Текст книги "Лаванда, корица и беглые кошки (СИ)"

Автор книги: Koda Aleru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Так вот, они после пар поехали к парням в общежитие, пообедали, потискали Лютика и договорились, что Мина утром придёт подтягивать Чонгука по совместным предметам. И друг держал её в объятиях чуть дольше обычного, и смотрел с такой неприкрытой…

Мина хлопнула снова, но уже ладонью и свой лоб. Немного помогло.

А потом парни – все вместе, всемером – сели в свой минивен и поехали на запись радио. Пообещали, что попытаются быстро всё закончить, но Мина хорошо знала своих мальчиков, поэтому была уверена: они воспользуются возможностью и поедут тренироваться в агентство.

Так почему же и что её так гложет? Вот чёрт!

Тишину спальни разрезает резкая трель звонка. Мина поднимает, не глядя, понимая лишь одно: всё очень плохо.

– Мина. Мина, мы так облажались.

Ведьмочка вскакивает на кровати, пока всегда уверенный и полный оптимизма голос Намджуна в тихой истерике признается.

– Мина, Чонгука похитили.

***

Почему-то в голове у макнэ BTS сидит лишь одна глупая мысль.

Ну не могли ещё день подождать? Они с Мина уже почти, ещё вот немножечко осталось, объяснились между собой в чувствах. Ну что этим психам стоило похитить его на день позже, а?

Чонгук, конечно, просто пытался себя успокоить, не думая о реальности. Конечно же, менеджеры и стафф всегда предупреждали, что подобное может произойти, учили, как вести себя в подобных ситуациях, буквально умоляли не паниковать и вести себя осторожно, чтобы продержаться до приезда помощи. У парня во время подобных тренингов не раз появлялось чувство, что такие ситуации с айдолами случались уже не раз, но их всегда получалось разрулить, замять и не допустить до прессы.

Теперь он в этом убедился.

Казалось бы, как вообще это могло произойти? Старшие всегда оберегали его и не выпускали из поля своего зрения, а в последнее время их опека вообще переходила любые границы, даже погулять одного не выпускали. Вот и сегодня они выходили из минивэна, Чонгук, как проспавший всю дорогу, вылезал последним, пока хёны поджидали у подъезда…

И стоило ему только ступить на асфальт, как рядом с визгом остановился неприметный серый грузовик, а его затянули внутрь с пинками и криками, потому что макнэ сдаваться просто так не собирался, каким бы заспанным он ни был. Вот только пара ударов по голове – и некому больше было сопротивляться.

Очнулся он уже привязанным к стулу за руки и ноги, напротив шумно ссорилась группа из нескольких человек в обычных черных толстовках с капюшонами, а на его лицо была направлена включённая камера.

И в тот же миг ему стало невообразимо страшно.

***

Ёрин ловит ведьмочку у входной двери и принимается частить, пока Мина стоит соляным столбом в её руках и смотрит пустым взглядом на столпившихся сзади парней.

– Я подключила знакомых ищеек и парней из охранной конторы, они уже ищут. Агентство парней тоже что-то там делает… Понятия не имею, что, но делает, – запнулась сестра, на что Мина ответила ей лишь краткой ухмылкой. – Мы его найдем, слышишь? Мина?

– Я не глухая, – огрызается девушка, выпутываясь из держащих её рук, и проходит внутрь, на ходу стягивая огненно-рыжие волосы резинкой. – Я знаю, что мы его найдем, но это вопрос времени, которого у нас нет. Поэтому я подключила своих знакомых, они тоже ищут.

– Нам спрашивать, что это за знакомые? – Юнги нервно хмыкает, замечая, что у ведьмочки трясутся пальцы, но она просто это игнорирует, и невольно гордится ею. – Или лучше не надо.

– Постой… – Ёрин падает на диван рядом с ним и смотрит на сестру большими глазами. – Это те самые? Ну, с которыми в средней школе тусила? Те…

– Ага, – Мина шмыгает носом и подозрительно осматривает работников агентства, которые рыщут по квартире в поисках жучков и скрытых камер. – Та компашка хакеров.

Парни с удивлением переглядываются между собой, но молчат. Все вопросы будут потом.

