Текст книги "Ханаанский блюз (СИ)"

Автор книги: Karinana25

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Он повзрослел. Казалось, что ещё больше вырос и раздался в плечах за десять лет. Его зелёно-серые глаза были такими же, как и тогда, но лицо перестало быть мальчишеским, приобретя черты, которые мы обычно называем «волевыми» и «орлиными»; одет он был в прекрасно сидящий на нем костюм, который предполагал работу в какой-нибудь элитной компании в одном из небоскребов Азриэли.

Если говорить образно, перед мной стоял человек, на которого наверняка вешались гроздями представители обоих полов.

– Привет – поздоровался я, стараясь не показать, что он застал меня врасплох.

– Давно не виделись – он смотрел на меня так, что меня бросило в жар. Его глаза обежали мою фигуру, лицо, на миг остановились на моих губах, потом он спохватился и пожал мне руку.

– Жаль, что смог увидеть тебя только по такому поводу.

– Скоро увидишь и по другому – ответил я.

– Это как? – спросил он.

– В марте я призываюсь на сборы – сказал я. Прозвучало это невесело, но он не заметил.

– Ты решил вернуться? – удивился он – Почему?

«Хороший вопрос», подумал я. Теперь, когда мы с Дори наконец послали друг друга подальше, никакого резона я для своего глупого решения не видел. К сожалению, армии было плевать на такие тонкости. Я уже был в списке резервистов, запланированных на мартовский сбор, и звонить Дори, чтобы тот меня отмазал, было невозможно.

Вслух я сказал:

– Сложно объяснить.

– Я понимаю – тихо сказал он – после смерти Арона?

Я слегка опешил от такого предположения, но не стал возражать. Люди часто сами вкладывают в наши уста вранье, которое хотят услышать. Впрочем, это не было ложью – в общих чертах.

– И это тоже – уклончиво сказал я.

– Подвезти тебя? – спросил он – мне тоже надо в Тель Авив.

– Я на своей машине. Скоро поеду обратно на работу в Рамат Ган, так что нам не по пути.

– Жаль. Можно было бы перекусить где-нибудь по-быстрому – его взгляд буквально обжигал, но я просто хотел смотаться поскорее, пока здесь не появился Дори.

– Сегодня не получится, давай как-нибудь в другой раз – сказал я торопливо.

Он хотел что-то сказать, но посмотрел за мою спину и осекся.

Я обернулся.

Разумеется, командир Зелиг собственной персоной.

На меня он даже не взглянул.

– Привет, Паит – сухо поздоровался с моим собеседником.

– Привет, командир – нехотя ответил тот.

Я посмотрел на часы. Если выеду прямо сейчас, успею добраться до пробок, и поработать часов до девяти. Дори вряд ли вернётся сегодня в офис, и я смогу немного расслабиться.

– Мне пора – сказал я Зоару – увидимся на сборах.

– Погоди – остановил он меня – до марта ещё дожить надо. Дай мне свой номер, я тебе перезвоню.

Я пожал плечами, продиктовал свой номер телефона и поспешил к машине.

За окном уже был поздний вечер, но я не торопился выходить с работы.

Слова Дори до сих пор звенели в моих ушах, дома я теперь бывал еще реже, чем раньше, лишь бы не встречаться лишний раз с Куртом.

Почти пятнадцать лет я прятал голову в песок, закрывая глаза на явное: мой дед не был из тех немецких офицеров, которые смогли выйти из войны с относительно чистыми руками.

Нюрнбергский процесс не преследовал всех германских офицеров без исключения. Среди них были и обычные солдаты, которые просто воевали – просто не на той стороне.

Моссад охотился в первую очередь за теми, чьи руки были в крови, причем в крови немалой. А мой дед как-то проговорился, что за ним после окончания войны шла охота.

Я знал это все – но пятнадцать лет отказывался сложить два и два, убеждая себя, что он был простым военным. Я должен был понять, что он не оставил бы в живых хотя бы одного человека – того моэля, который делал ему обрезание под дулом пистолета. Это был бы слишком опасный свидетель.

Я бы сам его убил, если был бы на месте Курта.

Дори был прав – и мой дед, и я – чем мы, по сути, отличались друг от друга?

Мой отец и братья никогда не служили в боевых частях. Отец чинил армейский транспорт, старший брат отслужил в штабе, а младший и вовсе не призвался.

