Текст книги "Гитлер в Москве (СИ)"

Автор книги: Литературный Власовец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Литературный Власовец
Гитлер в Москве

Весь данный текст был набран в состоянии алкогольного опьянения. Только правка производилась в трезвом виде.

Москва. Свиблово, жилой дом.

Май 2008 г.

Началось все со снов. Вот только необычных снов. Я присутствовал в кабинете Гитлера. Ха, скажете вы, что только не присниться. Соглашусь, и то что я прекрасно понимал, хоть и не знал немецкого все разговоры, тоже нормально. Но вот в снах нет свободы. А тут как в реальной жизни можно пройтись по ковру. Сесть в кресло. Покричать, что интересно, меня никто не видел и не слышал. Но вот материальным я там точно не был. Однажды даже попытался дать затрещину Гитлеру. Не получилось, там я был невидим не только для них но и для себя. Ощущал себя духом приведением. Не то что неприятно, а непривычно как-то. Гитлер оказался совсем не таким истериком и психом как показывали его в фильмах. Обычный руководитель, стиль общения деловой. Иногда действительно повышает голос. Но заслуженно надо сказать. Собственно разговоры мне были не очень интересны. Политика, предстоящие военные действия. А потом также в снах я стал бывать в кабинете Сталина. Вот тот никогда не повышал голоса, всегда слушал собеседника не прерывая его, как это часто делал Гитлер. Но атмосфера в кабинете всегда была тяжелой, давящей, и люди приходившие к Сталину, всегда боялись. Недаром его за глаза называли Хозяин. Ведь если задуматься, если он Хозяин, то они его рабы. Расстрельные списки он не подписывал, и вообще не касался этой темы, а вот доклады Берии о выявленных троцкистах, шпионах, уклонистах всегда читал очень внимательно. А там только сухие цифры. Прочитал, поблагодарил наркома внутренних дел за хорошую работу. И все. Теперь днем я стал изучать предвоенную, военную, и послевоенную историю. Особенно мне были ценны воспоминания наших очевидцев написанных после 1990 года. Они были без цензуры. Читал мемуары как с той так и с другой стороны. Сравнивал, анализировал. Из массы недостоверных, а иногда и абсурдных рассказов и утверждений постепенно создавал картину тех времен и отношений людей. А через месяц научился открывать порталы. Собственно сидел за компом в своей комнате вечером после работы. Просматривал электронную почту, и тут почувствовал, что смогу, смогу открыть дверь в другое измерение, или другой мир. Напрягся, и передо мной возник овал, прямо в кабинет фюрера, хорошо, что Гитлер не задерживался до поздна за работой и в кабинете было темно. Я решился, есть во мне авантюрная жилка. И уже наяву вошел в кабинет лидера Третьего Рейха. Побыл немного там, потом вернулся и закрыл портал. Чтож, а это уже становиться интересным. Вторым достижением, было открытое «окно», так я это называл. Открываешь портал все видишь, что там происходит, а они тебя нет. Вот только во сне я немецкий понимал, а сейчас нет. Впрочем когда копался в исторической хронике, узнал, что шеф гестапо Генрих Мюллер знал русский язык и тщательно изучил систему НКВД. Так переводчик у меня уже есть. И что делать дальше? Кому помогать я выбрал сразу, еще давно я прочитал Солженицына. И понял, что ему недаром дали Нобелевку. А еще рассказы свидетелей, именно свидетелей, а не писателей о продразверстках, работе людей в колхозе, да и вообще о жизни в то время. Нет уж, «товарищу» Сталину помогать отказываюсь. Так что делать? Заявиться к фюреру с ноутбуком? Да он со мной и разговаривать не станет. Тем более языковой барьер. А что если его сюда перетащить? Неплохая идея, он тут никто. Но остаются две проблемы. Быстро все не объяснишь, а что там его соратнички, в его отсутствие натворят, одному богу известно. И в эту же ночь, мне сообщили, кто и как я не знаю, информация просто появилась в голове. Как озарение. Гитлер пройдя портал сможет говорить по-русски, а пока кто-то из того мира находиться здесь, время там течет очень медленно. И тут же дана пропорция, у нас два месяца, там две с половиной секунды. Чтож остается только верить этому. Дальше подготовка, взял отпуск на работе, сбор информации в Интернете. Родители на даче, а я сижу перед «окном» и жду подходящего случая, когда в кабинете будут только Гитлер и Мюллер. Об окне надо сказать отдельно. Оно показывает что твориться в их мире, но в тоже время не дает вмешиваться. Для того, чтобы вмешаться надо открывать настоящий портал.

