Текст книги "Ваше сиятельство (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Муж был в моих объятиях, обнажённый, стоящий по пояс в воде.
– Мирчик! – отодвинулась, заглядывая ему в очи. – Нарекаю тебя моим женихом, – беру воздух, представляя, что это колечко, сама же гляжу лишь в два серебряных зеркала его души. Второе воображаемое колечко надеваю на безымянный палец левой руки. – Нарекаю тебя моим мужем, – шепчу заветные слова.
Взгляд любимого проясняется.
– Яся? – муж окидывает меня взглядом, а мне уже холодно стоять в воде в таком виде. Левую руку всё ещё держу ладонью вверх, там ещё два колечка должны быть. Муж опускает взгляд, протягивает руку к моей ладошке и берёт мнимое колечко, надевает на мой безымянный палец правой руки. – Нарекаю тебя моей невестой. – Вторым действом забирает оставшееся, переворачивает эту же ладошку и натягивает последний кружок на перст. – Нарекаю тебя моей женой.
А потом его руки скользят по моему обнажённому телу, согревая моё тело, и заставляя тысячи мурашек побежать по нему.
– Мирчик, ты как? – заглядываю в его глаза.
– Уже в порядке. Благодарю.
Я обвиваю его шею руками, а он сажает к себе на пояс, приподнимая меня за бёдра. Целуемся, куда-то перемещаясь. Надеюсь, что Мир идёт к берегу. Тут не утонешь, ручей мелкий, но всё равно. Муж продолжает ласкать меня, прикасаясь к моему телу, спине, надевая меня на себя.
– О, Мир, любимый, – он приподнимает и опускает меня на руках, заставляя двигаться.
– Ясенька, – поцелуи сводят меня с ума и я целиком отдаюсь, уже забывая обо всём на свете, кроме своих чувств и ощущений.
Глава 27
– Мирослав, сколько можно? Ты, мало того, что себя на кроду* сведёшь, так и меня туда же.
Я решила слить негативчик прежде, чем вернуться.
– Ясь, ну не сердись.
– А ты себя видел? На привидение похож, – хорошо, что подпитывать удаётся извне, не затрачивая собственную энергию, а то я б давно уже была бы не в лучшем состоянии.
– И я тоже тебя люблю.
Ну и как на него сердиться? Всё, пора!
Мысленно меняю окружающее пространство, и мы вновь в столовой, муж впивается в губы поцелуем, на прощанье, так сказать. А мы так и не покушали в своём месте, решили, что поедим уже тут. Я выскальзываю из крепких любимых объятий, и, поправляя платье, следую к своему месту, сейчас находящимся чуть в отдалении.
Не то, чтобы мы брезговали сидеть рядом. Просто сидим зависимо от количества людей плотнее или посвободнее за одним столом. Накладываю себе остывшей курицы, бросая мимолётные взгляды на супруга. Выглядит посвежевшем. И чем мы тут могли заниматься, что вернулся румянец на его щёки?
В столовой ярко, из-за нашего света. На улице третий день льёт дождь. Я туда даже не суюсь, без солнышка тоскливо, ещё и сказывается общая усталость. Тренировки муж отменять не хочет, живёт на моих подпитках энергетических.
Молча покушали, муж иногда бросал на меня жаркие взгляды, потом решил поговорить:
"Ясь, завтра бал. Ты справишься?"
"А почему думаешь, что нет?"
"Ты ведь боишься скоплений людей."
Я вздохнула, и правда, боюсь после площади, когда меня чуть не казнили. Да и принимать косвенное участие – это одно, а играть ключевую роль в мероприятии – совершенно другое. Мир привычный к этому, а я – нет. Уже много раз пожалела, что не жила в общежитии, всё же это как-то закаляет, учит общаться с людьми.
"Ясь, тебе не обязательно вести себя смело, я буду рядом и охрана будет. Постарайся просто улыбаться. И чем глупее улыбка будет, тем лучше. И ещё, я набрал стольников, будет вино, которое разливать будет Иван."
Мир тут же подскочил рядом.
