Текст книги "Прежде чем я умру (СИ)"
Автор книги: ЛуКа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Глава 24
Плиты под защитным куполом пошли трещинами, из них стал пробиваться золотистый свет. Древняя магия, сокрытая под Кармелитами, просачивалась наверх, образуя легкую дымку под ногами чародейки и Канцлера. Никого из них бой не ослабил. Они были полны решимости достигнуть своей цели: Эвика хотела убить Максимилиана, а он в свою очередь – поглотить ее силу.
Их израненные тела кровоточили порезами от ментальной атаки, но они не останавливались, продолжая биться. Меч и зеркало сверкали и звенели в собственном танце смерти.
– Тебе не удастся убить меня, ведь мы равны! – с усмешкой воскликнул Максимилиан, сделав несколько шагов назад от середины купола.
Эвика перевернула зеркало и коснулась губами ледяного стекла, беззвучно произнося заклинание. Пространство вокруг нее засветилось бирюзовым светом, окна собора задрожали. На секунду отвлекшись, Максимилиан не заметил молниеносного движения в свою сторону, когда висок пронзила острая боль от удара зеркалом. Взмах руки и плечо Канцлера рассек глубокий порез, черный пиджак обагрился кровью. Максимилиан стиснул клыки и зарычал. Его глаза потемнели от гнева, размахнувшись, он ударил Эвику по лицу. От сильной пощечины девушка отступила на шаг, потеряв ориентацию в пространстве, чем Канцлер и воспользовался, пнув ее ногой в живот.
Эвика громко закашлялась, издав стон боли: из разбитой губы засочилась кровь, которую она тут же вытерла пальцами. Опираясь о шест, она посмотрела в полные бешенства глаза своего врага. Меч блеснул в его руке, нацелившись острием в ее грудь.
– Думаешь, что сможешь победить меня?! – Максимилиан с трудом сдерживал гнев, готовый обрушиться на чародейку, – я не могу потерять тебя. Ты принадлежишь мне с нашей первой встречи! – он прыгнул на девушку, с легкостью отбив выставленный ею шест.
Эвика дернулась в сторону, но Максимилиан атаковал ее заклятьем. В этот раз она не смогла сдержать крик боли. По правой стороне лица тянулся длинный порез. создавший такую же дьявольскую улыбку, как у слуг её противника.
– Ты станешь моей, – нашептывал Канцлер, хватаясь за ручку шеста, вместе с зеркалом дернулась и Эвика. Сейчас она походила на марионетку, – ты станешь матерью нового мира, в котором будут лишь мои Тени! – показал на своих слуг, которые бились с Блейзом и Яном.
Чародейка была уверена в том, что вампир и ангел справятся, в то время как она уже начала уставать. Не выпуская зеркало из руки, Эвика ударила им об лицо Максимилиана, обдав градом ледяных осколков, которые превратили его лик в кровавую маску. Канцлер заорал от боли и выпустил шест, схватившись за свое лицо. Из его груди вырвался рык, а затем он ударил Эвику в солнечное сплетение, рукоятью меча. С треском ударившись о стену купола, она ощутила, как по затылку потекла горячая кровь, вмиг пропитав ткань платья.
Тело отказывалось подниматься, а перед глазами все плыло, и только острая боль в голове заставила ее не потерять сознание: «Мне необходимо убить его» – поддерживаемая одной этой мыслью, Эвика поднялась с пола.
Максимилиан смахнул оставшиеся осколки со своего лица и, обхватив рукоять меча двумя руками, бросился на девушку, намереваясь пригвоздить ее к стене. Одновременно они атаковали друг друга, от скрестившегося меча и артефакта по Кармелитам прошла энергетическая волна. Все стекла в соборе разбились вдребезги, а лавки опрокинулись на пол, задев несколько темных. Яна и Блейза как пушинок разбросало в разные стороны.
Максимилиан раскрыл рот в оскале и запустил в девушку очередным заклятьем, от которого она увернулась, но Канцлеру этого было достаточно. Он еще раз ударил ее по лицу, а затем резко схватил за длинные волосы и притянул к себе так близко, что лезвие меча коснулось женской скулы, оставив очередной порез. Максимилиан легонько ударил мечом по шесту, блокируя любое его движение.
