Текст книги "Где рождается свет (СИ)"

Автор книги: Лия Альман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Что с тобой, Ди?

Вместо ответа она удивленно вскинула брови.

– Ты сильно изменилась.

– Всего лишь сменила стиль в одежде и подстриглась, – она безразлично пожала плечами и сделала глоток.

– Я не про внешность. Ты стала совсем другой.

– Потому что ушла с кладбища раньше всех?

Амин пытливо всматривался в нее. Диана впервые заметила морщинки в уголках его глаз. Как он пережил болезнь любимой женщины? Насколько страшно смотреть, как умирает самый близкий человек, и не суметь его спасти?

– Нет, – сказал он после короткого молчания. – Не могу объяснить, но ты будто больше не ты. Словно в твое тело вселился кто-то другой.

Диана фыркнула и дернула плечом:

– Кто бы говорил. Почему ты не рассказывал о болезни Сильвии? Мы же столько лет дружим.

– Потому что вы не спрашивали. Ди, когда ты мне звонила в последний раз?

– Да что ты несешь? – Она уже готова была поддаться раздражению, но вдруг осознала, что Амин прав.

Когда случился последний разговор с ним или с Сильвией? Полгода, год назад? О чем они говорили? Обсуждали ли цветение гортензии или строили планы на отпуск? Делились ли новостями или впечатлениями от просмотренных фильмов? И главное, чем она была так занята все это время?

– Вот, черт… Я… я не знаю.

– Об этом я и говорю, Ди. Ты другая. Неужели сама не замечаешь?

– Люди меняются, Амин, – холодно ответила Диана и вытянула ноги. – Не всегда в лучшую сторону и не всегда по своей воле. У всех есть эпизоды, которые в здравом уме никто не хочет прожить. Но приходится.

– Всем приходится. Но не все превращаются в мраморные статуи.

Амин встал, подобрал пиджак и зашел в дом. Диана посмотрела на небо.

– Этот мир слишком несправедлив. Надеюсь, Сильвия, ты сейчас в более совершенном месте. За тебя, – она подняла бокал и выпила до дна.

Глава 5

В детской царил беспорядок: игрушки разбросаны, на книжных полках хаос, одежда кучей свалена на кресле. Неудивительно, Амину было явно не до уборки в последнее время. Вот и сейчас Макс вызвался уложить Маргу спать, чтобы хоть как-то помочь другу. Девочка лежала в своей кроватке и грустно смотрела на стену. Она отказалась от чтения сказок или просмотра мультиков. Макс чувствовал себя ужасно беспомощным, потому что даже вообразить не мог, как помочь малышке справиться с ее горем.

– Когда я была совсем маленькая, – Марга заговорила так внезапно, что Макс дернулся, – папа часто рассказывал мне сказку про принца, который заключил договор со Смертью. Он должен был забирать у людей души и взамен мог жить вечно.

Максимилиан невольно улыбнулся:

– И что случилось дальше?

– Он влюбился в принцессу. А Смерть потребовала ее душу. Тогда принц отдал свое королевство, богатства и даже свою вечную жизнь за то, чтобы принцесса осталась жива.

– Хорошая сказка, – Макс тяжело сглотнул и поправил очки.

– Если бы папа мог спасти маму, он бы все отдал ради этого, правда?

– Конечно, малышка, – он погладил девочку по волосам. – Даже не сомневайся. Твои родители очень любили друг друга.

– Как думаешь, почему принц так сильно хотел спасти принцессу? Потому что после смерти очень плохо?

– Никто не знает, что после смерти происходит. Но, мне кажется, принц просто не мог представить свою жизнь без любимой. Он скорее бы умер сам, чем остался бы без нее.

– Папа без мамы живет. Значит, он ее не так любит, как принц.

– Вовсе нет, Марга. Просто у принца не было такой замечательной дочки. Уверен, это бы сильно изменило историю. – Макс впервые увидел легкую улыбку на лице девочки.

– Дядя Макс, почему у вас с тетей Дианой нет детей?

– Ну и вопросики, принцесса! Так иногда бывает. Не все взрослые могут иметь детей. Просто так сложилось.

