Текст книги "Собачья работа. Книга 1. Философская игра (СИ)"

Автор книги: Кэт Шредингера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Сдавайтесь! – крикнул он. Один из противников удержался на ногах, другой попытался подняться и тут же припал на одно колено, видимо, был ранен. – Руки за голову!

Сдаваться одичалые не пожелали и ответили сдвоенной Авадой, точнее попытались, но не успели завершить заклинание. Гарри выпустил по ним, кажется, всю обойму, тот, что уже был ранен, повалился замертво, зато второй ухитрился в дюйме от себя превратить пули в пух. Поттер кинул очередную Бомбарду, наконец свалив противника, при падении потерявшего маску и оказавшегося девчонкой, да еще и блондинкой, даже светлее, чем Гриндельвальд.

– Грамкины и снарки пришли за тобой! – закричала она, показывая Гарри за левое плечо и аппарировала, на долю секунды опередив красный луч Экспеллиармуса. Какая быстрая! Вот стерва.

Бывший аврор на всякий случай бросился на землю, прикрывшись щитовыми чарами, но девица действительно ушла, а не сменила позицию для новой атаки. Грамкины со снарками тоже не явили себя миру. Гриндельвальд куда-то делся, впрочем, сполох пламени в лесу намекал, куда. Решив, что пафосный блондинчик сам способен за себя постоять, а если и нет, его, в отличии от жены, не жалко, Гарри перезарядил пистолет и кинулся искать Беллу. Заклятие обнаружения нормально работало только в помещениях, но большое скопление людей оно все-таки смогло выявить. Трое авроров, спрыгнувшие со стен поместья, прикрывали от группы примерно из семи магов, видимо, предводителя и его охраны, пробитую в стене поместья крупную брешь. Тяжелой техники у нападавших больше не было, рядом догорали обломки еще одного танка, но имелись пистолеты и один автомат. Лиц авроров за защитным снаряжением не получалось разглядеть, но тот, что был впереди, сражался сразу двумя палочками.

Гарри прикрылся дезиллюминационными чарами и начал заходить в тыл противнику.

– Сдавайтесь! – крикнул один из авроров, не Белла, голос был мужским. – Оружие бросить, руки за голову!

Противники огрызнулись выстрелами и заклятьями. Беллатрикс резко бросилась вперед, отбивая их своими щитовыми чарами.

– Протего максима! – крикнула она.

– Это вы должны сдаться! – крикнул предводитель. Кажется, это и был Артур Уизли. Странно, кто-то из Блэков упоминал, что родители Беллы перед ее рождением надеялись на мальчика и выбрали для «него» имя Артур. Что за мысли лезут в голову? Кто же из этих Прюэтт? – Отступите, пока не слишком поздно!

Комментарий к Глава 10. Пророчество, о котором не говорили Долохов: http://fashionstime.ru/wp-content/uploads/2013/02/fk1.jpg

http://fashionstime.ru/wp-content/uploads/2013/02/Ladi-and-gentlemen-of-the-18th-century.jpg

В тексте использована песня группы Би-2 «Волки»

====== Глава 11. Наследник, который ничего не знает ======

Are you, are you

Coming to the tree

© The Hanging Tree – OST «The Hunger Games: Mockingjay – Part 1»

Занятие по зельям подходило к концу совсем не мирно – Уизли как будто сам превратился в одного из так часто поминаемых им дементоров.

– Риддл, вы опять ошиблись с ингредиентами! – «чего прицепился, Падла рыжая, в моем районе за такое положено перо под ребра». – Грейнджер! Вы все испортили! Начинайте сначала! Флитвик! Вы повторяли за Грейнджер и тоже все перепутали! – «да что ты, придурок, несешь, еще к Севу прикопайся, бездарность!» – Снейп, вы что творите вообще? – «серьезно?»

– Но профессор! – возмутился Северус, – Вид моего зелья полностью соответствует описанию в учебнике! – конечно, именно это Рыжей Падле и важно, после того, как ты ляпнул про подготовку при Аврорате.

Том знаком велел Снейпу заткнуться. Ещё не хватало опять лишиться баллов в угоду этой рыжей дряни.

