Текст книги "Umbra (СИ)"

Автор книги: Люрен.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Ахель позвала служанок и приказала им налить вино.

– Если бы он меня сейчас увидел, то гордился бы мной.

– А что же стало с ним сейчас? – подала голос Ангуль.

– Умер от ледяной горячки.

– От чего?.. – не поняла Ангуль.

– Это заболевание, основным симптомом которого является жар при понижающейся температуре, – пояснила Мелиора. – Тебе кажется, что тебе жарко, но на самом деле ты замерзаешь.

Ангуль отпила вино, которое ей подали служанки. И едва сдержалась, чтобы не скривиться. И эту гадость подают при дворе? Да уж, императоры, а не знают, что такое по-настоящему хорошее вино.

– Через три дня будет церемония награждения. Приглашены все, – Ахель обвела взглядом присутствующих. – Где сейчас находится твоя наставница, Ангуль?

– В последний раз я её видела в Изумрудных Горах. Мы… на время разошлись, – покраснела Ангуль.

– Телепатия там не работает… – задумчиво ответила императрица. – Ничего, информаторов отправлю.

Все три дня Ангуль и Мелиора провели в королевском замке, расположившись в роскошных покоях. Пол был зеркальным, а потолок закрывали свешивающиеся с него многочисленные побрякушки и люстры со светящимися кристаллами. Кровать с балдахином была настолько большой, что в ней мог поместиться небольшой отряд, и настолько мягкой, что девушки буквально проваливались в неё. Ангуль чувствовала себя настоящей принцессой. Никогда она не видела такой роскоши. Её семья была зажиточной по меркам её родных мест, но теперь она понимала, что они настоящие бедняки по сравнению даже с обычными горожанами Керьона.

А вот Мелиора привыкла к замкам и роскошным покоям. Академия располагалась во дворце из белого камня, который переливался перламутром в лучах солнца. Его стены и купола отражались в бассейнах вокруг него, в тенистых садах его затерялись многочисленные статуи и шумели фонтаны. Когда-то это была летняя резиденция императорской семьи, но потом её подарили Академии.

Мелиора не очень любила тот дворец. Он ассоциировался с одиночеством. С бессонными ночами, проведёнными за попытками исцелить хотя бы раненых животных. С издевательствами со стороны более способных учеников и пренебрежения со стороны наставника. Она привыкла компенсировать малые способности теорией. И забивала голову ненужными знаниями. Но теперь оскорбления сменились похвалами. Теперь она кто-то вроде героини. Непривычно и странно.

На рассвете девочек разбудили молчаливые служанки. И теперь не в своей тарелке уже чувствовала себя Ахель, которую одели в неудобное, но очень красивое платье из тканей Королевства Фей, выполненное в виде водопада, а волосы заплели в тугую и очень сложную причёску. Глаза от косметики чесались, нос из-за обилия благовоний казался забитым. Ангуль же привыкла к приукрашиванием. Она даже давала советы служанкам, как лучше накрасить собственное лицо и ногти, как заплести причёску и какие благовония будут сочетаться с её платьем.

Вскоре они спустились с зал для приёмов, который уже был забит гостями. Мелиора с трудом передвигалась на каблуках и чувствовала себя огородным пугалом. Но красивым огородным пугалом. Она посмотрела по сторонам. Вокруг были аристократы, и одни только ленточки в их волосах стоили целое состояния. Среди людей сновали шустрые подносчики, раздававшие закуски и вина. Возле фонтана из белого шоколада стоял король, беседующий с королевой севера Хильгардой.

– А вот и героини, наши прекрасные девочки! – услышали подруги.

К ним спешили две напудренные пухлые женщины с красными кругами на щеках.

– Натерпелись, наверное, страху. Войну повидали, с ума сойти только! Ты посмотри на них, графиня Мельхор!

– Да-да, я в их возрасте даже не знала, что существует такая некрасивая штука, как смерть! – закивала та, кого назвали графиней Мельхор.

Ангуль стояла, вжав голову в плечи. Мелиора наслаждалась её смущением, но потом всё же сказала ей телепатически:

– Расслабься, это обычный этикет аристократок старой школы. Сейчас они наверняка уйдут.

Внезапно их прервал церемониймейстер, призвавший всех к тишине. На подмостки вышел король.

– Ах, мастер Вилль, какая встреча! – проворковала графиня Мельхор, уже спешащая вместе с подругой к кому-то из гостей.