– Ты все еще упорствуешь дорогая, но тебе это не поможет… – процедил он, и впился клыками в шею чародейки.
* * *
В пылу схватки Блейз не сразу обратил внимание на две борющиеся под куполом фигуры, но увидев их, едва сдержал крик боли – Эвика, его госпожа, словно тряпичная кукла, обмякла в руках Максимилиана, который жадными глотками пил ее бесценную кровь.
Вампир даже не заметил, как темный вспорол его грудь своими когтями. Блейз, упал на колени, ощущая себя опустошенным. Перед ним, скалясь в дикой улыбке, стоял улыбающийся джокер. Последнее что он увидел – это отрубленную голову темного, которая покатилась в сторону, а тело превратилось в прах.
Ангел очертил вокруг себя и вампира защитный круг.
– Эй ты – неповоротливый – знакомый женский голос позвал его. – Не вздумай умирать, твое время еще не пришло. – В воздухе пахло хвоей и мхом. Он открыл глаза и понял, что смотрит в чистое небо.
* * *
С каждым глотком Максимилиана силы покидали тело Эвики, она находилась между жизнью и смертью, зеркало в ее руке едва пульсировало, теряя связь с Хозяйкой. Внутри нее растекался холод, заставляя каждую клеточку покрываться тонким слоем льда, Эвика вспомнила свое прошлое…
Она вернулась в Исландию, когда осталась одна. На берег океана, накатывали ледяные волны, заставляя мелкую гальку переворачиваться, создавая знакомое щелканье. Черный песок двигался, словно живой, в нем появлялись своеобразные узоры на местах, откуда ускользали серые, сглаженные камни. Она вдыхала медленно и глубоко, наслаждаясь морским воздухом. За ее спиной простирался пустырь, где когда-то давно была небольшая деревня: «Здесь не осталось ничего. Словно люди, никогда тут не обитали».
Эвика уже знала – ее будущее предопределено, и она готова следовать по этому пути: «Моя собственная месть за мать, отца, свою жизнь отходит на задний план. Сейчас нужно остудить свой гнев и запечатать его во льду, как учил Вайорель. Я обязана быть терпеливой. План Максимилиана более масштабный, он касается не только меня, но и всего темного и светлого миров» – она вытянула руку вперед и в ней появилось зеркало. Раздвинув ручку в шест, Эвика взглянула на заострившийся конец, которым в будущем ее должны были проткнуть насквозь. Она не боялась смерти, ведь именно Смерть будет её помощницей.
– Твое время еще не пришло. – Тихо сказала самой себе, вглядываясь в накатывающие на берег бирюзовые волны. Северный ветер подул в лицо, гладя бледную кожу, развевая волосы.
Она была в месте, которое когда-то называла домом, в месте, где убили мать и закончилось детство. В песке что-то блеснуло, нагнувшись, выудила из воды серебряный гребень: «Он был в волосах мамы…» – подняла взгляд к небу, в уголках глаз появились слезы, но она быстро смахнула их рукой. «Стоит все как следует продумать. Светлые принесут мне неплохую пользу, хотя бы некоторое время пока будут думать, что мы вместе защищаем артефакт, – стала медленно идти по песку, – но затем один из слуг Максимилиана поможет мне – убив меня. Будет несложно подставить грудь под собственное копье. – Коснулась пальцами длинного наконечника. – Больно не будет, я в этом уверена. Все что почувствую – это холод, а затем я перенесусь в будущее и Доминика изменит мою судьбу. Главное заранее прочитать заклинание, которое скует мою магию и запечатает все воспоминания… – она остановилась и взглянула на свое отражение в зеркале – я все сделаю сама, отец».
Максимилиан еще сильнее впился клыками в мягкую плоть, Эвика застонала от боли: «Несколько глотков и все будет кончено» – он отстранился от нее и заглянул в бирюзовые глаза, в уголках его губ была кровь. Он довольно улыбался, пока острая, расползающаяся холодом боль пронзила его так быстро, что Максимилиан не успел ничего сделать. Дернувшись, его глаза расширились от удивления. Слабеющей рукой, Эвика сжимала свой шест, острие которого торчало из спины Максимилиана, пройдя сквозь плоть:
– Изыди… – прошептала она, ощущая, как ее платье пропитывается кровью полукровки, как перестает биться его сердце, покрывшись льдом и рассыпавшись на осколки.
