Текст книги "Гореть (СИ)"
Автор книги: Margaret_Owl
Соавторы: Валентина Титаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Потому что не было Юнги.
– Это впервые, – солгала Юна, одёргивая руку и отворачиваясь снова. Она просто не могла смотреть на него.
Юнги уже хотел убедить её, что она может сказать ему всё, но вовремя спохватился, понимая, что это не совсем уместно сейчас, после десяти лет вражды, которую он сам и начал.
– Тогда тебе стоит уйти от него, – посоветовал, заворачивая на более освещённую дорогу. – Нельзя терпеть подобное.
Юна захотелось рассмеяться ему прямо в лицо от этих слов, которые ранили очень глубоко. Потому что он был прав. Подобное нельзя терпеть. Но приходилось. Каждый день девушка снова и снова убеждала себя в том, что она заслужила это. Тем, что использовала Чимина. Поэтому считала, что должна ему. За всё, что он сделал. Только сейчас она, наконец, понимала, что всё это время благодарила его только за свою сломанную жизнь и десятки унижений. Потому что то, что заставило её согласиться на это грёбаный брак и отдать себя во власть его желаниям… было ложью, подстроенной самим Чимином.
Это так противно.
– Спасибо, конечно, – выдавила Юна, вспоминая нечто важное, из-за чего она на самом деле не должна была хвататься за возможность сбежать, не должна была позволять Юнги забирать себя оттуда, не должна сейчас сидеть в этой машине и мчаться непонятно куда.
Она должна сейчас на всех парах бежать домой. Должна стать на колени перед Чимином и слёзно просить прощения. Просить так, чтобы он простил. Просить так, как он захочет. Потому что она совсем забыла, что у неё нет ничего…
– Я должна вернуться, – на удивление твёрдо сказала она, выпрямляясь и опуская свои босые ноги. – Останови машину.
– Что? – переспросил Юнги, не понимая этих перемен в её поведении. – Ты слышишь себя? Ты хочешь вернуться к нему?
– Юнги, останови машину! – цепляя дрожащими руками ручку дверцы в попытке открыть её, когда услышала щелчок и уставилась в недоумении на парня, который только пожал плечами, останавливая машину у обочины.
– Ты понимаешь, что могла сейчас разбиться? – прошипел он, стараясь оставаться спокойным, но получалось плохо. – Или Чимин лишил тебя последних мозгов?
– Ты не можешь удерживать меня здесь, – ответила она, безуспешно пытаясь открыть дверцу. – Открой! – кричала она, чувствуя, как по щекам начинают катиться слёзы, собираясь у подбородка и капая на плед, которым она всё ещё была укрыта. – Юн, пожалуйста… – прошептала, бессильно закрывая руками лицо. – Ты не понимаешь, – мотала головой из стороны в сторону.
– Ты права, я не понимаю, – ответил он, доставая из бардачка пачку сигарет и закуривая прямо в салоне, после чего открыл окно, впуская морозный воздух и заставляя девушку плотнее укутаться в плед. – Не понимаю, зачем тебе возвращаться к тому, который… – он закрыл глаза, делая затяжку и проглатывая дым. – Зачем ты вообще с ним? – с каждым словом выпуская небольшое количество втянутого дыма.
– Мне нужно быть с ним, – продолжала Юна, как заведённая.
– Нужно? Даже так? – горько ухмыльнулся, снова затягиваясь и позволяя дыму смешаться с воздухом за окном. – Нужно, чтобы он убил тебя в следующий раз? – она молчала, подстрекая его снова задавать вопросы. – Тебе это нужно? Почему же ты молчишь?
– Ты не понимаешь, – снова произнесла она, опуская взгляд.
– Так ты объясни, – поддержал парень, выбрасывая недокуренную сигарету куда-то в темноту и закрывая окно, потому что заметил, что Юна совсем замёрзла. – Ты же знаешь, я всегда был недогадливым, – уставился на неё, ожидая ответа.