– А почему вы долго не приезжали? – не прекращала сыпать вопросами девочка. – Вы не хотели с нами дружить? Папа очень расстраивался, что вы перестали приезжать. Он стал часто ходить на берег, говорил, что море его единственный друг.

– Прости, Марга. Мы очень виноваты перед вами. Взрослым иногда кажется, что у них много времени в запасе и есть дела важнее, чем дружба. Но это не так.

– Я рада, что вы приехали и снова говорите с папой, – пробормотала Марга совсем сонным голосом и закрыла глаза.

– Я тоже, малышка.

Макс поцеловал спящую девочку в макушку, на цыпочках вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.

В комнате Дианы не оказалось. Макс даже не сомневался, что найдет ее на кухне с бокалом в руке. Чем ближе к ночи, тем отчаяннее она пыталась забыться. Он не мешал. Бессилие убивало. Все, что Макс мог делать – пытаться поддерживать жену, быть рядом, пока она медленно уничтожала себя. Завтра же нужно поговорить с Амином. Может, момент не самый подходящий и правильнее было бы дать другу время погоревать, но Макс хотел объясниться. То, что происходило эти годы, слишком сильно повлияло на их жизнь. И Амин имеет право знать.

С такими мыслями Максимилиан подошел к шкафу, чтобы разобрать вещи. В суматохе дня на это совершенно не было времени. Он потянул одежду и случайно зацепил чемодан Дианы. Тот упал и открылся, бесстыже раскрывая содержимое. Прозрачная папка с бумагами подпрыгнула на вещах. «Свидетельство о смерти» – гласила надпись на документе. Макс в недоумении открыл папку.

– Что ты делаешь? – Диана раздраженно выдернула находку из рук.

– Ты не собиралась сказать, что твоя мама два года как умерла? – негодование переполняло.

– Зачем? Вы виделись один раз. Можно подумать, тебе не плевать, – бросила она, словно дала оплеуху.

– Ди, да что с тобой?! Конечно, мне не плевать! – он взял жену за плечо, но она тут же скинула руку. – А сама? Ты даже не была на ее похоронах?

– Она всегда предпочитала мне общество едва знакомых мужчин. Я не хотела нарушать традицию, – зло прошипела Диана, нервно заталкивая документы в сумку.

Макс смотрел на жену и ему казалось, что он видит ее впервые. Когда она так похудела? Тонкие пальцы, длинные ногти, строгий костюм… Голова закружилась, в глазах потемнело, а шрам на щеке защипало. Он ошеломленно вышел из комнаты, не чувствуя под ногами пол. Наощупь добрался до комнаты друга и постучал:

– Амин? Ты еще не спишь? Мне нужна помощь.

***

Друзья сидели за столом в маленьком саду. Рыжий пес устроился у их ног и тихонько дергал лапой, вероятно, догоняя кого-то во сне. От кружек с горячим чаем шел пар. Воздух наполнялся стрекотанием ночных цикад и ароматом садовых соцветий. На улице совсем стемнело и потянуло холодом. Амин вынес себе и Максу теплые кофты, а на стол поставил уличный ночник. Было бы намного удобнее устроиться на кухне, но не хотелось, чтобы случайная фраза долетела до Дианы или малышки Марги.

– Это началось четыре года назад, когда мы вернулись из отпуска, – начал рассказ Макс. – Сначала все было отлично, как всегда. Но однажды мы с Ди пошли в бар. Она выпила лишнего. Мы немного повздорили. Ничего серьезного, из-за какой-то ерунды, которую даже не вспомню теперь. Ди вспылила и села за руль. В тот вечер она сбила насмерть девушку.

Амин округлил глаза и в ужасе смотрел на Макса. Потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и продолжить.

– Разбирательства были недолгими. Полиция нашла в кармане девушки предсмертную записку. Что-то из серии «не хочу жить без него, простите, прощайте». Знакомый адвокат помог замять дело, с Дианы сняли обвинения. Не дошло даже до суда.

– Бедная Диана, как она пережила этот ужас? – выдавил Амин. – И эта несчастная девушка… Почему вы не рассказали?

– А почему ты не рассказал про Сильвию? – пожал плечами Макс. – Мы делимся радостями, горестями, но самые страшные моменты всегда встречаем в одиночестве. Первое время Диана была сама не своя. Ходила на кладбище, все время плакала. Даже компанию свою на время забросила.