В окне показалась белоснежная луна, осветив два переплетенных перед алтарем тела. Защитный купол исчез.
* * *
Когда темные поспешно бежали с территории крепости, а архангелы легиона рассредоточились вокруг, очищая местность от тумана некромантов. В собор вошел старший архангел. Внимательно осмотрев помещение, он был удивлен, увидев на одной из лавок, сидящего как ни в чем не бывало Яна. Его черные крылья вздымались вместе с дыханием, а рука сжимала светлый меч:
– Не мог не посетить сие мероприятие. Каюсь. – Проговорил отверженный с усмешкой, но в его глазах была тоска. Рядом с ним сидела Жнец с блестящей косой, на приход генерала легиона, она не обратила никакого внимания, глядя пустыми глазами в пол.
– Все с тобой ясно. – пробасил Михаил, подводя итог – Даже не буду спрашивать, как ты выбрался из Ирия, но Ян… – оглядел кучки праха, оставшиеся после темных, – ты превзошел самого себя.
– Какой есть, – он перекрестился, – аминь!
Больше здесь ничего не должно было произойти. Генерал присел рядом с местом, где несколько секунд назад лежали Максимилиан и Эвика, но ни тел, ни артефакта больше не было. Все растворилось в лунном свете: «Мы не имели права вмешиваться. Это был не наш бой, а чародейки и Канцлера» подобрал одиноко лежащий в каменной крошке Халотт.
Алира несколько раз открыла и закрыла глаза, в полной мере осознав свое одиночество и слабость перед собственной косой. Ее охватила абсолютная безразличность, в которой она больше не ощущала себя девушкой, потому что Смерть стала Смертью. Она подняла взгляд к потолку и осмотрела урон, нанесенный Кармелитам: на подоконнике разбитого окна Жнец заметила неподвижно сидящую птицу – это был ворон. Он посмотрел на девушку осмысленным взглядом и расправив крылья, спланировал к тому месту, где недавно лежала Эвика, схватив нечто невидимое с пола, но Алира все же заметила серебряный блеск тонкого предмета: «Осколок зеркала Тенебре вице» – поняла она, когда птица исчезла.
Михаил еще некоторое время побыл в Кармелитах и отозвав своих архангелов, отправился обратно в Келестис. Напоследок, он велел Яну никуда не пропадать, поскольку с ним будет серьезный разговор, особенно Старшему было любопытно, как падшему удалось материализовать светлый меч. Ангел послушно кивнул. С Алирой они еще чуть-чуть посидели на лавке, а потом тоже покинули собор, отправившись в Подмосковье.
Глава 25
После того, как Ян вытащил Луку из подземелий Нижней Аиды, они снова стали жить вместе в квартире на Гоголевском. Большую часть своего времени Лу проводил на Тверской вместе с Арсением. После гибели Максимилиана, ифрит стал полноправным Главой Верхней и Нижней Аиды и никто из темных не смел оспорить его право на главенство.
Ян четко понимал, что Лука больше никогда не будет таким как прежде. Подопечный изменился. Самому ангелу вернули чистоту крыльев и восстановили в прежнем статусе Хранителя. Он больше не был изгнанником, однако архангел Михаил предупредил его, чтобы Ян был осторожен в своих словах и помыслах, иначе перья снова почернеют. Ангел действительно стал более терпеливым и сдержанным, но по-прежнему свысока смотрел на простых людей.
От подопечного Ян решил ничего не утаивать и рассказал кое-что об Эвике и почему Эва, которую тот знал, не вернется.
На улице был поздний летний вечер, и с открытого балкона, тянуло запахом недавно потушенной Яном сигареты.
– Что-нибудь известно об Алире? – спросил подопечный.
– Ничего. После той ночи в Кармелитах я ее не видел, дом в Белых столбах пустует, но с такой раной, какую ты нанес ей Халоттом, она вряд ли долго сможет ходить по земле без лечения. – Последнее предложение ангел сказал с нажимом, наблюдая за реакцией Луки, который втянул голову в плечи, и на секунду его взгляд стал остекленевшим: «Я по-прежнему остаюсь его ангелом, несмотря на два изъяна: он утратил душу и является наполовину демоном. Но он все еще не потерян для света, и я не дам ему превратиться в монстра» – убеждал себя Ян.
