Текст книги "Тёмная потерна (СИ)"

Автор книги: Луми Йоханнес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

О как! Прямо вот так сразу работу?

– Работу кем? – задал я само собой разумеющийся вопрос.

– Работу у меня, – ответил Александр Александрович, что, по его мнению, видимо, было гораздо значительнее.

Но потом, всё же, внёс ясность:

– Понятно, что не оператором поточной линии. И не слесарем-ремонтником.

Взгляд на Диму, а, затем неожиданный вопрос:

– Как вам Тьма?

А вот так сразу и не ответишь. Что значит "как"? Это не вино и не кино, чтобы спросить "как вам?".

– Наиболее частый ответ – тяжело, – пришёл он нам на помощь. – Тяжело, тяжко и множество синонимов, но есть и такие варианты – завораживает, грандиозно, нечто, в значение "нечто грандиозное". Я считаю, что Тьма – это лучшая проверка для человека. Побывал там, не сломался, не потерял рассудок, значит в тебе есть стержень.

Он сжал кулак, демонстрируя крепость этого самого стержня:

– И второй раз уже даётся легче. Так, Дмитрий Елизарович?

К моему удивлению Дима кивнул головой, соглашаясь с этим постулатом.

– Так что я повторю свой вопрос – как вам Тьма? – это снова мне.

Я покопался в себе и с удивлением понял, что при всей грандиозности и явной чуждости, причём в самом негативном смысле, Тьма не вызывает во мне панического страха. Нет, я не горю желанием снова ехать туда, но... Я не боюсь.

Именно это я и озвучил.

– Вот! – Александр Александрович слегка пристукнул ладонью по папке с тесёмками. – Мне нужны люди, не боящиеся Тьмы. Сразу опережу вопросы – никто не заставит вас завтра ехать туда, и не только завтра.

– Мы считаем, что обычный человек, вернее, обычный боец, – он выделил это слово интонацией, – восстанавливается психологически примерно через месяц после посещения Первой Зоны. Так мы называем область в пределах двадцати километров от границы Тьмы. Вторая Зона требует ротации примерно через две недели, а вот нулевая... Ну, об этом позже. Разумеется, вы должны понимать, что все ваши подвиги и заслуги это, конечно, важно и работает на вас, но у нас существуют определённые правила. Правила, это вообще самое важное в этой жизни. Без них будет хаос и я, в отличие от вас, застал его.

Тут его голос приобрёл едва заметный налёт ностальгии, словно он вспомнил о каких-то важных для него событиях.

– Да, – очнулся наш практически босс от воспоминаний, – в общем, что я предлагаю? Есть вакансии бойцов в оперативные группы. Официально это именуется частным охранным предприятием, это позволяет нам работать в полном соответствии с законом.

– А реально? – спросил я и выдержал направленный на меня пронзительный взгляд.

– А реально вы все взрослые люди и понимаете, на что пойдёте, если дадите своё согласие. Я могу много дать своим людям – хорошую роботу, достойную оплату, позволяющую достойно жить, не просто существовать, а именно жить, ну и защиту.

– Защиту от чего? – снова спросил я.

– Правильно говорить – от кого? Люди! Помните, люди? Самый важный ресурс. Сегодня следователю нужно поставить галочку в графе "раскрытые преступления" и нерезидент государства отправляется на каторгу, а капитан становится майором и отмечает водкой и хорошей закуской новую звёздочку, а так же существенную прибавку к жалованию. А завтра этому майору нужна галочка в графе "профилактика и снижение правонарушений" и драка с тяжкими телесными превращается в ссору на бытовой почве, труп мерзавца по кличке Котёл сжигают в кочегарке, а некий условный нерезидент выходит из камеры, вдыхая сладкий запах свободы. От чего зависит решение следователя? Может, вчера ему отказала женщина, сославшись на головную боль и он пришёл на работу озлобленный на весь мир, а может, напротив, вчера он отдыхал с друзьями в компании и с самого утра вспоминает подробности и душа у него поёт? Кто знает?