Берлин. Рейхсканцелярия, кабинет Гитлера.

Июнь 1939 г.

Фюрер сидел за массивным письменным столом и перебирал бумаги, принесенные ему шефом Гестапо. Мюллер спокойно сидел в удобном мягком кресле. Наконец Гитлер поднял голову и одобрительно кивнув сказал.

– Итак, Генрих, вы провели как всегда хорошую работу, и хотя до меня доходят слухи о вашем слишком, скажем так, требовательном отношении к подчиненным, – он делал паузу, во время которой Мюллер успел в мыслях, обозвать Шелленберга с которым у него с самого начала сложились напряженные отношения довольно обидным словом, – я доволен. И хочу чтобы вы поработали еще и над этими материалами, – он открыл верхний ящик стола и достал папку в кожаной обложке. Но не протянул ее Мюллеру, а встал и обогнув край сам подошел к нему, желая выразить свое благорасположение. Тот тоже поднялся и расправил плечи, уже готовясь произнести ответные слова. Но не успел, как впрочем и фюрер – передать папку. В комнате за их спинами неожиданно появился прямоугольник, размером с большую дверь, сквозь который было видно совсем другую комнату, а в кабинет через эту импровизированную дверь вошел еще один человек. Он не говоря ни слова, просто схватил обоих за воротники и сильно потянул назад. Те от неожиданности сделали несколько шагов и оказались по ту сторону «двери» и не удержавшись на ногах, упали на жесткий ковер в незнакомой комнате. А «дверь» мгновенно исчезла.

Москва. Свиблово, жилой дом.

Июнь 2008 г.

– Извините господа, что пришлось пригласить вас столь навязчивым образом, – с улыбкой начал говорить незнакомец, – но боюсь сами бы вы не пошли, да и ваши подчиненные мне не очень бы обрадовались. Так что пришлось…

– Кто вы? И где мы находимся? – резко оборвал его Мюллер, вставая с ковролина. «О, сразу видно старого опера, недаром ведь в полиции с низших чинов выбился. Фюрер все еще по сторонам пялиться, а этот уже вроде как примеривается как бы меня сподручнее скрутить. И ведь сразу мне по-русски ответил», – мысленно похвалил его незнакомец.

– Не так важно где, а гораздо важнее когда, – немного перефразируя героя матрицы ответил человек вытащивший их сюда, и продолжая улыбаться торжественно добавил, – добро пожаловать в Москву 2008 года!

– Кстати, господин Гитлер, вы должны меня понимать, несмотря на то что я говорю по– русски. Во время переноса, как мне сказали, вам дадут дополнительные знания. Так сказать бонус, чтобы общаться было легче. А у вас я смотрю господин Мюллер с языковым барьером вообще проблем нет.

– Мы в плену? – поднимаясь, холодно спросил Гитлер, по-русски, но с сильным акцентом. Еще не до конца придя в себя.

– Нет, в гостях, – добродушно ответил незнакомец и сел на диван, а им двоим показал на два кресла, заранее поставленные напротив, – если хотите могу вас прям сейчас обратно отправить.

В доказательство этих слов он сделал жест рукой и в воздухе появилась та самая «дверь», но за ней ясно был виден кабинет фюрера.

– Но предупреждаю, другого шанса у вас не будет. Перенести вас снова я не смогу. Те кто побывал в нашем мире, второй раз сюда вернуться не могут. Думаю вам будет интересно знать, как развивалась история дальше. Поверьте это очень важно и прежде всего для вас. Так как? Остаетесь?

Мюллер молчал глядя на фюрера, а Гитлер на несколько секунд задумавшись кивнул.