– Где сейчас находится Халотт? – Лу опустился на стул, рядом с Хранителем.
– Арсений великодушно отдал его архангелу Даниилу. Больше мне ничего неизвестно.
Лука кивнул головой, решив больше не задавать никаких вопросов: «Я должен уехать из России, хотя бы на некоторое время, чтобы прийти в себя. Мама… ты так нужна мне сейчас, – он решил улететь во Флоренцию, – Арсений отпустит меня, к тому же, он сам собирался туда по своим делам».
Посидев еще некоторое время в полном молчании, ангел покинул квартиру и отправился в Подмосковье. Рассекая крыльями воздух, он летел к дому Алиры. Ему вдруг захотелось еще раз взглянуть на дневник Эвики: «Становлюсь сентиментальным» – укорил себя ангел.
Оказавшись перед домом Жнеца, Ян осмотрелся вокруг, убедившись, что поблизости нет никого из темных, он вошел на участок. Запасной ключ лежал под горшком с засохшей лавандой: «Так странно, что это место сохраняет свою защитную магию. Сквозь стены не пройдешь и телепортироваться сюда невозможно».
Внутри дома ощущалась заброшенность, здесь уже давно никто не жил: мебель покрыл заметный слой пыли, а в воздухе витал запах сухих трав. Поднявшись на второй этаж, ангел вошел в спальню Алиры, надеясь увидеть подругу, но ее не было. Тихонько закрыв дверь, повернул к той комнате, в которой раньше спал.
Вскрыв половицу, ангел достал дневник чародейки. Кто-то вложил в него лист бумаги. Это оказалось письмо, написанное витиеватым почерком Лиры: «Ян, рана от Халотта причиняет мне нестерпимую боль, но я рада ощущать ее, потому что она перекрывает то, что я чувствую без Блейза. Сейчас, я не могу быть с тобой рядом, Оскуро не то место, куда светлый может попасть. Но только здесь, я смогу излечиться.
Я знала, чем все закончится в Кармелитах, но как Жнец – не смею вмешиваться. Поэтому появилась только под конец, как и говорила вам с Блейзом.
Запомни, не оставляй Луку одного с его демонической сущностью. У него нет души – это может послужить толчком к тому, что темная сторона воспылает и Лука превратится в кровожадного монстра, такого же, каким был Максимилиан. Между ними есть кое-что общее. Большего рассказать не могу, но мы еще увидимся…».
Сложив лист пополам, Ян засунул его в карман джинсов и обнаружил какой-то овальный предмет. Вытащив вещицу на свет, он не сразу вспомнил, откуда она: на ладони сверкал кроваво-красный рубин в золотой оправе: «Ведь я собственноручно забрал его из сейфа Максимилиана! А эти джинсы надел впервые после той ночи в Кармелитах».
– Теперь мне есть, о чем поговорить с Доминикой. – прихватив блокнот с собой и вернув половицу на прежнее место, ангел вышел из комнаты. Гладя перила лестницы на крыльце, Ян мысленно прощался с домом, прежде чем телепортироваться: «Мы еще увидимся, Алира…» – он покинул участок и исчез уже стоя за забором.
Село Ягодное-Лесное встретило своего гостя закатом: небо окрасилось в сочный земляничный оттенок. На заднем дворе дома Доминика разбрасывала пшено курам. Голодные птицы квохтали рядом с ней, отталкивая неуклюжих соседок, чтобы вдоволь наесться.
– Даниила нет? – поинтересовался Ян, подходя к девушке.
Ее волосы были убраны под платок, расшитый розами, а на светлый сарафан надет белоснежный фартук.
– Нет. Сегодня я одна, – не оборачиваясь, ответила Доминика, – вижу, ты вернулся из Ирия целым и невредимым. – Она усмехнулась.
Ангел кивнул:
– Мне… помогли… – он вспомнил Киру, но его сердце больше не сжималось от тоски по ней.
