Текст книги "Шепот лесных сирен (СИ)"

Автор книги: Isabelle Kelari

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

На любые ошибки просьба указывать))

Сюрприз по случаю Женского праздника – https://vk.com/wall-73879690_654. Жду ваших откликов в комментариях к записи))

========== Глава двадцать седьмая. Природа страха ==========

На улочках Хайвертона было пусто. Изредка где-то в глубине домов лаяла собака или по соседству плакал маленький ребенок, испугавшись непривычной тишины. Но не было слышно ни звонкого смеха, ни веселых разговоров. Хайвертон словно вымер.

Изредка по узким улицам проходила пара-тройка мужчин. В руках у них сверкали ледяным лезвием топоры и тонкие вилы. Последние две недели люди патрулировали границы деревни, пристально наблюдали за опушкой и несли дозоры по ночам. Напряжение висело в воздухе подобно плотной липкой паутине, проникало под кожу прямо в сердце, заставляя его холодеть от страха.

Без нужды люди старались не выходить из домов. Лишь иногда, когда солнце достигало самой высокой точки, женщины отваживались выйти наружу, чтобы их дети могли подышать свежим воздухом, после чего отводили их в сиротский приют, где до самого вечера они находились под присмотром, пока родители занимались работой в полях или лавках. В эти солнечные часы Хайвертон походил на ту полную жизни деревеньку, какой он был еще совсем недавно. Но с наступлением сумерек улицы неизменно пустели.

Когда мимо одного из домов прошел очередной дозорный, из тумана вынырнула высокая девичья фигура. Обогнув угол дома, она поравнялась с дозорным, коротко кивнула ему в знак приветствия, тряхнув темно-рыжими волосами, и поспешила в сторону площади, легко лавируя между редкими встречными прохожими.

Достигнув площади, Джейн свернула к массивному зданию таверны и вошла внутрь. Тяжелый сладкий запах тут ударил в нос, голова закружилась от аромата хмеля. Когда же наваждение прошло, и она сделала несколько неверных шагов, то увидела посреди собравшейся в зале толпы Оливера. Юноша что-то громко говорил, но его голос тонул в общем гомоне людей. Рискнув подойти поближе, Джейн начала пробираться сквозь толпу, то и дело подталкиваемая из стороны в сторону деревенскими жителями.

– …Хватит просто так сидеть! Мы должны ответить им за наш страх! Разве это нормально – что наши братья, сестры или дети должны шарахаться от каждого шороха только потому, что в этих лесах обитает нечисть? Что никто из нас не может нормально выйти на улицу, не боясь, что может попросту не вернуться?

– Джеймс предложил неплохой вариант, и мы его придерживаемся, – буркнул за стойкой Саймон. – Чего тебе еще надо, что тебе неймется?

– Чтобы они ответили за все, что с нами сделали! – со всех сторон послышались одобрительные шепотки, переходящие в выкрики. – Или ты хочешь, чтобы все это переросло в то, что творилось в Твилладе? А ведь еще немного – и мы будем ничем не лучше.

– Что мы можем сделать?

– Если подожжем опушку, сами сгорим…

– Не подожжем, – жестоко усмехнулся Оливер, и от этой улыбки у Джейн похолодела кровь. – Вырубим для начала. Говорят, будущая зима будет холодной.

Таверна разразилась согласными криками, которые, как ни старался Саймон, подавить не мог. От вечного страха все они смертельно устали, а Оливер предлагал им выход – не ждать новой атаки, а самим нанести удар. Вот только не будет ли этот удар смертельным для всех них?

Она вдруг вспомнила ощущение дома, которое осталось в ее памяти после похищения. Ей казалось, что там она была нужна, что именно там ее ценили. И все же ее вернули обратно. Быть может, для того, чтобы что-то изменить? Протолкавшись вперед, Джейн вскинула глаза на Оливера.

– Ты не можешь этого сделать… – горячо зашептала она, заставив юношу нагнуться к ней ближе. – Вы не можете так поступить! Да, нам всем страшно, потому что мы не понимаем всего. Их мотивы, поступки… В них должен быть какой-то смысл, и вот это нужно понять прежде, чем объявлять им войну!

– Они объявили ее первыми! – выкрикнул мужчина из толпы, остальные поддержали его согласными криками. Джейн подняла руки.

