Текст книги "Ваше сиятельство (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
А ещё князь давал мысленную установку каждому: спиртное внутрь не употреблять ни в каком виде, всех, кого перевели в другую веру или крестили, явиться к князю на поклон, это же касалось всех детей и отроков.
Мирослав ещё долго говорил, а я клевала носом, сохраняя улыбку и доброжелательность на лице.
Потом князь дал добро расходиться. Толпа стала редеть. А мы поплелись домой, благо дворец был тут же.
Дома меня ждала тёплая ванна, куда меня сгрузил муж, предварительно раздев.
– Ты присоединишься? – умоляюще взглянула я на мужа.
От таких предложений не отказываются. Волшебный массаж ног и спины, плеч, ключицы, шеи вообще разморил меня. Но я не осталась в долгу пред мужем, помогая и ему расслабиться после долгого дня.
Глава 11
Утро началось с грохота, звонка и чего-то там ещё. Я села в постели, муж мирно посапывал рядом и было ещё темно.
Приснилось? Вокруг тишина. Вот не обращала внимания, но дворец сделан из толстенных стен, следовательно, должен быть звуконепроницаем.
Я легла обратно и попыталась уснуть. Дала мысленную команду узнать, который час. Три часа ночи. Закрыла глаза да всякие непрошенные мысли бродили в моей голове. Не давала покоя вчерашняя последняя больная. Что-то было не так, но я не могла ухватить мысль. Аура здоровая. Стала вспоминать вчерашние события, пытаясь воссоздать мельчайшие детали.
Когда Волк показал мне больных, а сразу обратила на неё внимание. Она приковывала взгляд и ощущения были отнюдь не приятные.
– Мирчик, – тихонько позвала я.
Любимый спал, и с одной стороны будить его не хотелось, а с другой это было важно, потому что своему чутью я привыкла доверять.
Я стала покрывать поцелуями его обнажённое тело, и оно отзывалось на ласки. Ну безобразие, это что такое? Влезла головой под одеяло, спускаясь ещё ниже. Он меня явно желал.
– Мирчик...
Забралась сверху на него. Он меня обнял, надевая на себя.
– Я не против такого пробуждения, – шепчет любимый.
В следующий миг я уже под ним.
– Мир, надо поговорить.
– Говори, – а сам двигается во мне. У меня мысли путаются. – Та женщина, что вчера ползала на коленях.
Сама уже учащённо дышу, а темп всё нарастает. Тело моё горит от его прикосновений. Комната наполняется ещё большим сиянием и я уже не могу ни о чём думать, лишь плавлюсь в его сияющих серых с золотистым оттенком глазах. Кажется, словно он проникает в меня, всё глубже, пытаясь заглянуть в потаённые уголки моей души. И я поддаюсь, раскрываюсь, словно лепесток розы. И свет, яркий свет, от которого режет глаза, которых нет., потому что я вижу лишь сияние, хотя не ощущаю своего тела.
– Где я?
Ощущаю как сквозь меня проходит огромная СИЛА – несравненное ощущение.
А потом ощущения тела возвращается, чувствую, как любимый ласкает сосок языком, очерчивая его спиралькой.
– Мирчик...
Он улыбается. В комнате уже почти темно, едва видно его сияние вокруг головы.
– Так о чём ты хотела поговорить?
Мысли ещё не собрались в кучку, но я упорно стараюсь это сделать.
– Та женщина... Ты ничего необычного не заметил? Не догадался её просканировать?
– Я на всех ставлю связующие со мной метки. Так что если тебе это важно, я могу её просканировать прямо сейчас.
Согласившись, я стала ждать результата.
Выяснилось, что с женщиной и в самом деле что-то не то. Да, малыш у неё есть, с ним всё в порядке. Но организм реагирует странно на малыша. Так, словно его и нет. Со стороны органов всё в порядке, а вот аура не изменилась.
У беременных она начинает отливать серебристым цветом, а у неё обычная аура здоровой женщины.
С малышом вроде всё в порядке, но своей ауры у него нет.
– А больше ты ничего не нашёл?
В ответ я получила отрицательное мотание головой.
