Текст книги "Umbra (СИ)"

Автор книги: Люрен.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Потому что ты по-прежнему всё та же, – услышала я знакомый голос, – Ты 9 раз умирала и 9 раз возрождалась, но не хватит и тысячи смертей, чтобы убить маленькую и трусливую Ангуль.

Я почувствовала, как начинаю проваливаться вниз. Ниже, ниже, глубже, темнее. Мир демонов. Мир теней и обмана.

– Когда ты наконец оставишь меня в покое? – сдавленным голосом сказала я.

– О, никогда, трусишка. И ты это знаешь. Однажды твоя хватка ослабнет и я получу тебя всю.

– Говоришь, я не изменилась? Хе-хе. Я ведь убила множество людей.

– И по ночам ты слышишь, как они шепчут твоё имя. Ты глядишь вновь и вновь в эти угасающие мёртвые глаза, и страх щекочет тебя, а ужас дышит в затылок.

– Отвали. Я не желаю тебя слушать. Ты всего лишь тень, и я смогу тебя приструнить.

– Тьма твой дом родной и храм, а ужас твой возлюбленный. Такова твоя расплата. Взойдя на алтарь, ты подписала договор о смерти и отречении.

– Заткнись.

– Но ведь оно того стоит, не правда ли? В твоих ногах легионы тёмных сил и тени падают замертво, сраженные тобой. Чем хуже другим, тем лучше тебя, и их слезы – нектар твой, и твои ланиты не покроются морщинами. Ты до самой смерти останешься юной и прекрасной, подобно эльфам…

– Закрой пасть.

– Знаешь, что я тебе скажу? Боги покинули нас. Врата их садов заперты и заросли сорняками.

Она с силой надавила на меня. Я стала задыхаться. Мои кости затрещали.

– Просто расслабься и не сопротивляйся. Зачем тебе жизнь с её страданием и бесконечной беготнёй? О, люди такие мелочные. Мы, тени, всё про вас знаем. Давай пойдем туда, где покой и уютная тьма. Вернемся в свою колыбель. И заснем в вечной тишине. Покинем бурю времени.

Я с силой отбросила её назад и попыталась выбраться, но лишь ещё гуще увязла. Какое-то время я барахталась в вязкой тьме, но потом перестала сопротивляться. Мне стало всё равно, куда меня занесет. Может, так лучше. Ничто не держит меня там, в этой материальной суете.

– Надо же, не ожидал, что ты сюда заберешься… Видимо, тьма и впрямь твоя стихия.

Я лежала на зеркальном красном полу. Стены и потолки уходили вдаль, их было не видно, розоватый туман окутывал местность. На куче окровавленных тел сидел император, одетый в сверкающую чешую. Его прямые блестящие волосы развевались на ветру. Он внимательно изучал меня раскосыми черными глазами, его крохотные губы изогнулись в клыкастой ухмылке.

– Здесь ты ещё моложе. Вылитое дитя.

Я поднялась на ватных ногах и исподлобья взглянула императору в его чернущие глаза.

– Где же твоя охрана? – я криво усмехнулась, – Или жизнь великого императора так дёшево стоит?

Лицо его исказилось в гримасе ярости.

– Ты обошла её, девка, – сплюнул он, – Не представляю, как, но обошла.

– Повелитель?

К нам прибежали несколько парней-кочевников. Они были увешаны клыками и черепками.

– Эта прошмандовка нас провела! – воскликнул один из них, – Не волнуйтесь, повелитель, мы убьём её!

Они оба встали в боевую позицию и приготовились к нападению.

– Не нужно, – император жестом отозвал их, – Идите прочь. Я сам с ней сражусь.

– И если он не вернется, – прибавила я, – То вы положите конец этой войне.

– Заткнись, прошмандовка! – хором воскликнули чернокнижники.

– Я согласен, – усмехнулся император, – Давно не играл в азартные игры. Ступайте и отдайте распоряжение: если повелитель не вернется, то война прекращается. А если он побеждает… – он смерил меня презрительным взглядом, – то твоя страна, девка, сдаётся.

– Но, повелитель… Что на вас нашло? Это же…

– Вам особое приглашение нужно? – император грозно на них посмотрел и те предпочли исчезнуть, – Как удачно всё сложилось, – Он повернулся ко мне, – Ты стала очень сильной. Ты владеешь магией древних. Сам Тёмный отметил тебя, я вижу его Разрушитель Границ на тебе.

