Текст книги "Гореть (СИ)"

Автор книги: Margaret_Owl

Соавторы: Валентина Титаренко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Юна скрылась за дверью уборной. На ватных ногах она дошла до умывальника, успевая опереться на него, чтобы не упасть, потому что силы не было ни на что. Руки дрожали, а сердце так и норовило выпрыгнуть из груди, всё ещё помня весь тот кошмар, что пришлось пережить сегодня. Она посмотрела на своё отражение в зеркале и горько улыбнулась:

– Ты такая жалкая! – почти шепотом выплёвывает она сама себе. – Но все правильно, – делая глубокий вдох и чувствуя, что воздух в лёгкие просто не заталкивается. – К черту гордость! -продолжала говорить, словно в бреду. – Ты потеряла её давным-давно, -обессиленно опуская голову.

Юнги остановился напротив женского туалета и подпер стену, беззаботно пряча руки в карманы и оглядываясь по сторонам. Его взгляд упал на незнакомку, которая выходила из уборной и оставила после себя приоткрытую дверь, где вполне можно было увидеть поникшую Юна. Он заметил, как девушка принялась снимать своё испачканное пальто и вымывать руки от крови, поправлять потекший макияж и приводить свои растрепанные волосы в порядок. Получалось плохо, поэтому она стала тереть с новой силой, стараясь смыть вместе с грязью и засохшей кровью собственную боль и позор. Только вот не получалось. Ничего не получалось. Она зашипела, рассматривая свой белый свитер, который был весь в грязи.

Юнги видел, как она задрала его вверх, чтобы снять, случайно оголяя полспины. Юнги машинально отвёл взгляд, но только на секунду. Ведь то, что он увидел, заставило его подойти ближе и в ужасе распахнуть глаза шире. Ее спина была усеяна разноцветными синяками. А это свидетельствовало о том, что они появлялись в разное время. Юнги знал это не по наслышке, поэтому его ладони невольно сжались в кулаки. Девушка поправила майку, которая была под свитером, а испорченную вещь выкинула в мусорный бак. Его взгляд упал на кисти рук и медленно подымался выше, стараясь заметить каждую деталь. Маленькие синие точки, которые могли появиться от сильного захвата пальцев, встречались очень часто на её тонких руках. Сердце будто упало в самые пятки, переставая биться.

– Пять, – шёпотом. – Десять, – переводя дыхание. – Пятнадцать, – считал Юнги, скрепя зубами. – Ублюдок! Он бьет её, – прикрывая рот от осознания.

Теперь все становилось на места. Её испуг, синяки и… взгляд, который теперь не гордо смотрит вперед, а прячется где-то внизу, заставляя бояться лишний раз пошевелиться. Сейчас она так напоминает его мать, которая много лет терпела побои вечно пьющего отца.Терпела, ведь ей некуда было идти. Терпела ради него и его будущего, которого не было в любом случае. Терпела, потому что боялась.

Терпела… и погибла.

Взгляд Юнги нервно бегал из стороны в сторону, боясь сфокусироваться на чём-то одном, а кулак закрывал дрожащие от злости губы. От злости. От понимания. От нежелания принять правду такой, какой она на самом деле есть.

Юна накинула пальто на голые плечи и вышла из туалета. Неожиданно сильные руки прижали её к стене. Юна по привычке сжалась и крепко закрыла глаза, боясь даже дышать. Но дальше ничего не происходило. Она неуверенно подняла взгляд и увидела искривлённое злостью лицо Юнги.

– Что произошло? – прошипел он, заставляя Юна вздрогнуть от грубого баса.

Она смотрела ему в глаза и с трудом могла перебороть желание кинуться ему на шею. Расплакаться и отчаянно молить о прощении. Рассказать о том, как ей тяжело и страшно. Как несчастна. Как скучала за ним все это время. Но не посмела… Шумно сглотнула ком в горле, прежде чем заговорить. Бессвязно. Запинаясь. Делая паузы не там, где надо.

– На м-меня… напал… грабитель, – говорила Юна, отводя взгляд, чтобы не выдать правду. – А этот мальчик заступился и пострадал… из-за меня, -выдохнула она, прикрывая глаза.