– Да, мы остаемся, – решительно сказал он, но потом заколебался, – но как там в Берлине воспримут мое отсутствие… Нельзя ли как-нибудь предупредить? Сами понимаете, я рейхсканцлер Великой Германии.

– Не волнуйтесь, этот момент тоже продуман. Время в вашем мире, пока вы находитесь здесь, движется очень медленно. За те два месяца, что вы пробудете нас, в вашем мире часы отсчитают несколько секунд.

– В нашем мире? – недоуменно поднял брови Мюллер.

– Именно, – кивнул незнакомец, – это не машина времени. Есть такая теория, она предполагает, что миров, или если хотите вселенных бесконечное множество, и среди них есть так называемые параллельные миры. То есть миры с незначительными отличиями. Наш и ваш полностью идентичны, я проверял несколько раз. Единственное отличие – ваш сдвинут на несколько десятков лет назад. Все остальное – люди, их поступки, мотивы, события – одинаковы. Правда с сегодняшнего момента вы можете многое изменить.

– А почему мы не в Германии, и что сейчас с моей страной?! – настойчиво, с беспокойством спросил фюрер.

– Ничего особенного, – решил его пока не нервировать я, – как стояла, так и стоит на прежнем месте. Не беспокойтесь, к этой теме мы вскоре вернемся.

– А что вы упоминали про два месяца? – Мюллер пристально разглядывал незнакомца.

– Контрольная точка или «резинка». Суть в том что вы не сможете пребывать в нашем мире столько сколько захотите. Я не знаю с чем это связано, но крайний срок – два месяца. И взять вы с собой можете только массу равную вашему биологическому весу. Но это я потом подробнее расскажу. А сейчас может уже познакомимся? Вам представляться не надо. А меня зовут Виктор Андреевич Сомов, мне тридцать четыре года. Работаю старшим инженером в фирме, занимающейся ремонтом кондиционеров. Не женат, живу с родителями, но они сейчас на даче и раньше сентября не приедут. Сразу хочу предупредить, я обычный человек и никого не представляю. Эти способности переносить людей через межмировое пространство у меня появились случайно, все началось со странных снов. Я расскажу вам сейчас о них.

Через минут двадцать, когда рассказ был закончен, Виктор спросил:

– Так с чего начнем? Я тут материалов набрал. Вторая мировая война, послевоенное время в Германии и до наших дней, общемировая история, краткая выборка по странам. Еще «тарелку» купил и подключил, в общем несколько немецких каналов ловит. И наши российские посмотрите, полезно. И еще хочу предупредить – немецкого я не знаю.

– Значит будет вторая мировая война? – задумчиво спросил Гитлер, – значит англичане все-таки вмешаются в польскую операцию. Тогда начнем с нее. Когда она началась?

– В сентябре 1939 года.

– Германия победила? – от сильного волнения щека у Гитлера стала заметно дергаться. Он уже понял, что все это очень серьезно. Это не провокация и не происки вражеских разведок это реальный шанс увидеть свое будущее. Будущее, которое, если бы не этот русский стоящий перед ним, обязательно бы наступило.

– Нет. Проиграла в чистую. Полный разгром. Подробности увидите, – своим обычным добродушным тоном, словно речь шла о сущей ерунде ответил Виктор, – а вообще общий результат 50 миллионов убитых всех участвовавших в войне, неплохо так повоевали.

– Сколько?! – разом воскликнули гости.

– 50 миллионов, немцев если не ошибаюсь то ли 9, тол ли 10 миллионов. Там потом будет полный перечень, так сказать итоги, – серьезно ответил Виктор.

– Извините господин рейхсканцлер, я хочу задать вопрос, – в комнате повисло ощутимое напряжение.

– Без чинов Генрих, – забывшись и перейдя на немецкий раздраженно ответил фюрер, – вы что еще не поняли в какое положение мы попали? Хотите задать вопрос – задавайте, у меня спрашивать разрешение необязательно.