– Я знаю, всем страшно. Этот страх – единственное, что оставалось неизменным все эти годы, на протяжении многих поколений. Но чего мы боимся на самом деле? Сирен? Или неизвестности, которая ждет в этом лесу? Когда чего-то не знаешь, боишься этого в сто раз сильнее – вот в чем причина нашего страха. Мы ничего о них не знаем, так, может, и боимся напрасно? Что, если они не хотят нам навредить?

Что-то в глубине души Джейн говорило ей, что она права в своих словах. Горожане, однако, так не думали.

– Ты же сама побывала у них, – недоуменно промолвила жена фермера. – Как ты можешь так говорить?

– Как раз поэтому я так и говорю, – тихо ответила ей девушка, но в наступившей тишине ее хорошо услышали все собравшиеся. Оливер недовольно цокнул языком.

– Откуда тебе знать, что это не их план? Сначала ты, затем Саманта, вы обе утверждаете, что они не такие, какими мы их считаем. А что, если все же это не так? – толпа снова загомонила, отчего юноша удовлетворенно качнул головой. – У них было достаточно времени, чтобы проявить свои мотивы. Вместо этого они забирали наших друзей и близких и продолжают забирать. Пора положить этому конец, – в таверне снова раздались крики. – Собирайте припасы, топоры и факелы. Покажем, что мы больше не боимся.

Раззадоренные жители заторопились к выходу. Бессильно глядя им вслед, Джейн все же догнала Оливера и ухватила его за рукав рубахи. Тот оглянулся, его глаза полыхнули яростью.

– Не делай этого, – умоляюще прошептала девушка. – Вы совершаете ошибку. Я прошу тебя, не надо…

Он вдруг перехватил ее запястья, с силой притянув к себе.

– Не лезь туда, где ни черта не понимаешь, – так же тихо шепнул он ей на ухо. – И не вставай у меня на пути.

Он оттолкнул ее и отошел к Саймону, недовольно протиравшему кружки. Джейн потерла запястье, на котором синим отпечатались его пальцы, и выскочила из трактира. Воздух, ей нужен воздух.

Вопреки надвигающимся сумеркам улицы полнились мужчинами. Одни ушли на сеновал за вилами, другие столпились в лавке кузнеца Брайана, ожидая своей очереди, чтобы получить топор или грабли. Несколько человек грузили повозку цепями и сетями, запряженная лошадь нервно била ногами. Страх уступил место ярости и отчаянию, но если по отдельности с ними можно было бороться, то вместе они были непобедимы.

Сорвавшись с места, Джейн побежала по улице, вглядываясь в лица встречных людей. То и дело на ее пути попадались знакомые – мужья знахарок или торговок, несколько фермеров, даже один плотник. Слезы застилали ей глаза, она падала в надвигающемся тумане, не заметив под ногами камней, вставала и снова бежала, но куда, не знала сама. Завернув за угол очередного дома, она вдруг налетела на кого-то, подняла заплаканные глаза и увидела хмурое лицо Алека.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил юноша. Джейн кивнула и махнула рукой куда-то назад, в сторону площади.

– Да, просто… Это все похоже на кошмар, который все никак не закончится.

– Может, он не должен заканчиваться, – задумчиво пробормотал Алек. – Может, его нужно закончить.

– Что? Нет, ты не понимаешь… – она осеклась, заметив, как в его руке сверкнула сталь. – Ты тоже?..

– Они забрали Шарлотту, Джейн, – резко ответил Алек, и в его глазах что-то погасло, на лицо набежала тень. – И если для того, чтобы вернуть ее, мне придется вырубить весь этот лес, я это сделаю. Нельзя просто спускать им это с рук.

Джейн лишь бессильно кивнула. Коротко сжав ее руку, Алек ушел, а девушка зашагала дальше по улице. Вот оно, то, что она упускала из вида. Люди мстят не за страх. Они мстят за потерянных близких.

Холодный воздух не помогал. Сердце колотилось так, словно было заперто в ловушке и стремилось из нее выбраться. Запрокинув голову, Джейн мгновение вглядывалась в темнеющие небеса, а затем снова бросилась бежать.

Ей нужен был кто-то, кто просто выслушает. Та единственная, кто всегда ее слушал.