Ангуль искала глазами в толпе Цайиль и в глубине души чувствовала облегчение от того, что её нет. Она чувствовала вину перед наставницей.

– За заслуги перед Альянсом, а особенно перед королевством Анлой, а также за храбрость и самоотверженность награждается главнокомандующая королевской стражей Саран! – прокричал король. – Даже когда армия была разбита, она сдерживала вражеский отряд, пока не потеряла сознание!

Ангуль не сдержала удивление, увидев, как к королю та самая стражница, которая отправила Ангуль и Мелиору помогать страже её в начале битвы. Сквозь закрытую одежду виделись повязки, на лице была маска. Похоже, она сильно пострадала и не скоро оправится.

Далее награждались стражники. Каждого сопровождали громкие аплодисменты, а король ласково улыбался им. Когда дошла очередь до Мелиоры, то начались такие бурные овации, что королю приходилось перекрикивать присутствующих. Мелиора со смущением узнала во многих тех, кого она вылечила. И… в первых рядах она увидела своего наставника. Он сдержанно хлопал, ласково глядя на неё своими карими глазами. Он что-то сказал ей, и по губам девушка прочла: «поздравляю». У Мелиоры было такое чувство, будто она сбросила с плеч набитый камнями рюкзак, который до этого несла целый день.

Далее очередь дошла до Ангуль и её наставницы. Стоя перед королём, девушка с упавшим сердцем увидела, как ним приближается Цайиль. Её косы были распущены, волосы доставали чуть ли не до пола. Непривычно видеть её в бальном платье, да и сама она, судя по всему, была не особо довольна тем, что пришлось его надеть.

Пока король произносил торжественную речь под перекрёстные взгляды Ахель и Хильдагры, наставница и ученица смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Да и не нужно им этого было.

На шеи девушкам повесили по оберегу, который, как объяснил король, приносит удачу и защищает от демонов. Также им подарили по сертификаты на сумму золота. Для Ангуль все цифры после двадцати разделялись на две категории: много и очень много. А на сертификате было число «очень, очень много».

– Воспользуйтесь этой суммой с умом. Пропейте, например, – последнюю реплику король произнёс так тихо, что услышали её только Цайиль и Ангуль, и обе героически держались, сохраняя каменные лица. Не менее героически, чем Ангуль во время битвы.

После ним награждали ещё многих, а после окончания церемонии начался бал, который длился до рассвета. Все разошлись по своим компаниям.

Мелиора среди толпы присутствующих увидела того самого северянина, которого она встретила на карнавале. Поймав её взгляд, он улыбнулся, но его серые глаза оставались грустными. Мелиора направилась к нему.

– Северная лиса, – ласково сказал он. – Ледяная принцесса, тающая под лучами южного солнца.

– И которая не видела солнца северного, – закончила за него Мелиора.

– Неужели принцесса не хочет вернуться в свой ледяной замок и найти мать-метель и отца-мороза?

– Я уже потеряла надежду и желание. Какой смысл скучать по дому, который уже и не помнишь?

– Зато есть смысл вспомнить его, – северянин взял бокал с вином у подносчика и сделал глоток. – И это ты пьёшь? Да уж, лучи южного солнца и впрямь сгубят тебя…

– Здесь у меня дом, друзья, уважение народа. А что там, на севере?

– Увидишь, если поедешь со мной.

Мелиора в удивлении посмотрела на него. Он уже не улыбался, только смотрел на неё своим пронизывающим взглядом, и, несмотря на жару, Мелиора почувствовала, как холод пробегает по её коже. И в глазах его она увидела то, что часто видела во снах: ледяные пустоши, кружащиеся снежинки и небо, озарённое огнями.

– Да, я предлагаю тебе поехать со мной. Ведьмы севера многое знают, а то, что не знают, чувствуют. Они найдут твой ледяной замок, даже скрытый под снегом и льдом.

– Зачем ты мне это предлагаешь?

– Потому что я такой же, как и ты. Я тоже был рабом в южном городе, но я сбежал. Я не знал своей семьи, не знал, где мой дом. Не зная своего прошлого, как можно быть уверенным в своём будущем? Так давай, узнаем твоё прошлое. Ты согласна?

Ангуль стояла на балконе, положив руки на его перила. Отсюда был виден почти вся дворцовая часть города и большой многоярусный фонтан.