– Почему ты со мной так? – она подняла на него свои покрасневшие глаза, в которых стояли слёзы. – Почему ты снова ведёшь себя так? Что ты хочешь услышать? Тебе, правда, интересно, что случилось? Что ты вообще там делал? – сыпала вопросами, в исступлении размазывая слёзы по щекам ладошками. – Откуда такой интерес к моей жизни?! Ты же ненавидишь меня! Так что ты хочешь сейчас? Хочешь, чтобы я тебе сейчас взяла и рассказала всё?! Да я годами терпела унижения, – шмыгая носом, как обиженный ребёнок. – Думаешь, для того, чтобы ты пришёл и всё испортил?! Ты думаешь, что можешь заявиться вот так просто и сказать, что «я рядом»? А где ты был раньше?! Я тебя спрашиваю, где ты был?! – почти срывая голос и в бессилии подтягивая вечно спадающий плед. – Тебя волнует, что он хотел задушить меня? Да ты же недавно хотел сделать то же самое! Хочешь знать, что случилось, в порядке ли я?! – почти задыхаясь от собственных слов. – А, знаешь, нет, не в порядке, – более спокойно. – Вот это, – указывая на свою шею с россыпью бордовых пятен. – Это было сегодня. А вот здесь, – немного стягивая халат с плеча, чтобы показать синевато-зелёный синяк. – Это ещё две недели назад. И я не знаю, почему он ещё не сошёл! Хотел знать, что происходит?! Мы безумно любим друг друга с Чимином, – морщась от этих слов, как от чего-то мерзкого. – Ты спрашивал, счастлива ли я? Так вот, – шумно сглатывая собравшуюся слюну. – Я счастлива так, что даже дышать больно, – вытирая надоедливые слёзы и снова шмыгая носом. – Поэтому открой дверь, я хочу вернуться, – отворачиваясь к окну и поправляя халат.
Юнги опешил от такого количества информации. Он неловко придвинулся к девушке, обнимая за плечи и позволяя спрятать лицо на своей груди. Сердце бешено колотилось от понимания того, что ей пришлось пережить. Он подтянул плед выше, укутывая почти с головой и слыша тихий всхлип.
Она плакала.
Ей сейчас нужно было выговориться и поплакать.
– Прости, что оставил тебя одну…
========== Хочу понять ==========
Комментарий к Хочу понять
Оох, как же приятно осознавать, что Вам нравится! Ваши отзывы почти окрыляют, поэтому спасибо за них.
Мы будем ждать их снова, пока не будем уверены, что смогли узнать всё, что Вам хотелось бы нам сказать. Не стесняйтесь, мы вовсе не кусаемся))
Приятного прочтения.
Юнги медленно подъехал к дому Джуна и посмотрел на Юна, которая безжизненным взглядом уставилась куда-то вдаль. По её щекам медленно стекали слезы, орошая бледное личико. Больше она не та девушка, которая могла без умолку болтать весь день и дурачиться. Больше не тот яркий лучик, который согревал его одной улыбкой. Она выросла и… погасла. Очень жаль, но это правда. Теперь же она молча сидит, погруженная в свои мысли и плачет, без остановки плачет.
Что случилось с ними, когда-то близкими друг другу людьми?
Во что превратила их жизнь?
Во что они превратились?
Юнги был растерян. Он не знал, как помочь Юна, и надеялся лишь на время, которое должно расставить все на свои места и открыть правду. Потому что от правды не убежишь, он знал это, как никто другой.
Мужчина вышел из машины и хлопнул дверью чуть громче, чем следовало, от чего Юна подскочила и пришла в себя, прогоняя навязчивые и не очень весёлые мысли. Но не получалось. Дрожь прошлась по телу и недавние воспоминания овладели сознанием, вновь заставляя внутренности сжаться в тугой узел.
Юнги… обнял ее? Что это было: жалость или забота? Какого черта, спустя столько лет он проявил милосердие? Почему заставляет снова чувствовать себя последней дрянью? Вопросы роились в голове, не давая покоя. Почему он снова заставил чувствовать себя настолько паршиво, что хотелось провалиться сквозь землю прямо в ад, из которого только-только смогла выбраться? И вот снова, что это за чувство?
Юнги открыл для девушки дверь, впуская в салон холодный воздух. Он протянул свою руку, чтобы помочь ей выбраться, но она напрочь проигнорировала этот жест, и вышла сама, оставляя тёплый плед одиноко лежать на сидении. Босые, израненные ноги коснулись холодной земли, от чего парень сильно стиснул челюсти, проклиная сотню раз Чимина за то, что довёл её до такого состояния, когда девушка выбегает босиком на улицу и совершенно не переживает за свою жизнь.