– Вот и славно. – Закончив кормить птицу, девушка отнесла ведерко в небольшой сарай и, ополоснув руки в бочке с дождевой водой, позвала Яна за собой.
Они сидели на холме, откуда открывался прекрасный вид: зеленые луга с сочной травой, бесконечное небо и ощущение свободы. Окутываемые теплом вечера, они молча любовались природой, пока ангел не нарушил тишину:
– Нашел это у Максимилиана, – он открыл ладонь, показав девушке кровавый рубин, – знаешь, что это? – внимательно посмотрел на ее выражение лица: разрумянившееся после трудового дня, но такое спокойное. Доминика жила здесь и была счастлива.
– Знаю. – Бросила короткий взгляд на золотую цепь. – Зачем ты его оттуда забрал?
– Посчитал, что пригодится. Артефакты на дороге не валяются. Но я не знаю, какими свойствами он обладает. Чувствую лишь огромную силу, она давит. – Когда они с Лукой выбрались из Нижней Аиды, Ян благополучно позабыл о своей находке. Положив артефакт на траву, ощутил как с плеч как будто свалилась тяжесть.
– Полегчало?
– Да… но что это? – «Получается, камень забирал мою энергию, а я даже не замечал этого…»
– То, из-за чего ты пришел ко мне, – усмехнулась бывший Жнец, – не захотел показывать его архангелам.
Ян посмотрел на рубин: земля под камнем почернела, а трава засохла, превратившись в серый пепел:
– Оставь его у меня. Сейчас он тебе не нужен – это может навлечь новые беды. – Сняла платок с головы и распустила косу: волосы свободно рассыпались по плечам. Ян и не догадывался, что все что произошло, было предначертано ею самой, а не какой-то судьбой.
Доминика сотворила эту череду событий. Сначала заключив сделку с Храфном, а затем с его дочерью – Эвикой и даже помогла ангелу в Ирии, о чем, конечно же, промолчала. Перед глазами бывшего Жнеца возник образ по-прежнему молодой и полной сил чародейки.
Они вдвоем стояли среди развалин замка Инглингов, под которыми был погребен Храфн.
– Настанет час, когда я должна буду умереть. – Бирюзовые глаза смотрят на Доминику – Сделай так, что когда я воспользуюсь Тенебре вице и перемещусь в будущее, ты поменяешь мою судьбу, сковав мои способности и превратив в маленькую девочку. Я не буду помнить, что являюсь чародейкой и тем самым обезопашу себя на время от темных, особенно когда рядом будет двое светлых. Сами того не подозревая, они будут подпитывать меня своим светом, накапливая силы для схватки с Максимилианом. – Смерть посмотрела на свои длинные пальцы, изучая маникюр:
– Что я получу взамен? – сильный порыв ветра всколыхнул светлые волосы, расправив их по узким плечикам.
– Назову ту, что придет в этот мир и заменит тебя, расскажу о том, что тебе будет необходимо для этого. Ты сможешь переложить свои обязанности на плечи нового Жнеца. Никто и никогда не скажет тебе этого. – Эвика коснулась холодной глади зеркала, которую тут же заволокло фиолетовой дымкой.
Доминика раздумывала: «Как странно, видеть будущее, быть всесильной и не ведать о том, кто когда-нибудь сможет избавить тебя от этого бремени».
– Что от меня потребуется?
– Мне нужен новый дом, в стенах которого я буду под защитой, и никто из темных не сможет в него проникнуть. Также я свяжусь со светлыми, в окружении легиона Начал, я буду некоторое время в безопасности и одновременно на виду у Максимилиана, чтобы он выбрал нужный день для нападения и его слуга проткнул меня.
Жнец призадумалась:
– Что ты затеяла, Эвика?
– Убить Максимилиана. – В ее глазах отразилась холодная решимость. – Ты способна управлять временем, поэтому еще немного я проживу в своем истинном облике. И в нужный час, ты потянешь за нити судьбы. В будущем чуть погодя, мои силы пробудятся. – Она присела и коснулась ладонью шершавой земли, заваленной камнями.
– Зеркало, что будет с ним? – Доминика пнула носком ботинка кусочек мраморной плиты, тот отлетел к краю горы, на которой они стояли, и упал в пропасть.
