Текст книги "Кровь, охота и рок-н-ролл (СИ)"

Автор книги: Хари Н.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА XIV. ПСУ ПОД ХВОСТ

Смотрите за этим танцем,

Что вспарывает эфир:

Мир играет с паяцем,

Паяц подменяет мир!

Наш крик будит души, взводя на престол

Кровь! Охоту! И рок-н-ролл!

Перевод песни Джорджа Васприна «Кровь и охота»

Ада смотрела на развороченную локальным взрывом крышу машины, а эмоциональные качели уносили её к полюсу «а ну и всё равно». Чувства пропали. И выведенное баллончиком на асфальте корявое «УБИРАЙСЯ» не трогало, только вызвало вопросы.

Почему сегодня? С первого столкновения с Линчевателями минула неделя, со взлома Лагеря и пожара у Гвидиче – сутки. Чего ждали недоброжелатели? Кто-то заметил как окно в её спальню косплеит второй чёрный ход?

Почему здесь, на парковке супермаркета? Дурацкое же место! Форд постоянно торчал у дома Спайсов или возле работы Ады, там и надо было пакостить! И свидетелей меньше!

Мысли летели бегущей строкой, сдержанной и бездушной. Повезло же, что перед автосервисом Ада выгребла из багажника и салона оружие с боеприпасами, а потом не сложила обратно!

Суета продавцов и нескольких посетительниц, уговаривавших Аду отойти подальше, казалась бессмысленной.

Примчавшийся полицейский допросил её на месте. Выглядел он невыспавшимся и ошалевшим, часто отвлекался на звонки, ругался с опаздывающим криминалистом. Чуть погодя прибыл и Листас – грозный и похудевший. Поманил к своей «Тойоте».

– Я предупреждал! Предупреждал? Ты почему до сих пор в Краствиле?

– А куда мне деваться? И я не хочу оставлять ребят! Аркадий Витальевич, вы ведь понимаете, что дело не в Линчевателях и вампирах! В городе становится опасно всем! Вчера правда вскрыли Лагерь?

Мужчина сплюнул под ноги.

– Не важно! Ты итальянца наслушалась? Забудь, этот хрен себе перед прессой набивает цену!

– Может и набивает, но у меня тоже глаза есть! Если вампы взбунтуются, со мной у Спайсов будет больше шансов, как и у Ордена. Давайте я вступлю…

– Да нет же, дура!!! Именно тебе не надо никуда вступать!!! – Листаса аж перекосило. – Ты для найфо как красная тряпка! А после Бразилии и для людей! Не дай Бог кто-то узнает… Ада, дуй отсюда, игры закончились!

– Арк…

– Никаких «Аркадий Витальевич»! Это не твой город, Ада! За новой жизнью приехала? Не сложилось!

– Значит буду жить старую! – Ада упёрла руки в бока. – Не спасла одних, хоть других не подставлю!

Охотник прикрыл веки.

– До тебя не доходит? Наоборот, подставишь! Полезешь кого-нибудь защищать в боёвке, а тебя саму потом порешат! И Спайсам достанется! Я лично ничего против тебя не имею, просто… ну обстоятельства такие! Уезжай, а?

Их прервала кассирша супермаркета, робко подошедшая со стаканчиком шоколада из автомата. Всунула его Аде, пробормотала слова поддержки и испарилась.

Тем временем к границам полицейского оцепления стекались зеваки и журналисты, выкрикивающие вопросы про теракт. Ада держалась к ним спиной. Листас кивнул на «Тойоту».

Забравшись туда, Ада, наконец, ответила:

– Ладно, вы правы. Но я не могу уехать сразу! Нужно хотя бы подыскать жильё.

– Где будешь искать?

– В Брэнсоне.

– Подальше! Ближе к югу или к востоку, усекла?

– Эээ, да.

– Умница. Главное не затягивай!

Затягивать и правда было некуда. Особенно после новостей Роз про справку «Ви-5».

