Текст книги "Жертва (СИ)"

Автор книги: Касуми Гото

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

====== Боль ======

Боль...

Это чувство давно заменило все другие. Всех кратковременных эмоций тоже больше не осталось. Осталась лишь постоянная боль. Говорят, что можно привыкнуть ко всему. Это ложь. К боли невозможно привыкнуть.

“Вставай, мое солнце~”

Этот притворно сладкий голос снится мне во всех худших кошмарах. Мой отчим. Я совершаю попытку раскрыть мои заплывшие кровью глаза. С каждым днем такие простые действие становятся все труднее. В последнее время отчим начал закрывать дверь в мою комнату, чтобы я не сбежала в его отсутствие. Скорее всего он не осознает, что мне даже не хватит сил выбраться за порог дома.

Я с трудом пытаюсь сфокусировать мое зрение. В поле видимости силуэты нескольких фигур, стоящих в дверном проёме. Я уже ничему не удивляюсь.

“Ну же, быстрее~”

Несмотря на ложную мягкость в его голосе, его намерения абсолютно понятны. Если я сейчас не встану... Он сделает так, чтобы я больше не встала никогда. В отчаянном рывке мое ослабевшее тело поднимается с холодного деревянного пола. Я не помню, когда в последний раз ела. В те редкие случаи, когда мама возвращалась домой, мне приходилось довольствоваться объедками с ее стола, но теперь я даже не могу выбраться на кухню. Матери стало абсолютно плевать на меня после смерти отца. Всем своим видом она показывала, как она желает, чтобы я уже покинула этот мир. Что я была незапланированным ребенком. Она постоянно избивала меня, думая, что мстит за смерть отца. Но я не помню его. Со временем память просто стала утекать из моей головы вместе с кровью. То, что делала со мной мать – ужасно. Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что делает отчим.

слабая, бесполезная

Мне не хватает сил удержаться на ногах. Я опускаюсь на колени. Очень сильно болят ребра. Я вновь слышу его голос.

“Милая, разве я не говорил...”

Резкий удар ногой в живот заставляет меня упасть еще ниже, прямо на грязный пол лицом вниз. Воздух стремительно покинул мои легкие.

“...что если мне что-то от тебя требуется, ТО ЭТО НАДО СДЕЛАТЬ!?”

Его голос резко срывается на крик. Рядом раздается одобрительный гомон. Свернувшись калачиком, я судорожно пытаюсь заглотить ртом так много воздуха, сколько могу.

отвратительная и уродливая

Не дожидаясь пока я приду в себя, кто-то пинает меня в бок, заставляя повернуться лицом к “публике”. Резкий взрыв боли, хруст – еще одно из моих ребер приказало долго жить... Кто-то пытается стянуть с меня мой свитер, но я не сопротивляюсь. Даже если бы у меня остались силы сопротивляться, я бы не стала. Все мои действия давно перестали иметь какой-то эффект. Это лишь сильнее возбуждает отчима, продлевая мои пытки.

никому не нужная

На мне больше не осталось одежды. Другие фигуры тоже раздеваются. Я лишь надеюсь, что все это пройдет как можно быстрее. Цепкие мужские руки хватают меня за горло, вновь перекрывая путь воздуху. Мое лицо быстро принимает бледно-синий оттенок. Плакать не получается – количество жидкости в организме просто не позволит. Я не помню, когда в последний раз пила...

“Давай, дорогая, зови на помощь. Ты знаешь, что никто к тебе не придет~

Я с трудом открываю свой рот. Вместо слов вырывается лишь сдавленный хрип. Отчим был доволен, но недостаточно сильно для того, чтобы хоть немного ослабить хватку. Мое лицо из бледно-синего быстро превращалось в абсолютно темный. Он все еще держал меня так, несмотря на то, что мои глаза уже закатились за опухшие от ударов веки. Сознание медленно покидало мое тело. Последнее, что я видела – улыбку на его лице.