Потом мне пожелали доброй ночи, сцапали в охапку, прижавшись к моей спине. И в таком положении муж уснул, положив руку на мою грудь.
Следующее пробуждение началось с будильника мужа. Почему я слышу его будильник? Неужто он вывел его во внешний мир? При выводе изображения или звука для других, тратится много энергии. и хотя она постоянно накапливается при движении или от солнышка, растрата должна быть как можно реже. При выводе на другое устройство, например, волшебный фонарь, затрат почти нет.
Мир повернулся на другой бок и продолжил спать. А я встала и пошла приводить себя в порядок.
Будильника уже не слышала, что радовало. Вернувшись в комнату, застала мужа, сидящего на кровати с закрытыми глазами. Никак не может проснуться? Взяла свой гребень и стала его расчёсывать. Он, словно кот, подставлял нужную сторону головы, поддаваясь ласке.
Когда спутанных волос не осталось, муж поднял руку, словно ожидая чего-то. Я дала ему гребень. В тот же миг он окутался голубым пламенем и все выпавшие волоски исчезли в пламени, оплавляясь, но при этом не трогая деревянный материал гребня.
– Это новая способность?
– Ага. Яра, не оставляй гребень с волосами и другими частями тела.
– А выделения из носа считаются?
– Да.
У меня даже слов нет. Это чего он боится, колдовства?
– Ясь, это не прихоть. Я видел детей. И это всего несколько волосков, которые меняют жизнь и могут вызвать смерть своего владельца. Мы наживаем врагов. Пусть обычный народ нас любит и боготворит, но есть и те, кто ненавидят. Как, например, тот бумажный лавочник. Боюсь, нам придётся поменять его.
– А ты на него влиять не можешь?
– На этого – нет. Всё зависит от человека, легко ли он поддаётся влиянию и если обычные наши люди не то, чтобы поддаются влиянию, но они словно желают этого, покровительства князя, что ли, – Мир похлопал рядом с собой, приглашая меня сесть рядом. Распустил мои волосы и принялся их расчёсывать. – Ясь, сегодня будет тяжёлый день. Придёт куча народа. Я не знаю, как справлюсь со всеми этими людьми. Так что с партами сегодня не выйдет мне помочь. Ты сама покушаешь?
– Только с тобой. Я зайду к тебе, сделаем перерыв и покушаем, – любимый кивнул. – Мир, а будильник ты свой зачем во вне поставил? Не ставил? – муж расширил глаза от удивления и полез в настройки своего МАСа.
– С настройками порядок.
Следующие пять минут мы проводили испытания. Никаких сбоев. А потом я прикоснулась к мужу. Ну и началось.
Значит, сила растёт. Пришёл вызов мужу, что вся площадь заполнена желающими встретиться с КНЯЗЕМ. И я этот вызов МАСа мужа видела, словно пришёл он мне.
Мы по-быстрому оделись, и спустились в столовую, заглатывая еду не жуя и обсуждая примерный план действий. Ещё надо было решить денежный вопрос, а лучше, если будет казначей, который будет всем этим заниматься.
Возле моего кабинета меня ждал парнишка лет пятнадцати с девчонкой-ровесницей.
– Здравствуйте, ребятки, – они поздоровались. – Проходите. А что вас так мало?
Паренёк взял себе слово, промямлив, что привёл девушку и то, был не уверен, что можно.
– Ребят, давайте так, я не кусаюсь. Вы же не малыши, уже скоро собственную семью заводить будете. Так разве муж или отец должен мямлить? Если есть вопросы, спрашивайте. Не надо домысливать за меня. Учиться надо всегда. В любом возрасте. А чем вы младше, тем лучше у вас память. Но дело в том, что я не могу учить всех детишек. Я такой же человек, как и вы, мне так же нужен отдых, еда, внимание. Поэтому я буду вам давать азы – основы. А вы дальше по цепочке учите тех, кого знаете, если они хотят получить образование.
Мы создадим школы, но для этого мне нужны будут учителя. А где их взять?
И ещё, в знаниях нет взрослых и маленьких. Вас могут учить малыши. Дети видят ещё незамутнённым сознанием, поэтому не брезгуйте никем. Все важны.