– Ну и что? – я скрестила руки на груди, – Будешь много болтать – и я тебя успею прихлопнуть. Глупая привычка многих – распотякивать с противником.

– О, вряд ли ты сможешь это сделать, глупая самонадеянная чернокнижница, – оскалился император, – Я не похож на своего недалёкого брата. Именно потому я и жив до сих пор.

– К чему ты это ведёшь?

Император подошел ко мне и провел тонкой маленькой рукой по моей щеке.

– Мне нравится твоя сила. Ты можешь перейти на мою сторону. Поверь, вместе мы сможем многое сделать. Мы будем великими завоевателями и останемся бессмертными в стихах и легендах. Мы будем вести войны, и армии будут нашими куклами, а мы – кукловодами. Разве не это мечта чернокнижника? О, ты упьёшься крови своих врагов.

– Значит, вот чего ты хочешь? – рассмеялась я, – Завоевать мир? Как это банально, Ваше величество, я думала, вы умнее.

– О, нет, глупышка, мне не нужен мир. Мне нужна боль. Мне нужно могущество. Я хочу доказать, что нет пределу человеческой силы, хочу сломать все барьеры.

– И ради чего? Ты будешь крутиться в колесе, одно убийство будет сменять другого, и рано или поздно ты поймёшь, что у всего этого нет никакого смысла.

– Смысл в том, чтобы познать бесконечность. В том, чтобы перестать быть хрупким и беззащитным существом, какими мы, люди, являемся.

– О, я поняла. Я поняла, чего ты хочешь, император.

– И чего же я хочу? – он провел пальцем по моим губам.

– Ты боишься смерти, – я убрала его руку от моего лица, – Ты боишься, что тебя поглотит тёмный омут. Поглотит целиком, без остатка. И твой разум померкнет и свет погаснет. Боишься этой пустоты. Боишься агонии. Боишься, что морщины испещрят твоё тело и ты будешь медленно таять и сходить с ума. О, я знаю это, император. Я вижу это по твоему изменившемуся лицу.

Лицо императора и впрямь преобразовалось в маску нечеловеческой ярости, скривилось, сделавшись уродливым и каким-то ненастоящим.

– Будь ты проклята! Ты врёшь!

– Не отпирайся, император. Я не пойду за тобой, так и знай. Давай сразимся на равных, как чернокнижник с чернокнижником. Забудем о своих рангах и именах. Здесь и сейчас мы лишь два бойца.

– Ошибаешься, мы не равны, между нами огромная пропасть, – осклабился император, – Ты даже не сможешь прикоснуться ко мне.

– Да ну. Сейчас мы это проверим. Сойдемся без демонов и теней. Доверимся своим силам.

И мы сошлись. Я знала, что здесь не было моей власти, знала, что стоит императору щёлкнуть пальцем, и всё здесь обернётся против меня, ибо здесь он творец и созидатель, а я – лишь насекомое. Но меня это не останаволивало. Я в исступлении продолжала нападать на него, созывая все свои силы, накопленные во мне, все свои резервы и тайники. Император был знаком с магией древних и сковывал меня вновь и вновь, и были велики его силы, они мощными потоками лились из него, а я же очень многих сил лишилась в битве с демоном и его слугами в деревне. Император не пачкал руки, и не было ни капли крови на его белоснежной коже, а я же увязла в крови по самую макушку. Он не убивал и не тратил энергию, пока я билась и забирала души. На нем нет ни единого шрама, а я же сплошной ходячий шрам. Он – больше, чем неприкосновенный. Я – меньше, чем презренная трусиха.

Мы бились, как мне показалось, половину вечности, и наши силы почти иссякли. Наши души иссушены и изранены. Мы оба тяжело дышали, сморщенные, пожелтевшие, тощие старики с ободранной кожей и торчащими костями. Мы стояли почти на четвереньках и из наших пастей капала горячая дымящаяся слюна, а наши глаза горели красным огнём.

– Ты слишком трусливая, девочка. Пусть ты и владеешь темной магией, но я-то вижу, что ты по-прежнему дитя.

Остался последний вариант. Полное уничтожение. Но для этого нужна боль. Мне ничего не остаётся. Император побежал на меня, готовясь из последних сил нанести удар. Я вонзила жертвенный кинжал в глаз и сосредоточилась на враге. Для того, чтобы сработало, нужно быть готовым пожертвовать всем. Нужно быть готовым к любой боли. Барьер за барьером я ломаю, ломаю его защиту и отражаю атаки. Он кричит, а агонии и вспыхивает. Скоро от него не останется ничего, пустота распахнет его объятия. Смерть без реабилитации. Смерть души.