– Оно будет у Максимилиана, но он ничего не сможет сделать без меня, а я, находясь в другом времени, смогу накапливать силы.
Жнец перевела взгляд на свою косу:
– Сделаем это. – Они коснулись запястий друг друга и молча кивнув, разошлись.
Встретились Смерть и Эвика уже много лет спустя, хотя для самой Доминики время пролетело незаметно. Окруженные лесом, они стояли перед домом в поселке «Белые столбы»:
– Здесь вас с Блейзом никто не тронет, – Доминика улыбнулась и вручила Эвике ключ, – в будущем он понадобится тебе. Калитка за домом – это портал, которым ты воспользуешься, чтобы вернуться сюда и уничтожить Максимилиана. – Доминика разыграла невиданную партию, поставив на одну доску столько разных жизней.
Ян долго молчал. Поднявшись с земли, он осторожно поддел носком кеда рубин, как будто тот был ядовитой змеей:
– Хорошо у тебя здесь… – вдохнул полной грудью, – ни разу не пожалела о том, что отказалась от своей роли?
Девушка улыбнулась:
– А с чего ты взял что я от нее отказалась. – хитро улыбнулась, посмотрев куда-то в сторону. Ян тоже повернул туда голову и открыл рот от удивления.
По дорожке, к ним на встречу шли Эвика с Блейзом под руку. Чародейка и вампир были очень даже живые, разве что Эвика выглядела больной. Когда парочка присела рядом с ними на траву, ангел не знал с чего начать, то ли ругаться, то ли радоваться, что все так хорошо закончилось.
– Ах ты упырь недоделанный, а как же Алира?! – набросился на Блейза, но тот лишь пожал плечами.
– Я буду ждать ее возвращения и неважно сколько это займет времени.
– Не переживай непутевый, немного. Оскуро есть Оскуро – успокоила его Доминика поглаживая руку Эвики и передавая ей часть своей энергии. – А вам скоро пора убывать, еще денек или два и сможете отправляться, а то кое-кого муж давно уж заждался.
Яна бросило в жар «Так Эвика замужем? За кем?»
– Предугадывая твой вопрос, за моим старшим братом – Вайорелем Королем вампиров.
– Клыкастым слова не давали, вместо того чтобы здесь отлеживаться, заставил меня выполнять всю черную работу, рубить этих джокеров, весь меч теперь в зазубринах!
– Зато крылья белые – с усмешкой отметила Доминика, касаясь его перьев, от чего Ян вздрогнул.
– Так что ты там говорила про баню? – спросил ангел, чувствуя себя как никогда хорошо.
* * *
Предрассветное небо окрасилось в персиковый оттенок. Солнце было готово выйти из-за горизонта. Его чемодан был собран, а Арсений должен был подъехать через несколько минут. Яна в квартире не было, и Лука оставил ему короткую записку на холодильнике:
«Улетел во Флоренцию. Еда в холодильнике и не забудь закрывать дверь на балкон». Когда они с Арсением приземлились в аэропорту «Америго Веспуччи», Лу наконец-то смог вздохнуть с облегчением. Аэропорт они покинули раздельно, Арсения увез личный водитель, а Лука отправился к матери на автобусе.
Когда он повернул ключ в замочной скважине и открыл дверь, его тут же овеяло ароматом свежей выпечки и кофе. Оставив чемодан на полу, Лука разулся и прошел по светлому коридору в сторону кухни.
Она стояла у плиты, такая же молодая и энергичная, не постаревшая ни на год – его мама. Женщина обернулась на звук шагов, и ее лицо озарила счастливая улыбка. Она поставила кофейник на подставку и протянула руки к сыну. Впервые за долгое время Лу ощутил душевный покой и тепло, которых ему так не хватало. Его укрыл свежий аромат туалетной воды, такой же родной и нежный, как мамины руки.
– Мама… – прошептал он, чувствуя, как ее пальцы гладят его по голове, касаются затылка: «Как же мне не хватало этих прикосновений» – к горлу подкатил неприятный ком, он почувствовал себя пятилетним мальчишкой, которому захотелось расплакаться.
Женщина отстранилась от него, коснувшись легкой щетины на его лице. В этот момент Лу обрадовался, что навел чары на свою внешность, и она не увидит шрамов.