– Грустишь? – услышала она голос короля сзади, но оборачиваться не стала. – Что дальше намереваешься делать? Продолжишь обучение?

– Я вообще не уверена, что хочу этим заниматься, – мрачно сказала Ангуль. – Чёрная магия – не для меня. Не хочу, чтобы меня постигла судьба моей прабабушки. Чем сильнее маг, тем больше он рискует. А я, хоть и не хочу хвастаться, видимо, довольно способная…

– А что с ней случилось?

– Умерла ужасной смертью. Хотя, умерла ли вообще? Возможно, её и среди мёртвых нет.

– Да, я понимаю, о чём ты, – улыбнулся король, – Я медиум, с раннего возраста путешествовал в другие миры и участвовал в сражениях, ставкой которой было нечто большее, чем моя жизнь и даже моя душа. И я кое-что понял. Никто не застрахован. Люди окружают себя оберегами и заклинаниями. Постоянно находятся в компании друзей, родных, да даже просто случайных прохожих. Но мы беспомощны, и всегда таковыми будем.

– Умеешь ты утешать.

Король усмехнулся.

– Я просто хочу сказать, что жизнь в принципе опасна. От неё умирают, как любят говорить. Если ты будешь об этом постоянно думать, то на пороге смерти обнаружишь, что и не жила вовсе, а только… защищалась от жизни.

Ангуль упрямо помотала головой, и Аргост вздохнул.

– Если тебе и впрямь невмоготу, то можешь попробовать обмен судеб.

– Что ещё за обмен судеб? – заинтересовалась Ангуль.

– Один ритуал. Как понятно из названия, ты с кем-то меняешься судьбами. Поменяешься судьбами с каким-нибудь травником – и будешь всю жизнь собирать цветы, а он обретать могущество. Но я не знаю всех подробностей этого ритуала, так что не берусь сказать, насколько он безопасен.

– И кто его может провести?

Оракул Вердита. Она живёт в трущобах. Тебя туда проведёт Рихит, а без неё туда лучше не ходить, если не боишься за свой кошелёк и кое-чего ещё.

– Хорошо, тогда пусть она ко мне придёт.

Ангуль выпрямилась, размяв плечи и спину.

– Позвольте откланяться, Ваше величество.

Она отвесила изящный поклон. Точнее, он ей казался изящным, но король сначала подумал, что ей стало плохо и хотел броситься на помощь.

– Бывай, – кивнул он.

Он кивнул, глядя на Ангуль синими глазами, в которых затаились весёлые искорки. В рассветных лучах он казался особенно сияющим, особенно его корона. С растрёпанными бежевыми, выгоревшими волосами и веснушками на щеках он казался скорее озорным мальчишкой, примеряющим корону отца. Таким он порой себе и казался. Ангуль завороженно смотрела на него, ослеплённая сиянием восходящего солнца и улыбки Аргоста, а потом всё-таки заставила себя повернуться в сторону зала.

====== Тайники, которые лучше не вскрывать ======

Днём, с большим опозданием, в жизнь Ангуль и Мелиоры ворвался ураган под названием Рихит. Она была настоящей южанкой: носила яркую одежду, никогда не закрывала живот и не плакала, была пухлой, полнощёкой и обожала сладкое. И, как и все южанки, она была ужасно болтлива.

– Ага, землячка, – с порога заявила она. – Ты из южных провинций? Или из прибрежных городов? А может, с западных прерий? Я вот из столичных пригородов, а ты была когда-нибудь в столице? Там так красиво, и столько задов, фонтанов и рек, и стены белые-белые! И ещё там пахнет морем! Ты была когда-нибудь на море? Я просто обожаю море! Наверное, ты всё-таки из деревни. Ах, люблю я деревни, в них есть своя романтика! Я выросла на ферме, мой отец тоже был чернокнижником, как и ты! Ух и мрачный же был! Вечно пропадал незнамо где и обязательно приводил фамильяров! Представляешь, иду я такая на кухню, а там какой-то с щупальцами сидит и заваривает чай! Как я испугалась тогда, а я была ребёнком! И это было посреди ночи! И наследил он так, что убирать пришлось целый день! А я не чернокнижник, зато медиум! Но не люблю все эти тонкие материи, если это не красивые ткани! И не люблю всяких разъярённых духов, уж лучше разъярённый пьяница в трущобном кабаке! Этого хоть можно кружкой пива успокоить, а демоны же не пьют пиво!