Я же призвался в боевые части потому, что туда пошли почти все мои друзья. Потому что это было «круто». И ещё, чтобы исправить то, что делал мой дед.

А на деле – я просто повторил его путь.

Дед очень скоро заметил мое отчуждение. Если раньше я возвращался домой раз в два-три дня, и проводил с ним хотя бы полчаса за ужином, то теперь просто не мог есть то, что он готовил. Я перекусывал чем-то в кафе или покупал готовую еду, дома сразу же шел в душ, а потом в свою комнату – до утра.

Сегодня я собирался повторить свой обычный маршрут, надеясь, что он уже будет спать.

Но он встретил меня на пороге, хотя было уже почти двенадцать ночи.

– Иди на кухню, поговорим – тяжело сказал он мне.

Я молча кивнул. Рано или поздно, этот момент должен был наступить.

Мы сели на наших обычных местах за кухонным столом, Курт поставил передо мной чашку чая, и промолчал, увидев, что я ее не коснулся.

– Ты расстался с Дори? – спросил он.

– Да – коротко ответил я.

– Когда?

– Две недели назад.

Он постучал по пальцами по столу.

– Можно ли спросить, из-за чего?

Я подумал, подбирая слова. Но вместо этого у меня вышло совсем другое.

– Что тогда случилось с тем моэлем?

Дед вскинул на меня взгляд – видимо, этого вопроса он ожидал меньше всего.

Потом сказал:

– А ты как думаешь?

– Ты убил его? – спросил я, замирая.

– Да. Иначе убили бы меня – ответил он будничным голосом.

– А ещё кого?

Он приподнял бровь.

– К чему эти расспросы через пятнадцать лет? Ты не знал? Или предпочитал самообманываться?

– Второе – пробормотал я.

– Ты мог бы задать этот вопрос в любой момент, я ничего от тебя не собирался скрывать. Почему сейчас?

– Если бы я спросил…и узнал – я не смог бы жить с тобой – с трудом сказал я.

– А пряча голову как страус, мог – заключил он – какой же ты болван.

Я промолчал. Он был абсолютно прав.

– Так почему же сейчас? – повторил он свой вопрос.

Посмотрел на меня.

– Дори?

– Да – выдавил я.

Курт усмехнулся.

– А вы двое, значит, безгрешные ангелочки? – выплюнул он.

Я сцепил под столом пальцы.

– Нет. И он это тоже сказал.

– Ему лучше знать – философски ответил дед.

– Скольких ты убил? – спросил я.

Он смотрел на меня, словно прикидывая.

– Я не знаю – сказал он наконец – и как именно считать? Своими руками? Подписав приказ? Отдав команду? В зависимости от твоего ответа – от десятка до нескольких сотен.

Я молчал. Не мог больше врать себе, что не думал о таком ответе. Ещё как думал, и знал, что скорее всего он будет именно таким. Поэтому и не спрашивал.

Но теперь это уже не имело значения – потому что я сам уже был не тем, кем раньше.

– Я не говорил тебе – сказал дед хрипловато – видел, что ты не хочешь знать, надеялся, что никогда не спросишь. Если бы не этот паразит…

Я не ответил.

Потом вспомнил, что давно хотел спросить.

– Зачем же ты приехал сюда?

– В Израиль? – уточнил он.

– Да, ты же был нацистом, ненавидел евреев. Зачем?

– С чего ты взял, что я ненавидел евреев? – удивился он – я просто выполнял свою работу. Как и все. Как и ты.

– Я… – начал я и осекся.

Он тем временем продолжил:

– Почему приехал… Здесь меня наверняка никто бы не искал. И потом, я собирался пробыть здесь не дольше нескольких месяцев, а потом сбежать в Аргентину, как и многие другие.

Он помолчал.

– И что же? Почему не сбежал?

– Встретил твою бабушку – усмехнулся он – через два месяца она забеременела твоей тёткой, и я уже никуда не поехал.

Какое-то время мы сидели молча.

Дед пил свой чай, крошил на тарелку печенье.

– И что теперь? – спросил он – съедешь от меня куда подальше?

– Нет – ответил я. Взял чашку, отпил из нее остывший чай – лучше нам держаться вместе.

– Только не начинай сравнивать меня с собой – фыркнул дед – опять твое самоедство? При чем тут ты? Я знаю, что ты в армии не был ангелом, но уж точно не зверствовал.