Теперь все будет по-другому.
Юнги больше не допустит такого. Он с лёгкостью поднял маленькое хрупкое тело на руки, крепче обхватывая под коленями и за талию. Она была такой лёгкой, что он даже заволновался, кормил ли её Чимин вообще.
От неожиданности девушка тихо ахнула и крепко обняла его за шею, боясь упасть. На мгновение их взгляды встретились, от чего воздух накалился ещё сильнее, потому что… Теперь Юнги не смотрел на неё с призрением или отвращением. В его глазах были переживание и поддержка, которых ей так не хватало. Почему прежде ледяной взгляд, пробирающий до костей, превратился в такой тёплый и согревающий? Почему он теперь так заботливо прижимает её к себе, а вовсе не отталкивает?
Что изменилось?
– Ты можешь простудиться, – будто читая мысли в испуганных глазах, пояснил он в своё оправдание, кидая взгляд на босые ноги девушки, отчего та неловко отвела взгляд в сторону, закусывая нижнюю губу.
Юнги нёс её на руках, а Юна совсем осмелела, поднимая взгляд на его лицо и разглядывая слишком бесстыдно. Сейчас она не кричала и не возмущалась. Она затихла, прислушиваясь к равномерному дыханию рядом. Хотелось быть слабой и беззащитной в руках любимого мужчины. Осталось найти этого самого мужчину. Юна слегка приподняла уголки губ, понимая, что искренне любила только одного…
«Я так скучала по тебе, Юн», – подумала она, не решаясь произнести это в слух, потому что было так страшно снова остаться с разбитым вдребезги сердцем, как тогда, когда она плакала и умоляла его поверить. Но он этого не сделал, выбрасывая её чувства на помойку.
Она больше так не хотела.
Юнги опустил её на пол, когда они вошли в дом, и неловкое молчание повисло между ними. Он тяжело выдохнул, потирая затылок, и наконец-то нарушил тишину.
– Чувствуй себя, как дома, – вдруг выдал он, на секунду осекаясь и вспоминая, что это даже не его дом, но он хотел, чтобы она хоть немного расслабилась, поэтому плевать на эти мелочи.
– Я хочу умыться, – начала тихо Юна, неловко кутаясь в свой халат. – Дай мне немного времени, – спокойно говорила она, хотя тело дрожало. Странно, что голос казался твёрже, чем был на самом деле. – Думаю, мы сможем поговорить немного позже…
– Да, – покачал головой Юнги, полностью соглашаясь с ней. – Ванная прямо по коридору, – указывая рукой и провожая девушку взглядом, когда она сделала несколько несмелых шагов в нужную сторону.
Юна скрылась за дверью, осторожно подходя к раковине, и посмотрела на себя в зеркало. Размазанный макияж, растрепанные волосы и непривлекательные пятна на шее. Приподнимая руку, девушка коснулась шеи, замирая в ужасе. Она часто видела себя такой после припадков Чимина, который и раньше срывался на ней, хоть и не так жестоко, но никогда не думала, что такой ее увидит Юнги. Жалкой и униженной.
Она все ещё будто чувствовала на себе руки Чимина, которые никогда не приносили ничего, кроме боли, оставляя синие разводы от пальцев. Юна ощущала себя грязной настолько, что хотелось смыть это унижение со своего тела, содрать прямо с кожей это липкое ощущение беспомощности.
Она принялась мыть руки мылом, умывать лицо и судорожно тереть шею, будто бы ощущая на себе нежеланные поцелуи и прикосновения, которые хотелось забыть навсегда. С покрасневших глаз снова хлынули слезы, только теперь это уже была истерика. Все тело начало дрожать от болезненных воспоминаний, которые почему-то не хотели покидать голову, вновь и вновь всплывая перед глазами. Она без конца мылила руки и шею, пробираясь под тонкий халат, который уже напрочь был пропитан мыльной водой. Но было все равно. Этого было мало, чтобы смыть с себя позор и грязь, которая, казалось, проникла уже под кожу так, что теперь не избавиться.