Ребятки, я буду давать вам лишь чтение и письмо. Дальше вы сами. Я достану книги и вы будете по ним учиться в свободное время, помогая другим, если они что-то не поняли. Цель не пройти как можно больше, а понять как можно больше. Научиться самостоятельной работе. И учиться – всегда похвально. К знаниям нужно стремиться и стараться добиться желаемого.
А теперь приступим?
Дождавшись кивка, оба моих ученика получили толстые тетради, которые принесли мне малыши, по моей указке забрав мой вчерашний заказ у бумажного лавочника.
И я начала давать им то, чего не давала малышам. Подростки должны были это понять. Способы образования слов, расшифровка любого. Что каждая строка азбуки образует ключевую фразу.
Азъ Боги Веди Глаголь Добро Есть Есмь – Ас Бога Ведает Глаголя Добро, что Есть Жизнь.
Написала им азбуку на первой страничке тетради, специально писала от руки, позволяя им наблюдать за ходом написания, зрительная память запомнит хоть что-то. А потом я писала им простенькие слова, а они пытались читать. Писать же будут сами. За этот час мы успели довольно много. И самое странное, что ребята запомнили. И им понравилось.
Мне нужны книги.
Узнав у ребят, есть ли у них время, я посоветовала им всё же остаться на два урока малышей. Паренёк Серёжа неплохо управлялся с деревом, поэтому я его попросила помочь нашему плотнику с обустройством класса, если у него будет время.
В перерыве выловила малышей и дала им ещё поручения.
Паломников было много, в том числе детей, которых после приёма князь присылал ко мне.
В классе уже стояли столы, но на всех не хватало. В коридоре мялись детишки, а меня начинало раздражать постоянное отвлечение. В итоге я открыла дверь, детишки кучками заходили в класс, я на них больше не отвлекалась, посадив перед входом в класс женщину, которая объясняла правила поведения и выдавала листочки и карандаш каждому. Детки тихонько проходили и занимали свободные места между парт или у стен. В итоге помещение забилось под завязку. Сделав перерыв, я покинула класс.
Это никуда не годится.
"Мир, ты издеваешься?"
"Нет."
"Тогда что мне делать? У меня битком. "
"Включай им волшебный фонарь, пусть показывает тебя в другом помещении."
Я так и сделала, посадив женщину у другого кабинета. Дети заходили, садились на лавочки и смотрели прямую запись с моего МАСа. Через два часа повариха принесла пирожки и яблоки детишкам, и я их покинула, объявив, что на сегодня всё. Мне была выдана корзинка с едой и я пошла отвлекать мужа.
Объявив перерыв, попросила расходиться, объяснив ситуацию, что князь живой человек и ему нужен отдых. Всем приспичило именно сегодня прийти.
Но никто не сдвинулся с места. Ни заверения о том, что они ведь голодные, и прокормить такую ораву мы не в состоянии, ни то, что всех просто физически нет возможности сегодня принять – не помогли.
– Вам что – горит?
Что же делать? Я лихорадочно пыталась найти выход.
Заперла кабинет на замок, уволокла любимого в наше место, а то на нём лица не было. Покушали, пообщались, зарядились.
И помочь я просто не могла ничем или могла? В итоге мы стали приём вести вместе. Я написала две программы: одна на каждого ставила метку, вторая стирала связь с предыдущей жизнью. Оставалось лишь дать новое имя. Процесс пошёл быстрее. Детишек отсылали в класс с волшебным фонарём, где им показывались мои вчерашние и сегодняшние уроки.
Поскольку народ всё равно скучал, их подключили к общественным работам. Каждый делал то, что умел. Я записывала каждого, распределяла дела. В результате люди мне обустроили целое крыло во дворце под обучение. Разные классы, лаборатории.
День выдался просто жутким. Все эти люди, которые так и остались на площади, не желая уходить и терять свою очередь, но зато все были при деле. И они трудились во благо себя, ради образования собственных детей.