– Ярочка, ты чего? – и только сейчас понимаю, что щёки у меня мокрые. И чего это я? И правда, боюсь? Муж нежно вытирает моё лицо ладонями. – Пойдём, – тянет меня из столовой.
Тут же появляется стольник и муж отдаёт указания всё прибрать, но не выкинуть, а оставить до ужина.
Я следую в тронный зал, в котором будет бал, где муж садится на трон, меня сажает рядом на такой же. Мир нажал кнопку на подлокотнике, вызывая слугу. И что мы тут забыли?
"А будем тренироваться перед завтрашним балом," – внёс ясность муж.
Вошёл дворецкий Степан.
– Вы сейчас будете представлять по списку гостей, прочесть сможете?
– Я попробую, Ваше Сиятельство.
Пока мы отсутствовали, муж в усиленном режиме заставлял всю челядь заниматься по моим урокам. Читать они были обязаны научиться. Писать тоже надо, но не в такие сжатые сроки.
Пожилой мужчина в форме, с седыми усами и бородой, но отнюдь не дряхлого вида, по слогам читал имена гостей. Возле каждого имени были снимки наместника, приписана его должность и град, за который он отвечает. Я сама делала этот список, обрабатывая данные с АСа.
Естественно, что сейчас в роли знати выступали члены нашей свиты, которые подхватывали первых попавшихся незамужних женщин, имеющих доступ во дворец, и вели под руку в зал, но муж отдал распоряжении, что и другая челядь сегодня участвует в постановке бала. Зал был полон "гостей". А вот проверку супруг или спутниц, а на бал обязаны были явиться гости в сопровождении своих женщин, возложили на службу охраны, которую выделил нам Ратый. Им не полагалось принимать участие в любых мероприятиях, иначе им хан голову снесёт. И это не пустая угроза. Пока они были рассредоточены по дворцу, на постах входов во дворец, а также несколько человек сейчас находились за колоннами в зале. Ещё двое прятались у тронов.
– Здравия всем присутствующим! – обратился КНЯЗЬ. – Рад видеть вас сегодня на балу. Танцуйте, общайтесь, считаю бал открытым.
А как же гости будут танцевать без музыки?
"Сейчас немного прервёмся. Будем производить отбор музыкантов. Нам нужна музыка весёлая и танцевальная, можно ещё плавную."
– Сейчас музыки пока нет, поэтому недолго вы поскучаете просто наблюдая. – Потом муж обратился к дворецкому: – Степан, пригласите музыкантов.
Входили новые мужчины по одному. Каждый кланялся, его просили сыграть, он исполнял замысловатую мелодию, потом отходил в сторонку. Мы переслушали всех, кого нашли ребятишки. Встречались довольно интересные личности, с очаровательной музыкой.
Всю музыку я записывала на АС отдельными звуковыми дорожками. А после сливала себе на МАС понравившиеся.
С одной стороны глупо заниматься вот такими делами, нужно бы нанять людей для таких целей. Но всё упирается в деньги. Тут пока не сыскали людей с нужным опытом и управленческими задатками, а из Сибири не добудешь. Карман мужа не резиновый и сколько бы он не имел в своём кошельке, а деньги когда-то закончатся. Тратить же подати, которые приносит Сибирь, было можно лишь на Сибирь. Это по справедливости если. Народ платит, и должен получать что-то взамен. Пока всеми делами управлял хан, ему и распоряжаться бюджетом. А задарма кому оно нужно вкалывать? Тем паче, что в Сибири уже всё налажено и тут надо именно что пахать?
Поэтому пока не наладим управление в городах, а пока говорить об этом было рано, многое приходится делать самим. Но сей бал – первый шаг к успеху. Надо показать, что мы принимаем знать, рады их видеть, и она будет иметь поддержку, при должном усердии.
Отслушав всё, Мир выделил несколько человек из музыкантов.
– Вы начинаете играть, – Мир показал на одного мужчину, показывая жестом, чтоб тот вышел вперёд, а потом вторым (выставленной ладонью) – чтобы остановился, – а все остальные попытайтесь подыграть.
И началась игра в разнобой.
– Постойте, кто мажет? – муж уже подскочил со своего места и подошёл к музыкантам. – Ну-ка, ещё разок.