надеюсь, я умру

Я вновь прихожу в себя. Дыхание удается с огромным трудом. Я лежу абсолютно голая в одиночестве на полу. Это к лучшему. Я поднимаюсь, надевая потрепанный зеленый в полоску свитер, который явно был мне не по размеру. Коричневые шорты валяются где-то в углу. Я убираю волосы с моего лица. Моя прическа уже давно потеряла любую форму, теперь являясь лишь каким-то кустом, растущем на голове.

Я сажусь в центр комнаты, доставая из щели между досок ржавый кухонный нож с лезвием размером с мою ладонь. Часто задаюсь вопросом – почему бы не использовать его против отчима? Не знаю. Мне не хватает решительности. Я не могу причинить никому боль.

Как же... Как же хочется есть... Сосущее ощущение в желудке становится нетерпимым. От него спасает лишь одно чувство – боль. Я задираю рукав свитера, подводя нож к венам. Мои руки все испещрены шрамами разной давности. Я провожу горизонтальный порез. Теплая кровь стекает по моей тощей конечности, падая каплями на пол. Да, я боюсь боли, но... Эта боль – другая. Я воспринимаю ее как цену за отпущение моих многочисленных грехов, о которых постоянно мне напоминает мать. Если бы я хотела смерти, то провела бы вертикальный порез, закончив все за несколько минут. Но смерть – непозволительная награда для такого существа как я.

Второй порез, на этот раз глубже. Я с трудом смотрю на сочащуюся из моей вены кровь. Она весело хлещет из раны, как ручей... Ручей... Я даже не заметила, как прильнула к руке, стараясь поймать ртом столько крови, сколько могу. Но что больше всего ужасает... Меня это не нисколько не отвращало. Я понимала, что если я ничего не попью то моя смерть от нехватки жидкости наступит в ближайшие несколько часов... Это единственный способ ее отдалить.

“Дорогая, я снова дома~”

Этот голос раздавался прямо за дверью моей комнаты. Забыв о боли, голоде и жажде я вскочила на ноги, о чем мгновенно пожалела – в моих глазах резко все потемнело. Шаги отчима были все ближе. Я не знала, что он придет так быстро. Обычно отчим приходил раз в несколько дней, но сегодня явно решил изменить своим традициям.

Я проковыляла к единственному светлому пятну в моей комнате. Окно. Оно состояло полностью из стекла и не предоставляло возможности открыть себя, также как и возможности увидеть хоть что-то, что происходит снаружи. Я взяла в руки небольшую цепочку, висевшую у меня на шее. К ней был прикреплен небольшой брелок в форме сердца. Я раскрыла его. С фотографии на меня смотрел мой отец. Воспоминания окатили меня как ведро ледяной воды... Моя память решила восстановить все, что было связано с моим отцом. Он был единственный, кто обо мне заботился. Единственный, кому я была небезразлична. Он обратился ко мне по имени:

“Чара... Пожалуйста, сохраняй решимость.”

Раздался звон стекла. Я разбила его ударом кулака, в который мгновенно впилось множество осколков. Но мне было плевать. Я начала перелезать наружу. Моя комната была на втором этаже, но это не могло меня остановить. Свежий воздух окатил мое лицо, я впервые за несколько лет увидела свет солнца, голубое небо... Свобода была так близко, но...

“Куда это ты собралась, сладкая?”

Он схватил мою раненую руку, намереваясь втянуть меня внутрь. Моя кровь похолодела, зрение стало проясняться, а сердцебиение заметно участилось. Отчим заглянул мне прямо в глаза... И впервые за много лет его лицо преисполнилось ужасом. Я не знаю, что он увидел, но ничто не могло удержать меня от спасительной свободы. Несмотря на страх, он все еще продолжал крепко держать меня за руку. Но ему пришлось тут же отпустить, потому что в следующую секунду его ладонь была пронзена кухонным ножом. Он заорал, отпрянув назад.

Никогда не думала, что причинение боли другим может быть так приятно...

С этими мыслями я выпрыгнула со второго этажа.

====== Встреча ======

Мир за пределами дома оказался более неприветлив, чем я ожидала. Прямо под окном раскинуло большие ветви какое-то старое дерево. К сожалению, я не могла точно сказать, что это – сказывалось мое “домашнее” образование. Тем не менее, ветви очень больно хлестали мое тело, бросая его вправо и влево.