Всё это она выпалила на одном дыхании, которое волшебным образом не закончилось.

– Всё это интересно и безусловно увлекательно, но сейчас мы бы предпочли отправиться к оракулу Вердите.

– А, эта! – ничуть не обидилась прерванная болтунья. – Она здоровская эта, как там её, оракул, бабка что надо! Но очереди к ней просто о-гро-мны-е!

– Так мы пойдём или так и будем сидеть всю ночь? – нетерпеливо спросила Ангуль.

– Конечно, следуйте за мной!

И они вышли навстречу полуразрушенному Керьону. Теперь его улицы не были праздничными. Многие дома были разрушены, големы остраивали их заново или таскали повозки с трупами. Больницы были переполнены ранеными, многие сидели на крыльцах, храня молчание. Уставшие целители сновали туда-сюда, таскали лекарства и припасы. Погребальные костры и места захоронений тоже были переполнены. Чёрный дым разлетался вокруг, пахло гарью, грязью и кровью. Сам город надел траурную маску.

– Такая короткая война, а такие последствия, – потрясённо сказала Ангуль.

Многие носили траурные одежды. Какая-то женщина плакала и рвала на себе волосы. Девушка с венком на голове и надписью на тунике «ОБЩИНА ДРУЗЕЙ» вела группу грязных детей в одинаковой одежде. Ещё одна женщина пыталась накормить грудного ребенка, но у неё не было молока. Рвущая на себе волосы заметила это и вызвалась помочь, сказав, что её ребенок и муж погибли.

– Два дня, – тихо ответила Рихит. – Причём наши тоже приложили к этому руку. Они не особо смотрели, куда бьют, их главной целью была ликвидация врага. Не представляю, что бы было, если бы ты не убила императора.

– Ахель предоставила бы нам свою армию, а Хильдагра – свою, – вставила Мелиора. – Подключились бы феи с союзе с лесными эльфами. Всё это вылилось бы большую войну. И было бы намного больше потерь, чем сейчас. А они и сейчас приличные. Согласно данным, погибло в городе десять тысяч из полуторамиллионного населения (считая приезжих). Выведено из строя пятнадцать тысяч. А тогда пошибло бы больше половины.

– Но… – пролепетала Рихит.

– Но Ангуль убила императора, тем самым заставив отступить вражескую армию. Почтение и преданность правителю является особенностью менталитета горных. У них сохранился кастовый строй общества. На самой верхушке их социальной пирамиды стоит император, статус которого сравним с божественным, то есть их император – бог на земле. Так что у него многочисленная охрана, осуществляющая защиту тела короля, его души и его сновидений – то есть всех путей его убийства. Как ей удалось его умертвить, я не представляю.

Ангуль молчала, чувствуя себя последней лгуньей. Метка горела, предупреждая её, чтобы она держала язык за зубами.

– Узрите же стену, отделяющую мир богатых и могущественных от мира отбросов! – воскликнула Рихит, взмахнув рукой в сторону высокой серой стены. – Впрочем, сейчас разницы вы не увидите. Единственный плюс войны в том, что она всех уравнивает.

– А по-моему, только усиливает различия, – пробормотала Мелиора.

Они подошли к воротам, по сторонам которых стояла стража. Увидев Рихит, они приветственно кивнули и открыли двери.

Взорам девушек открылись мрачные, грязные улицы и переулки. В воздухе витала изумительная смесь ароматов нечистот, грязных тел, гниения и дешёвой выпивки. Жители были под стать этим улицам: грязные, с посеревшей кожей и распухшими от беспробудного пьянства лицами, в лохмотьях, через дырки которых просвечивались костлявые тела. Какой-то мальчик стащил у мужчины кошелёк, и тот погнался за ним, выкрикивая такие слова, от которых и Цайиль бы покраснела. У кабака к стене юноша прижал девушку, совершая недвусмысленные телодвижения, а из самого бара доносились бранные частушки и громкий смех. На площади старушка раздавала голодающим бесплатные супы. К ней выстроилась очередь, тянущаяся через всю улицу.

– И почему они живут в таких условиях? – спросила Ангуль, зажимая нос.