– Прошло четыре года. Она еще не пережила это?

– Не знаю. – Макс сглотнул, голос предательски задрожал. – Амин, чем дальше, тем сильнее она становится похожа на нее.

Хотя Максимилиан постарался выделить последнее слово, друг непонимающе развел руками.

– На кого?

– На Смерть, – шепотом уточнил Макс, будто боялся вызвать последнюю.

– В каком смысле становится похожа? – Амин обхватил кружку с чаем и поежился.

– Ну, знаешь, ее эти строгие костюмы, внешняя холодность, злость. Глаза стали бледнее. А ты обратил внимание, как она похудела? И ее руки… В общем, сходство становится пугающим.

– Подожди, дружище, – в голосе Амина слышалось сомнение. – Ну сменила она стиль в одежде, стала выглядеть строже, но прям похожа? Ты уверен?

– Думаешь, я могу забыть, как выглядит Смерть? – саркастично заявил Макс. – Поверь, не каждая женщина в костюме ее напоминает. В Диане появилось что-то неуловимое, что я не могу объяснить.

Они замолчали. Амин забарабанил пальцами по столу, пес хрюкнул, встрепенулся и тут же снова улегся спать.

– Хорошо, допустим, – согласился друг. – И с чем, по-твоему, это связано? Травма? Не может простить себе гибель девушки?

– А что, если дело в легенде? – Макс снял очки и потер глаза. – Мы же почти ничего не знаем о ней.

– Да брось! – махнул рукой Амин. – Диане просто нужен психолог.

– Издеваешься? Она полтора года к нему ходила. Плакать и убиваться перестала, к жизни вернулась, но совсем другой.

Они замолчали. Где-то далеко слышались нетрезвые молодые голоса.

– Я знаю, тебе сейчас не до того, – прервал молчание Макс. – Ты наверняка обижен, что нас не было рядом, и мне правда очень жаль. Но я не знаю, кого еще просить о помощи.

– Макс, я не обижен. Просто у меня нет ни единой мысли, как вам помочь. Если ты что-то придумал – выкладывай, сделаю, что могу.

– Да ничего я не придумал! – излишне громко сказал Максимилиан и прикусил губу. – Чувствую себя бесполезным куском мяса.

– Уверен, это не так. Я обещаю подумать. Может, что-то придет в голову, договорились?

Макс кивнул и замялся.

– Не хочешь поговорить о Сильвии? – осторожно спросил он.

– А что говорить? Год назад ее начали мучить сильные головные боли. Мы поехали в больницу, сделали обследование. Оказалось, она больна. Рак, уже неоперабельный. Врачи только руками развели. Вот и все.

– Почему ты не рассказывал?

– Хотел, но не мог. Знаешь, будто если вслух произнести, то ничего нельзя будет изменить. И Сильвия просила. Говорила, хочет, чтобы вы ее помнили здоровой и счастливой. Я до самой смерти не мог смириться. Чуда ждал, – Амин говорил ровно, даже отстраненно, но от этого его горечь только сильнее ощущалась. Часть его души умерла вместе с женой.

Макс подумал, что если бы друг кричал, плакал, злился, то в этом не было бы столько боли, сколько в опустошении.

– Прости меня, – вдруг тихо проговорил Макс. – За то, что когда-то делал это. Забирал души.

Амин усмехнулся:

– Похоже, тебе самому надо себя простить. А мне тебя винить не в чем. Кстати, поговори с ней.

– Что? С кем?

– С Дианой. Не повторяйте прошлых ошибок. Пусть она позволит тебе помочь ей, иначе ничего хорошего не выйдет. Ты сам знаешь, она не согласится на то, чего сама не выбирала.

Макс понимающе кивнул и отпил остывшего чая. Налетевший холодный ветер неприятно пробрал до костей и заставил поежиться. Мужчины вернулись в дом. Тепло догорающего камина приятно окутало их тела. Макс пожелал другу спокойной ночи и направился в спальню.