– Профессор, согласно описанию в учебнике… – подхватила эстафету Гермиона. Риддл и ей сделал знак помолчать, но она только отмахнулась. Ладно, Гриффиндор не Слизерин, им потом кто-нибудь обязательно подкинет незаслуженных баллов, так что справедливость будет восстановлена. С‘est la vie, у них же Флитвик!

Уизли обходил котлы студентов, каждому норовя что-то подсыпать. Ну все, конец их зельям. Том был почти уверен, что преподаватель гадит намеренно, иначе как объяснить, что над каждым удостоенным его внимания котлом поднимается никак не соответствующий описанию в учебнике дым? Теперь сорвался и начал хамить Моуди. Аластор в целом был парень дельный – именно он в прошлом году помог Тому провернуть подставу хаффлпаффцев, лишившую их Кубка школы. Правда, ввязался он во все это, придя бить Риддлу морду за разыгрывание «в темную» Джиневры, нашел за кого заступаться, все равно такому как он ничего с ней не светит. Том абсолютно не понимал, как, имея хоть каплю мозга, можно влюбиться в эту гламурную куколку. Дура же набитая, да еще и Гермиону постоянно третирует! Завидует, что та не зависит от общественного мнения, и как волшебница намного талантливее!

Впрочем, у Риддла давно уже была теория, согласно которой Рональд только притворяется посредственным зельеваром, а сам активно использует приворотное зелье, чтобы создать видимость популярности своей безмозглой сестренки и со временем найти для неё богатого мужа (вот бы Флитвика, а то если это существо продолжит клеиться к Грейнджер, Том его точно убьет, а ведь Гермиона этого не одобрит), а себе, наверное, богатую жену, а то другого способа обеспечить себе достойное положение у брата с сестрой просто нет. Что же Уизли в котлы-то подкинул? Не приворотное же действительно – на всю-то группу?! Тому живо представилась физиономия Поттера, который вернулся и увидел вместо студентов стадо скандирующих «Рональд Уизли – наш король» зомби.

Зелье Моуди, над которым продолжал колдовать преподаватель, полыхнуло. Страдающий пирофобией, не понять, как с ней на Гриффиндор поступил, Аластор испуганно отскочил от котла и высказал Уизли то, что вся группа о нем думала. И тут Тома повело, как в одном из тех повторяющихся кошмарных снов, где он бежал по какому-то подземелью, а голоса в стенах шипели «Ты не настоящий наследник, твое место не здесь». Он наконец понял, что сделал Уизли – кинул им в зелья состав для предсказаний, который активировал способности у тех, у кого они есть, причем лошадиную дозу. Кажется, Моуди повело тоже – он зачарованно уставился в огонь.

– Надо открыть дверь! – крикнула Гермиона, схватила палочку и повернулась к означенной двери. Уизли мерзко усмехнулся и что-то шепнул Лонгботтому – Риддл смотрел на это будто бы через стекло, наркотическая (или какая она, была бы наркотическая, должна была бы на всех действовать, разве нет?) дрянь полностью завладела его магией и телом. Он не понимал, есть ли в руке Рыжей Падлы палочка и что происходит. Убейте Уизли, кто-нибудь… Невилл бросил горсть какого-то белого порошка в котел. Наверное, нужно было что-то сделать, но Том как будто наблюдал за собой со стороны.

Риддл был не здесь, он видел стену из льда… Темно, и снег падает хлопьями… Гриндельвальд в красном плаще явно одет не по погоде… Его глаза светятся, словно красные звезды. «Не впадай в отчаяние, лорд, – тихо говорит он Тому. – Твоя сестра не потеряна для тебя.» Что ты знаешь о моем сердце, что ты знаешь о моей сестре?

