Текст книги "Ваше сиятельство (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
– Деревья, траву, дома.
– Не верный ответ, сынок. Мы видим жизнь. Каждое дерево, каждая травинка – она живая. Если мы срубаем дерево, чтобы построить дом, то надобно испросить у него разрешения. Оно не умрёт, но перейдёт в другую форму. Это как когда мы рождаемся. Мы жили одной жизнью в чреве матери, а когда пришла пора нам появиться на свет в этом мире, то мы умерли там, во чреве, и родились заново в этом мире. Жизнь постоянно продолжается, она меняет форму. И всё живое мы должны чтить. Так что ты видишь, сынок?
Мальчик взглянул вокруг новыми глазами. И увидел энергию, мир переливался разными красками, шевелился, жил.
– Деда, это прекрасно! Природа, она ведь при РОДе нашем? Какая красота!
– Да, малыш, всё верно. Жизнь – это самое ценное. Поэтому мы не должны отнимать чьи-то жизни просто так. Порой невозможно узнать цели того или иного существа, чего он пытается добиться своим поступком. Есть и совершенно больные люди, но есть и те, кто думает, как и ты. Есть те, кто убивают ради того, чтобы спасти природу. Да, они губят людей, но так ли важен человек здесь и сейчас? А если Земля-матушка погибнет от пагубного влияния человека? Разные люди ведь есть. Есть и те, кто не ценит окружающую жизнь. Нужно видеть цели, желательно каждого человека. Учись просчитывать варианты. Это важно. С каждой встречи ты должен вынести урок. С каждой!
* * * * *
Воспоминания остановились на другой сцене. Девушка столкнулась с уже подросшим мальчиком. Я видела его глазами, и те были уже выше, нежели раньше.
– Простите, – прощебетала она и принялась собирать учебники.
– Ничего страшного, – парень наклонился и стал помогать.
– Меня Рада звать.
– Какое красивое имя.
– Так родители назвали, а мне не нравится.
– Замечательно имя, оно ведь от слова “Радость”.
– Ну, если ты так говоришь? – смутилась девушка. – А тебя как звать?
– Слава.
– Слав много.
– А, я вспомнил, где тебя видел, ты ведь дочка нашего завуча*?
– Всё-то ты знаешь! – девушка словно обозлилась.
– Извини, мне пора! – парнишка встал и пошёл, не оборачиваясь.
– Ты мне ещё за это ответишь, Мирослав, – раздался едва различимый шёпот. – Ты будешь моим!
Мир не обратил внимания на её слова, уже поднимаясь по лестнице.
* * * * *
Картинки вновь замелькали, а я пыталась поймать важные воспоминания моего мужа.
Хан стоит рядом с мужем перед холодильником. Оглядывают пустое помещение. Кухня, стол, на столе консервы вскрытые и недоеденные стоят.
– Мне кажется, что они только что были тут, – говорит Мир.
– Мне тоже. Почему мы очутились здесь? Где МАС?
Муж сверяется с координатами. Протягивает руку и открывает холодильник. В нём на полке лежит обрубленная рука с МАСом.
Я хочу отвернуться, но не могу, как и закрыть глаза. В душе поднимается протест.
– Где мальчик? – спрашивает Мир, оглядывая всё вокруг.
– Я поищу, возьми руку во что-то. Если мальчик ещё жив, целители починят ему конечность.
Мир вновь окидывает взглядом помещение, потом снимает сорочку и заворачивает руку в неё.
Появляется хан с окровавленным телом на руках, завёрнутым в простыню. Голова запрокинута назад.
– Уходим, тут никого нет, – говорит Ратый.
– Он живой?
– Да, ещё дышит.
Обстановка сменяется на белоснежное помещение. Сразу суетятся вокруг лекари во всём белом. Хан кладёт ребёнка на кушетку, а Мир отдаёт свёрток.
– Вы должны снять МАС, вы можете? – обращается к мужу мужчина в белом.
Мир сглатывает и протягивает руки, стараясь снять устройство. Его несильно бьёт током, но действо удаётся.
– Мы залечим раны, – суетятся рядом с КНЯЗЕМ лекари.