Нужный дом показался из-за поворота спустя пару улиц. Старый, с обветшалой крышей, он, тем не менее, внушал ей чувство спокойствия. Подлетев к двери, Джейн заколотила в нее, отчего старое дерево протяжно застонало.

– Кэрис! Кэрис, откройте, пожалуйста!..

Спустя несколько мгновений дверь распахнулась, но на пороге, вопреки ее ожиданиям, появился Джеймс. Джейн замерла на месте, только слезы продолжали бежать по ее щекам тоненькими ручейками.

– Где Кэрис?

– Внутри, – недоуменно отозвался травник. Облегченно вздохнув, Джейн медленно прошла внутрь, но не выдержала и расплакалась навзрыд, не дойдя до порога всего пары шагов. Джеймс подхватил ее за талию и, что-то тихо приговаривая, повел внутрь.

Кэрис сидела возле окна и что-то вязала. Лишь только завидев девушку в таком состоянии, она тут же встала и прошла в кухню, где захлопотала над чаем. Пока она готовила, Джеймс по мере сил пытался успокоить девушку. Джейн дрожала, как при лихорадке, на лбу выступила испарина, лицо покраснело от слез. Подошедшая Кэрис вручила ей кружку с настоем и, тщательно проследив, что девушка его выпила, уселась рядом.

– Что случилось?

– Я опоздала… – прошептала Джейн. – Первый раз мне хватило смелости, но я опоздала… не справилась…

– Пей. – Кэрис подтолкнула к ней отставленную было кружку. В воздухе разлился сладкий цветочный аромат, вдохнув который девушка начала успокаиваться.

– Что это?

– Клевер. Пей, тебе это сейчас нужно.

Она сделала глоток и бросила быстрый взгляд на травника. Тот присел напротив нее на колени.

– Джейн, что случилось? – девушка сглотнула, облизнула губы.

– Они решили мстить… Взяли топоры и факелы и ушли к лесу. Я пыталась их остановить, но… – слезы снова против воли побежали у нее из глаз. Кэрис мягко обняла ее за плечи.

– Каким бы добрым ни было сердце, иной раз именно оно становится нашим худшим врагом. И даже благие намерения оборачиваются горестями, увы… Возможно, именно твое вмешательство и сыграло Оливеру на руку – жители еще раз вспомнили, как сирены влияют на людей.

– Но ведь я, правда, хотела, как лучше, – горячо возразила Джейн. – Но Оливер, он никого и слушать не хочет. Твердит все, что пора перестать терпеть, что нужно ответить.

Кэрис и Джеймс переглянулись.

– Выходит, все и впрямь повторяется. Все снова, как тогда…

– Тебя тогда на свете не было, ты не можешь знать. Но все же сейчас все может быть по-другому, – ответила женщина.

– Но ведь они обречены! – воскликнула Джейн, размазывая слезы. – Мы же ничего о них не знаем, а Оливер без раздумий продолжит эту травлю.

– Ты забываешь, что дело не только в страхе. Дело в любимых людях, которые пропали и не вернулись. Многие из мужчин мстят именно за них.

– Я пыталась их остановить, правда…

– Ничего. Если Саманта и остальные добрались до сирен, у них еще есть шанс.

– Так, может, их стоит как-то предупредить? – встрепенулась Джейн. Джеймс, глянув на Кэрис, усмехнулся.

За окном вдруг, громко ухнув, тенью пролетела сова. От ее крика девушка вздрогнула, но травник и женщина будто только и ждали, что ее появления. Кэрис улыбнулась.

– Уверена, они уже знают.

– Я вернусь к себе, буду наблюдать оттуда, – поднялся Джеймс. – Если что случится, я сообщу.

– Вы не пойдете со всеми? – вопросила девушка. – Многие либо уходят вырубать опушку, либо наоборот идут с границ глубже в деревню, говорят, так безопаснее.

– Нет, я не пойду. К тому же, мне вряд ли что-то грозит, да и лесным сиренам сейчас будет не до меня, – он снова улыбнулся, посмотрел на Кэрис, которая не сводила с него встревоженных глаз, и едва заметно подмигнул. – Узнаю этот взгляд. Ты же сама как-то сказала, если бы они хотели навредить, уже давно навредили бы. Неужели что-то изменилось?

– Если только настрой людей.

– Это мы переживем.