– Не удивительно! – хмыкнул Юнги, прожигая дыру в девушке. – От тебя всегда одни только беды, – продолжал, замечая обиду в её глазах и слёзы. – Но я не об этом сейчас.

Он схватил воротник её пальто и резко отдернул в сторону, тем самым оголяя плечо усеянное маленькими синяками и не давая возможности прикрыться.

– Что это? – настаивал Юнги так, будто его это на самом деле волновало. Будто каждый синяк на её теле отдавался болью где-то внутри.

От него не ускользнула растерянность в глазах напротив и дрожь в руках, которые она всегда растирала, когда нервничала. Совсем не изменилась. Только выросла. Хотя так и не научилась врать.

– Этоо… – протянула Юна, лихорадочно стараясь придумать хоть что-нибудь, чтобы ответить, но не могла. – Это не твоё дело! – выпалила слишком громко, стараясь запахнуть пальто. – С чего это ты решил выслушать меня? Куда делось твоё грёбаное презрение? Обматери меня и пошли ко всем чертям, как делал это всегда, и просто отпусти меня! – старалась вырваться из его рук, но не получалось. Он не собирался и дальше оставаться в неведении. – Прошу… – почти шёпотом. Бессильно.

Но Юнги стоял неподвижно, совсем не слушая её мольбы. Его взгляд был прикован к ее губам. Он вспомнил вульгарно-красный цвет помады тогда, в салоне, от которой теперь уже почти ничего не осталось и поэтому было хорошо видно ушиб на губе. Он думал, что это её новый стиль. Шлюховатость сейчас в моде. Он думал, что она такая. Бессердечная и красивая. Как многие. Думал, что она такая же, как и все. Это была неправда? Красный цвет символизировал не силу и беззаботность, а маскировал следы унижений и боль?

Как он посмел? Как он, блять, просто посмел поднять на неё свою грёбаную руку?! Сердце Юнги сжималось просто от мысли о том, что Чимин мог бить её. Но он даже не догадывался, что это было ещё не всё…

Сокджин шёл по коридору в поисках Юнги и Юна, с каждым шагом наполняясь тревогой. Куда они могли деться? Эта больница невероятно большая, они хотят заставить его бегать по всем этажам?

– Надеюсь, они не поубивали друг друга, – прошептал он себе под нос, осматриваясь по сторонам и издали замечая пропажу.

Первым шёл Юнги, а за ним, склонив голову, плелась девушка.

– Вот вы где! – сказал Сокджин, усилиями делая вид, что не заметил напряжения между ними. Потому что заметил. Потому что знал, что ей не нужно было никому звонить, а он пошёл вовсе не в туалет.

– Где Тэхён? – взволнованно спросила Юна, крепче кутаясь в своё пальто, и Джин заметил, что она была одета не так. Чего-то не хватало.

Сейчас она стояла, дрожа от холода и опуская взгляд в пол, что было вполне понятно, потому что майка, в которой сейчас была девушка, наверное, совсем не грела. Юнги отвернулся, замечая взгляд друга.

– Он сейчас на МРТ, – спокойно ответил Сокджин, стараясь не обращать внимание на странное поведение друга.

– Спасибо большое, – робко благодарила Юна, поднимая на него свой полный надежды взгляд. – Я присмотрю за ним, а вы езжайте домой. Со А, наверное, волнуется.

– Да, волнуется, – подтвердил Джин, в упор глядя на неё. – Но не из-за меня, -сказал, вопросительно посмотрев на девушку. – Почему ты была на улице в такое время? Мы думали, ты вернулась домой. Горничная сказала, что вы с Чимином уехали куда-то вместе, – задумчиво протянул. – Это была неправда?

– Я хотела немного пройтись… – виновато опуская голову. – А Чимина срочно вызвали на работу, поэтому ему пришлось уйти, – слыша, как хмыкнул Юнги, и боясь посмотреть на него, продолжила Юна.

– Я присмотрю за мальчишкой, -неожиданно выдал Юнги, замечая удивление в глазах друга, и равнодушно продолжил: – Джин, отвези её домой.

Отвези же.

Скорее.

Его взгляд молил об этом.

Ещё немного… и он не сможет её отпустить.

И, кто знает, что случится тогда?

В тот момент, когда прошлое и настоящее сливаются воедино. Когда пути назад нет, а вперёд только сквозь боль.