В это время Юнги рылся на кухне в поисках кофе или чая, но ничего не смог найти, от чего выругался вслух, раздражаясь ещё больше.
– Блять, в этом доме есть хоть что-то? – нервно зарываясь в свои волосы и шумно выдыхая, когда вдруг взгляд упал на мини-бар, который ломился от разного алкоголя.
Зная Намджуна, он даже не сомневался, что сможет найти там что-то действительно стоящее.
– Что ж, – хмыкнул он, потирая ладони. – Это даже к лучшему, – и достал бутылку виски.
Юна находилась в ванной комнате слишком долго, об этом свидетельствовал третий почти допитый стакан обжигающей жидкости. Юнги начал беспокоиться, сначала просто взволновано поглядывая в сторону ванной. Поднявшись с места и подойдя к двери, он слышал, как бежала вода, но чувство тревоги не покидало. Он тихо постучал в дверь, но ответом ему была лишь тишина.
– Юна, ты в порядке? – спокойно спросил он, прислоняя голову к двери, чтобы лучше слышать, но девушка не отвечала, сея в душе тревогу.
В голову полезли самые ужасные мысли. Вдруг она что-то сделала с собой? Ведь в таком состоянии человек способен на всё, что угодно. Тем более, после всего, что с ней случилось, и Юнги вовсе не был уверен, что знает всё. Он начал тарабанить в дверь, но результат был тем же, что и несколько минут назад. Тишина, оглушающе болезненная, с привкусом отчаяния и запахом поражения. Ничего не оставалось, кроме как сломать эту чёртову дверь, и да простит его Намджун! После нескольких сильных ударов плечом та наконец-то распахнулась, впуская Юнги внутрь. Но то, что он увидел, заставило его сердце сжаться от боли и чего-то ещё, но он пока сам не понял от чего именно.
Юна сидела в душевой под струями воды, обнимая свои ноги и упираясь лбом в колени. По её телу стекали прозрачные ручейки, а тонкая ткань её халата местами прилипла к телу, оставляя неприкрытыми плечи и бедра. Её тело подрагивало от беззвучных рыданий, и парень застыл на месте, не зная, что делать. Потому что он понятия не имел, как прекратить её страдания, которые продолжались даже вдали от Чимина, хотя, казалось бы, должны прекратиться.
Немного отойдя от шока, Юнги взял полотенце и подошёл к девушке. Выключив воду, которая, к счастью, была тёплой, он присел рядом, не решаясь прикоснуться к ней и замирая на месте.
– Прошу, оставь меня, – прошептала Юна, не подымая головы, когда неожиданно почувствовала, как Юнги укутал её в полотенце, заключая в свои объятия. Не те, от которых мороз по коже, а тёплые и приятные. Объятия, которые умиротворяли и в которых хотелось спрятаться, как под одеялом.
Вот только возможно ли спрятаться от реальности?
– Юна, – начал мужчина, прижимая к себе крепче и не боясь намочить свою одежду. – Прошу, расскажи мне, что тебя тревожит? Я хочу понять, – делая небольшую паузу, а затем продолжая более тихо. – Я хочу помочь.
– Юн, – начала она, глотая подступивший ком, который снова возвращался. – Прости меня, – шептала она, цепляясь руками за мягкое полотенце. – Чонгук… – с болью в голосе и таким натуральным отчаянием. – Это все Чимин! – срываясь в рыданиях, полных боли и раскаяния. – Я ничего не знала, – хватаясь пальцами за его рубашку и прижимаясь ближе, чем было позволено правилами этикета. – Я, правда, ничего не знала…
Юнги гладил её по спине и старался успокоить, поражаясь тому, что Юна выложила ему правду. Ведь даже сейчас в глубине души он понимал, что она могла быть с Чимином заодно тогда. Разногласия могли появиться только сейчас, он понимал это где-то на задворках сознания, но не верил в это, плотнее укутывая маленькое тельце в полотенце.
– Теперь все будет хорошо, – тихо говорил он, не зная, что ещё можно сказать в такой ситуации. – Этот ублюдок больше никого не тронет, обещаю, – почему-то хотелось защитить её, это было почти на уровне инстинктов, но всё же.