Муж выглядел совсем плохо. И я всех разогнала, сказав, что появились неотложные дела в другом месте и сказала людям расходиться и не маячить. Ага, так они и послушались. Они меня уважали, но что для них слово чужой бабы, даже княгини. Тогда пришлось пригрозить, что если хоть кого-то замечу в ближайшую неделю рядом с площадью или дворцом, учить детишек не буду. Не позволю с собой не считаться. Людей как ветром сдуло.
Мы замкнулись в своих комнатах. Мир ходил со стеклянными глазами, а я утащила его в наше место. Теперь я за ним ухаживала. Холодная вода немного взбодрила его, взгляд чуть прояснился. Потом мы перенеслись к хану, и я выпросила ещё один шатёр. Хан не особо сопротивлялся, попросив лишь быть осторожными.
Я не знала, как поставить шатёр, а любимый был немного в своих мыслях. Поэтому перетащила и хана к нам. Он окинул бескрайний простор, хмыкнул и не стал приставать с расспросами. Поставил шатёр, попросил перенести его обратно, сказав лишь, что это наше место и только мы можем сюда переноситься.
Перед прощанием он кликнул свою жену и та нам выдала корзинку с едой. Я поблагодарила и, обняв любимого, перенеслась.
Перед сном я влезла в его МАС, выключив все будильники.
– Ясенька, – он протянул ко мне руки, и я просто легла с ним. Он же не ограничился объятиями и, жадно поедая взглядом, поцеловал меня. Если ему нужно именно это...
А следующий день мы бегали в догонялки. Тут погода не менялась, было так же тепло, хотя в Новгороде вечером уже было холодно. Корзинка хана оказалась ещё и холодильником, и печкой для разогрева. Хочу себя такую!
И мы много общались с Миром. Он говорил со мной и не мог наговориться. Мы обсуждали наши планы. А ещё мы занялись картой. Это было довольно интересно.
Как мы поняли, это деление на страны было частично осуществлено. И хотя Порусье ещё подчинялось нам, раздел мира уже произошёл в картах, в подготовительном этапе. И либо мы закручиваем гайки, либо отпускаем всех восвояси. Что странно было, Малая Русь была тоже Тартарией, пусть и Крымской, а значит, пока ещё оставалась подконтрольной. А вот вся остальная западная часть Руси, вплоть до Рипейских гор, была названа Новогардией. К слову сказать, Новгород этот был основан в 7000 году, всего около пятисот лет назад. Старый же Новгород зачем-то переименовали и даже на наших картах его больше не было. Надо будет сходить в центральное Омскую книгохранилище и порыться в старых книгах. Ведь точно помню из уроков наследия, что Новгороду больше тысячи лет. Куда ж он пропал? А ещё поняла, что мне надо закачать в МАС море книг из разных сфер жизни, неплохо бы ещё и бумажные раздобыть для детей.
Но это в лучшем случае завтра, а пока – отдыхаем!
Глава 12
Проснувшись от того, что меня покрывали поцелуями, я сладко потянулась и обвила шею любимого.
– Доброе утро, солнышко моё!
– Доброе! А в прямом или переносном смысле? – всё же имя у меня солнечное.
– А в любом. Ты всегда была моим солнышком. А теперь вставай и пошли зарядку делать. Давненько уже не занимались, форму теряем.
Никогда не была на тренировке в паре с Мирославом. Интересно, какой он на тренировке? В бою я уже его видела с ханом.
Как оказалось, Мир очень суровый учитель. Естественно, что все удары он гасил, но всё равно мне не удалось отбить ни одного его удара. Я была слишком медленной, неповоротливой.
– Ярослава, это никуда не годится! – муж был серьёзен, как никогда. – Тренировки каждое утро обязательны!
Он был прав, во всём. Всё же двадцать четыре часа в сутки вместе мы не можем находиться.
Два часа тренировки пролетели почти незаметно. Я была очень внимательна к его указаниям, советам. Старалась делать всё, как он говорил. Но Мир качал головой или хмурил брови. При этом ни разу не повысил голос, как некоторые учителя, у которых кончается терпение. Я вот терпеть не могла, когда на меня кричат. Это было не часто и в основном только в школе. В такие моменты у меня просто поднималась волна гнева и понемногу начинали происходить странности. Побелка с потолка сыпаться или книжки из шкафов падать на пол, а раз все тетради летали по воздуху в классе. Быстро смекнув, что к чему, на меня больше не орали. Правда, и я поводов больше не давала, стараясь учиться на “отлично”.