– Кстати, Сокджин, – Мина, видимо, находит то, что хотела, потому что стягивает с кресла кожаную куртку Чонгука и натягивает на себя, хотя та ей большевата и не очень удобна. Девушка ведет носом по вороту, с легкостью узнавая аромат парфюма друга, и сжимает руки в кулаки, изо всех сил стараясь звучать как можно спокойнее. – Ты там своих знакомых не хочешь привлечь?

Под беспомощно-удивленными взглядами младших самый старый хён угрюмо вздыхает, но признаётся.

– Я уже. Парни ищут.

– Прости, хён, что? – Намджун большими глазами смотрит на Джина, пока тот прячет взгляд и почему-то беспомощно пожимает плечами.

– Знакомые из старшей школы. Они мне должны.

Ёрин вдруг фыркает и начинает нервно смеяться.

– Скажи уже правду, оппа, – твоя бывшая банда, которую ты же и сколотил. Ну что, зачем на меня так смотреть? Они бы всё равно узнали.

– А тебе вообще откуда известно? – уже ни капли не удивлённо интересуется Юнги, на что почему-то отвечает с кривой улыбкой Мина.

– Онни училась в той же самой школе, и Сокджин к ней, кажется, даже раз подкатывал. Но потом увидел, что Ёрин – язва, и решил не портить себе жизнь, – она вдруг вскидывается, стоит телефону квакнуть новым сообщением, и мгновенно серьёзнеет. – Они решили сделать показуху.

– Только не это, – бормочет Ёрин, пока остальные недоумённо переглядываются.

– Объяснишь? – просит Намджун, и остальные кивают поддерживающее, теряясь в догадках.

– Сначала я боялась, что над ним поиздеваются, а после убьют или выбросят искалеченного, – сухим голосом начинает Мина, но парни готовы расплакаться уже от этих слов. – Или что за него попросят выкуп… не знаю, такие варианты были. Но теперь мне сообщили, что одну из его камер подсоединили к сети и собираются сделать прямую трансляцию. То есть она уже идёт, но на неё доступ пока есть лишь у организатора, остальным её включат немного позже. Я попросила отца, он и его компания пытается вычислить, откуда идет сигнал вообще, но там, похоже, стоят блокираторы, так что это займёт немного времени. Пока что мне набросали примерную область, где, с вероятностью в девяносто процентов, и держат моего… – она вдруг сбивается и тихо всхлипывает, мгновенно прикрывая глаза руками, но стоит остальным рвануться к ней, как девушка выставляет руку, защищаясь. – Не надо. Я в порядке. Короче говоря, я так понимаю, что вы не можете пойти искать, да? – ребята мрачно кивают в сторону работников агентства, и Мина криво ухмыляется. – Я так и думала.

– Это не значит, что мы не найдём способ это сделать, – шипит Юнги, но на него сразу же устремляются несколько мрачных взглядов. Мина подмечает синяк на скуле одного работника и продольную царапину на руке другого, улыбается скупо; значит, Шуга уже пытался удрать.

– Не стоит, – неожиданно машет головой, объясняя. – Я скину вам карту, поделитесь со своими ищейками, чтобы мы прочесали её всю, хорошо? А если пойдет больше айдолов – будет больше риска. В конце концов, этого они и хотят.

– Чего? – тихо интересуется Ёрин, покорно идя к младшей. Мина снова смотрит в телефон, где ей каким-то образом открыли тайный доступ ко всё еще заблокированной трансляции, и посреди небольшого экрана – покрытое грязью и запекшейся кровью лицо спящего Чонгука.

– Публичности для их фальшивой справедливости, – тихо произносит Мина, не в силах оторвать взгляд от любимых ореховых глаз.

***

Мина осознает, что шансы на спасение Чонгука минимальны. Карта, которую ей скинули, охватывает едва ли не треть Сеула, и пусть с каждым часом упорной работы хакеров она будет уменьшаться, но кто знает, в какую сторону? Им еще повезло, что преступники додумались пустить трансляцию с камеры Гука – наверное, решили, что это будет символично. Да, если бы мерзавцы не выбросили его телефон, то время поиска занимало бы лишь минуты, но такие мелочи знает даже ребёнок.

