Текст книги "Заноза в Жаднице (СИ)"

Автор книги: Ирина Гофман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8, часть 2

Разувшись и бросив на стул пахнущую дымом костра, испачканную и слегка отсыревшую накидку, я наведалась в умывальню, а по совместительству – уборную, и, зевая, уже направилась к вожделенной кровати, как вдруг за дверью послышалась какая-то возня и жалобный скулеж. Стражник там, что ли, на жизнь жалуется?

Поколебавшись, я подошла к двери, открыла щеколду и осторожно выглянула в полуосвещенный коридор. Сбоку, в углу, прислонившись спиной к стене и уронив голову себе на грудь, сидел приставленный ко мне стражник, явно проигравший сражение с Морфеем, а прямо у порога белело нечто мохнатое и дрожащее, при ближайшем рассмотрении оказавшееся собачкой эронессы Марко.

При моем появлении Облачко прекратила скулить, отступила и заворчала, но как-то неубедительно. Вид у животины был не очень – шерсть местами свалялась и спуталась, на ушах висели клочья паутины, в черных глазах-бусинках застыло тоскливое выражение – и вместо обычного испуга и раздражения я неожиданно почувствовала острую жалость.

– Горе ты луковое... Тошно тебе без хозяйки, да? – я вздохнула и посторонилась, шире открыв дверь. – Давай, прекращай изображать страшного зверя и проходи. Ну же, Облачко! Я тебя не обижу, обещаю.

Собачонка отчетливо фыркнула, словно поняла каждое мое слово и услышанное ее насмешило, и, помедлив, просеменила мимо меня в комнату. Там она деловито двинулась к кровати, уже привычным макаром вспрыгнула на табуреточку для ног – подозреваю, ее здесь именно для этого и держали – а оттуда забралась в постель и, немного покрутившись вокруг себя, с удовлетворенным вздохом легла в изножье.

– Будешь кусаться – получишь пяткой в зубы, – предупредила я ее, тоже залезая под покрывало. Облачко в ответ подняла хвост, громко выпустила газы и демонстративно повернулась ко мне задом.

Ну, и на том спасибо.

Во сне мне явилась покойная Урсула ван Дьен. Я никогда не видела ее изображений и не сохранила детских воспоминаний Драгомилы о матери, но узнала охотницу на вампиров практически сразу – возможно, потому, что мы с ней были чертовски похожи. В этом сне она стояла у входа в какое-то мрачное каменное сооружение, напоминающее старинный склеп и утопающее в клубах плотного белесого тумана, и смотрела на меня вполоборота. Волосы ее были распущены и тяжелой золотой волной ниспадали на тонкое белое платье, словно сотканное из невесомой паутины.

Подойдя ближе, я увидела, что Урсула указывает рукой на стену у входа, на которой вдруг проступили будто высеченные в камне строки:

Врага всех людей заточив под землею,

Я в хладной могиле недвижно лежу.

Покуда он спит, мне не будет покоя:

И в жизни, и в смерти я зло сторожу.

Стоило мне дочитать странное четверостишие до конца, как буквы поблекли и исчезли, словно наведенный туманом морок. Задержав на моем лице печальный и нежный взгляд, Урсула кивнула и все так же молча шагнула в темноту склепа, и я проснулась прежде, чем успела ее окликнуть или двинуться следом.

Комнату заливал яркий солнечный свет, в котором плясали мельчайшие золотистые пылинки, и Лия, тихо ворча, разглядывала мои сапоги, сплошь облепленные влажной землей и травинками.

– Доброе утро, госпожа, – поприветствовала она меня, заметив, что я высунула нос из-под покрывала. – Вижу, вы ночью куда-то отлучались?

– Это большой секрет, – приняв как можно более строгий вид, отрезала я. В конце концов, эронесса не обязана отчитываться перед служанкой, объясняя, каким образом испачкала свою одежду. И знать про мои ночные приключения впечатлительной Лии ни к чему – крепче спать будет.

Сев в постели, я бросила взгляд себе в ноги и усмехнулась, увидев позевывающую и сонно отряхивающуюся собачонку. Та в ответ зыркнула недружелюбно, но, к моему облегчению, лаять и кусаться больше не пыталась – видимо, поняла, что это бесполезно.

– Лия, позаботься, пожалуйста, о внешнем виде Облачка, – попросила я, откидывая в сторону покрывало. – Кажется, ей полегчало; хочу, чтобы она составила мне компанию за завтраком.

– Конечно, госпожа.