Немногие выбирают второе.

Потому что боятся.

Отпустить прошлое.

Принять правду.

Признать поражение…

========== Узнай… ==========

Комментарий к Узнай…

Дождались! И Вы, и мы. Спасибо за поддержку, отзывы оставляют неизгладимое впечатление и заставляют наши с Марго сердца трепетать и биться чаще, чем положено. Надеемся, что и эта глава заставит задуматься о многом и, кто знает, может, Вам захочется поделиться с нами своими мыслями и переживаниями ^_~

Чимин сидел за барной стойкой и допивал очередной стакан виски, иногда морщась от неприятных ощущений. Его поведение заставляло сидящего рядом Хосока поменяться в лице уже сотню раз за последние полчаса. Чимин то злился, бормоча себе под нос какую-то угрозу, то заливался истерическим смехом, отчего даже слёзы выступали на его глазах. Он говорил, что любит Юна, кривя губы в непонятной усмешке и тут же представляя, как обхватит своими руками её тоненькую шейку и будет давить и давить… пока она не зарыдает от раскаяния. Пока не станет молить о прощении, ползая перед ним на коленях. И самое странное – после этого всего он продолжал усилиями делать вид, что ему вообще все равно. Что ему плевать на неё. Пусть, мол, делает, что хочет. Но все повторялось снова и снова. Потому что было больно. Осознавать правду, кроющуюся где-то в глубине подсознания. Убеждать себя в том, что безразличие – это именно то, что он чувствует к ней.

Но это было не так…

– Та похуй! – выплюнул Чимин и осушил бокал с золотой жидкостью. Он чувствовал, как обжигающее тепло разливалось по телу, и тонул в этих ощущениях. Но это ничто по сравнению с тем, как обожгла его Юна. Одним своим взглядом она ставила его в тупик, заставляя чувствовать себя тем ещё ублюдком. – Неблагодарная дрянь! – зашипел он и застучал по барной стойке, требуя алкоголь, которого ему уже хватит. И так уже почти в беспамятстве.

А Хосок молчал, ведь знал, что Чимину надо время, чтобы успокоиться. Он прекрасно понимал чувства лучшего друга. Его женщина влипла в неприятности, потому что шлялась ночью с каким-то парнем. Хосоку даже пришлось воспользоваться связями, чтобы отследить её местоположение. А что в итоге? Юна выбрала не Чимина. Выбрала юнца, которого видела впервые в жизни. А может и не впервые, но Хосоку это было неинтересно. Он не собирался принимать чью-то сторону, считая, что они оба виноваты. Он – потому что считает её своей собственностью, что само по себе было неправильным, а Юна – потому что продолжает злить его, хотя прекрасно знает, что ни к чему хорошему это не приводит.

– Чимин, а ты ведь тоже не подарок… – выдохнул Хосок, пытаясь донести до друга истину, которую тому уже давно стоило узнать. – Не боишься, что она бросит тебя? – спросил он, прекрасно зная о диком нраве друга, но даже не подозревая о том, насколько тесные узы связывают Чимина и Юна.

Он просто не знал, что всё не так просто.

– Не посмеет, – прошипел Чимин, крепко сжимая стакан в руках. – Она понимает, какими будут последствия, -его губы скривились в самодовольной улыбке, и он сделал небольшой глоток обжигающей жидкости.

Ударив по барной стойке кулаком и на мгновение прикрыв от злости глаза, Чимин вмиг сжал крепче челюсти. Внутри с бешеной скоростью просыпалась ярость. Глаза раскрывались все шире и шире. Дышать становилось труднее. Грудь вздымалась и опускалась всё яростнее. Агрессивнее. И виной тому был музыкальный инструмент, звуки которого выводили Чимина из себя.

Как же он ненавидит эти мерзкие звуки! Они словно раздирают его изнутри, оставляя после себя кровавые полосы.

– Как раздражает! – зашипел он, оборачиваясь к источнику самого раздражающего для него звука. Такого мерзкого и противного, что почти выворачивало наизнанку все органы.

Звук пианино…

Чимин схватил свой стакан и не задумываясь, молниеносно и со всей силы швырнул его в пианиста, которому просто чудом повезло, что летящий предмет не зацепил его, а разбился о стену, разлетаясь на миллионы маленьких осколков.