– Не стоит. Займитесь ребёнком.
Они выходят из палаты и разговаривают по МАСу с ханом.
– Где они? Как можно быть такими зверями. Даже звери не так жестоки. Это ведь ребёнок! Он будет помнить? – Мир возмущался.
– Я могу объяснить это лишь тем, что они умеют переноситься. Как мы. Или может с помощью технологий, а не магии.
– А что наши разработки Перемещателя*?
– Мы так и не рискнули проводить испытания на людях, хотя на животных испытания прошли успешно.
– А технологии защищены? – допытывается муж.
– Утечка однажды была, виновных мы так и не нашли.
– Не знаете, кто виновный?
– Знаем, но он исчез, след его простыл.
– А разве не должно быть приёмника с другой стороны?
– Должен быть. Поэтому мы и остановили поиски.
– А если приёмник был не у нас...
– Проследить его не удастся, – заканчивает мысль мужа хан.
"Получается, что технологии МАСа тоже могли стать доступны врагам?– думал Мир. – Тогда как вообще можно быть спокойным за своё будущее?"
– Я знаю, о чём ты думаешь, Мирослав, разаботки таких технологий защищены. И те, кто работают на них не имеют доступа к МАСам. Ты же сам знаешь, что далеко не каждый получает доступ к этим устройствам даже после училища, тем паче, когда сразу на предприятие человек попадает.
МАС серьёзное оружие, и вы зря детям раздаёте их. Хорошо, хоть додумались защиту встроить.
– Это средство связи.
– Есть технологии связи отдельно. Они ведь схожи, тоже работают на кристаллах. Но то всего лишь средство связи. Я ведь могу отличить одно от другого. Я понимаю, что у тебя жена сама может создавать такие устройства, но это опасно. И главная опасность даже грозит не технологиям, а людям. Надеюсь, ты понял, о чём я говорю. Пойдём, я тебе выдам партию средств связи. К ним вы тоже сможете подключаться и использовать удалённо, но там иные технологии, нежели в МАСах.
И они перенеслись на завод, где Миру выдали партию кристаллов на цепочках. Они легко снимались и легко заменялись. Потом вернулись в больницу, где завершили уже исцеление Дани, его уже искупали и переодели.
Его допросили, точнее Мир поковырялся в его воспоминаниях. Мальчик зачем-то переодел с шеи кристалл на руку, вот тогда видно кто-то из врагов и подсмотрел. И обратили внимание. Да только расстаться добровольно с кристаллом малыш не пожелал. Вспомнил про защиту, которой однажды уже воспользовался на улице. А дальше с ним церемониться не стали. На тело защита не распространялась, только на само устройство и цепочку. Ну а дальше немцы просто отрезали ему руку, чтоб снять. Да только это не помогло. От кровопотери мальчик потерял сознание и в себя не приходил до сейчас. А браслет снять так и не смогли.
Мир подчистил Дане воспоминания, а на руку муж надел новое средство связи. А МАС Дани просто вспыхнул синим пламенем, оставляя лишь пустой кристалл в руках мужа.
* * * * *
А потом была бойня, которая на самом деле была раньше, в подземельи, когда я перенеслась. Муж убивал без сожалений. Просто потому что те, кто там был, уже не были людьми – это были машины для убийств и опытов.
Много крови, много смертей.
* * * * *
А потом дверь, пред которой я оказалась.
– Принимаешь ли ты меня таким, какой я есть? Со всеми недостатками и всеми достоинствами? – прозвучал голос мужа словно отовсюду.
И я понимаю, что Мир – моё дыхание, моя любовь, моя жизнь. Как я могу не принимать? Я ведь его солнышко в этой тьме.
– Принимаю, Мирослав. Мир мой. Только мой!
И дверь просто исчезает и меня обволакивает любовь. Такая нежная, чистая, искренняя. Радость и счастье. И я сливаюсь с ним, отдавая себя без остатка, всю свою нежность, любовь, все те чувства, раскрываясь перед ним полностью, обнажая свою душу.
– Примешь ли ты меня, с моими тараканами? – спрашиваю в ответ.
– Уже принял.
