Текст книги "Двойная жизнь антигероя 2 (СИ)"

Автор книги: Kimiko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

БАХ!

Вспышка ослепляет, уши закладывает. Волна горячего воздуха отбрасывает нас назад, на пол. В подвале разлетаются осколки стекла, колбы, крошки камня.

Сквозь звон в ушах я различаю… скулёж. Глухие удары. Чьи-то крики.

– Что за… – выдавливаю я, пытаясь подняться.

Мы с остальными переглядываемся и, не сговариваясь, бросаемся к лестнице. Выбегаем в главный зал – и замираем.

В центре зала стоит Вадим. Один. И злой настолько, что, кажется, воздух вокруг него становится тяжелее. Цербер валяется сбоку, подвывает и даже не пытается подняться. У всех трёх голов из пасти идёт пар, и шерсть местами обожжена.

– О-о… – Марина невольно пятится.

– Он… – Мила наклоняется к ней и Стасу, шепчет, но я всё равно слышу, – у него давно уже пятисотый уровень. Топ по всему серверу.

Я медленно выхожу к нему вперед. Вадим поднимает взгляд и встречается со мной глазами. Там нет ярости – там что-то похуже: ледяное, хищное спокойствие.

– А вот и ты, – говорит он, шаг за шагом приближаясь. Голос тихий, но отчётливый, будто сталь по стеклу. – Знаешь, что будет, если ты не отдашь мне Вику и остальных?

– Дай угадаю, – я встаю так, чтобы между нами оставалась пара метров. – Ты всё тут снесёшь.

– Не угадал, – усмехается он. – Я всё здесь сравняю. С землёй. И никто не уйдёт.

Вокруг собираются игроки нашей гильдии. Кто-то держит оружие, кто-то уже нацелил заклинания, но никто не решается первым атаковать.

И вот тут я делаю то, чего не ждёт никто. Даже я сам до конца не уверен, зачем.

– Хорошо, – говорю я громко и чётко. – Отдадим.

В толпе кто-то всхлипывает. Мила делает шаг ко мне, но я поднимаю руку – мол, потом объясню.

– Стас, – бросаю я, не сводя глаз с Вадима, – выведи всех.

Стас не задаёт вопросов. Минуты не проходит, как из подвала начинают подниматься наши пленники. Среди них – и Вика. Она идёт с высоко поднятой головой, но я вижу, как уголки её губ дрожат.

Вадим подходит ближе, проверяет каждого, кивает своим невидимым мыслям. Потом разворачивается, собираясь уйти.

И тогда я, не повышая голоса, но так, чтобы слышали все, говорю:

– Запомни, Вадим. Это – мой последний подарок. За то, что было между нами в начале. Я уважал тебя, как игрока. Стремился быть похожим на тебя, искренне надеялся, что мы вместе пойдем в рейд. И за всю ту мотивацию и поддержку, я тебя благодарю. И отдаю должок. Но это последний раз.

Он замирает, поворачивает голову чуть в сторону.

– Больше я не буду терпеть вторжений. Не буду терпеть драк на моей территории.

Тишина такая, что слышно, как кто-то роняет стрелу на пол.

– В следующий раз, – я делаю шаг вперёд, – никто отсюда не уйдёт.

Вадим медленно ухмыляется. Но ничего не отвечает. Просто разворачивается и уводит Вику с остальными.

И только когда они исчезают за воротами, я понимаю, что весь этот разговор слышала вся гильдия. И судя по лицам, теперь они смотрят на меня… немного иначе.

– Зачем? – все же шепчет Мила, когда я разворачиваюсь уходить обратно к Лапке. – Он здесь один, мы бы справились! Нас-то сотни!

– Ты правда так считаешь? – вопрос риторический, ведь Мила настроена решительно. – У него пять сотен уровней, Цербер уже на лопатках. Может мы бы и сумели его прогнать, спустя много часов, но от гильдии ничего бы не осталось. Скажи мне, ты правда думаешь, что нам нужна Вика и та кучка неудачников?

– Но они ведь наши трофеи! – возражает моя девушка, уже едва не плача.

– Знаю, – я легонько обнимаю её, понимая, что борщу с грубостью. Виноват, но это из-за адреналина, все же я здорово стрессанул сам, увидев этого парня на пороге. – Но Вика бесполезная пленница. Информация, которую она знает – скупа. Никто и никогда не доверит ей тайны «Доек». Она… просто потаскуха, успевшая забраться и под Вадима тоже. Мы ничего не получили бы, пытаясь удержать её в плену.