КНЯЗЬ мельтешил меж исполнителями, потом велел прекратить, вывел одного скрипача из кучки, попросил оставшихся продолжить. И как муж ни крутился, дело на лад не шло. А мне почему-то сделалось приятно, наблюдая мужа в растерянности. Он выглядел таким смешным, суетливым.
Не сказала бы, что мужу сие занятие не нравилось. Насколько я знаю, в общежитии он как раз и занимался организацией всех праздников, танцев. Поэтому глядя на него, сердце заходилось в радости, он ведь получал удовольствие от такого обычного дела. Пока лишь местно, не учитывая интересы всей страны. А вот власть над страной давила грузом ответственности на нас.
Мир оказывается у нас ещё и музыкальное образование имеет... Как много я о своём муже не знаю. Интересно, а играть на каких инструментах он умеет?
Два часа возни пролетели незаметно, было увлекательно просто наблюдать за своим супругом в действе. Как он легко находит общий язык, просто в одном месте похвалив, в другом оценив заслуги. Он не ругал, но поправлял то, что ему не нравилось. Естественно, что ни о каком профессиональном образовании у музыкантов не было и речи(обычно умения передавались лишь из поколения в поколение, зачастую они были не хуже, чем те, кто обучался по специальности, а вот нотами, аккордами и прочими терминами не владели), но играли они действительно замечательно. В итоге Мирослав вернулся на трон, махнув рукой на неудавшийся оркестр.
К нам постучал кто-то. Дворецкий открыл. Парень был незнакомый. Темноволосый, усатый, кареглазый. Молоденький, скорее всего наш ровесник.
"Это мой друг, он на дирижёра учится."
"Метку на него будешь ставить?" – вопрос был несколько нетактичным, выходило, что я сомневалась в его друзьях. Не обидела ли мужа?
"Нет смысла, но буду. Безопасность превыше всего. Ты права."
КНЯЗЬ дал своё дозволение на вход незнакомца, представив его как талантливого музыканта Звана.
Тот проследовал к мужу, где они обменялись рукопожатием(похлопывая и по предплечьям тоже). Интересно, муж проверяет оружие этим жестом? А другой человек это делает?
"Я всегда проверяю. Десятки покушений сделали меня осторожным."
Муж попросил сыграть музыкантов, чтобы показать, чего он добился за эти два часа. Мне показалось или Зван был в ужасе?
Они поговорили, после чего Мир вышел, приглашая за собой новый оркестр. Краем уха услышала:
– Я могу предложить тебе работу, но пока, к сожалению без оплаты, но на довольствии.
– Опыт бесценен, так что я согласен.
Они вышли из зала, в том числе и те, кого Мир отсеял в своём отборе. Я совсем заскучала, оглядывая две кучки "гостей". И чем мне заниматься?
Не прошло и пяти минут, как дворецкий открыл дверь и вошёл КНЯЗЬ. Так быстро освободился?
– Продолжим? Я пока включил тут музыку, что есть.
И в этот миг заиграл вальс.
– Продолжаем прерванную постановку. Итак, на чём мы закончили? Ах, да, на этом, – муж прошёл к себе на трон, кашлянул, прочищая горло: – Танцуйте, общайтесь. Считаю бал открытым.
Свита всё поняла и стала приглашать своих барышень в центр зала. На удивление, девчата умели танцевать. Но как?
– Небось наблюдали за балами, а потом сами разучивали.
– А что ты сделал с музыкантами, которых отсеял?
– Знаешь, каждый по-своему талантлив, поэтому я предложил им разовые участия, за небольшие, по нашим меркам, деньги. Они будут выступать соло. Для музыкантов это тоже хлеб да и возможность практики.
"Ты молодец. А где ты научился так разбираться в музыке?"
"Одно из княжеcких образований. Чуть ли не с пелёнок обучался музыкальной грамоте."
"А на инструментах играть умеешь?"
"Что-то умею, и по нотам могу сыграть на скрипке, на клавишных, гармоне. Лучше всего на гармоне. Дед частенько играл."