– Давай об этом не сегодня – сказал я. Голос мой прозвучал очень уж устало. Дед не стал настаивать.

– Иди спать – он похлопал меня по руке.

– Спокойной ночи – я поднялся, ощущая себя древним стариком. Тело болело от недосыпа и сидячей работы.

Перед сном успел услышать, как он насвистывает Лили Марлен. Но не было сил даже разозлиться, и я так и заснул – под его свист.

Через пару дней мне позвонили с незнакомого номера. Я пару секунд смотрел на экран, потом ответил.

– Миха? Это Зоар – услышал я.

– А, привет – я сел в кровати, где отсыпался после каторжной рабочей недели.

– Я тебя не разбудил? Забыл, что не все в мире жаворонки.

– Я уже проснулся – отозвался я.

– На кладбище было в самом деле не лучшее место и время для светской беседы – сказал он – давай встретимся сегодня. Ты работаешь?

– Нет, я свободен – ответил я.

– Тогда позавтракаем где-нибудь в центре – он не предлагал, а почти приказывал.

Я быстро перебирал в голове дела на сегодня. Дед вроде никаких планов на меня сегодня не строил, на пробежку я мог пойти и вечером.

– Можно – сказал я.

– Тогда я заеду за тобой через час.

Завтракать мы отправились в Бенедикт, и как ни странно, нас проводили к столику сразу же, без неизбежного ожидания на входе, из-за которого я так не любил сюда приходить.

– Ты занял место заранее? – спросил я.

– Разумеется – ответил он – не думаешь же ты, что меня пропустят без очереди только из-за моих красивых глаз?

Я промолчал, но понял, что столик был забронирован по крайней мере три дня назад. Как раз тогда, когда мы с ним встретились.

Я заказал себе их фирменные «яйца Бенедикт», и он последовал моему примеру.

– Где ты работаешь? – спросил он, когда официант отошёл от нас с заказом.

Я ответил.

– Знаешь некоего Гая Зелига? – спросил он.

– Конечно, он был моим начальником в предыдущей конторе – сказал я небрежно.

– Точно. И братом Дори – усмехнулся он.

– Ты с ним знаком? – спросил я.

– Только шапочно, пересекались пару раз по делам. Он узнавал о тебе около года назад.

– Серьезно? – удивился я, вспоминая, что было год назад в декабре. Кажется, к тому времени мы уже расстались.

– Да, узнал, что я служил с Дори, и спрашивал про тебя.

– И что ты ему ответил? – спросил я.

– Что ты был солдатом без страха и упрека, лучшим в роте. Надеюсь, я не преувеличил?

– А что ещё он хотел? – мне стало интересно. Оказывается, за моей спиной Гай проводил целое расследование, расспрашивая моих друзей.

– Спрашивал, не было ли у тебя чего-то с Дори – ответил Зоар задумчиво.

Я хмыкнул.

– Я ответил правду – что ничего не было – по крайней мере, и я об этом ничего не знал. Но, судя по всему, мои познания устарели?

– Мы не вместе. Уже – ответил я как можно лаконичнее.

– Это радует – усмехнулся он.

Официант принес наконец наши тарелки, и на некоторое время мы замолчали, расправляясь с их содержимым.

Наконец Зоар отодвинул от себя свою тарелку, отхлебнул из стакана апельсинового сока.

– Помнишь – начал он, и я понял, что начинается вечер… нет, утро воспоминаний, целью которого будет… в общем, и так было понятно. Непонятно было только, зачем ему нужна такая длинная прелюдия. Я не был из тех, кто спит налево и направо, но кажется, он, как и Гай, считал меня недотрогой.

– Я помню все – перебил я – куда хочешь пойти? К тебе, ко мне?

Он вскинул бровь, не ожидая такого.

– Серьезно?

– Абсолютно. Но задницу подставлять будешь ты. – процедил я. С меня хватило Дори, больше такой услуги я предоставлять не собирался никому. Мои слова прозвучали зло – и, уже произнося их, я знал его ответ.

Он потерял дар речи от такой наглости. Потом взял себя в руки, отпил ещё сока.

– К сожалению, буду вынужден отказаться – вежливо сказал он.

– Понимаю – ответил я. Не могу сказать, что был разочарован из-за его отказа. Если только чуть-чуть.