– И что будет дальше? – Мила успокаивается, выдыхая и обнимая меня в ответ. – Что теперь?

– Продолжим испытания и наши квесты, – треплю её по рыжим волосам. – И ещё успеем надрать Вадиму зад.

Глава 18

День выдался солнечным, но для меня он начался с тёмных болот. Не тех, что пахнут сыростью и водорослями, а тех, где сама земля будто пропитана ядом. Лужи маслянисто переливаются зелёным, а из трещин в глине тянется пар, пахнущий серой. Именно тут, в самом сердце ядовитых топей, обитала цель сегодняшней охоты – многоголовая гидра уровня 145.

Я проверил снаряжение: полный набор зелий сопротивления яду, кинжалы с заточкой на урон по чудовищам, и главное – запас стрел с ядовитым наконечником. Парадоксально, но по гидре лучше всего работают яды, которые не из её родных болот.

[Системное сообщение: Вы находитесь в зоне повышенной опасности. Все характеристики монстров увеличены на 15%.]

Отлично. То, что нужно для ускоренной прокачки.

Я услышал её ещё до того, как увидел – тяжелое хлюпанье, шорох чешуи и низкое шипение, которое раскатывалось эхом по топям. Из-за густого тумана вынырнула первая голова. За ней – вторая, третья… седьмая. Глаза у каждой горели красным, как у рассерженной мобы-матери, которую ты разбудил среди ночи.

Гидра заметила меня и сразу ринулась в атаку. Земля дрожала от её веса. Я успел активировать [Рывок], перекатился в сторону, и первая голова врезалась в землю там, где секунду назад была моя голова.

– [Критический удар! – Вы нанесли 2 473 ед. урона]

Пущенная вбок стрела вонзилась в глаз второй головы, та взвыла, брызнув кислотой. Кислота зашипела на моём плаще, но зелье сопротивления выдержало.

Бой с гидрой – это не просто махание оружием. Это шахматная партия на скорости молнии. Пока рубишь одну голову, остальные шесть пытаются тебя сожрать, придавить или облить ядом.

Я метался между корнями и камнями, уходя от ударов, а параллельно отслеживал полоску выносливости. Две головы я ослепил, пустив стрелы прямо в зрачки, третьей перерубил шею кинжалом с эффектом *кровотечения*.

[Вы нанесли 1 932 ед. урона. Эффект «Кровотечение» – 125 ед./сек.]

Отрубленная голова упала в болото, брызнув фонтаном крови, но тут же из обрубка полезло два новых отростка. Да, классическая гидровая подлость – за каждую срубленную голову две новые. Но я был готов.

Я достал заранее подготовленную гранату с эффектом *горения*, активировал и метнул прямо в свежие шеи. Вспыхнуло пламя, раздался треск, и новые головы так и не успели вырасти.

Гидра зарычала всеми оставшимися глотками. Она поднялась на задние лапы, обрушивая на меня каскад ударов. Я включил [Бешенство], и мир вокруг будто замедлился. Кинжалы мелькали в моих руках, как крылья колибри.

[Комбо: 14 ударов подряд! Урон увеличен на 35%.]

Одна за другой головы падали, но каждая попытка сжечь шеи отнимала время. Яд, который она выпускала, ложился ядовитым дождём на землю. Полоска здоровья у меня упала до 30%, пришлось срочно глотать зелье и активировать *самолечение*.

Гидра уже шаталась, но всё ещё оставалась опасной. Последний её трюк – мощный удар хвостом, от которого я едва успел перекатиться в сторону. Земля на месте удара треснула, и из трещины забил гейзер ядовитого пара.

Я собрал последние силы, вбежал по упавшему корню прямо к центральной шее. Прыжок. Удар обоими кинжалами в основание головы. И тут же – взрыв [Удар тени].

Вспышка тёмной энергии разлетелась по всему телу монстра. Гидра издала протяжный рёв, который оборвался, как перерезанная струна. Её тело обмякло, головы повисли, а я спрыгнул на вязкую землю, тяжело дыша.

[Вы победили: Многоголовая гидра (145 ур.)]