– Корни имеют значение, – ядовито сказала Рихит. – Если твой отец – могущественный маг, или мать – могущественная ведьма, то ты купаешься в роскоши. Если твой отец – портовый нищий, а мать работает в бордели, который он периодически навещает, то… сама видишь. Мой знакомый был сильным медиумом. Народ любил его, он всегда одевался в лучшие ткани, а его усадьба была одной из самых красивых в городе. В результате несчастного случая он лишился своих способностей и переселился сюда. Теперь его уж не отличишь от местных жителей.

– Не люблю города, – тихо сказала Мелиора.

– А если ты узнаешь, кто твоя семья, ты уедешь? – повернулась к ней Ангуль.

– Нет, – ещё тише ответила Мелиора.

Она ещё помнила его серые глаза, которые, как бы широко он не улыбался и как громко не смеялся, всё равно оставались холодными и пронизывающими. Когда он уходил, они стали ещё холоднее, ещё грустнее. Ей хотелось побежать за ним, но ноги будто вросли в землю. Ледяная принцесса, сидящая у костра со своими друзьями.

Наконец они дошли до деревянного домика. На дверях висел оберег с колокольчиком. Не успели они подойти, как двери распахнулись, и в проёме показалась девушка и пригласила их внутрь. Рихит, откланявшись, ушла, оставив девушек наедине с ней.

На кухне хлопотала Арни. Её часто принимали за саму провидицу, но разве станет провидица сама варить похлёбку и встречать гостей? Нет, провидица всегда сидит в комнате, куда не проникает солнечный свет, колдуя над хрустальным шаром, зажигая свечи, гадая по костям и бормоча невразумительные речи о линиях судеб. И иногда разговаривая с чёрным котом. А мирскими заботами за неё занимается служ… ученица.

Правда, эта провидица не гадала на костях, предпочитая вскармливать их кошке. Да и кошка была не чёрной. Она вообще не имела шерсти, зато у неё были большие белые глаза, светящиеся в темноте, которые очень пугали Арни. Она не пользовалась оберегами и хрустальными шарами, предпочитая гадать на воскурениях, о происхождении и составе которых предпочитала умалчивать.

Когда посетительницы вошли, Арни поспешила проводить их на кухню. Гостиная окуривалась после некоторых гостей, после прихода которых Арни каждый раз снились кошмары и вяли цветы. Она с сожалением посмотрела на скукожившиеся цуккуленты. И ведь они были её любимыми…

– Сейчас наставница немного занята, – сказала Арни, насыпая овощи в кастрюлю, кипящую над зелёным пламенем.

– Насколько я помню, варить на этом пламени можно не больше пятнадцати секунд, – прокомментировала Мелиора. – А прошло уже двадцать.

– Ой!

Девушка сняла котелок и разложила овощи по тарелкам. Затем она вылила соус из другой кастрюли, которая вздрагивала и тихо ругалась. Ангуль, выпучив глаза, наблюдала за этим.

– Это из магической кулинарии, – разъяснила Мелиора, – Конкретно этот вид соуса нужно непременно приготовлять в особых кастрюлях, так называемых «живых», хотя я сомневаюсь в наличии у них сознания.

– Ты в первый раз готовишь? – сочувственно спросила Ангуль, видя, как она пытается поймать убегающую кухонную утварь.

– Этим способом – да, – запыхавшись, сказала девушка, махнув рукой. Мелиора поймала кастрюлю. Та послушно легла в её руки и замурлыкала, в этом Ангуль готова была поклясться всеми винами мира, – До этого госпожа не позволяла мне пользоваться магией. Госпожа учила, что я сначала должна научиться пользоваться обычными силами, и только потом магическими.

– Не совсем правильный способ, потому что человек является существом магическим, – задумчиво сказала Мелиора, – Не знаю, как в других мирах, но в этом точно. Магия является частью нашей души и отрицать её глупо, – она покосилась на меня.

Девушка ничего не ответила. Она забрала у Мелиоры кастрюлю и принялась поливать еду соусом. Пахло просто потрясающе, но только пахло. Когда Ангуль попробовала, то её чуть не вырвало.

– Ужасно, да? – расстроилась девушка.

– Да уж, готовить – это явно не твоё призвание, – честно сказала Ангуль.

– Блюдо сделано не по правилам традиционной столичной кухни, – сказала Мелиора, ковыряясь в тарелке.

– А вы по какому вопросу пришли? – перевела тему служанка.

