Текст книги "Ваше сиятельство (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
Паркет внушал своим блеском и красотой, как и само здание управляющих. Стены были увешаны гобеленами, поверх которых были картины. Я прощупала здание. Обычное, кроме одного помещения, с полной экранировкой внешнего воздействия.
Перед нами засуетился гид, но потом тут же испарился, когда хан бросил на него уничтожающий взгляд.
Муж остановился.
– Зачем далеко ходить. Яра, закрой, пожалуйста, двери.
Я послушалась. Мы были в обычном помещении с голубыми стенами, длинным столом со стульями. Никакого изыска. Простой интерьер. Я хана не боялась, всё ж привыкла доверять своим ощущениям. Хотя он ведёт себя порой и дерзко и нагло. Но ведь его армия должна слушаться беспрекословно. В человеке, умеющем управлять другими, такая власть всегда ощущается.
Затворив дверь, я развернулась на 180 градусов. Взглянула на Мира. Он кивнул и велел взглядом оставаться на месте. Ратый же тем временем раздевался. Снимал всё своё боевое облачение. Оставаясь лишь в рубахе да портках. Волосы его доставали до лопаток, и он даже снял очельник. Красивый мужчина, такая простая красота: светло-русые прямые волосы, голубые глаза, правильные черты лица, широкое квадратное лицо, а может просто борода придавала квадратности, ведь была ровно подстрижена. Ратый опустился на одно колено, и склонил голову. На колени падать не предстало русам, мы не рабы ведь. И в каждом должно быть чувство собственного достоинства. Никогда не видела, чтобы муж применял свою силу как-то, помимо озарения. Но я не сомневалась в том, что она однозначно была. В принципе методики сканирования у нас были на уроках магии. Но это было давно, когда я ещё не стала княгиней.
Мирослав снял свою чалму. Зал озарился светом, который окутал вначале всего князя, а затем и Ратыя. Не знала, что свет можно увеличивать. Надо будет у Мира разузнать. Муж сканировал хана, я это заметила краем глаза, когда обратила внимание на окна. В прямом взгляде было видно лишь сияние, а вот боковым зрением видела движущийся направленный поток света, который перемещался по голове хана вверх-вниз. Сияние исчезло, а перед у меня возникли глазами тёмные пятна, как после взгляда на солнышко.
Я подошла к окошку, перед окнами была площадка с пушками. Тут же был выход наружу, которым я и воспользовалась.
Пройдя к ограде ощутила мужнино прикосновение.
– Он чистый. Предан Руси. Предан нам.
– Да, я знаю.
– Откуда? Он ведь так с тобой вёл себя.
– И что? Такой он человек, не привык подчиняться. Тяжко с ним. А откуда – доверяю я своему чутью.
Мы с минутку постояли, любуясь открывающимся видом на зеленые деревья, речку, раскинувшимся под горой градом.
Как нам рассказывал Ратый, Ремезов хотел расположить приказную палату по другую сторону горы, с видом на подгорную часть града. Но местный хан убедил его выстроить её с видом на реку, чтобы прослеживать речной путь, потому и для обороны града установили пушки. Но это было давно, остались как дань прошлому. С тех пор уже здание успело обветшать, но его отремонтировали лет двести пятьдесят назад и постоянно реставрируют. По эту стороны горы расположились домики рыбаков.
– Пойдём, пора, – раздался голос хана, нарушающий наше уединение.
Жаль, что таких моментов очень мало, когда можно с мужем просто поболтать ни о чём или постоять в объятиях в тишине. Пора!
Глава 4
На сей раз переход занял несколько минут времени. Мы словно провалились в небытие, где были лишь мысли, ощущение прикосновения двух человек ко мне, тишина и непроницаемая тьма.
Если учились мы в Омске, где и находилось наше училище (вообще сей град был признан культурной столицей Руси, и состоял из множества учебных заведений), то потом медленный конный переход к Тобольску, где стоял отряд хана, занял бы несколько дней, а в итоге нас вообще забрал Ратый, то на сей раз нужно было перенестись через границу, через Рипейские горы*. И на самом деле, в теории, расстояние вообще не важно, но горы создавали своего рода заслонку. Проезд сквозь них был в одном месте. Это было так же придумано ещё предками в целях безопасности. В случае чего, часть Руси могла всегда отделиться и спрятаться за горами – естественным щитом.