[Получено опыта: +2 456 000]

[Ваш уровень повышен: 130]

Я улыбнулся. Сто тридцатый. Число красивое, звучное… и даёт доступ к паре очень вкусных умений.

Телепорт вернул меня прямо к воротам склепа, стоявшего неподалеку от гильдии. Какое у нас все-таки потрясное расположение братства. Солнце уже клонилось к закату, но что-то в картине передо мной было не так. Над главным зданием висела жуткая, почти осязаемая метка.

Чёрный вихрь в форме вытянутого глаза, внутри которого сверкали багровые молнии.

– Это ещё что за… – пробормотал я и рванул внутрь.

Спустившись в подвал, я едва удержался от смеха.

Мила стояла посреди закопчённого зала, вся в саже, как шахтёр после взрыва. Рыжие волосы превратились в курчавый клубок, похожий на афро-парик. В руках она сжимала чёрную каменную чашу, от которой исходило лёгкое свечение.

– Что… тут… произошло? – медленно спросил я.

Она молча подняла руку и указала на стоящую у стены НПС-эльфийку. Та выглядела идеально: белая кожа, длинные серебряные волосы, изящные черты лица… и глаза, которые теперь светились странным, неестественным фиолетовым светом.

Мила подошла ко мне ближе, облокотилась, и, всё ещё запыхавшись, прошептала:

– Получилось.

Всё произошло в один миг. Я стоял рядом с Милой в закопчённом подвале, глядя на странно светящуюся чашу и эльфийку с фиолетовыми глазами… и вдруг весь мир дёрнулся, как плохо закреплённая декорация.

Перед глазами вспыхнуло системное уведомление:

[Внимание! Достигнуто ключевое событие сюжетной линии. Воспроизведение кат-сцены.]

– Э-э… что за… – успел выдохнуть я, но уже не мог двигаться.

Мир потемнел, и мы оказались внутри чёткой, как в кино, картинки. Сначала я увидел нашу четвёрку – себя, Милу, Марину и Стаса – но со стороны. Камера медленно вращалась, поднимаясь от пола к лицам, а голос за кадром произнёс торжественно:

> «Когда мир погружён во мрак проклятия, лишь отчаянные способны рискнуть всем ради надежды…»

В следующем кадре – Мила, сосредоточенная и усталая, сидит за длинным столом, заваленным колбами, пузырьками и пучками сушёных трав. Её руки дрожат, глаза красные от недосыпа, но она продолжает смешивать ингредиенты, записывать что-то в блокнот, снова перемешивать.

Марина стоит у входа, покачивая меч на плече, и ворчит:

– Ты опять третий день не спала… сдохнешь раньше, чем успеешь что-то придумать.

Мила лишь отмахивается, а Стас, сидя рядом, точит кинжал и ухмыляется:

– Она у нас как бешеный алхимический гном. Только гнома можно взорвать, а её – фиг.

Я смотрю на всё это со стороны и даже внутри кат-сцены ощущаю странную теплоту – это ведь реальная хроника того, что мы пережили.

Камера резко сменяет план: мы втроём, окружённые толпой агрессивных мобов, отбиваемся, пока Мила в центре поля боя, прикрывшись щитом, продолжает варить зелье в маленькой переносной чаше. Что ж, такого не было, но,видимо, система несколько изменила события, чтобы кат сцена вышла интересной. Пожалуй, её сейчас видит весь сервер, так что… ладно? Мы тут ужасно крутые все.

Взрыв, рёв монстров, мой крик:

– Давай быстрее! Мы не выдержим!

Мила срывает крышку с чаши, и в кадре зелье – густая, тёмно-изумрудная жидкость – блеснуло в солнечных лучах.

Дальше – момент, который заставляет даже усмехаться, ведь мы тупо в мешках притащили сюда нпс, а тут… ну чисто герои: мы втроём выламываем двери подвала, в котором держат проклятую эльфийку. Она сидит в углу, волосы спутаны, глаза фиолетовые, дыхание частое, как у загнанного зверя.

Мила подходит к ней медленно, словно к дикому животному, и тихо говорит:

– Пожалуйста… просто выпей.

Эльфийка рычит, отшатывается, но Мила вдруг решается – берёт чашу обеими руками и подносит прямо к губам НПС. Капля зелёного зелья падает на пол, оставляя едва заметный дымок.

Эльфийка срывается на визг… и пьёт.