– Скажите господин Сомов, вы коммунист? – на что Виктор откровенно расхохотался, и потом уже ответил, – нет. В комсомоле побывать удалось, попал так сказать в последний набор, – и уже серьезно пояснил, – социализм развалился вместе с Советским Союзом в 1991 году. Сейчас называется Российская Федерация. Мировую политико-географическую карту я вам потом покажу. С тех пор коммунистическая партия никакого влияния на жизнь людей не оказывает. У нас теперь капитализм и многопартийность. Но все эти партии – так, ерунда, для вида.

– Кто же у вас тогда правит? – искренне удивился Гитлер.

– Деньги.

– Но кто-то должен быть у власти. Деньги это всего лишь бумага. Правят люди! – эмоционально повысил голос фюрер.

– Правильно, совершенно с вами согласен. Правят люди у которых этих денег много. Послушайте, давайте лучше посмотрите фильмы и видеоматериалы, а потом я отвечу на ваши вопросы, – предложил Виктор.

– У вас есть кинопроектор? – удивился Мюллер, – если что, то могу помочь.

– Лучше! Плазменная панель, недавно купил, – он показал на тумбочку у стены. На которой стояло то что сначала Мюллер принял за грифельную доску, а Гитлер вообще не обратил внимания, – разворачивайте кресла.

Виктор вложил диск в дисковод и нажал кнопку воспроизведения. На экране после названия появились кадры черно-белой кинохроники и голос диктора, рассказывающий и дающий пояснения. Виктор смонтировал западную кинохронику, которая показывала как отступали советские войска, и нашу, которая показывала как впоследствии велось наступление и взятие Берлина. Потому что оба фильма грешили предвзятостью. В первом русские проигрывали, а потом почти не упоминались, а во втором исключительно наступали. Но зато получилось очень похоже на реальное течение событий. И первые крупные неудачи, огромные колонны военнопленных, и последующие наступления, битвы и разгром Германии. «Да, круто их пробрало», – подумал Виктор, когда после кадров капитуляции и развилин Берлина, Гитлер потребовал воды. Он сходил на кухню, и налив в высокий стакан воды из фильтра принес его фюреру. А вот окончательно добил их Нюренбергский процесс. Виктор заметил, что у Гитлера сильно дрожат руки. «Э, как бы клиент мне тут истерику не закатил. А то еще скорую вызывать придется. Вот веселье будет – приедут, спросят «Кто такой?». «Адольф Гитлер, фюрер Великой Германии!». «Понятно, тогда его к Наполеону с Юлием цезарем, только в палату с Карлом Марксом и Лениным не кладите». А мне его потом вытаскивай. Надо что-то делать», – забеспокоился Виктор. Мюллер наоборот неподвижно сидел с ничего не выражающим лицом и глядел в одну точку. «А с этого хоть статую лепи. Такте самые опасные, как бы чего не выкинул сдуру», – рассердился про себя Виктор. Еще бы, ведь в фильме упоминалось, что он перешел то ли на службу американцам, то ли русским. А официально вроде бы погиб при бомбежке Берлина.

– Послушайте, как я уже сказал, – тоном доброго учителя начал Виктор, – это все могло и может произойти. Но вы теперь знаете, владеете информацией, а кто предупрежден, тот – вооружен, – его слова подействовали. Фюрер скрестил руки на груди и стал что-то обдумывать. Потом по-немецки сказал Мюллеру:

– Генрих, запомните, я больше никогда не подниму этот вопрос. Я не в обиде на вас, за то что вы решили спастись. Неважно, куда вы сбежали к американцам или русским, но я не могу требовать вашу жизнь. Когда все рушиться и корабль идет ко дну, виноват в этом прежде всего капитан. А его подчиненные имеют все права на спасение.

– Но мой фюрер…, – тяжело вздохнув ответил Мюллер.

– Замолчите! С этой минуты для вас я Адольф. И вы погибли при бомбежки Берлина, честно выполнив все от вас зависящее для дела процветания Германии. Все вопрос закрыт.

– Я понял… Адольф.

– Хм, – напомнил о себе Виктор, – извините, что прерываю ваш диалог, но может перейдем к другому фильму. Посмотрите как развивался мир дальше. Впрочем можем сделать перерыв. Есть хотите?