– Но я, – тон резко изменился и в голосе Александра Александровича зазвенела сталь, – знаю, что мои люди это именно мои люди, и мне плевать на настроения майоров, полковников, комендантов и прочих облечённых властью. Если человек мой, то есть стена, отгораживающая его от массы негатива, и имя этой стены Ромодановский Александр.

Вот и познакомились.

– Что касается работы, – уже без всякого пафоса продолжил господин Ромодановский, – то это, в основном, охрана наших объектов и силовое сопровождение различных мероприятий. Разумеется, у вас в голове вертятся два вопроса, – тут он снова сделал своё движение челюстью, словно ему что-то мешало во рту, и я опять увидел его зубы, – это размер оплаты, и придётся ли преступать закон? Так?

Ну, тут не надо быть великим психологом.

– Отвечу с конца. Преступать закон не придётся, нарушать... Вы и сами его нарушили, получив весьма крупную сумму и, я уверен, забыв уплатить налоги. Что касается денег, тут всё просто. Должность "боец" соответствует званию "рядовой" в армии, но вот зарплата существенно отличается от казённой. Если я не ошибаюсь, это двести рублей в месяц, разумеется, белыми, с налогами и прочим. Разумеется, мы полностью обеспечиваем соцпакет. Кроме оклада существуют премии. Это уже интересней, я думаю. Например, пребывание в Зоне Два рассчитывается по двойному тарифу, в Зоне Один – по тройному. Есть и так называемые боевые. Допустим, работай вы у меня официально в последней поездке, этот день у вас зачёлся бы по коэффициенту три на три. Тройной тариф за пребывание в Зоне Один, причём там даже несколько часов считаются сутками, плюс тройной тариф за боевые действия. Вот и считайте.

Я попытался скалькулировать в уме. Двести рублей делим на сколько? А, кстати, график какой? Как тут вообще считают эти дни?

– График? – немного удивился Ромодановский. – График составляет руководитель, тут всё от вас зависит. Хотите – вообще без выходных работайте, если уверены, что сил хватит.

– Но вот этот оклад, он к чему привязан? – всё же уточнил я.

– А, вы имеете ввиду КЗОТ* [*КЗОТ – кодекс законов о труде]? Сорокачасовая рабочая неделя, если мне память не изменяет.

Ясно. В общем, если исходить из того, что в месяце 22 рабочих дня, то мы имеем, сколько? Рублей девять в день? Значит, я бы получил – девять на три и на три это 81 рубль? И всё?! А, ну, если считать день пребывания в Зоне Два, то ещё восемнадцать рубликов? Итого 99? Сотка?! А так пятьсот? Так в чём смысл, я не понял? В количестве поездок? Так он сам сказал – минимум месяц перерыва, значит, если у них сезон с мая по сентябрь, то это максимум пять раз сгонять и если такая же жопа будет каждый раз, то я получу то, что человек со стороны получает за одну поездку! Да, и при этом, если стрельбы нет, то боец получает в три раза меньше! Ха, он что, серьёзно всё это?

Я посмотрел на Диму, но у того глаза горели совсем другим огнём. Он знает что-то, чего не знаю я? Хорошо, а мы спросим прямо, за спрос же денег не берут.

– С минимальными тарифами я понял, – произнёс я, – но всё же. Просто... Вы же предлагаете работу, так? Давайте чуть подробней, что за работа и что мы, я, получим на выходе? Про соцстрах и протекцию я уже понял, но, с материальной составляющей всё же можно прояснить?

– А что вас интересует? – вроде как даже удивился господин Ромодановский.

Или он думал, что мы сейчас в пляс пустимся, узнав что нас зовёт на работу САМ Александр Александрович? Ну так он ошибся, во мне, во всяком случае, я пока только минусы вижу. Ах да, тут намёк прозрачный прозвучал, что меня из жерновов системы выдернули. А я вот ещё не успел почувствовать, что попал в эти самые жернова. Дело по факту драки было возбуждено, да, но обвинений-то мне никто не предъявлял, а так у меня даже телефон адвоката был. Или тут все "позвоночные"? В смысле, всё решается по звонку? А что, вполне может быть, Ромодановский, разумеется, далеко не прост, акула. Возможно даже серый кардинал. Наверное, работать под ним довольно престижно и выгодно, но меня жизнь научила, что ни один дядя о своих работниках не заботится, что бы он им не пел на официальных корпоративных мероприятиях.