Он надеялся, что Диана уже уснула. Вести сейчас разговор он был не готов, а холодное молчание обжигало, как ледяные розги. К его облегчению, жена безмятежно спала. На тумбочке лежала начатая пачка снотворного. Значит, есть шанс, что сегодня Диана проспит до утра. Макс погладил ее волосы и поцеловал в лоб, затем приоткрыл немного шторы и улегся под одеяло. Завтра им предстоит сложный разговор.

Глава 6

От донны Берты Агнесса возвращалась, когда сумерки уже затянули поля сизой дымкой. Как обычно, уйти без гостинцев было просто невозможно, поэтому в руках девушка беспечно покачивала корзинку со свежим маслом, пирогом и небольшой связкой душистых трав.

Хотя утром ожидался ранний подъем, Агнесса не хотела прямо сейчас возвращаться домой. Вместо этого она неспешно брела по полю вдоль лесной опушки и глубоко вдыхала тяжелый аромат хвои.

Переходя через реку по узком каменному мостику, Агнесса краем глаза заметила, что за ней следует кто-то в темных одеждах. Она обернулась и остановилась, ожидая, пока фигура приблизится.

– Доброго вечера, монна Агнесса, – издалека поприветствовал незнакомец.

Девушка на мгновение запнулась. С такого расстояния в сумеречном силуэте легко угадывался Хранитель: черный плащ до пят, капюшон, под которым не видно лица, а ноги не касались земли. Сердце дрогнуло. Неужели кто-то подслушал, когда она говорила с матушкой?! Нет, не может того быть. Некому попросту. И говорили они тихо. Да и неужто Хранители пришли бы просто из-за одного единственного разговора?

– И вам хорошего вечера, господин. Чем я могу помочь? – как можно спокойнее спросила Агнесса.

– До нас дошли слухи, что донна Хельга, ваша мастерица-швея, часто ведет разговоры о душе. Что вы знаете об этом?

– Слухи на то и слухи, господин, чтоб по ветру летать, – Агнесса чуть улыбнулась. – Один сказал, другой не понял, третий подзабыл, четвертый исказил, а к пятому пришла совсем иная история.

– Монна Агнесса, ответьте на вопрос, – Хранитель говорил спокойно, даже бездушно (прости, Великая Судьба, за сравнение), но твердо. Такие не потерпят пререканий.

Разум захлебнулся в смешанных чувствах. С одной стороны, облегчение, что Хранитель пришел не за ней. С другой, беспокойство за донну Хельгу. Уже много лет Агнесса работала в ее мастерской ткачихой. Донна Хельга – швея с золотыми руками. Она умела все: и прясть, и ткать, и шить, и вязать. Шутили, что сама Судьба при рождении ей нитку с иголкой в руки вложила. В мастерскую приезжали даже из столицы. И донна Хельга научила Агнессу всему, что сама умела. Шить у ученицы выходило посредственно. Таланта хватало разве что залатать рубаху. Зато ткать ковры получалось искусно! В общем, Агнесса свою наставницу уважала и дурного ей точно не желала.

– Нет, господин. Мне не доводилось слышать от донны Хельги ничего предосудительного, – легко соврала Агнесса. – Да нам и говорить некогда, господин. Работы в мастерской невпроворот. Тут еще и к ярмарке готовились. А вне мастерской мы не видимся. Хотя это вы и сами знаете, наверное.

Хранитель долго изучающе смотрел на Агнессу, затем поклонился и скрылся в темноте леса. Не самое приятное окончание вечера. Она передернула плечами и заторопилась восвояси.

***

В доме пахло догорающими поленьями. На лавке сидел худой мужчина с короткой седой бородой и плел корзину. Разбросанные вокруг прутья ковром застилали пол.

– Папенька, не пора ли вам отдохнуть? – Агнесса зашла в дом и поставила корзинку на стол. – А маменька где?

– Пошла к соседке да пропала там, – добродушно проговорил отец, откладывая работу. – И ты что-то задержалась.

– Немного прогулялась у опушки. Донна Берта передает вам доброго здравия. Ставьте воду, папенька, я пирог принесла, – улыбнулась Агнесса и так гордо продемонстрировала угощение, будто сама его только что приготовила.

Они с отцом захлопотали на кухне. Вскоре пирог был нарезан, а в пузатые кружки налит чай с пряным ароматом бузины и липы.

– Ты сегодня неразговорчивая, доченька. Не случилось ли чего?