Ада опасалась, что её не пустят в «Цепного пса»: во-первых, из-за поддельных документов, а во-вторых, из-за внешнего вида. Роз мурлыкала, что всё хорошо, и подруга восхитительна – за такие ноги половина Америки душу продаст! Ада сомневалась, вспоминая одностишие Брюсова*. Однако пустили их без проблем: контроль на входе устроили и документы, и ноги. Тут же девушкам выдали оранжевые браслеты, сообщающие другим, что они «просто посмотреть», и лишнего внимания не нужно. На запястьях людей вокруг в основном выделялись белые – «хочу познакомиться».

Ада приблизительно представляла структуру «клуба». Здание возводили с нуля, специально под заведение, разумно снабдив его обширным подземным этажом, служившим гостиницей. Вампиры, желающие остаться после рассвета, могли снять номер за негуманную сумму. Те, кто обретался тут постоянно, а платить за постой не хотел, составили на стоянке маленький трейлерный парк.

Первый этаж отвели под служебные помещения, а веселье шло на втором и, особенно, на третьем, где найфо и люди сперва танцевали и знакомились, а затем уединялись в крохотных комнатах и играли в любые игры, в какие заблагорассудится поиграть двум взрослым существам. Ада сомневалась в том, насколько часто там проявляли фантазию. Но думала об этом.

*О, закрой свои бледные ноги!

Держась за руки, подруги просочились сквозь толпу танцующих к барной стойке. Озираясь по сторонам, Ада почти восхитилась тем, насколько клуб заточен именно под вампиров. Это было и хорошо, и плохо: с одной стороны, и под её особенности он подходил. С другой, противник здесь становился в разы опаснее.

Свет выставили так, чтоб в помещении царили сумерки, удобные для ночного зрения. Никаких резких вспышек и мигания ламп в такт музыке. Странные фактурные стены и потолок, якобы создающие антураж пещеры, поддерживаемый искусственными летучими мышами. На самом деле, за выступы и сталактиты можно было цепляться и использовать их для перемещения во время боя. Или во время бегства. Атмосферы придавала и деревянная лодка, из которой вырастала стойка диджея – намёк на то, что пещера – вход в Подземное царство, где можно встретить Харона и одного милого пёсика.

Здесь Аду куда меньше тревожили запахи. Правила клуба запрещали любые парфюмы, не важно в духах или в дезодорантах. Ада вдыхала пот, алкоголь и липкое, льнущее возбуждение.

Музыка, впрочем, была типично клубной: оглушительной и ритмичной. Пронизывающей. Намекающей на секс. Крайне неприятной для существ с тонким слухом. Посетители-вампиры, как и Ада, щеголяли в берушах, часто обыгранных как аксессуар. Ада выбрала затычки стандартного вида, прикрыв их распущенными волосами, чтобы не вызвать подозрений.

Подмигнув ей, Роз обратилась к бармену:

– Два «Белых русских»!

Ада возмутилась:

– Не крепко для начала?

– Норм! Тем более ты почти не пьянеешь! О, он уже здесь!

Мэдс потягивал ИК на одном из пурпурных диванчиков.

«Почти не пьянею из-за изменённого метаболизма, не пахну, в ушах беруши, русская, мускулистая… Как меня каждый второй вамп не вычисляет?..»

Забрав коктейли, они подсели к татуировщику.

– Ты в норме? – спросил он у Ады.

– Да, вполне. Вот, развлекаюсь! – она сделала широкий жест в сторону танцующих.

– Похвально. Хотя это, конечно, специфический способ справиться с травмой…

Ада помрачнела. Она полагала, вампир имел в виду взрыв на парковке, а Мэдс намекал на Резню.

– Прости, у меня просто большой опыт. Тебе надо побыть с собой, прожить горе, поработать с терапевтом. Я вообще был против, чтобы Роз тебя сюда приводила.

«Говнюк», – подумала Ада, но не из-за сказанного, а потому что на протяжении фразы вамп плавно и почти незаметно понижал громкость. Девушка свела брови и похлопала себя по уху:

– Что?

– Ничего! Как коктейль?

Ада отпила.