Кивнув женщинам на прощание, Джеймс вышел из дома, прикрыл за собой дверь и зашагал по улице, забирая к саду и опушке. Интересно, знала бы Джейн всю правду, стала бы о нем так беспокоиться? А Сэм? При мысли об ученице он вдруг улыбнулся. Да, Сэм стала бы.

Оставшись наедине, женщины замолчали. Джейн пила свой чай, Кэрис вернулась к вязанию, хотя мыслями была явно далеко. Девушка исподтишка за ней наблюдала. Наконец, любопытство взяло верх, и она решилась спросить:

– Я заметила, вы с Джеймсом хорошо друг друга знаете. Вы давно знакомы?

Кэрис скользнула по ней цепким взглядом карих глаз, улыбнулась, затем взглянула в окно, устремив взгляд туда, где за домами скрывалась опушка леса. В ее глазах тенью мелькнула грусть.

– Дольше, чем ты думаешь.

Комментарий к Глава двадцать седьмая. Природа страха

Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являетесь вдохновением для большинства писателей))

На любые ошибки просьба указывать))

========== Глава двадцать восьмая. Исход ==========

Лес волновался. Тревога незримо висела в воздухе, она звучала в разговоре ручья, слышалась в шепотке ветров, ей дышали деревья. Чащу вдруг наводнили животные. Волки, тихо порыкивая друг на друга, окружили селение. Вышли из долины кабаны с белоснежными клыками, очнулись от ленивой дремоты медведи, а с ближайших гор прибежали несколько пум. Лес собирал все свои силы.

Рано утром за завтраком тишину поляны нарушил громкий птичий крик. Вальдр поднялся со своего места и вгляделся в небо. Спустя мгновение откуда-то сверху резко спикировал белохвостый орел, приземлившись на стол перед мужчиной и аккуратно сложив огромные крылья. Вальдр протянул к нему руку, коснулся переливающихся перьев, как вдруг над его головой, шелестя крыльями, пролетала полярная сова, сделала круг над поляной и в итоге опустилась в аккурат мужчине на плечо. Вальдр не повел и бровью. Обернувшись к сидящей рядом с ней Эйле, Саманта округлила глаза, и дриада нетерпеливо придвинулась к ней ближе.

– Это посланники, с севера и востока, – пояснила она. – Все взволнованы и требуют ответов, а заодно заручаются поддержкой, собираются с силами.

– С силами? – с ужасом переспросила Сэм. – Думаешь, это необходимо?

Эйла посерьезнела, в светлых глазах отразилась печаль.

– Уверена.

После завтрака девушки пошли в сторону границы лагеря. В Лесу царил полумрак: ветви словно теснее сомкнулись, образуя купол нал их головами, листва зацвела еще гуще. Достигнув реки, они перешли на другую сторону по поваленному дереву и в ту же секунду оказались среди волков. Уже знакомая травнице стая приветственно порыкивала, пока вожак наблюдал за девушками. Когда же они поравнялись с ним, волк поднял голову, смерил травницу пронзительным взглядом и привстал на дыбы так, чтобы ее рука скользнула по его холке. Эйла хихикнула.

Где-то неподалеку послышались тихие голоса – из-под деревьев вышли Лукас и Оливия. Заметив Сэм, мужчина замер, не сводя с нее своих невероятно ярких зеленых глаз. Саманта смутилась, не заметив, как переглянулись Оливия и Эйла.

– У нас все тихо, – нарушила неловкое молчание сирена.

– Не знаешь, ребята добрались до деревни? – сбивчиво спросила Сэм. Оливия покачала головой.

– Пока нет. Если повезет, к вечеру уже дойдут, в крайнем случае, завтра утром.

– Я прошла с ними самую сложную часть пути, дальше, они сказали, пойдут сами, что я здесь нужнее, – проговорила дриада.

– Волки их выведут, Сэм, – добавила Оливия. – Проблема в том, что Лес начал укреплять свои границы – ты сама видела, насколько густой стала чаща, насколько темнее стало даже в перелеске. Это затрудняет их путь, но завтра они уже точно будут дома.

Закусив губу, она кивнула и нерешительно взглянула на Лукаса. Тот все так же не сводил с нее глаз. Бросив короткий взгляд на Эйлу, она собралась с духом и подошла к нему, остановившись в паре футов. В воздухе тут же разлился аромат хвои.