Свет. Оглушительный, как рассвет после долгой зимы. Камера вращается вокруг, показывая, как фиолетовое свечение уходит из глаз эльфийки, как кожа становится чище, а плечи распрямляются. Она медленно поднимает взгляд и произносит первые осмысленные слова:

– Спасибо… я… снова я.

Музыка набирает мощь, за кадром голос завершает:

> «И в тот день тьма дрогнула. А надежда обрела имя.»

Экран темнеет.

Мы все стояли в подвале – Мила, я, Марина, Стас и исцелённая эльфийка. Первые секунды мы молчали, будто всё ещё переваривали увиденное.

– Это… что сейчас было? – тихо спросил я.

Мила только развела руками, но в глазах у неё сверкало что-то вроде торжества.

[Системное уведомление: Вы завершили легендарный сюжетный квест «Исцеление одурманенных».]

[Награда: +70 уровней, уникальный рецепт «Эссенция очищения», +500 репутации с фракцией «Высшие эльфы».]

[Гильдии присвоен титул: «Хранители Света».]

Мы переглянулись.

– Это что, шутка? – выдохнул Стас. – Семьдесят уровней за одно… зелье?

Марина прыснула:

– Понятное дело, ты-то только хвастался ходил эти месяцы, а мы пахали! Да и это целое событие в игре. Ты хоть представляешь, что будет дальше?

– Не очень, – чешет затылок Стас. – Но, пожалуй, ты права…

Шок прошёл, и я первым пришёл в себя.

– Ладно… раз с эльфийкой получилось, давайте проверим на других.

Мила уже держала чашу, в которой зеленовато-голубое зелье мягко мерцало. Мы поднялись в зал, где дежурили НПС.

Первой подопытной стала орчиха, что действительно как-то уж слишком активничала в сторону Милы. Она недоверчиво приняла флакон, но после пары глотков выпрямилась, потянулась и пробормотала:

– Какие вы все страшные, человеки… Мне пора, ждут дела.

Дальше – зайчиха-нпс, с которой мы хотели в прошлый раз начать. Она в панике прижалась к углу, но когда мы дали ей зелье, буквально через секунду расправила уши и начала тараторить о скидках.

– Работает! – радостно воскликнула Мила. – На всех работает!

– Остался последний тест, – сказал я и кивнул на сидящего в клетке одурманенного игрока, которого поймали во время прошлой вылазки. – Этот несчастный Василий уже очень долго не заходил в игру. Может и не узнает уже, что проклятие сняли… Но хоть поэкспериментируем.

Стас хмыкнул:

– Вот сейчас и проверим, каково лечить настоящего игрока.

Зелье сработало и здесь. Игрок моргнул, растерянно осмотрелся и спросил:

– Э… а что я тут делаю? – и сразу же свалился в оффлайн, как и положено, а не надрачивая пиструна.

Мы стояли в центре зала, окружённые смеющимися НПС, благодарными взглядами и кучей новых системных уведомлений о репутации, достижениях и бонусах. Мила держала пустую чашу, и я видел, как у неё дрожат пальцы – от усталости, от радости… и от осознания, что она только что изменила ход игры.

Я подошёл ближе, взял её за руку.

– Ты сделала это, – сказал я тихо. – Ты изменила всё.

Она подняла глаза. Рыжие волосы всё ещё были чуть в саже, а улыбка – усталой, но самой настоящей.

И я просто поцеловал её. Без лишних слов, под шум толпы, под перезвон системных уведомлений.

Где-то в глубине сознания я понимал: это был только первый шаг. Но, чёрт возьми, какой красивый шаг.

* * *

Двор гильдии сегодня напоминал не место встреч игроков, а столичный вокзал в час пик. Толпа шумела, толкалась, переговаривалась, ругалась и… стояла. Огромная очередь, растянувшаяся от ворот до соседней улицы, состояла из смешанного народа: бронированных игроков, пёстрых НПС с корзинами и мешками, странных полу-аватаров с масками, а кое-где даже и монстров, которые, судя по добродушному виду, были заколдованными питомцами кого-то из покупателей.

Кто-то пришёл, чтобы вступить в «Антигероев». Кто-то – чтобы получить заветный глоток нового зелья исцеления от проклятия, про которое весь сервер уже неделю орал в чате.

– Следующий! – хриплым голосом выкрикнул я.