Потом я увидела внезапно вспыхнувший свет в виде зигзага. Что это?
– Это горы, – пояснил хан.
Щит становился всё выше и выше, а может мы к нему попросту приближались. В заслонке появились врата. Интересно, этот проход совпадают с реальным?
– Совпадают, – ответил Мир.
Вначале Ратый ответил на мою мысль, теперь Мир, почему они читают мои мысли?
– Не волнуйся, Ратый не может их читать, – голос Мира в моей голове.
А ты?
– Здесь я тебя слышу. – Только где это мы "здесь"? – На магическом уровне земли*.
На страже портала стояли два богатыря, крупнее Ратыя раза в два и выше на пару голов. Они были похожи, словно братья, но не близнецы, в военном обмундировании, но без лат, на голове лишь повязаны очельники. Бороды доставали до пояса, а светлые власы* были явно ниже плечей. Серые глаза смотрели строго.
Ратый поздоровался и попросил пропустить.
Они разглядывали нас с интересом. А я ощущала, как меня сканируют.
Было немного странно, что стражи стоят по эту сторону, на эту мысль они расхохотались, пояснив, что стоят по обе стороны.
А что они охраняют, и зачем, и почему слышат мои мысли?
– Не только твои, княгиня, но и всех, кто приходит к этому пропускному пункту.
На этом нас пропустили, дав добро в любой момент на вход с другой стороны.
Как оказались за этими воротами были ещё одни. И там стояли другие стражи. Вид вторых парней внушал страх. Эти были при боевом облачении, в латах, с топорами и мечами.
Может пугают специально? Почему ж я не боюсь? Эти тоже были братьями, вот только чернявыми, со светлыми очами то ли зелёного, то ли голубого оттенка. Было не разобрать, а так пристально пялиться просто неприлично. Досмотр был завершён, на нас троих поставили какие-то метки, как пояснили таможенники, теперь мы могли беспрепятственно перемещаться в обе стороны и границы для нас больше не существовало.
Удивляло то, что Ратый получил такое добро только с нами. Неужто он пределы Сибири не покидал?
От яркого света я на какое-то время ослепла.
– Вам следует переодеться. – Мне на руки хан что-то положил. – Возможно, это вам не по статусу, не по последней моде, но всё же солиднее, нежели сейчас.
Я проморгалась и взглянула на свёрток. Мы были позади толпы народа. Все на площади не поместились, поэтому улочки были тоже забиты людьми. И как мы будем протискиваться?
– Светить нашими способностями не стоит. Дальше вы сами. Хранители настроили нас так, что вам достаточно зов направить ко мне мысленно и я приду. Но опять же, желательно чтоб я не из воздуха появлялся перед людьми, – продолжал наставления хан. Мир был непроницаем, как никогда, выражение лица стало слишком сосредоточенным. Казалось, что он очень внимательно слушает не только Ратыя, но и параллельно оценивает ситуацию и обрабатывает много данных.
Перед тем, как хан исчез, он забрал наши головные уборы. Мол, блокировка силы это хорошо, но пора учиться пользоваться своей властью.
Мы остались одни, если можно сказать так о люде, который нас не замечал. Постучавшись в ближайшую дверь, я едва успела набросить на космы* кусок ткани, предназначенный надеваться под венец. Всё ж с непокрытой головой пусть и княгине, а не предстало показываться замужней женщине.
Открыла нам возмущённая женщина с подобранными под сороку* волосами, костюм отличался от Омской губернии, но не существенно:
– Задолбали уже орать, пошли вон!
Но когда она нас увидела, молча распахнула дверь, пропуская внутрь.
– Простите, Ваши Светлости.
Тёмная прихожая тут же осветилась, являя довольно не бедное убранство и сверкающую чистоту.
Муж попросил нас оставить, нам нужно было переодеться.