Предприниматель, то есть тот, кто ведёт бизнес на свои бабки, должен быть гандоном по определению. Иначе его схавают. Конкуренты, всякие прилипалы, партнёры и даже те же работники. Хороший босс, по мнению подчинённых, это добрый босс. А добрый – это слабый, что в этом страшном и жёстком мире означает смерть. Нередко физическую, кстати. Чтобы выжить, бизнесмен должен постоянно быть начеку, то есть подозревать всех и вся в обмане и предательстве, проверять их, карать за проступки, иначе люди сочтут тебя слабым. А ещё нужно постоянно быть готовым уволить часть людей или урезать их зарплаты, и выкинуть из головы все мысли о том, как они будут выживать, набрав кредитов и ипотек. А это тоже приходится делать, потому что экономика весьма сложная штука, и стабильность не относится к числу устойчивых факторов.

Что касается руководителей государственных структур, то там люди просто винтики механизма и значение имеют лишь личные симпатии и антипатии шефа. Наташа прекрасный работник, но не дала? Возьмём Машу, она дура, но зато раздвигает ноги, на качестве работы аппарата это не скажется никак. Нас приглашают в частную структуру, так что я хочу знать, за что придётся рисковать, хотя бы в теории. С практикой будем разбираться позже.

– По порядку. Вот мы дали согласие, ударили по рукам, подписали бумаги и...?

– Ну, Константин Александрович, вы меня удивляете! – почти искренне изумился Ромодановский и даже посмотрел на невозмутимо стоящих охранников. – Вы, вероятно, не совсем верно оценили мой статус. Я предлагаю вам работу в моей структуре! Но вы же не думаете, что я сам буду подписывать с вами контракт? Для этого есть руководители подразделений...

– Э-э, Александр Александрович, извините, – открыл, наконец, рот Дима, – Костя просто недавно здесь, и я не успел ему всё объяснить. Да и поездка эта, а потом драка, ну... вы сами понимаете, – он заискивающе улыбнулся, – я ему сам всё объясню!

Он сделал мне "страшные глаза", что, вероятно, означало, "молчи, дурак!".

– Мы согласны! СОГЛАСНЫ! – с нажимом повторил он, чувствуя, что я собираюсь возразить.

– Угу, – пробормотал Ромодановский. – Ну, а вы?

Снова пристальный взгляд мне в глаз.

Сука, я чую подвох, печенью и спинным мозгом чую, не бывает благодетелей, и в месте под названием Отстойник их ещё меньше, то есть отрицательное значение. Но отвечать надо, сейчас, и от ответа зависит многое, как не всё. Ответов на вопросы я больше не получу, хотя их много, но это уже другой человек будет отвечать. Босс решает в более глобальном масштабе, так сказать. Отвечу "нет", что будет? Мусарня, камера, возможно каторга. Или нет? Штука это немало, возможно, адвокат сможет помочь. А если нет? Каменоломня? Говорят, народ больше года не живёт там. Хреново, могут, вполне могут в жернова кинуть. Скажу "да" – смогу соскочить, если что? Ну не лохи же они! Но здесь вроде чуть лучше, чем там, так что... Что? Да?

– Да, – твёрдо ответил я и явственно услышал, как с облегчением вздохнул Дима.

– Отлично! – Ромодановский поднялся и протянул нам руку, – Поздравляю, рад, что мы пришли к взаимному согласию. В детали вас посвятит Николай Николаевич Паламарчук, ваш непосредственный начальник, вас сейчас к нему отвезут.

– Да, – он поднял со столика папку, – Константин Александрович, подпишите протоколы и вот тут, – он достал какую-то бумажку. – Это что получили копию, а вот это – что вам выдали все ваши вещи.