Передо мной сидел Дима, который сегодня выполнял роль секретаря, приёмщика заявок и, по совместительству, человека на передовой линии обороны от буйных фанатов.

Лицо у него было уставшее, под глазами – тени, а в руках зажат толстенный журнал, куда он аккуратно записывал имена, уровни, фракции и прочие детали каждого, кто пытался попасть в гильдию.

– Ник… класс… опыт… да-да, знаю, у вас папа топ-рейдер. Следующий! – буркнул он, даже не глядя на нового претендента.

Чуть поодаль стояла Мила, и вокруг неё был ещё больший ажиотаж. Рыжая, сосредоточенная, она держала в руках всё ту же легендарную чашу, из которой мерцала густая, почти светящаяся зелёная жидкость.

– Рот шире… вот так… один глоток, не больше. Готово, – чётко командовала она, наливая ровно столько, чтобы жидкость даже не успела коснуться краёв губ пьющего.

Никаких флаконов, никаких колбочек – только в рот, только лично, только при свидетелях. Это было строгое правило, которое мы установили, чтобы рецепт не смогли украсть. Даже если кто-то и попытается – без этой чаши и без Милы повторить всё равно не получится.

Цена – сто золотых монет. За один глоток.

Казна гильдии росла так, что казначей уже в шутку спрашивал, куда бы поставить отдельный сундук для «миллионного дохода».

Я только что поставил очередную подпись в журнале, когда в очереди поднялся странный шум. Люди начали оборачиваться, перешёптываться, кто-то даже достал телефон и включил запись.

Через секунду из толпы вышел он. Назар Л. – 512 уровень, основатель гильдии «Чёрные Клинки», второй по силе клан на сервере.

Двигался он так, будто сам воздух вокруг расступался. Чёрный плащ с серебряным кантом, на плече – меч, от которого веяло опасностью. Лицо спокойное, даже дружелюбное… но в глазах – та самая стальная уверенность, которую имеют только те, кто привык получать всё, что хочет.

– Привет, – сказал он, будто мы были старыми друзьями. – Я по делу.

Я молча посмотрел на него, а он, не торопясь, продолжил:

– Миллион рублей. Реальных. За один флакон твоего зелья.

Толпа замерла. Даже Мила обернулась. Дима перестал писать и поднял голову.

Я усмехнулся:

– Назар… даже если бы ты предложил миллиард, всё равно получил бы только один глоток на кого-то одурманенного. И то – в рот, как всем.

Он чуть прищурился, а в уголках губ мелькнула еле заметная ухмылка.

– Я думал, мы сможем договориться.

– Мы уже договорились, – я развёл руками. – Очередь вон там, за орчихой с корзиной яблок.

Толпа загудела. Кто-то захохотал. Назар молча развернулся и ушёл, так же плавно, как пришёл. Но я знал: эта встреча ещё аукнется.

Не успел я вернуться к спискам, как с заднего двора донёсся шум, звон металла и глухой удар. Через минуту в зал влетел Стас, держа за локоть игрока в тёмной маске. Маска была сбита на бок, и видно было, что у парня под глазом уже набухает синяк.

– Поймал, гадёныша! – рявкнул Стас, вытряхивая из его рюкзака свитки. – Этот урод шастал по складу и пытался утащить копии рецепта!

Толпа загудела, кто-то начал кричать: «На костёр его!», «В тюрьму!».

Я поднял руку, призывая к тишине.

– Запереть в подвале. До выяснения.

Стас кивнул и повёл пленника вниз, не особо церемонясь.

А мы… продолжили работать. Очередь не уменьшалась, а казна пополнялась так быстро, что казначей в очередной раз выдохнул:

– Нам нужен отдельный сундук. И отдельная комната для сундука. И отдельный сундук для ключа от комнаты.

Мила, уже слегка охрипшая, продолжала наливать порции прямо в рот – эльфам, оркам, людям, даже паре вампиров, которые после исцеления стали выглядеть куда менее зловеще.

Дима записывал новых членов гильдии так, будто подписывал приговоры: быстрым, сухим почерком, без лишних слов.

А я всё время держал руку на рукояти меча – потому что, глядя на этих людей, я понимал: вместе с золотом к нам пришли и зависть, и интриги, и новые враги.