– Отлично! Уже пора шутить, что во мне ночью побывал белый русский?

Он хохотнул.

– Лучше выпить несколько и говорить во множественном числе! Машина-то сильно пострадала?

– Сильно. Восстановлению не подлежит, случай не страховой.

– Главное, тебя внутри не было! Авто Тиваты видела, который в Вемпасе разбился?

Ада смутно вспомнила сюжет из новостей. Рэпер Тивата попал в аварию на мосту.

– Не-а.

Роз, прижимавшаяся к вампиру, демонстративно расширила глаза:

– Да ладно?! Ада, там капец! В смятку! Не верится, что он выжил!

– А выжил?

– Вроде. – Роз подняла стакан. – За выживших!

Они чокнулись.

«Вот так: позавчера всех волновали срывы байхантов, сегодня – выжил ли один рэпер, хотя в аварии столкнулись несколько машин… А про Терри и Дерека вообще давно забыли».

Они перекинулись ещё парой реплик, и парочка потерялась на танцполе. Ада сдвинулась к подлокотнику, наобум настроившись на разговор на соседнем диванчике. Компания женщин судачила о младшем Гвидиче. Похоже, они рассчитывали его встретить и спорили, получится ли заманить на третий этаж сразу всем вместе. Их фантазии Аду не будоражили, Мэдс и Роз не возвращались, и она отправилась исследовать клуб.

Несколько залов были выдержаны в едином стиле, их заполняли крошечные столики и большие пухлые диваны, на которых друг с другом знакомились люди и найфо. В одном из залов организовали фотозону с кольцевой лампой и задником с логотипом «Пса», чтобы клиенты пиарили заведение в соцсетях. В другом два вампира в телесном белье и ромперах из цепочек устраивали чувственное представление у шеста.

Ада искала признаки сбора вампирской крови, но «Пёс» не спешил обнажать изнанку. По крайней мере, настолько сомнительную.

Неожиданно её обняли сзади, пританцовывая и потираясь бёдрами о ягодицы. Ада попробовала вывернуться, но не тут-то было. Неизвестный молодой найф текуче переместился и обвил охотницу спереди.

– Одиноко, куколка?

То, что он молод, Ада определила как раз по бесцеремонности – взрослые особи на публике старались держаться прилично. Юным же, не познавшим вечное бегство и войны, казалось, будто они короли мира, и мир им рад, просто не до конца это понял.

– Я не хочу танцевать. – Ада толкнула вампира ладонями в грудь, однако он держал крепко, прижимаясь к ней и ритмично двигая тазом.

– Может, чего-то другого? – провокровал он на ухо.

Накатила дурнота. Ясно было, что придурок не возьмёт её силой, и охрана оттащит его, как только поймёт ситуацию. Тем не менее, другая Ада уже взбеленилась и забилась ястребом в клетке. Вампир не смеет прикасаться к ней, если не расплатится сердцем!

– У меня оранжевый браслет, – выдавила она, борясь и с хваткой, и со Второй.

– У всех у вас оранжевый, – тварь подмигнула, – и все потом надевают белый. Или тебе нравится чувствовать себя особенной? Я могу сделать… особенно хорошо!

Аду бросило в жар. Под кожей пробежали мурашки – предвестники тонуса мышц, и стало немного страшно. Вторая Ада всё ближе подступала к поверхности, требуя свободы, а таблетки, конечно же, остались дома.

– Я сейчас закричу, придёт охрана, и тебя вышвырнут! Останешься без порции «хорошо». Ищи развлечения в другом месте!

После упоминания охраны вамп отлип, оставив непреодолимое желание помыться.

– Какая дерзкая! Увидимся через пару ночей, злюка!

Ада рванула в уборную. Яростно намылила руки, выравнивая дыхание.

«Надо уходить. Говнюк Мэдс прав, и Листас прав… Я не готова. Без таблеток и «Далилы» сюда нельзя».

Она вернулась на танцпол, пытаясь отыскать Роз, и вдруг в оцепенении уставилась на сцену, где раньше извивались найфы в цепях. Музыка как раз стихла, позволяя солисту представиться публике.