– Заткнись, блять! – крикнул Чимин, глядя на испуганного музыканта и не менее шокированный персонал. Они будто приросли к своим местам, ожидая того, что будет дальше.

Хосок начал успокаивать друга, кладя ему руку на плечо, силой усаживая на место и извиняясь перед всеми за его проделки. Дескать, пьяный он, что с него взять?

– Простите! Простите! Мне очень жаль, – повторял без конца. – Я возмещу ущерб, – кланялся Хосок взволнованному персоналу, еле выдавливая из себя какое-то подобие улыбки. – Он перебрал немного, сам не понимает, что творит, – оправдывал он друга, чувствуя себя неуютно под пристальными взглядами присутствующих.

– Это я не понимаю? – поднимаясь на ноги и чуть ли не падая, возмущался Чимин, размахивая руками в разные стороны. – Это ебаный музыкантишка пусть у меня прощения просит! – не унимался, плохо контролируя свои действия. – Урод долбанный! – продолжал сыпать ругательства, пока Хосок тащил его к выходу.

Хватит на сегодня впечатлений.

Тэхён попытался открыть глаза, но из-за яркого солнечного света это было совсем нелегко. Понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть. Разлепив, наконец, глаза и сощурившись от непривычного освещения, парень приподнялся на постели. Голова раскалывалась, все тело ломило и ему стоило огромных усилий, чтобы просто сесть, и наконец-то осмотреться вокруг. Палата была просторная и светлая. Солнечные лучи проникали внутрь сквозь огромное окно. В другом конце стоял шикарный кожаный гарнитур с журнальным столиком. Стены украшали восхитительные картины, а напротив кровати красовался большой плазменный телевизор, который парень в обычной жизни никогда не смог бы себе позволить. И, без сомнения, к этим апартаментам прилагалась персональная ванная комната со всеми удобствами, что было очень важно для большинства пациентов. Но увиденное его вовсе не обрадовало. Парень начинал переживать, заламывая себе пальцы на руках. Ему даже было сложно представить, сколько стоит эта палата, не говоря уже о лечении здесь.

Такие деньги ему и не снились, наверное.

– Я же до конца своей жизни не рассчитаюсь за такую помощь, – прошептал Тэхён, в отчаянии хватаясь за голову, которая от резких движений начинала кружиться, вызывая тошноту. -Вот это я влип…

Неожиданно дверь в палату открылась, и Тэхён даже подпрыгнул от этого резкого движения, видя, как беззаботно вошёл внутрь мужчина, которого он будто узнавал, но всё никак не мог вспомнить его имя, напрягая мозги и чувствуя боль от этого незамысловатого процесса.

– Очнулся? – спокойно спросил Юнги, проходя почти до койки. – Как тебе палата? Нравится? – стараясь произвести впечатление на парнишку.

Он сам не знал, почему мальчишка так запал ему в душу. Он был каким-то… Родным, что ли? Дело не только в том, что помог Юна. Хотя это тоже сыграло не последнюю роль. Этот мальчик, с какой стороны не посмотри, так похож на него. Те же повадки. Те же большие глаза, полные надежды.

– Нет, – выдавил Тэхён, опуская взгляд вниз и пряча его где-то в районе своих ладоней. – Мне привычнее спать на старом диване.

Юнги усмехнулся, опуская голову и отлично понимая, что у парня заиграла гордость. Он и сам не любил быть кому-то должным. Принципы этого мальчишки были чем-то схожи с его собственными.

– За помощь обычно благодарят, засранец, – произнёс Юнги, ухмыляясь. – Не знал?

– Я благодарен и верну долг… -отводя взгляд в сторону и как-то по-взрослому вздыхая, говорил Тэхён. -Даже если придётся работать день и ночь… – грустно, но так гордо. – Я все верну.

Юнги наблюдал за ним, улыбаясь в душе и восхищаясь его чувством собственного достоинства. Он так напоминал ему о прошлом… О том наивном мальчике, которого больше нет. О том, об кого вытирали ноги. О том парне, который вырос, чтобы стать сильнее и суметь, наконец, распрощаться с тем прошлым, которое словно кислота разъедало душу…

– Это, конечно, похвально, – покачал головой Юнги, ухмыляясь. – Но это лично мой жест благодарности. Ты спас Юна, -неожиданно даже для себя самого выдал он, почесывая затылок. Это было слегка неловко. – Это меньшее, что я могу для тебя сделать.