ХП: 5/20

Через несколько секунд я упала на сырую землю. Адреналин бурлил в моих жилах, я распахнула глаза. Зрение все еще было четким, и я могла различить уже близившееся к закату солнце, частично скрываемое ветвями неизвестного дерева, которое в каком-то смысле облегчило мое падение. Появилось желание заснуть прямо здесь, но меня тут же подбросила на ноги мысль о том, что мой отчим не сможет смириться с тем, что я сбежала от него. Рядом со мной, где-то в траве лежал нож. Он был покрыт кровью, что... Успокаивало. Я подобрала его и сразу почувствовала уверенность. Но нельзя медлить. Отчим вот-вот бросится в погоню.

Я бежала куда глаза глядят, подгоняемая выбросом адреналина. Ноги плохо слушались после падения. Но ничто не могло меня остановить. Я ни за что больше не вернусь туда, к нему...

ХП: 3/20

Впереди мелькали здания, машины, люди. Но я не обращала на них внимание, и искренне надеялась, что это взаимно. Если хоть одного человека заинтересует девочка, целеустремленно куда-то хромающая, то вся моя жизнь в момент рухнет.

А была ли у меня когда-то жизнь?

Шло время, и в действие стали вступать другие последствия выброса адреналина. Теперь к голоду и жажде прибавилась невероятная усталость, сравнимая разве что с не менее невероятной болью, масштабы которой я стала осознавать только сейчас. Левая рука не прекращала кровоточить от осколков, а свежие порезы на венах грозили раскрыться в любой момент. Кажется, правая нога была вывихнута при падении, а зрение вновь стало возвращаться к своей более размытой альтернативе. Ребра сжимали грудную клетку, каждый вздох отдавался болью. Почему я еще жива? Почему у меня до сих пор есть возможность передвигаться?

Мне пришлось намертво вцепиться в рукоятку ножа, чтобы хоть как-то сохранять контакт с внешним миром.

ХП: 1/20

Я оказалась вне черты города. Решимость сменилась страхом. Страхом умереть, но больше всего – вернуться к отчиму. Мать всегда говорила:

“Ты живучая, как таракан, и заживает на тебе все, как на собаке. Когда же ты уже сдохнешь и перестанешь отравлять мою жизнь, мразь?!”

И поэтому я продолжала идти. На зло матери. На зло всем.

Передо мной предстала невысокая гора. Возможно, ее можно было даже спутать с холмом. Последние силы уже покидали мое тело. Я была готова упасть на землю прямо здесь, в свой последний сон. В голове всплыла лишь одна фраза:

“...сохраняй решимость”

ХП: 0.1/20

Я собрала все свои силы в кулак. Я чувствовала, как мое тело напрягается свыше всех пределов. Я чувствовала, что каждая прожитая секунда отнимает от отсчитанного мне времени на земле сразу по часу. Зрение предательски подводило, превращая мир вокруг меня в одновременно смазанный и замедленный видеоряд. Тяжело проводить аналогии, но это единственное, что отвлекало меня от боли... Не знаю, почему меня так несло на гору. Почему-то я думала, что там что-то поможет. Моя душа тянула меня вперед.

Я оступилась. Неуправляемое тело, двигающееся чисто на инерции и силе воли, опасно накренилось вперед.

Чертовы корни.

В следующую секунду я уже была в свободном падении. И падала я гораздо дольше, чем после прыжка из окна. Что же, если это то, как я покину этот мир, то...

Хруст.

Темнота.

Перегруженное сверх всех человеческих лимитов тело сломалось, как какая-то палка.

ХП: 0/20

Перспектива от лица Азриэля.

Я прогуливался по королевскому саду, любуясь видами растущих под землей великолепных золотых цветов. На поляну, покрытую ими, падал восхитительный свет из мира за подземельем. К сожалению, я не застал его, меня родили уже здесь. Мне часто говорят, что я являюсь надеждой подземелья. Что я спасу всех монстров. Но я не знаю, что во мне такого. Я совершенно обычный, и никак не отличаюсь от своих родителей.