Конечно, пока предложений о покупке всего несколько, но я уже чувствую, как совсем скоро нам предстоит столкнуться с чем-то более упертым. Среди рейтинга происходит переворот, «Дойки» летят в пропасть. Со второго места в томе они свалились на восьмое, грозясь пойти ещё ниже. Мы же… устали считать новеньких.

Хотя, признаться честно, я очень горжусь нами. Этот сюжетный квест стал тем, что помогает совершить рывок вперед. Мы на слуху, мы растем по рейтингу и, главное, мы совершенствуемся.

О таком я и мечтать не мог.

Глава 19

Главный зал гильдии «Антигерои» гудит так, что кажется – стены сами подпрыгивают в такт гулу голосов. Запах жареного мяса, пряностей и свежего хлеба перемешивается с терпкой сладостью золотого эля, который я только что сорвал печатью с массивной бутылки. Стекло приятно звякнуло, когда я, ухватив бутыль обеими руками, поднимаю её над головой.

– За «Антигероев»! – кричу я.

Толпа взрывается криками, и я начинаю поливать эль прямо сверху – янтарная струя брызжет вниз, орошая поднятые кубки, кружки и даже прямо в открытые рты особо проворных. Кто-то подпрыгивает, кто-то визжит от восторга, кто-то просто хохочет и машет руками.

Сегодня мы празднуем то, что наша гильдия стала топ-3 на сервере. Сто пятьдесят шесть десятков участников – 1560 живых игроков, и почти столько же НПС, которые теперь работают, живут и дерутся под нашим флагом.

Я глотаю прямо из горлышка, чувствуя, как эль прожигает горло приятным теплом. Голова чуть закружилась, но это был именно тот эффект, который я любил.

Внутри мелькнула мысль: *А где же нам теперь всех разместить?* Уже неделю как мы достраивали новые корпуса замка: казармы, отдельные залы для тренировок, жилые башни для офицеров. Но всё это всё равно было каплей в море. Мы жили, как в муравейнике, где каждый уголок занят.

Зато жизнь кипела. И вот сейчас, когда в зале не осталось ни одного пустого места, а в коридорах за дверьми слышалось пение и топот – я понял, что мы стали настоящей силой.

Мила, сияющая и уже слегка румяная от выпитого, сидит рядом со мной. Марина, в своей неизменной кожаной броне, устроилась на подоконнике, покачивая ногой и лениво постукивая пальцами по колчану. Стас… Стас же просто развалился на кресле с видом барона, который только что купил ещё пол-королевства.

– А ведь мы почти у вершины, – говорит он, лениво отпивая эль из кубка. – Ещё пара крупных побед, и топ-1 будет наш.

Я хотел ответить, но в этот момент двери зала распахнулись.

На пороге стоит Вадим.

Даже если бы мы не были знакомы, его было невозможно перепутать: 500+ уровень, черная, как смоль, броня с алыми вставками, взгляд, от которого у новичков руки сами тянулись к кнопке «выход». Но сегодня он был не один.

Позади – десяток игроков, каждый из которых может в одиночку разнести половину среднего рейда. Их уровни зашкаливают за 480, и аура силы буквально давит на зал.

Праздничный шум мгновенно стихает. Кто-то из новичков нервно хватается за меч, кто-то пятится к выходу.

Паника витает в воздухе, но мы… мы совершенно спокойны.

Я делаю ещё глоток эля, не отрывая взгляда от Вадима. Стас, даже не повернув головы, лениво говорит:

– О, гляди, явился. Сел бы, что ли, в уголок, пока мы празднуем?

Вадим шагает вперёд.

– Я пришёл забрать своё. И стереть вас с лица сервера, если придётся.

Стас зевает.

– Это ты сейчас про что? Про стыд? Так у тебя его и так нет.

В зале кто-то тихо хихикает. Вадим рычит и сжимает рукоять меча. Стас делает вид, что его это смертельно утомляет.

– Давай, Вадим. В лоб, по-геройски. Покажи, какой ты «топ».

Всё произошло в долю секунды. Пока Вадим делал первый шаг вперёд, Марина, сидевшая всё это время на подоконнике, подняла лук. Тетива натянулась, блеснула сталь наконечника…

Стрела врезалась Вадиму в плечо, глубоко, с глухим ударом.

Он даже не поморщился. Медленно выдирает стрелу, бросает её на пол и говорит:

– ХП даже не дрогнуло.

Я ухмыляюсь.

– Ты уверен?