– Я сделал это не для того, чтобы оказаться в VIP-палате, – гордо заявил Тэхён, поправляя одеяло, которое сбилось в ногах. – На моем месте так поступил бы каждый.

– Сомневаюсь… – загадочно протянул Юнги и, сделав небольшую, но выразительную, паузу, продолжил. – Расскажи мне, что произошло вчера? – вкрадчиво спросил, чувствуя, как дышать становится труднее.

Тэхён недоверчиво посмотрел на собеседника, лицо которого как всегда выражало спокойствие. Ни тени улыбки или издевки. Он переживает? Парнишке казалось, что да, но жизнь научила его не верить слепо людям, поэтому…

– Вы правда друг Юна? – спросил парень, все еще пристально приглядываясь и словно ища подсказки в лице напротив.

– Да… – коротко ответил Юнги, замечая недоверие в огромных глазах.

– Тогда почему не узнаете все от Юна? – допытывался Тэхён, прищуривая глаза и пытаясь выявить подвох.

– Вот паршивец, – устало выдохнул Юнги, прикрывая глаза. – Ты такой надоедливый… – спокойно продолжал, даже не глядя на мальчишку. – Она ничего не говорит. Наверное, не хочет, чтобы я волновался. Но это тревожит ещё больше… – выложил правду, сам не понимая, почему открывает свои сокровенные тайны.

Тэхён одобрительно скривил губы и покачал головой. Видимо, Юнги и правда был искренен… Поэтому парень ему все рассказал? Поэтому поверил, видя волнение в глазах напротив? Холодных, но согревающих. Парнишка вспоминал тот вечер, превозмогая боль и еле заметные рвотные позывы. Он поведал о том, как, словно в трансе, Юна переходила улицу и чуть не попала под колеса проезжающей мимо машины. Рассказал, как мило они общались и как он всячески восхищался её добротой и отзывчивостью. Как она захотела посмотреть его выступление. Удивляясь её доверчивости, он описал те впечатления, что оставил в его душе тот вечер. Парень улыбался, вспоминая её лицо… Искреннее и по-детски наивное.

– Ты музыкант? – перебил Юнги, даже не пытаясь скрывать своё удивление, отчего Тэхён улыбнулся и рассказал, что Юна вот так же удивилась, услышав это.

Но после последовал рассказ о переулке. Тёмном и мрачном. О ростовщиках. Злых и бездушных. И обо всем ужасе, что там происходил. Улыбка уже давно сползла с лица парня, уступая место вселенской грусти.

– Никакой я не герой, – выдохнул почти обречённо. – На самом деле, мне так жаль… – выдохнул Тэхён, закрывая глаза и стараясь восстановить дыхание, которое сейчас сбилось и вовсе не спешило нормализироваться.

– Это все, что ты помнишь? – уточнил Юнги, всё же надеясь услышать, что те ублюдки не тронули Юна, но…

– Да, помню, – запнулся Тэхён, стараясь выдавить из себя максимальное количество воспоминаний. Обрывочных, но всё же. -Когда начал приходить в себя, я слышал голос Юна… – делая глубокий вдох. – Она говорила с кем-то. С кем-то знакомым, -он громко сглотнул, стараясь продавить ком, но получалось плохо. – Она плакала… А когда я открыл глаза, уже никого не было, только Юна и избитые до полусмерти бандиты…

Юнги тяжело вздохнул, устало опуская голову. Как много мыслей сейчас роилось в его голове. Он догадывался, кто мог быть тем «знакомым», но боялся оказаться правым. Потому что это было бы оглушающе больно. Слегка откашлявшись, Тэхён снова заговорил, заставляя резко поднять голову. Его голос был тихим и неуверенным. Потому что ему тоже было больно.

– Это ещё не все, – делая паузу, чтобы проглотить ком, который мешает продолжать. – Этот человек… Он… Бил её… – словно выдыхает вместе со всем воздухом и чувствует, как лёгкие начинают гореть.