– А может, пройдёте в комнату? Неудобно как-то... – хозяйка рассыпалась в любезностях, но муж отказался, сославшись на то, что, чай не в гости пришли, а по нужде заглянули.
Хозяйка испарилась, а мы стали переодеваться, закрыв на замок входную дверь. Я отметила про себя эту меру предосторожности, не мешало бы расспросить о здешней безопасности.
На мне был дорожный наряд, что возможно является дикостью для столицы. Всё ж портки женщины не носят. Хан, оказывается, наряд подобрал довольно не скромный. Мой наряд состоял из шёлковой исподней женской сорочкой, украшенной женской вышивкой* по подолу, манжетам и вороту, голубое с узорами платье, с длинными разрезанными рукавами, нашитыми широкими узорными золотыми лентами впереди, по подолу и вокруг шеи. Ещё был венец и шёлковый белый платок.
Мужской костюм: мужская шёлковая сорочка до колен, тоже украшенная вышивкой, правда, мужской, шёлковые белые портки, красный корзно*, украшенный вышивкой, княжеская шапка.
Переодевшись, мы позвали хозяйку, поблагодарив за гостеприимство, и муж озвучил мой незаданный вопрос. В который раз поражаюсь его проницательности или он всё ж меня читает.
Женщина подтвердила наличие преступности, особенно её увеличение со смертью старого КНЯЗЯ. Вообще, как она поведала, последние десять лет бардак в стране творится, во всяком случае, тут ещё жить хоть как-то можно, а вот чем дальше от столицы, тем больше нищета.
Правительство уже не выполняет свои функции, а старого КНЯЗЯ народ поминают недобрым словом, говорят, он после смерти жены совсем сдал и всем заведовал Добрыня – это который сейчас наместник. Стража вся куплена, в открытую шастают проповедники Единого Бога. Старые капища переделывают под новые храмы, да в самом граде наставили на каждой улочке по церкви. Мало того, на храм деньги требуют. Ходят по домам и собирают. Не дашь, к тебе тут же явится стража и одного-двух человек уволокут на плаху.
В харчевнях стали подавать спиртное. Если до того его вообще не было на Руси, то тут чуть ли не бесплатно дают. Мужиков наших споили. Мужик боле не мужик стал, сидит либо дома, ничего не делает, либо в кругу "друзей" вкушает новые "радости". А ещё табак появился, теперь дымят как паровоз. Ведающие люди пропадать стали, а кто пытается образумить народ, тех тут же расстреливают. И людей, которые СИЛУ имеют, тут же как колдунов забирают. Раз в неделю показательные казни устраивают. Боится народ. Пьёт ещё больше.
Печально.
Мы поблагодарили женщину за информацию, выскользнули из дома и пошли толкаться.
– Куда прёшь? – какой-то мужик бросил взгляд на Мира и тут же шарахнулся в сторону, прося прощение. По толпе тут же прошёлся слух и по мере нашего продвижения, толпа расходилась в разные стороны.
Не доходя саженей десять до помоста, муж попросил толпу замереть: не расступаться более и сзади тоже сомкнуть ряды, позволив послушать, что соперник глаголит. Недалеко от наместника была сооружена виселица. Сердце пропустило удар.
– Мы терпели долго все эти псевдо-выборы богов, хватит! Пора скинуть ярмо этих божков и принять истинную веру и выборную власть. Что вам предлагают ваши боги? Да ничего не предлагают. Кто они – предки ваши? Вы – поклоняетесь созданиям творца, а не самому Богу! Кто сотворил мир? Солнце, звёзды, планеты? А вас, людей? Вы же зачем-то кланяетесь лесу, благодарите землю, а хвалу Творцу не произносите!
В толпе нарастало с одной стороны возмущение, а с другой кто-то пускал шепотки, но народ неактивно проявлял свою точку зрения, потому что Мир попросил дать послушать. На улице ярко светило солнышко и оно обессвечивало наше сияние. Это радовало. Муж, кстати, выбрал позицию позади высоких людей. И мы продолжали внимать словам проповедника. Точно! Ведь так и есть.
Не ощущая поддержки толпы, самозванец замялся. Потом к нему наклонился один из стоящих позади советников и что-то сказал. Выслушав того, речь вспыхнула с новой силой.