– А...?

– А всё уже у Паламарчука, – Ромодановский театрально вздохнул. – Бумаги в милицию я сам завезу, надо ещё пару вопросов решить. Ну, что, не смею больше задерживать?

ГЛАВА 8.

Хоть у меня и были определённые сомнения в правильности выбора, одно было очевидно – господин Ромодановский обладал властью, или имел выходы на эту власть, причём такие, что можно было считать его самого власть придержащим. Взять вот это моё освобождение из милиции, пусть я там и провёл всего сутки, но сам факт! Дальше ещё интересней – для получения гражданства нужно пробыть нерезидентом год, или прослужить в армии минимум полгода. Я же, будучи отнюдь не военным, получил допуск к экзамену на гражданство спустя всего три недели с момента, как попал в это невероятное место. Экзамен, между прочим, через неделю буквально, так что нам надо интенсивно готовиться. Нам, это мне и Диме, который взял на себя тяжкую ношу поднатаскать меня перед этим важным событием в моей жизни. Очень важным. Получив паспорт, я смогу принять участие в голосовании на выборах, и даже выдвигать свою кандидатуру! Кроме того, я могу заняться собственным делом, стать предпринимателем, меня могут принять на работу на стратегические объекты, и, что очень важно для моего нынешнего положения – я могу получить разрешение на приобретение огнестрельного оружия. А так же лицензию охранника, которая очень сильно расширяет границы применения этого оружия. Сан Саныч, как здесь уважительно зовут Ромодановского, конечно, может решить многое, но не всё – некоторые процедуры, такие как получение лицензий и прочее, приходится соблюдать. Или, например, он, пока, не решил вопрос с тяжёлым вооружением, таким как крупнокалиберные пулемёты и противотанковые ружья. Не положены они частным структурам и всё. Вот депутаты внесут поправки в закон, тогда да, но это не скоро, месяца три-четыре только процедура обсуждения занимает. Депутаты тут тоже есть, какая же демократия без депутатов?

Вообще, Вышинская Народная Республика – это полноценное государство. Почти. Гимна нет. Есть музыка, нетрудно догадаться какая, а слов нет, всё никак не придумают, зато есть герб и флаг – российский триколор с гербом ВНР посередине. А герб – это обрамлённый колосьями щит, расположенный на фоне золотых лучей, расходящихся из какой-то точки позади щита. На самом щите изображён стоящий на задних лапах медведь, принимающий из рук человека нечто, сильно напоминающее кубок. Колосья перевиты триколором, он же расположен дугой внизу герба, и на нём надпись "ВЫШИНСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА". Герб символизирует труд, Свет и желание нести мир. Вроде как человек символизирует нас, провалившихся, а медведь местную дикую природу. Правда, создаётся впечатление, что медведю предлагают выпить, но это уже каждый видит в меру своей испорченности.

Управляется государство президентом, избранным путём всеобщего тайного голосования, который сформировал кабинет министров. Вернее, он назначил премьер-министра, а уже тот предложил кандидатуры министров обороны, внутренних дел, государственной безопасности, МЧС, финансов, экономики, торговли, транспорта и связи, энергетики, здравоохранения, и культуры и спорта.

Парламент однопалатный и именуется Государственной Думой. Депутатов тридцать, по три от каждого из девяти районов губернии...ой...то есть республики, плюс три от столицы.

Третья ветвь власти, это суд, тоже всё как у людей – есть и мировой, и арбитражный, и региональный, и верховный и конституционный. Да, разумеется, конституция тоже есть. Мне предстоит выучить основные её положения, для экзамена. Важным моментом являлось то, что не будучи ещё формально гражданином страны, я уже проходил подготовку на должность охранника. И если я не провалю тесты, то корочки и оружие мы получим одновременно с Димой.