Внезапно Уизли взмахнул палочкой. Котёл накренился и начал падать на Лонгботтома. Грейнджер, в отличии от Тома нормально соображающая, вскрикнула и тоже взмахнула палочкой, от чего котёл вдруг взорвался. Гермиона оттолкнула Невилла, осколки и кипящая гадость полетели в них обоих, но больше в неё. Все было так внезапно, Риддл ничего не успел сделать, он просто хотел, чтобы она не пострадала. Что-то произошло, каким-то образом он почувствовал связь через своё касание на её руке…

На ногах он устоял, даже палочку не уронил, но вот зачем схватился за нее никак не мог понять. Уизли с довольной ухмылкой распылял какую-то смесь из пульверизатора, похожего на магловский перцовый баллончик. Так, стоп… Гермиона! А что, собственно, случилось? У Тома очень сильно кружилась и болела голова, и он никак не мог понять, что только что произошло.

– Профессор, что с Гермионой? – обвиняющий, звенящий от ненависти голос принадлежал самому Тому. Забыв о межфакультетской вражде, Риддл подбежал к свалившейся на пол девушке. Осколки котла и зелье ей не повредили, но она казалась холодной и словно бы окаменевшей. И без сознания. Сердце Риддла чуть не выскочило из груди. Что ты знаешь…

– Мисс Грейнджер нарушила правила безопасности и опрокинула на себя котел с зельем, очень прискорбно! – расстроенным Рональд Уизли не выглядел. – Флитвик, Джиневра, как старосты, доставьте девочку в больничное крыло! Используйте заклинание Мобиликорпус.

Конечно, зачем же профессору самому сопровождать пострадавшую на его уроке девочку в медпункт?

Риддл бросился за ними, но в коридоре недалеко от выхода из аудитории к нему вдруг кинулся тот мелкий злобный мальчик, Дамблдор.

– Том Риддл? Я почувствовал…

– Сдрисни, сопля, – посоветовал ему подошедший Моуди. – Как же он меня бесит, такой мелкий, а понтов больше чем у тебя, Томми с погонялом Лорд.

– Чего надо, Пёс? – да что они все к нему пристали?! Тома трясло, словно от холода.

– Пусть сначала это мелкое недоразумение свалит.

– Не вижу Флитвика, – скривился Том. – А этот остается. Он вундеркинд.

Грейнджер говорила, Альбус оказался потенциально невероятно способным волшебником. Том решил все-таки выслушать их. Вдруг скажут что-то полезное. Он сам никак не мог понять, что произошло, и был просто в ужасе, с огромным трудом удерживая маску спокойствия.

– Я чувствую, что вам всем троим недавно стирали память! – с каким-то отчаянием в голосе проговорило мелкое недоразумение. Троим? Ах да, Гойл, как обычно, маячит рядом.

– Он что, залезает в голову? – удивился Гренн. Залезает в голову? Так можно?

– Серьёзно?! – только и смог выдавить Том. А Моуди уставился на малолетку с какой-то смесью отвращения и ужаса.

– Альбус, – как можно мягче произнес Том, наконец, слегка собравшись. – Какие воспоминания? Это важно!

У самого Риддла тоже имелась специфическая способность из области менталистики – он мог проникать в чужое сознание, глядя чужими глазами, слушая чужими ушами, перехватывая контроль над телом. Правда, проделывать это Том пока решался только с животными. О своих возможностях он узнал лишь около года назад, когда нашел волчонка в Запретном лесу недалеко от замка. Маленький зверь был альбиносом, с белой шерстью и красными глазенками, и Том подумал, что родители выбросили его из-за необычной масти. Волчонка, которому он дал имя Призрак, удалось выходить, к тому же, с помощью костероста Риддл сделал его почти вдвое больше и сильнее обычного волка. Довольно скоро Том начал видеть сны, в которых он бегал в теле волка, а немного позже научился контролировать его наяву. Риддл пытался повторить успех со змеей, символом своего факультета, но эти эксперименты чуть было не стоили ему рассудка – змеиное тело оказалось совсем не приспособлено для людского разума, мозг ничтожно мал, а органы чувств отражали мир вовсе не так, как человеческие, передавая совершенно непонятные картинки и ощущения. Впрочем, в случае крайней необходимости, она вполне успешно смогла бы заменить магловский прибор тепловизор.

– Я не могу восстановить, я просто вижу неправильности, – ответил Дамблдор, подумав. В его глазах стояла какая-то мрачная решимость. – И еще у тебя и Аластора в голове обрывки чего-то вроде снов, но вы их почему-то не замечаете. А у твоего друга, – он кивнул на Гойла, – Этой аномалии нет. Только след удаленных воспоминаний.