Итак, в трапезный зал я явилась, сопровождаемая семенящей с важным видом собачкой, тщательно расчесанная и надушенная шерстка которой блестела, как белый шелк. Кроме того, Лия прицепила на мохнатые уши Облачка маленькие голубые бантики, придавшие моей любимице невероятно умильный вид. Глядя на нее, так и не скажешь, что еще недавно она с диким рычанием гналась за мной по коридорам замка, пытаясь вцепиться своими кривыми зубками в мой зад.

Конечно, Драгомила наверняка носила свою любимицу на руках, как какую-нибудь левретку, но я на такой смелый шаг пока не отважилась. Хватит и того, что Облачко согласилась терпеть мое общество.

Пожелав отцу и всем собравшимся за столом доброго утра, я почти сразу поняла, что для них это утро не такое уж и доброе. Драгош был бледен и казался растерянным, Йон хмурился, а Милош налегал на вино (это спозаранку-то!) и избегал встречаться со мной взглядом. Шандор и Флориан молча ковырялись в своих тарелках, Дорина нигде не было видно – позже я узнала, что он остался у себя в комнате, сославшись на то, что ему нездоровится. Очевидно, страдал похмельем после коварного вина айнаров. Один лишь Корвин ел с аппетитом, выглядел подозрительно бодрым и смотрел на меня открыто и с едва уловимой добродушной насмешкой в ясных серых глазах.

– Что-то случилось, отец? – поинтересовалась я, заняв свое место рядом с Марко. Облачко, сопя, устроилась у моих ног, и бесшумно подскочивший слуга тут же поставил перед ее мордочкой миску с угощением.

– Да, Мила. Сегодня утром Корвин принес мне голову вампира, бродившего ночью у стен замка. Со слов деймора, вампиров было трое, но он захватил голову лишь одного из них в качестве... доказательства. Более отвратительного существа я в жизни не видел, – добавил, содрогнувшись, эрон.

Ага, значит, Корвин решил не говорить ему о похищении менестреля буквально из-под носа у стражи. О моем участии в ночной охоте на вампиров, разумеется, тоже никто не знал – иначе Марко бы точно удар хватил.

– Какой ужас! – воскликнула я, схватившись за грудь. Сидящий напротив Корвин спрятал усмешку в своем кубке. Не переигрываю ли?

– Ничего, доченька, мы в безопасности. Троих кровососов уже нет, а от оставшихся наш доблестный деймор обещал нас вскорости избавить.

– Неужели? – ехидно спросила я.

– Не волнуйтесь, эронесса. Я приложу все усилия, чтобы вас защитить, – с самым серьезным выражением лица заверил меня «доблестный деймор».

– Признаться, до сегодняшнего утра все эти рассказы о вампирах казались мне не более, чем глупой выдумкой, – задумчиво подал голос Вардо-старший. – Однако теперь я несколько... обеспокоен. Друг мой, думаю, нам есть что обсудить с глазу на глаз.

При этих словах Йон так выразительно посмотрел в мою сторону, что сразу стало ясно, о чем именно он собирается говорить с Марко. Милош наверняка уже рассказал своему отцу о моем маленьком фамильном секрете, и после того, как деймор продемонстрировал всем свой устрашающий трофей, только дурак или благородный смельчак согласился бы иметь дело с девицей из рода ван Дьенов. А Йон Вардо, насколько я успела понять, ни глупостью, ни излишним благородством не страдал.

Что ж, хоть какая-то польза от вампиров.

– Как пожелаешь, Йон, – с кислым видом кивнул эрон, и все молча продолжили трапезу.

После завтрака я поспешила улизнуть на улицу, уверенная, что деймор последует за мной. Так и вышло: я едва успела дойти до конца садовой аллеи, наблюдая, как увязавшаяся за мной Облачко охотится на порхающих над клумбами бабочек, когда услышала позади негромкий знакомый голос.

– Что-то случилось, Мила?

Повернувшись, я потянула Корвина за руку и усадила рядом с собой на изящную скамейку с резной спинкой. Какое-то время мы глазели друг на друга, как два влюбленных дурака (по крайней мере, я себя чувствовала именно так), а затем я, кашлянув, спросила:

– Ты часом не знаешь, где похоронена Урсула?

– В фамильном склепе Марко, – не задумываясь, ответил он. – Он расположен на окраине Жадницы, за основным кладбищем. А что?

– Есть кое-какие соображения, – и я вкратце пересказала ему свой странный сон, не забыв упомянуть и врезавшийся мне в память стих.

– «И в жизни, и в смерти я зло сторожу», – задумчиво повторил Корвин, когда я закончила.

– Да еще и этот склеп.

– Думаешь, что...