Разумеется, пока мы тряслись в "Кюбеле" по пути в офис ЧОПа "Эгида", в которой нам предстояло строить свою дальнейшую карьеру, Дима шипел мне в ухо какой я лошара, что я не вижу ни людей, ни берегов. И что "с баблом у них всё хоккей", и что "это шанс, ты понимаешь, ШАНС!", и что "Ромодановский это сила, реальная сила в городе".

Николай Николаевич Паламарчук был в структуре Ромодановского кем-то вроде зама по безопасности, или, скорее, начальником силового отделения. Официально он был директором ЧОП "Эгида", но власть его распространялась чуть шире, чем на охранников, потому что его именем пугали любого нерадивого работника, вплоть до грузчика, в любой из контор Сан Саныча. Это мне тоже сообщил всезнающий Дмитрий, но уже после нашего с Паламарчукам общения.

Для себя я определил его как "неприятного типа". Высокий, выше меня сантиметров на десять, грузный и явно не способный сдать утверждённые им же самим нормативы, возраст примерно под полтинник, возможно чуть больше. Густые, едва тронутые сединой чёрные волосы, такого же цвета густые, "гуцульские" усы, опускающиеся ниже линии губ, но бороды не носит. И, в отличие от шефа, одевается не в костюмы, а в нечто "полевое" – чёрные "тактические" брюки, похожий на военный свитер, но явный новодел, с замшевыми вставками на локтях и плечах, а так же с небольшим кармашком на груди. На поясе кобура с каким-то небольшим пистолетом, типа ПМ. Неприятными были его довольно сильно выпученные карие глаза, приросшие мочки ушей (чисто моя "фишка" – прочитал в детстве, что индейцы считали таких людей двуличными, с тех пор отношусь предвзято. И могу сказать, что индейцы были не так уж и неправы), и довольно развязная манера общения. Он сразу перешёл на "ты", причём это не панибратство, а именно способ показать кто есть ты, и кто ОН. Речь его изобиловала довольно утилитарными оборотами и матерками, словно Паламарчук хотел произвести впечатление выходца "из народа". И он не показался мне "профи". Я за свою жизнь на эту категорию людей насмотрелся, и на ментов, и на мусоров, и на гэбэшников, на них на всех лежит "печать" профессии, так сказать профессиональная деформация личности, а у многих ещё и полоса на челе от фуражки. А этот... словно он прапором каким-то был. Во, точно! Прапорщиком, типа начальника архива, или вот у нас СПСники были, секретная связь, вроде военные, а по общению полугражданские какие-то.

Впрочем, общение наше не было продолжительным, буквально через полчаса нас передали на попечение Николая Крысина, нашего непосредственного начальника. И в первую очередь я спросил о здоровье раненых.

– Нормально всё, – улыбнулся он, – скоро в строй встанут. Ну что, мужики, добро пожаловать в доблестное охранное предприятие "Эгида"? А где "ура" троекратное? – нахмурил он брови.

– Троекратное ура, – произнёс я, что было воспринято как годная шутка.

Затем последовала довольно долгая и обстоятельная беседа, в ходе которой я, уже не стесняясь, выспросил всё, что считал нужным, и даже чуть больше.

Как и следовало ожидать, работа тут никакая не синекура, да я и не надеялся, собственно, и в плане финансов всё было далеко не так просто. Оклад у нас действительно был небольшим, 200 рублей и с него удерживали подоходный налог, который тут, к слову, был очень низким, всего 10%. Говорят, по комитетам Госдумы ходил законопроект о введении прогрессивной ставки, но президент уже воспользовался правом вето и зарубил одну версию этого закона. Как никак "сбалансированная налоговая политика" входила в его предвыборную программу, так что электорату кинули очередную кость, вот мол, глядите, президент заботится о вас.

Основной же доход бойцы тут получали "в конверте" и его размер действительно очень сильно зависел от самого бойца. Были командировки – охрана базы в Синих Бродах, две недели там, две недели отдых. Рабочее время тут измеряли только сутками, Сан Саныч или забыл, или ему похрену были эти нюансы. Стандартным графиком являлся "сутки через трое", что примерно соответствовало количеству рабочих часов "по КЗОТу". Понятно, что при таком графике понятия "праздников" не существовало, зато выходных была прорва. Однако в свои законные выходные заниматься деятельностью "на стороне", например, не получится – тут на это смотрят очень косо, а, точнее, ты подписываешь бумагу, что душой и телом принадлежишь только ЧОП "Эгида". А у них и самих "калымов" полно, только работай.