– Такой взрослый… – вновь обняла его, а затем подвела к столу, – я приготовила завтрак, ты что-нибудь будешь?
– Только кофе – с умилением наблюдал за материнской суетой. Вот она перенесла кофейник на стол, достала две чашки из шкафчика. Вытащила из холодильника баночку сливок и присела напротив.
– Я рада, что ты закончил учебу, теперь сможешь сам решать, чем дальше заниматься по жизни. – Ей хотелось отвлечь сына разговором, видя подавленное состояние, в котором он находился.
Лу сделал маленький глоток кофе и блаженно закрыл глаза: «Вкус Флоренции, вкус, который я никогда не забуду. Где бы я ни пил кофе, самый лучший – это мамин» – открыл глаза и посмотрел на маму:
– Я знаю, что отец хочет для меня лучшего будущего, но в России я не останусь, точно не в ближайшее время. Кое-кто из его знакомых, предложил мне поработать архитектором здесь…
Глаза женщины расширились от удивления, а потом она воскликнула:
– Неужели ты останешься со мной?! – ее переполняла радость, она как девчонка захлопала в ладони.
Лука кивнул в знак согласия:
– Останусь – «Потому что это единственный способ не впасть в тоску, не скатиться во мрак. Сейчас я нуждаюсь в тебе больше чем когда-либо, мама… если бы ты все знала. Знала в кого я превратился» – он отхлебнул еще кофе.
В этой квартире Лу проводил раньше гораздо больше времени. Несколько комнат, высокие потолки, много света, собственный камин в просторной гостиной. Все здесь… дышало и было окружено маминой энергией, ее яблочным ароматом, который не мог заглушить никакой другой запах.
– Я устал от России, – «И не хочу возвращаться к тому, что пытаюсь забыть» – и еще, я хотел познакомить тебя со своим другом, – «Интересно, где будет жить Ян…» – но не сегодня, он еще не прилетел в Италию.
– Хорошо, но ты обязательно должен позавтракать. Тебя это взбодрит! – она погладила его по голове и тепло улыбнулась, – когда ты голодный у тебя уставший вид, всегда.
Лука заставил себя съесть омлет и овощной салат, вещи он так и не распаковывал, а только отнес их в мансарду, где была его комната. Отодвинув занавеску на окне, Лу посмотрел на узкие улочки, по которым шествовали группы туристов. На набережной, перед зданием библиотеки Лауренциана ходили студенты с яркими рюкзаками.
«Раньше, когда я приезжал сюда на каникулы, мог часами просиживать в библиотеке за учебником грамматики итальянского языка, – вспомнил он, – как жаль, что сейчас не осень, не выношу жару» – в кармане вдруг завибрировал мобильный телефон и Лу не торопясь вытащил его:
– Привет Ян.
– Привет Лу, как долетел?
– Отлично, Арсений отправился к себе в дом, а я у мамы.
– Голос у тебя не потеплел ни на градус, – тяжелый вздох, – но радует, что тебе не хочется никого испепелить.
Лу невесело улыбнулся:
– Да уж. Ты скоро здесь будешь?
– Думаю, что да, не терпится познакомиться с твоей матерью.
– У меня вопрос, где ты будешь жить? Потому что у меня… сам понимаешь – не вариант.
– Это тебя не должно волновать. Сейчас ты должен развеяться, как следует, а дальше посмотрим. До сентября осталось еще немного времени.
– А что будет в сентябре? – Лука нахмурился и вернул занавеску на место.
– Я отправлюсь в Чехию, у меня есть кое какие личные дела, но это не значит, что я пропаду.
– Возьмешь меня с собой?
Ангел на секунду задумался:
– Что ж, это идея. Устроим небольшой отпуск. Ладно, скоро увидимся. Смотри не вляпайся в очередное приключение… без меня, – и отключился.
– Да уж, тех приключений мне хватило на всю жизнь. Больше не горю. – Заметил на тумбочке свечи, щелкнув пальцами, три фитиля одновременно зажглись: «Теперь все это кажется таким обыденным. Словно я всегда владел магией огня, но неужели за столько лет совместной жизни с отцом, мама так ничего и не поняла? Не узнала, что он демон… возможно стоит у нее спросить, – он тут же передумал, – нет, это бред. Посчитает, что я начитался фэнтези. Лучше оставить все как есть. И потом, вечером нужно встретиться с Арсением. Он говорил, что его дом находится за садами Боболи».
