Текст книги "Собачья работа. Книга 1. Философская игра (СИ)"

Автор книги: Кэт Шредингера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Дафна вдруг заметила, что портрет Годрика Гриффиндора подмигнул ей. Снова придушенно пискнул Невилл. Семья просто издевается над ним! Но ведь шляпа отправила же его на Гриффиндор при распределении!

– Подождите! – воскликнула девушка, поразившись собственной смелости. «Только преодолевая страх, можно стать по-настоящему смелым!» – Ведь Распределяющая шляпа… артефакт… только настоящий Гриффиндорец сможет достать меч… – Дафна почувствовала, что абсолютно все взоры устремлены на нее, даже спящий портрет военного – и тот бросил заинтересованный взгляд из-под ресниц, и мучительно покраснела. Моуди издевательски усмехнулся. Госпожа Лонгботтом набрала воздуха в грудь, но ее опередила профессор Бэгшот.

– Дафна, моя дорогая девочка, это замечательная идея! Пять баллов Слизерину!

– Ну конечно, спятившая старуха награждает своих змеенышей за любую высказанную глупость! – рявкнула леди Лонгботтом.

– Принесите свои извинения уважаемой леди декану или вы все будете вынуждены покинуть кабинет! – Гриндельвальд встал из-за стола, причем в кабинете стало ощутимо жарче, Невилл, Гойл и Риддл отшатнулись, а Моуди и вовсе отпрыгнул к двери поближе. – Если профессор Бэгшот считает идею замечательной, значит, так мы и поступим!

– Профессор, в «Истории Хогвартса» написано, что для этого истинный Гриффиндорец должен подвергнуться смертельной опасности! – заспорил Невилл.

– Ваши законные представители будут возражать? – удивился Гриндельвальд. Мать Невилла, очень похожая на него круглолицая женщина, тоже испуганно пискнула.

– Нисколько; – уничижительным тоном бросила Августа Лонгботтом.

– А я думал, у меня семейка хреновая, – встрял Моуди. – Профессор, а можно я не смогу достать меч? Я просто хочу на Слизерин.

– Молчи, щенок! – рявкнула на него дама. – Ты говоришь о Красном Мече Героев!

– Я Пес! – так же рявнул в ответ тот и тихо, но так, что услышали все, осведомился у стоящего рядом Риддла, – Эй, заучка, каких еще героев?

– Галактики, – скептически отозвался Том. – «Звездные войны», что ли, не смотрел?

– Не отвлекайте! – прикрикнул на них профессор Гриндельвальд, успевший нахлабучить на Невилла Распределяющую шляпу и теперь разглядывающий его с вивесекторским энтузиазмом. – Какую же смертельную опасность нам воспроизвести?

Задумчиво нахмурившийся колдун обошел вокруг студента.

– Геллерт, мы ведь не станем подвергать мальчика настоящей опасности? – забеспокоилась Бэгшот.

– Нет, не будем, – отозвался тот, как на миг почудилось Дафне, с некоторым сожалением. Девушка уже успела десять раз пожалеть о своей идее. – Придумал! Серпенсортиа!

Раздался звук, похожий на выстрел. На глазах ошеломленной Дафны из палочки Гриндельвальда вылетела длинная черная змея и шлепнулась на пол. Кто-то истошно закричал.

– Ах ты дрянь! Она сама! Да как так?! – что-то горящее полетело прямо под ноги Дафне.

– Да прекрати ты орать! – стоящий рядом Риддл отвесил Моуди, который и был источником воплей, подзатыльник.

– А кто всех перебудил?! – возмутился Аластор и ткнул его локтем под ребра.

– Тихо, – махнул рукой в их сторону Гриндельвальд, поднявший с дымящегося паркета горящий предмет, который оказался волшебной палочкой Моуди, и разглядывающий его с выражением мрачной задумчивости.

– Переведите этих двух психов на Слизерин, пожалуйста! – устало попросил необычайно молчаливый сегодня Флитвик. Черная змея, о которой все забыли в связи с выходкой песьей палочки, подползла к Невиллу и нависла над ним, открыв клыкастую пасть. – Мало того, что этот чокнутый Риддл кричит во сне…

– Риддл виноват, что ему приснился кошмар?! – вызверился Пес. – Он же не привык ночевать в одной комнате с тобой! Да любому бы на его месте…

– Силенцио! – заткнул обоих Гриндельвальд. – Будьте уверены, я разберу все ваши вопросы, но позже.