– Мелкий поганец прав, – заметил Моуди. – Сейчас возникли какие-то странные воспоминания, будто меня заперли в сундуке. Но я уверен, что ничего подобного никогда не было, и даже в голову мне не приходило. Бред.

– Наведенные воспоминания? – предположил Том. – Ничего не знаю, нет у меня никаких наведенных обрывков.

– У тебя какая-то ледяная стенка, – уточнил первокурсник, сосредоточившись. – Ночь, звезды…

– Моуди, что ты там хотел мне рассказать? – прервал экзекуцию Том. Ему стало ещё неуютнее, чем было.

– Обещайте не делать такую глупость, как обращение в Аврорат, – презрительно скривив свое обожженное лицо ответил тот. – Вы ведь понимаете, насколько авроры бесполезны?

– Догадываюсь, – Том кивнул. – Говори.

– Я отследил, как упала Грейнджер. Она стояла лицом к двери, спиной к котлу, и упала в том же направлении, повалив Лонгботтома. – Моуди наглядно продемонстрировал, о чем говорит, поставив Дамблдора как Грейнджер, а Гойла как котел. – Она никаким образом не могла опрокинуть на себя котел и так упасть, его опрокинули, понимаешь?

– И кто толкнул котел? Рядом были Флитвик и Лонгботтом.

– Заклинанием – любой, – снова скривился Моуди.

– Да, но меня почему-то бесит Лонгботтом, – Том задумался. Это же Невилл, он мог просто ошибиться. А, без разницы, все равно по ненадежным воспоминаниям пока не разобраться, зайдем с другой стороны. На самом деле, Том все это время очень ждал возможности лично пообщаться с человеком, ставшим кармой для его мерзкого отца (прав Пес, авроры странные), но что поделаешь, если происходит какая-то чертовщина? – Он еще при Поттере пытался испортить свое зелье; – Риддл снова задумался. Гойл точно все сделает так, как скажет Том, а вот лояльность гриффиндорцев под большим вопросом. – Моуди, ты готов действовать? Сегодня было покушение на Грейнджер, завтра напасть могут на любого из нас.

– Это странный вопрос, Томми. На хрена ты мне еще нужен?

– Я и задаюсь этим вопросом. Разве у тебя есть повод доверять мне более, чем гриффиндорцам?

– Есть причины не доверять гриффиндорцам, – Аластор говорил так, что, казалось, обрубал фразы топором. – Есть причины рассчитывать на твою разумность. Ты встречаешься с Грейнджер, а значит, ты хочешь узнать, зачем это все было сделано, и у тебя присутствует мозг в голове. Гриффиндорцы всегда платят свои долги, не забывай.

– Слизеринцы помнят.

Гермиона была без сознания. Ее кожа на руке покрылась какими-то чешуйками, словно… каменела? Почему ее не переправят в Мунго?

В палату вернулся их новый колдомедик.

– Полугоблины так редки, вот бы провести исследование… – пробормотал он себе под нос. Чего? А, познакомился с Флитвиком. – Вы наверное пришли навестить девочку? – обратился он к Тому. – Я доктор Квиберн, новый школьный колдомедик.

Интересные новости, а куда делся месье Крессен? Нормальный же был дедок, если не считать эмбрионы в колбах по всем полкам… Студентам сообщали только о заменах в преподавательском составе. Доктор Квиберн выглядел не старым, но пожилым, у него были темные с проседью волосы и добрейшие карие глаза.

– Да, я Том Риддл с пятого курса Слизерина. Скажите пожалуйста, что с Гермионой? Насколько я понимаю, ожог укрепляющим отваром никак не должен был вызвать подобной реакции.

– Да-да, совершенно уникальная реакция, – кивнул колдомедик. – Очень интересная! Вероятно, у вашей подруги открылась аллергия на какой-либо из компонентов. Я уже забрал образцы пораженных тканей для анализа, славные образцы, остается дождаться результата.

Может быть спросить его насчет стертой памяти? Нет, пожалуй, опасно.