– Нет, – ответил Гитлер, а Мюллер лишь отрицательно покачал головой, но задал вопрос:

– А мы не могли бы взять это? – он сделал круг рукой, как бы очерчивая плазменную панель и DVD-плеер, а посмотрев на его решительное выражение лица Виктор почему-то понял, что он заберет ее и без разрешения, – вы же сами сказали, что можно взять определенный вес. Не беспокойтесь, стоимость этого прибора мы вам компенсируем.

– Я предложил бы взять с тобой нечто более полезное, да и легкое к тому же, у нас это называется компьютером. Завтра покажу. Так что давайте начнем смотреть, потом ужинать а после просто телек посмотрите. Наши каналы и германские.

– Телек? – переспросил Гитлер.

– Телевидение, вы должны о нем знать, у вас с 1936 года идут регулярные телепередачи. Но только телеприемников очень мало, – коротко пояснил Виктор.

Фюрер и Мюллер задумались.

– Да помню, мне показывали это самое телевидение, но качество ужасное, экран маленький, в общем в кинозале намного лучше, – вспомнил фюрер.

– За эти годы качество заметно улучшилось, так что вы не пожалеете, – ответил Виктор, – и еще проблема – как мне вас называть?

– В смысле? – не понял Мюллер.

– Ну, обращаться, а то как-то «господин Гитлер» и «господин Мюллер», как-то криво звучит. По именам тоже вроде как неудобно.

– К «фюреру» обращайтесь «фюрер», – пожал плечами Мюллер, – а меня можете звать Генрих. У нас не такая большая разница в возрасте.

– Это для вас он фюрер или кто там еще, – нахально заявил Виктор, – а для меня простой человек, которому я, по собственной инициативе между прочим, помогаю.

– Вы забываетесь! – вскочил с кресла Мюллер.

– Успокойтесь Генрих, – жестом остановил его Гитлер, – он прав, мы здесь в гостях. Называйте меня Адольфом.

– Ладно, на том и порешили, меня естественно зовите Виктор, – с облегчением вздохнул Виктор, и запустил второй диск. Его просмотр вызвал уже не шок, но очень сильное удивление. Впрочем за ужином они это не обсуждали. Помня, что Гитлер вроде как вегетарианец, Виктор заранее приготовил салат, вареную картошку, и бутерброды с сыром. На всякий случай выставил и жареную курицу. Мюллер ведь не был вегетарианцем. Разогрел все, кроме салата разумеется, в микроволновке. Из напитков предложил сок, пиво, вино, и водку.

– А коньяка у вас нет? – этот вопрос шефа гестапо привел Виктора в недоуменнее, Алоизыч, как стал его называть про себя Виктор обошелся соком. А вот от кого он не ожидал подобных запросов, так это от «папаши Мюллера».

– К сожалению нет. Специально не стал покупать. Очень много подделок.

– Подделок? – оторвался от салата фюрер, – как это так, объясните. Подделывать можно деньги или документы, но коньяк… Любой кто хоть сколько в этом напитке понимает сразу обнаружит подделку.

– Да, – усмехнулся Виктор, – но бутылка уже куплена, а потом еще докажите в магазине, где вы ее брали, что это подделка. Пошлют куда подальше и все.

– А репутация магазина? – не понимал Гитлер.

– Одним покупателем больше, одним меньше, – махнул рукой Виктор, – поймите, напиток дорогой, так что игра стоит свеч. Раньше водку подделывали. Разбавляли дешевый спирт водой, и разливали по бутылкам. Клеили этикетки, заворачивали пробки и продавали. Потом крупные производители спиртного это дело прикрыли. Кто ж конкурентов любит. Сейчас – подделывают дорогие напитки и минеральную воду.

– М-да, странные у вас тут проблемы, – прокомментировал это Мюллер.

– А водку рекомендую, хорошая, «Русский стандарт».

– Думаю не откажусь.

– Генрих, – голос фюрера прозвучал строго, – если вы планируете здесь напиться, то я бы вам этого делать не рекомендовал. Согласен, у нас был очень тяжелый день, – сделав ударение на слове «очень», продолжил, – но это не повод напиваться. Я вас не узнаю, Генрих.

– Я не собираюсь напиваться, просто две рюмки под хорошую закуску, которой нас снабдил герр Виктор, мне поможет думать и принять полученную информацию.