Вадим хмурится. Я киваю на наконечник стрелы, лежащий на полу. Он был густо пропитан густой зеленоватой жидкостью.

Зелье.

Секунда. Другая.

И вдруг глаза Вадима расширяются, в них мелькает ужас. Он пятится, спотыкается о собственный плащ и падает на задницу.

– Что ты… что ты сделал⁈ – сипло хрипит он, пытаясь подняться, но ноги уже не слушаются.

Я медленно поднимаюсь из-за стола и подхожу. Ступни мои тяжело ступают по камню, в зале стоит мёртвая тишина. Я останавливаюсь прямо над ним и наступаю на его нагрудник, прижимая к полу.

– Я предупреждал, Вадим, – говорю я громко, так, чтобы слышал весь зал. – Это моя территория. И больше ты никому не помешаешь.

Он хрипит, пытаясь высвободиться, но зелье уже делает своё дело. Его взгляд становится мутным, движения – заторможенными.

Через пару секунд перед нами уже нет грозного топа, а сидит на полу одурманенный игрок – тело без хозяина, без возможности сражаться или командовать.

Я смеюсь, отступив на шаг.

– Хочешь вторую порцию, чтобы всё вернуть? Продам… но только если ты, Вика, Юля и вся ваша гоп-компания приползёте сюда на коленях. И будете молить о прощении.

Вадим смог только бессмысленно уставиться в пол.

Остальные его напарники, поняв, что лидер выбит из игры, переглядываются. Марина, не убирая лука, снова натягивает тетиву и холодно говорит:

– Ну? Кто следующий?

Ответом был стук сапог по камню – топы разбежались так, будто за ними гналась сама Смерть.

Я же вальяжно возвращаюсь к столу, поднимая стакан с элем и с улыбкой кричу:

– Ну что, продолжим?

Толпа взрывается криками, музыка снова заиграла, и даже новички начали смеяться. Мы победили – не силой, а умом.

И праздник, орошённый золотым элем, продолжается до самого утра.

* * *

С утра пахнет дождём.

Не тем весенним, от которого в воздухе стоит запах молодой травы и мокрой земли, а тем серым, холодным дождём, который только и ждёт момента, чтобы хлестануть по затылку ледяными каплями. Небо затянуто плотными свинцовыми тучами, словно кто-то накинул на город тяжёлое одеяло. Воздух густой, влажный – таким бывает только перед ливнем.

Я выкатываю из подъезда тележку с коробками, чувствуя, как мышцы в плечах натягиваются – не так, чтобы неприятно, но достаточно, чтобы напомнить, что в последние месяцы я действительно становлюсь сильнее. Металлические колёсики тележки скрипят по асфальту, оставляя за собой тонкие влажные следы. В коробках что-то позвякивает – наверное, мамины кружки или рамки для фотографий.

– Осторожнее, там посуда, – напоминает мама, придерживая дверцу лифта рукой в потёртой замшевой перчатке.

– Понял. Только если и разобьётся, то случайно.

Она улыбается, но в её улыбке есть что-то усталое, словно она прикладывает усилия, чтобы выглядеть спокойной. Сегодня мы перевозим её вещи в другую квартиру – ту самую, что родители сдают последние годы. Район старый, в двух шагах от большой городской больницы с её бесконечными серыми корпусами и запахом дезинфекции, который чувствуется даже на улице. Мама решает переехать туда сама, чтобы быть ближе к отцу. Ухаживать за ним.

В лифте мы стоим молча. Металлические стены отражают наши лица: моё – немного заросшее щетиной, которую я всё забываю сбрить, мамино – усталое, с заметными тенями под глазами и новыми морщинками, которых я раньше не замечал. Лифт пахнет старой краской и чем-то кислым. На кнопках стёрлись цифры, и только по привычке понимаешь, какая из них ведёт на нужный этаж.

Дорога занимает меньше часа. Мы загружаем всё в мою потрёпанную машину – заднее сиденье полностью завалено коробками, в багажнике еле помещается мамин любимый торшер с абажуром в мелкий цветочек. Влезаем сами и едем, слушая радио, которое то и дело прерывается надоедливой рекламой кредитов и распродаж.