Завтрак был закончен, мы расплатились и вышли на умытую зимним ливнем улицу.

До моего дома мы доехали молча, он остановил машину под окнами и протянул мне руку.

– Я рад, что мы встретились, Миха – сказал он.

– И я.

– Вижу, что врешь – усмехнулся он – все ещё не можешь забыть Дори?

– Нет – ответил я – не из-за этого.

Он все держал мою руку, не спеша ее выпускать. Потом наклонился ко мне, и на секунду мне показалось, что он меня поцелует, но он только отстегнул мой ремень безопасности.

– По скорой встречи, Миха.

– Увидимся – коротко сказал я. Глядя на него, я понимал, что требовать от него пассивной позиции было с моей стороны чистой наглостью. Никакого продолжения у нас в перспективе не намечалось, поэтому я захлопнул за собой дверцу машины, поднялся к домой и заставил себя выкинуть из головы мысли о Паите.

Если я ожидал, что Зоар тоже махнет на меня рукой, то ошибался. Примерно через неделю он позвонил опять, в самую рань.

– Позавтракаем?

– Уже завтракали же – сонно сказал я – в этот раз он меня все-таки разбудил.

Он рассмеялся.

– Давно мне не приходилось так тяжело работать, чтобы пригласить кого-то на свидание. Ты со всеми такой?

– Мм? – я все ещё не мог окончательно проснуться.

– Когда мне за тобой заехать? – спросил он.

– Сегодня я хочу заехать на работу – признался я – освобожусь часам к двум или трем.

– Я позвоню тебе к трем – сказал он.

Я провалялся в постели ещё минут двадцать, потом наскоро оделся и поехал в офис.

В пятницу, разумеется, там никто не работал, и я порой использовал несколько тихих пятничных часов, чтобы сосредоточиться и доделать работу в тишине. Я любил эти часы – все было знакомым и одновременно немного чужим. Пустующие кабинеты и опенспейсы – в пятницу это было моим тайным царством. Не надрывались телефоны, не проходил мимо двери моего кабинета хмурый замдиректора.

Точнее, раньше не проходил.

Потому что сегодня он тоже был на рабочем месте.

Я понял это не сразу – в его кабинете было тихо, и дверь была закрыта.

Я прошел к себе, включил компьютер и принялся за работу.

Через примерно час я услышал звук открываемой двери и вздрогнул от неожиданности.

Вышел в коридор и увидел Зелига, выходящего из своей комнаты.

Тот, услышав мои шаги, резко повернулся ко мне.

– А, это ты – бросил он мне.

– Пришел поработать – отозвался я.

Он пожал плечами.

– Твое дело.

– Дори – сказал я. Мне очень хотелось, чтобы последние два месяца куда-нибудь бы исчезли. Но он смотрел на меня точно так, как и полтора года назад, на дне рождения своего брата – зло и недружелюбно.

Если я протянул бы ему руку – он не принял бы ее, и это было понятно по его лицу.

Поэтому вместо слов примирения я сказал что-то другое.

– Послушай. Мне нет никакого смысла являться в марте на сборы, и ты сам это понимаешь.

– Не хочешь идти на сборы? – уточнил он.

– Не хочу – подтвердил я.

– Это твои проблемы – он захлопнул дверь в свой кабинет, повернул в нем ключ.

– Вот ты мудак – пробормотал я.

Он круто повернулся ко мне.

– Давно не нарывался, Розенберг?

– Пошел ты – пожелал я ему. Куда делось мое хваленое самообладание? Даже Гай не мог настолько вывести меня из себя.

Он подошёл ко мне поближе, словно чтобы что-то сказать, и вдруг дал мне поддых.

– Давно мечтал это сделать – доверительно сказал он мне на ухо, пока я хватал ртом воздух.

Когда я немного пришел в себя, он уже покинул помещение.

Работать я после этого уже не продолжил. Выключил компьютер и вышел прямо под дождь. Доехал до дома, проигнорировав какой-то вопрос деда, свалился в постель и проспал до трёх часов.

Проснувшись, я понял, что уже не засну. Провести всю ночь наедине со своими мрачными мыслями мне совсем не улыбалось, и я решил проветрить голову на улице.

Ливень уже закончился, и вечереющая улица сверкала отражениями фонарей на мокром асфальте. Людей снаружи почти не было, но бары и кафе были забиты под завязку.