– Ей нужно найти родителей, – Ангуль указала на Мелиору, – а мне – обменяться судьбами. Сколько нам ждать?

– Лет сто. Не меньше, – совершенно серьёзно ответила служанка.

– Сколько?! – хором переспросили девушки.

– Разве вас не предупреждали, что у неё о-гро-мны-е очереди?

Но в голову Ангуль пришла одна мысль.

– Ну хорошо. Ангуль арх Мараб и Мелиора Куини Слин подождут, – ласково протянула она. – Могущественные маги долго живут. Что нам какая-то сотня?

– Прошу прощения, госпожи, – подпрыгнула на месте служанка. – Прошу за мной, госпожи.

Девушки последовали в кабинет Вердиты. От кабинета там было только название. А больше – ничего. Ни мебели, ни даже столика. Только несколько изъеденных молью подушек, на которых сидела сама оракул, которую сложно было разглядеть из-за царящего в помещении полумрака и плотной пелены дыма.

– Безродная, – повернулась к Мелиоре Вердита. – Ты пришла узнать свои корни.

Это было скорее утверждением, чем вопросом. Вердита вообще не задавала вопросы.

– Вдохни этот дым и задержи дыхание, – продолжила Вердита. – Ты не вдыхай, – обратилась она к Ангуль. – Мешать будешь.

Мелиора постаралась сделать всё, как сказала оракул, хоть это было и сложно из-за едкого дыма, от которого слезились глаза и кружилась голова.

– Нежеланный ребенок ты. На тебе печать ненависти родителей. Ты разрушила их союз, – Мелиора открыла было рот, – Молчи. Мать твоя публичная женщина, она полюбила своего клиента. Открой глаза, – Мелиора открыла глаза. Ведьма провела ей рукой по лбу, оставив бардовый след, – Нельзя было любить ей его, женат он был и суженная его носила дитя под сердцем. Всё, теперь можешь выдохнуть, больше я ничего не вижу. Они не хотели, чтобы об этом кто-то узнал.

– А как же мои воспоминания о севере? – тихо спросила Мелиора. – Они настоящие?

– Настоящие они. Бордель матери твоей продал тебя торговцу людьми, пришедшему с юга.

– И что случилось потом? Мои родители живы?

Оракул тяжело вздохнула.

– Сделай надрез на запястье, – Вердита протянула ей зуб-кинжал, – Слей кровь в эту чашу, пока я не скажу хватит. Отрежь кусочек плоти и положи его туда же. При этом думай о своих родителях и проговаривай это заклинание, – Ведьма пододвинула ей внушительного размера чашу.

Мелиора в точности исполнила её инструкции и даже не вскрикнула. Ведьма размешала палочкой это, насыпала порошок. Получившаяся бурда вспыхнула. Вердита быстро подняла чашу и залпом выпила её содержимое. Потом у неё началась серия судорог. Ангуль испугалась, но Мелиора, напротив, осталась спокойной. В выражении её лица чувствовалось что-то застывшее, кукольное. Она смотрела на дергающуюся старушку стеклянным взглядом. Изо рта ведьмы показалась пена.

– Она… НЕ ДОЛЖНА БЫЛА РОЖДАТЬСЯ, – сказала ведьма каким-то другим голосом, – ОНА ВСЁ ИСПОРТИЛА. ОНА ПОМЕШАЛА НАШЕЙ ЛЮБВИ.

Глаза Вердиты закатились.

– ОН БРОСИЛ МЕНЯ. ОН ВЫБРАЛ ЕЁ. ОН ВЫБРАЛ ЭТУ ТВАРЬ. ПОЧЕМУ Я НЕ ДОЛЖНА ЕЁ УБИВАТЬ? Я НЕ ХОЧУ ЕЁ ВИДЕТЬ. ПРОДАЙ ЕЁ, УБЕЙ ЕЁ, ОСТАВЬ УМИРАТЬ НА МОРОЗЕ.

Мелиора равнодушно наблюдала за судорогами старухи. Ведьма издала серию хлюпающих и хрипящим внутриутробных звуков.

– Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, ДОЧЬ МОЯ. Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ И ПРОКЛИНАЮ, ТЫ ВСЁ РАЗРУШИЛА. Я ДОЛЖНА УМЕРЕТЬ. ТОЛЬКО НА ДНЕ ОКЕАНА Я НАЙДУ ПОКОЙ.