– Я хочу поговорить с Кайлом, – тихо сказала Саманта. Лукас едва заметно кивнул и махнул в сторону поселения.

– Пойдем.

Она отвернулась и зашагала обратно, мужчина пошел за ней следом. Эйла и Оливия провожали их взглядами, пока те не исчезли из вида, после чего дриада умоляюще посмотрела на подругу. Сирена только устало вздохнула.

– Не вмешивайся, Эйла. Будет только хуже.

– Но ты же тоже чувствуешь!..

– Их боль? – перебила ее Оливия. – Чувствую. Но это их боль. И не нам с тобой решать, как с ней быть.

До самой реки Лукас и Сэм шли молча. Напряжение усиливалось с каждым шагом: несколько раз Лукас порывался что-то сказать, но не мог подобрать слов. Да и о чем говорить? Он все сказал тем вечером. Глупо, нелепо, неправильно – но сказал. Сказанного уже не вернуть, да и стоит ли? Словно почувствовав, о чем он думает, Сэм коротко взглянула на него.

– Спасибо тебе, – он вздрогнул от ее слов и недоуменно нахмурился. – За то, что помог Лотти и остальным. Эйла сказала, это была твоя идея – помочь им незаметно уйти.

– Это меньшее, чем я мог помочь, – отозвался Лукас, чувствуя, как слова отдают горечью. – Особенно после всего.

Саманта знала, какие слова не прозвучали, но озвучивать их не хотела. Мысли о лжи еще были слишком свежи, пусть и не так болезненны. Да еще этот разговор…

Она вдруг поняла, что никогда не думала – а что для нее любовь? Она мечтала о большей семье и любимом и любящем муже, но что для нее значит – любить? Первый раз в своей жизни она действительно полюбила, а что в итоге – лишь отчаяние и смерть. Выходит, любить – значит молчать? Просто тихо и незримо быть рядом, наслаждаясь мгновением, ведь оно скоротечно. Отдавать всего себя ради другого, не ожидая ничего взамен, кроме его любви.

Но разве, отдавая себя, нельзя потеряться в человеке? Окончательно и безвозвратно? До боли в груди при каждом вздохе, до слез на глазах, до кипящей в жилах крови? Что делать тогда?

Ответов Сэм не знала. Равно как и того, как ей поступить. Боль в душе притупилась, но не ушла совсем, отдавая где-то внутри глухими ударами сердца. Ну почему, почему некоторым суждено влюбиться, но не суждено быть вместе?..

Они снова замолчали, размышляя каждый о своем. Изредка Саманта ловила на себе его взгляд, мгновенно отворачиваясь. В такие минуты в его зеленых глаза загоралось отчаяние, а ей от его близости и хвойного запаха хотелось кричать. И выглянувшая из-за деревьев поляна показалась ей облегчением.

Кайла они нашли у дальнего края поляны, рядом с очагом, где дриады готовили еду. Завидев девушку, он улыбнулся, сдержанно кивнул Лукасу и отставил в сторону плошку с кореньями.

– Ты в порядке? – мягко спросил он у травницы. Она пожала плечами.

– Нет, но какая теперь разница? – потеряно спросила Сэм в ответ. Юноша грустно взглянул на нее.

– Они еще не добрались, – вдруг сообщил Кайл. – До Хайвертона.

– Как раз об этом… – замялась травница, бросив быстрый взгляд на Лукаса. Он нахмурился. – Как это произошло?

Кайл взлохматил волосы.

– Лидия заговорила о том, что нам не стоило за тобой идти. А Майкл сказал, что, возможно, именно из-за нас все это и происходит, что мы не знаем, что сейчас происходит у нас в деревне. А потом мы застали Лидию, когда она собирала вещи. Сказала, нам здесь не место.

– После они нашли меня, – добавил Лукас. – Просили помочь покинуть Лес, но сохранив память.

Кайл кивнул.

– Вроде и все… Остальное ты знаешь.

Саманта нахмурилась, закусив губу. Что-то неуловимо ускользало от нее, что-то не давало покоя.

– А как вы вообще меня нашли? – вдруг вспомнила она. Кайл усмехнулся.

– Это все Лидия. Оказалось, ты учила ее читать следы, и когда ты ушла, это нам очень пригодилось.