– Знаете что? – Дафну понесло. Она понимала, что нужно молчать и ничего не делать, но это было выше ее сил. Девушка сорвала с Невилла шляпу, поскольку его неспособность извлечь меч уже стала для нее очевидной. – Вам вообще не стыдно? Еще Гриффиндорцы называется! Герои! Кошмары снятся – повод для драки? Так что ли? Невилл, тебе повезло, что тебя к нам перевели! И вам, миледи, тоже должно быть стыдно! – она развернулась к семье Лонгботтомов, которые, кажется, потеряли дар речи от такой наглости, но тут черная змея набросилась на нее со спины и вцепилась клыками в плечо. От неожиданности Дафна чисто на квиддичных рефлексах ударила ее тем тяжелым предметом, что оказался у нее в правой руке, второй отбросив шляпу и перехватив его как биту. Змея упала, разрубленная пополам, и тут же исчезла, истаев туманом. Укус в плечо оказался лишь иллюзией, а вот левую ладонь она, оказывается, сильно порезала, схватившись за лезвие сжимаемого ею в руках меча. Что, меча?!

Кровь капнула на дымящийся паркет, подпаленный палочкой Моуди. Все взгляды были обращены на Дафну. Девушку охватила паника. В полной тишине раздался звук аплодисментов. Она с удивлением посмотрела на профессора Гриндельвальда, который улыбнулся ей одобрительно, хоть и кривовато.

– Красный Меч Героев выбрал вас, мисс, – тихо произнес он. – Давайте я посмотрю вашу руку.

– Меня что, теперь, на Гриффиндор?.. – с трудом выговорила Дафна, заикаясь от волнения.

– Магия школы не считает это необходимым, – усмехнулся Геллерт Гриндельвальд. – Профессор Бэгшот, что скажете вы?

– Что скажу, что скажу… в больничное крыло девочку, срочно! Вон как порезалась, и испугалась, наверное! И мальчику тоже надо, смотрите, ему дурно!

Действительно, Риддл, про которого все забыли, покачнулся, и, если бы не Моуди, сполз бы на пол. На его лице была кровь.

– Вы правы, Батильда, – профессор Гриндевальд выглядел слегка обеспокоенным. – Стойте на месте, вы оба, сейчас я отправлю вас в больничное крыло; – он вскинул руку. Риддл с Моуди наградили своего декана такими взглядами, что он предпочел уточнить, – Не нервничайте, я просто призываю эльфа. А вы, мисс, раз меч вас выбрал, берите его с собой, ибо ночь темна и полна ужасов.

– Что? – не поняла Дафна. Батильда Бэгшот извлекла откуда-то ножны и сунула их девушке.

Больничное крыло казалось пустым, видимо, колдомедик был чем-то занят. Риддл, которого все еще пошатывало, решил полюбоваться на свою бессознательную подружку, и Дафна пошла за ним, на случай, если снова свалится.

– И как вообще этой штукой пользоваться? – жалобно пробормотала она, глядя на меч.

– Ну, колоть следует острым концом, а рубить острой стороной, – поделился своими знаниями об основах рукопашного боя Том.

– Спасибо, кэп, – по-магловски отозвалась Дафна. – Он обоюдоострый.

– Круто, – устало бросил Риддл. Его девушка, заставив Гринграсс поперхнуться. Бедная девочка!

– А что у нее в руке? – удивилась она вслух. Просто молчать казалось совсем бестактным, а больше никакие слова не лезли.

– В руке? Странно… – Риддл с видимым удивлением вытащил из окаменевших пальцев смятый кусок пергамента. – Это вырвано из какой-то книги, пергамент и краска явно дорогие и очень старые, – оценил он, развернув его.

– Может быть, Грейнджер вырвала его из библиотечной книги? – предположила Дафна.