В свой обычный бар я уже давно не ходил – он прочно ассоциировался у меня с Гаем. Поэтому я решил пройти ещё пару кварталов, до другого места, где иногда бывал раньше.

В кармане у меня зажужжал телефон. Я вытащил аппарат и машинально ответил.

– Миха – услышал я голос Зоара – где ты?

– Гуляю – ответил я.

– Я еду к тебе. Напиши свой адрес, я буду через полчаса.

– Пиши.

Сейчас я был рад даже его компании. Любой, кто отвлек бы меня от воспоминаний о прошлом и о Зелиге, сейчас прошел бы на ура.

Эти полчаса я провел весьма эффективно – впервые за шесть лет надираясь вдрызг.

Когда Зоар подсел ко мне, возле меня уже выстроились гуськом пустые стопки из-под текилы.

– Что же ты меня не подождал? – спросил он с легким упрёком.

– Если бы ты видел меня полчаса назад, все бы на том и закончилось – усмехнулся я.

– Топишь горе в текиле? – догадался он.

– Точно – я махнул пробегавшему мимо официанту, заказал ещё четыре порции того же. Зоар заказал себе виски со льдом. Лафройг.

– Как ты это пьешь? – спросил я, чокаясь с ним.

– Виски?

– Лафройг.

– А что с ним? – не понял Зоар.

– Тебя ведь тоже Дори отпаивал им тогда?

– Когда?

– После первого выступления.

– С чего бы ему это делать? – он пристально смотрел на меня.

Я промолчал.

– С тобой он на самом деле носился больше, чем с остальными – с лёгкой насмешкой сказал Паит.

Вместо ответа я просто влил в себя ещё одну порцию.

– Интересно – сказал Зоар – вы настолько непохожи. Неужели вы правда были вместе до недавнего времени?

– Всего пару месяцев – ответил я неохотно.

– Он и ты – задумчиво сказал мой спутник – прямо не верится.

– Почему? – спросил я. В ушах уже изрядно шумело, но до опьянения ещё было далеко.

– Дори – это Дори. Ковбой с Дикого Запада. Я вообще не понимаю, как он смог стать командиром взвода, а теперь и роты – с таким отношением к армии.

Я усмехнулся. Дори – Клинт Иствуд. Смешно. Разве что глаза немного похожи.

– А ты – продолжал Зоар – ты – просто хороший парень. Отважный солдат. Я до сих пор не могу поверить, что ты тогда ответил на мой поцелуй – он мельком посмотрел на мои губы, и меня снова кинуло в жар.

Я решил не отвечать – после стольких порций алкоголя очень легко было сболтнуть лишнего.

– В армии вы сблизились – вспомнил Паит – неужели уже тогда…?

Я покачал головой.

– Тогда ничего не было.

Он допил свой виски и жестом показал проходящему мимо официанту сделать рефил. Я тоже.

Какое-то время мы молчали, каждый думал о своем.

– Кем ты работаешь? – спросил я неожиданно для самого себя.

Он поднял брови.

– Это имеет значение?

– Просто интересно.

– Управляю IT-компанией – ответил он коротко.

Я кивнул. Понятно, почему он знал Гая – скорее всего, они вращались в общих кругах. Непонятно было только, что им обоим нужно было от скромного экономиста – меня.

– Привет – раздался над ухом чей-то голос.

Я повернул голову и увидел какого-то парня в черной обтягивающей майке. Тот улыбнулся Зоару, полностью игнорируя меня.

– Привет. Я Галь.

– Привет – не глядя на него, сказал Паит. Лицо его мгновенно замкнулось и стало непроницаемым.

– Можно купить тебе чего-нибудь выпить? – спросил Галь.

– Нет, спасибо, я не один – отозвался тот.

Парень наконец повернулся ко мне и смерил меня взглядом. Пару секунд он, видимо, думал – идти на конфликт или нет. Потом хлопнул Зоара по плечу и отошёл.

Тот немного виновато улыбнулся мне, потом отодвинул от себя нетронутый стакан.

– Миха – сказал он.

Я поднял на него взгляд со своей последней стопки текилы. У меня слегка все расплывалось перед глазами, но я не волновался – домой можно было бы дойти пешком минут за двадцать.

– Твое предложение ещё в силе? – спросил он.