– Всеем привет! Мы – группа «Блю гэнгерс», и рады провести этот вечер с вами!!! – басист выдал подтверждающее соло.

Ада их знала. Солиста звали Эндрю, их группы часто выступали в разные дни в одних и тех же местах, иногда меняясь и рекомендуя друг друга новым людям. Эндрю клялся, что после Резни ноги его не будет в клубах вампиров.

Тонус уже невозможно было сдержать. В глазах сперва помутнело, а затем наоборот – люди и предметы стали в разы более чёткими. Синими свечами для охотницы в толпе горели существа, не принадлежащие этому миру. И она собиралась их убивать.

Игла воткнулась в спину под углом, в районе поясницы. Чувствовалось, что помпу вот-вот отпустят.

– Мухобойка**, – прошептали тихо. Даже Ада с трудом разбирала слова. – Назови три предмета, или введу.

– Чего?!

– Назови любые три предмета вокруг.

Один удар сердца. Два.

Человек. Примерно её роста. Сильный для человека. Успеет нажать на поршень? Может успеть.

Разные Ады боролись между собой. Чтобы победить, «обычной» не хватало концентрации, а модификантка ещё не до конца сбросила путы. Незнакомец давал шанс, тянул невесомую ниточку к реальности на себя.

– Стакан. Трубочка. Умные часы.

– Три цвета. Давай.

– Голубой. Чёрный. Бордовый.

Тук-тук.

Голубой коктейль. Бордовая футболка. Чёрные часы… Эндрю на сцене, басист, барабанщик… Басист новый, барабанщик прежний. Люди вокруг, очень много людей, глупых, но ни в чём неповинных. Сознание сфокусировалось, Ада вернула себе контроль.

Тонус отступил, объятия ослабли.

– Не оборачивайся и не ищи меня.

Ада осталась стоять посреди танцпола с дрожащими коленями и пульсирующими висками. Со сцены гремела песня «Блю гэнгерс».

Ада сломя голову вылетела на улицу и, отдышавшись, прислонилась к дверце машины Роз. Отправила СМС «Я вышла, жду снаружи».

После круговерти с тонусом и боёвкой оставаться на месте было невозможно, тянуло пройтись и растратить уже зачерпнутую энергию.

Клуб входом смотрел на дорогу, но находился фактически в лесу, отгороженный сетчатым забором высотой в два человеческих роста. В который раз блуждать ночью среди деревьев Ада не собиралась: леса Краствила и так сидели в печёнках. Она пошла по наружной бетонной каёмке забора, вспоминая детскую игру «удержи равновесие».

**«Мухобойка» ― народное название «Далилы».

Итак, у Гвидиче есть ещё человек, а, возможно, не один. Его прислали приглядеть за ней, и правильно. Ада была ему благодарна – срыва в публичном месте она опасалась больше всего на свете, потому что он не мог закончиться хорошо. Но день настал, это факт – монструозная часть на десяток секунд взяла верх против её желания, и просто повезло, что к ней приставили няньку. Что бы случилось без таинственного мужика представлять не хотелось.

«Ладно, только давай на этом не зацикливаться! Такой вот урок, сделаем из него выводы!»

Ада убрала беруши в поясную сумку и вдруг услышала, чего не ожидала: спор в зарослях. Один из голосов был знаком: несколько дней назад он вёл с ней переговоры во время пыток Гвидиче.

Осторожно сойдя с бетонной дорожки, Ада перекрестилась, но двинулась на звук.

«Главное – не геройствовать! Достаточно. Просто посмотреть – и назад!»

Голоса, как назло, стихли. В боёвку Ада не входила, продолжая красться в слабой ипостаси. Метров двадцать ничего не происходило.

«Ну и хорошо. Отбой на сегодня!» – подумала она, собираясь разворачиваться, когда в лицо, ослепляя, ударил мощный свет прожектора, а рядом раздались выстрелы. Ада упала на землю, сгруппировавшись, попыталась откатиться, но её тут же подняли, заламывая руки, и, пока она не успела опомниться, накинули на голову мешок.