– Не знаю, папенька, – вздохнула Агнесса. – Когда я шла домой, меня догнал Хранитель.

Отец поперхнулся чаем, откашлялся и круглыми от ужаса глазами уставился на дочь.

– Чем ты ему приглянулась?

– Нет, нет, папенька, – поспешила заверить Агнесса. – Он не за мной приходил. Спрашивал про донну Хельгу. Мол, она разговоры о душе часто заводит.

– А что же, в самом деле так? – спросил отец, понизив голос.

Агнесса замялась, словно думала, стоит ли правду говорить или поступить с отцом, как и с Хранителем.

– Нуу, – неловко протянула она, – пару раз я слышала, как она задает странные вопросы. Мари, например. Говорит, мол, как же ты на свет появилась, коли матери у тебя нет? Мари и сказала, что Судьба Великая ей жизнь подарила. А донна не отступает, мол, странно это все, и мир наш будто не настоящий, будто…

Дверь скрипнула, и Агнесса осеклась. В дом вошла худая, под стать отцу, женщина с мягкими чертами лица и такой же черной тугой косой, как у Агнессы. Девушка переглянулась с отцом. Одного взгляда было достаточно, чтоб понять – тема закрыта.

– Маменька, вы как раз вовремя, – прощебетала Агнесса. – Мы вкуснейшим пирогом лакомимся.

Глава 7

Вещи аккуратными стопками укладывались в чемодан. Уже прошла неделя после похорон Сильвии, и Диане совершенно осточертело бесполезное шатание по дому Амина. Ничем себя не занимать оказалось намного сложнее, чем она представляла.

То есть занятия, конечно, были, только совершенно бессмысленные. Например, каждое утро вся троица садилась за стол в саду и пыталась понять, к чему Диане снится один и тот же сон с этим проклятым коридором. И хотя все прекрасно понимали, кем она себя видела в этих снах, произнести вслух боялись. Амин подавленно молчал, Макс всячески пытался смягчить «приговор». А потом они еще битый час сидели и пытались придумать, как связаться с русалками, слугами Смерти, или заговорить с йошо. Само собой, никакого решения найти не удавалось. Безнадежное «совещание» всегда прерывала малышка Марга. Она врывалась в их напряженное молчание с миллионом вопросов, предложением погулять на берегу или выйти на лодке в море. Удивительно, как легко дети способны переплетать боль с обыденностью. Марга скучала по матери и тяжело переживала утрату, но при этом продолжала легко жить дальше, с наивной детской непосредственностью впитывая окружающую действительность.

Этим утром Диана, наконец, не выдержала.

– Да сколько можно продолжать этот фарс?! – закричала она, не в силах больше терпеть нелепую тишину. – Я становлюсь похожа на Смерть. Точка. Можете и дальше прятать взгляд, не смотреть в глаза, но мне очевидно, что с каждым днем все больше я становлюсь копией старухи!

– Ди, не говори так. Ты – это ты. – Муж в очередной раз попытался сгладить конфликт.

– Я – это я? Макс, посмотри на меня. Ничего нового не замечаешь? Как насчет худобы? Или, может, эти дурацкие когти, – она потрясла рукой перед его лицом, – которые я стригу едва ли не через день, но они остаются такими же длинными и острыми?

– Ты не ее копия. Мы найдем способ остановить изменения, – упрямо твердил Максимилиан.

– Мы уже неделю сидим за этим столом, думаем и еще ни на полшага не сдвинулись с мертвой точки. Давайте уже признаем – мы ничего не можем сделать!

Она встала и направилась к дому, давая понять, что разговор окончен. Уже в дверях Диана обернулась:

– Я улетаю сегодня. Нужно разобраться с наследством матери, – Амин удивленно приподнял бровь, но Диана сделала вид, что не заметила этого. – Макс, не надо лететь со мной. Оставайся у Амина, Марга будет рада.

«А мне, может, повезет зайти в старую бухту и увидеться со связным Лорелей», – раздраженно подумала она и удалилась, чувствуя спиной напряженные взгляды.

***

Когда вещи были собраны, Диана вышла на улицу. Макс с Маргой ушли на побережье гулять. Девочка все утро тараторила, что должна ему показать какие-то необычные ракушки. Амин занимался ремонтом лодки. Диана села на землю, свесила руки с колен и стала молча наблюдать за его работой.