– Как тебе вкус поражения, император?

Он рассыпается в сверкающую пыль, звёздную пыль. А меня выкидывает из мира демонов.

Я просыпаюсь с своей постели, залитая кровью. Вокруг меня столпились Аргост, Ахель, Хильдагра, Цайиль и Мелиора.

– Я победила… – сразу сказала я.

– Мы поняли, – кивнула Цайиль, – Но какой ценой!

– Я чувствую… Я больше ничего не чувствую. В смысле, я чувствую пустоту. Короче, я запуталась.

– В тебе не осталось сил.

– Ах, да? Значит, опять восстанавливаться…

– Нет, ты не поняла. У тебя вообще не осталось сил. Восстановиться ты не сможешь. Ради того, чтобы убить императора, ты отдала всё.

– Я…

Я не могла поверить своим ушам.

– Это… Как?

– Так как на тебе была руническая печать Тёмного, которая снимает ограничения на использование магических ресурсов, – принялась объяснять Мелиора, – То ты не контролировала использование этих самых ресурсов. На создание заклинаний у тебя уходили силы. Если оценивать уровень мастерства Императора по 10-бальной шкале, то у него 9,56. Довольно высокий показатель. У Тёмного было 9,97. Если брать в расценку твою силу, то у тебя будет примерно 9,49. То есть, дабы его победить, тебе понадобились все твои ресурсы и немного удачи, тут мне придется признать это абстрактное явление, к существованию которого я отношусь весьма скептически.

– Ну-ну, – усмехнулась я, – Значит, удача… Не так уж и плохо. Достойный уход из тёмной магии.

– Тебе вовсе не обязательно уходить, ты можешь взять ученицу и обучать её теории. Такое повсеместно применяется. Маги, по ряду причин не способные практиковать свою магию, берут учеников. Или открывают школы.

– Ты молодец, Ангуль, – король склонил голову, – В который раз ты показываешь себя как героиня.

Король, королева и императрица склонились передо мной.

– Вы чего? – обалдела я, – Встаньте, мне неловко! Не думаю, что это прям уж такой подвиг.

– Ну, убить императора многие пытались, но никому до тебя это не удавалось, – вздохнула Ахель, – А ты это сделала, черт возьми. И пожертвовала ради этого силами. И глазиком.

– Глаз мы вставим, – пообещал король, – И ты будешь почетной героиней и главой совета.

– Лучше не соглашайся, – шепнула Цайиль, – Скука это смертная.

– Выйди на балкон, – Ахель помогла мне подняться, – Люди ждут тебя.

Внизу, на площади, столпились горожане. Я вышла на балкон и оперлась на перила. Увидев меня, они принялись рукоплескать. Бурные овации посыпались в мою сторону. Они повторяли моё имя и их лица были преисполнены гордости и почтения.

– Я победила его, – громко сказала я, и толпа стихла, прислушиваясь ко мне, – Я поглотила его душу. Мне пришлось многим пожертвовать, но оно того стоило. Если это ради спасения, то я согласна. Что стоят мои силы по сравнению с жизнью моей матери, принесенной в жертву ради спасения деревни? О, надеюсь, это положит конец войне. Странно слышать это от чернокнижника, но мне надоело, что люди вокруг меня умирают. Мне надоело, что дети идут на верную смерть. И, я уверена, многие согласятся со мной, ведь они потеряли в этой войне своих близких.

Округу огласили громкие аплодисменты. Из комнаты вышел король и стал рядом со мной, обняв меня за плечи. Я оперлась на него.

– Ничего, Ангуль, – прошептал он, – Ты справишься. Мы поможем тебе. Мы будем рядом.

====== Эпилог ======

После аудиенции с новой императрицей Подзвёздной Империи страны заключили мир, но с Подзвёздной Империей и Закрытым Королевством Фей и Эльфов мы рвём все отношения. Аргост хватается за голову: по экономике это нанесет сильный удар. Часть кочевников и гномов тоже примкнула к горным. В общем, страны нашего континента разделились на два лагеря. Одно я знала точно: это не было войной добра и зла. У каждого королевства были свои интересы, у каждого правителя были свои основания на поступки. Будь ты хоть тираном, хоть героем, хоть нищим, хоть королем, суть-то у нас одна.