За окном мелькают знакомые дома, покрытые серой пылью дождя, который так и не начинается. Мама смотрит в окно, водя пальцем по запотевшему стеклу, я – на дорогу, где уже начинает скапливаться вечерний трафик. Иногда она тихо говорит что-то вроде «Осторожнее на этом повороте» или «Здесь всегда пробка», но большую часть пути молчит, погружённая в свои мысли.

Разгрузка проходит быстрее, чем я ожидаю. Квартира просторная, с высокими потолками и большими окнами, но чувствуется, что в ней давно никто не живёт. Запах старой мебели смешивается с ароматом увядших цветов, которые забыли выбросить съёмщики.

Пыль лежит толстым слоем на подоконниках, и когда солнце прорывается сквозь тучи, в воздухе танцуют мелкие пылинки. Паркет скрипит под ногами, а в углах притаились паутинки. Я помогаю ей расставлять коробки, подключаю стиральную машину, которая упрямо не хочет становиться ровно, чиню дверцу шкафа – старая петля разболталась и дверь висит криво.

– Спасибо, сынок, – говорит она, когда мы заканчиваем. – Ты и так уже много делаешь. Отдыхай.

Её голос звучит мягко, но я слышу в нём нотки благодарности, смешанные с усталостью. Она гладит меня по щеке своей тёплой ладонью, и я чувствую запах её крема для рук – того самого, которым она пользуется уже много лет.

Я киваю. Обнимаю её – она кажется такой хрупкой в моих руках, гораздо меньше, чем раньше. И ухожу.

Возвращаясь в свою квартиру, я впервые ощущаю, что такое настоящая тишина. Не просто тихо, как ночью, когда всё же слышен шум машин вдалеке или скрип труб в стенах, а совсем – глухо, пусто. Ни шагов мамы по коридору, ни знакомого звона кастрюль на кухне, ни её негромкого разговора по телефону с подругами.

Я прохожусь по комнатам, словно проверяю, всё ли на месте. Мои кроссовки глухо стучат по ламинату. В гостиной всё выглядит обычно – тот же диван с продавленной подушкой, тот же стол, заваленный игровыми журналами, та же полка с дисками. Но теперь это пространство кажется больше, эхо разносится по пустым углам. Сажусь на диван. Тыкаю телефон, листаю ленту соцсетей, не находя ничего интересного – одни и те же мемы, фотки еды, жалобы на работу.

Тишина давит.

Не угнетает, нет – просто я вдруг понимаю, что могу делать что угодно, и никто не скажет: «Ты опять сидишь за компьютером?» или «Может, выйдешь хоть куда-то?». Никто не будет спрашивать, поел ли я, не слишком ли поздно ложусь спать, не забыл ли принять витамины.

Я открываю мессенджер и тыкаю в контакт Стаса.

– Здорово, братан. Ты как, на свободе?

– Ну, условно, – протягивает он в трубке, и я слышу, как на фоне гремит музыка. – Что хочешь?

– Пошли в зал. А то я тут один, скоро стены начнут разговаривать.

– Давай. Через час там буду.

Спортзал пахнет так же, как всегда: смесь резины от ковриков, холодного железа штанг и чего-то едва уловимого, но родного – как запах старой кожаной перчатки или любимой футболки после тренировки. Здесь всегда душно, влажно, но это правильная духота – та, что говорит о работе, о поте, о преодолении себя. Неоновые лампы под потолком отбрасывают резкие тени, а зеркала во всю стену отражают ряды тренажёров и снарядов.

Стас уже тянется на коврике, когда я вхожу. Его футболка тёмная от пота – видимо, он здесь уже давно.

– О, а вот и звезда сервера, – ухмыляется он, поднимая голову. – Что, решаешь из героя в качка переквалифицироваться?

– Ага. Скоро буду в топе по жиму, жди приглашения в элитный рейд, – отвечаю я, кивая на гантели, которые лежат аккуратными рядами на стойках.

Мы перекидываемся парой шуток про игру – он рассказывает, как какой-то клан пытается повторить наш рецепт зелья, но вместо исцеления получает массовый понос у НПС. Я смеюсь так, что чуть не роняю штангу, которую уже взял в руки.

Начинаем мы с разминки – лёгкие упражнения на растяжку, круговые движения руками, приседания без веса. Мышцы постепенно разогреваются, кровь разгоняется по телу. Потом переходим на жим лёжа. Ложусь на скамью – она холодная, жёсткая, но я уже привык. Беру штангу – металл холодит ладони даже через специальные перчатки.