И внутри нас разгорается сияние, которое бьётся, словно сердце.
– Что это?
Но слов не нужно, всё и так ясно.
Глава 34
За эту седмицу*, мужа почти не видела. Он из кабинета не вылезал, там и кушал. Я сама приносила еду, не доверяя её третьим лицам. Но он ел, а сам мыслями был в законах и актах. Всё же вопрос с послами следовало закрыть. Вот он и занимался с советниками. Гости-наставники оставили ненадолго свои учения и просто высказывали своё мнение по некоторым местам законов. Миру уже даже снилось всё это, порою во сне бормотал выдержки из законодательства.
Зато как он встречу с послами провернул. Был подкован в вопросе не хуже их. По международным договорённостям и той относительной свободе, которая была дана провинциям, они нарушили много норм. А им нечем было крыть. Каждый час заседания заканчивался перерывом, послы звонили на Родину и советовались с наместниками, потому что Мирослав завинчивал гайки. И не только он, хан тоже нанёс несколько визитов, у вас ведь нет армии по документам, так её и нет уже на самом деле. Нет, никого не убивали, просто в плен брали да мозги промывали. После такого вояки теряли все боевые навыки, да и всех знаний лишались. А оружие могли разве что нож в руках держать или использовать вилы, палки, и то только чтоб защитить себя или своих близких.
Я взяла себе на заметку: больше никогда не злить хана и быть серенькой мышкой в его присутствии, не говоря уже о том, чтоб обращаться к нему по личным делам негосударственной важности.
В общем, трёхдневное заседание с послами завершилось подписанием выгодных нам бумаг, принятием новых законов, отменяющих целую кучу принятых в смутное время. И заключением выгодных для обоих сторон торговых отношений. Зато мы лишались взносов в нашу казну на пять лет(пока так, а там будет видно), но Мир посчитал это терпимой потерей, ведь в остальном мы выигрывали(терпимой, потому что казна всё равно в последние годы этих денег не видела, а они оседали в карманах чинуш). Зато как радовались французы и англичане столь выгодным им условиям. А что – в денежном плане они ой как выигрывали, ну ладно, что придётся лишиться некоторой свободы в отношениях(семья только традиционная, пропаганда других видов отношений запрещена или свободные отношения сводятся на нет в средствах массовой информации, или что табак приравнивается к наркотическим средствам, как и алкоголь, пусть кучу выгоды и откатов государство теряет, зато больше прибыли получает из другого места, оговоренного нашими отношениями).
А вот Камиль уехала ни с чем, в личном плане. Мало того, ни один русский мужик не распускал рук, все были вежливы и учтивы, хотя поглазеть были не прочь.
А один раз француженка даже разыграла целое представление по соблазнению Мирослава, но тот позвал меня и когда она приблизилась к нему на метр – сработала защита.
– Но ведь мы с Вами танцевали на балу, – сокрушалась она.
– И? Кажется я дал ясно понять, что меня такие отношения не интересуют, – муж был спокоен и смотрел в глаза. – У меня есть жена, вам этого не достаточно? А вы в курсе нашего законодательства? У нас свободные отношения не допускаются и союз один на всю жизнь?
– Но ведь можно и на сторону сходить и жена ваша не узнает.
– Да? Вы ошибаетесь, раз предавши, нет уже доверия в отношениях. Даже если союз заключён не по любви, а по договорённости родителей, это не повод жене изменять.
– А как же любовь?
– Что такое любовь? Семья строится на доверии, на уважении друг к другу. А любовь в вашем понимании – всего лишь мимолётное увлечение. Вы не знаете, что такое настоящая ЛЮБОВЬ.
– Я люблю своего мужа.
– Неужели? Поэтому вы согласны разделить ложе с другим? Очень интересная у вас привязанность к нему.
– Это потребность ходить на сторону.
– Потребность? Это низменные желания похоти, которые вы сами в себе развиваете, допуская такие отношения. Семья же не строится лишь на этом. Вы просто не поймёте. Да и нужно ли? Вы ведь не невинная девочка, мечтающая о чистой и единственной любви. Какой смысл во всём этом разговоре? Прошу оставить мой дом и Русь. Возвращайтесь во Францию.