Поэтому учёба мужа была мне как бальзам на душу. Я впитывала каждое его слово, ещё и наслаждаясь такой вот близостью с ним, когда можно общаться голосом, или слушать его голос.
– Яра! Ты меня слушаешь? – а я как дурочка стою и улыбаюсь.
– Слушаю, теперь давай это повторим, на практике.
И мы отрабатывали все эти удары и блоки.
В конце тренировки муж с уважением посмотрел на меня, а я на него непонимающе. Пояснил это тем, что я продержалась всю тренировку, не стала ныть, что устала и прочее, и что он гордится мною. Я потупила глазки от похвалы, хотя она мне была очень приятна.
Ополоснувшись и умывшись, мы быстро позавтракали и перенеслись к хану. Мужчины поздоровались рукопожатием. Что-то в последнее время встреча с ханом чуть ли не каждый день происходит.
– Ратый, какова ситуация? – Мирослав перешёл сразу к делу.
– Паршиво всё.
А дальше пошли отчёты разведки. Всё было и правда грустно. Наши ставленники просто бежали из Европы, потому как их семьям угрожали. На Руси пока было затишье, нехорошее такое.
– Ратый, собирай вече. Через три дня, – тот тяжко вздохнул и кивнул, понимая сложность выбора Мирослава. Молодой, не опытный, но при этом не зазнавшийся, готовый обратиться за помощью. Я ощутила лишь волну его чувств, но всё было понятно и без слов. Хан гордился знакомством с моим мужем. Но было что-то ещё, чего я не поняла, словно он о чём-то жалел.
– Идите, у вас ведь не отдых, а опять дела.
Мы кивнули, Ратый протянул нам две чалмы перед нашим переходом.
Запах книг сразу ударил в нос. Здесь я была лишь однажды и то, потому что отец был не последним человеком в империи.
Мир окинул изучающим взглядом высокие сводчатые потолки, столы, за которыми сидели люди и читали. Я пошла вперёд, показывая дорогу.
За Асом сидела пожилая женщина и вносила какие-то данные из книги.
– Здравствуйте, молодые люди. Вы записаны в нашей библиотеке?– она бросила взгляд на мужа. – Молодой человек, негоже в помещении находиться в головном уборе. Но Мир просто проигнорировал намёк.
– Я записана. Волошина Ярослава. А этот мужчина со мной.
– Извините, но ему тоже необходимо записаться и если у него нет доступа, ему придётся подождать вас в читальном зале, – она кивнула на сидящих людей. – Ваши документы?
Я достала училищный пропуск. Мир тоже. Женщина поглядела и вернула документы.
– Извините, у вас не продлённые пропуски. По ним я могу удостоверить вашу личность, но пропустить могу лишь Вас, – она кивнула на меня.
"Иди, я тут посижу."
"Нет, ты идёшь со мной. Это глубоко. Больше ста метров. "
Мир задрал рукав, демонстрируя свой браслет. Приложил его к сканеру, что находился у стойки с АСом.
– Простите, ваше... – Мир глянул на неё осудительно, не позволяя договорить.
Женщина вызвала двух мужчин.
Помню как в тот первый и единственный раз, когда я была здесь, я перепугалась до смерти таких вот здоровяков. Одна, наедине с двумя бугаями в подъёмнике. После этого мне ни за какие коврижки не нужны были эти знания. Одного раза мне хватило. Хорошо, что попались нормальные люди и мне повезло – никто не обидел.
Муж внимательно следил за сопровождающими. Двери подъёмника закрылись, и мы с ветерком начали спускаться в подземное хранилище.
Минут пять потребовалось для этого, что, учитывая нашу скорость, даёт верстовую* глубину.
По прибытии нас встретил ещё один мужчина, одетый поверх рубахи в непробиваемую кольчугу, с привязанным на боку мечом.
