Текст книги "Семейный план (СИ)"

Автор книги: Inka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Да, ты взрослая. Мы попали в аварию, маму по голове ударил камень, у Димы сильный ушиб, а ты сломала ногу и поранилась. Но все уже хорошо, тебе зашили рану, ты герой, хотя завтра придется еще раз пойти к врачам, они сегодня только скрепили рану, а завтра сделают так, чтобы не осталось шрама, – девочка испуганно покосилась на него, – не бойся, они сделают укол и ты ничего не почувствуешь. Зато будет красиво, ты же хочешь, чтобы ножка была красивой?

Она неуверенно на секунду прикрыла глаза.

– Мама еще пару дней полежит и придет нас навестить. А пока я тебя буду развлекать. У меня тут книжка про Белоснежку есть. Почитать?

Он вытер все-таки пролившиеся слезки и открыл книжку. На второй странице Сашенька снова уснула.

***

Рано утром в палату зашел доктор:

– Все в порядке?

– Да, она очнулась к вечеру, еще пару раз просыпалась ночью, понемногу пила и снова засыпала. Но плакала, маму хотела видеть.

– Дня через два-три, вряд ли раньше. Ей пока вставать нежелательно. Я сейчас принесу документы, когда жена проснется, дайте ей подписать.

– А нельзя перевезти ее кровать сюда?

– Пока нежелательно. Последите уж за дочкой пару дней. – Владимир хмуро посмотрел на врача.

– За сына с дочкой не волнуйтесь, ваши они, – он ухмыльнулся и протянул ему бланки анализов, – совершенно четкое совпадение, сомнений быть не может, ну разве что у Вас есть однояйцевый брат-близнец.

– Спасибо. Брата нет, – он криво улыбнулся, Иван кивнул:

– Сегодня сделаем пересадку, готовьтесь, как я и думал, Вы для нее лучший донор. Не бойтесь, все не так страшно и для Вас займет совсем немного времени, – и вышел из комнаты.

Мужчина пару минут гипнотизировал дверь, пытаясь осознать уверенность врача. Потом внимательно рассмотрел листочки. Подошел к окну, заложив руки за спину, покачался с носка на пятку. И, тяжело опершись ладонями о подоконник, прислонился разгоряченным лбом к оконному стеклу.

Вот значит как, – в совершенно пустой голове мысли не задерживались. – Ладно, Саша, в это он еще может поверить, сам недавно удивлялся слишком большому числу совпадений. Но Дима? Как и когда? – он не мог ответить на эти вопросы, как и поверить в реальность вот этих бумажек.

А Наташа-то оказалась права. Умная у него женщина, и вовсе она не делала из мухи слона, как ему думалось. Трудно ему было бы такое принять, как, видимо, и ей крайне сложно – об этом рассказать. Он болезненно усмехнулся – как и ответить позавчера на его вопрос "Где отец детей?". Понятно теперь, почему ее била истерика.

Владимир засунул руки в карманы и почти полчаса стоял, запрокинув голову, и смотрел в высокое южное небо, не замечая, что глаза от солнца уже слезятся.

М-да. Вот как, оказывается, чувствуют себя люди, за которых решает кто-то другой, а потом ставит перед свершившимся фактом. Не самое приятное ощущение, надо признаться, как будто тебя использовали... и выкинули за ненадобностью... Но почему было не познакомиться нормально? Хотя... он вряд ли поддержал отношения, если бы она начала их с желания забеременеть – Вита отучила его верить таким посылам женщин. Скорее уж шарахнулся от нее с удвоенной скоростью. Да и подозревал бы в меркантильности, предложи она ему отношения после одной ночи... сама... – он оглянулся на спящую дочку, разметавшегося по кровати сына и улыбнулся.

Что ж, он никогда не отказывался сыграть сданными картами, тем более, что ему-то грех жаловаться – похоже, у его судьбы хорошее настроение, раз она выронила из рукава пару лишних тузов. И он не собирается от них отказываться!

Он посмотрел на часы и открыл ноут, вспомнив, что ставил на запись их с Димкой первый разговор по скайпу. Остановив просмотр на месте, где их лица получились четко и находились совсем рядом, какое-то время вглядывался в черты сына, находя все больше и больше сходства. И как он мог пропустить, что у Димки глаза совершенно дедушкины? Именно такие, как у него и его отца, можно сказать – фамильные Матвеевские. Вот, что он упускал все время из внимания, да и заметив – не поверил бы. Убрав компьютер, снова оглядел спящих детей и в сомнении потер костяшкой указательного пальца лоб – он решительно не мог вспомнить встречу с Наташей семь лет назад.

"Кое-кто задолжал мне ответы на кое-какие вопросы! Аккуратно сложив бланки анализов, убрал их к документам. – И я больше не намерен терпеть эти "тайны"!"