– Нет, она никогда бы не стала портить книгу. И как она могла его держать, когда на нее свалился котел? – Дафна уже и сама поняла, что сказала глупость. И текст, и миниатюра ничуть не пострадали от зелья. – Его кто-то вложил. Написано на староанглийском, не совсем понимаю…

– Это же Легенда о Зимней Розе, – воскликнула Дафна, узнав страницу. У них дома был старинный сборник всяких сказаний с почти такой же, миниатюра в виде тонко выписанного венка из синих роз была и вовсе неотличимой. – Ее же все знают. Ой, в смысле, все чистокровные…

Риддл наградил ее тяжелым взглядом.

– Извини. Это баллада про хитрого грязнокровку, укравшего девушку из рода Салазара Слизерина, о Мерлин, я не хотела сказать «грязнокровка», просто, легенда старая, там так и написано…

– Значит, ее могли оставить, как сообщение… – прошептал Риддл, жадно вглядываясь в пергамент. Поверх старинного текста, наискось, печатными буквами, было написано одно слово.

«Крипта».

Дафна поперхнулась и крепче сжала Красный Меч Героев.

Комментарий к Глава 25. Герой, о котором слагают легенды Согласно канону, Августа требовала, чтобы Невилл готовился к ЖАБА по Трансфигурации, с которой у него было плохо, а не по Чарам, которые ему нравились, поскольку считала, что Чары – «для слабаков».

====== Глава 26. Страх, который не искоренить ======

Похоже, что прошлой ночью был звездопад,

Но звезды, как камни, упали в наш огород.

© Кино – Жизнь в стеклах​

– Риддл виноват, что ему приснился кошмар?! – злобно рявкнул тот мальчик, у которого загорелась волшебная палочка. Это интересно. «Значит, кошмары здесь мучают не только меня?» – Он же не привык ночевать в одной комнате с тобой! Да любому бы на его месте…

– Силенцио! – «что же вы так все орете, гады, не видите, что ли, у вашего декана похмелье». – Будьте уверены, я разберу все ваши вопросы, но позже.

– Знаете что? – возопила страшная, как Восточный фронт, стриженная светловолосая девица. – Вам вообще не стыдно? – «вот именно, не стыдно так вопить?!» Раскалывающаяся голова и подкатывающая к горлу тошнота не добавляли Гриндельвальду человеколюбия. – Еще гриффиндорцы называется! Герои! Кошмары снятся – повод для драки? Так что ли? Невилл, тебе повезло, что тебя к нам перевели! И вам, миледи, тоже должно быть стыдно! – с этими словами девица вытащила меч из шляпы. Еще не хватало! Эта дурында – избранный герой?!

Кровь из порезанной дурындиной ладони капнула на дымящийся паркет, подпаленный загоревшейся палочкой того шумного мальчишки со шрамом. Он что, тоже – избранный герой? Еще хуже. Более того – он даже хуже Гарри Поттера. Кровь содержит соль, между прочим. «Сколько же лет я не мог найти избранного героя, а теперь избранничество расползается, как радиация!» Декан Гриффиндора, отбросив воспоминания о городах возле залива Нагасаки и реки Припять, выдавил одобрительную улыбку.

– Красный Меч Героев выбрал вас, мисс, – тихо произнес он, легилименцией проникая в мозг того черноволосого мальчишки, чьи кошмары стали причиной драки среди гринффиндорцев. Гриндельвальд уже обращал на него внимание раньше – чувствовал значительные способности к темной магии, но фамилию не запомнил. Так, Кассандра, сейчас узнаем, что там тебе снилось? – Давайте я посмотрю вашу руку.

– Меня что, теперь, на Гриффиндор?.. – с ужасом пробормотала девица с порезанной рукой, глядя на него широко распахнутыми ярко-голубыми глазами. Огненный маг даже пожалел её.

– Магия школы не считает это необходимым, – он постарался ободряюще улыбнуться, вышло что-то вроде ухмылки. – Профессор Бэгшот, что скажете вы?

– Что скажу, что скажу… в больничное крыло девочку, срочно! – двоюродная тетя всегда была намного добрее отца… впрочем, сестра, в свою очередь, была добрее его самого. – Вон как порезалась, и испугалась, наверное! И мальчику тоже надо, смотрите, ему дурно!