Я стояла, прислонившись к двери и глядела на Камиль. Мне было её жаль. Мир ты слишком жесток.
– Княгиня? – Мир обратил на меня своё внимание. – Вы что-то хотели?
– Нет-нет, я, пожалуй, пойду.
– Мы уже закончили с Камиль. Всего доброго. А Вас, я попрошу остаться, – я опустила взгляд вниз, едва сдерживая улыбку.
Камиль прошла рядом, поправляя своё платье.
– Вам очень повезло с мужем, – прошептала она.
– Пусть и вам повезёт с вашим! – я прикоснулась к её щеке, и увидела, как от ладони отделилось едва заметное сияние.
– Благодарю, – она склонилась в поклоне. – Была рада знакомству.
Когда же мы остались наедине с мужем, я спросила:
– Мир, а почему включился щит?– он рассмеялся.
– Она ведь угрожала нашей семье, вот и сработала защита. Она ведь не только на каждого из нас по отдельности настроена, но и на единое целое – семью нашу.
Я улыбнулась, пойманная мужем в объятия. Предложила ему перекусить, ставя на стол корзинку с едой, которую прятала всё это время за спиной.
* * * * *
Дни сменялись днями, не успели оглянуться, как Коляда пришла.
С ханом мы почти не пересекались, он был занят по самое не хочу. Всё же расследование так и не принесло желаемых результатов. В подробности я не вникала, но произошедшее с Даней он воспринял как личную обиду, у хана ведь и дети есть такого же возраста и внуки. Так что он принял всё близко к сердцу. Мы никуда не вылезали из дворца, разве что в свой мир, чтоб отключиться от обыденности.
Свекровь “поселилась” в кухне. Повариха кусала локти, но та ведь всего лишь служанка, как она смеет гостье возразить. Зато запахи витали по всему дворцу, и слюнки текли с раннего утра, заставляя подниматься очень рано. Муж даже проверил систему вентиляции, ну не могла же она выходить прямо к нам в комнату, да и через щели ничего не должно было проникать. Как тогда такое может быть? Мир протестировал несколько раз систему, всё без толку. Пришли к выводу, что проснулась новая способность. Почему только сразу у обоих, было не понятно. Стали тренироваться блокировать её. Не всегда, но получалось. Способность и правда, может быть полезная, если не начнём задыхаться, от дыма, например.
Завтрак пришлось сместить, потому что у меня сводило живот от голода, муж вздыхал и тащил вниз. А потом выговаривал матушке, как она вкусно готовит и мы скоро влезать в свои наряды не будем, придётся вновь тратиться, а денег и так нет. А его мама в ответ капала на мозг Миру, что пора заняться приобретением новых нарядов, а то я совсем истощала.
Я глядела на себя в зеркало, вроде бы обычная. И наряды все в пору.
Но есть постоянно хотелось. Муж постоянно уделял внимание, а мне было не ловко как-то. Я смущалась, словно девушка-подросток и краснела. Мама моя засела за шитьё и целыми днями шила-вышивала что-то в кухне, болтая со сватьей.
Мир отменил наши тренировки. Было грустно от этого.
– Ясь, тебе нельзя.
– Так давай зачахну совсем. Растолстею и вообще...
Договорились на лёгкую разминку и растяжку, а потом муж тренировался с тестем и отцом. Они его изматывали до того, что он просто падал и минут пятнадцать приходил в себя. Вот тебе и отцы, а ведь мой шестой десяток разменял, думаю, что и свёкр не младше уж точно. Но я видела, что Мир доволен. Лежит и улыбается.
Пару часов в день дедки-наместники учили мужа уму-разуму, после них он всегда выходил насупленный, и шёл ко мне. А стоило переступить порог моего класса или кабинета, как тут же расплывался в улыбке и это не от того, что не хотел меня расстраивать. Его настроение я чувствовала за версту.
В общем, родичи не мешали, слуги же пытались выслужиться, особенно повариха. Старания я оценила, как и муж. Повысили повариху до экономки. Теперь она заведовала всею челядью и кухней. Ну и если княгиня Ольга – матушка Мира – изволит почивать, нынешняя экономка сама должна была озаботиться приготовлением пищи. Но ежедневные запахи говорили, что такого пока не случалось.