Если судить по изображению из всё ещё замороженной трансляции, то это какое-то из заброшенных или недостроенных зданий: на заднем фоне валяются провода, обломки кирпичей и ведра, однако ни единого опознавательного знака нет. Никаких отсветов неоновой вывески, бликов от проезжающих мимо полицейских машин, нет шума рынка или хотя бы окриков из ближайшего магазинчика… Кто его знает, где это может быть?

Мина подъехала к очередной новостройке, закрытой на ночь (небеса, Чонгука похитили три часа назад, а такое ощущение, что они ищут уже месяц), почти рывком свалилась с одолженного у Ёрин мотоцикла – от непривычки ныли ноги и спина – и перелезла через забор. Ей почудился свет в одном из окон, и ведьмочка изо всех сил рванула внутрь, заглядывая в каждую комнату, шахту лифта и подвал.

Ничего.

Быстро отметила на общей с другими ищейками карте место красным крестом, горько вздохнула – их количество хоть и прибавлялось, но медленно, а заветной зеленой галочки так никто и не поставил, и снова забралась на байк. В последний раз заглянула на вкладку с так и не начатой трансляцией…

Чонгук так и не проснулся. А что, если его ударили так сильно, что больше и не проснё…

Мина изо всех сил залепила себе пощёчину. Дрожащими руками схватилась за руль и, громко вдохнув пару раз, выехала на дорогу.

Главное – не думать, что всё закончится плохо. Лучше вообще не думать, а просто искать.

А то захлебнуться в волнах паники легче легкого.

***

– Чего вы добиваетесь? – устало интересуется Чонгук часа три спустя своего пробуждения. Камера всё также продолжает работать, но никто ничего больше не делает. Парочка парней покрепче сидит рядом с ним, готовые в любой момент вырубить его очередным ударом по голове; две девушки настраивают что-то в компьютере, и последний человек, неприятный парень тридцати лет, вдохновлено что-то печатает, изредка сочно матерясь. Он же и ответил, к большому удивлению Чонгука.

– А ты сам разве не понимаешь? Нет? – и ухмыляется мерзко, гадко, так, что просто… тошнит.

– Откуда мне знать, что сидит в твоей больной голове, – легко огрызается Чонгук, за что ему тут же прилетает в живот от одного из головорезов. Парень кривится от боли, пытаясь сжаться в клубок и не допустить больше удара, но привязали на совесть – даже не согнёшься. Он пережидает несколько минут, пытается отдышаться, и когда немного легчает, снова спокойным голосом интересуется. – И всё же? Расскажи мне, чего ты вообще ждёшь. Зачем тебе камера?

Мужчина отрывается от компьютера и показушно закатывает глаза.

– Ты действительно тупой, да? Не странно, что та девчонка быстрее сообразила, – и фыркает злобно, пока Чонгук пытается сообразить, о чем он вообще. – Твоя рыжая сучка всё время под ногами мешалась, – любезно просвещает его, а после кривится. – Если бы не она, тебя уже года два не было бы в живых.

Мина… знала? Знала и защищала, получается?

Чонгук чувствует себя растерянным.

На мгновение закрадывается желание разозлиться на неё, но потом… потом он просто вспоминает, как иногда вёл себя сам, ведомый «для её же блага» лозунгом, и он затихает.

– Не боись, пацан, – почему-то главный снова торжествующе ухмыляется. – Скоро всё закончится. Поверь, если с Солли нам не удалось всё сделать самим, то с тобой мы еще наиграемся.

И в этот момент Чонгук начинает сомневаться, что его успеют найти.

Комментарий к 50. Испуганная Мина

Полуночная напоминает, что она обитает вот здесь: https://vk.com/m_polunochnaya. Заходите, там рады каждому, а еще время от времени появляются спойлеры, стихи и другие интересности.

========== 51. Воинственная Мина ==========

Это иллюзия? Или реальность?

Так бывает, я знаю. Бывает, что собственные чувства сложно понять – особенно если впервые пытаешься. Что осознание – этот человек действительно самый важный в моей жизни – пугает так сильно, так ярко, и ты просто начинаешь отрицать всё, избегать себя же, этой темы, любых намеков и умоляющих взглядов.

Просто так бывает.

Падаешь в человека – с с грохотом.