– Почему ты не позволяешь ему помочь тебе? – Амин вытер руки старой грязной тряпкой и посмотрел на подругу.

– А ты называешь это помощью?

Мужчина пожал плечами. Он обошел лодку, взял молоток и два раза легонько ударил по днищу.

– Гораздо важнее, что ему не наплевать, тебе не кажется?

– Ответь на вопрос: что ты сделал, когда узнал, что Сильвия больна? Ты повез ее к врачу или сказал, что все не так уж страшно?

Амин усмехнулся:

– Как видишь, не помогло.

– Плевать. Зато ты попытался.

Диана облокотилась на низкий деревянный заборчик и прикрыла глаза. Она слышала, как Амин еще несколько раз ударил по лодке. А потом трава рядом зашелестела. Это друг сел.

– Может, и Макс бы попытался, если бы ты позволила. Ему больно. И страшно. Он хочет помочь, но не знает как. Хуже всего, когда хочешь помочь любимому человеку, но не можешь.

– Почему ты не спас ее? – Диана открыла глаза и посмотрела на Амина. Тот отвел взгляд. – У тебя же есть русалочья кровь. Почему ты не спас Сильвию?

Амин уставился в траву.

– Потому что такова была ее судьба, – его голос стал пустым, будто из него вытянули эмоции. – То, что умирает, должно умереть.

– Не понимаю. Как ты мог предпочесть потерять любимого человека?

– Думаешь, я не сомневался? – Амин ухмыльнулся. – Каждый день. Но всякий раз, как рука тянулась к бутыльку, я вспоминал Маргу. Она тоже продлила себе жизнь. И какой ценой? Вместо того, чтобы обрести покой, двести лет жила под нескончаемый шум и проклинала себя.

Он замолчал. Где-то поблизости затрещали стрекозы. Морской ветер оставлял на губах солоноватый привкус. Диана подумала, что Амин правильно сделал когда-то, променяв мегаполис в Штатах на этот уютный уголок земли. Она вспомнила, с каким удовольствием каждый отпуск помогала Сильвии в саду. Может быть, будь у нее еще один шанс, Диана тоже предпочла бы тихую жизнь в таком вот живописном месте. Выращивала бы цветы, ухаживала за домом, наверняка работала бы каким-нибудь дизайнером, например. В такой жизни определенно есть свой шарм.

– А я? – спросила она. – Мы с Максом были счастливы. Очень долго.

– Были. Но чем все обернулось? Прости, я никогда не верил, что Смерть можно обставить вот так, без последствий. – Амин выдернул травинку и принялся жевать ее.

– Или ты просто струсил, – уколола Диана, чувствуя, как в груди засвербела злоба.

– Посмотри на себя сейчас. Тебе нравится, что происходит?

– Ерунда! С Сильвией такого не произошло бы.

– Откуда тебе знать? – Амин вышвырнул травинку и раздраженно проговорил: – Ты обвиняешь меня в том, что я мало сделал, но не позволяешь собственному мужу сделать хоть что-то. Почему ты думаешь, что Сильвия захотела бы продолжать жизнь такой ценой? Почему думаешь, что она не предпочла бы сохранить эту кровь для нашей дочери, например? Почему думаешь, что она не стала бы такой же холодной и надменной, как ты сейчас?

– Я не выбирала то, что случилось.

– Нет, ты выбрала! Когда выпила кровь Марги. Ты приняла игру со Смертью и не подумала, чем она закончится! – вспылил Амин.

Он почти кричал, нервно дергая руками и сжимая грязную тряпку. За все годы знакомства Диана никогда его таким не видела. Амин всегда отличался спокойствием и уравновешенностью. Эта картина так удивила ее, что даже возразить не получалось.

– Так что да, Диана, это был твой выбор, – продолжал Амин после глубокого вдоха. – Ты винишь Макса, что он не способен признать происходящее, но сама чем лучше? Ди, ты готова обвинить кого угодно, только бы не признавать, что могла совершить ошибку! А Макс… Макс, по крайней мере, всегда рядом и поддерживает тебя. Не будь дурой, не отталкивай его. Вряд ли ты сейчас можешь похвастаться большим количеством близких людей.