– Здравствуйте. Вам в какой раздел надобно?
– Оцифрованных книг.
– Хочу напомнить, что отсюда нельзя выносить информацию.
– Нам можно, – ответил князь, снимая свою чалму.
Воин, а это был именно он, склонился в поклоне. Глянул на меня и отвесил и мне поклон, после чего провёл нас в комнату с доступом ко всему.
Я тут никогда не была. Нам вывели указатель книг по разделам и другим способам сортировки. Показали, как делать копию книги. После чего оставили одних.
– Яра, ты смотри свою литературу, а я пойду в хроники, летописи, ведение войны и прочее. Включай режим записи не только в МАС, но и в своё информационное поле, устанавливая все нужные связи.
Я кивнула и погрузилась в список книг, пытаясь задать параметры поиска. По мере выведения списка, откладывала нужные мне книги, сразу задавая путь хранения каждой. Не знаю, сколько прошло времени, когда я решила, что хватит и пора записывать найдённое себе в МАС и в память.
"Мир, я сейчас начну заливку. Присмотришь за мной. Я никогда раньше такую процедуру не проделывала. "
"Хорошо. Если что – зову хана вытаскивать тебя отсюда."
"Это бесполезно. Мы отрезаны от внешнего мира. У тебя на внешнюю связь не будет работать МАС и переместиться сюда не выйдет, тут особая защита."
"Погоди, – в следующий миг любимый поцеловал меня и обнял. – Давай."
И я начала читать вслух заклятие абсолютной памяти, слыша, как муж тоже проговаривает его. А потом отдала приказ начинать заливку. Муж держал мою руку, что приятно радовало. Мне уже не было страшно и была уверенность, что мы справимся.
Голова просто гудела от всех этих данных. Мир держался молодцом, а после моей загрузки, приступил к своей. Но мне прикасаться к себе запретил. Загрузка длилась всего минут десять, которые в моём случае показались вечностью, хотя не думаю, что муж себе отобрал меньшее количество книг. По завершению он просто сполз по стулу на пол. Мирослав судорожно хватал ртом воздух, а сам меж тем краснел и начал синеть. Блин, что ж ты делаешь-то?
Я распустила волосы, сняв чалму. Скинула его головной убор и впилась в его губы поцелуем. Он попытался оттолкнуть. Дурень!
Схватила его пальцы в замок, замыкая контур. Три точки, надеюсь, хватит. Запрокинула его на пол, не позволяя разорвать контакт.
Ощутила, как волосы у меня встают дыбом.
"Дыши, через меня дыши!"
И я вдохнула в него воздух, принимая потом его выдох. Носом вдохнула вновь, потом выдохнула в него, приняла его переработанный воздух.
Когда его дыхание успокоилось, я разорвала поцелуй. Он дышал самостоятельно. Синева ушла. А я облокотилась на стоящий неподалёку стул, стараясь отдышаться.
Назад мы шли, подперев друг друга, чуть уже оправившись. Нужен был приток свежего воздуха, а тут его не было. Дошкандыбали до подъёмника. Охранник тут же, оценив ситуацию, подскочил к нам, не зная, кому помощь оказывать. Я кивнула на мужа. Мужчина пристроился с другой стороны от КНЯЗЯ, тем самым облегчая вес Мирослава.
Уже наверху нас перехватили те два бугая и проводили наружу, после чего извинились за невозможность оказать дальнейшую помощь, но предложив вызвать мага.
Мы отказались. На улице дышалось легче. Сил не хватало на перенос.
Люди на нас не обращали никакого внимания, спеша по своим делам.
Мир выглядел значительно лучше, уже шёл на своих двоих. Я шла знакомыми улочками, рассматривала знакомые с детства витрины магазинов. О, мой любимый книжный магазин. При том, что читала в последние шесть с небольшим месяца я исключительно оцифрованные книги, я любила шелестящие странички бумажных книг, дышать запахом, ни с чем не сравнимым.