Запоминаешь каждый шрамик на смуглой коже, не можешь вытравить зрелище созвездия родинок на лодыжке из своей головы, яркую и чуть смущённую улыбку, и тепло, бесконечную нежность, которая разбаловала тебя…

Как прекратить бояться?

Как найти в себе смелость всё сказать?

Как в первую очередь признаться самой себе?

Он и так поймёт.

Сейчас на часах 10:12, его нет уже половину суток, а известий никаких. Ангелы, если вы есть… Сохраните его.

***

Мина с криком впечатывает кулак в стену и всхлипывает, пока эхо пустого здания разносит этот звук, швыряет им от стены в стену, будто издеваясь. Рука саднит от удара, когда она, поддавшись эмоциям, тихо воет в израненный кулак, только бы больше не слышать собственный скулёж, усиленный пространством.

Мина знает, что Юнги за всю ночь пытался вырваться из квартиры еще не раз. Что остальные тоже пытались всеми правдами и неправдами ускользнуть. Что их директор приезжал сам, пытался утихомирить, но ничего у него не получилось – он и сам, оказывается, в ужасе. Знает, что Тэхён раздолбал костяшки на руках в кровь, пока лупил ими о стену, и что его еле успокоили. Знает, что Намджун и Чимин со слезами умоляли отпустить их. Что Хосок так и просидел, спрятав лицо в ладонях, и тихо плакал. Что Сокджин, добрый и милый Сокджин, сорвался и наорал на персонал, который так и не выпустил ни одного из них на улицу.

Она рада, что парни в безопасности. В конце концов, лучше так, чем они будут чувствовать это всепоглощающее отчаяние от каждого красного крестика на всё более уменьшающейся карте.

Она видела, что Чонгук пришёл в себя только четыре часа назад. Он был без сознания почти восемь, и это пугает, хотя Мина про себя надеется, что её Гукки просто отсыпался это время, а в остальном всё обойдется легким сотрясением. Что ему не станут ломать ноги, чтобы больше не мог танцевать, или руки – он же только недавно начал учиться играть на гитаре. Она надеется, что в следующем здании окажется он, измученный, покрытый пылью и кровью, и получится отвоевать его, забрать домой, где можно будет отмыть грязь и наконец…

Она ещё никогда так не жалела о собственной трусости, как сейчас.

Ведь если бы сказала, что чувствует, то хотя бы…

К чёрту.

Мина последний раз вздыхает, мимолетно смотрит на часы – она проплакала драгоценные полторы минуты – и вдруг видит сообщение по центру экрана.

«Трансляция начнется через пять минут»

Рыжая сжимает телефон в руке так сильно, что он, кажется, сейчас треснет, но после… взгляд вылавливает такую знакомую и одновременно забытую вещь.

Каждая буква написана столь причудливо, что лишь вглядевшись, увидишь внутри вроде бы неприметной «а» целое слово.

***

– Мы называем себя освободителями, – вдохновенно вещал главный, прохаживаясь перед камерой, пока Чонгук пытался отдышаться от очередного удара за свой длинный язык. – Общество столь погрязло в духовной нищете, что не видит, как вы, публичные личности, отравляете его. Мы же несём избавление от этой грязи, от яда, которым пронизаны молодые умы подрастающего поколения! – он закончил фразу, подняв вверх указательный палец, и Чонгуку почему-то захотелось смеяться. Однако он представил, с каким ужасом посмотрит Мина на его ссадины и синяки, так что решил воздержаться от очередного глумливого комментария. – Сегодня мы наконец сумеем сделать это правильно, и наши последователи поднимутся, и… – он торжественно клацнул на клавишу, намереваясь открыть трансляцию, – воцарится…

Однако ничего не началось.

***

– «Анархия». Это то, как они себя называют, – кричала Мина в микрофон от наушников, пока на полной скорости гнала от одного конца города почти в противоположный. – Я бы не заметила этого, если бы задний двор школы не был изрисован их логотипом. Старые заборы, стены домов, где больше, где меньше, но наибольшее количество этих граффити всегда было в заброшенной оранжерее внутри парка, где мы ходим кормить кошек. Помните беседку, в которой вы меня нашли после ссоры? Там до недавних пор тоже всё было в этих буквах, только месяц назад закрасили.