– Кромулус Ригор заточен где-то там, – кивнула я. – Нужно в этом убедиться, а затем придумать, как убить его раз и навсегда. Пора заканчивать с этими пробуждениями и новыми жертвами.

– Многие пытались найти способ, – заметил деймор.

– Он есть, я уверена. И, возможно, подсказку мы найдем в склепе, где захоронены останки Урсулы. По крайней мере, так говорит мне интуиция.

– Или голос крови ван Дьенов.

– Значит, идем на кладбище? – я посмотрела прямо в завораживающие серые глаза.

– Значит, идем, – согласно склонил голову Корвин. – И лучше не медлить: мы должны успеть побывать там засветло. Солнце не гарантирует нам полной безопасности, но все же умаляет шансы наткнуться на бодрствующих вампиров... Тем более, высших среди них не так уж много.

Вокруг щебетали птицы, беззаботно жужжали пчелы, шелестела на теплом ветру изумрудная зелень листвы, и мысль о вампирах в такой чудесный весенний день казалась почти абсурдной. И, тем не менее, они существовали и представляли для нас вполне реальную – и даже смертельную – угрозу. Вот только, сидя рядом с Корвином, глядя в его такие близкие глаза и касаясь его плеча своим, я почему-то не испытывала страха. Глупое девичье сердце билось быстро-быстро, но виной тому было совершенно иное чувство...

Нарушая наше уединение, к ногам деймора пушистым шаром подкатилась Облачко, и тот, нагнувшись, легонько потрепал ее по холке. К моему удивлению, собака не только не попыталась отхватить наглецу пальцы, но и подставила под его ладонь голову, жмурясь от удовольствия и энергично виляя хвостом. Похоже, я была единственным человеком, повергавшим милого питомца Драгомилы в состояние исступленного бешенства. И невзирая на то, что мы уже сделали первые робкие шаги по тропе перемирия, погладить Облачко, следуя примеру Корвина, я не решилась.

– Кажется, она больше не жаждет тебя растерзать, – заметив мою нерешительность, хмыкнул деймор.

– Наверное, поняла, что я не злодейка, – пожала я плечами. – Я ведь не хотела занимать место ее хозяйки. Не пойму только, почему я не умерла, угодив в тело Драгомилы – она ведь получила смертельную травму...

– Возможно, твой дух и воля к жизни оказались сильнее, или снадобья целителя в конце концов подействовали. Или же в теле Драгомилы, соприкоснувшемся со смертью, проснулась кровь ван Дьенов. Ну, или просто вмешалась судьба.

– Ох уж эта ваша судьба!

– Я рад, что она привела тебя сюда, – просто сказал Корвин.

– Потому что я помогу вам уничтожить вампиров?

– И это тоже.

И, конечно же, даже после такого признания он и не попытался меня поцеловать.

Глава 9, часть 1

ТАЙНА ФАМИЛЬНОГО СКЛЕПА

Уговаривать отца отпустить меня из замка не пришлось – я просто сообщила ему, что хочу наведаться на могилу матери и сопровождать меня в качестве охранника будет деймор. А кто, если не он, сумеет защитить меня от всех мыслимых и немыслимых опасностей? Да и волноваться, в общем-то, не о чем: в этот жаркий солнечный день все потусторонние твари наверняка отсиживаются в своих логовах.

Немного поворчав для вида, эрон дал добро; мне показалось, желание дочери посетить могилу Урсулы его даже растрогало. Видимо, Драгомила нечасто изъявляла подобное желание. Что ж, тем лучше для меня.

На кладбище отправились верхом: Корвин взял своего Смерча, с явной радостью покинувшего опостылевшую конюшню, а мне выделили смирную белую в яблоках кобылу по кличке Альба. Вопреки моим опасениям, в седле я держалась вполне сносно – должно быть, сработала память тела. Ну, и вновь надетый мужской костюм позволял довольно удобно устроиться на спине лошади.

Поскольку мы не были уверены, что успеем вернуться в замок к обеду, Лия собрала нам с собой корзинку со снедью, которую деймор приторочил к седлу Смерча. Сомнительно, конечно, что мне захочется есть в окружении мрачных могил или, того хуже, в каменном мешке склепа – однако всегда можно свернуть на какую-нибудь полянку.

При мысли о том, что мы с Корвином останемся наедине среди высокой травы и полевых цветов, мои щеки, не говоря уже о других частях тела, обдавало жаром. Пришлось напомнить себе, что это не романтическое свидание под открытым небом, а сугубо деловая и, возможно, опасная поездка с целью отыскать «ахиллесову пяту» Владыки Тьмы. Конечно, существовала большая вероятность, что в склепе, упокоившем останки Урсулы ван Дьен, мы ничего полезного для себя не найдем – но что-то убеждало меня в обратном. Ведь должен же быть какой-то смысл в приснившемся мне послании...