Амин соскочил с места и ушел, сжимая кулаки. Диана понимала, что сделала ему больно, но почему-то было наплевать. Она медленно поднялась и пошла за чемоданом. Только бы не встретиться с Максом. Совершенно не было желания видеть его щенячий взгляд.

***

Короткий перелет выдался на редкость утомительным. Диане показалось, что даже многочасовая дорога в Штаты переносится легче. Если бы она не поторопилась, то могла бы взять более комфортные места в бизнес-классе. Но находиться у Амина уже не хватало терпения, поэтому схватила то, что было. В итоге была вынуждена всю дорогу слушать пустой треп двух студенток, поскуливание какой-то мелкой шавки и все это под аккомпанемент плачущего младенца. Так что два часа полета показались пыткой.

Оказавшись за пределами аэропорта, Диана наконец вздохнула свободнее. Она еще не слишком хорошо понимала, что делает, но внутри зашевелилось смутное чувство радости при виде знакомых пейзажей. Неужели она скучала по родной стране?

Диана подозвала таксиста, одного из тех, которые вечно дежурят у аэропорта, назвала адрес и уже через полчаса стояла у знакомого подъезда. Ключи в сумочке нашлись не сразу, словно не хотели пропускать ее в прошлое.

Замок поддался с нажимом. Диана вошла в квартиру. Надо же, ничего не изменилось! Все так, как было в последний ее визит сюда. Сколько ей было? Кажется, двадцать шесть. Вот где царит стабильность. Большое зеркало в прихожей в той же безвкусной громоздкой раме. Персиковые обои на стенах выцвели и вытерлись. Теперь их оттенок походил больше на грязно-кремовый. Коричневое трюмо пошатывалось на трех ножках, четвертая, как всегда, бесполезно болталась, наполовину открученная. Диана прошла в свою спальню. Здесь тоже не произошло изменений: тот же неудобный серый диван, уютное красное кресло возле книжного шкафа и пустой компьютерный стол. Или не пустой? Только сейчас она заметила одинокий конверт под слоем пыли. Диана осторожно его раскрыла.

«Доченька!

Я знаю, как ты обижаешься на меня. И мне не в чем тебя упрекнуть. Я полностью это заслужила. Знаешь, а я смотрю за тобой в интернете. Благо, теперь есть такая возможность. Ты стала такой взрослой и успешной.

Я не имею права присваивать себе твои заслуги, но все равно ужасно горжусь.

Хочу сказать, что с момента нашей последней встречи моя жизнь очень изменилась. Я развелась с очередным мужем и больше никого не впускала ни в эту квартиру, ни в свое сердце. Ты была права. Давно пора было научиться жить самостоятельно. Мне жаль, что тогда я наговорила тебе и твоему мужу столько неприятных вещей. Я так не думала на самом деле, крошка. Знаешь, я тогда просто очень испугалась. До меня дошло, наконец, что ты не нуждаешься во мне.

Эта мысль ужасно напугала меня. Ведь, если так, то ты больше не придешь ко мне. Не станешь исправлять мои ошибки. А я так к этому привыкла. Ты уехала на другой конец света. И правильно сделала. Ты выбрала себя. У меня никогда не хватало смелости на такой шаг. Я всегда пряталась за другими, за мужчинами. После смерти твоего отца так и не научилась принимать решения сама и перекладывала их на кого угодно.

А муж у тебя хороший. Хотя я никогда особо не разбиралась в мужчинах, ты и сама знаешь. Но то, как он смотрит на тебя… твой отец так смотрел на меня. А он был единственным хорошим мужчиной в моей жизни. Так что береги его. Мужчина, который так смотрит, всегда будет рядом.

Ты сильнее меня, лучше меня. Я верю, ты сможешь все. А мне остается только смотреть на твои фото и кусать локти. Как много ошибок я совершила, крошка. Мне их никогда не искупить.

Я пишу это письмо, зная, что никогда не осмелюсь его отправить. Но я оставлю его в твоей комнате. Быть может, ты прочтешь его, когда меня уже не будет. Но так даже лучше. Смерть станет моим освобождением от того груза вины, который я несу на себе. Возможно, иногда умереть – не так уж и плохо.