– Доктор, все-таки, что с Гермионой? Вы думаете, она скоро выздоровеет?

– Понимаете, мой мальчик, я впервые вижу нечто подобное, а у меня огромный опыт, я работал в том числе в зонах боевых действий… Так что скорость ее выздоровления во многом зависит от ее магической силы и психологической выносливости, но вы не переживайте, все мои исследования говорят, что человеческие тело и психика способны перенести намного больше, чем нам кажется! Как, например, испытания разъедающего зелья в Польше… Впрочем, мой мальчик, не отвлекаю ли я вас своей болтовней от занятий?

– У нас должно было быть собрание Дуэльного клуба профессора Гриндельвальда, но его отменили, – на самом деле, Риддлу бы не мешало присоединиться к своим союзникам, которых он отправил искать ценного свидетеля Лонгботтома, куда-то исчезнувшего, но и больше узнать от колдомедика тоже хотелось. – Доктор, вы смогли определить, каким составом облили Гермиону? Это же не укрепляющий эликсир, в него что-то добавили!

– По моему предварительному заключению, туда могли примешать соль, – серьезно? Просто соль? Зачем? – Вы даже не представляете, как вам повезло, что у вас преподает такой потрясающий маг, как Геллерт Гриндельвальд! Это великий человек, великий! Нет такого темного волшебника, что не боялся бы его!

– Простите, мне действительно пора! – Том бросился к двери. – До свиданья!

Он только что заметил Лонгботтома в Запретном лесу. Глазами волка. Мальчик, с необычайно уверенным для себя видом, шел к большому белому дереву с красными листьями. «Здесь такое есть?!»

Заплаканная Джиневра бежала в сторону Гриффиндорской башни. Призрак факультета Слизерин, Безголовый Янос – удивительно подлое и беспринципное существо, обожающее давать живым Слизеринцам свои бесценные советы, как всегда, заметив девушку, начал над ней издеваться, летая вокруг, хохоча и подкидывая свою отрубленную голову, но ей было совершенно не до него. От Риддла призрак почему-то сбежал, втянувшись в стену. Он терпеть не мог Тома. Тот отвечал ему тем же. У всех факультетов нормальные призраки: гриффиндорский Кровавый Лорд со своими длинными когтями, нестрижеными волосами и бородой и пятнами серебряной крови на старинной одежде – совершенно жуткий старик, рейвенкловский Сладкий Робин вообще похож на девочку из «Звонка», хаффлпаффский Лорд-с-персиком выглядит как идеальный средневековый рыцарь из куртуазного романа. А у них, слизеринцев, ревностнее всех хранящих дух древней магии, – Янос без головы, зато с коррупционными схемами, какая проза! Фу, позорище.

Поскольку занятия у большей части курсов уже закончились, а Гриндельвальда в замке все еще не было, многие ученики теперь бродили по территоррии вокруг Хогвартса, затрудняя этим Тому задачу незаметно пробраться в Запретный лес. Дезиллюминационные чары он ещё не успел освоить. Чертовы придурки, интересно, где шляется Гойл? Моуди отправился проверять Гриффиндорскую башню, а Гренна Том отправил как раз стеречь выходы. Как же плохо, что в Хогвартсе и рядом с ним не ловят ни сотовые, ни интернет! Хорошо хоть менталистика не блокируется – связь с волком Том все ещё поддерживал.

Кстати о волке – Призрак продолжал наблюдать за Лонгботтомом. Пока Риддл искал путь (незаметно пробраться в лес ему все-таки удалось, теперь оставалось найти это клятое место, заклятие обнаружения вне помещения работало очень плохо, это только у Гермионы оно действовало почти нормально – она всегда была очень собранной), Невилл успел помяться около облюбованного дерева, сунуть в дупло какой-то сверток, развернуться и побрести в сторону замка. Это был шанс перехватить его, но тут волчье обоняние сообщило, к дереву идёт человек под дезиллюминационными чарами.

Немного покружив вокруг, он нашёл дерево и вытащил свёрток из дупла. Риддл за это время успел подойти достаточно близко. Было очевидно, что свёрток представляет большую ценность – и Невилл, и человек под чарами обращались с ним очень аккуратно.