Вальс закончился, пары сменились. Заиграла полька. Потом был полонез, мазурка, венгерка, кадриль, краковяк, барыня.
Муж периодами поднимал меня с места и вёл танцевать. Сие действо мне нравилось больше, нежели сидеть и наблюдать.
Повеселились мы и в танце "Ручеёк". Но муж сказал, что завтра мы его не танцуем. Интересно, почему? Рисковать безопасностью не хочет? А ещё, на всякий случай, Мир попросил завтра надеть пояс верности. Но ведь его я не могу надеть сама? Он ведь открывается и застёгивается от его МАСа. Но то, что он не приказал, а попросил, я оценила. Ещё бы найти его в нашем месте. Надеюсь, что муж помнит, куда его спрятал. Ведь с того мгновения, как он снял пояс, я тот больше не видела.
Слуги танцевали не все танцы, а лишь то, что умели(Барыню, Ручеёк). Молодежь же принимала участие во всех плясках.
Муж ещё временами бал останавливал, вносил поправки, давал распоряжения на завтра, по поводу еды, украшения помещения, расстановке людей. Свита завтра тоже принимала участие, а челядь выполняла свои обязанности: подать, принести, убрать, подобрать, если вдруг чего разлили, рассыпали. Одеться полагалось в парадную форму.
Муж давно уже ввёл эту форму, сделав несколько заказов Матильде. И она вновь не взяла денег с нас.
В общем, весь день провели в суете, при этом, не забывая получать удовольствие. Допускались ошибки, и были даже некоторые уроки, которые давал и муж и ребята из свиты. И даже от челяди принимались пожелания и предложения. Муж выслушивал всех, советовался со мной, принимал решения. И он был без маски, просто собой. Таким, как я его знала в стенах училища.
А вот ужинали мы все вместе, тем, что осталось с обеда, быстро накрыв на стол в столовой. Ели стоя, потому как стульев бы не хватило на всех, да и не влезли б тогда точно за один стол. Ещё надо будет накрыть завтра на стол, подготовив несколько столов. Муж сказал рассчитывать с едой, местами, приборами в десять раз больше гостей, нежели планировалось. Как в той сказке про обиженную Фею, чтоб не было потом неприятностей. Дворец мог уместить до пятиста человек гостей, а вот спальные места тут были не предусмотрены. Резервирование в номерах трактирах и гостиниц столицы происходило с ведома Мирослава. Странно, но почему-то домов у знати в стольном граде не было. В Сибири это было не предусмотрено просто, а вот здесь почему не сделали, когда выделяли так знать, было не ясно.
Приглашениями занималась служба магов. Они разнесли все и отчитались.
Слуги боготворили нас с мужем, но вели себя не подобострастно, что радовало.
А вечером, едва добравшись до постели, мы просто рухнули на неё, не раздеваясь, переплетая свои пальцы в замок.
Глава 28
Проснулась я уже в объятиях любимого. Видно, ночью было прохладно, вот и перекочевала я к нему поближе. Вопрос отопления вставал ребром.
Тело затекло, ещё и в некоторых местах на коже были продавленные следы от одежды и покрывала.
– Доброе утро, – муж притянул к себе, пытаясь урвать поцелуй.
– Доброе, только давай вставать. Я в душ, – подскочив выдала указания я и умчалась в нужном направлении.
– Странно, – услышала я голос мужа рядом с собою, выглянула из-за занавески. – Отопление должны были уже включить. Надо будет поговорить со слугами. Неужели и тут натворили дел? Везде надо вмешиваться самому. Хоть бери и сам делай.
Муж бурчал себе под нос, умываясь.
– Ясь, что нам делать с зубами? Вечером порою не успеваем чистить. И утром до завтрака – нет смысла, а после – некогда. Так и зубов всех лишимся. У меня один уже начал беспокоить.
– Показывай, – муж по моей указке подошёл вплотную, отодвигая занавеску.
– А мне вид такой нравится, – сказал он, разглядывая нагую меня.
– Ага, где болит? – муж показал на седьмой зуб, и пока я разглядывала, его шаловливые руки трогали мою грудь. – Мир, не отвлекай.