Крошка, если сможешь, прости, что я была такой плохой матерью. Не повторяй моих ошибок. И помни, я люблю тебя. Даже с того света».

Глава 8

Мокрые круги от слез расползлись по бумаге, оставляя чернильные следы. Буквы поплыли перед глазами. Диане стало тяжело дышать. Боль сдавливала грудь, будто голодный питон, пока из нее не вырвался хриплый вопль. Он заполнил собой воздух и покатился по квартире, отражаясь от пустых стен. Сколько себя помнила, Диана мечтала услышать от мамы эти слова, но получила их только сейчас, когда в них уже нет никакого смысла.

Соленые бусинки слез побежали по щекам, принося небольшое облегчение. Почему это происходит? Почему они умирают? Та девушка, мама, Сильвия… Кто дальше? Амин? Малышка Марга? Макс? В голове вспыхнули фрагменты повторяющегося сна: белый бесконечный коридор, костлявые руки. Диана вдруг поняла, что нужно сделать. Сомнения разом ушли на задний план. Только она может разобраться с происходящим, ведь она выпила кровь русалки. Диана подошла к чемодану и достала из глубин бутылку вина и все снотворное, что у нее было с собой.

Страха не было. Собственно, как и любых других чувств. Она открыла вино, высыпала таблетки в ладонь и единым рывком забросила их в рот. Горечь снотворного растеклась на языке и тут же сменилась терпкой волной теплого напитка. Лицо искривила гримаса отвращения. Ядовитый коктейль мгновенно ударил в голову. Диана подошла к большому зеркалу и села напротив него, как в детстве. Хотелось что-то сказать своему отражению, поговорить с ним, как раньше, но слова не шли, не связывались в предложения. Бросив попытки высказаться, она просто сидела и смотрела на себя, периодически потягивая вино прямо из горлышка. Сознание путалось, тело слушалось все с большими усилиями. Полупустая бутылка становилась тяжелее с каждым глотком. Хотелось спать. Веки закрывались. Диана не сопротивлялась. В конце концов, она прекрасно понимала, что сделала и к чему это должно ее привести. Резкий стук в дверь заставил встрепенуться.

– Макс! – прошептала она и колоссальными усилиями заставила себя встать.

Петли ворчливо заскрипели, и Диана рухнула в объятия гостя.

– Я подозревал, что ты по мне скучала, красотка, но не настолько же, – услышала она саркастичное замечание сквозь пелену плотного тумана.

«Бруно», – разочарованно успела подумать Диана и отключилась.

***

Веки. Такая маленькая часть тела. Как же она может быть настолько тяжелой? Или мертвым не положено открывать глаза? Диана попробовала пошевелиться. Пальцы согласились подчиниться. Тело она чувствовала, но оно совершенно не желало слушаться.

Собрав остатки сил, Диана открыла глаза. Вокруг ее старая комната. Кажется, она сидит в пыльном красном кресле.

– О, ты очнулась раньше, чем я ожидал, моя дорогая. Не буду спрашивать о самочувствии, по тебе и так видно.

– Что происходит? – пересохшими губами пробормотала Диана. Внутри жгло.

– Что? Прости, не расслышал. Наверное, ты хочешь пить. Вина? – Бруно потряс почти пустой бутылкой вина.

Диана едва уловимо скривилась. Он здесь. Посланник Смерти. Так почему же она еще жива? Мысли, такие же тяжелые и пьяные, как тело, шатались в голове.

– Ты… здесь, – выдавила она.

– О, дорогая, ты наблюдательна, – усмехнулся Бруно. – Ой, ладно. Вот выпей, а то совсем тоска с тобой тут!

Он поднес к ее лицу маленький бутылек, как из аптеки, и бесцеремонно вылил содержимое в рот. Омерзительная горечь покатилась в горло. Диана закашляла, но, к своему удивлению, вскоре почувствовала себя немного лучше. Силы возвращались, сознание постепенно прояснялось.

– Что это такое?

– Отвар из смеси некоторых трав, – небрежно махнул рукой Бруно.

– Откуда ты знал, что мне станет лучше от них?

– Матушка любила возиться с травами, успела и меня кое-чему обучить.