– Обретите же спасение души, хватит гнить в своей грязи, держась за какие-то глупые идеалы. Пора шагнуть в двадцать первый век, самим уже принимать решения, вместо никем не виданных богов!
По-моему, он повторяться начал и я что-то не поняла, он же вроде за Единого Бога, а тут говорит уже не о религии. Решил сменить точку зрения?
Мир же пустил по толпе опрос, правда ли они хотят предать веру предков и сделаться из детей богов рабами единого бога? И хотят ли сами принимать решения или доверить себя кучке инородцев, которые захватили власть?
Я ощущала, как Мир сливается со всеми этими людьми, словно проникал в каждого своей энергией, и слышала, что он мысленно говорил с ними. Большинство было на стороне старых богов.
Толпа взревела!
Самозванец тут же оживился и скривил рот в усмешке. Вот только он ошибся, толпа стала кричать:
– КНЯЗЯ! КНЯЗЯ!
Добрыня бросил изучающий взгляд на люд, а потом, скользнув по всем, вернулся глазами к нашему прикрытию. Затем наклонился к своим людям и что-то шепнул.
Нехорошее у меня предчувствие.
А в следующий миг толпа стала расступаться. Первой мыслью было, что они хотят нас всё же пропустить к сцене. Но вместо продвижения к помосту, гурьба стала растаскивать нас в разные стороны.
Рука мужа не удержала мою. Толпа загалдела, не давая возможности мне докричаться до мужа. Меня затопила паника, а горло свело судорогой. Мне тут же скрутили руки сзади и потащили на постамент. Сердце бешенно стучало в ушах, в глазах темнело. Страх, отчаяние захлёстывали меня. А если Мир не успеет меня защитить, что будет? Я закрыла глаза, стараясь успокоиться. Я должна доверять своему мужу. Он придёт, он успеет!
– А вот и главная ведьма сегодня! Видете? Нет никаких богов, есть лишь Единый Господь Бог, а ведьмы – приспешницы дьявола, они разрушают наше общество.
Меня стали затаскивать на виселицу, а когда я спотыкалась, меня грубо толкали, что я разбила себе все руки, хорошо, не лицо. Пришлось перестать упираться и взобраться на плаху.
"Мир!"
Обвела толпу глазами. Где же ты?
Люди странно себя вели. Они смотрели алчными стеклянными глазами, словно только и ждали расправы. Что не так? Как подчинили людей? Ведь только что Мир управлял ими. Почему же сейчас всё так переменилось?
А в следующий миг орава хлынула на нас. Слышались огнестрельные выстрелы, крики, визги женщин. Кого-то наверняка затоптали. Я боялась, что толпа меня разорвёт. Но виселицу лишь огибали, и я чувствовала себя даже в относительной безопасности. Разве что боялась, что мои палачи приведут приговор в исполнение.
Возле виселицы возник муж, с клинком наперевес. Я закрыла глаза, не в силах наблюдать казнь. Это была именно она. Пощады не будет, это я знала точно. Когда звук борьбы стих, я ощутила, что мои руки стали свободны от верёвок.
Вокруг валялись тела исполнителей самозванца, ещё живые. Сияние с мужа переместилось на всех этих людей, сканируя их. По завершении, он засиял ещё ярче, призывая толпу.
– Цела? – посмотрела в глаза любимого, кивнула.
Вокруг валялись тела исполнителей самозванца.
Мир засветился, призывая толпу.
Люди покорно замерли и повернулись к нам. Глаза были такие же неживые.
– Кто ими управляет и как? – шёпотом поинтересовалась я.
– Спиртное. Их опоили. Причём уже давно спаивают. Под воздействием алкоголя стенки клеток мозга разрушаются и человек поддаётся любым внушениям.
– Ведите его на плаху! – отдал КНЯЗЬ приказ.
Живого самозванца потащили к нам на плаху. Муж и его успел прочесть, пока его водружали на эшафот.
– Вам это так просто не сойдёт с рук, мы вырежем всех ваших детей, будем насиловать и убивать ваших женщин, за то, что вы отказались принять спасение, которое наш Бог вам предлагал! – были последние слова наместника.