Иногда у нас был семейный совет, где были лишь все свои, странно, но с родителями Мира мы поладили, они относились ко мне как к дочери. Это было приятно, но даже наедине привычка давала о себе знать и я обращалась к ним по имени отчеству.
– Могла бы и мамой назвать, хоть раз, – обижалась свекровь.
Ага, её мамой, тут же и к своей стану так же обращаться, а что тогда? Рот на замок не повесишь, порой язык ведь впереди мысли идёт.
Коляду праздновали в лесу, близ града, поиграли в подвижные игры всем народом – на морозе не постоишь долго. Но муж через часок утащил меня в шатёр греться. Мы ещё пару раз появлялись в народе, непродолжительно только, Мир даже разок через костёр увлёк меня(всё же очищение от накопившегося отрицательного воздействия) – сама я не прыгала, лишь разбежалась за руку с мужем, а потом он в воздухе подстраховал меня и удар пришёлся на него, а он лишь опустил меня на ноги по приземлении. Как он так провернул, я даже не заметила, всё же мой муж очень быстрый. Но толчка я не ощутила, а народ так и вовсе ничего не заметил. После чего всем дворцовым составом погрузились в сани, запряжённые лошадьми.
Зимой мы не чистили дороги, поэтому вернулись к традиционному виду перемещения на Руси – тройке лошадей, запряжённой в сани. По граду пустили много саней, лошадей же достали в Сибири, которая славилась своими лошадками. Раньше ведь орда была конная, а как магия развилась хорошо, так и отказались от такого способа перемещения, а вот лошадей разводить не перестали. Зато был лишний приработок у армии. Первой выручкой с наместников и расплатился, ещё и осталось.
Зато вокруг было всё беленькое и чистенькое, снежное, что очень радовало глаз. Люди были довольные, улыбались, приветливо здоровались друг с другом, помогали. И сердце щемило и казалось, не зря мы тут пашем – отдача какая-то есть.
Вернувшись во дворец, муж утащил меня в нашу спальню.
А потом велел мне перенестись в наше место, одной. Не нравилось мне это.
– Ясь, не спорь, просто сделай. Доверься.
Я закрыла глаза и перенеслась, что попусту время тратить, он ведь если что задумал, так переубедить, конечно, можно, но очень сложно. К совету прислушается, а сделает всё равно по-своему. Он ведь совет не просил. Вот когда спрашивает мнение – другое дело.
Села на траву, можно было бы поменять время года, но рисковать я не стала, вдруг пойдёт что не так. Наколдую зиму, а она не заставит себя ждать, но я ведь без шубы. Мне только простудиться и не хватает для полного счастья. А так тут было лето, тепло и хорошо, и не сильно жарко. А вот время суток постоянно менялось, я так понимаю, связано было с нашими внутренними часами. По какому времени мы жили, так и отображалось на небосводе.
На плечи опустились чьи-то руки. Его руки. Обняли меня.
Я развернулась в объятиях и заплакала. Просто чувства нахлынули. Смешанные с тревогой, облегчением и прочим. До того, ведь просто старалась не думать об этом.
Любимый гладил меня, распуская мои волосы, нежно ласкал руками мои ушки, шею, а когда я подняла взгляд, чтоб увидеть его и подарить улыбку, он вытер мои слёзы.
– Я знаю твои страхи и сомнения. И знаю, что тебя грызло чувство собственной значимости для меня. Ты – всё для меня. И способность перемещаться очень полезна, я стремлюсь достигнуть хотя бы твоего уровня в магии. Я не претендую на целительство, хотя и слабенькое, но у меня оно тоже проявляется.
Я рассмеялась. Зачем ты оправдываешься? Я тебя всё равно люблю и, правда, рада, что ты умеешь перемещаться без моей помощи.
Мир в ответ улыбнулся своей нежной улыбкой. Вслух можно не говорить и на МАСе не включать общение, муж слышит, когда я к нему мысленно обращаюсь. Но любит всё же слышать мой голос и сам часто старается говорить вслух, когда мы одни и нас никто не услышит.