– Но кто бы в здравом смысле отвез пленника в центр города? – искренне недоумевал Намджун, а на заднем фоне слышались визги, крики и грохот. – Какой вообще в этом смысл?

– Понятия не имею! – Мина вдруг истерично захохотала. – Намджуна, ты пойми, им всё равно, кого сделать символом своего бредового крестового похода против айдолов! Чонгука избрали мишенью ещё в школе, пока он был неспособным защититься пацаном, а у вас почти не было широкой известности. Какой тогда был в этом смысл? Такое впечатление, что это просто группа психов, вдолбивших себе в головы галлюциногенный бред! Парни, трансляцию работники моего отца как-то сумели остановить или отсрочить, поэтому времени у нас мало! Вы полицию уже вызвали?

– Да, им ещё три минуты ехать. Не суйся туда одна, Мина, слышишь? – видимо, перетянул на себя трубку Сокджин, и её сразу же перехватил Юнги.

– Мы уже едем. Шантажировали Шихёк-нима, так что будем все. Я тебя умоляю, ведьмочка, не геройствуй!

Мина остановила байк у порога старого обветшалого здания и тихо хмыкнула, стягивая с головы шлем. С экрана телефона на неё смотрело покрытое свежей кровью, сочащейся из разбитой брови, лицо самого любимого мальчишки во Вселенной.

– Простите, парни, – она отцепила от байка обычную бейсбольную биту и попрощалась. – Но я должна.

***

– Э? – главный был искренне озадачен, клацая изо всех сил на клавишу, но проклятый Enter никак не хотел срабатывать. – Но мы же уже всё настроили!

– Какая неудача, – пробормотал Чонгук, за что его снова ощутимо пнули между ребер. – Ну чего?! Всё равно вы лохи, а не террористы, ничего у вас не получается толком!

– Заткнись! Да почему же оно не работает?! – он перешел на визг, а остальные – под конец их стянулось около двадцати людей – начали недоумённо и раздражённо между собой переглядываться. – Почему не работает?!

– Возможно, потому, – послышался усталый, но едкий голос от двери, и Чонгук широко распахнул глаза. Она же не могла… Она же не пришла сама, чёрт, если сама, её могут ранить… Он с усилием поднял голову – и замер. Мина стояла в проёме, его кожаная куртка прикрывала худые плечи девушки, а испачканные кровью пальцы правой руки держали что-то маленькое и прямоугольное, тогда как в левой была оббитая металлом бита, – что я выдрала из стены твой модем? Вот это уже лишнее, – предупредила, стоило ближайшему к ней мужчине со злобным оскалом кинуться на неё. Ведьмочка ускользнула в сторону и с силой врезала нападавшему битой по ногам, одновременно вскрикивая. – Эй, вы, они здесь!

Пространство заполонили люди в форме, началась нешуточная драка, и Чонгук от греха подальше сжался в клубок и попытался отодвинуться как можно дальше от других. Он не учёл лишь один фактор: свою верную подругу, решительно бросившуюся к нему с намерением помочь. Дальнейшие события Чонгук сумел уложить в своей голове лишь после, когда сидел на кушетке в машине скорой помощи, Мина рядом держала его за руку, а остальные ребята, Ёрин и куча незнакомых людей в кожаных куртках смотрели на них с умилением.

– Ребята, я ничего не хочу сказать, – Чонгук неловко наклонился к Намджуну и, смущаясь, всё же спросил, – но почему эти ужасающие мужчины смотрят с любовью и обожанием на Сокджин-хёна?

Мина долго пыталась сдержать себя в руках, но, не выдержав, всё же расхохоталась.

– Даже если мы тебе расскажем, ты не поверишь!

***

Когда шумиха поутихла и Чонгуку наконец сделали все необходимые обследования, ребята расселись на полу вокруг его больничной кровати, лишь Мина притулилась рядышком с макнэ, позволив опереться ему на свое плечо и приобнимая.

– Теперь-то вы можете мне всё рассказать? – Чонгук нетерпеливо дергал за рукав Юнги, который сидел к нему ближе всех, и хён привычно закатил глаза, но поймал ладонь младшего и крепко сжал её. Пробормотал что-то вроде «никогда тебя больше одного из дома не выпущу», заставив покраснеть, и неспеша начал объяснять.