Стихотворные строки, проявившиеся на каменной стене склепа, запали мне в память намертво.

Спустившись с холма, мы двинулись по главной дороге в сторону северо-восточной окраины Жадницы, где и располагалось единственное на весь город кладбище. Наши лошади шли бок о бок ходким шагом, позволяя нам вдоволь налюбоваться купающимися в солнечном свете и живописной зелени улочками, а затем – и сменившей аккуратные домики поляной, за которой высился сумрачный Волчий лес. Здесь-то, между околицей и лесной опушкой, и устроилось обширное, старинного вида кладбище, обнесенное полуразрушенной каменной стеной с воротами из кованого железа. Вопреки всякой логике, створки были широко распахнуты – наверное, жителям Жадницы надоело каждый раз с ними возиться.

Спешившись, мы повели лошадей за собой по узкой вытоптанной дорожке, петляющей между рядами могил, старых и свежих, запущенных и ухоженных, с оградками и каменными надгробиями и совсем простых, имеющих вид земляных холмиков с торчащими в изголовье деревянными кольцами – аналогами привычных мне крестов. Вокруг стояла какая-то особая тишина, присущая только кладбищам, не пугающая и не жуткая, а скорее полная грустной безмятежности и покоя. То тут, то там виднелись невысокие деревца, шелестящие листвой на легком ветру, а в захватившей все свободное пространство траве проглядывали яркие пятна одуванчиков и первых ромашек. И, судя по всему, мы с Корвином были здесь единственными живыми людьми.

Здесь, в царстве мертвых, меня вдруг охватила непрошеная печаль. Вспомнился родной город, давно умерший отец, семья, с которой я так и не успела наладить отношения, но которую по-своему любила – особенно племянниц, несмотря на их вредный характер. Все они проживут свою жизнь без меня, уверенные, что я погибла под колесами того автомобиля, а я... а я навеки застряла здесь, в этой ожившей сказке братьев Гримм. И, пожалуй, я буду скучать – по всем, кроме бывшего мужа, чувства к которому удивительно быстро выветрились из моего сердца.

– Все в порядке? – спросил, оглянувшись, Корвин.

Я кивнула, не желая признаваться в правде и бередить откровенными разговорами и без того потревоженную душу. Домой меня это не вернет.

Деймор посмотрел на меня долгим испытующим взглядом, но приставать с дальнейшими расспросами, к моему облегчению, не стал.

Пройдя все кладбище насквозь, мы наконец очутились перед строением, которое искали. Понятно, почему предки Драгоша Марко решили установить фамильный склеп на кладбище, а не на территории замка – его размеры впечатляли. Это было массивное одноэтажное здание из светло-серого камня с колоннами и крылатыми фигурами ангелов по обе стороны от входа, остроконечной крышей, увенчанной каменным кольцом, и четырьмя башенками по углам, на которых восседали статуи воронов, в этом мире символизирующих смерть и потусторонние силы. К кованой решетчатой двери в форме арки вели истершиеся каменные ступени, по стенам вился плющ и скребли ветки разросшегося дикого кустарника.

– Мрачненько, – прокомментировала я, разглядывая цель нашей поездки. – Но по-своему красиво.

– Похоже на место из твоего сна? – Корвин привязал своего коня к ограде ближайшей могилы, и я последовала его примеру, подумав, что если Смерчу вздумается ускакать, эта жалкая решетка его не остановит.

– Да, очень. С другой стороны, все склепы похожи друг на друга, разве нет?

– Наверное. Что ж, заглянем внутрь. Ключ у тебя?

– Да. – Я вынула из кармана обычный с виду ключ от амбарного замка, который висел на цепи, продетой сквозь прутья дверных створок. Этот ключ мне дал Драгош, упомянув, что только им можно открыть заколдованный замок, защищающий вход в склеп от непрошеных гостей. Ну да, у них тут повсюду магия.

Взяв у меня ключ, Корвин провернул его в замке и толкнул тяжелые кованые створки, которые открылись с легким ворчливым скрипом. Деймор вошел первым, и внутри тотчас зажглись висящие на стенах магические светильники.

– Ух ты, – шагнув следом, я с интересом завертела головой.