Вердита упала лицом на стол. Мелиора очнулась от оцепенения. Она вздрогнула, закрыла лицо руками и, сорвавшись с места, убежала. В дверях она издала какие-то нечленораздельные звуки и толкнула её ногой.

Ангуль беспомощно смотрела то на неё, то на ведьму, не зная, кому помочь. Кажется, Мелиоре лучше побыть одной. Ангуль дотронулась было до старухи, но она подняла голову.

– Я не нуждаюсь в помощи, – просипела она.

– Вам нужно отдохнуть? Я могу перенести сеанс на другой день…

– Не нужно, – Вердита даже вытирать пену не стала, – Я знаю, зачем ты пришла. Ты хочешь избавиться от могущества, обменявшись судьбами.

– Вы можете это сделать? – просияла Ангуль.

– Я многое могу, – ведьма склонила голову, – Учти, изменив свою судьбу, ты не вернёшь былую силу. Твой путь в мир чернокнижия будет заказан. Ты можешь передумать прямо сейчас.

– Нет, я твердо уверена в том, что хочу избавиться от своей силы.

– Что ж, ты сделала свой выбор. Протяни руку.

– А с кем я обменяюсь?

– Один травник хочет могущества. Он хочет стать чернокнижником.

– Травоведение… Травы – это хорошо, безопасно. Я согласна, – Ангуль протянула руку.

Вся жизнь пролетела у неё перед глазами. Замелькали воспоминания. Цайиль. Освобождение силы. Поцелуй. Соединение. Первые тренировки. Первые победы и неудачи. Проклятия. Пещеры. Демон, заточенный в них. Правда о бабушке. Освобождение демона из книги. Его поимка, первая победа над демоном. Видения. Иллюзии. Правда о людях. Тёмная сторона людей. Пытки. Её страхи. Мир демонов. Встреча с Тёмным. Тени. Убийство теней. И снова страх. Всё это она потеряет прямо сейчас, и больше не будет бояться. Непостижимое не настигнет её, не станет следовать за ней след в след, опаляя её спину горячим дыханием. Она не умрёт жестокой смертью. Чёрная магия исчезнет из её жизни и она заживёт нормально и весело, как всегда и хотела…

– Стойте, я передумала! – помимо своей воли воскликнула Ангуль.

– Я знала, что ты так поступишь, – прошелестела старуха, – Тёмный не отмечает просто так.

– Но я… Я…

– Он правильно сказал, ступай к древнему племени Крота и ищи Старую Кцель. Она будет твоей наставницей. Порви связь с Цайиль, она не твоя судьба. Она не сможет раскрыть твою силу.

– И как это сделать?

– Скажи ей, что ты отказываешься быть её ученицей. Скажи это, и пусть она услышит это. Ты должна быть уверена в своих словах.

– Хорошо… – Ангуль порылась в карманах, – Я заплачу и за Мелиору тоже… Сколько надо?

– Я не возьму твои деньги. Ступай.

С тяжелым сердцем Ангуль вышла из салона. Только после этого оракул вытерла пену с лица и проводила чернокнижницу внимательным взглядом. Мрачная тень шла за ней следом, ожидая её кончины.

– Сколько возни с этими героями, Душегуб, – едва слышно сказала она.

В дверях показалась её кошка. Она шустро подбежала к хозяйке и прыгнула ей на колени, прикрыв глаза, горящие недобрым белым светом.

В гостиной сидели люди. Точнее, они были похожи на людей, но они были какие-то незаконченные. Миражи. Наваждения. Арни стояла перед ними, опустив голову. На Ангуль это сборище не обратило внимания. Ангуль покинула этот дом.

У входа её ждали Рихит и Мелиора. Мелиора сделала безразличный вид, но лицо её выдавало. Они вопросительно на посмотрели на подругу. Ангуль покачала головой. Девушки вышли из трущоб, не сказав друг другу и слова. И Ангуль, и Мелиоре было над чем подумать и поразмыслить. Эта ночь обещает быть тяжёлой и бессонной.