Люблю здесь сидеть временами. Я вошел в медитативное состояние. Мягкий шелест листьев приятно щекотал мои уши, а ручеек журчал, успокаивая душу. Сейчас это было вовремя, как никогда – я был очень зол на своих родителей. Проблема в том, что они...

Мое душеизлияние было резко прервано страшных грохотом. Мне пришлось резко распахнуть глаза, осматривая окружающее меня пространство. Я замер. Спереди меня лежало неизвестное существо. Вдоль его обоих широко раскрытых глаз было проведено два больших вертикальных пореза. Очевидно, что это было первой причиной обесцвечивания коричневой радужной оболочки. Его лицо было вполне миловидно, хоть на нем не было шерсти – лишь немного каштановых волос на затылке. Создание было одето в похожий на мой зеленый вязаный свитер. Единственное различие было лишь в количестве желтых полосок. До колен на теле существа были коричневые шорты, держащиеся на кожаном ремне, затянутом невероятно туго, а ниже... Ноги были полностью испещрены шрамами различных размеров, некоторые порезы были очень свежие и, судя по всему, они были получены от падения. Я сразу почувствовал, как все мои проблемы стали маленькими, несущественными...

Радужная оболочка его глаз из бледно-коричневого окрасилась в красный.

Я закричал.

Это был человек, причем женского пола. Отец бережно нес ее на своих руках, а мама убежала вглубь дома. Мы вошли в мою спальню. Папа положил тело человека на мою кровать, и я не нашел причины для возражения. В комнату вбежала мама. Она с ужасом смотрела на маленькую фигурку в постели, желая что-то сказать, но слова застряли где-то на середине. В конце-концов, у нее получилось проговорить:

– Я никогда не видела существо с такой огромной аурой... Решительности. Ее душа... Она распалась на части, но почему-то до сих пор не растворилась.

Я посмотрел на человека еще раз. Как и мои родители, я обладал возможностью видеть ауры. Но эта моя способность была очень слабо развита, мне не на ком было ее тренировать. Теперь я видел... Человек был будто бы обрамлен красной рамкой по контуру. Я даже мог видеть душу, представляющую из себя перевернутое сердце монстра, но только распавшееся на несколько частей. Мне стало очень жалко человека. Я не представляю, как больно это – жить с разрушенной душой. А жива ли она вообще?

Мама хлопотала вокруг кровати, пытаясь залечить каждый порез. Папа же стоял рядом, неловко потупив голову. Он был в глубоких размышлениях. Но у него получилось собраться, тряхнув головой, словно отбрасывая какую-то плохую мысль. Он возложил руки на грудь человека, применяя огненную магию для исцеления, сказав лишь одну фразу:

“Человек... Не теряй решимости”

Хоть мое тело и давно приземлилось, сама я продолжала падать в бесконечную бездну. Передо мной проплывало несколько красных осколков, на уровне подсознания я понимала, что это остатки моей души. Разрушенной и уродливой.

На ощупь они были как особо твердый, замерзший пластилин, не поддающийся изменению. Я попыталась собрать их в одно целое, но мне не хватало лишь одного кусочка для завершения пазла. Его нигде не было. Нигде.

Только тогда эмоции накатили на меня волной. Я была прямо в центре кошмара длиной в вечность. Мне ничего не оставалось, кроме как судорожно и тщетно пытаться собрать свою душу воедино. В бесконечных попытках. Процесс проходил без моего участия, израненные руки сами отчаянно работали, в надежде, что что-то изменится в десятый, в сотый раз.... Меня бросило в холодный пот. Безысходность с беспомощностью сопровождали мои действия. Пришло осознание того, что даже если я смогу вырваться из бесконечного цикла, моя душа все равно погибнет вместе со мной. Белое пятно вокруг постепенно окрашивалось в черный цвет, поглощая все источники света. Связь с миром постепенно ослабевала.

Руки внезапно охватил огонь. Но вместо боли пришло осознание. Я схватила осколки, плавя их жаром. Очень быстро они согрелись, становясь более пластичными, мягкими... Лишь когда мои ладони потухли я смогла начать лепку. Бездна уже полностью поглотила меня, приходилось работать в абсолютной темноте.