Дезиллюминационные чары вроде хамелеона – подстраиваются под окружающую среду, но, если знать куда смотреть, при движении можно заметить что-то вроде колебаний. Когда-то на первых курсах Том читал легенду о Призраке замка Харренхолл – убийце, пользовавшимся древним могущественным волшебным предметом, плащом бога Смерти, дающим истинную невидимость, и она показалась ему страшнее всех ужастиков. Даже видел потом кошмары о невидимом убийце, который пришёл за ним. А дезиллюминационные чары менее совершенны, а значит, не страшны. Впрочем, тут волшебник их сбросил.

Это оказался тощий молодой человек лет двадцати на вид, с серебряно-золотыми волосами, в пижонской шелковой мантии в духе поборников чистоты крови, – из тех, на которые у Тома никогда бы не хватило денег, – черной с вышитым красной нитью драконом. Том узнал этого типа. Это был Драко Малфой, глава попечительского совета. Серьезно?! Гнев, пьянящий и темный, туманящий взгляд, завладел душой Риддла.

Оторвав от мантии полосу чёрной материи (ничего, заклятьем «Репаро» он владеет в совершенстве) Том повязал ею нижнюю часть лица на манер маски и схватил с земли корягу потяжелее.

Полностью соединившись с сознанием зверя, Риддл остро почувствовал все лесные звуки и запахи. Контролировать своё и волчье тело одновременно, координировать действия обоих, причём в экстремальной ситуации, было очень непросто. На секунду мальчику показалось, что он не сможет вернуться и навечно останется с раздвоением личности. Ориентируясь на обоняние волка и видимое мельтешение по краям силуэта бывшего невидимки, идущего к антиаппарационному барьеру, Риддл стал подкрадываться к нему сзади. Волк, волей Тома стараясь прятаться за кустами, заходил с другой стороны.

Подобравшись поближе и выбрав удобный момент, Том-в-волчьем-теле бесшумным белым призраком выскочил прямо перед противником. Тот попытался вскинуть палочку, но волк сомкнул зубы на его предплечье, заставив ее выронить. Том же со всей силу ударил бывшего невидимку корягой по голове. Риддл облизал губы – вкус живой человеческой крови во рту даже в своем теле был слишком ярким. Ему повезло, подельник Лонгботтома вырубился с одного удара.

Надо было хватать сверток и сваливать, но Риддла будто что-то держало. Глянув на Призрака, мальчик понял, что волк завороженно смотрит на то самое белое дерево с красными листьями. Все-таки взяв сверток, Том тоже взглянул на дерево, уже собираясь уходить, и увидел, что на стволе вырезано лицо, а дупло на самом деле представляет собой открытый перекошенный рот. Ствол был таким же белым, как шерсть волка, а листья столь же красными, как его глаза. Кажется, дерево тоже смотрело на них. Тому вдруг стало очень страшно. В шелесте листьев ему послышалось что-то типа «отдай… чистая кровь… отдай нам его кровь…»

Комментарий к Глава 11. Наследник, который ничего не знает Нет, я не решила превратить всех женских персонажей в «девиц в беде». Пока так надо. Плюс, обыгрывается канонная ситуация из ТК.

Глюк Тома – разговор Джона с Мелисандры из ТсД

====== Глава 12. Смерть, которая преклонит колено ======

Да, сегодня позволено все,

Что крушишь себя так увлеченно.

Видишь, я над тобою кружу.

Это я фиолетово-черный.

© Пикник – Фиолетово-черный

Когда-то в Дурмстранге он знал одного Блэка, Арктуруса, которого почему-то отправили учиться туда, а не в Хогвартс. Юноша с чёрными волосами и фиолетовыми глазами был очень сильным магом, да ещё и красивым, словно какой-то Ален Делон. Но для светловолосого полукровки Блэк стал настоящим кошмаром. Он был заводилой в компании особенно жестоких чистокровных, отравлявших жизнь юному Райнхарду. Кажется, британец считал прямо-таки своим священным долгом измываться над «грязнокровкой», доказать, что низшему созданию не место среди таких как он. Момент, когда другой столь же чистокровный волшебник наложил на высокомерного Блэка заклятье Круциатус, и тот корчился от боли, нечеловечески вопя, стал одним из самых счастливых в жизни Райнхарда.