Мир же был сосредоточен на толпе, казалось, что он сканирует каждого. Хотя, так и было.
– А теперь выйдете те, кто признаёт себя слугами Единого Бога! – отдал КНЯЗЬ приказ-внушение.
Вышло несколько подконтрольных Миру людей.
– Ещё ты, ты и ты... – любимый называл людей, сияние до которых не дотянулось. Толпа освобождала им дорогу.
– Скольких человек вы убили, поймали? Скольких женщин изнасиловали и убили во имя Вашего Бога?
И каждый называл суммы от одной-двух жизней, до десятков.
Я проглотила сухой ком в горле.
– А скольких женщин вы убили, обвиняя в колдовстве?
Они называли имена.
А я смотрела за толпой и видела, как влияние мужа испаряется и появляется ужас, ненависть, презрение и жажда мести в их глазах. Ведь это были жёны, внучки и дочери некоторых. Убивали и мужчин, которые могли постоять за себя, как собак в переулке.
– Какую кару вы хотите для них? – для пятидесяти человек из десятитысячного скопища. Кстати, в предателях были и женщины, которые доносили на соперниц, кто был лучше, кому даже просто позавидовали.
За последние десять лет число жертв достигло пяти тысяч человек, убиённых только этими пятьюдесятью людьми. Хотя, людьми ли? Мирослав сканировал каждого из убийц, в том числе и наместника. Запись разговора записывалась мужниным устройством МАСа, транслируя на большой экран площади, до того просто стоящий выключенным, не только имена, но и лица жертв. Вслух назывались не все имена, а лишь некоторые, которые убийцы помнили лучше всего. Мысленный допрос муж перекидывал сразу на МАС, поскольку тот был связан с его мозгововыми волнами. И к этим данным доступ имел только Мир.
Народ требовал казни. И КНЯЗЬ разрешил каждому, кто потерял кого-то из-за этих нелюдей, нанести по одному удару ножа везде, кроме области сердца.
И я смотрела на это, не отворачиваясь. Они повинны в смерти стольких жизней, что не заслужили ничего иного. Это их наказание. Жаль, что тот главный мерзавец, который всего лишь пешка, уже сдох.
Город был мрачным и унылым, обагренный липкой кровью. И не радовали ни сияющие вдалеке шпили зданий, ни архитектурные красоты столицы, ни сияющее Солнышко. Площадь с двух сторон была окружена парком. Мы пришли справа от сцены, там как раз была улочка, с домами с двух сторон. Позади сцены было величественное пятиэтажное здание, перед которого украшали многочисленные колонны с разной лепниной. Дворец какой? Он стоял несколько в отдалении, через широкую улицу, возле которой и начиналась прощадь, напоминающая вытянутый полукруг, ограниченный этой улицей.
Внезапно ощутила ненавистные взгляды, буравящие нас.
– Мир!
– Да? – его голос был сухим и охрипшим.
– Есть ещё несколько человек.
– Покажи.
Он прикоснулся ко мне, и я просто смотрела на этих людей.
И муж через меня дотянулся до них.
"Вы будете нашими ушами, глазами, сами того не ведая, пока не захотите отнять чью-то жизнь. И если такое случится, умрёте сразу же как приступите к исполнению задуманного. "
А потом сила наша проникла не только в этих людей, а в каждого человека, находящегося на земле и под землёй стольного града. И заклятье наложилось на каждого. Предать кто-то веру сможет, но причинить зло другому – нет. Хочешь верить во что-то своё – так никто не запрещает. Мы всегда были веротерпимы к другим религиям. Вот только действовать такими методами мы не позволим в своей стране.
Глава 5.
Когда с преступниками было покончено, жажда убийства всё равно осталась у людей. Миру пришлось брать под контроль общие эмоции. Грустно как-то Лето начиналось, хотя, ведь это Старое Лето заканчивается. Это немного внушало радости.
