Текст книги "Лаванда, корица и беглые кошки (СИ)"

Автор книги: Koda Aleru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Он останавливается, чтобы перевести дух, и Мина невольно подмечает – пальцы-то у него дрожат. И сильно. Но упрямство и прочие, более глубокие чувства заставляют юношу успокоиться и продолжать.

Потому что от этого зависит всё.

– Я с ума схожу, когда ты пропадаешь вечерами или на пару дней. Знаю, что обычно это время ты тратишь на бродячих животных, и хочу сопровождать тебя при этом, но всё время боюсь спросить. И мне, вообще-то, нравится твоя эксцентричность. Я обожаю то, как ты играешь со стилями в своей одежде, как хмуришься и улыбаешься, как раздражаешься из-за ляпнутых кем-то глупостей, но быстро остываешь – потому что мы шутим глупо, но любя. Если честно, в последнее время мне кажется, что сделать тебя счастливой – это просто цель моей жизни. Я бы очень хотел быть рядом с тобой, Мина. Ведьмочка. Быть тем, кому ты доверяешь, на кого можешь положиться, с кем ты будешь делиться мелочами о прошедшем дне, кто будет варить тебе какао с этой чёртовой обожаемой корицей и кто… – он запинается, но заканчивает предложение. – Кто будет тебе не только другом.

Фоном шумит прибой. Мина молчит, солнце путается в её волосах, которыми ласково играет ветер, и она видит – у Чонгука руки тянутся прикоснуться, но он не решается. Она не разрешила пока, и он соглашается с этим, он действительно ставит её желания выше своих.

– Так что, Мина? – голос наконец срывается на хрип, и только теперь Чонгук становится тем, кем и есть – смущённым и немного испуганным мальчишкой, который влюблён и любит, но слишком много ждал. Который не готовил эту речь – она шла из глубин его души, как и все его слова, все его поступки.

Искренний, заботливый и понимающий. Первый настоящий друг, неловкий в своих чувствах, но ни капли не стесняющийся их… Мина много может говорить о том, как сильно Чонгук её восхищает.

– Мина? Ты… ты хочешь попробовать быть вместе?

Она наконец поворачивается к нему. Густые кудри падают на глаза, но их ведьминский изумрудный огонь прожигает даже сквозь тяжёлые пряди волос и потоки теплого ветра. Она улыбается – Чонгук напряженно выдыхает, не знает, что делать и как ещё пытаться объяснить то непонятное, что делает его жизнь ярче и счастливее, как вдруг…

Мина неловко приближается. Шаг за шагом, под босыми ногами шуршит песок, руки спрятаны за спиной. И когда расстояние остается крохотное, незаметное – только полшага разделяют их от счастья – она поднимает голову.

Улыбается.

И протягивает зажатую в руке веточку лаванды.

Комментарий к 52. Влюбленная Мина

Полуночная напоминает, что она обитает вот здесь: https://vk.com/m_polunochnaya. Заходите, там рады каждому, а еще время от времени появляются спойлеры, стихи и другие интересности.

========== Special. Когда они влюблены. ==========

Ладно.

Эм.

Ладно.

Чонгук очень тщательно пытается понять, в чём же проблема.

Получается так, что в нём.

Да, Мина тогда отдала ему лаванду. Улыбнулась с ласковой насмешкой, мол, я так и знала, что ты не выдержишь и придёшь ко мне быстрее, чем я решу вернуться, а он на это лишь кивнул смущённо, пытаясь не думать о том, что секундами ранее буквально обнажил душу. А после эта несносная ночная фея в один короткий шаг преодолела пространство между ними и обняла его крепко-крепко, лишь бы спрятать алеющее от смущения лицо на широкой груди.

А потом их затянули в машину хёны, которые изо всех сил старались не подтрунивать над ними, такими юными и влюблёнными, лишь Юнги широко улыбнулся при виде их сцепленных пальцев и алеющих щек.

– Вы такие ещё дети, – хотел, наверное, подшутить, но почему-то получилось так ласково-ласково, что они опять прятались друг за другом всю поездку домой.

А потом…

Чонгук выздоровел, и они вернулись к учебе.

Конец.

Мина вела себя, как обычно, и Чонгук, растерявшись, ответил тем же, хотя, если быть честным, даже объятия дружеские больше не получались, потому что хотелось прижимать к себе крепче, касаться чужой кожи, покрывать лицо короткими поцелуями, да хотя бы просто спать вместе, как раньше, потому что присутствие Мина всегда обещало самые светлые и тёплые сны. Теперь же любые слова и действия начали подразумевать собой двойной подтекст, и это не могло не смущать.