– Как только ты пропал, мы позвонили Мина и руководству. Нас заперли в квартире, поставили охрану и не выпускали никак, хотя мы с этими чуваками дрались даже. Тогда решили, что сами не справимся, и быть в неведении не хотим, поэтому подняли на ноги всех, кого могли: Сокджин своих школьных… товарищей, – самый старший хён покраснел, а макнэ радостно захихикал – его уже просветили, – Ёрин знакомых ищеек, мы с ребятами вспомнили пару детективных агентств, просто знакомых полицейских, потом подключили друзей, айдолов и актёров, те – своих знакомых… Потом оказалось, что Мина в хороших отношениях с компанией айтишников, а ещё у её отца собственная охранная фирма с сильным штатом, они как раз сумели вычислить трансляцию.

– То есть как? Трансляция же даже не началась? – Чонгук так искренне удивился, что Мина тут же поймала его ладонь и сжала в своей на мгновение. Однако макнэ упрямо поймал и переплёл их пальцы опять.

– Эти придурки, – неожиданно отозвалась всё время молчавшая Мина таким грубым и злым голосом, что остальные вздрогнули, – использовали твою камеру. Типа если заснять падение айдола на его гаджет, он будет унижен донемогу. Дурацкая логика, хотя, честно скажу, я там вообще логики не видела… Но не в этом дело. Её если подключить к компу, то она сразу же начинает транслировать изображение на компьютер; помнишь, ты мне месяц назад жаловался, что она лагать начала? Нам этот лаг очень сильно помог, на самом деле, а вот придурки эти того не знали. Единственное, что было у них хорошо – это защита. Мы так и не сумели вычислить реальный айпи-адрес.

– Короче говоря, девушки искали тебя всю ночь, – быстро прервал её Хосок, видя, что ведьмочка начинает снова заводиться. – Мы в это время угрожали Шихёк-ниму, что расскажем обо всем Диспатчу, так что в конце концов он сдался… Но как раз тогда позвонила Мина: оказывается, она узнала их логотип и вспомнила об оранжерее, рядом с которой вы вечно подкармливаете бродячих животных.

– А, точно, – Чонгук откинулся головой на девичье плечо и услышал быстрый вздох позади. – Я так и не понял, что это она, пока на улицу не вышел.

– И жаль, – коротко произнес Тэхён, и макнэ со смущением понял, что у всех вокруг покрасневшие от бессонной ночи и слез глаза. – Если бы ты узнал место и сказал об этом на камеру, тогда тебя нашли бы гораздо скорее и… ты не был бы так избит, – тихо закончил, снова опуская взгляд в пол.Чонгук с грустью осознал, что хён его ни в чем не винит, наоборот как раз. Остальные кто кивнул, кто шмыгнул носом, пока не подал голос Чимин.

– Мы бесконечно виноваты перед тобой, Чонгукки. Не сумели помочь, найти, мы даже не уберегли тебя, не предупредили… Мы виноваты.

Чонгук быстро переглянулся с Мина, которая тоже скептично осмотрела грустных парней, и хором произнесли:

– Вот глупости.

– Как вы вообще можете…

– …говорить такие вещи, если…

– …всегда меня оберегаете…

– …делаете всё, как лучше…

– …и вообще! – снова хором, ещё и наклоняются вниз для подтверждения значимости своих слов. – Вам пора домой!

– Разнылись тут…

– …ещё бы расплакались…

– Ну, скажи?

И замерли, стоило им услышать счастливое хихиканье. Ребята смотрели на них с такой нескрываемой радостью и нежностью, что младшие смутились и снова откинулись на подушки.

– Мы тогда и правда пойдём. Мина-я, тебя подвезти? – дружелюбно предложил Намджун, хотя по глазам было видно, что он уже знает ответ.

– Я ещё немного останусь.

Чонгук сполз немного ниже, поудобнее устраивая голову на животе Мина, и она тут же привычно зарылась пальцами в его волосы.