Действительно, мальчишка, в чей разум он заглянул, покачнулся, и, если бы не тот приятель с ожогом и загоревшейся палочкой, свалился бы на пол. У него из носа потекла кровь. Надо же, какие мы нежные! А сон-то оказался действительно примечательный – юноша шел по длинному темному коридору в старинном стиле, даже не готическом, а, пожалуй, романском. Никаких окон не было, и вообще место выглядело подземельем. Было действительно как-то иррационально страшно, колдуну невольно вспомнилась ледяная степь, свист пуль и бьющие в лицо ветра зимы. Мальчишка боялся, но шел вперед, потому как знал, что должен. У стен начали появляться каменные изваяния людей и животных – змей и волков, и у всех у них были живые глаза, злобно, безумно горящие красным и синим. «Ты умрешь, все, кого ты знаешь, умрут, все люди должны умереть» – шипели голоса из стен. Потом изваяния стали явственно надгробными, трупы под ними заскреблись, и саркофаги начали открываться…

Обычный ли это кошмар? Или все-таки он почувствовал творившееся у дома Макгонагаллов волшебство? «Беллатрикс Блэк говорила, что мы могли разбудить силу Гонтов во время ритуала, но причём тут этот мальчик?»

– Вы правы, Батильда, – проговорил вслух декан Гриффиндора. – Стойте на месте, вы оба, сейчас я отправлю вас в больничное крыло; – «Кассандра» и мальчик с ожогом уставились на него с таким видом, что пришлось пояснить, – Не нервничайте, я просто призываю эльфа; – наверное, после вчерашнего, вообразили, что он может закинуть их на дно Черного озера мерлингам на завтрак. Стоит ли стереть им память? Или совсем спятят? – А вы, мисс, раз меч вас выбрал, берите его с собой, ибо ночь темна и полна ужасов.

– Что? – ошалело спросила избранная героиня, захлопав ресницами. Нет, глаза у нее, конечно, красивые, но в целом… Батильда подала ей ножны. Спасибо, тетя! Он-то понятия не имел, где они лежат, а манящие чары на таких артефактах могут и не работать.

А почему же у госпожи Долорес-как-там-ее-фамилия сработали манящие чары на Игле? Странно. Все-таки, он уже давно перестал верить, что артефакт одушевлен. Много лет тот вел себя как предмет, не обладающий разумом и волей, по крайней мере, выше уровня обыкновенной волшебной палочки. При этом заставляя обладателя испытывать все более сильную иррациональную привязанность к себе, желание прикасаться, разговаривать…

Неужели он позволил заморочить себе голову? Снова?

Тем временем Кассандра со страшной девочкой давно убыли вместе с эльфом, а мадам Лонгботтом снова принялась что-то ему доказывать. Вот неугомонная женщина! Заместитель директора, оказывается, полностью пропустил ее тираду мимо ушей, и теперь мог ответить на ее злобный выжидающий взгляд разве что тем же.

Флитвик и мальчик с ожогом, а вмести с ними портреты покойных директоров Хогвартса, которые, впрочем, за редким исключением разумны примерно как Siri из магловских айфонов, наблюдали за их гляделками с интересом древних римлян на трибунах Колизея. Батильда выжидала. Внук грозной бабушки старательно изображал испуганную лань перед стаей волков. Сначала огненный колдун подумал, что на это может купиться разве что страшная девочка, но в голове у него снова встали непрошенные воспоминания – на этот раз об учебе в Дурмстранге. Гриндельвальд думал, что давно перерос подростковые страхи, но ни то встреча с похожей на Арктуруса Блэка Беллатрикс, ни то сама атмосфера школы пробудила их во всей красе. Нет, чисто технически он в этом возрасте был полной противоположностью пухлого робкого чистокровного из сурового древнего рода, и магические школы тоже друг от друга сильно отличались – здесь немало полукровок и маглорожденных, некоторым из них даже хватало смелости давать отпор, когда чистокровные начинали оскорблять их. И ещё девчонки… В Дурмстранге сейчас тоже их принимают, но в его время там учились только мальчики. Райнхард совсем не представлял, какого это подросткам – обучаться совместно. Он в школьном возрасте как-то совсем не думал о девушках, но, наверное, если бы они присутствовали в Дурмстранге, все было бы иначе…

– Значит, вы приняли моё предложение?! – рявкнула мадам Лонгботтом, видимо, поняв, что ответа на предыдущую тираду она не дождется. – Рада, что вы не боитесь пойти на такой шаг! Страх – это слабость, и я искореню ее из своего рода!