Императрица Шеньха Линцу Ширам Мофута Белая Гордая Птица из славного рода Рёуски Олотх, Кормилица Водяных Драконов, Рождённая Под Древоматерью, Первородная и Непревзойдённая, Всадница Разрушения, Звёздная Охотница, Завоевательница Дикарей, Покорительница Сирен (и штук 100 похожих титулов) внезапно захотела меня увидеть. Это произошла спустя чуть больше года после окончания войны и было весьма неожиданно, учитывая, в каких отношениях находятся наши страны.

Она восседала на хрустальном троне, хрупкая, худенькая и бледная, похожая на куклу, и непонятно было, как на таком хрупком тельце и тонюсенькой длинной шее держалась голова с такой внушительной прической, среди которой, как вишенка на торте, возвышалась клетка с птичкой. У неё были раскосые чёрные глаза, подведенные красным, и такие же красные губы. Лицо было узкое и абсолютно белое, опять же, словно кукольное. Но держалась она гордо и с достоинством, в ней чувствовалась непоколебимая женская сила.

– Здравствуй, Ангуль арх Мараб, Первородная Чернокнижница и Убивица Императоров, – чинно поздоровалась она, – Рада познакомиться с тобой.

– Сомневаюсь, что Вы рады познакомиться с убийцей Вашего мужа и его брата.

– Я всегда рада встретить сильного мага, – перебила она, не меняя тембра голоса, – И как же тебе удалось одержать победу над повелителями?

– Это тайна, которую я не могу сказать посторонним, – насупилась я.

– В любом случае, твоей великой силе и превосходному мастерству можно найти достойное применение. В нашей гордой империи ценят мастеров своего дела. Не хочешь присоединиться? – она внимательно посмотрела мне в глаза, – Тебя окружат почетом и роскошью и обеспечат прислугой и охраной, подобающей столь важной персоной, – Два чёрных, чёрных омута… – Если я не ошибаюсь, у тебя есть семья, которая живет в автономном округе, отказавшемся от магии? И на этот округ напали, не так ли? Я слышала, было много жертв. Ты потеряла свою маму, бедняжка… – Вот сволочь! – Мои люди обеспечат защиту твоей деревни. Твоя семья больше не пострадает.

– Спасибо, откажусь.

– Неужели ты не хочешь добиться чего-то большего? Неужели не хочешь стать большим, чем простой обыватель и покорить новые горизонты? – императрица раскинула тонкие, почти детские руки, – И я сейчас говорю не о войнах и власти, потому что банальней этих вещей не сыскать. Я говорю о тайнах вселенной. Тайнах человека.

– Нет, спасибо, мой ответ не изменится. И всё равно я потеряла всю свою силу в схватке с Вашим мужем.

– Ошибаешься, ты сможешь восстановиться. Не скоро, но сможешь.

– Даже если и так, то всё равно нет.

– Значит, ты преданна своей стране? Похвальное качество, подольше сохраняй его в себе. В моей империи бытует поговорка: «взвиваясь ввысь, не забывай о своих корнях». – она улыбнулась уголками губ, – Но ты всё равно подумай. Если вдруг передумаешь – я буду ждать.

Я покинула зал с двойственным чувством. Эта женщина, безусловно, хитра и умна, как змея, но, кроме того, ужасно обаятельна и харизматична. Стандарты красоты Подзвёздной Империи кажутся мне ужасно дикими и странными: тонкие черты лица, абсолютно белая кожа с нередко замазанными бровями и губами, почти отсутствующий нос и рот и косые черные глаза, а волосы всегда собраны наверх в замысловатые прически. Но её лицо казалось мне по-своему красивым. До обворожительности эльфов ей, конечно, далеко, но всё же…

Вместе со своей силой я потеряла связь с потусторонним и тень вновь стала тенью, а сны – просто снами. Ночи были без страхов и погоней, причудливые тени на стенах отбрасывала свеча, и ветер с пламенем больше не шептали мне. Я не боялась случайно опуститься в мир демонов, не боялась, что меня настигнут демоны, души умерших не выкрикивали моё имя. Я ждала их ночами и тряслась от ужаса, но они так и не пришли, и моим спутником была лишь тишина, обычная ночная тишь. И в те минуты я острее чувствовала одиночество. Человек-то может быть окружен семьёй, друзьями, подданными, учителями и учениками, но он всегда будет одинок. В толпе или в лесу, мы одни, одни бредём по тропе, ведущей непонятно куда. Одинокие, маленькие и беззащитные. Мы растём и стареем, но в душе мы всегда дети, которые боятся темноты и одиночества.