До заката Лу никуда не выходил. Слонялся по квартире, видя, как мама решает рабочие вопросы по телефону или с кем-то переписывается, стуча по клавишам ноутбука, сидя на кухне. Он наблюдал за ней, прислонившись к дверному косяку и засунув руки в карманы: «Бабушка бы меня отругала за то, что я забросил свои «Заметки» и ничего не пишу» – он принес из мансарды ноутбук и опустился на белый диван в гостиной.
* * *
Они встретились спустя несколько лет после развода с Луцио. Луиза в одиночестве прогуливалась по набережной реки Арно. Шел весенний дождь, но широкий зонт не давал женщине намокнуть. Она не сразу увидела шедшего ей на встречу незнакомца и когда носки его блестящих от влаги туфель оказались в поле ее зрения, Луиза подняла взгляд – перед ней стоял Арсений. На нем было темно-серое пальто, он тоже держал над собой зонт. Знакомый, пряно-древесный аромат туалетной воды, очки в прямоугольной оправе и серьезный взгляд.
Они стояли друг напротив друга, пока женщина не нарушила молчание:
– Здравствуй, Арсений.
– Здравствуй – он сделал шаг к ней на встречу, – ты все еще здесь живешь? – указал на дом рядом с библиотекой.
Женщина кивнула:
– Неподалеку моя кофейня. Вот решила немного прогуляться, а ты здесь по работе? – Арсений сжал ручку зонта:
– Нет, прилетел навестить сестру, – от Луизы он никогда не скрывал того, что у него была своя маленькая семья, состоящая из него и его Алегрии.
Им становилось неловко стоять под дождем, словно они были чужими друг другу.
– Ты не хотела бы провести со мной остаток вечера? – предложил ифрит.
Луиза с минуту раздумывала, а потом пожала плечами:
– Почему бы и нет – «Я вижу, как тебя что-то гнетет… Видимо не у одной меня такое паршивое настроение» – после развода они с Арсением не виделись и не общались, хотя во время брака Луиза считала его своим лучшим другом. Они могли общаться на разные темы, она доверяла ему, а затем… Арсений прервал любые контакты с ней. Луиза решила, что это все из-за развода, а потом перестала ломать себе голову: «Пусть поступает так, как считает нужным» – на этой мысли она перестала задумываться не только о своем разбитом браке, но и дружеской связи.
Вечер они провели в небольшом, но уютном ресторанчике неподалеку от галереи Уффици. Ужинали спагетти, затем заказали еще пиццу и салат, запивая все это отличным вином. Поначалу скованное общение с каждым выпитым бокалом становилось свободнее. Чуть позже Луиза не сдерживала накопившейся в ней обиды и высказала Арсению все, что было у нее на душе.
Мужчина молча выслушал ее. Если бы только он мог все объяснить, во всем признаться…
– Мне нужно кое о чем рассказать, но этот разговор вынуждает меня просить тебя о том, чтобы он происходил у тебя дома. За закрытыми дверьми.
Не тратя время на лишние вопросы, женщина подозвала к себе официанта: Арсений расплатился по счету, и они пошли на квартиру.
Здесь пахло выпечкой и кофе, ифриту вспомнилось, как будучи беременной, женщина готовила дома пироги, круассаны, различные булочки, варила любимому мужу кофе, принося в кабинет.
«Это будет не простой разговор, но я должен все ей рассказать» – снял с полки подсвечник со свечой и, поставив перед собой, поднял взгляд на Луизу. Она молчала. И только когда на мизинце Арсения вспыхнул огонек, которым он поджег фитиль, глаза женщины раскрылись от удивления, но лишь на миг.
– Есть на этом свете добро и зло. Есть ангелы, демоны и есть ифриты. Есть те, кто владеет магией, кто защищает и тот, кто нападает. Мы с Луцио никогда не были людьми. Я ифрит, а он демон – Арсений ожидал чего угодно от нее, но никак не того спокойствия с которым столкнулся потом.