Красный полумрак озарил меня. Я смогла слепить душу в форму сердца заново, уменьшив ее размер. Я была... Спасена?

Вместо ответа на вопрос из центра души полился ослепительный свет, разгоняющий бездну. Я потеряла сознание.

Или наоборот, пришла в себя?

Вместо моральной боли пришла физическая. Я не чувствовала, что внутри моего тела была хоть одна целая кость. Лишь какая-то магия поддерживала мою отравленную жизнь на этом свете. Честно говоря, я уже просто хотела, чтобы все это закончилось. В любом случае, либо раны, либо голод и жажда должны были закончить мои страдания. Но искренним желаниям было не суждено сбыться.

Своим носом я учуяла сладкий аромат ромашкового чая. Он проникал прямо в легкие, дразня и раззадоривая. Секунды длились вечность. Неужели отчим додумался до пыток едой, а точнее ее отсутствием? Если да, то у него отлично получается. Чего я точно не ожидала, так это того, что в мое горло польётся сладкий, теплый, приятно обжигающий напиток. От удивления глаза широко раскрылись. Вокруг склонилось несколько рогатых фигур. Если бы это произошло два года назад, то я наверняка подпрыгнула бы и закричала, но время проведенное в забытом богом доме оставило от меня лишь жалкий призрак человека, неспособный на проявление каких-либо эмоций.

Монстры замерли на месте, уставившись на меня. Приятный женский голос раздался от второй по высоте фигуры:

“Дитя, мы очень рады приветствовать тебя. Прости нас за то, что твое спасение заняло так много времени. Мы очень растерялись...”

Теперь самая высокая фигура склонилась, возлагая руки на мой живот. Я почувствовала сильное облегчение. Непонятно, действительно ли он лечил меня от травм, или же его... Магия работала как обезболивающее. Так или иначе, женский голос продолжил:

“Ты очень сильно истощена, тебе нужен отдых. Располагайся здесь, чувствуй себя как дома...”

От последней фразы я поперхнулась. Женщина виновато замолчала, но вскоре продолжила:

“Сейчас мы принесем тебе что-нибудь поесть.”

Обе высокие фигуры покинули комнату, оставив меня наедине с маленькой. Она подошла поближе, после чего проговорила:

“Привет. Меня зовут Азриэль. Очень приятно познакомиться.”

Собравшись с силами, я смогла произнести первые за этот год слова:

“Чара. Мне тоже.”

====== Кошмары ======

Я бежала домой так быстро, как могла. Поношенные ботинки громко шлепали, приземляясь на землю, которая от дождя превратилась в одно сплошное грязное пятно. Сегодня пришлось задержаться в школе – учительница угрожала поставить мне два в семестре по литературе, что означало конец моему обучению. С этим ничего нельзя было поделать – у меня не было денег на книги, а библиотеки в нашем захолустье не строились. Обычно учеба давалась мне хорошо. В конце-концов, мне было больше нечем заняться.. Даже друзей, с которыми можно было общаться в свободное время у меня не было. Кто захочет контактировать с девочкой, у которой на венах следы от порезов? Так или иначе, сегодня пришлось отрабатывать весь день, чтобы меня вытянули на тройку.

это была ошибка

Уже темнело, но я была в хорошем расположении духа. В конце-концов, я смогу перейти в следующий класс и получить аттестат, а там меня, может быть, даже возьмут на какую-ту работу. Я съеду из родного дома и начну жить нормальной жизнью. Верно?

глупые мечты

Сквозь завесу дождя показались двери моего дома – небольшого квадратного здания с квартирами для нескольких семей. Состояние, как обычно, было удручающим – обшарпанные бетонные стены с нарисованными на них граффити, покосившаяся черепичная крыша, входная деревянная дверь давно снесена с петель уличными хулиганами. Этому месту явно требовался капитальный ремонт, но власти, похоже, абсолютно забыли про него.