– О чем ты? – не понял я. Потом понял – Сегодня? Сейчас?

– А когда ещё – усмехнулся он.

Я подумал.

– К тебе часто лезут со знакомствами – констатировал я факт.

– Да – просто ответил он.

– Тогда зачем тебе подставлять мне свой зад? Ты же этого отчаянно не хочешь – сказал я – бери кого хочешь и пользуйся.

Он издал невеселый смешок.

– Может, я просто хочу закрыть гештальт – сказал он.

– Это ты про меня? – не понял я. Дюжина порций текилы наконец дошли до моих мозгов, и превратили их в какое-то варево.

– Да. Дори говорил, что я спрашивал про тебя?

Я попытался вспомнить и не смог.

– Говорил – ответил я на всякий случай.

– Знаешь почему?

– Потому что мы так и не трахнулись? – предположил я.

– И это тоже. И ещё, потому что из всех, с кем я имел дело – ты был самым порядочным и нормальным человеком.

Я хрюкнул прямо в свою текилу, и закашлялся.

– Я?!

– Не смейся – холодно сказал он – я тебе тут душу изливаю. Говорю то, что хотел сказать уже много лет.

– Ну говори – пробормотал я. Если бы я не был настолько пьян, то уже остановил бы его и, скорее всего, ушел, чтобы не слышать чуши о своей порядочности. Но мои ноги были ватными, а мысли еле ворочались.

– Помнишь, мы должны были патрулировать в тот день базу вдвоем? – спросил он с затаенной нежностью. Странно было слышать от него такой тон – подобные ему скорее отдают распоряжения, чем ласковые слова.

Я помнил.

В тот февральский вечер мы взвалили на себя обычное тяжеленное снаряжение и потопали в вечерний патруль.

Маршрут проходил через размокшие после дождя песчаные дорожки вдоль вездесущих эвкалиптовых деревьев.

Какое-то время мы шагали молча, но нам предстояло еще четыре часа соседства, и мы постепенно разговорились.

– Чертова армия – говорил Зоар, меся ботинками бурый мокрый песок под ногами – чем мы занимаемся, Розенберг? Прямо сейчас я мог был трахать свою девушку в своей теплой кровати дома. А вместо этого убиваю свой пятничный вечер на охрану этого богом забытого места. Кому это надо? Три года моей жизни просто псу под хвост.

Я сочувственно кивнул.

– У тебя есть девушка, Розенберг? – спросил он.

– Осенью расстались – ответил я.

– Сочувствую. Что, не выдержала графика боевых войск?

– Что-то в этом роде – пробормотал я.

Он замолчал.

Какое-то время снова было тихо, только наши ботинки хлюпали по лужам.

– Ты редко выходишь из базы – внезапно сказал Зоар.

– Да – ответил я односложно. У меня как раз начались проблемы с родителями, которые требовали от меня соблюдения субботы во время возвращения, и я с некоторых пор предпочитал оставаться на базе. Значит, это уже успели заметить.

– Поехали ко мне в следующий раз – предложил он – мои родители не будут против, и места у нас много, есть свободная комната для гостей.

Звучало заманчиво.

– Они не религиозные? – задал я животрепещущий вопрос.

– Они даже свинину едят, представь себе – усмехнулся Паит.

– Если не шутишь, то с удовольствием – сказал я, не веря своему счастью.

– Такими вещами я не шучу – серьезно ответил он.

Мы продолжили наш маршрут, и он рассказывал, куда можно пойти в пятницу в их городе, и как круто мы оторвемся.

– А твоя девушка? – вспомнил я – она не будет против?

Он хмыкнул.

– Она со мной рассталась позавчера. Я собирался выйти на выходные домой и убедить ее вернуться, а мне влепили это чёртово дежурство. Понимаешь, почему я такой злой?

– Да – ответил я и вздрогнул, когда мне за шиворот упала увесистая капля.

– Черт, дождь начинается – простонал он – побежали в ту рощу, там можно переждать.

Мы добежали до укрытия как раз вовремя – потому что в ту же самую секунду хлынул невероятный ливень. Я смотрел на стену воды перед собой, иногда мне на куртку и лицо падали отдельные капли, но в остальном мы были укрыты достаточно надёжно.

– Тебе не холодно? – спросил вдруг Зоар шепотом.

– Н-не очень – ответил я, хотя, если честно, мне было не особо тепло.