Так что Чонгук за прошедшие три недели успел хорошенько поразмыслить, накрутить себя, решить, что его не любят, и только он намерился пойти к Намджун-хёну, чтобы тот привычно помог разобраться в обуревающих душу чувствах и разложить по полочкам происходящее, как Мина пришла к нему сама. Оперлась спиной об дверной косяк, сложила руки на груди, обтянутой воздушной салатовой блузой, и улыбнулась.

– Чонгука, – от одного звука её ласкового голоса он уже был согласен на всё, что только ни попросит ведьмочка, а стоило ещё и нежному румянцу залить высокие скулы, как он и вовсе растаял. – Ты не хотел бы сходить со мной на свидание?

***

Чонгук хотел.

Чонгук так сильно этого хотел, что до него даже не дошло, что это надо было предложить.

И Мина привычно взяла дело в свои руки и, как только немного морально подготовилась, сделала это сама.

– Я так сильно влюблен в неё, хён, ты просто себе не представляешь, – стонет удручённо, пока наглаживает довольного подобным положением дел Люцифера. Тэхён улыбается, смотря на растерянного, счастливого, искреннего макнэ, а после ласково подталкивает.

– Так что же было дальше?

– Дальше? – Чонгук потеряно хлопает веками, а после расплывается в широкой улыбке. – Я согласился. И мы договорились о времени. Я, вообще, чего к тебе пришёл, хён, – и внезапно носом шмыгает, как маленький ребёнок, а после делает большие оленьи глаза, которым Тэхён никогда не мог отказать. – Одень меня на свидание, а?

Проходящий мимо комнаты Сокджин споткнулся, прислушался, а после во всю мощь своих тренированных легких завопил:

– Парни! Парни, они наконец идут на свидание!

Чонгук в этот момент понял, что покой ему только снится.

– Мина нравятся кожаные вещи.

– А ещё она любит черный цвет.

– Поэтому если взять эти джоггеры…

– И этот свитшот…

– А сверху накинуть кожаный корсет…

– И обязательно кожаную куртку…

– Мина нравятся кожаные вещи…

– А еще ей нравится Чонгук, – вдруг вмешивается до сих пор молчащий Чимин, а после вдруг солнечно улыбается растеряно замершим хёнам. – Да ладно, она предложила ему свидание, когда Чонгуки был растрепан после сна, в одной растянутой футболке и старых боксерах! Ребят, вы чего? Это же Мина! Её волнует только Чонгук!

Парни похмыкали, подумали и согласились, чему замученный сборами макнэ был только рад.

– То есть я могу взять просто джинсы и белую футболку? – парень с надеждой поинтересовался у старших, и те закивали, хотя Юнги всё же хмыкнул.

– Так даже лучше будет. Ведьмочка от тебя взгляд отвести не может, когда ты в кожаных штанах, так что лучше прибереги их для третьего свидания.

И наконец общими усилиями Чонгук покинул общежитие, направляясь к условленному месту встречи. Он ещё не знал, что Мина уже ждет его там в своих любимых скинни и его кожаной куртке (и он отчаянно старался не думать о том, почему ему так нравится вид этой рыженькой бестии в его вещах).

***

– Почему ты не хочешь сказать мне, куда мы идем? – любопытство, конечно, сгубило кошку, но вот таинственно вздёрнутый кверху носик Мина действует на Чонгука сильнее, чем красная тряпка на быка. Девушка лишь хитро улыбается, а после легко бросает:

– Узнаешь скоро сам, зачем мне тратить слова? – и протягивает ему руку. Чонгук, конечно же, не дурак, чтобы отказываться от крохотного кусочка счастья, он ловит её худое запястье, поднимает вверх и касается тонких белых шрамиков на костяшках, с удовольствием подмечая, что от этого нехитрого действия уши у Мина трогательно заалели.

– Да, – с неожиданной хрипотцой в голове соглашается, переплетая их пальцы, – зачем нам слова.

Сначала они просто гуляют набережной, пытаются испачкать друг друга мороженым, но после приходят к выводу, что оба – взрослые люди, и такое поведение им не пристало. Но после Мина начинает целенаправленно вести его за собой, избегая главных дорог и петляя сетью крохотных улочек между старых, иногда даже покрытых трещинами домов. Чонгук сдерживает своё любопытство изо всех сил, наслаждаясь неторопливой прогулкой и беседой: даже если они знакомы годы, это не значит, что у них больше не осталось тем для бесед. Поэтому, когда Мина останавливается, он ступает ещё несколько шагов по инерции, но после возвращается под её тихий смех.