– Попалась, крыса! Пошла!!!

Аду вели в направлении клуба. Подталкивали стволами, пару раз сказали «правее» или «левее». Руки зафиксировали за спиной чем-то пластиковым – точно не верёвкой, и не металлическими наручниками. Мобилизовавшись, она бы смогла это сломать. В ипостаси охотника Ада с высокими шансами бы сбежала, пока её не завели в помещение – она на слух определила, сколько есть сопровождающих, и где они. Все были людьми. Порвать оковы, дезориентировать того, кто держит на мушке со спины, толкнуть его на другого, успеть снять штуку с головы… Аду бы, наверно, ранили, но с миссией уйти она бы справилась. Только зачем? Лишь выдаст себя и провалит всё окончательно.

Её придержали за плечо.

– Ступеньки!

Невидимая лестница спускалась в подземелье. Воздух сгустился и потеплел, дверь позади захлопнулась. Ещё какое-то время Ада считала шаги и запоминала повороты, хотя надеялась, что знание не пригодится.

Наконец, её усадили и освободили глаза.

– Ну и кто это у нас тут? – сказал мужчина, которого она видела впервые в жизни. В осанке читалась армейская выправка, а с лицом было что-то странное, неестественное, как будто он пережил операцию, и хирургу так и не удалось добиться нужного результата. – Имя!

Они находились в тесном кабинете без окон, с одним столом и парой стеллажей с документами. Затылок обожгло дуло.

– Ада Верга, – проговорила она.

Мужчина дёрнул краем асимметричного рта. Сразу после, как по сигналу, Аде резко и больно сделали инъекцию в предплечье.

– Знаю.

Аду прошило страхом.

– Что вы мне вкололи?! Что происходит?! Я просто гуляла!

«Далила». Проникнув в кровоток, отрава связывала рецепторы отдельных гормонов и угнетала нервную систему. Мускулы становились чужими, хотя Ада по-прежнему могла ими управлять. Ощущалось это так, словно она была собственной марионеткой, и любое движение требовало дополнительного усилия мысли.

Мужчина обошёл стол и сел на него перед Адой. В руке крутился перочинный нож.

– Напрасно ты полезла за Нэнси Геррато, девка.

Аду как плетью хлестнули. Её действительно засекли! Если отдадут вампирам…. Она затараторила на сбитом дыхании, с трудом не срываясь панику:

– Я с подругой, меня будут искать! Я из Ордена!

Нож прижался к щеке, заставив умолкнуть и съёжиться.

– Рыженькая официантка занята на третьем этаже, и совсем про тебя забыла. Обидно, правда? – Лезвие скользнуло вниз, буравя верхний слой кожи, пока не до крови. Остановилось у ключицы. – Ну побегает потом в полицию и к охотнику. А толку?

«Лин!» – вспыхнуло в сознании. Лин её хватится, но у него нет зацепок! Гвидиче? Он сам под колпаком, и рисковать ради неё не станет.

Внутренние органы скрутило в узел и камнем бросило в центр живота.

– Чего вы хотите?

– Денег, – улыбнулся мужчина, – только не от тебя. Кое-кто в Чикаго очень соскучился, сучка. В такой восторг пришёл, когда прочухал, что ты байхант!

Узел затянуло туже, по ногам побежала дрожь.

– Нет!

– Уведите!

– Нет! – она ещё кричала, сопротивлялась, но добилась только удара в солнечное сплетение, согнувшего пополам. Ударивший, не церемонясь, добавил коленом, разбив нос. Перед глазами поплыло, брызнули слёзы.

– Эй-эй, – лениво прикрикнул главный, – клиенту велено доставить целенькой. Относительно, – последнее было сказано ну очень гадко.

В камеру её волок высокий вампир, в сопровождении того самого Линчевателя, из-за которого Ада угодила в ловушку.

– А на сколько той штуки хватает? – уточнил Линчеватель.

– Часов пять. Может, для полукровки больше.