– Я промок – признался он. Прикоснулся к моей ладони пальцами – они были ледяными.

Машинально я сжал его пальцы, чтобы согреть их. Он как-то странно посмотрел на меня, и я смутился.

– Извини – сказал, отпуская его руку.

– Ничего – пробормотал он.

Мы стояли почти вплотную на крошечном пятачке сухой земли, а дождь и не думал прекращаться.

Я почувствовал, что он начинает дрожать. Он и в самом деле успел промокнуть, и его волосы были совсем влажными.

Я вздохнул, пытаясь понять, как можно ему помочь. Кажется, у меня была запасная чистая футболка, которую я держал при себе в пакете.

Бронежилет снимать было нельзя, но хотя бы вытереть волосы не мешало бы.

Я вытащил из нижнего кармана армейских штанов пакет с футболкой, протянул ему.

– Вытри голову.

Он с благодарностью принял у меня пакет, яростно принялся тереть голову тканью.

– Уже лучше – со смешком сказал мне, но я видел, что он все ещё мёрзнет. Взял у него футболку и обернул ее вокруг его головы – так было теплее.

Он замер, глядя на меня, пока я закреплял рукава над его ушами.

Я не понял, зачем он наклоняется ко мне, думал, что он хочет что-то сказать на ухо.

А потом его обветренные губы коснулись моей щеки, и я вздрогнул.

Уже очень давно никто не целовал меня – и теперь, в эту секунду, мне было неважно, кто это делает – парень, девушка, однополчанин, хоть сам черт. Несколько последних месяцев жизни в вакууме, когда вокруг было полно людей, но по сути я ощущал себя живущим где-нибудь на Марсе – сделали свое дело.

Я не шелохнулся, ожидая, что он будет делать дальше.

Зоар помедлил секунду, его шершавые губы все ещё касались моей кожи. Потом на секунду он отстранился, и вот уже его поцелуй тронул мои губы, не менее обветренные, чем его.

Я почти не дышал, осознавая, что со мной происходит что-то, о чем я никогда до этой секунды даже не думал.

Не осознавая, что делаю, я приоткрыл рот, впуская в себя его язык.

Он застонал и принял это приглашение. Его руки обхватили мою промокшую куртку, будто он боялся, что я могу сбежать. Своими губами он раздвинул мои и втянул меня в первый в моей жизни поцелуй с парнем – жёсткий, колючий, совсем не такой, к каким я привык со своей бывшей.

В моей голове все шумело от дождя, холода и возбуждения, которое бывает настолько сильным только в двадцать лет.

Я почувствовал, как его рука продвигается вниз, расстёгивает пуговицы армейских штанов и проникает через резинку трусов туда, где уже пульсировал мой стояк.

Руки его, которые ещё минут пять назад были ледяными, теперь стали совсем горячими, поэтому прикосновение не было неприятным. Да что там, оно было охрененно приятным.

Я подумал, что и ему наверняка хочется того же, и повторил его действия.

Он был немного выше меня, поэтому я прислонился лбом к его щеке, и просто плыл по течению – к долгожданному оргазму.

Когда все кончилось, я отстранился от него, только сейчас начиная немного понимать, что произошло.

Хотел что-то сказать, но горло совсем пересохло.

Он прижал к себе мою голову, поцеловал в волосы, в скулу, в щеку, словно сам не чувствовал той же неловкости.

– Миха – прошептал он мне на ухо – ты охренительный.

Я закусил губу, чтобы не рассмеяться.

Он поднял от меня лицо.

– Дождь закончился. Пошли дальше?

Я обернулся и увидел, что дождя и в самом деле уже не было. Падали капли с узких эвкалиптовых веток, но ночное небо было чистым.

Теперь, в темном баре, на меня смотрел серо-зелеными глазами повзрослевший Зоар, терпеливо дожидаясь моего ответа.

– Я пьян – честно признался я ему – ты хочешь заняться сексом с пьяным мужиком?

Он усмехнулся.

– Если протрезвеешь, то опять начнёшь от меня прятаться. Лучше я поймаю момент, пока ты не передумал.

Мы расплатились, я собрался с духом, поднялся со своего стула и пошатнулся. Он обхватил меня за плечи, поддерживая, и мне опять стало жарко.

– Идем, возьмём такси.