Например те же Броды. Две недели командировки это 14 суток, а так в месяце получается 8 рабочих (уж извините, немного математики), то есть уже шесть суток сверхурочных. Плюс все они оплачиваются в двойном размере. И ваша зарплата чудесным образом из 200 рублей превращается в 700. Если есть выезды в Первую Зону, а они есть, потому что народ там не балду пинает, а занимался разведкой, сопровождением и тому подобными вещами, то такой день уже идёт по тройному тарифу. И на таких выходах довольно часто случается стрельба, а это уже боевые. Так что штуку в месяц можно поднять легко. Ну, относительно легко, всё же это Тьма. И Твари. Существенную прибавку дают должности и специальности. Например, командир отделения получает уже триста рублей базовых. Снайпер, пулемётчик – плюс полтинник к окладу. Водилы, правда, нифига за специалистов не считаются.

– Константин, у тебя воинская специальность-то какая? – решил уточнить Коля.

– Инженер-сапёр, – посмотрел я на него, подозревая, что это не праздный интерес.

– Инженер, или сапёр? – решил уточнить он.

– Если как в военном билете, то командир инженерно-сапёрного отделения. Фактически, командиром я был всего месяц, да и то, так... Дембелем уже был. А на заставе у меня то один, то ноль человек в подчинении было.

– Потери? – поднял одну бровь Крысин.

– Небоевые, пацан водички сырой попил, дизентерию подхватил, после госпиталя его куда-то в другое место служить отправили.

– И чем занимался?

– В основном, разминированием. Ну и заграждения ставить приходилось.

– А инженер, это что значит?

– Я в погранвойсках служил, поэтому, наверное, должность так называлась, не было у нас отдельных инженерных войск. Но вообще, знать нужно устройство мостов, конструкций, слабые места, как заграждение делать из деревьев, столбов, линий ЛЭП, например.

– Понятно, – снова кивок головой, – это уже диверсионная подготовка, получается?

– И диверсионная, и антидиверсионная, знаешь, куда заложить мину, значит знаешь, где искать. Ну, или наоборот.

– Ясно. Как, помнишь что-нибудь из славного боевого прошлого? Давно же служил, да? Сколько 25 лет, больше?

– Что-то помню, что-то вспомню, – осторожно ответил я.

– Тротил от динамита чем отличается? – задал он очередной вопрос.

– Динамит, это, – я хотел сказать – "бризантная взрывчатая смесь", но решил не выпендриваться, – это взрывчатое вещество на основе нитроглицерина, а тротил, это тринитротолуол, то есть получен на основе совсем другого вещества. Принципиальное отличие – невысокая чувствительность тротила к ударам, трению и высокой температуре. Соответственно, более безопасен, особенно в боевом применении. Примерно так.

– А пластид что такое?

– Пластид – это компонент клетки растений и водорослей, пластит – у нас так говорят, «си четыре» иногда. Ты имеешь ввиду пластичные взрывчатые вещества?

– Да, сможешь сделать?

Вопрос с подвохом. Интерес к воинской профессии у меня был, есть в этом деле нечто притягательное, так что я знаю чуть больше, чем стандартный курс в учебке. Теоретически, да, я могу изготовить ПВВ* [*ПВВ – пластичные взрывчатые вещества]. Практически... Зачем? Отвечу осторожно.

– Нужно видеть, что здесь есть для этого. Сам понимаешь, если бы было просто, его бы уже сделали.

– Тоже верно, – согласился Николай и закончил тестирование, – хорошо, я покажу, что у нас есть по твоему профилю. А ты покажешь, что помнишь, и что умеешь. Если всё нормально, получишь должность сапёра, у нас давно вакансия не закрыта. Восемьдесят к окладу, между прочим. За вредность, так сказать.