– Потренируемся? – но ты ведь говоришь, что нельзя...
Заиграла музыка на его МАСе, и меня увлекли с земли вверх, а потом заключили в объятия.
Нежный танец, медленный, где все движения ведутся мужем, он контролирует каждый шаг, а я просто поддаюсь его желанию, не думаю, просто расслабляюсь.
Так приятно, просто быть рядом, чтоб он меня вёл. И не надо куда-то спешить по делам, а просто наслаждаться здесь и сейчас.
Глава 35
Люблю смотреть, как снег метёт. Особенно, если я нахожусь в тепле и уюте, глядя в окно, наблюдая за снежинками, косыми линиями метущими в свете фонарей. Иногда ветер стихает и тогда снег медленно падает с неба. Муж обнимает меня да животик и окружающая обстановка сменяется на ночное небо со звёздами и лишь тепло напоминает о том, что муж перенёс меня из спальни в наше место.
Месяц светит, а Мир протягивает мне белую простыню. На не заданный вслух вопрос, просит подстричь его. Волосы отросли, были уже почти до лопаток, а собирать их он не привык – не удобно. Я потрогала его волосы, словно в последний раз. Было жаль их. Да и обрезала, пока совсем не раскисла. Срезанные волоски тут же вспыхнули голубым пламенем. Я провела рукой по срезу и убрала руку. Больно. Не физически, но внутри словно весь воздух из лёгких вышибли.
Муж повернулся, встретился с моим взглядом, забрал ножницы и притянул меня к себе.
– Ясь? – а я отвернула голову в сторону, чтобы не показывать слёзы. Это, правда, не помогло. – Почему ты не сказала, что против. Даже мысленно?
Я ведь твои решения должна уважать, не хотелось влиять на твои вкусы. Муж гладил меня по волосам, шептал что-то. Но я не слышала слов, ощущала лишь его ласковые руки и засыпала.
Время летело быстро, животика видно не было, а облегающие наряды я не носила, разве что на тот единственный бал и надевала. Наступил березозол* и приближалась Масленница*. Было ещё холодно, снег даже не думал таять. Муж часто выводил меня погулять, подышать свежим зимним воздухом. И находил ведь время. Тренировки свои с детьми Мир сократил вдвое. А оставшееся время детей гоняли наши отцы.
МАСы детишек муж все заменил на устройства связи. Защиты, правда, дети лишались, но и риска тоже.
Даня вёл себя как ни в чём не бывало. Был такой же весёлый, словно ничего и не произошло. А я глядела на него с грустью, вспоминала недавние события. На глаза тут же наворачивались слёзы и я не могла с ним даже говорить. Поэтому попросила Дану забрать сынишку из дворца, виделись мы лишь на занятиях.
А я я всё чаще вспоминала сцену знакомства мужа с Радой. Я таких сцен видела много, каждая девчонка шла на свои ухищрения. Понятно было, почему Мир тогда просто помог, перебросившись добрым словом с девушкой и просто ушёл. Девчата просто вешались на него. Странно, что я не замечала этого в ущилище. Да я и не глядела на Мира.
Задавалась вопросом, почему же муж кушал в столовой, ведь матушка ему еды присылала много. Но муж объяснил это тем, что днём его в номере не было, а после первого отравления к нему заявился приятель и полез сразу в холодильник, памятуя про вкусности, коими баловала Мира матушка. Когда Мир увидел парня, лежащего с пеной изо рта, он успел оказать первую помощь, вызвав целителя, хорошо, что в училище учителя тоже жили. Подростка удалось откачать, что отбило у него всякую охоту лазить по чужим холодильникам. А Мирослав договорился с мамой на время вечернее, когда меня в училище уже не было, доверяя свою жизнь мне. Я когда узнала об этом, была немного в ступоре, хорошо, что я не знала об этой ответствености, которую негласно повесил на меня будущий муж. А вот когда он женился, матушка прознала как-то об этом и тут же прислала еды. Мир сперва хотел отказаться, но вспомнил, кто его жена и надобность в этом отпала.