Юна отстранилась и судорожно убрала с лица свои мокрые волосы, которые неприятно липли к коже. Взгляд девушки скользнул по знакомому лицу, будто не узнавая его. Что смогло заставить его изменить своё мнение, ведь ещё несколько часов назад он язвительно усмехался, спрашивая её о счастье? Что-то должно было случиться, чтобы произошли такие изменения, но… что?
– Юн, – начала неуверенно Юна, шмыгая носом и пряча глаза за длинными ресницами. – Я не могу его бросить, – прошептала она с поникшей головой.
– Почему? – спросил он как можно спокойнее, стараясь держать себя в руках и выслушать её. – Не бойся меня, – вытирая маленькую слезинку, которая незаметно устремилась вниз по щеке.
– Я… – шмыгнула носом Юна, закусывая губу и чувствуя, что вот-вот снова заплачет. – Я не могу, – замешкалась она, стараясь выбраться из кольца его рук. – Я, правда, не могу, прости.
Юнги стремительно выдохнул, в бессилии опуская голову, совсем не обижаясь на её слова и даже понимая причины её недоверия.
– Не возвращайся к нему! – прошептал, хватая за плечи и заставляя вскрикнуть от неожиданности. – Прости, – более мягко. – Тебя же ничего не держит рядом с ним, не возвращайся к нему.
– Ты не прав, – вырывалась она, закрывая лицо руками, чтобы он не видел её позорных слёз. – Компания отца держится на плаву только благодаря ему, – выплёвывает более резко, чем хотела. – Моя семья потеряет последний доход, и у нас не останется ничего.
– Гордость, – прошипел Юнги, отпуская девушку и позволяя ей бессильно уронить голову на колени. – Нет, не слышала? – слишком грубо, зато правда. – Ты терпела этого урода только из-за этого? Разве это того стоит? – хватая её за руку и показывая израненные запястья, которые для него казались дикостью, а для неё это было более, чем обычно.
– Да! – будто крик души, вырываясь из его рук и ударяя его в плечо. – Это того стоит! Юнги, гордость – это только слово, не более, когда дело касается близких тебе людей. Потому что у моей семьи нет ничего, – обречённо и с горькой ухмылкой на губах. – Зато это всё есть у Чимина, и он охотно делится этим, – отводя взгляд в сторону, чтобы не видеть его выражения лица.
На мгновение прикрыв глаза, до Юнги наконец-то дошёл смысл её слов.
Противно.
Как низко может пасть этот ублюдок? Юнги казалось, что он и так уже на дне. Видимо, нет. Чимин по уши увяз в грязи и тянул за собой Юна, обламывая ей крылья, которые она безуспешно пыталась сохранить.
Юнги думал, что знал всю правду, которая заставляла её оставаться с этим уродом, не догадываясь даже, что есть ещё кое-что. И когда он узнает об этом, станет в тысячу раз больнее, чем сейчас. Даже в миллион, возможно.
– А я, – он запнулся, обдумывая то, что хочет сказать. – Могу чем-то помочь? Ведь можно найти спонсоров, и компания снова займёт достойное место на национальном рынке. Джин может помочь с этим, – продолжал размышлять Юнги, высказывая всё, что только смог придумать. – Я бы мог…
– Дело не только в этом, – выдохнула Юна, вытирая влажные дорожки от слёз руками. – Юнги, ты не можешь помочь, прости.
Юнги схватил её за плечи и посмотрел в убитые горем глаза. Его так раздражала вся эта ситуация в целом, и он твёрдо намерен узнать правду.
– Почему нет? – недоумевал он, заглядывая в покрасневшие глаза. – Скажи мне, почему это должна быть эта мразь? Он же убьёт тебя, как только ты переступишь порог! – кричал, стараясь хоть как-то контролировать себя. – Юна, скажи мне, в чём дело?
– Отпусти меня, – стараясь вырваться, но его руки лишь сильнее сжимали чужие плечи, заставляя морщиться. – Пожалуйста, мне больно.
– Почему ты с ним?! – встряхивая и натыкаясь на испуганный взгляд. – Просто скажи мне, блять! – заставляя невольно вжать голову в плечи.
Он пугал её.