– Так, а вот никаких херов не надо! – Виктор уже успел выпить три рюмки, для него день тоже не прошел даром. Нервное напряжение оно – везде нервное напряжение, – договорились же – меня Виктор зовут.

– Извините, привычка, – Мюллер лихо опрокинул в себя рюмку водки. А потом занялся курицей.

– Я хотел бы прояснить еще один вопрос, – начал Виктор, обращаясь к Гитлеру, – мне ведь продукты для вас закупать надо, а вы – вегетарианец. В общем что мне для вас покупать и готовить? С готовкой тоже разносолов не могу предложить, я же не повар.

– Все нормально, вы наверно не знаете какая у меня была молодость. Так что к еде я не привередлив.

– Хорошо, но везде писали, что вы были вегетарианцем?

На вопрос о вегетарианстве Гитлер расхохотался:

– Виктор, не верьте этим вашим историкам, все перепутали. Я действительно ем очень мало мяса. Считаю его мало полезным для здоровья. Но исключать его из рациона нельзя. Но сейчас я бы хотел поговорить о другом. Меня очень впечатлили вооружения, нельзя ли достать по ним материалы. Особенно по атомной бомбе. Я понимаю, все секретно, но все же…

– Можно, – усмехнулся Виктор, – но что вы с этой бомбой делать будете? Вы разве не поняли, что ядерное оружие – это оружие сдерживания. Его применяли только один раз, и что только для того чтобы испытать в боевых условиях, благо повод был – война с Японией. Когда его мало – особой роли оно не играет, а когда много – применять его самоубийство. Нет, конечно ядерная держава, есть ядерная держава, с ней относиться будут соответствующе. Но главное – это экономика.

– Мне это понятно. Но эту бомбу надо еще сделать.

– Ладно, в Интернете поищем.

– Где?

– В Интернете, но это завтра. У вас будет курс «Компьютер для чайников», не спрашивайте что это значит. Все завтра, а сегодня «насладитесь» телевидением 21века. Самое качественное промывание мозгов, – и он пошел в свою комнату, там он вручил Мюллеру и Гитлеру по пульту и проинструктировал, – у вас – немецкие каналы, у вас – российские. Переключение канала – нажатие на стрелку, если назад – противоположная стрелка. Пульт направлять на ресивер или плазменную панель. В общем в их сторону. И он показал как переключать каналы. А сам пошел мыть посуду, нельзя же заставлять лидера Третьего Рейха или шефа гестапо мыть посуду на кухне. «А впрочем было бы прикольно!», – улыбнулся про себя Виктор. Он уже закончил мыть посуду, когда из комнаты послышались громкие ругательства на немецком. Языка он конечно не знал, но суть выражений уловил. Поэтому пошел в комнату.

– Что у вас тут происходит? – с ходу задал он вопрос.

– Вот! – выкрикнул фюрер и указал пальцем на экран, Виктор присмотрелся, на экране мужчины и немного женщин, составляющие однополые пары шли по улице, иногда целовались, и несли разные транспаранты, но прочитать их Виктор не смог, однако понял за экраном что-то верещала диктор.

– И что? Парад гомосеков, по нашему пидоров, во Франкфурте. Все законно, полиция наверняка охраняет это мероприятие, да и толерантность не позволит помещать. Да, вот и до такого докатились. Либерастия, что поделаешь.

– И у вас такое проводиться? – возмущению фюрера не было предела, – ладно незаконная демонстрация гомосексуалистов, разгоняемая полицией. Это я понять могу, но официальная, и при этом транслируемая как я понял по основному правительственному каналу, плюс охраняемая той же полицией – этого я понять не могу! – он бессильно рухнул в кресло.

– В Голландии вообще однополые браки разрешили, как впрочем и употребление легких наркотиков типа марихуаны, – не удержался Виктор.

– А как такие пары собираются рожать детей? – раздался очень злой голос Мюллера, – или здесь у вас в будущем и до этого додумались?