– А я что, я ничего, – и глаза такие невинные, а руки у него сами по себе выписывают спиральки на моей коже.
– Мир, я не могу сосредоточиться, – он тут же замер. Надо остановить процесс разложения зубной ткани и эмали. Закрыла глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. – Сейчас будет больно. – Добавим чуточку разрушающей силы.
Когда запустила энергетический шарик, открыла глаза и стала отслеживать все изменения во рту и на лице. Веко над зубом стало дёргаться. Так больно? Ну прости – никудышний из меня зубной лекарь. Теперь надо повреждённые ткани удалить. Как? Двигать предметы я не умею, разве что толкать энергией. Но мне надо тянуть. Как всё сложно.
Собираю сгусток силы прямо под зубом и начинаю его поднимать вверх, проходя зуб насквозь, а отслоившиеся ткани захватывая.
Мир скривился. Потерпи чуточку. Вывела всё наружу. Аж вспотела. И толку, что мылась.
– Мир, мне надо запустить восстановление зубной ткани, ускоренное. Но нужно будет возобновить недостающие элементы, – муж что-то пробормотал невнятное, а я стала собирать энергию в районе зуба.
– Здорово иметь личного целителя всегда под рукой, – сообщил мне муж по завершении. – Благодарю, – и поцеловал нежно.
– Зубы надо чистить, тогда и здоровые будут, – пробормотала я, перемываясь под душем. Пусть и до еды, а почищу свои, потому как после завтрака наверняка будет некогда, а вечером почистить не было сил.
Собрались мы почти одновременно.
– Ясь, беда. Прибыли послы из провинций Германии, Франции и Англии. Кошмар какой-то. Завтрак пройдёт в их обществе. Про пояс не забыла?
– Какой пояс? Ах, ПОЯС! – переношу нас в наше место, муж сразу выдал, вновь доработанный пояс. Что на сей раз придумал? На ходу надела, и мгновенно перенеслись обратно. Раз Мир сказал, значит, опасность есть. На пустом месте он бы не стал переживать по этому поводу. В прошлый раз нам это помогло. Надеюсь, что в этот раз он не пригодится.
Когда мы сели за стол, муж кивнул дворецкому. К слову сказать, вся челядь прошла обучение языку жестов. Не ордынскому, а лично мужем разработанному. Всё же раскрывать тайны армейские не стоило никому.
В распахнутые двери по одному стали входить послы. Вначале шёл высокий белобрысый мужчина с правильными чертами лица. От руса ничем не отличавшийся, разве что отсутствием бороды и короткой стрижкой. Он отвесил земной поклон, когда дворецкий представил его вице-канцлером Германии Ольбрехтом Штуцером. Следом вошёл мужчина чуть поменьше ростом, заострёнными носом и скулами, безбородый, но с усами. Волосы были тоже светлыми. Не думала, что такий цвет ещё встречается. Обычно к двадцати-тридцати летам они темнеют. Мои не в счёт.
Не знаю, почему, но мне не понравился этот тип. Он мне показался хищником, наконец, увидевшего свою жертву. Его представили Адольфом Миллером, помощником вице-канцлера.
Дальше шли англы: министр иностранных дел Майкл Дженкинс и два его помощника-дипломата Александр Тэйлор и Энтони Холл. Сии граждане обладали ничем не привлекательной внешностью, разве что правильные черты лица подчёркивали прямые тёмные короткие волосы. И растительности на лице не наблюдалось.
А вот французы удивили: послом оказалась женщина Камиль Дюпон, а у неё на посылках были мужчины Маттео Бланч и Виктор Соррель. Мужики были серыми мышками на фоне дамы. А на дамочку можно было и заглядеться.
Она приехала дела делать или соблазнять моего мужа? Хотя вполне возможно и то и другое. Каштановые распущенные волосы, локонами спадающие по плечам до локтей, голубые подведённые глазки, чуть курносый носик, пухленькие губки сжатые розовым бантиком(и это не природный цвет, а помада), острый подбородок, выделяющиеся скулы.