Незаметно ноги сами вывели меня задней пустынной улочкой к двухэтажному домику, с красной черепицей. Вообще домики были небольшими, не более трёх этажей, дабы не выбиваться из общего стиля. Мы подошли к запасному выходу. Я любовалась деревьями, которые ещё были зелёными, яблоками, висящими в некоторых местах, застеленных тканью лужайках с яблоками. Говорят, что нельзя сразу собирать падалицу, надо дать ей немного полежать на земле. На себе проверяла, действительно, вкуснее та, что полежит.
Нажав на звонок и слушая знакомое щебетание птичек, я возвращалась воспоминаниями в детство. Как бегала тут с подружками меж деревьев. У нас тогда было много малины, разной смородины, крыжовника. А мы играли в прятки, скрываясь за низенькими кустиками. Как в далёком детсве я играла с двоюродной сестрёнкой в лекарей, среди высоких кустов малины. Мы отрывали листочки и прикладывали их к придуманным больным местам, веря в то, что обязательно это нас исцелит. Было здорово!
Дверь отворилась. На пороге стоял братик. Видя его растерянность на лице, я и сама не знала, как реагировать.
– Ярик, может впустишь нас?
Он отошёл в сторонку, пропуская вперёд. После того, как он закрыл за нами дверь, кинулся обнимать меня. – Мама, папа, у нас гости! – крикнул он, когда я потрепала его по голове. Волосы он обкарнал. Зачем? Взрослым себя почувствовал после посвящения в мужи? У нас до двенадцати лет детей вообще не стригут. Девчата и дальше косы отращивают, а вот мальчишки по-разному. Мне так нравились братиковы золотистые кудряшки. Я прозевала его двенадцатый день рождения, прости, Ярик.
На шум сбежались родители, а когда увидели гостей, то мама заплакала, обнимая меня.
– Мам, ну не плач, а то я ощущаю, что мне не рады.
Папа сам сгрёб меня в охапку. Мира словно и не замечали.
– Мам, пап, познакомьтесь с моим мужем.
– Здравствуйте, – и я впервые увидела, как муж отвесил земной поклон, после чего вышел вперёд, здороваясь с папой по-мужски, а после отец и его заключил в объятия.
Родители растерялись, не зная, как реагировать на поклон. Это ведь они должны кланяться. Раньше ведь мы кланялись всем, и богам, и случайным прохожим. А потом традиция ушла в прошлое, оставляя земной поклон лишь как высшую степень уважения.
Мама пригласила нас к столу, извиняясь за то, что не знала о нашем прибытии и не наготовила яств.
Были достаны соленья прошлого лета, а ещё мама предложила малосольные огурцы. Мир кивнул, а я скривилась. На стол прибавлялись баночки с консервированными грибами, лечо, помидоры – всё перекочевало из кладовки. Переяр вовсю уже чистил картошку. Мама предложила квас, хоть и было уже не жарко, но я соскучилась по домашнему напитку. Мир не отказывался, лопая всё, что предложат.
Родители рассказывали, как им тут одиноко живётся без меня. Иногда старшенький братец заходит. Средненькому давали увольнение на неделю, гостил, пока меня не было.
– Мам, а Перун в каком полку? – родители зачудачили, детей в честь богов называли. Старшенького Сварогом нарекли. У нас с ним разница в десять лет. Среднего сына волхв определил как воина при имянаречении, мол, именно ему и служить в орде. Ну и имя сильное, божественное дали. А кто воинами заведует? Правильно, Перун-громовержец. Потом была я. Дабы не нарушать традицию, назвали меня в честь Ярилы. Ну и младшего тоже в его честь. Тем паче, что у него золотистые волосы были при рождении, а я всё равно выпорхну из гнезда. А Переяр ведь с родителями остаётся жить.
За столом мне и поведали занятный рассказец. Про одного парнишку, который в восемь лет побил всех других ребят ради одной девочки.
После этого отец шепнул сыну что-то на ушко, и тот ушёл из дома, хлопнув дверью, а отец продолжил рассказ.
То, что дальше рассказал отец. было не для чужих ушей и даже не для своих младых. Речь шла о тех самых боях на вече. Оказалось, что это предлог такой был, мол, мужикам пообщаться надо. На самом деле мальчишки каждый раз драчки устраивают ради девчонок. На тот раз мне повезло, конкуренции у меня не было. Всё внимание принадлежало мне.