– Все люди должны чего-то бояться, – возразил он вслух. – Ради Общего Блага…

– Кто сказал вам эту глупость?! – нет, определенно, вежливость и тактичность не были сильными сторонами мадам Лонгботтом.

– Я сказала, – спокойно проговорила Батильда Бэгшот. – Все люди должны чего-то бояться, а незнание, что такое страх – порок.

– Болезнь такая, Урбаха-Вите называется, – устало добавил заместитель директора. – Генетическая, рецессивная. У фанатиков правила «ни капли чистой крови на сторону» иногда такие дети рождаются, от чистокровности головного мозга.

Сейчас он выпроводит посетителей и серьезно поговорит с Батильдой насчёт Гонтов. Все-таки она не только его тетя, но и один из лучших специалистов по магической истории в мире. Ян во время учебы был её страстным почитателем. Но после Войны она стала писать исключительно конъюнктурные вещи.

Только сначала нужно принять что-нибудь от похмелья…

– Страх – это слабость, – повторила мадам Лонгботтом. – Как вы, глупый мальчишка, неизвестно как ставший деканом Гриффиндора, можете забыть про безумного Темного Лорда Эйриса, которого погубили страх смерти и паранойя…

– Как будто паранойя – это что-то плохое, – внезапно нагло встрял мальчик с ожогом. – Постоянная бдительность, все дела… Кстати, профессор, можно мне все-таки перевестись на Слизерин?

Нет, хозяин загоревшейся палочки, тебе нельзя на Слизерин.

– Магия школы уже сказала свое слово, – произнес он вслух со всем возможным для его похмельного состояния апломбом. На самом деле, ему было очень плохо. «Меня, конечно, всегда тошнило от чистокровных аристократов, но не настолько же буквально!» – Вас, леди Лонгботтом, это тоже касается, ваш внук – очень умный и начитанный волшебник, я уверен, что он станет гордостью факультета Слизерин.

– Очень надеюсь на это! – воскликнула мадам Лонгботтом, гордо вскинула голову и покинула кабинет, увлекая за собой сына с невесткой – тварей бессловесных. В дверях она обернулась: – Рада, что вы приняли моё предложение!

– Аuf wiedersehen, леди Лонгботтом! – внешне невозмутимо попрощался огненный волшебник. Свалили, наконец! «Только что я принял-то?!»

– Извините мою бабушку, – тихо проговорил Лонгботтом. – Она просто очень меня стесняется; а вы правда считаете, ну…

Вот и отец тоже стеснялся, что сестра родилась сквибом. А когда на родине вышел бесчеловечный закон, что сквибы должны служить «полноценным» волшебникам, а значит, их можно продавать с аукциона…

– Мистер Лонгботтом, извиняться всегда следует только за себя. Да, я уверен, что вы очень умны и станете замечательным волшебником! – люди так любят, когда им говорят то, что они хотят услышать, – Декан Бэгшот отзывается о вас очень высоко. Если у вас больше нет вопросов ко мне, можете вернуться в факультетскую гостиную. Профессор Бэгшот, пожалуйста, проследите, чтобы Слизеринцы поняли, что должны относиться к Лонгботтому как к товарищу. После того, как вы поговорите со студентами, мне нужно будет встретиться с вами.

– Геллерт, раз вы приняли решение, что Невилл Лонгботтом станет новым ловцом квиддичной команды Слизерина, будет разумно, если вы лично займётесь его тренировками! – проговорила Батильда осуждающим тоном.

– Чего?! – «так вот какое предложение я, по их мнению, принял…» – Но так нельзя, я же декан Гриффиндора!

– Вы считаете, я лично должна сесть на метлу? – с ядом в голосе спросила тетя. Она знала, что в школьные годы светловолосый полукровка сам играл на позиции ловца. Квиддич он любил, но больше хотел быть охотником, однако его взяли только ловить снитч, потому что на этой позиции не нужно взаимодействовать с другими игроками – чистокровные даже в этом брезговали общаться с ним. – В моем-то возрасте?

– Почему этим не может заниматься ваша команда? – удивился Гриндельвальд. – На крайний случай, у вас есть Поттер!

– Я не хотел в эту команду! – воскликнул Невилл Лонгботтом. – И вообще с трудом держусь на метле! Вы понимаете, как они все будут ко мне относиться?!