Единственное окно располагалось на потолке и представляло собой витраж, составленный из множества цветных стекол, отчего проникающие через них солнечные лучи тоже казались разноцветными. На витраже была изображена Богиня-Мать в летящих светлых одеждах, заключенная в большое кольцо, символ бессмертия и бесконечности; над кольцом вились существа, напоминающие пухленьких херувимов, а под ним, обвивая босые ноги богини, пышным цветом цвели пурпурные и алые розы.

Пол помещения был выложен крупной плиткой из песчаника, практически не тронутой временем и на удивление чистой, как и стены, лишенные даже намека на паутину и пыль, – то ли и здесь не обошлось без магии, то ли в склепе регулярно наводили порядок. В воздухе не ощущалось сырости или затхлости, лишь приятная прохлада да тонкий, едва уловимый аромат каких-то благовоний.

Внутри склеп оказался достаточно просторным, чтобы вместить дюжину каменных саркофагов – по пять вдоль каждой из боковых стен и два – у дальней стены. Каждый из саркофагов являлся настоящим произведением искусства: их стенки украшали барельефы ангелов, птиц и цветов, а массивные крышки покрывали причудливые завитушки каких-то надписей и растительного орнамента. В мягком свете магических светильников и струящихся сверху разноцветных солнечных лучах эти каменные гробницы, казалось, сами источали легкое золотистое сияние.

Возможно, ночью здесь было жутковато, но сейчас даже мысль о лежащих в саркофагах покойниках – точнее, их давно истлевших останках – не вызывала у меня страха. Уж больно красиво и спокойно оказалось внутри этого последнего пристанища членов семейства Марко.

– Сколько же здесь поколений? – спросила я, медленно идя по проходу между саркофагами.

– Насколько мне известно, прадед Драгоша Марко получил замок и земли в подарок от короля за военные заслуги, – ответил, неслышно двинувшись за мной, Корвин. – Так что здесь покоится он сам, его жена, семья старшего сына и их потомки. Тело Урсулы, должно быть, захоронено в дальнем ряду.

Он оказался прав: саркофаг матери Драгомилы стоял слева у противоположной от входа стены. Правый же, судя по всему, предназначался самому Драгошу и сейчас пустовал. Если эрон еще когда-нибудь женится и успеет обзавестись наследником, ему придется строить новый склеп – ну, или расширять имеющийся. Драгомиле Марко, то есть, мне полагалось выйти замуж и уехать из отчего дома, пополнив семью своего мужа, так что места в фамильном склепе для нее не предусматривалось.

Саркофаг Урсулы отличался от остальных: на его крышке покоилась изваянная из камня фигура женщины в натуральную величину, от красоты и реалистичности которой захватывало дух. Лицо с тонкими чертами и закрытыми глазами было обращено вверх, длинные распущенные волосы струились по плечам и ниспадали с краев крышки, изящные руки лежали на груди, сжимая каменное кольцо – символ веры в Богиню-Мать и даруемую ею вечную жизнь на небесах. Мастерство скульптура поражало: каждая черточка лица, каждая прядь волос и складка на легком саване казались настоящими, но застывшими под воздействием непреодолимых колдовских чар.

– Урсула ван Дьен, – прошептала я, со смесью грусти и восхищения рассматривая каменную скульптуру. – Наверное, он очень сильно ее любил...

– Они были молоды, – пожал плечами деймор, словно любовь нуждалась в каком-то обосновании. Склонившись над саркофагом, он провел кончиками пальцев по боковой части крышки, изучая высеченные на ней буквы. – Очевидно, что тело Кромулуса заточено где-то здесь; осталось найти подсказку, как до него добраться. А, вот!

Он поманил меня, указывая пальцем на вьющуюся по бортику крышки надпись:

– «Сильнее смерти узы крови». Кровь, понимаешь?

– Это образное выражение или от нас действительно требуется кровь? – поежившись, поинтересовалась я.

– Не от нас, а от тебя, Мила. Смотри.

Надпись заканчивалась высеченным в камне и вполне узнаваемым изображением замочной скважины, окруженной декоративными завитушками. Это что же, мне нужно приложить к ней окровавленную ладонь или что-то в этом роде??

– Думаю, будет достаточно одной капли крови, – успокоил меня Корвин, явно прочитавший мои мысли по выражению лица. – Воспользуйся своим кинжалом.

С этими словами он посторонился, пропуская меня к «замочной скважине», а затем торопливо отошел подальше и пояснил в ответ на мой удивленный взгляд:

– Мне лучше не видеть кровь так близко.

– Укусишь меня? – поддела я его, доставая кинжал из ножен.

– Нет, но будет плохо, – мрачно ответил он, и мне сразу расхотелось шутить.