«Часов пять… И новая доза. А вы двое нормально общаетесь… Господи, пусть я схожу с ума, пусть я просто в кошмаре!»

Если только можно, Авва Отче, Чашу эту мимо пронеси.

Однако кошмар лишь начался. Вампир бросил её в пустую серую комнату и посмотрел сверху вниз. Смуглый, с узким лбом, в леопардовых кроссовках. Вдруг, ухватив за шею одной рукой, он поднял её и засунул пальцы между ног, под мини-юбку. Ада взвизгнула.

– Мою посмертную семью истребили такие как ты, тварь! Надеюсь, Ножу понравится с тобой забавляться!

Он отпустил и направил на неё пистолет. Ада попятилась, всхлипывая и, насколько возможно сводя ноги. Середину лица она не чувствовала, но понимала, что скоро накроет. И не только из-за носа.

«Это не моё тело, не моё тело. Я – не равно тело! Чтобы он не… я – не равно тело!».

Мантра когда-то помогала на тренировках в РК. Но тогда она знала, что рано или поздно жесть закончится, и ей позволят отдохнуть. И она была в безопасности.

– На колени, сука!

Ада, дрожа, опустилась. Чёртова «Далила» и так прибивала к земле.

– Рот открыла.

Челюсти окаменели. Пусть лучше выбьет зубы, добровольно она на это не пойдёт. У него даже стояка не было, просто нравилось измываться.

– Я сказал, рот открыла! Твои простреленные коленки Ножа не расстроят, поверь!

Дверь открылась, к ним сунулся Линчеватель.

– Сан, не дури. Она своё получит.

Вместо ответа Сан принялся её бить. По спине, по рёбрам, по почкам. Аделина свернулась эмбрионом, тонко воя, не разжимая губ. С каждым ударом боль инфекцией разносилась по телу. Каждый удар казался невыносимым.

– Сан, ёб твою мать!!!

– Кричи, отродье!!!

«Это не моё тело, не моё тело…»

Примчался кто-то третий, тоже вампир, и силком оттащил Сана от Ады.

– Сбрендил совсем?! Манекен с нас шкуру сдерёт!

– Ничего, эти как рептилии восстанавливаются!

Ада лежала, скрутившись в клубочек, не глядя на тюремщиков. Сознание гасло, а оно ей было необходимо раньше, чем истекут пять часов.

– Ну-ка стоять! Блин… Зачем ты ей кровь пустил?

– Думаешь, лизну и не смогу остановиться?

– А хрен его знает! А если не сможешь? Отберёшь у Ножа игрушку, шкурой не отделаешься! А у нас заказ висит! Пошли отсюда…

И Аделину, наконец, оставили. Даже не представляя, наедине с кем.

ГЛАВА XV. ОХОТНИК АДА

There's parts of me I cannot hide

I've tried and tried a million times

La-da-da-di-da

La-da-da-di-da

La-da-da-di-da-da

Cross my heart and hope to die

Welcome to my darkside

Neoni, Darkside

Давиде Гвидиче этой ночью тоже похитили. Забрали на машине с номерами, хозяйке которых не пристало перечить, предложив охране поискать ближайший лес и идти в его направлении. Давиде нервничал, но этикет не нарушил.

«Империал» встретил его дежурным гостеприимством и дурманящим блеском. Не предоставляя гостя планшету, сотрудник с заискивающими манерами лично проводил Дава в самую элитную зону комплекса, где минимализм поглотило барокко. Лифт с втиснутой внутрь хрустальной люстрой отвёз Давиде в пентхауз.

В терракотовом с золотом номере Дав сперва ощутил шлейф духов: вязких и пряных, с нотками кожи и дерева, таких же созданных специально для вампиров как и его одеколон. Давиде невольно улыбнулся. Следуя за духами, он пересёк комнату и попал в следующую, тоже золотую и терракотовую, с окнами во всю стену и плохо рифмующейся с ними викторианской мебелью.

Леди сидела в кресле похожем на трон, подбородок её был задран чуть выше, чем принято. За креслом вопреки ожиданиям вытягивались не преданные вампиры, а тщедушные домашние доноры.