Так и сейчас, без меня Мир не ел, только в моём присутствии.
Дела постепенно двигались, основные вопросы были решены. Жизнь налаживалась. Всё же не прошло даром присутствие стариков и родителей, открылись суды, торговля шла полным ходом, тем паче зимой, когда и реки замёрзли и можно было по льду передвигаться там, где летом нужна была переправа и многие продукты не портились на морозе. Было построено несколько мостов, пока временных, но как речки вскроются, достроят опоры и всё.
В общем, мы втягивались в новую жизнь. После Масленницы должны были приехать наместники с отчётами о проделанной работе, всё ж зима заканчивается, раз в сезон должны отчитываться. Губернии платили лишь налог в общую казну, остальные деньги оставались на местах. А КНЯЗЬ уже распределял эти деньги на нужды Руси на непредвиденные расходы или запланированные траты.
Мы лежали на постели и просто общались, муж расположился на моих коленях, и я иногда поглаживала его голову.
– Ясь, о чём ты думаешь? – не знает или хочет, чтобы я озвучила?
– Мир, у меня вертится какая-то мысль, я не могу поймать её.
– Утро вечера мудренее. Хочешь, пойдём на свежий воздух, чтобы лучше спалось? – гулять по городу или в наш мир зовёт?
– Мир, кто такая Рада? – быстро сменяю тему, а то муж пытается отвлечь, а мне надо наоборот найти ответ, что же меня зацепило.
– Ты опять это воспоминание гоняешь?
– Мне кажется, я её знаю.
– Наверняка пересекались в училище, – он пытается успокоить меня, а у меня её лицо всё стоит перед глазами.
– Ты ведь не ревнуешь, – муж поворачивается ко мне, чтобы видеть меня не верх ногами.
– А есть повод? – я встречаюсь с его взглядом. Но он серьёзен.
– Нет.
А что если попробовать пустить распознавание лиц. Может и правда, в училище пересекались где, уже после того, как у меня МАС появился. Критерии поиска. Что ж задать? А, пусть ищет по всей базе видео.
Ну вот, теперь можно и поспать.
Мир уже напрямую предложил пойти в наше местечко, но я уже успокоилась и стала засыпать. Муж переместился, обнял, чмокнул в губы и лёг рядом.
Разбудил нас звуковой сигнал. В ушах застучало сердце. Да я чуть с постели не упала, зачем же так пугать. Хорошо, что муж крепко в объятиях держит.
– Что? – приподнял муж голову, проснувшись от звука и моего вздрагивания. Я сажусь и смотрю в пустоту.
– Кажется, поиск завершён успешно, – сообразила я, когда немного пришла в себя после потрясения. Надо подправить звук на плавную нарастающую мелодию, а то пугать меня так среди ночи не следует.
-Как себя чувствуешь? – Мир беспокоится, приятно. Прислушалась к ощущениям, угомонила частое дыхание, успокоилась.
Вывела процесс на передний план.
– Узнаёшь? – спрашиваю мужа, он ведь когда прикасается ко мне, видит всё, что и я на своём МАСе.
– Да. Правда, она.
Я сравнила два снимка, те же глаза, нос, а вот форма лица изменилась, губы другие. Цвет волос тоже, а так и правда, она. Ну, старше стала, времени ведь много уже прошло.
– Ты помнишь, что Рада сказала? – прогоняю ещё раз воспоминание.
– Она что-то говорила?
Напомнила мужу не так давно виденное мною из его прошлого. Он озадачился. Сел и сидит, в пустоту смотрит или пытается вспомнить? А может пытается осознать?
– Скажи мне, что у вас ничего не было, – сердце готово пуститься в новый галоп.
– Ты же видела мои воспоминания, зачем спрашиваешь? – Мир спокоен, это радует.
Ну да, видела – не было. Глупо.
Обнял меня, но заглядывает в глазки. Пытается понять, о чём я думаю?
А я пытаюсь вспомнить свои ощущения. Неясное беспокойство, тревога. Ощущение, что она прикидывается больной. Ребёнок.