Да и грудь была не маленькая, выгодно подчёркнутая вырезом чёрно-белого платья, приподнятая корсетом и почти вываливающаяся из оного. Юбка же была пышная до колен, спадающая чёрными атласными складками от бёдер, ноги облачены в прозрачные чёрные колготки и обуты в чёрные туфли на высоком каблуке. На руках были браслеты из чёрного камня, а вот вокруг шеи красовался белый жемчуг. Серьги чередовались белыми и чёрными камушками, собранных в однотонные висюльки.
Да по сравнению с ней я выглядела серой мышкой: никаких украшений, разве что серьги, обычное княжеское платье, подарок хана. Ну и МАС под сорочкой, не виден.
Всех пригласили за стол, а мужчины стали пожирать взглядом откровенно одетую женщину. Я пожалела, что сижу рядом с мужем, а не напротив. Он же рассыпался в любезностях с высокопоставленными чинами, интересовался состоянием дел. Камиль не сводила томного взгляда с Мирослава, который иногда одаривал и её вниманием.
"Не ревнуй, пока земля не затряслась. Нам на руку флирт с ней. А тебе не помешало бы заняться тем же." За обедом Камиль вела с мужем политическую беседу о состоянии дел. Довольно начитанная особа и образование сразу видно, и язык образный. Вот только говорят не напрямую, а нимёками, ходят вокруг да около. Мир отвечал так же. Ну да, опыт у него имеется.
– Адольф, а вы где остановились? – решила и я поддержать разговор у сидящего напротив немца.
– К сожалению нам не нашлось места ни в одной гостинице, зато одна добрая жительница пустила к себе на постой, – ответил белобрысый низким голосом с едва различимыми вибрирующими нотками, от которых побежали мурашки по всему телу, правда от страха.
– О, это по причине сегодняшнего бала.
Немец переглянулся с Ольбрехтом. И вообще, мне кажется или эта парочка ведёт себя несколько странно? Я бы сказала, что Миллер главнее Штуцера.
Речь была у всех правильная русская, ни одного диалектного слова не проскальзывало(разве что у всех "Реци"* произносилась несколько иначе). Они так хорошо изучают русский язык?
"Мир, ты их проверил?"
"Дамочка у нас имеет на меня планы. И хотя рассчитывает лишь на роман, но ей этого вполне достаточно. Кстати, у неё есть муж, и это её нисколько не смущает. Правда, их союз скорее договорённость: она развлекается как хочет, и ему не мешает в койку приводить девиц."
"А остальные?"
"Англы надеются заключить выгодные сотрудничества, а вот немцев не удаётся прочитать и это пугает. "
"Мне не нравится Адольф."
"Будь с ним осторожна. Но общаться продолжай."
Пока разговаривали, и я хлопала ресницами, послы получили приглашения на сегодняшний бал.
Немцы переглянулись и Ольбрехт спросил про подарок.
– Вам понравились цветы?
– Да, да, конечно, – я представила, как Мир надевает мне серьги-одуванчики и скромно улыбнулась, стараясь не переборщить, лицо от смущения бросило в жар.
Белобрысые обменялись едва заметными кивками. Что они задумали?
После завтрака мы простились до вечера. Подписанием и обсуждением выгодных предложений муж собирался заняться завтра. Всю трапезу муж подзывал к себе слуг жестом руки(явным), шептал на ушко и отдавал распоряжения. Были и скрытые послания.
Пили гости вино столетней выдержки, правда пили все, кроме немцев. Те лишь делали видимость, что пьют. Мы же с мужем пили виноградный сок, немного, “дабы не охмелеть”…
"Ясь, нехорошее у меня предчувствие..."
"У меня тоже. Вызови для подстраховки Жана."
Покинув столовую, мы расстались с Миром, гостям предложили показать дворец. И развлекать надлежало их мне.
Первый этаж был приведен в подобающий вид заранее. Гостинная, тронный зал, огромное помещение государственного совета с круглым большим столом посередине, имеющий две сажени в поперечнике* и дыру в косую сажень посередине. Вокруг стола стояли стулья, стены были украшены снимками с картин.