– Нет, – Виктор просто излучал спокойствие, – браки им разрешили, но вот детей на воспитание брать запретили. Сейчас они добиваются снятия этого запрета. Впрочем лесбиянкам в этом плане проще – зачали неизвестно от кого, и ребенок есть. Вобщем много у них на западе на эту тему книжек для детей, воспитательных материалов. Чтоб нормально относились к лицам нетрадиционной ориентации. Толерантность блин.

– Что означает этот термин? – спросил Мюллер.

– Говоря простыми словами, это примерно так. Едете вы в трамвае, и пассажир рядом с вами расстегнул ширинку и начал мочиться вам на ботинок, попутно задевая брюки. Толерантность, это сделать вид, что ничего не происходит и принять что пассажиру слишком приспичило, никто же в этом не виноват. И делает он свое дело исключительно из принципов свободы. А то что вам потом придется ботинки мыть и брюки, так это ваше личное дело. Можете правда с него стребовать через суд оплатить расходы на чистку, но это же адвокатов надо приглашать и деньги платить, и не факт он вам что-то заплатит, нет у него денег и взять с него нечего.

– Генрих! – Гитлер вцепился в рукоятки кресла, – если я допущу что-то подобное в своей стране пристрелите меня немедля, потому это будет значить, что я выжил из ума. Обещайте мне, Генрих!

– Да, мой фюрер! – резко откликнулся из кресла Мюллер, и обратился уже к Виктору, – у вас тоже эти парады разрешены?

– Нет, – улыбнулся Виктор, – у нашего народа отрицательное отношение к этим людям. Разрешенный парад превратился бы в большую драку, да и милиция при всей ее продажности, вряд ли стала бы сильно охранять такой парад. Знаете, у нас есть анекдот. «В мэрию обратились представители секс-меньшинств с требованием разрешить парад в Москве. Им ответили отказом. Мотивируя тем, что: «Понимаете, парады проводят победители».

– И это правильно! – фюрер взвился со своего кресла. «Все-таки очень эмоциональный мужик, – заметил Виктор, – правильно о нем писали, что некоторые свои решения он принимал основываясь на эмоциях». Но Гитлер быстро успокоился и снова сел смотреть телевизор.

Легли спать поздно. Фюреру на новом месте не спалось, еще бы утром ты вождь Великой Германии, а вечером никто в совершенно чужом мире, правда с возможностью вернуться и не допустить неминуемой в будущем катастрофы. Он поднялся с кровати и посмотрел в окно, на непривычный пейзаж многоэтажных домов. «Нет, я все сделаю, все, – крепко сжимал кулаки фюрер, – но не допущу повторения унижения моей страны. Буду слушать этого Виктора, если надо, подчиняться ему, но Великая Германия останется и без меня, великой. И я приложу к этому все усилия». Кто бы что ни говорил об Адольфе Гитлере, но патриотом своей страны он был на все сто процентов. В конце концов фюреру удалось уснуть.

Следующий день начал с ликвидации компьютерной безграмотности. Для начала показал возможности компьютера и Интернета. Вот щелкнул мышкой и на экране можно читать книгу, еще щелчок – начался фильм. А вот это Фотошоп – можно редактировать фотографии и делать плакаты, а здесь Автокад – чертежи. «Хотите посмотреть на землю из космоса?» – без проблем, включаем Гугль Мэп и вуаля. Впечатлило и очень сильно.

– Когда подобную технику мы сможем сделать сами? – поинтересовался Алоизыч.

– Лет через двадцать-тридцать если очень поднапряжетесь, – выдал после недолгого раздумья Виктор, – а сейчас давайте объясню как примерно все работает.

Он просто разобрал системный блок, и показал что и где находиться. Это материнская плата, это процессор, это оперативная память, это жесткий диск. Больше вам знать не надо.

– Когда возьмете их к себе, то поосторожней, особенно для компьютеров страшны перепады и скачки напряжения. Сломается – ближайшая мастерская и запчасти находятся через сорок лет.