– Блять! – выругался вслух Юнги, услышав то, чего опасался больше всего. Теперь все догадки, все теории и предположения оживали, слишком красочно обрисовывая перспективы и будущее, которого нет. – Сукин сын! -закрывая лицо руками и надеясь, что это окажется просто сном. Кошмарным сном. Но нет. Он не спит, а значит – не проснётся. Так что это всё… Реальность? Жестокая и беспощадная. Реальность…

И снова вопросы.

Миллионы вопросов.

Казалось, что они размножаются там, в голове, со скоростью света.

Почему Юна терпит всё это?

Почему молчит?

Почему врет?

Почему боится?

Почему, блять?!

Но Юнги узнает.

Он всё узнает.

Так или иначе… Юна не оставит его в неведении во второй раз.

Он не допустит повторения.

========== Дрянь ==========

Комментарий к Дрянь

Спасибо большое всем, кто ждал~

Надеемся, что эта глава окажется более впечатляющей, чем предыдущие, и заставит задуматься о многом.

Мы будем рады узнать Ваше мнение и увидеть отзывы и лайки.

Спасибо.

На улице было светло, когда Юна медленно покидала мир грёз, возвращаясь в реальность, которую ненавидела всей душой. Ей так хотелось, хотя бы немного пожить в мире, где нет жестокости, нет проблем и боли. Там, где всегда светит солнце. Ярко и согревающе. Там, где она сможет смеяться и просто быть счастливой, как многие. Ведь есть счастливые люди. Так почему это не она?.. Она, правда, хотела жить иначе.

Но не получалось.

Юна крутилась всю ночь, пытаясь понять поведение Юнги и мысленно возвращаясь к их разговору снова и снова. Его слова. Выражение лица. Взгляд… не осуждающий, а просто такой, как раньше.

Неужели ему не все равно? Неужели не наплевать?

Девушка точно с таким же взглядом переживала за Тэхёна, потому что была благодарна и чувствовала за собой вину. Возможно, она совсем и не виновата, но это чувство внутри… выжигало.

Юна задрожала от страха, неожиданно представляя, что в любую минуту в комнату начнёт ломиться разъяренный Чимин. Его перекошенное от злости лицо всегда вызывало страх, потому что она никогда не могла понять, что у него в голове. Прошлой ночью он так и не вернулся домой. Снова. Юна совсем не расстроилась, а даже почувствовала некое облегчение. Она была сейчас не в том состоянии, чтобы выслушивать его упрёки и придумывать себе оправдания. Да, именно придумывать. Он любил, когда она оправдывалась. Знал, что ни в чём не виновата, но упрямо ждал объяснений.

Всегда.

Юна так привыкла к этому, что теперь старалась оправдаться, даже когда его не было рядом. Она оправдывалась перед всеми. Перед Со А, когда речь заходила о Чимине. Оправдывалась, потому что знала, что правда причинит боль. Познакомившись с этим чувством слишком близко, она старалась ограничить других от этого. Старалась сделать это, когда врала всем о том, что всё хорошо и ей просто нравятся длинные вещи с воротом. Врала, неловко выдавливая из себя улыбку. Чтобы только поверили. И только позже, наедине с собой, она одёргивала неприлично длинные рукава, чтобы посмотреть на синевато-бордовые отметины. Чимин любил агрессивно. Да, это именно то слово.

Девушка впервые так испугалась не своего жениха, а просто того, что кто-то узнал. Ей безумно хотелось этого, но это оказалось труднее. Потому что именно Юнги не должен был узнавать об этом.

Поэтому она врала ему в больнице.

Поэтому продолжит врать до тех пор, пока он не поверит в её ложь.

Тяжело вздохнув, Юна потянулась к телефону, который заряжался на тумбочке возле кровати и включила его. Экран загорелся, ударяя слишком ярким светом прямо в глаза и заставляя зажмуриться.

Хотелось поговорить с кем-то. Не выговориться, как это обычно бывает, а именно поговорить. Выговаривать всё то дерьмо, что происходит на самом деле… Юна ещё не готова.

Она задумчиво закусила губу, набирая знакомый номер и успокаивая себя тем, что подруга не осудит и поможет немного отвлечься. И только она хотела нажать на кнопку вызова, как телефон завибрировал, заставляя вздрогнуть и от испуга выпустить его из рук. Мобильный приземлился на пол с глухим стуком, и Юна потянулась за ним, замечая, что звонит Со А. Тёплая улыбка медленно расцвела на лице, согревая душу.