– Потому что мой отец болен! – выпалила в ответ, совсем не контролируя то, что срывалось с языка. – Потому что ему предстоит сложная операция, – более тихо и жалобно. – Потому что у меня ничего нет, чтобы ему помочь, – охрипшим голосом. – Потому что это больно, – ударяя в грудь маленьким кулачком. – Видеть, как он умирает, понимаешь? Я так не могу, – поднимая на него мутный взгляд. – Я забываю, что такое гордость, когда вижу его приступы, которые случаются всё чаще! – позволяя слезам безвольно стекать по щекам. – Да я готова ещё долго терпеть унижения и даже не сопротивляться, только бы операция прошла успешно, понимаешь?! – в истерике закрывая лицо руками. – Пусть он хоть убьёт меня, я позволю это!
– Зато я не позволю, – твёрдо заявил Юнги, протягивая руки к девушке и обнимая её. – Юна, мы придумаем что-то, слышишь? – легко тряс девушку, чтобы привести в чувства, но не напугать. – Я обещаю тебе…
Юна смотрела на Юнги, но не видела за пеленой подступивших слёз. Но она откуда-то знала, что он был искренен сейчас. Давал надежду, которую вовсе не собирался отнимать.
Неужели теперь все изменится к лучшему?
– Ты, правда, поможешь? – она запнулась, боясь, что он просто шутит, а она поверила. Но нет, его взгляд выражал решимость, что хотелось довериться.
Впервые в жизни.
– Только не возвращайся туда снова, – попросил так искренне, что глаза заслезились. – Я не хочу, чтобы он снова тебя из… – осёкся, понимая, что чуть не проболтался. – Избил.
Эту ночь Юнги провёл у изголовья кровати, на которой удобно расположилась Юна, почти сразу погрузившаяся в сон после такого изнурительного дня. Она крепко сжимала его руку и говорила сквозь сон «Не отпускай меня…». Он не знал, шептала ли она это на самом деле или его измученный мозг уже дорисовывал то, что хотел, но мужчина понимал, что теперь не отпустит. Юнги нежно улыбнулся и заботливо подтянул одеяло на её плечи, замечая, как она вздрогнула во сне от этого прикосновения, и ладони невольно сжались в кулаки.
– Я заставлю тебя пожалеть обо всем, сукин сын, – тихо прошипел Юнги, сверкая глазами в темноте. – Я сотру тебя в порошок. Заставлю жрать твои грязные деньги, чтобы больше никому не причинил вреда, – стискивая зубы до противного скрежета. – Обещаю, Чимин, ты подавишься ими, – вспоминая его самодовольную рожу. – Тварь!
Время ещё придёт.
И все заплатят по своим счетам.
========== Простые истины ==========
Комментарий к Простые истины
Всем привет! Праздники уже на носу, и мы от всей души хотим поблагодарить Вас, что провели с нами столько незабываемых минут, и пожелать, чтобы в дальнейшем всё, чего бы Вам хотелось, осуществилось.
Мы будем и дальше стараться радовать Вас своим творчеством – вместе или раздельно. Надеемся, что сможем наполнить Ваши сердца чем-то светлым, только изредка позволяя мучить Вас невесёлыми главами, и подарить незабываемые впечатления.
Мы любим Вас и всегда стремимся узнать, что Вы чувствуете. Спасибо за такую отдачу в виде отзывов, лайков и прочего. Это до одури приятно.
Мы с Марго желаем Вам всего наилучшего!
Юна ощущала приятное тепло, разливающееся миллионами импульсов по телу. На душе было так легко и спокойно, как не было уже давно. Что же это? Почему она чувствует себя так? Она медленно приоткрыла сонные глаза и в тихой, укутанной в полумрак комнате увидела причину своего спокойствия. Юнги. Его лицо было совсем близко, что казалось нереальным. Такое мирное, безмятежное… спящее. Его голова устало покоилась на краю постели, а рука – крепко сжимала её руку, будто он боялся, что она исчезнет. Уже давно Юна не испытывала такого умиротворения. Очень давно.
Как это называется, когда хочется безоговорочно довериться человеку? Как назвать то, что приятным теплом разливается внутри, согревая озябшую и истерзанную душу?
Чувство безопасности.
Нежная улыбка коснулась ее губ, и она снова медленно погрузилась в сон. Ей ничего не снилось. Всё было так легко, как не было уже давно.