КНЯЗЬ приказал толпе расходиться по домам, как только зажгли кроду для преступников, собранную из виселицы и помоста. Перед тем, как все разбежались,я пригласила через час народ на гулянья в честь Новолетия за город, где раньше такие праздники и проводились. Ведь уместить целый город людей ни одна площадь не сможет и ни один храм.
На мужа смотреть было страшно. Хорошо, что уже были сумерки, а сияние наше было таким ярким, что забивало всю измождённость лица Мирослава.
Почему кроду зажгли тут же? Да потому что перетаскивать куда-то тела преступников мы были не в силах, да и организовать это тоже.
Я вызвала со своего МАСа кудесников, контакты которых мы продублировали на устройство каждого. Явилось на вызов с десяток свободных человек, они поняли без слов, что от них требуется и зачистили площадь, в том числе ускорив процесс прогорания кроды и развеяли прах, после чего перенесли нас за город, куда уже стекался народ.
Мир попросил обезопасить город, пока он будет пустым, дабы избежать грабежей. Кудесники кивнули и испарились.
Народ собирался довольно быстро. Приносили фрукты, овощи и другие дары Земли-Матушки. Собрали два кострища: одно во славу Богам, второе – людское, для прыжков через костёр.
Мы в сторонке наблюдали за происходящим.
В огромный костёр бросали зерно и пищу, воздавая хвалу Всевышнему:
Род Небесный – Прародитель, РУСИ нашей Покровитель,
Помяни моих всех Предков, Кои в Сварге твоей Светлой!
Такие хвалы произнесли и другим богам. Потом стали водить хороводы вокруг маленького кострища, петь песни. Нас тоже позвали.
– Пойдём, любимый. Негоже нам не участвовать. Мы ведь часть народа.
Мир лишь вздохнул, усилием воли поднялся с поваленного дерева и, не отпуская мою руку, пошёл в общее коло. С каждым кругом, я замечала, как светлеет лицо любимого, усталость покидает тело, да и сама я чувствовала прилив сил.
Потом прыгали через костёр. Влюблённые прыгали парно, за руки, малышей брал папа на свои руки. Считается, что огонь исцеляет от немощи, очищает дух, сжигая все горести и неприятности. И правда, с каждым прыжком, я словно скидывала груз с плеч, становилась легче.
Когда маленький костёр прогорел, стали ходить по углям. Это ведь преодоление своего страха, своих слабостей. Я не рискнула, всё ж не женское это занятие. А вот Мир, вошедший в общий задор, прошёлся разок.
– Ну как? Лечение нужно? – потешалась я, глядя на счастливые очи любимого.
Он закружил меня в объятиях и расхохотался.
Я была счастлива. Что ещё нужно для счастья? Лишь видеть его довольные глаза и расползающуюся искреннюю улыбку.
Гулянья продолжились до восхода солнца. И под конец мы просто сидели среди остальных, слушая интересные рассказы из жизни людей, кушали вместе со всеми яства. Про плохое не вспоминали, оставив его в прошлом, Старом Лете. По истине потрясающий праздник – это единение с природой, единение с людьми, словно общий живой разум, совместные чувства покоя, радости любви ко всему живому.
Мы встретили вместе рассвет, а потом люди стали разбредаться по домам.
И только сейчас я ощутила всю усталость, что глаза слипаются, ведь мы до сих пор жили по Омскому времени. Хочу домой! Только вот где наш дом?
Почувствовала, как меня бережно берут на руки и куда-то несут, а я прислонилась к тёплому плечу самого лучшего мужа на нашей Земле-Матушке! Благодарю вас, Боги, за такой щедрый подарок!
На глазах мешалось яркое пятно. Попытавшись от него отмахнуться, повернулась на другой бок. Через какое-то время вновь свет. На сей раз, уже продрав глаза, стала осматриваться.
Комната была странная. Не могла понять, что было не так. И только тут поняла, что вижу комнату перевёрнутую верх ногами. Я дёрнулась, пытаясь встать, и, конечно же, свалилась на пол.
– Чёрт! – выругалась я, потирая ушибленное место. Комната ярко освещалась солнышком. Странно. Где это я?
Белые обои с каким-то незаметным рисунком.