====== Ночь, обнажающая секреты ======

Ночью Керьон не засыпает, а лишь меняет облик, открывает новые грани. Крадется по тёмному переулку простой обыватель, кутаясь в балахон и наложив на себя кучу защитных заклинаний. Взгляд обычного прохожего не задерживается на этой фигуре, лишь скользнёт и продолжит своё путешествие по ночным пейзажам столицы. Но подготовленный наблюдатель может увидеть пот, проступающий на его лбу, начинающие седеть волосы и мешок монет, прижимаемый к торчащему животу. Неслышными шагами он крадётся в сторону стены, вручает монеты стражникам и те отпирают ворота. Тихо, тихо крадётся он, сбегая от заснувшей жены и подросших детей в сторону публичного дома, где всегда ждут его… кошелёк.

Мечется по каморке на чердаке столичный поэт. Он беден, сероватая кожа просвечивается сквозь прорехи, а во впалом брюхе давно не было и куска. Но мечется и мечется он из стороны в сторону, и огонь яркий горит в его прекрасных глазах. Подбегает он к письменному столу и под его пером рождаются строки, складывающиеся в целую историю, развернувшуюся на пожелтевших страницах. Быть может, этот стих станет бессмертным и поэта будут носить на руках, быть может, он канет в забвение и никто не узнает, что где-то в маленькой комнатушке умер молодой и пылкий поэт от голода и отчаянной нищеты.

Играет эльфийка, её волосы колышет ветер, они белые, пахнут цветами и чистым горным воздухом, а глаза у неё большие и печальные. Худенькие пальцы её чуть тронут струны, и как польётся дивная мелодия! Но в её шляпе лишь три монеты, и жители проходят мимо неё, она тонет в потоке множества спешащих тел. Но не думайте, не забыта она, в окне большого белого дома, чью стены опутал плющ, показались фигуры молодых любовников. В их распоряжении лишь одна ночь, и слушают они печальную мелодию и смотрят друг на друга. Он ряб и косоглаз, она горбата и кривоноса, но смотрят друг на друга они с невыразимой нежностью, и для неё он – высокий статный принц, а для него она – прекрасная и нежная принцесса. Ещё один слушатель эльфийки – старик с гордым орлиным профилем и взглядом, что давно уже пуст и сух. Он качает головой и прогоняет от своего дома целующуюся парочку, плотно закрывая ставни. Бросает он им в след тяжёлый взгляд, и на секунду, на один момент что-то промелькнуло в нём.

Танцуют с бубном смуглые девушки, и показываются то и дело из-под их пёстрых юбок юные сильные ножки. Проходит девчушка с грязными волосами и заплаканными глазами. Прижимает она к себе свёрток. Этой ночью она убежала из родительского дома гулять и кутить, и отдаться власти всемогущего Момента. Многие запреты нарушит она в серебристом свете луны, а утром придёт в ещё спящий дом и оставит эти тайны на пороге.

Сидит у стены мужчина, пряча что-то в своей одежде. Закрыл он лицо дрожащими руками, слеза горячая норовит вырваться и покатиться по заросшей щеке. Сегодня он убил, убил, потому что пришлось, и эта тайна гложет его, но он унесет её с собой в могилу. А когда – это ещё неизвестно. Идёт по площади женщина, и её непокрытые волосы развеваются на ветру, туника развевается и приподнимается, обнажая ноги с браслетами, татуировками и обувью с трещотками. Она едва не скачет, и музыка радости, издаваемая её украшениями, сопровождает её. Сегодня она узнала некую тайну, и от этой тайны она приходит в восторг. Позади неё идёт женщина в платке и шароварах. Понуро опустила она голову, и нет на ней украшений, а волосы она убрала. Сегодня она узнала, как стать сильнее, кое-кто прошептал ей секрет на ухо в кромешной тьме спальни без свечей и закрытыми ставнями. Она идёт туда, где нет людей, подальше ото всех, чтобы остаться наедине с великой и непостижимой природой, чтобы обрести желанное могущество, но страх сковывает её и давит её на затылок, заставляя разглядывать мостовую. Навстречу ей идёт художник, лицо его озарено вдохновением и одухотворением, но женщина с платком смотрит вниз и видит только старые порванные башмаки. Проходит мимо неё художник и идёт в сторону набережной. Прогуливается он вдоль водной глади, идёт по берегу и восторженно смотрит на отражение города, зажженного огнями и сердцами его жителей. Корабли уходят в темный и негостеприимный океан, а лунная дорожка зовёт за собой. На этом берегу – дома и замки, ларьки, магазины, кафе и молодые богатые бездельники, умирающие от скуки. А на той – старые дома и публичные дома, приюты и спрятанные трупы. За серой, серой стеной.