Девушка изумленно выдохнула и засмеялась. Ее смех эхом разлетелся по поляне, вспугнув полевок, выглянувшее из-за облаков солнце позолотило волосы, и она вдруг предстала такой красивой, что было больно глазам.

– Господи, я и забыла об этом… Это же было так давно!

– Просто мы за тебя беспокоились, – с улыбкой промолвил Кайл, но улыбка быстро померкла. – Ты ведь спрашиваешь из-за пророчества, я прав?

Солнце вновь скрылось с глаз, все вокруг снова стало серым и мрачным.

– Я все думаю, может ли это быть кто-то другой, – выдохнула Саманта. – Знаю, шансы очень маленькие, но не могу не надеяться.

Кайл обнял ее, упершись подбородком в ее макушку. В сиротском доме они утешали друг друга только так, но сейчас даже теплые руки близкого человека не помогали.

Он отпустил ее, ободряюще улыбнулся, заставив Сэм выдавить ответную улыбку. Она справится. Пока есть надежда, она будет в это верить.

Вскоре Кайл ушел вслед за сиреной к границе поселения, где дети Леса собирали припасы. Саманта и Лукас, не сговариваясь, свернули к жилищам. Пройдя в молчании половину пути, мужчина не выдержал.

– Ты, правда, веришь, что это может быть кто-то другой?

– Мне больше ничего не остается.

– Никто больше не отмечен самим Лесом, Сэм. Ты сама это знаешь.

Она не ответила.

Они дошли до ее дома. Отогнув край полога, Сэм вошла внутрь, Лукас, к ее удивлению, зашел следом. Оглядевшись, он задержался взглядом на скрытой под слюдой неопалимой купине и перевел глаза на девушку. Дышать вдруг снова стало тяжело, и жар цветка был здесь ни при чем.

– Слушай, насчет того вечера… – начал было мужчина, но Сэм быстро вскинула руку, коснувшись кончиками пальцев его груди.

– Не надо, ничего не говори… просто забудь, все что случилось, пожалуйста…

«А получится ли забыть?..».

– Ты не понимаешь…

– Понимаю, – шепнула Саманта, глядя в глубокие зеленые глаза. Лукас вдруг сделал шаг ближе к ней, перехватив ее руку и прижав ее к груди.

– Нет, не понимаешь…

Она задрожала, чувствуя, как под ее рукой бьется его сердце, слыша его стук. Дыхание сбилось, захотелось куда-нибудь сбежать, но скрыться было негде.

Рядом с ними вдруг что-то треснуло, они вздрогнули, обернулись к полкам. Под покрывшимся сеткой трещин слюдяным колпачком, не выдержав собственного тепла, загорелся ярко-розовый цветок. Воздух вокруг него сиял синими цветами пламени, но лепестки оставались нетронутыми.

Завороженная, Саманта не сразу отвлеклась от открывшейся красоты, лишь спустя пару мгновений снова посмотрев на Лукаса. Он как-то неожиданно оказался к ней непозволительно близко, в очередной раз пронзая ясным и светлым взглядом. От терпкого, пряного аромата хвои кружилась голова, перед глазами будто все смешалось, и остались только его глаза и рука, сжимающая ее ладонь.

– Сэмми…

Резкий удар грома заставил их испуганно содрогнуться. Укрывавшая вход ткань пошла волнами, вздулась, грозя вот-вот сорваться. Поднявшийся ветер трепал ветви деревьев, поднимал в воздух клубы пыли, срывал листья и выдирал из черной земли траву. Кто-то закричал, послышался грохот. Вокруг вдруг будто стало еще темнее, свинцовые тучи разверзлись, озаряясь всполохами молний. Деревья натужно стонали, с гор потянуло холодом, буря становилась все сильнее, с каждой секундой все больше отдавая гневом и болью. Бросив на Саманту быстрый пристальный взгляд, Лукас выскочил наружу, девушка – сразу за ним.

В Лесу царила паника. Несколько деревьев упали, разрушив арки и мостки. От разбившегося очага во все стороны брызнули горящие угли, и дриады торопились потушить занявшуюся траву. Где-то среди деревьев протяжно выли волки, а несколько сирен перевязывали раненых людей, не успевших скрыться от гнева Леса.