Кроме денежного довольствия, бойцы в "Эгиде" получали бесплатный комплект формы, в том числе зимней, обувь, штатное оружие, которое, правда, выдавалось на объектах, кроме пистолета. Его можно было носить с собой постоянно, лицензия давало это право. Можно было, и это приветствовалось, купить охотничье оружие, правда с этим была заморока.

Гражданским охотникам были доступны обычные дробовики, к которым был ограниченный выбор боеприпасов – фактически, только в латунных гильзах, причём даже то, что продавалось в магазинах, было уже б/у, из-за войны весь порох уходил на военные нужды и гражданские патроны просто не выпускали. Нарезное же оружие купить было сложно, и то это могли быть либо немецкие винтовки Маузера, либо итальянские Каркано, к которым не подходили наши боеприпасы. И никаких СВТ, карабинов, я уж не говорю про автоматы, всё, что может довольно бегло стрелять, гражданским было недоступно. Равно как и оптические прицелы. Ну, смысл в этом был, пошёл на охоту, сколько тебе нужно, чтобы того же кабана завалить? Из Маузера одной пули за глаза, если в башку. Ну а если и пятью не попал, то нехрен вообще охотником себя мнить. А на уток или гусей дробовик самое то, надо понимать, это же охота, развлечение. Между прочим, тут есть вполне официальные охотничьи артели, и мясо добывают и живут этим, и пушнину. Вот им и карабины разрешены и даже ППШ, вроде, вернее, автоматы Томпсона и, вроде как, даже пулемёты.

Тут, я так понял, уже настолько вошли в патриотический раж, что по максимуму стараются использовать "отечественный продукт", оружие советское, форму, даже одежду из каких-то складов старую достают. Ну и всё, что новым населением изготовлено, тоже, разумеется, отечественным считается. А вот немецкое практически всё находится под неофициальным запретом. Обмундирование то же, обувь и так далее. Немецкие отриконенные берцы, которые мне приглянулись, только на рынке и можно найти. Но камуфляж загадочный у ЧОПовцев пошит из немецкой ткани, у них были такие накидки, типа плащей, вот из них умельцы и шьют нечто вроде полувоенной формы, уже современной, кто-то в такой провалился, не продал, как я, за бесценок, а сделал лекала. Берцы тоже местные тачают, но в командировки можно немецкие брать, только купить нужно, всё же наши – это кирза, и вообще качество так себе.

Немаловажным положительным фактором было наличие ведомственного общежития, как тут говорят, квартирного типа. В общем-то это барак, но или переделанный под более сносное жильё, или изначально так построенный, я не понял. Квартиры на две или три комнаты, в которых живут от пяти, до семи человек, как правило из одного подразделения. Семейные, в смысле женатые, устраивают свою жизнь сами, общага типа строго для своих. Не бесплатная, тридцать пять рэ в месяц, но чистая, почти нормальная кухня, идеальной чистоты санузел с унитазом, на который не страшно сесть, душ. Можно жить.

Обратил я внимание и на то, что у многих сотрудников были личные автомобили. Это тоже был заслуживающий внимания момент. Интересы господина Ромодановского, разумеется, не ограничивались вывозом на север подцепивших нехорошую заразу граждан. Оттяпал он себе и кусок от пирога под названием "пополнение ресурсной базы", или, попросту говоря, мародёрки. Отступившая Тьма открыла в этом плане обширные возможности и их вовсю использовали сразу несколько контор, аффилированных к тому или иному силовому ведомству.

Кстати, откуда "вышел" Ромодановский, я так и не понял. Получалось, что самыми сильными, извините, силовиками, была армия и "гебня". Причём, как это было и у нас в слое, армия, похоже, ходила под МГБ, во всяком случае отделы этого ведомства в войсках были. Другое дело, что у "чекистов" не было своих войск, бойцов, так сказать. Говорят, было что-то типа спецназа, но они же и президента с премьером охраняли. ВОХР, формально относящийся к МВД, тоже был частично под ними, потому что охранял стратегические объекты. Но и коменданты во всяких общагах, и даже в обычных жилых домах были ВОХРовцами.