Следующим помещением был зал воинской памяти. По стенам были развешены портреты военных, сыгравших важные роли в нашем прошлом. Портреты были копиями, потому как оригиналы были утеряны. Пришлось повозиться с восстановлением этого зала, для этих целей Мир привлёк очередного друга из училища, увлекающегося нашим прошлым. Вот тот еле успел завершить оформление зала, правда, мы рассчитывали на окончание задания к балу, но к сегодняшнему утру всё должно было быть готово. Потрет Ратыя отсутствовал, по причине государственной тайны. Пока он занимает сей пост, распространяться ни к чему. Тут не было и наших с ним портретов, опять же по этой же причине. Если даже на снимках мы не выходили, значит, так надобно свыше. Вот Стас и перехватил ненадолго внимание у послов, а я заметила Амиру, поэтому сославшись на то, что надобно ненадолго отлучиться, проследовала в нужник, где уже поджидала меня арабка.
“Милая, будь очень внимательна, как к словам, так и действиям. Я буду следовать тенью, как и двое ребят Ратыя, на всякий случай. Пока Адольф отлучался якобы по нужде, он уже побывал в кабинете, установил записывающее устройство, как и ещё в трёх местах. Камиль тоже времени зря не теряет. Уже успела связаться со своими и сказала, что всё “в ажуре”. Ратый тоже при делах, намечается что-то серьёзное. Время вышло, иди.”
Я вошла к зал, где послы явно скучали. Почему? Я ведь сама присутствовала при показе Стаса, он умеет рассказать так, что ловишь каждое слово с открытым ртом. Впрочем, если интересно. А вот ежели ты лишь соблюдаешь вежливость, то всякое может быть.
Дворец разворовали весь. Снимали как полотна со стен, так и все украшения, вазы, боевые доспехи и оружие, украшавшие стены, статуи и многое другое. Вывезено было многое, остались лишь красивые мраморные барельефы, которые невозможно было отодрать, не повредив. Некоторые залы некогда украшены были златом и янтарём. Стоит ли говорить, что к нашему приезду, тут ничего этого не было. Было грустно, насколько люди алчны в своих целях. Лично мне вообще не нужны ни камни, ни злато-серебро. Да, красиво, но ценности не представляет. Для меня важно лишь мастерство, с которым вещь сделана, даже если это обычная статуя изо льда.
Один зал был отведён военным для тренировок, но на самом деле, здесь они всего лишь отрабатывали построения. Тренировки все были в отдельном корпусе, где мы с Миром занимались боем. Остальные залы были закрыты на перестройку. В кабинет КНЯЗЯ я их не повела, а вот учебные классы показала. На первом этаже был и нужник для гостей и кухня. Второй этаж закрыли на замки, которые открывались лишь с наших МАСов.
По завершении показа я распрощалась с гостями, сославшись на дела. Послы вежливо поклонились, а вот Адольф взял мою руку и поцеловал тыльную сторону. Я натянула маску вежливости и стоило им покинуть меня в сопровождении двух стражей, как я побежала на второй этаж в наши покои. Только бы добежать, слугам будто дел мало. Ещё в тот миг, как ко мне Адольф прикоснулся, накатил приступ тошноты. Но не буду же я одёргивать руку или отпрыгивать. Так можно не только рассориться.
Муж вошёл следом и затворил дверь. Как же плохо. И почему я яд не ощущала всё это время?
– Ясенька, солнышко моё, – Мир гладил меня по волосам, давая временами пить, потом довёл до кровати, прихватив с собой тазик.
К нам постучали. Кого черти принесли? Бросила вопрошающий взгляд на арабку, морщинка залегла у неё меж бровей.
“Дверь?”
“Затворил, это кто-то из своих.”
“Открывай.”
Мир распахнул дверь, на пороге которой стояла Дана и прижимала к себе букет роз в красивой упаковке из целофана.
Амира затворила дверь прежде, чем я успела схватить таз.
“Ясь, ну что? Цветы?”
“Не знаю, Мир. Цветы тоже. Впусти Дану, но цветы пусть оставит за дверью.”
Сомневаться в отправителе букета не приходилось. Одно смущало, неужели всё зашло так далеко, что уже отраву присылают мне в подарок?