Вбежав внутрь, я начала подниматься по лестнице в полумраке. Но это ничуть не мешало – в конце-концов, за долгие годы у меня выработалась привычка, позволяющая передвигаться почти без запинок. Дверь в мою квартиру не была закрыта, и я радостно зашла, защелкивая замок на входе.

“Дорогая, наконец-то ты вернулась. Разве я не говорил тебе, что не люблю, когда кто-то опаздывает на встречу?..”

Нет, нет, нет!

Отчим стоял, оперевшись на стену спиной, скрестив руки и вопросительно глядя на меня. Его лицо с аккуратно уложенными длинными темными волосами, небритой щетиной и похотливой улыбкой не предвещало ничего хорошего. Но у меня не было времени его рассматривать – панический ужас нахлынул, заставив в судорогах пытаться открыть дверной замок, только что мною же и закрытый.

Он ведь не должен был сегодня приходить!

Дверь распахнулась, я сделала попытку вырваться наружу, но рука, с силой схватившая меня за волосы, остановила мое движение. Всплеск боли. Мне ничего больше не оставалось, кроме как влететь обратно, жалобно пискнув.

Не отпуская моих волос, он смотрел прямо в глаза. Я в страхе зажмурилась, не желая видеть его лицо.

“Никогда не думал, что у тебя папины глаза. Мило. Так или иначе, за опоздание ты будешь наказана.”

Он отвел меня в мою комнату, бросив на пол и уйдя вглубь квартиры, заперев дверь на замок. Я не знала, куда деваться. Оставалось лишь смиренно ждать.

Отчим быстро вернулся, широко улыбаясь. В руках он держал... Кнут?

“Нет, пожалуйста, нет!”

Я резко поднялась на ноги, мое лицо было преисполнено ужасом. Руки инстинктивно сложись в жест молитвы. Мне пришлось медленно пятиться назад, пока меня не встретила своим холодом бетонная стена. Он лишь улыбался, медленно проговаривая:

“Снимай свитер, непослушная шлюха.”

Он подошел в упор и замахнулся.

“Умоляю, не на...”

Взрыв боли в моем левом глазу. Отчаянно крикнув, я опустилась на колени, прижимая руки к лицу. Кровь стекала вниз, затекая в рот и капая на пол. Дыхание сперло, а сознание начало быстро вытесняться из головы, замещаясь безумной болью.

Немного отдышавшись, я подняла голову вверх лишь чтобы увидеть ухмыляющегося отчима.

“Ну так что?”

“Пожалуйста...”

Замах. Вспышка боли в правом глазу.

“Аааааааааа!”

Я резко проснулась, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось, угрожая выпрыгнуть из грудной клетки в любой момент. С моего лица падал холодный пот. Я обнаружила себя в удобной кровати. Это был всего лишь кошмар...

...кошмар наяву.

После этого сна всегда болели глаза. Как будто я проживаю одинаковые моменты моей жизни вновь. Прошло уже несколько лет, а зрение все так и не восстановилось, оставаясь непонятным месивом. Моей руки коснулось что-то мягкое и теплое. Я резко повернула голову налево, пытаясь разглядеть хоть что-то через блюр. Это был Азриэль.

“Чара, что с тобой? Почему ты кричала?”

Я выдавила из себя вымученную улыбку, после чего еще раз взглянула на собеседника. Как я не пыталась рассмотреть его внимательнее, перед глазами представал лишь рогатый силуэт. Азриэль был выше меня на голову, но он все еще являлся ребенком, не готовым к опасностям взрослой жизни. Впрочем, в этом плане я от него ничуть не отличалась.

Слезы покатились из моих глаз тонкой струей. Мне нужно было кому-то выговориться, разделить с кем-то мою боль. Груз прошлой жизни висел на моем сердце тяжелым камнем, угрожая перевесить и сбросить в пропасть. Сейчас сильнее чем никогда я ощущала себя слабой и беззащитной.

“Прости, что опять разбудила тебя, Азриэль. П-просто мне до сих пор снятся кошмары, я ничего не могу с этим поделать. Извини...”

“Тебе не следует извиняться. Ты не виновата.”