– Ты же знаешь, что теперь тебе всегда придётся быть осторожным? Да, конечно, полиция и остальные ищут оставшихся незадержанных, всё же, эта «Анархия» была гораздо больше, чем двадцать человек, – она обеспокоенно коснулась пластыря на скуле, после – лоб, побаиваясь трогать ниже, где свежие швы стягивали располовиненную бровь. Чонгук аккуратно, чтобы не потревожить рёбра (в одном из них оказалась трещина), протянул свою руку вверх, оплёл её запястье пальцами и поднес ближе к себе. С необъяснимым чувством вины осмотрел разбитые костяшки, тяжело вздохнул и…

Коснулся каждой губами.

Мина под ним дернулась.

– Ты… ты чего? – спросила так тихо и неуверенно, что сердце невольно защемило.

– Ведьмочка, – позвал тихо, и она тут же наклонилась к нему – со своими изумрудными омутами глаз, с растрепавшейся рыжей косой, с полным тревоги изгибом губ. – Ведьмочка, ты же знаешь, да? Ты же всегда знала.

Она под его взглядом заливается краской, и Чонгук, улыбаясь, снова целует её пальцы.

– Я люблю тебя, – шепчет, засыпая.

***

А утром его ждёт холодная половина кровати и крохотный листочек, вернее, обрывок блокнотного листа.

«Мне нужно немного побыть одной. Не ищи меня»

Комментарий к 51. Воинственная Мина

Полуночная напоминает, что она обитает вот здесь: https://vk.com/m_polunochnaya. Заходите, там рады каждому, а еще время от времени появляются спойлеры, стихи и другие интересности.

========== 52. Влюбленная Мина ==========

– Я её напугал, – битый час твердит Чонгук, пока Чимин крепко держит его в объятиях, не собираясь выпускать. – Она всё ещё не была готова, и я её напугал. А теперь она пропала и больше не вернётся!

– Большей чуши я ещё не слышал, – лениво бросает ему Юнги, уткнувшись носом в старый потрепанный блокнот, ещё и имея наглость зевнуть при этом. – Она любит тебя настолько сильно, что была готова с бейсбольной битой пойти против двадцати здоровых лбов.

– Кстати, когда их повязали, я видел, как Мина попросила полицейского отойти в сторонку и отпинала того главаря, – будто просто так вставляет Тэхён, а после нарочито горько вздыхает. – Какая же она шикарная девушка.

– У тебя своя есть! – ещё больше обижается Чонгук, на что Тэ хихикает, а после снова набрасывается на помрачневшего Юнги. – Хён, да что ты там всё время читаешь?!

– Дневник Мина, – рассеянно отзывается, переворачиваю страницу. Будто не видит, что все на него смотрят, как на второе пришествие. – Ты утром позвонил со своей истерикой, я взял ключи и поехал к ней домой, проверить. Мина действительно уехала, но предупредила Ёрин, что ненадолго, и только когда ты выздоровеешь, вернётся.

В больничной палате густым мороком упала тишина.

– И ты читаешь её дневник?! – Сокджин так праведно возмутился, что всем вокруг стало стыдно. Видимо, всем, кроме Юнги.

– Ага, – лениво буркнул, отмахиваясь ногой от старшего хёна. – Может, она написала, где её найти. Нет, правда, парни, вам читать это не стоит, там всё… личное.

– И поэтому хён решил почитать сам, – едко замечает Чонгук, и тут Шуга удивляет всех ещё раз.

– Ну да, я малой утром эсэмэску скинул, спросил, можно ли. Она ответила: «Тебе – да».

Чонгук накуксился и зарылся под одеяло.

– Она тебя любит больше, чем меня, – послышалось обиженное, на что Юнги лишь фыркнул весело и многозначительно взмахнул блокнотом. – А вот и нет. Послушай, например…

Чонгук с готовностью вылез из-под одеяла.

«А если хотят тебя себе, добиваются, тонко и аккуратно намекая, что, мол, всё равно достанешься мне, то что делать?

Либо… Либо убегать, зная, что да, терпение когда-то кончится и всё равно сдашься.

Либо сдаться сразу же, без боя.

Но мы ведь никогда не ищем легких путей, правда?..»

«Почему-то иногда довериться так трудно.

Вроде бы не так всё и непонятно: приди да расскажи, не утаивая сомнений.

Вот только… редко так получается.»

«Просто так бывает.