– О, – и улыбка мгновенно преображает его лицо. – Думаю, это прекрасный выбор для нашого первого свидания.

– Правда? – Мина легонько толкает его плечом в ответ. – Вот и я так подумала.

И они вместе заходят в приют для бездомных животных.

– Знаешь, если бы нам не сказали, что уже закрытие, я бы так и думал, что мы там всего пятнадцать минут провели, а не четыре часа.

Чонгук смеется с этой фразы, хотя в руках всё ещё фантомное ощущение мягкой шерсти – они играл с кошками и собаками всё это время.

– Хорошо, что приюты проводят такие вот дни открытых дверей, правда?

– Это да. И заметь, все ухоженные, здоровые; думаю, о них хорошо заботятся.

– Я всё равно хотел бы забрать всех себе, – признается Чонгук, и Мина тихо смеется.

– Если честно, я тоже. Каждому нужен дом, правда? Не всегда же нам быть беглыми.

Чонгук останавливается, и Мина застывает рядом с ним, заинтересовано заглядывая ему в глаза. Почему-то в голове всплывает мысль, что он вырос ещё немного, потому что раньше были одного роста, а теперь вот, макушкой лишь до носа достает…

Чонгук делает ещё один шаг, и внезапно он так близко-близко.

– Ты до сих пор так думаешь? – спрашивает тихо и неожиданно ломким голосом, Мина от этого почему-то теряется.

– Что именно?

– Что ты – беглая. Что мы – беглые.

Мина – эта несносная девчонка, самая верная подруга, самая умная ведьмочка – неожиданно ласково улыбается и отрицательно качает головой.

– Давно уже нет.

Чонгук выдыхает облегчённо, и думает, что вот, этот момент, ему бы ещё немного наклониться ниже…

И тут начинается дождь.

– Ой, – Мина растеряно моргает, будто она тоже ждала… Ладно. Об этом он подумает потом. – Найдём, где укрыться! Побежали!

Укрытие находиться не желает, и лишь спустя добрых пять минут ливня они устраиваются под козырьком закрытой аптеки, ещё и хохочут при этом, как ненормальные.

– Честное слово, ты – самая невероятная девушка в этом мире! – Чонгук смеётся, пока они несуразно пытаются поместиться под небольшим навесом так, чтобы не засекал дождь. Мина лукаво щурится.

– А когда-то ты меня называл сумасшедшей!

– Дураком был, – фыркает Чонгук. Молчит «я же не сразу в тебя влюбился», но Мина будто это чувствует, поэтому он торопливо продолжает. – Ещё чудачкой, психованный, феей ночн…

Он осекается, потому что Мина снова на него с м о т р и т.

А потом громко сглатывает и опускает взгляд на губы.

И чёрт возьми да, им уже не семнадцать, он больше не теряется в такие моменты, чётко знает, чего желает, и уверен, что ведьмочка – неуклюжая, забитая жизнью девчонка, которая совершенно не умеет выражать эмоции…

Желает этого тоже.

И ему бы просто наклониться сейчас, поймать губами вечно её поджатую нижнюю, слизать горечь кофе и скользнуть ладонями по обманчиво хрупким плечам, и говорить, говорить, не умалчивать…

Как же она хороша, как прекрасна, умна и невероятна, как сильно и давно он её любит…

Мина, сцепив зубы, снова выдыхает и крепко зажмуривается. Чонгук вместе с ней – конечно, каждый в своей голове – считает до десяти, а после зеленоглазая улыбается, как ни в чём не бывало, и делает вид, что просто снова выпала из реальности.

Ещё немного, уговаривает себя Чонгук.

Ещё немного – и она поцелует его сама.

Ещё немного – и…

Она всё же решается первой.

Её губы такие мягкие и сладкие, немного прохладные от мороженого, и почему-то Чонгуку кажется, что так неправильно, что их надо согреть, ну это вот просто жизненно необходимо, поэтому он притягивает несносную ведьмочку поближе к себе, зарывается пальцами в её пышные кудри и целует, ласкает, нежит так, как хотелось годы.

И Мина – самая великолепная девушка во всей вселенной – с любовью обнимает его в ответ.