Теперь всё будет хорошо?
– Едва ли ты сможешь жить спокойно, – усмехнулся про себя Чимин, делая очередной глоток из своего стакана.
Он до самого утра просидел в гостиной, заливаясь алкоголем и стараясь осмыслить ситуацию. Хотя слово «осмыслить» здесь совсем неуместно, наверное.
Он нервно мотал головой и истерически посмеивался, ведь все казалось таким нереальным, что просто пиздец. Она ведь не бросила его? Не могла бросить. Это просто невозможно. Он нужен ей.
Временами, между яростью и истерикой приходило отчаяние, такое глубокое и болезненное, что почти выворачивало наизнанку. Чувство потерянности и бессилия тоже не оставляло ни на секунду. Потому что сердце Юна – это единственное, что он не мог получить. А ведь все было так хорошо. В памяти всплывали недавние моменты, когда Юна сама обнимала его, чтобы успокоить. И ведь это работало. Он действительно успокаивался. Он чувствовал себя счастливым, отчего хотелось измениться. Ради неё. Ведь она так старалась угождать ему, так исправно выполняла все прихоти…
Но все оказалось ложью, настолько лживой, что даже ему, Чимину, становилось противно от понимания того, как всё было на самом деле.
Это ударило настолько больно, что захотелось отомстить. Наказать за эту жестокую игру. И, кажется, он отплатил ей уже сполна. Чимин прикрыл на мгновение глаза, стараясь навести хоть какой-то порядок в своей голове.
Думая о том, что он сделал этим вечером, ему становилось жаль. Всего на мгновение, потому что перед глазами всплывала картина, как Юнги уносил от него самое дорогое. Женщину, к которой нельзя было прикасаться. Женщину, на которую даже смотреть нельзя. Никому, кроме него! Он с силой сжал руку в кулак, чувствуя, как короткие ногти впиваются в кожу.
И снова злость овладела разумом, и по всей комнате разлетелся звук битого стекла, эхом отражаясь от стен. В глазах блеснули опасные огоньки, а на лице появилась улыбка. Та самая, которая не предвещала ничего хорошего, но здорово пугала.
– Я заставлю тебя вернуться, Юна, – прошипел Чимин в пустоту, с трудом поднимаясь на ноги и направляясь за новой бутылкой виски. – Чего бы мне это не стоило. Заставлю, – и усмехнулся в темноту комнаты.
Перед глазами уже все плыло, и он с трудом стоял на ногах, но прекращать пить даже и не собирался. Сделав несколько больших глотков обжигающей жидкости, он даже не скривился. Уже просто не чувствовал вкус. Но это было неважно, ему хотелось напиться и провалиться в беспамятство, такое желанное, что пальцы сводило судорогой. Просто хотелось притупить эти убивающие чувства где-то внутри. И, наконец, получилось.
Чимин рухнул на диван и прикрыл глаза. Вроде на секунду, потому что веки казались слишком уж тяжёлыми.
– Я сделаю тебе подарок, милая, – шептал Чимин, медленно проваливаясь в сон и улыбаясь своим мыслям. – Ты обязательно придёшь за ним…
Юна резко распахнула глаза от громкого звука хлопающей двери. Юнги уже не было рядом.
Он ушёл?
Девушка встала с кровати и на носочках подошла к выходу, стараясь издавать как можно меньше шума. Потянув за ручку и неуверенно заглянув в приоткрытую щелочку, девушка вскрикнула и в испуге отпрыгнула от двери. Перед ней стоял Юнги, растерянный и смущенный, он, видимо, тоже хотел заглянуть в спальню. Именно в этот самый момент.
– Прости, я не хотел тебя напугать, – неловко потирая затылок и протягивая ей пакеты. – Вот, это тебе.
– Что это? – удивленно спросила Юна, принимая из его рук неожиданные подарки.
– Сама посмотришь, – нервно ответил тот, оставляя девушку в недоумении и осторожно закрывая за собой дверь.