– Протего максима! – крикнула женщина со звездным именем, взмахнув сразу двумя волшебными палочками. Смелая девчонка, но не стоит ее жалеть. «Кто она этому Арктурусу? Двоюродная племянница?» Гриндельвальд не был знаком с этой Беллатрикс лично, но изучил колдографии – она была такой же темноволосой, удивительно красивой, с необычными ярко-фиолетовыми глазами.

План боя у дома Макгонагаллов разработал именно Гриндельвальд по заказу Министра магии Британии. Серией провокаций, выманивших их сюда, занимался сам британский лидер. Зачем ему все это понадобилось, было тайной, но платой была полная свобода действий на территории Хогвартса.

– Это вы должны сдаться! – отозвался ее противник. Его тоже жалеть не стоит. «Что, общение с Минцем ничему не научило? К сожалению для вас, я не меньшая тварь, чем Юлиан.» – Отступите, пока не слишком поздно!

Волшебник крепко сжал в правой руке палочку, а в левой – тонкий узкий клинок из белого дерева, старого, твердого и холодного, словно камень, нет, еще тверже и холоднее, слишком короткий для меча и слишком длинный для кинжала. Ему слышался стук сердца – наверное, собственного, но казалось, будто он исходит от клинка. У Гриндельвальда, как и Блэк, была вторая волшебная палочка, более старая и мощная, чем его собственная, полученная после смертельной дуэли с представительницей древнего темномагического рода Гольденбаумов, но он терпеть не мог её использовать. К ней ещё имелась парная, но вот кто был её нынешним владельцем, Райнхард не знал. Она, как и белый клинок, нужна была ему для определенных видов темных искусств, к которым у него, при всем могуществе, не было никакой склонности. Хорошо давалось Гриндельвальду только Адское Пламя, да трём ныне непростительным он выучился ещё в школе, хоть и с трудом. Темные искусства идут от сердца, не от разума, а ему всегда лучше давались формулы и логика, прямо как той девочке с пятого курса. Настоящие способности к темной магии из обитателей Хогвартса он чувствовал в Поттере, в юном Дамблдоре, что естественно, и ещё в черноволосом мальчике со Слизерина, чью фамилию забыл.

Кажется, стук сердца стал громче. Где-то среди деревьев каркнул ворон. Зашелестела листва. Нервы сдают, похоже.

Клинок был очень старым и по легенде принадлежал ни то герою, ни то злодею древности, восставшему из мертвых и заколовшему собственную возлюбленную, и носил имя Игла, но ценность его была не в том – теперь он был носителем части силы погибшего темного волшебника-некроманта. Гриндельвальд постоянно имел его при себе, как и палочку Гольденбаумов – тис, дерево героев и темных магов, и перо феникса. Но палочку он терпеть не мог, всегда используя собственную, кипарисовую, хотя она была гораздо слабее, а к Игле привязался и часто прибегал для темных чар и ритуалов. Смешно, но волшебная палочка мертвого некроманта тоже была из тиса, только в сердцевине жила дракона. Где же она сейчас? Зато в его собственной как раз перо феникса.

Схватка проходила не так, как он рассчитывал. Сначала один из авроров упал, кажется, от пули. Двое других сумели защититься трансфигурацией. Убийца и еще один Одичалый сразу же рухнули, как подкошенные, получив режущие заклятия от девчонки с двумя палочками. У одного из них отвалилась голова, другой просто свалился в луже крови. Остальные бросились на волшебницу, надеясь завались ее кучностью, но ничего не вышло – она слишком хорошо сражалась. Один, правда, чуть не достал ее Круциатусом, но заклятие отлетело – Поттер, который, конечно, уже бегает где-то поблизости, прикрыл, надо полагать. Надо его удалить. Свалились еще один аврор и трое нападавших. Еще одному Одичалому вышибло мозги пулей. Девчонка сошлась один на один с предводителем, обезоружила его Экспеллиармусом и связала Инкарцеро, для надежности приложив головой о землю. И как это понимать?!