Падаешь в человека – с с грохотом.

Запоминаешь каждый шрамик на смуглой коже, не можешь вытравить зрелище созвездия родинок на лодыжке из своей головы, яркую и чуть смущенную улыбку, и тепло, бесконечную нежность, которая разбаловала тебя…

Как прекратить бояться?

Как найти в себе смелость всё сказать?»

– И последняя запись, – Юнги неожиданно улыбается так мягко, смотря на Чонгука, что младший снова заливается краской смущения. – Думаю, после неё ты всё поймешь.

«Это был сон? Или реальность?

Если сон, тогда я могу творить глупости. Могу сбежать утром, пока он спит, всё ещё держа меня за руку, оставить дурацкую записку, чтобы не волновался. Мне опять страшно? Или просто волнуюсь? Снова эти глупости «кто он – а кто я»?

В любом случае, мне нужно просто проветрить голову.

И да, конечно же, для этого я выбираю именно то место, где впервые осознала природу своего отношения к нему.

Наверное, он знает об этом и сам уже давно. Возможно, с тех самых пор, когда его объятия я впервые почувствовала иначе, а брошенные вскользь взгляды наконец сумела понять – потому что и сама желала смотреть на него так.

То место, где я больше всего в своей жизни была счастлива, дало мне самый большой дар – осознание. И когда я впервые протянула ему свою руку – сама, потому что хотела так, а не потому, что он этого ждал – в груди всё застыло, будто воск.

И оно сумеет расплавиться только тогда, когда я наконец смогу принять саму себя.»

Юнги закончил читать, делая вид, что никакого румянца на скулах у него нет, и повернулся к смущённому Чонгуку, который с самого начала спрятал лицо за подушкой.

– Ну что, малой, – улыбнулся широко и искренне, – ты понял, что это за место?

Подушка съехала набок, и Чонгук с уверенной решимостью кивнул.

– Да. Да, я понял. Мы можем выехать туда прямо сейчас?

***

– И всё же тебе стоило долечиться, – обеспокоенно бухтит Хосок, но Чонгук лишь от него отмахивается.

– Я и так целую неделю там провалялся, никак мне сбежать не давали, – он растерянно осматривается вокруг, выискивая хрупкую фигурку, чей силуэт он способен узнать из тысяч. – Она должна быть здесь… Должна…

– А ты уве… Понял, молчу, – хохочет Тэхён, тоже отходя в сторону. Чонгук благодарен остальным, что они не лезут с вопросами и советами, потому что…

Она в длинной юбке, подол которой весь измазан песком, его футболке и его же кожанке – но босая, зарывается пальцами в песок. Чонгук знает, что ведьмочка его заметила, потому что зелёные глаза распахиваются широко-широко, а пальцы начинает смущённо теребить кончик куцой, опять растрепавшейся косы. Макнэ идет к ней уверенно, зная, что больше нечего тянуть, потому что время наконец раскрыть карты и показать ведьмочке, что вот чего не стоит бояться в этом мире – так это любви.

Однако что-то идёт не так.

– У меня характер – сама уже успела оценить – капец трудный.

Парни роняют челюсти. Ну, они не так представляли себе эту сцену (а её представлял каждый). В общих чертах всё должно бы быть мило, романтично и нежно, под лепестки роз и прочую чепуху.

Но это же Мина и Чонгук. Какие, к черту, ожидания? Что у этих двух вообще было нормально? Так что старшие оставляют парочку на берегу с твёрдой уверенностью: всё будет просто отлично. В крайнем случае, утопят друг дружку в море, а потом сами же и вытащат.

Чонгук тем временем уверенно продолжает.

– Я ревнивый просто ужас, и одно время желал Юнги-хёну чем-то травануться, потому что ты запомнила его имя сразу же. Да, моё тоже, но остальных хёнов ты учила долго, а его приняла с самого первого дня – и меня это взбесило! Если честно, я сам себя бешу, потому что понимаю – тебе не нужна ревность. Кому угодно, но не тебе – не после всех твоих скитаний, ограничений возможностей и прочей дряни, которую ты переживала изо дня в день кучу лет. Поэтому да, я ревнив, но я научусь с этим справляться, и никогда в жизни не попытаюсь посягнуть на твою свободу.