Юна заглянула внутрь чёрных глянцевых пакетов. От удивления она прикрыла рот ладошкой, потому что Юнги купил ей вещи. В одном пакете было черное кашемировое пальто и белые кроссовки. В следующих – полосатая кофта с длинными рукавами и воротом, светлые свободные джинсы и длинный вязанный кардиган, также чёрного цвета. В отличии от Чимина, Юнги выбрал повседневные и удобные вещи. Ничего вызывающего или сексуально-облегающего. Даже нижнее белье он купил однотонное, без кружева и бантиков, отчего принимать этот весьма необходимый подарок было не так неловко. Хотя всё равно оставалось чувство, что всё это неправильно и что не стоит злоупотреблять его добротой.
Юнги краем глаза заметил, как открылась дверь и вскоре из-за неё показалась Юна. Вещи пришлись ей по размеру, чему он был очень рад, потому что не зря, значит, он потратил столько времени на покупки. Девушка неловко оттягивала рукава и медленно двигалась навстречу Юнги. Было неуютно от того, что он знал, что на самом деле скрывалось за длинными рукавами.
– Спасибо, – тихо сказала она перед тем, как сесть за стол рядом с ним, отводя взгляд в сторону от неловкого чувства, стягивающего всё внутри в тугой узел.
– Ничего особенного, – оборвал Юнги, стараясь выглядеть естественным, хотя его сердце разрывалось от непонятных ему чувств. – Давай завтракать, пока лапша не разбухла и не остыла, – спокойно добавил он, подвигая к ней лапшу, купленную в ресторанчике неподалеку. Это всё, по правде говоря, на что он был способен на кухне.
Юна чувствовала себя странно рядом с Юнги, который делал вид, будто они никогда и не ссорились. Девушка старалась поесть хоть немного, но аппетита совсем не было. Слишком много терзающих мыслей переполняли ее голову, не желая вылезать оттуда ни на секунду. Она ковыряла еду палочками, наблюдая украдкой за спокойным лицом напротив.
Как он может оставаться невозмутимым?
Вдруг Юнги протянул ей телефон, наталкиваясь на недоумевающий взгляд.
– Если волнуешься, позвони родителям, – сказал он и увидел, как засияло ее лицо. Он будто мысли её читал.
Девушка, недолго думая, набрала номер отца, внемля каждому гудку в ожидании родного голоса. Чимин ведь не мог?..
– Да, с кем я говорю? – послышалось на том конце, и Юна улыбнулась, опуская взгляд, чтобы скрыть подступившие слёзы.
– Папа… – начала она тихо и замолчала, прикрывая рот ладонью от переизбытка чувств.
– Юна? – удивлённо. – А что это за номер? Что-то случилось? – забеспокоился господин Ли, это было слышно по лёгкому хрипу, который девушка узнала сразу.
– Нет, что ты! – постаралась заверить отца, и вроде бы получалось. – Мой телефон разрядился, и я звоню от подруги, – сказала первое, что пришло в голову, замечая, как дернулись вверх брови Юнги, когда он понял, что это она о нём сейчас говорит.
– Ясно. Так ты что-то хотела? – спросил отец, недоумевая странному поведению дочери.
– Я просто переживаю. Вдруг вы не смогли бы ко мне дозвониться… – выдохнула Юна, и её губы задрожали, выдавая с потрохами. Хорошо, что отец не мог её сейчас видеть. – У вас все хорошо? – спросила она, нервно кусая ногти – привычка, оставшаяся ещё из детства.
– Да, не переживай, милая, я ведь мог бы набрать Чимина, в случае чего, – ответил отец, стараясь показать, что всё на самом деле нормально и не догадываясь, что от одного этого имени девушку передёрнуло.
– Он сейчас в отъезде. Как всегда, дела, – соврала она, закусывая нижнюю губу. – Вот и лезут дурные мысли в голову от безделья, – нервно хохотнула.
– Ты слишком печёшься о своём старике! – возмущался господин Ли. Он всегда считал, что ей больше нужно думать о себе, чем о родителях. – Все в порядке, дорогая, – заверил он. – Иди, твоя подруга, наверное, совсем заскучала без тебя, – он всегда был слишком понимающим.
– Да, наверное, – кидая взгляд на Юнги, который был увлечён трапезой и вовсе не обратил на это внимания. – Рада, что у вас все хорошо, – выдохнула Юна, понимая, что пора прощаться. – Берегите себя, кладу трубку.