В принципе, народу у них было много, ведь каждый объект, куда был доступ после наступления темноты, а это четыре пятых всех домов города, наверное, имел своего коменданта, даже у нас в общежитии охранников, был комендант из отдела МВД по вооружённой охране отдельных зданий. Но в этом тоже была своя логика – можно было бы посадить туда молодого и здорового мужика, таких тоже немало было, кому хватит пары сотен в месяц, своей конуры и возможности гонять чаи с книжкой. Но куда девать многочисленных пенсионеров, которые попадают сюда в тех же пропорциях, что и прочие граждане? Насколько я знаю, совсем древние деды с бабками сюда не проваливаются. По одной из теорий, они, как и дети, просто не выдерживают перехода и их тела выбрасывает на какую-то "межслойную" свалку. Однако, мы имеем довольно большую категорию людей, уже не способных трудиться наравне с молодыми на заводе, но ещё вполне способных обслужить себя и даже заработать на несложной работе. Содержать их государство не в состоянии, пенсионного фонда тут нет, хотя часть налогов уходит в фонд социального страхования. Так что заполняют местные власти теми, кому за пятьдесят, словно специально созданные для этого вакансии.

Если смотреть под этим углом, то выходит, что МВД является третьей силой, однако складывается впечатление, что МЧС в чём-то даже превосходит ментов, по сути, это государство в государстве. Полномочий у них чуть меньше, чем у МГБ, зато они, в буквальном смысле, вхожи в любые двери, и это уже не блажь и не преференция – защита от Тьмы лежит именно на них и любая попытка хоть как-то повлиять на их деятельность может привести к самым печальным последствиям.

У нас в слое, насколько я знаю, пожарным могут набить рожу, если они поцарапают припаркованный во дворе автомобиль. Ну и что, что мешает проехать, и что, что пожар? Ты чё, не видишь, что это мой "джып"? Тут же, ха, смех смехом, но дёрнись я тогда в пельменной, хоть намёк дай, что неадекватен, положили бы не раздумывая и ничего бы им не было за это. Когда идёт речь о защите общества в целом, отдельные единицы этого общества вполне могут приноситься в жертву. Ради общего блага. И я не думаю, что найдётся хоть один идиот, который встанет у них на пути, или попытается "решить вопрос по другому", лишь бы они не входили в "этот двер". Ибо Тьме похрену на должности, звания, положение или толщину кошелька.

Но, возвращаясь к официальному мародёрству. У Ромодановского была фирма, активно работающая в этом направлении. Сама работа в чём-то пересекалась с той, в которой мы с Димой уже поучаствовали, и иногда бойцов посылали к мародёрам на усиление, если была опасность нападения крупных сил, или если объект был слишком "сладким", а за один раз его не вывезешь. Дело в том, что Тьма всегда знает, где ты находишься.

Я, поначалу, не придал значения этому постулату, отнеся его к местному фольклору, но оказывается это было именно буквально. Стоило появиться на определённом расстоянии от границы Тьмы, как через некоторое время обязательно нарисуется Тварь, а то и не одна, дабы узнать, кто это тут пожаловал на обед. Знающие люди говорили так – если ты видишь Тьму, то и Тьма видит тебя. Так что можно было приехать, закидать в кузов каких-нибудь ништяков и свинтить, оставив гончих или бандерлогов недоумевать, что это было, но ни завтра, ни через день, такой фокус повторить не получится – там обязательно будут Твари. И если объект того стоит – идут на силовую операцию, со стрельбой и броневиками, зачищая место и держа оборону, пока другие сотрудники мародёрят. Постоянного усиления у них, я так понял, нет, там каждый и жнец, и швец, и на любом оружии игрец – люди и в технике местной хорошо разбираются, и в вооружении, и применить его могут, случись чего. Это отдельный клан, так сказать, они даже живут отдельно.