Широкая кровать стояла у одной из стен, прямо под окном. Слева от кровати были раскрывающиеся зеркала, встроенные над комодом, пуфик рядом. Шкаф из тёмного дерева. На другой стене лишь широкая двойная дверь. Справа от кровати был письменный стол с секретером, стул, лесенка под потолком и турник. Мебель была скромная, без изысков, в разной цветовой гамме. На окне отсутствовали занавески, лишь приоткрыта форточка с сеткой от комаров.
Я в полупрозрачной ночной сорочке – подарке любимого – нахожусь в комнате. А где моя одежда? В шкафу обнаружились сумки с нашими вещами. Кстати, я их не видела с лагеря хана.
Найдя своё нижнее бельё, немного передохнула, раздумывая, что же надеть. У меня ведь нет княжеской одежды. Неужто надевать опять подарок князя, обнаруженный мною на вешалках. Понюхала. Фи... Надо постирать, но сперва не мешало бы во что-то одеться. Ещё необходимо умыться, в нужник сходить, переплести волосы.
Расплела волосы и кое-как пальцами расчесала. Где ж моя расчёска? Обыскала всё, но её и след простыл.
Дверь в комнату распахнулась и явился Мир, разговаривавший по МАСу. Помахал мне рукой и продолжил общение.
Я ему на пальцах показала, что нужна расческа.
Он влез в карман, являя мне мой гребень, передав его прямо в руки.
Я непонимающе посмотрела на него, он приложил палец к губам, прося тишины.
Когда любимый завершил разговор, я успела переплестись и его рассмотреть. Он был в своей обычной одежде: белых обычных портках и вышитой мною сорочке из приданого.
– Здравствуй, любимая, выспалась? – он присел на стул у стола, жестом подзывая к себе.
Я подошла, а Мир усадил меня к себе на колени, нежно прикасаясь к моей щеке и помогая заколоть волосы.
– Выспалась. А ты хоть часок поспал?
– Часов пять поспал.
Я обняла его за шею и поцеловала. А вот его шальные ручки скользили сквозь сорочку, ощупывая мои выпуклости.
– У меня нет одежды, – пришлось прерваться, вспомнив насущные вещи. – Вчерашнее платье очень плохо пахнет. Мне надобно всё постирать. А ещё ванна нужна и нужник.
– Всем всё надо. Ужас! – усмехнулся любимый. – Что ещё?
Я потупила глазки, кушать охота, но стыдно в этом признаться. Зато живот думал иначе и громко возмутился.
– Понятно. Надевай что-нибудь и пойдём перекусим. Я тоже голодный, не рискнул есть без своего любимого датчика.
– Ты поэтому на мне женился?
– Ага, – расхохотался Мир. – Ты очень выгодная партия. Ещё и целитель, специалист по АСам, кто ты там ещё?
Я надула губки и отвернулась. Понимала, что дразнит, а всё равно обидно.
А он крепко прижал к себе, дыша мне в шею.
– Глупенькая ты, уж не поспешил ли, а то маленькая совсем. Хотя нет, проворонил бы, кто-то другой мог увести.
– Не жалеешь? Если б не жениться, не было б этой власти.
– Если для того, чтоб быть с тобой нужно это ярмо, я готов его принять. Разруха, правда, в государстве полная.
И Мир поведал о том, что Европейская часть Руси отделена от Асии. Не просто так мы попали на сканирование в горах. Врата заблокированы. Считай, сейчас попали в другое государство. Тут творилось что-то жуткое последнее десятилетие. Кучу библиотек пожгли, образования нет вовсе, здания школ и училищ разрушены.
– Но зачем это нужно?
– Тупым народом легче управлять. Вдолбишь им нужное и они становятся послушными овечками.
Ты не представляешь, они Асами даже не пользуются. У них всё настолько отстало. У них связь только по проводам, и то, телеграф какой-то – веяние с запада.