По дороге я почти протрезвел – по крайней мере, перед глазами уже не вертелось, и выйдя из машины, я зашагал довольно-таки уверенно.

В голове, правда, все ещё была какая-то каша.

– Приехали – раздался у меня за плечом голос Зоара.

Я поднял голову и увидел перед собой одну из элитных высоток Тель Авива. Как ожидаемо.

Жилье его напоминало квартиру Гая лишь своей явной дороговизной. Здесь чувствовалось больше вкуса – скорее всего, поработал по-настоящему хороший дизайнер.

– Подожди здесь, я сполоснусь– сказал Зоар.

– Подожду, если не засну – ответил я, садясь на высокий табурет у барной стойки. На таком я точно не заснул бы.

– Присоединяйся – сказал он – у меня бассейн в ванной.

– Я в нем утону в таком состоянии.

– Не бойся, искусственное дыхание за мой счёт – усмехнулся он.

– Иди, я скоро приду – сказал я, прикрыв глаза. Спать мне не хотелось, и я просто пережидал, пока голова перестанет кружиться, слушая всплески льющейся воды в ванной.

Потом решил все-таки искупаться.

Ванная комната была огромной, и в середине находился утопленный в пол бассейн с бортиками – где-то три на четыре метра.

Зоар, который как раз заворачивал кран в душе, махнул мне рукой.

– Лезь туда, я сейчас присоединюсь.

Я скинул одежду на столик у двери, и быстро принял душ – не хотелось лезть в чистую воду прямо так.

Зоар уже сидел в своей сибаритской ванне и наблюдал за мной.

– У всех твоих соседей дома такое чудо? – спросил я, присоединяясь к нему.

– Не, конечно. Я видел подобное пару лет назад в банях в Японии, вот и решил, что у меня тоже такое будет.

Я с довольным вздохом откинулся спиной на гладкий бортик, и закрыл глаза.

Услышал всплеск, и понял, что он придвигается ко мне поближе.

Рука его легла мне на живот, другая – под шею. Его губы, на которых ещё была тень аромата Лафройга, нашли мои.

Я помнил о нашем уговоре, но все равно боялся, что он решит доминировать.

К моему счастью, он даже не думал этого делать. Его поцелуи были напористыми и властными, совсем не такими, как в двадцать лет – но он не менял правил игры, о которых мы договорились заранее.

Я наслаждался его телом – твердым и крепким, и тем, как он открывается мне, не забывая и сам оставлять на моей груди и шее отметины от засосов и укусов. Я вылизывал его живот, с удовольствием всасывал в рот его член и яйца, и между тем, осторожно раскрывал его пальцами. Подумал, что наверное, если бы он не сдался, к концу вечера я сам согласился бы на любую роль. Но говорить это ему не собирался. Я хотел доставить ему такое удовольствие, чтобы он не пожалел бы о своем выборе – как, впрочем, и с любым, с кем я когда-либо делил постель.

Я входил в него и жадно смотрел на его лицо; глаза его в полумраке были почти черными, он прикусывал губу, когда я входил особенно глубоко, и молчал, но его член, твердо упирающийся в мой живот, свидетельствовал о его ощущениях.

– Хочешь быть сверху? – прошептал я, сам того не ожидая от себя.

– Хочу, чтобы ты мне мозги вышиб бы своим хреном – прошептал он, слегка задыхаясь – если уж я согласился на такую авантюру, давай уже до конца и по полной.

Дважды меня уговаривать не пришлось – я обхватил его за бедра и уже не стеснялся – если он хотел по полной, то и получил по полной – до самого его оргазма, который я почувствовал на своем животе – а потом и меня настиг этот бешеный электрический разряд во всем теле.

*

Я лежал в его необъятной кровати, слушал его ровное дыхание. Не мог заснуть – после дневного сна, текилы, сумасшедшего секса я был слишком взбудоражен.

Почему-то снова вспомнил тот февраль, десять лет назад.

Мы использовали каждую минуту, чтобы провести ее, так сказать, с пользой. Ни один из нас не был готов на что-то более экстремальное – да и где? Не в комнатах же, где всегда был проходной двор. Да и эвкалиптовая роща не была таким уж надёжным убежищем. Как назло, мы оба застряли на базе на полных три недели с выходными, так что не могли даже поехать к нему домой.

Назад к карточке книги "Ханаанский блюз (СИ)"