И пока Цайиль с Мелиорой покоряли новые горизонты, как выразилась императрица, я оставалась на том же самом месте. Я бы могла вернуться в деревню, но не делала этого, потому что понимала, что это больше не мой дом. Она перестала быть им уже тогда, когда я приняла решение. Кроме того, там слишком много воспоминаний, призраков прошлого, тянущих ко мне свои цепкие лапки. Я не любила это место, потому что там и только там я понимала, насколько скоротечна жизнь человека. Миоло постарел и волосы его начали белеть, неумолимое время склоняло его к земле, и теперь он опирался на палку. Дети его выросли и выпорхнули из дома, а жена всё чаще стала кашлять. Мне было странно видеть такого старого брата, которого я помню ещё юношей с кудрями и большими золотистыми глазами, за которым роем вьются девушки. Андуло переехал в город и стал учиться целительству, ибо в нём открылись способности врачевания. Он стал учеником Мелиоры. Он примирился с прошлым и стал жить настоящим, но до конца своих дней остался верным жене. На автономный округ поставили защиту, блокирующую любую магию, эльфы в благодарность за спасение города (но даже на это я их едва уломала).

Златые кудри Мелиоры, пленившие меня когда-то, свалялись и потускнели, кое-где волосы и вовсе побелели, а её розовые щеки побледнели и обвисли. Она была прекрасна, как цветок, и так же увядала – жалкое зрелище. Она стала работать при трущобной лечебнице и быстро прославилась как замечательный костоправ. Цайиль последовала примеру старых наставников и стала отшельницей. Набрав дюжину учениц, она ушла жить в западные провинции, среди зеленых полей и лесов, но подальше от места обитания фей.

Что касается правителей… Король так и не женился и остался бездетным. Пообещал, что престол достанется его племяннику и по секрету говорил, что ищет подходящего случая, чтобы передать корону ему. Хоть Аргости изменился и превратился в раньше времени постаревшего мужчину, в душе он остался всё тем же беззаботным юношей, вместо балов и парадов предпочитающего хмельные празднества в пыльном помещении бара, а вместо героев и королей – простых жителей трущоб, не стесняющихся в выражениях. Но теперь он уже не мог себе позволить подобную роскошь. Ахель всё чаще стала пропадать в Астрале и за неё правила ей сестра, которая мягкостью правления не отличалась и на её период правления пришлось рекордное количество стычек с кочевниками и массовых побоиз на Арене. За это народу она полюбилась больше, чем добросердечная Ахель.

Я взяла к себе ученицу. Ею оказалась моя землячка, правда, родом она была из пустынных кочевников – ряд малочисленных тёмнокожих племен, не таких сварливых, как кочевники с пустошей, зато слова из них, кажется, вообще ничем не вытащишь. Её звали Г’Рхы (но я её называла Рых), ей было 17 лет и она была очень способной девицей. И она, как и я в своё время, боялась собственной силы. Её матерью была могущественная шаманка и последовательница культа мёртвых, особенности которого я так и не поняла, а отцом наёмник, переехавший вместе с годовалой дочкой в Керьон. Когда ей было 8, он решил вернуться, а та захотела остаться – уж очень ей здесь понравилось. До 15-ти она училась в школе, а потом работала при дворе. Она знала о моих заслугах и я была её кумиром, но она не решалась со мной познакомиться, так как ужасно меня боялась. Обо мне ходили всякие слухи, например, что я со Жнецом на ты и что я умирала 200 раз, и что я внебрачный ребенок Тёмного, а то и сам Тёмный, вырвавшийся из оков Забвения. Так что король нас практически насильно познакомил.

Раз в год я ходила на пляж и прогуливалась по его берегу. Иногда я слышала голос матери. Шли годы и десятилетия, но боль не утихала и я по-прежнему плакала, глядя на водную гладь, и запрокидывала голову, глядя в небо. Мне хотелось кричать в небо, но оно так насмешливо на меня глядело, словно лукаво приговаривая: «да что значат твои проблемы, ты, крохотный насекомыш?», и желание пропадало. Я погружалась с головой в море и соленая вода принимала мои слёзы и прятала их. Она забирала мою боль и хранила нашу тайну. И я знала: вода – самый надежный друг.

Через 20 лет мы похоронили Миоло. Он прожил 65 лет, в нашем округе это было очень много. Когда я в последний раз видела его тело, я не почувствовала ни боли, ни злости, только недоумение: неужели этот сморщенный почти лысый старик – мой брат? А когда его тело предали огню и прах развеяли по воздуху, я повернулась и сказала: «Миоло, пошли домой». Но сзади никого не было. И только тогда я осознала. Я бросилась бежать, расталкивая всех вокруг. Я бежала и бежала, пока не свалилась на землю, уставшая и потная.