Семья Дриимурров была так добра ко мне... Они приняли меня, как собственного ребенка. За несколько дней я получила столько заботы, сколько не дала мне мать за последние пять лет. Смерть отца ее сильно изменила. В том инциденте она считала виноватой меня, в действительности же, как мог одиннадцатилетний ребенок остановить идущую на таран машину? Отец тогда закрыл меня своим телом, после чего скончался в реанимации. А я была без единой царапины. Зато они с лихвой вернулись ко мне в будущем.

В больнице было очень светло, и я прекрасно видела лицо моего отца. Пусть и изуродованное, но такое родное, знакомое... Каштановые короткие волосы с зачесом, широкие коричневые глаза, которые даже в этот тяжелый час не потеряли ни капли своей доброты. От прямого носа идеальной формы практически ничего не осталось. Приятная на ощупь борода была не ухожена. Знакомые раньше часто говорили нам, что мы с отцом как две капли воды, причем не только внешне, но и по характеру.

Но вот сейчас он умирал. Он обменял свою жизнь на мою без каких-либо размышлений. Он всегда говорил мне, что его бескорыстие никогда не принесет ему вреда. Это была ложь...

Я положила голову на его плечо, скрыв лицо руками. Мне очень не хотелось, чтобы папа покидал меня. Он говорил, что всегда будет рядом, несмотря ни на что... Врачи так не считали.

“Чара...”

Я подняла свою голову, смотря прямо на него. Было видно, что он пытается скрыть свою боль чтобы не испугать меня. Он тратил огромное количество сил на то, чтобы просто улыбаться.

...позаботься о маме. Несмотря на то, что она говорит, она все еще очень сильно тебя любит. Пожалуйста, во что бы то ни стало... Сохраняй решимость.

Для моей новой семьи я чувствовала себя обузой, неспособной ничего дать взамен. Как вообще можно любить подобное мне создание? Наверняка они были бы рады избавиться от меня. Все, что я делаю – отравляю жизнь другим. Так говорила мне мать... Они даже не одной и той же со мной расы. Они монстры! Их не могли назвать подобным именем просто так! Я не имею с ними ничего общего! Но все равно...

Я отвернулась лицом к стене, пытаясь не смотреть на Азриэля. Слезы – признак слабости. Нельзя, чтобы кто-то видел тебя слабым. Иначе тобой просто воспользуются, после чего выбросят, не видя больше смысла в контакте.

Что-то теплое уперлось мне в плечо, и мое тело обняли заботливые мягкие руки.

“Чара, все будет хорошо, не плачь... Иначе... Иначе... Иначе я тоже заплачу.”

Я улыбнулась, после чего, утерев слезы, повернулась к нему, обнимая в ответ.

даже если их назвали монстрами не просто так...

...то я лучше буду с монстрами, чем с людьми.

Комментарий к Кошмары Процесс написания этой главы:

>Написать

>Стереть

>Написать

>Стереть

>Написать

>Стереть

>Плакать в безысходности

>Написать

>Выложить

>Спрыгнуть со второго этажа

====== Дружба ======

Я стояла перед зеркалом в ванной комнате дома Дриимурров, внимательно пересчитывая свои ребра. Моя одежда, полностью помытая, высушенная и заштопанная валялась где-то на устаревшей желтоватой стиральной машинке. Вообще, буквально весь интерьер этого дома был устроен в теплых тонах, создавая ощущение безопасности и надежности.

Огненная магия Азгора оказалась невероятно эффективной – все мои переломы зажили буквально за неделю, а от порезов остались лишь небольшие рубцы на коже. Да что тут говорить, даже зрение немного восстановилось, позволяя четко видеть окружающие меня объекты! К сожалению, к первоначальному варианту его уже не вернуть, но даже то, что я имею сейчас, является каким-то чудом.

Годы проведенные взаперти без солнечного света и достаточного количества еды явно имели эффект на моей физической оболочке, потому что назвать это фигурой язык не поворачивался. Мне было шестнадцать лет, но по личным данным я скорее походила на семиклассницу. Бледная кожа, рост в сто пятьдесят шесть сантиметров при весе в сорок пять килограммов и грудь первого размера говорили сами за себя. Но, тем не менее, я была жива. Я сбежала из того ада, в котором провела всю свою сознательную жизнь. И возвращаться обратно не собираюсь.