– Опередила, – выдохнула она, поднимая трубку и убирая упавшие на глаза волосы.

– Юнаа… – страдающе протянула Со А на том конце, заставляя сердечко виновато сжаться. – Джин мне все рассказал! Ты в порядке? – обеспокоенно до боли.

– Со А, мне так жаль, – отвечала Юна, усилиями стараясь не разреветься, потому что слёзы снова и снова выступали на глазах, капая на измятую простынь. – От меня одни проблемы… – закрывая себе рот ладонью, чтобы подруга не услышала всхлип. Тихий, но всё же.

– Ты что такое говоришь? -возмущалась Со А, и Юна даже представляла сейчас её грозное выражение лица. – Ты дома? Я сейчас приеду! – её голос не потерпел бы возражения.

Улыбнувшись про себя и смахнув нежелательные слезинки, Юна вдруг вспомнила, в каком ужасном состоянии гостиная, и негромко ахнула. Ведь что могла сейчас застать Со А? Пол был усеян битым стеклом, стулья сломаны, стол перевернут, на стенах потеки от красного вина, что смотрелось очень даже ужасающе. Дрожь пробежала по телу, заставляя с силой сжать челюсти. Нельзя ей приезжать сюда.

Только не сейчас!

– Нет! – воскликнула Юна слишком громко, но, взяв себя в руки, продолжила уже более спокойно. – Я собралась в больницу. К Тэхёну.

– Тогда я тоже еду туда, – настаивала Со А, не заставляя сомневаться в своей решимости.

– Все в порядке, – убеждала Юна, стараясь унять дрожь в теле. – Правда, ты не обязана это делать, – старалась успокоить подругу, но не получалось.

Сейчас ей меньше всего хотелось, чтобы Со А узнала обо всём так. Она вообще не должна знать. Так будет лучше для всех, если никто ничего не узнает. Ни Юнги. Ни Со А, ни даже Джин или Тэхён. Все должны думать, что у них с Чимином всё замечательно. Она сама виновата во всём.

– Я должна тебя увидеть и убедиться в этом сама! – не унималась подруга, и в её голосе слышались стальные нотки.

Юна слегка улыбнулась, представляя лицо подруги, которая упрямо свела аккуратные брови и положила руку на бок. Она делала так всегда.

– Хорошо, – выдохнула Юна, качая головой. Её не переубедить. – Тогда там и встретимся…

Чимин вернулся домой в полдень. Злой и помятый. И снова не обнаружил Юна дома, отчего ярость проснулась в нём с новой силой. Она должна быть здесь, радостно встречая его объятиями. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Кажется, сегодня он снова выйдет на охоту.

В гостиной была горничная, которая уже не один час старалась оттереть стены от бардовых пятен. Она поклонилась хозяину дома и мигом вернулась к работе, зная его характер и не решаясь лишний раз взглянуть на него.

– Эй ты! – неожиданно обратился Чимин к девушке, заставляя застыть с тряпкой в руке. – Где Юна?

– Хозяйка… – дрожащим голосом начала Буйон, стараясь не выказывать своего страха. Она продолжала работать здесь, только потому что ей больше не было, куда идти. – Отправилась в больницу, господин. Примерно полчаса назад.

Чимин резко развернулся, вынуждая вздрогнуть, и пошёл в свою комнату, чтобы сменить помятую одежду и слегка успокоить нервы. Быстро взлетев вверх по лестнице и на ходу стягивая галстук, парень остановился на секунду. В голове промелькнуло нечто опасное, отчего он самодовольно ухмыльнулся, хищно прищуривая глаза.

– Что ж, дорогая, – обратился он в пустоту собственной спальни. – Видимо, тебе надо кое о чем напомнить…

Юна зашла в палату с большой корзиной фруктов в руках. Она чувствовала себя неуютно среди этих белых стен. Они словно давили на неё. Из-за тишины в помещении шелест прозрачной обёртки был оглушающим и разбудил миниатюрную женщину, которая так и уснула в сидячем положении около койки. Она подняла голову, все ещё крепко сжимая руку Тэхёна в своей. Прогнав остатки сна и заметив Юна, она резко встала и поклонилась почти до самого пола, заставляя девушку чувствовать себя некомфортно.