«Очень хорошо представляю, подростки жестоки…»

– Ладно, ладно, Лонгботтом, я буду вас тренировать, – «если это единственный способ, чтобы вы прекратили орать!» – Но только первое время!

– Спасибо, профессор! – обрадовался тот, кажется, даже искренне.

– Батильда, пожалуйста, поговорите насчёт Невилла с вашими студентами.

Таким образом, количество присутствующих в кабинете сократилось до Флитвика и мальчика с загоревшейся палочкой. Любопытный у него ожог все-таки – похоже, что от Адского пламени…

– Итак, студенты Гриффиндора, что заставило вас пойти на открытую конфронтацию? – негласного правила, что драки магловскими методами, если они не привели к смерти, вышестоящими магами всегда игнорируются, он нарушать не хотел, но все же не был заинтересован в том, чтобы его подопечные совсем слетели с катушек. – Факультет – ваш дом…

– Вот именно, красный выскочка! – внезапно прямо из директорского стола перед его глазами величественно поднялась фигура Кровавого Лорда, факультетского призрака. Рука с длиннющим когтем обличающе ткнула заместителя директора в грудь. – Если бы ты был хоть немного компетентен, – глаза мертвеца гневно блеснули фиолетовым огнем, почти как у Беллатрикс Блек. – Ты бы знал, что один из твоих любимчиков устроил пожар в факультетской гостиной! Поторопись, иначе ты не успеешь спасти глупую девчонку, сестру мастера над швабрами…

– Что, Джинни? – мальчик со шрамом смертельно побледнел и шагнул вперед. – Огонь?!..

– Огонь, – злобно расхохотался Кровавый Лорд. – Хотите рецепт, как победить страх? Просто представьте Снейпа со Слизерина в дурацком платье и шляпе той фанатички, что вещала тут про Гриффиндора!

– Флитвик, как староста, соберите всех гриффиндорцев, которые не в гостиной, и отведите в Большой зал, – Гриндельвальд кинул в камин щепотку летучего пороха и шагнул туда со словами «Гостиная Гриффиндора». В последний момент он почувствовал, как почему-то трясущийся мальчик со шрамом хватается за его руку и кидается следом. Райнхард понятия не имел, кто из «его любимчиков» мог устроить пожар, но подозревал, что не обошлось без Дамблдора. На секунду все его тело сковал вяжущий, липкий иррациональный ужас. Перед глазами вдруг встал образ тощего угрюмого Слизеринца, одетого в платье и шляпу с птицей бабушки Лонгботтома…

Комментарий к Глава 26. Страх, который не искоренить Болезнь Урбаха-Вите https://ru.m.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B7%D0%BD%D1%8C_%D0%A3%D1%80%D0%B1%D0%B0%D1%85%D0%B0_%E2%80%94_%D0%92%D0%B8%D1%82%D0%B5

====== Глава 27. Волшебник «Аль-Фасиля» ======

Вьется по груди алая змея,

Кто тебя последним видел,

Это был не я.

Это был не я, Боже сохрани,

Никакой любви, это был не я.

© Агата Кристи – Детка-конфетка

– Верни мне сестру! – кричала Куинни Гольденбаум. Её лицо некрасиво кривилось, исчезая в синем пламени. – Верни её! Верни!

– Но я… – попыталась ответить Винда, однако, она потеряла Куинни среди множества других людей, которые все требовали, требовали…

– Верни мне маму! – говорила растрепанная девчонка-подросток. – Смысл быть волшебником, если не можешь вернуть тех, кто дорог?!

А синий огонь все горел, пламя взметало свои языки выше и выше, напоминая диковинные синие цветы, прекрасные, но губительные.

– Я просто хочу вернуть сестру, – с отчаянием прошептал светловолосый мужчина. Винде показалось, что его одежда залита кровью. – Просто вернуть!.. Я никого не хотел убивать…

Винда стояла посреди каменного амфитеатра, в темноте. Только от синего огня шёл свет. Люди пытались прорваться к ней сквозь окружившее её кольцо пламени, но только сгорали, сгорали… И даже рассыпаясь прахом, все кричали «верни!» Девушка перевела взгляд на предмет, который она сжимала в руках. Это был выбеленный временем человеческий череп, на лбу которого значилось: «Ради Общего Блага».