В этот момент деревянная дверь в ванную вдруг распахнулась. Я инстинктивно закрыла свое нагое тело руками, защищая его от глаз вошедшего. К моему невероятному удивлению, это был Азриэль, с закрытыми глазами напевавший какую-то мелодию про себя. Одет козлик(если так можно было назвать монстра, ростом с вполне взрослого человека) был совершенно обычно – шерстяной зеленый свитер и темные, немного мешковатые штаны. Потягиваясь, он как ни в чем не бывало вошел внутрь, и только тогда заметил меня, стоящую у зеркала. Теперь настал его черед удивляться. Глаза Азриэля были широко раскрыты, а лицо стремительно наливалось краской. Если бы мне до этого кто-то сказал, что можно увидеть румянец через белую шерсть, то ни за что бы в это не поверила. Я хотела закричать во весь голос, но Азриэль меня опередил – с диким криком он вылетел из ванной, с грохотом захлопнув дверь.

“Ну и как тебе здесь?”

Когда я наконец оправилась от всех последствий моего заточения, Ториэль и Азгор решили, что было бы неплохо, если бы Азриэль устраивал со мной прогулки по миру под землей. Мы хорошо побратались, так что он и я были согласны с этим предложением, а потому часто проводили время в столице, гуляя по витиеватым улицам большого города.

Королевство монстров очень сильно отличалось от раздробленных селений людей. Здания здесь, казалось, застряли в пятнадцатом веке, а потому были построены преимущественно из белого камня. Это были величественные многоэтажные дома с огромном количеством пустых окон. Формой построек обычно являлся квадрат, но иногда попадалось и что-то вроде храмов православной церкви, с грандиозными темными куполами, идущие куда-то вверх, прямо под свод пещеры.

Прохожие часто оглядывались на меня, пристально и с подозрением изучая одежду и поведение. Я же в долгу не оставалась, поглощая глазами разнообразных существ. Они все были разношерстные, с разным строением и формой тела. Кто-то напоминал птиц-переростков, кто-то был похож на прямых потомков динозавров, а некоторые же вообще не поддавались описанию. Единственные монстры, которых я видела до этого – семья Дриимурров, а потому сейчас у меня просто глаза лезли на лоб от разнообразия.

Видя мою реакция, Азриэль улыбался во все свое множество зубов. Он крепко держал меня за руку, потому что знал, что в такой давке очень легко затеряться, особенно если ты не знаком с архитектурой городов монстров. В один момент мы все же подошли к воротам, являющимся выходом из города. Азриэль развернулся ко мне вопросительно смотря:

“Ты действительно хочешь наружу? Там может быть небезопасно. В конце-концов, как думаешь, от кого мы построили эту стену? Некоторые монстры одичали в одиночестве, а потому могут стать настоящей угрозой для нас.”

Речь моего друга заставила меня растеряться. Буквально каждый монстр, с которым мне довелось вести общение, говорил о том, что мир под землей гораздо красивее, чем снаружи. Что своды пещер покрыты разноцветными камнями, сверкающими как звезды. Что прямо из стен вытекают широкие водопады, формируя реки и даже озера. Что здесь растут прекрасные деревья вместе с не менее прекрасными цветами. Все это не могло не вселить в меня желание хоть немного пройтись по подземелью вне столицы.

“Азриэль, ну пожалуйста! Мы немного погуляем и просто вернемся домой!”

Судя по выражению его лица, ему не очень нравилась эта затея. Но Азриэлю не хотелось меня расстраивать, а потому он, вздохнув, провел меня через ворота столицы.

Мы оказались в какой-то из не самых изведанных частей пещеры. Здесь было как-то... Безмонстро? Свет города тускло отражался от стен, окружающая атмосфера немного давила. Ничего из описываемых монстрами вещей здесь не было. Лишь небольшие серые кустарники росли из темного грунта. Мне здесь не нравилось, да и Азриэлю перспектива находиться здесь еще дольше была не по душе.