Гитлеру Виктор выделил ноут, а Мюллеру – свой домашний комп. Обоим дал по книжке «Компьютер для чайников» и показал как пользоваться диском с видео пояснениями. По выражению лица Алоизыча – понял, что тот немного обижен, что ему дали компьютер меньший, чем Мюллеру. Пришлось объяснить, что ноутбук как раз престижнее и его можно носить с собой. А дальше оба «гостя из прошлого» с большим энтузиазмом занялись изучением новой для них техники. Виктору только оставалось, что объяснять незнакомые понятия и слова. Вот что обоим было не занимать, так это трудолюбия. Виктор и раньше читал, что Гитлер и Сталин не терпели в своем окружении ленивцев, но чтобы так вкалывать, только с перерывом на еду. С утра и до позднего вечера – Виктор этого не понимал. Когда они вообще ложились спать, но не раньше часу ночи, – он не знал, засыпал, выключив телек. С едой тоже проблем не было – уминали все что давал. Утром кофе, с бутербродами и яичницей. Правда растворимый чувствовалось им не очень нравился, но ни слова по этому поводу не сказали. На обед щи и котлета с картошкой, стакан сока. Ужин – пельмени. Единственно оба следили за гигиеной. Утром обязательное умывание и бритье, вечером – душ. Виктор купил несколько десятков одноразовых бритвенных станков – «Жилетов», пену для бритья, и четыре полотенца, вывесив их в ванной. Когда гости узнали, что бритвы одноразовые, то заметили, что выбрасывать такую хорошую сталь – расточительство. На что Виктор пожал плечами, мол у нас это нормально. И еще удивила Виктора пунктуальность. Ни фюрер, ни Мюллер не лезли в Интернет, не пытались «бежать вереди паровоза», ища нужные им данные, а скрупулезно изучали компьютер по книге. Правда изучали быстро. Им сначала плохо давалась мышь, как и всем впервые севшим за компьютер, но когда движения рукой и курсор синхронизировались дела пошли гораздо быстрее. На третий день за обедом состоялся разговор.

– Генрих, как у вас дела с освоением компьютера? – разговор велся по-русски.

– Осталась последняя глава.

– А у меня все. Думаю можно начать собирать данные. Я возьму на себя политику и военные действия. А вам придется заняться техникой и вооружениями. Виктор, вы нам поможете? Все таки вы годами пользуетесь этим самым Интернетом, а мы только два дня.

– Естественно, а для чего еще я вас сюда выдергивал, но у меня есть одно условие.

– Какое же? – насторожился Мюллер.

– Вы плохо выглядите, – спокойно ответил Виктор, – посмотрите на себя в зеркало, круги под глазами от недосыпа, да и объем полученной информации надо, что называется «переварить». Поэтому сегодня вы закрепляете навыки, а завтра мы едем на экскурсию. Вы же хотите посмотреть Москву.

– Вы полагаете я могу выйти на улицу? – с сарказмом заметил Гитлер.

– Вполне. Я ведь уже легенду для вас придумал. Вы немецкий актер, играете в спектаклях Адольфа Гитлера, в Москве находитесь для того, чтобы договориться о гастролях или совместной постановке с каким-нибудь мелким театром. А вы Генрих – режиссер-постановщик, и сценарист.

– Неплохо, – скептически кивнул Мюллер, – а документы?

– Без проблем, – Виктор ушел в свою комнату и вернулся с двумя книжечками, – вот, два немецких загранпаспорта. Фальшивка конечно, и качество не очень, но для ментов сойдет, а будут доставать – кладете в паспорт пятьсот рублей. После этого все паспорта автоматически становятся действительными.

– А откуда у вас фальшивые документы? – нехорошо прищурился шеф гестапо, – к тому же с нашими фотографиями, причем цветными?

– Фотки ваши я в Интернете скачал, отфотошопил…

– Что? – не понял Гитлер.

– С помощью программы Фотошоп раскрасил. Это легко, при должной сноровке, а я этим увлекался, когда решил фотографию одноклассников в цвет перевести. А что касается изготовления самих документов, то…, – он снова ушел с кухни и вернулся уже с газетой, и развернув ее на нужной странице протянул Мюллеру, – держите, видите объявления «Дипломы, аттестаты, мед книжки и т. д.». Так что были бы деньги, а подделают все что хочешь. Кстати, недорого взяли. Конечно нормальную проверку эти документы не пройдут, но по улицам погулять сгодятся.