– Верните мне сына! – крикнула невысокая полная рыжая женщина. – Верните, убийцы!

– Верни мне сына! – глухо прорычал Амос Диггори. – Пожалуйста! Верни мне Седрика!

Только сейчас она заметила, что в кольце пламени не одна. Рядом с ней стоял черноволосый мужчина, чьи глаза сияли такой же синевой, как огонь, окруживший их.

– Ты забрала моего сына, а я заберу твоего брата, – проговорил он, глядя на нее с немного безумной мягкой улыбкой. Винда с ужасом увидела лежащее у его ног тело. – Долги надо платить…

– Нет, не трогай Гарри! – закричала она. По крови они не были братом и сестрой, но считали себя такими из-за одинакового цвета глаз. – Оставь его!

– Ты вернёшь мне жену… – прошипел черноволосый юноша, на груди которого зияло несколько кровоточащих ран. – Вернёшь мне жену… Вернёшь мне жену…

Но вот и он рассыпался в прах в синем огне…

– …вы вернёте Гарри, – крикнула Беллатрикс Блэк, подняв палочку, но и её поглотило пламя…

– Нам всем придётся умирать, – печально проговорил стоящий с ней в круге пламени мужчина, все ещё улыбаясь. – Ради Общего Блага…

– Верни, верни, верни! – раздавались крики со всех сторон. Винде показалось, что в огонь лезет толпа инфери. Вот их уродливые пальцы тянутся к ней…

Розье очнулась, приподнимаясь на локтях и хватая ртом воздух. В комнате было светло, она лежала в кровати. Никакого синего огня…

– Тихо, тихо! – прикрикнул на неё незнакомый мужчина. – Вам нельзя так резко двигаться, сеньорита Розье. Все-таки Дрого – лучший боец Аврората США…

– Вы кто?! – Винда с некоторым удивлением принялась разглядывать незнакомца. Высокий, смуглый – судя по всему, уроженец Латинской Америки. У него были жесткие морщины у рта, жгучий взгляд заядлого ловеласа, иссиня-чёрные с легкой проседью волосы на висках начали слегка отступать, надо лбом образуя острый клин. Он был в ярко-оранжевых брюках и жёлтой шелковой рубашке, на груди висел крупный золотой медальон в виде солнечного диска, пробитого копьем, но самым примечательным Винде показалась обвившая его огромная пестрая змея, обратившая свой взгляд на Розье и высунувшая трепещущее жало. – Где я?

Девушка потянулась за палочкой, но в рукаве её не было. И самого рукава тоже не было. Винду раздели.

– Оберин Мартелл, – мужчина обаятельно улыбнулся. «Это который трахнул Кровавого Императора?! Брат Дорана с «планом»?» – Но меня чаще называют Красный Змей. Успокойтесь, это сеньор Минц попросил меня посмотреть вашу рану. Я известен как специалист по ядам, но в целительстве тоже немного разбираюсь.

– И как она? – Винда покосилась вниз. Ей не очень понравилось, что этот Оберин снял с неё все, включая лифчик. Боли она не чувствовала, но под левой грудью змеилась тонкая красная полоса.

– Шрамы от заклятий не проходят бесследно, сеньорита, – ответил Мартелл. – Как я уже говорил, Дрого, с которым вы сразились – лучший боец Аврората США. Он никогда не проигрывал

бой… Никогда раньше, я хотел сказать. Память об этом останется с вами навсегда. Но в целом вы здоровы, хотя вам лучше ещё немного поспать.

Винда почему-то представила, как этот Оберин её усыпляет и насилует, добавляя в коллекцию своих сексуальных побед к Императору. Она понимала, что это маловероятно, но не могла избавиться от мерзкого мысленного образа.

– Вы так и не ответили, где я, сеньор Мартелл, – проговорила Винда, оглядевшись. – Вряд ли же меня отправили в легальную больницу? – она усмехнулась, и зря – это отдалось болью в груди, хотя и не сильной. В целом, Оберин оказался прав, рана действительно стремительно заживала.