В общем, я уже за голову хватаюсь. Они много информации пишут просто в журналы. Производство всё загубили, а то, что осталось, покрывает лишь самые малые нужды населения в еде, всё же город и на грядках тут ничего не растёт. Заводы производят перевозную технику в виду того, что магия была запрещена. По улицам ездят машины, их, на которые собирают подати, а потом ещё каждую поездку нужно оплачивать. Какое-то конвеерное ручное производство. Боги, и куда мы попали? Знаешь, мне начинает казаться, что мы захватили власть незаконно. Это другое государство. Порусье вообще раскрепостилось. Диктует свои условия, представляешь?
– А машины, такие, как в нашем лагере тогда были, когда на нас напали?
– Нет. Те машины – наши списанные. Почти современные. А эти – самые древние. Видно, раздобыли где-то старые чертежи, вот и стали ваять. Мне кажется, что это такой сон. И я сейчас проснусь и мне скажут, что, мол, кто такой, и покрутят у виска на заявление, что я князь.
– А где мы находимся?
– Это дворец наместника, что находится у вчерашней площади. Пришлось звать магов и выгребать тот беспорядок, что тут развели, – Мир вздохнул, а сам мои пальчики в свои волосы засунул. Намёк я поняла. – Представляешь, они разрушили всю систему канализации, водопровод. Из нужника сделали кабинет.
– Зачем?
– Не знаю, но предполагаю, что ради того, чтоб сказать, вы жили в своих отходах, а мы вот принесли вам цивилизацию. Ведь люди хорошее быстро забывают, а плохое долго помнят. И чтят своих благодетелей.
Яся, у меня руки опускаются.
– Справимся! Народ тебя поддержит. Но придётся тяжко.
– Главное, чтобы ты была рядом.
Я обняла любимого, целуя.
– Ты лучшая жена в мире! – тут он замялся и отвёл глаза. – А можно тебя попросить? – чуть отстранился муженёк, заглядывая в глазки. Я кивнула. – Ты мне можешь АС собрать? Тут, во дворце? Мне надо перепланировку здания сделать и ещё много всяких проектов, на МАСе это не реально.
– Мне нужны кристаллы.
– Какие?
– Те, что меньше всего греются.
– Алмазы, яхонты? – я кивнула. Любимый задумался. – А они у нас выращиваются? – получив утвердительный ответ, любимый закрыл глаза, которые тут же забегали, словно он просматривал какие-то данные. Наверное, так и было.
После этого меня нежно сгрузили с колен, и Мир стал звонить. Вообще муж на людях старался не проявлять своих чувств, и разговаривал так, чтоб собеседник меня не видел при видеосвязи.
– Тёма, привет.
– Славка, здоров будь! Слышал ты тут Государем заделался.
– Ой, не напоминай. Как жена, дети?
– Весело, скучать не дают.
– А ты всё ещё трудишься на добыче полезных ископаемых?
– Ага. Что нужно?
– У тебя можно купить неочищенные яхонты?
– Нужно много?
Мир вопросительно на меня посмотрел. Я ему одними губами сказала, что где-то одна четвёртая пуда. Он меня понял.
После разговора муж нашёл мне мою сорочку, подпоясал, и в таком виде пошли мы в столовую.
Нужника не было во всём дворце. Наши предшественники пользовались горшками. Я скрипела зубами и ничего не могла поделать.
В итоге, пока мы кушали в столовой, муж чертил – по старинке на бумаге схему водопровода и канализации рядом с нашей комнатой. Кстати, наша спальня была раньше кабинетом и являлась самой чистой среди всего дворца, который и пришлось оборудовать Мирославу, пока я спала, потому что в спальне предшественника находиться было нереально из-за вони и не только.
Чертёж был с размерами, но без соблюдения должной точности, ведь линеек не оказалось поблизости. Хорошо, по крайней мере, нашли бумагу и карандаши.
Ещё до завершения трапезы, любимый вызвал строителя, которого доставил маг, опять же с Сибири. Кстати, маги – те же кудесники. Вообще, МАГ – расшифровывается, как Мыслете Ас Глаголь, а если понятно, то, маг – истинно сказанная мысль Аса. Ас – человек-творец, бог, живущий и созидающий на земле. Сейчас, правда, магом называют самого человека, который силой своей мысли может воплощать в Явь что-то. В общем, маги, кудесники, волшебники, всё в принципе одно и то же.