– Дана, цветы надо положить в этот мешок, – Амира протянула металлический пакет служанке. – Поскольку вы уже прикоснулись, то пожалуйста, не притрагивайтесь к другим людям. Кто подарил цветы?
– Немцы.
– К ним притрагивался кто-то конкретно?
– Да, тот, что с усами.
Ясно, значит, я уже заражена. Вопрос только: зачем тогда присылать ещё и цветы? Выдала распоряжения обоим женщинам следовать за мной, Амира тем временем уже помыла за мной таз и вернулась.
“Розы взял?”
“Да. Я так это не оставлю.”
Мы прошли к лаборатории, которую я успела себе обустроить по последним достижениям науки, потратив целуй уйму заработанных денег мужа, и вход в неё был разрешён только двоим людям.
Возле нужного помещения стояла лавка, на которую я велела присесть Дане и ожидать. Амире же я подала знак следовать за мной внутрь.
Дышать становилось всё труднее. Мир подхватил меня под локоть и усадил за стол.
– Что тебе дать? Как ты? Давай целителя вызовем?
– Плохо. Целитель бесполезен при отравлении ядом. Он может убрать потом следствия, но пока причина не устранена, надо действовать быстро. Будешь смотреть сам. Бери зажим и ножницы в верхнем ящике правого стола. Теперь отрезай листик розы, клади под микроскоп, будем надеяться, что цветы отравлены, – перед глазами уже темнело, а в ушах стучало.
– Готово.
Затем я описывала мужу, что и где смотреть, как настраивать прибор. Не знаю, умел ли он пользоваться, но не пререкался, за что я ему была благодарна. Потом изучал и отправлял данные мне на МАС. Теперь надо было проверить мою кровь. По моим указаниям была взяла капелька крови из пальца. Проведены анализы, нужные реакции. Раньше кровь брали для таких целей из вены, но по новым разработкам крови для исследований было нужно совсем чуточку, поэтому ранить вену для этих целей было не разумно.
– Да, яд именно этот, но есть и ещё что-то в цветах, – сделала я вывод, когда муж продемонстрировал мне картинки с обоих микроскопов и технические данные анализа. – Давай теперь это вещество раскладывать на составляющие. Нужно выделить общие компоненты из роз и крови.
Выделили. Запустили подбор элементов, влияющих на сей яд. Нужно хотя бы частичное расщепление. Осталось только ждать.
Мир не отходил от меня, успокаивая словами, но прикасаться к себе я запретила, только через одежду. Пару раз арабка проверяла состояние Даны. Та чувствовала себя хорошо и никаких признаков отравления не было. Заражение если и наступило, то позже, поэтому могла отставать по признакам.
Прозвучал звуковой сигнал, Мирослав оставил меня одну. А мне было страшно, всё же слепой стать никому не пожелаю. Но дело прежде всего.
– Полное разложение. Эти составляющие в разложенном виде не опасные?
– Ртуть опасна. Остальное – нет. Бери пробирку и набирай пипеткой каждого нужного вещества.
Они располагались в последовательности известной таблицы Менделеева, отображающейся на стене.
– Готово, что дальше?
– Бери шприц в стеклянном ящике у окна. Вскрывай, надевай иголку и набирай.
– Взбалтывать надо?
– Нет.
Потом мне муж делал укол внутривенно. Больно не было. И где только научился? Оказалось, что как-то маме надо было колоть. Вот Люба и стала тренироваться на игрушечном медвежонке. Ну а Миру тоже было интересно, он и повторял. Но то внутримышечные. А вот с внутривенными уколами сложнее – только теоретический материал.
Пока не подействовало противоядие, решили Дане не вводить. Муж взял у неё кровь на анализ и выяснилось, что она не заражена. Как такое может быть? Меня затошнило после поцелуя Адольфа, возможно это и послужило ускорителем. Дана, как выяснилось, не прикасалась к самим цветам, лишь к упаковке, боясь повредить такую красоту. Мир наложил на неё блокировку на последние воспоминания и она ничего не помнила со времени стука в наши покои с букетом роз.
Глава 29
Муж отслеживал моё состояние всё время. И если самочувствие у меня стало хорошим, как раньше, то зрение так и не проявилось.