– Конечно, нет, – Мартелл уселся на стул рядом с кроватью. Его змея сползла на пол, но продолжила наблюдать за девушкой, положив голову ему на колени. В Британии была легенда о змееустах – магах, владеющих парселтангом, змеиным языком. Это считалось признаком темнейших из всех волшебников, им, якобы, владел исчезнувший род Гонтов, последних наследников Слизерина. Но в Дурмстранге, где Темные искусства изучают легально, говорили, что парселтанг – миф, основанный на ошибочном понимании способности «меняющих шкуры» магов души управлять животными. – Вы же теперь знаменитость. Все газеты пестрят заголовками о Волшебнике «Аль-Фасиля». Вы у меня дома.

– Круто, – пробормотала Розье. Ей хотелось спросить про Амоса Диггори и Куинни, но она не была уверенна, что это безопасно. «Кровавый Император с ним в этой же постели развлекался? Надеюсь, нет!» – Что ещё за Волшебник «Аль-Фасиля»? Кстати, можно мне какую-нибудь одежду? Мне не нравится, что я перед вами голая.

Впрочем, трусы ей все-таки оставили. Интересно, белые джинсы не сильно пострадали? Винда их очень любила.

– Да, разумеется, – Оберин Мартелл протянул Розье её палочку из терновника и махнул собственной, призвав красный шелковый халатик. «Что же, мне, по крайней мере, вернули оружие.» – Хотя, скажу честно, мне нравится, что вы передо мной голая, мадемуазель.

– Да кто бы сомневался, – хмыкнула Лентяйка, поплотнее заворачиваясь в халат. Он был коротким, выше середины бедра, и грудь тоже скрывал как-то не особо. Судя по взгляду Оберина, пробежавшему по её фигуре, выглядеть скромнее она не стала. На самом деле, наглый американский волшебник с его жгучими темными глазами был вполне ничего, хотя на любителя. Что-то опасно-интересное в нем чувствовалось, но Винду никогда такие не привлекали. Ей в принципе больше нравились светлые или рыжие волосы и бледная кожа. И вообще, лучшее украшение мужчины, если уж говорить о мужчинах, – скромность! И умение готовить. – Так почему я знаменитость?

– Не совсем вы, – Оберин тонко усмехнулся, погладив свою змею. – Волшебник «Аль-Фасиля», как вас прозвала пресса – настоящего имени они не знают. По их версии, вы – лидер темного культа, стремящегося свергнуть сам священный Статут Секретности. Впрочем, Статут вы действительно нарушили, факт. Волшебник «Аль-Фасиля» даже потеснил меня в звании самого опасного преступника Штатов, в одиночку справившись с тремя сильнейшими аврорами МАКУСА и сумев уйти с помощью нелегального порт-ключа.

Розье с силой провела рукой по лицу.

– Мерлин, – пробормотала она растерянно. – Всегда мечтала прославиться дракой в шаверме, nein! Теперь меня убьёт не только Контрол-фрик, но и леди Оленна…

– Контрол-фрик очень переживал за вас, – заверил её Красный Змей. – Дрого использовал редкую индейскую модификацию режущего заклинания, Минц не знал контр-заклятья, поэтому обратился ко мне.

«Долги надо платить…»

– Кто-то стуканул в МАКУСА, – проговорила Винда.

– Совершенно определенно, – чёрные глаза Мартелла весело сверкнули. – Но следили не за вами, а за девушкой, с которой вы встречались. Возможно, вы не заметили, но Куинни Гольденбаум – сумасшедшая.

– Где она? – бросила Винда, сощурившись. Её пальцы против воли крепче сжали палочку.

– Я поместил её в частную клинику. Не переживайте за неё, доктор Бенемюнде – один из лучших специалистов в мире. Девушка невероятно талантлива, нельзя разбрасываться такими, как она. Но врожденная легилименция – опасный дар. Похоже, её разум не выдержал постоянного соприкосновения с чужими мыслями. До убийства сестры она была просто немного экспрессивной – я не был знаком с ней тогда, но собрал досье. Она вела себя немного истероидно и выглядела как персонаж с пинап-открыток, но никто не обращал внимания на маленькие странности…

– Женщина имеет право одеваться и вести себя так, как ей нравится! – хмуро бросила Лентяйка. «Чувак в оранжевых штанах знает, о чем говорит, а то!» – Если она чувствует себя привлекательной именно в розовых ретро-платьях и на каблуках, это не делает её сумасшедшей!