Владимир задумчиво покачал головой, забрал планшет с документами, оставленными на подпись и, осторожно прикрыв дверь палаты, заглянул в соседнюю. Наташа почти сразу же беспокойно открыла глаза.

– Привет! Извини, не хотел тебя будить, еще совсем рано. Как ты? – он с новым, голодным любопытством рассматривал женщину, ухитрившуюся родить от него двоих детей. Несмотря на анализы и явное сходство Сашеньки, все равно в его логической голове никак не укладывалась вероятность такого стечения обстоятельств.

– Нормально. Вроде бы. Дети как? – хрипло ответила она, нервно вглядываясь в него, замечая следы усталости и какое-то беспокойство.

– Сегодня сделают косметическую операцию Саше, – он подошел поближе, чтобы говорить тихо и положил руку на грудь, не дав ей рвануться с кровати, – не вздумай! Тебе пока нельзя голову поднимать! Надо подписать документы, – кинул планшет на тумбочку.

– Но врач же вчера сказал, что уже все! Сделали! – Она даже не обратила внимание на его руку, схватив за другую, будто пытаясь ускорить ответ.

– Да, вчера все сделали, но пришлось срезать кожу. Можно оставить так, но будет долго заживать и получится некрасивый рубец.

Она горестно вздохнула и, не выдержав, заплакала.

– Эх, прости, не умею говорить такие вещи, только расстраиваю... все не так страшно, не плачь – быстро выдернув из коробки на столике бумажный платок, он промокнул ей слезы, как вчера Сашеньке. – Сегодня ей сделают подсадку кожи и обещают, что все заживет намного лучше и почти незаметно. Лежи, лежи пока, тебе нельзя много разговаривать. И нервничать нельзя.

– Как они?

– Неплохо, спят. Только... ты знаешь, что я оказался подходящим донором? – он криво улыбнулся, увидев испуганно расширенные глаза, и сам взял ее за руку. – Тебя это не удивляет?

– Нет, – она зажмурилась и, резко открыв глаза, обреченно на него посмотрела – я не знала, как тебе сказать. Я ничего не потребовала бы от тебя. Никогда.

– Я догадываюсь, хотя и очень жалею об этом. С Сашунькой я догадался. Но, надо признать, Дима стал для меня настоящим шоком, и я пока так и не понял, где же мы встретились.

– Ну... – она отвела глаза.

– Посмотри на меня. Я не ругаюсь, я сбит с толку, ошарашен, и чувствую себя абсолютно тебе не нужным. Но все это потом... потом мы с тобой обо всем этом поговорим, не сейчас.

– Да, – она тяжело вздохнула, – обязательно поговорим... и извини меня, если сможешь. Я никак не могла предположить, что мы с тобой когда-нибудь познакомимся, тем более так... близко...

– Надеюсь, ты об этом не жалеешь? – горько проговорил он. – Обидно, если все мои желания для тебя окажутся ненужными и неважными. Тем более после такого открытия. Я не смогу сделать вид, что ничего не знаю. И не хочу отказываться от детей.

– Нет, не жалею. И... мне важно то, что ты мне говорил... и... я рада твоему желанию остаться с нами... просто... мне трудно в это поверить, – она прерывисто вздохнула и снова по щекам покатились дорожки слез.

– Не плачь, – Владимир опять промокнул платочком лишнюю влагу и тихонько погладил ее по щеке кончиками пальцев. – Мне, конечно, безумно льстит, что ты выбрала меня отцом для своих детей, практически ничего обо мне не зная, но все-таки хотелось бы узнать... почему? Почему от чужого человека? Мне как-то не верится, что я тебе так чем-то понравился... я скорее понял бы шантаж... но вот так... без всяких претензий...

– Понравился... да... но не только в этом дело... я не думала, что мы когда-нибудь встретимся, и я хотела ребенка только для себя, боялась, что кто-то еще будет иметь на него права... это трудно объяснить...

– Не так уж и трудно, я могу это понять. Меня ты и сейчас боишься и не доверяешь?

– Тебя? – она быстро взглянула на него и опустила глаза на свою руку, вцепившуюся в одеяло, накрытую его ладонью. – Тебя – нет. Тебе я уже доверяю, хотя...

– Не любишь? – придержал второй рукой ее подбородок, не давая отвести глаза.

– Люблю, – еле слышно выдохнула она, снова зажмурившись, – но еще боюсь ошибиться...

– Ты меня уже неплохо знаешь, так ведь? – она открыла глаза и, еле заметно, утвердительно моргнула. – Я всегда держу свои обещания. Дай мне возможность позаботиться о тебе и детях. Ты же выйдешь за меня? Ты же смелая! Решишься?

Она минуту помолчала и, честно глядя в глаза, отчаянно выдохнула:

– Да!

Москва, июнь-июль 2012