При виде Сэм сирены с новой яростью принялись разбирать бурелом. Ей казалось, что еще немного, и в случившемся обвинят ее. Но присутствие Лукаса немного успокаивало. Почувствовав ее страх, он взял ее за руку и крепко сжал тонкие пальцы. Она прерывисто вздохнула.

«Это ничего не значит».

Среди детей Леса она неожиданно для себя заметила Илану в сбившемся набок платке. Та перевязывала Уилла – упавшее дерево задело его по руке, и толстый сук пронзил кожу. Заметив, как из раны побежала кровь, Саманта отвернулась. Она не может быть всему виной. Не может…

– Лукас!

Заметивший их Амонд быстрым шагом подошел к ним, смерил девушку внимательным хмурым взглядом и перевел глаза на Лукаса. Тот лишь немного изогнул бровь в вопросе, в остальном стараясь казаться невозмутимым.

– Лес гневается. Это мы виноваты, не следовало их отпускать, тем более с воспоминаниями о нас…

– Это не могут быть они, – возразил мужчина.

– Почему? Потому что ты им доверяешь? – задал вопрос Амонд. Выдержка изменила Лукасу, в глазах полыхнула злость.

– Я им не доверяю. Им верит Саманта.

Амонд перевел взгляд на травницу и устало хмыкнул.

– Ваша вера нас погубит.

Волчий вой вдруг послышался ближе, и из-под деревьев выскочила серая тень. Промчавшись между напуганными дриадами, волчица перепрыгнула сложенные ветви и остановилась перед Амондом, взрыхлив землю. Мужчина наклонился к ней. Смерив собравшихся внимательными желтыми глазами, волчица тихо зарычала, и Амонд выругался.

– Люди, – сообщил он, выпрямляясь. – Они на опушке и вырубают ее – вот откуда гнев и буря, – мужчина посмотрел на Сэм. – Твои друзья опоздали.

У нее похолодело на сердце. Нет, только не это…

Среди деревьев неожиданно снова раздались крики. Сирены замерли, напряженно вглядываясь во тьму, волки прижали уши к головам и зарычали. Полыхнула еще одна молния, озарив все вокруг белым светом, и из чащи показались несколько фигур. Одна упала тут же, другая пробежала еще несколько шагов, споткнулась и неловко пала на колени, затем повалившись на бок. Длинные темно-каштановые волосы разметались, закрыв лицо, но бледная полупрозрачная кожа выдавала в девушке дриаду. Она тяжело дышала, дрожа, держась за бок и тихо скуля сквозь зубы от боли. Саманта бросилась было к ней, когда мимо нее тенью промчалась Эйла, подскочила к девушке и упала рядом с ней на колени.

– Мелисса!..

Эйла аккуратно заправила ей волосы, явив взору побледневшее лицо с оцарапанной щекой. На лбу тоже красовался кровоточащий порез. Подойдя к ним, Саманта тихо присела рядом, взяв дриаду за руку. Ледяная кожа тут же обожгла ее пальцы, сама рука девушки тоже было вся изрезана, словно от лезвия ножа. Сфокусировав на травнице взгляд, Мелисса попыталась было встать, но силы стремительно таяли.

– Они идут… – прошептала она, так тихо, словно прошелестела трава. Эйла покачала головой.

– Не говори ничего, береги силы.

– Предчувствие… – глядя на Сэм, продолжала Мелисса. – Оно… оно началось…

– Нет… этого не может быть, еще слишком рано… – Саманта задрожала, на ресницах осели слезы. Эйла рядом с ней всхлипнула. Мелисса через силу улыбнулась, закашлялась, на ее губах мелкими капельками выступила кровь. Рана на боку причиняла ей нестерпимую боль, но она держалась из последних сил.

– Пока ты жива, все можно изменить… ты – их последняя надежда…

«Их». Не наша. Эйла зашлась беззвучным плачем, ее плечи затряслись под измазанной грязью рубашкой, по щекам сквозь пыль и пепел проложили дорожки слезы.

– Мелисса, держись, пожалуйста… – умоляюще пробормотала дриада. Девушка сквозь слезы улыбнулась, тут же скривившись от боли. По ее пальцам, которыми она зажимала рану на боку, побежала кровь. Прерывисто вздохнув, Мелисса на секунду прикрыла глаза и посмотрела на Эйлу.