Тогда-то и разглядели потенциал Мирослава. Наши родители уже тогда присмотрелись друг к другу. Подружились.
– А почему тогда мне отец не сказал ничего? – спросил Мир, узнавая новые подробности нашей жизни.
– А зачем? Если она твоя судьба, – он кивнул на меня, – вы бы по-любому встретились. А сводничеством заниматься, тем паче в таком раннем возрасте, нельзя – отторжение могут лишь вызвать.
Вот наши отцы и общались по МАСу, поддерживая связь. Ну а как узнали, что мы пошли в одно училище, ждали, когда ж, наконец, мы созреем до отношений.
Долго родителям ждать пришлось, целых шесть лет, пока в один прекрасный день раздался стук в дверь.
Открыл отец, он узнал Мирослава сразу, но не давал ложную надежду себе, позволяя моему будущему мужа озвучить причину посещения. Ещё никогда он не видел такой решимости, с которой Мир просил благословения родителей на наш союз. Поэтому отец ломаться и испытывать парня не стал. Дал благословение, если я соглашусь.
А в тот же день позвонил им КНЯЗЬ и сказал, что я домой больше не приду.
– Но ты поспешил. Надо было свадьбу сыграть.
Мир покачал головой.
– Я не мог ждать.
– Но почему?
– На меня обратил внимание хан. И он хотел забрать меня из училища.
– Но нам ведь ещё год оставался, – и почему такие подробности я узнаю спустя столько времени?
– Да, но доучиться я мог позже. Мне отец, когда я сказал, что хочу жениться, посоветовал не медлить и провести старинный обряд, как только я дам согласие.
Я сидела молча, не в силах поверить в услышанное. Встала из-за стола и ушла в свою комнату на втором этаже. Встала у окна, невидяще глядя вдаль на свою школу, что в пяти минутах ходьбы была.
Сложно не быть уже ребёнком, когда по-другому воспринимаешь мир.
– Ты обиделась? – на плечо легла тёплая и любимая рука. – Прости.
По щекам беззвучно текут слёзы. Я правда обиделась? Но на что?
Меня нежно разворачивают за талию на 180 градусов и прижимают к груди. Накатывает истерика.
– Не молчи, говори, что тебя беспокоит? – шепчет любимый, поглаживая мою голову.
– Я даже не знаю. Всё так странно. Эти детские бои, ты, влюблённый с детства, то, что тебя могли забрать в армию. Я теперь понимаю, что могла потерять тебя. Почему ты мне просто не сказал? Не признался в своих чувствах?
– Потому что ты считала себя не ровней мне. А я боялся. Что если не успею вовремя, ведь для отношений времени у нас не осталось, то тебя уведёт кто-то другой.
– Понимаю, почему Ратый меня недолюбливает, – я вспомнила о чувстве утраты, которое ощутила у хана.
– Ну да, ты отняла меня у него.
– А зачем ему ты? Да и что нельзя было подождать последнюю ступень обучения?
– Всем премудростям и хитростям за лето не обучишься. Да и если он хотел меня себе на замену, мне вовсе не обязательно было заканчивать образование.
Я истерически рассмеялась, как ему обломилось. Мало того, что Мир женился, так ещё и КНЯЗЕМ сделался.
Муж чуть отстранился, приподнимая мой подбородок, чтоб заглянуть в глазки.
– Я ни о чём не жалею. Только ты рядом, большего мне и не нужно, – шепчет любимый, вытирает мои щёки от слёз, нежно так, ласково.
– Поцелуй меня, – прошу я.
И он наклоняется и целует. Волшебно, едва касаясь, но я начинаю отвечать страстно. Муж отстраняется, вновь встречается взглядом, сажает меня на окошко и целует страстно. Любимый вновь прерывается, тяжело дышит.
– Пойдём, ещё пообщаемся, когда мы ещё к твоим родителям попадём.
Я согласно киваю и иду следом за Миром, держащим меня за ручку.