– Рональд Уизли соврал, – прошептал он, обращаясь к Игле.

Конечно, ответа не было.

– Я же использовал на нем Империус, как он мог…

Ему не было дела до конфликтов между глупыми британцами, которые хотели использовать его силу и боевые навыки в своих целях. Он даст им то, что они хотят, но возьмет гораздо больше, их жизни, если ему захочется. Значит, Уизли решил, что может безнаказанно соврать ему? Выгораживал мамашу? Это ошибка. Гриндельвальд же и не собирался позволить причинить вред этой Молли… Раньше.

Гневно сощурившись, волшебник коснулся кончиками пальцев красного камня, что всегда был при нем, прошептал заклинание, смешивая тени со светом. Работай же, Красная Тинктура, давай…

Камень превращений, хоть и через небольшое сопротивление, отозвался мгновенно, сплетая свет и тень вокруг мага в чуждое, фальшивое обличье. Высокий светловолосый мужчина теперь казался женщиной средних лет, с длинными рыжими волосами и эффектными, корректно выражаясь, формами. За точность соответствия он бы, честно говоря, не поручился – волшебник видел ее только на колдографиях, и не имел при себе ничего принадлежавшего ей ранее. Но все же, возможность есть. К предсказаниям он относился очень серьезно. Смена облика вызвала головокружение, он чувствовал себя не в своей тарелке, но выбора не было, надо собраться!

Что же, теперь можно показаться – волшебник выступил из-под тени деревьев и собственных чар на свет. В голове издевательским перезвоном, почему-то, заиграла та старая песня, про яблони и груши.

– Не трогай моего мужа, ты, сука! – крикнул он, надеясь, что маскировка голоса хоть немного похожа на настоящий голос Прюэтт-Уизли. – Авада Кедавра.

Девчонка ловко увернулась от смертельного зеленого луча и ударила в ответ странной модификацией атакующего заклинания, запустившего в него подобия сюрекенов в форме звезд. Он увернулся быстрее, чем, по его мнению, смогла бы домохозяйка, но недостаточно быстро – одна из звезд пробила его щит и задела бедро, другая срубила несколько иллюзорных рыжих прядей. А ты опасная! Как же хотелось вызвать Адское пламя, почувствовать его голод и жар, дикую разрушительную мощь и тепло, музыкой выходящие из-под кожи, но он использовал его только в своем обличье. Вместо этого он вызвал обычный колдовской огонь, слабый, не достойный такой противницы, какой была Беллатрикс.

Земля загорелась под ногами девчонки, и под его ногами тоже, поскольку она частично отразила заклятье. Волшебник переместился за ее спину и веером разбросал оглушающие, надеясь убрать заодно Гарри Поттера – тот был пока нужен живым. Нет, другого волшебника с древней кровью в Британии найти, если что можно, а вот минимально адекватного преподавателя в эту проклятую школу – задача для Сверхчеловека. Получилась – он услышал звук падающего тела. Отлично. Беллатрикс закрылась круговым щитом и снова бросила свое звездное проклятье, но он влил в собственный щит столько силы, что тот выдержал, хотя и с трудом. В ответ волшебник бросил режущее, но смог пробить ее защиту, лишь использовав все-таки палочку из тиса. «Я что, могу проиграть эту дуэль?!»

В Гриндельвальда полетело несколько заклятий со стороны. Огненный колдун взметнул землю вокруг себя, используя её как дополнительный щит. Он предположил, что это все-таки Поттер – вот ведь настырный!

Похоже, он оказался в проигрышном положении и уже решил, что придётся аппарировать, пока с него не сбили маскировку, но тут ему на помощь пришёл какой-то неизвестный волшебник. Он запустил в Беллатрикс редким темномагическим заклинанием, принявшим облик огненной змеи и пробившим её щиты. Гриндельвальд как-то видел подобное в исполнении Оберина Мартелла, могущественного колдуна из Америки. Блэк пошатнулась, но в последний момент ни то она, ни то Поттер отразили атаку. Гриндельвальд не стал медлить, бросив в неё Редукто и Бомбарду.