– Смерть так скротечна… – слышала я голос старейшины, звучавший у меня в голове, а каждое его слово отдавалось головной болью, – В любой момент она может настигнуть нас. И для неё мы все равны: и старец, и дитя, и негодяй, и герой, и женщина, и мужчина. Живите и помните о смерти…

Живите и помните о смерти, прибавляла я про себя, Помните, что человек, с которым вы только что разговаривали, в любой момент может погибнуть. Гонитесь, гонитесь за красотой, за силой, за могуществом, копите деньги и заводите друзей, но помните, что, когда Жнец настигнет вас, это всё больше не будет иметь значения.

– Да хватит уже собираться, во имя Молочника! Если ты не будешь готова через 5 минут, то я твои лохмы сбрею!

– Прошу заметить, что волосы такой структуры требуют особого ухода. Г’Рхы собирается достаточно быстро, 29 минут, если быть точнее, и она отказалась от своих этнических украшений в пользу простой походной одежды, так что прояви уважение.

– Ну, начала. 50 лет прошло, а ты такая же зануда.

Рых сидела у зеркала и делала прическу. Кудри у неё были хоть куда: жесткие, пышные и ужасно непослушные. Но опростоволоситься она не могла. Что изрядно меня бесило. Мелиора собирала путеводители и походные энциклопедии.

– Вы долго ещё будете? – высунулась Рихит из-за двери, – Телепортаторы терпением не отличаются.

Рихит превратилась в пухленькую щекастую тётушку, но осталась всё такой же ужасной болтушкой. Они с Мелиорой души друг в друге не чаяли.

Повозившись ещё минут 10, мы наконец вышли. Рихит проводила нас до стен города. Там, где кончается Керьон и начинается дикая природа вперемешку с редкими деревнями и одинокими домишками, она остановилась.

– Ну, в добрый путь! – она смахнула невидимую слезу, – Надо же, вы выросли у меня на глазах! Ещё вчера вы были ученицами, а сегодня у вас самих ученики…

– Пока, Рихит! – я широко улыбнулась, – Напоследок я хочу тебе сказать… что ты ужасная болтушка!

– Я знаю! – хихикнула Рихит, – Мелиора, не забывай спрашивать у местных, если в чём-то сомневаешься, это очень важно! Некоторые вещи из книг не узнаешь! А ещё не связывайся с лесными жителями, они ужасно хитрые! И обязательно почитай те книги, которые я тебе дала, в них содержится много интересных современных методов лечения, пора бы уже перестать пользоваться старым добрым принципом дубинки!

– Я не пользуюсь этим устаревшим методом, – флегматично поправила её Мелиора. Я страдальчески закатила глаза, – Мои концепции и методы лечения, разработанные при участии проверенных мастеров… – Я многозначительно на неё посмотрела и сделала страшное лицо, но она, кажись, непробиваемая, -… отличаются новизной взглядов, однако фундаментальная основа проверена временем…

– Да это собирательное, – Рихит махнула рукой, – Всё равно время не стоит на месте, оно движется. Я бы сказала, несётся с ужасной скоростью. И поэтому очень важно изучать современные труды.

– А вы можете оставить эту оживленную дискуссию на потом? – ощетинилась я, – Нам идти пора!

– Да, точно, точно! Как жаль с вами прощаться, – запричитала Рихит, – Я буду ждать…

– Да-да, пока, Рихит, надеюсь, увидимся, и к тому времени ты перестанешь так много болтать, когда это неуместно. Пока.

Сонный возница вяло дёрнул поводья, и повозка тронулась с места, скрипя колёсами. Мелиора и Рых смотрели вперед, их лица были направлены навстречу горизонту и их кожу освещало вечернее солнце. На смуглой коже Рых игра света смотрелась потрясающе, а лицо Мелиоры она делала как-то загадочнее и таинственнее, целительница стала похожа на мудреца, знающего какую-то приятную тайну. Я смотрела назад, глядя на город, что веселился и был полон огней, пения и плясок. И он будет веселиться и дальше, и скоро эти разрисованные дома останутся далеко позади, утонут во тьме, и нас ждать будет неизвестность, простор и свобода. Рихит стояла и махала белым платочком. Всё махала и махала, как заведенная, пока не исчезла вместе с городом.