– Они срубили его… мой куст… они…

Она не договорила. По ее телу пробежала дрожь, она сдавленно вздохнула, застонала, поморщилась. А потом вдруг расслабилась. Гримаса боли разгладилась, слезы скользнули вниз по вискам и затерялись в траве. Саманта потрясенно встала, отшатнулась назад, покачнувшись, затем отвернулась и побрела между окружившими их детьми и душами Леса. Невидящим взором она заметила среди толпы Лукаса, мелькнул и скрылся Амонд. Но никто из них не спешил подходить к ней, наверняка зная, что она чувствует. Весь Лес чувствовал то же самое.

Позади нее истошно закричала Эйла. Подхватив ее крик, тонко завыли волки, зашептались ветви деревьев, оплакивая свою утрату. Выйдя из толпы, Сэм подняла голову к темным небесам и вгляделась в облака. Тучи стали еще темнее, но гроза прекратилась, сменившись хмурым небом, давящим сверху. Давление, тревога, отчаяние и потрясение – все смешалось в наэлектризованном воздухе, мешая дышать, но было и что-то еще.

Неизбежность? Пожалуй… Все, что происходит, происходит из-за нее, из-за того, что ее выбрал Лес. И никому неизвестно, правильный это был выбор или нет. Но бездействовать она больше не будет.

Иначе Мелисса погибла зря.

Комментарий к Глава двадцать восьмая. Исход

Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являетесь вдохновением для большинства писателей))

На любые ошибки просьба указывать))

========== Глава двадцать девятая. Следы на траве ==========

– Выступаем на закате, у нас мало времени!

Лагерь лесных сирен походил на разбуженный улей. Заканчивались последние приготовления – одни завязывали сумки с необходимыми припасами, другие перевязывали раненых, пока дозорные достали откуда-то луки и копья.

Собравшиеся вкруг дриады плели венки из листьев и едва слышно пели. Тонкие ветви оплетали листья и мелкие цветы, а тихие голоса звучали так печально, что на глазах появлялись слезы. Венков становилось все больше и больше, дриады сплетали их в длинные цепи, присоединяя один к другому. Ветви причудливо переплетались между собой, цветы и листья складывались в пестрый узор.

Песня стала громче и протяжнее, когда венки были готовы. Занятые сирены вдруг отложили все дела и отошли к реке, где, перейдя мост, вышли под сень кленов. Рощица с ярко-красными листьями в полумраке казалась бордовой, посверкивая свежей росой в сиянии звезд. Среди зарослей орешника бледной тенью лежала Мелисса. Под светло-коричневым платьем не было видно ее ран, на лбу красовалась тонкая полоска белой ткани, украшенная мелкими цветами и листьями, и только глубокая царапина на умиротворенном лице напоминала, что для нее уже все кончено. Под девушкой сложили ветви куста мелиссы, отчего создавалось впечатление, что дриада просто крепко спит.

Не прекращая песни, души Леса медленно сложили соединенные венки, очертив фигуру девушки. Но венков было слишком много, и часть их вложили в руки Мелиссы, как бы опоясав точеный силуэт. Дриады присели на колени вкруг погибшей сестры и вдруг, коснувшись влажной земли, запели еще громче, вкладывая в свою песню всю боль утраты, все свое отчаяние. И, когда песня внезапно резко оборвалась, ветви сплетенных венков пришли в движение, соединяясь еще теснее, протягиваясь друг к другу, скрывая под собой фигуру погибшей Мелиссы. Едва дриада полностью скрылась среди ветвей различных деревьев, движение прекратилось, а на месте прощания собравшиеся увидели невысокое, причудливого вида дерево.

Саманта смахнула слезы и прерывисто вздохнула, неожиданно осознав, что невольно затаила дыхание во время церемонии. Сердце норовило выскочить из груди от трепета и невольного ужаса. Меж тем дриады начали расходиться, многие из них, не скрываясь, плакали. Она только успела подумать, что нигде не видит Эйлу, как та появилась с дальней стороны рощи. Подойдя к сотворенному дереву, она приложила ладонь к неровной коре, постояла так несколько мгновений и отошла, не оглядываясь, к Сэм. Травница успела заметить ее покрасневшие глаза, когда ее внимание привлек необычный наряд дриады.