– Вы мама Тэхёна? – добродушно спросила Юна, делая шаг навстречу и непроизвольно улыбаясь.

– Да, – тихо ответила женщина, нервно перебирая пальцами краешек своей кофты.

– Меня зовут Ли Юна… – представилась девушка, когда её голос оборвался.

Женщина неожиданно схватила её за руки и разрыдалась у неё на глазах. Юна растерялась, не зная, что делать. Но эта боль, которая чувствовалась от этой женщины, давила на виски и буквально заставляла слёзы выступать на глазах.

– Спасибо большое! – говорила женщина, шмыгая носом и дрожа всем телом. – Я вам так благодарна. За то, что спасли моего сына. За то, что не бросили его, – шептала она, опустив голову, но спустя немного времени отступила на шаг и посмотрела на Юна неловким взглядом, словно думая, можно ли ей доверять. – Его отец оставил нам большие долги и сбежал. Если вы дадите мне время, я найду деньги. Я все верну, – заикаясь от переизбытка эмоций, просила женщина.

Юна схватила её за руки и принялась успокаивать, говоря искренне:

– Не переживайте, я обо всем позабочусь! – старалась убедить. – Ваш сын очень хороший человек, – выдохнула она и заглянула в большие, выразительные, но такие несчастные глаза. Она повернула голову и посмотрела на спящего Тэхёна, нежно улыбаясь. – Он спас мне жизнь…

Юнги направлялся в палату к Тэхёну, чтобы забрать своё пальто и наконец-то отправиться домой, где он не был уже сутки. Он устало растирал своё лицо, стараясь избавиться от навязчивых мыслей, которые не прекращали пробираться на задворки его сознания. Он прокручивал в голове всё, что произошло вчера, и не понимал… Он ничего не понимал, чёрт возьми!

Она плакала…

Он… Бил её…

Юнги вспомнил синяки на её теле. Слишком всё очевидно, чтобы отрицать. Но как сложно было принять такую правду. Поверить словам мальчишки, который ничего не видел. Просто слышал. И то не факт. Мало ли что ему могло послышаться в таком состоянии…

Юнги увидел, как из палаты вышла Юна, разговаривая по телефону и стуча каблуками, а затем направилась к выходу. Он последовал за ней. Он сам не знал, почему.

Со А и Сокджин подъехали к зданию именно в тот момент, когда Юна выходила из больницы. Девушка поспешно вышла из машины и пошла на встречу к подруге, даже не дожидаясь своего жениха.

– Юна, – воскликнула Со А, подбегая и крепко стискивая в своих объятиях. -Как ты? Всё хорошо? А с тем парнем? Он сильно пострадал? – сыпала вопросами, не давая даже и слова вставить, когда к ним подошёл Джин.

– Все хорошо, – улыбнулась Юна, немного отодвигаясь. Потому что рёбра ныли. – Он спит. Я не стала задерживаться, – продолжала объяснять. – К тому же за ним приглядывает мама.

– Джин сказал, что на тебя напал грабитель, – Со А даже прикрыла рот ладошкой. Всё это казалось таким ужасным. – Я так рада, что все обошлось, – говорила, вновь крепко обнимая подругу.

– Да, – согласилась Юна, грустно вздыхая. – Я тоже рада.

Ей было нелегко обманывать Со А. Но так было надо.

Спустя всего секунду к больнице подъехала чёрная иномарка, шумно затормозив и, наверняка, оставив после себя чёрные следы от шин. Внимание девушек привлёк парень, открывший дверь машины. Это был Чимин. Он быстрым шагом двигался им навстречу. Юна побледнела, чувствуя себя так, будто вся кровь разом отхлынула от лица. Она не знала, чего ожидать. Поэтому ожидала худшего. Потому что по-другому у них с Чимином просто не бывало. Не отрывая взгляда от его чёрных глаз и прижимая к себе руки, чтобы хоть как-то унять дрожь, она приготовилась оправдываться. Он остановился в шаге от неё, сверля взглядом. Дыхание было тяжелым и сбивчивым, что не сулило ничего хорошего.