Спрашиваю мужа, ставил ли он на неё метку. Подтверждает мои подозрения. Предлагает разыскать женщину. И что это даст? Отказываюсь от этой мысли, оставляя её про запас. А ещё почему-то кажется, что она сама скоро явится. Зачем? Помнит ли она о своей угрозе? Или может жизнь чему-то её научила?
– Ясь, успокойся. Тебе нельзя нервничать.
Муж прав, во всём прав. Хочу просто выкинуть из головы.
Кладу руку себе на живот, малыш, мой малыш, наш малыш. Наше сокровище. Мне нельзя накручивать себя, ради тебя. Всё будет хорошо.
Муж щекочет мне плечо своей бородкой, развязывает завязки на сорочке, спускается к груди, освобождая её из-под сорочки, чередует посасывания с щекоткой мягкими волосками своей щетины. Мысли тут же разбежались, уступая место жару, разгорающемуся внизу живота.
Его руки скользят по ногам, приподнимая подол всё выше и выше. Миг, и сорочка была снята. Мир же предпочитает спать нагишом. Я откидываюсь на спину, притягиваю его голову к своей, пытаясь поймать его губы. Он поддаётся, но не задерживается, вновь ускользает, спускаясь всё ниже и ниже. Как необычно, раньше ласкал лишь губами, так что борода имеет новое применение. Здорово! Я млею в его руках, извиваясь, словно змея, а он дразнится, постоянно убегая. Я уже горю в огне желания, а он продолжает раззадоривать, заставляя меня дрожать.
– Мир, иди ко мне, – раскрываю объятия.
А он отказывает, продолжая свою игру.
Что же ты творишь, любимый, со мной всего лишь прикосновениями?
По телу разливаются необычные ощущения, а муж трётся волосами о мои бёдра, шепчет ласковые слова.
Не знаю, сколько времени прошло, но любимый утомил меня настолько, что не осталось сил ни думать, ни шевелиться. Глаза слипаются, и засыпаю я с улыбкой на устах.
Глава 36
Завтра будет ровно лето, как мы с мужем совершили обряд. Почему-то радости я не ощущала. Скорее тревогу, смутную. Не страшную, но всё же неприятную. Ночью постоянно просыпалась, потом с трудом засыпала.
Утро началось с того, что на МАС мужа стучали очень громко. Это при том, что режим у него стоял ночной и беспокоить КНЯЗЯ можно было лишь в крайних случаях.
– Спи, я разберусь.
– Думаешь, усну? – муж закатил глаза, понимая бесполезность такого развития событий.
– Сиди тут. Мало ли чего, рисковать не стоит. А лучше вообще иди в наше место.
– Нет. Защита тогда перестанет действовать.
Ну разве я не права. Но он мысленно обрисовал мне всю ситуацию, напоминая, что не известно, что стряслось.
Я тут же запустила запись АСа, выискивая причину беспокойства. О, да, обнаружилась она на пороге центрального входа дворца. Воровато озираясь там стояла женщина со свёртком в руках.
Кажется, я уже знаю, кем являлась незнакомка.
– Я с тобой.
– Ты ведь можешь тут остаться и за всем наблюдать.
– Могу. А ещё ты только что сам говорил об опасности, ведь возможно враги перемещаются, кто знает, может и в нашу комнату могут. Мы ведь не знаем, как они это делают.
Муж подумал и пришёл к выводу, что безопаснее мне будет рядом с ним, всё же защита лучше будет работать.
Охрана получила указания женщину провести в помещение столовой, накормить её и глаз с неё не спускать. Свёрток проверить досконально.
Пока мы одевались, наблюдали представление со слезами. В свёртке был малыш, одеяло тоже проверили досконально, охрана подождала, пока женщина разденется и проверили ещё и её. У женщины забрали бутылку с жидкостью. Она настаивала на том, что это молоко, даже всплакнула. Но стража выполняла свою работу хорошо. Их это не трогало, ведь в прошлый раз прямо из-под носа увели княгиню, похитили КНЯЗЯ и почти убили двух человек из свиты. Если б Мир тогда не был рядом и не вызвал подкрепление и помощь, спасать было б уже некого.