Дав преклонил колено.

– Доброй ночи, Давиде, – сказала женщина на древнеанглийском.

– Доброй ночи, леди Кэтрин. Спасибо за оказанную честь!

Она помолчала, чтобы он прочувствовал момент и своё подвешенное, подчинённое положение.

– Встань. Присоединяйся, поговорим.

Глава клана бриттов, добровольно отринувшая статус какой-то там современной графини, была прекрасна. Прямые чёрные волосы, чёрные глаза и анемично-бледная кожа окружали её флёром героинь готических романов. Гибкое тело облачено в комбинацию, поверх которой наглухо застёгнуто чёрное газовое пальто. Не женщина, а видение, подёрнутое дымкой.

Это был первый раз, когда они встречались наедине, раньше Дав не считался достойным высокой аудиенции.

– Я смотрела твоё выступление. Очень пламенное. И своевременное. Алонсо повезло, что у него в семье есть приличный оратор. Жаль, он не ценит.

– Благодарю, леди. Ваше одобрение – высший комплимент для меня. Возможно, мне стоит чаще проявлять себя на публике.

Она дёрнула плечиком.

– Ты вроде бы хорош не только на публике. Альберт и Мартин отзывались о тебе с пиететом. Расскажи про Краствил, мальчик.

Давиде принялся рассказывать, придерживаясь самой нейтральной версии. Сторонясь оценок, пропуская половину событий. Что нужно этой женщине? Блок против Алонсо? Ему такое неоднократно предлагали, но Дав отказывался. Смена верхушки в Краствиле, но человеком со стороны? Или события в городе происходят с её ведома, и она желает понять, как много он выяснил?

Кэтрин слушала, скользя взглядом по его лицу, не прерывая и не задавая вопросов. Когда Давиде закончил, протянула:

– Подросток-полукровка… Много полукровок развелось в Америке в последние годы.

У Дава в груди ёнкуло. Она знает про Аду? Если да, чем это грозит?

– Не замечал.

– Ты многого не замечаешь, малыш. Или притворяешься, будто не замечаешь. Алекса, включи музыку! – хромированная колонка с мигающим ободком, чужеродная на лакированном комоде, включила вальс Арчибальда Джойса. – Пригласишь даму?

Дав на миг растерялся, а затем послушно сделал приглашающий жест, встав с Кэтрин в начальную позицию. Пальцы сплелись, полупрозрачная материя защекотала предплечья. Первые такты они приноравливались друг к другу, Кэтрин была словно обращена в себя, словно решала, подходит ей такой партнёр или не подходит.

«Да она же меня соблазняет! – осенило Давиде. – И намекает сделать первый шаг!»

Вот почему с ними здесь только доноры!

Они кружились, сближались и расходились, а Дав всё ясней понимал, что какой бы экзамен ни устроила ему Кэтрин, его нельзя провалить.

Вальс затих, но он не выпустил её руки. Леди бездействовала, не отрываясь глядя на его рот. Давиде наклонился для поцелуя, однако она отвернула голову. Не угадал. Не заслужил. Он переключился на шею, коснулся губами, потёрся головой о щёку и висок. Дыхание вампирши участилось. Он вновь прильнул к шее, лаская, оставляя засос. Расстегнул верхние пуговицы накидки. Опять попытался поцеловать и опять получил молчаливый отказ.

Давиде бережно смахнул с её плеча бретель комбинации. Та, упав, обнажила маленькую белую грудь с крупным соском. Дав приник к нему, обхватив Кэтрин вокруг талии, прижимаясь, вдыхая запах тела и разогретые ноты духов. Наконец, она его остановила, оттянув за волосы, и подарила поцелуй.

Она испытывала его долго, несколько раз впиваясь в доноров, заставляя дрожать от усталости и желания, и снова и снова прокатывать по языку её имя: Ка-те-рин. Один из парней, чья кровь ей особенно нравилась, лежал на полу без сознания.

Он мог бы представлять на её месте Нэнси, если бы не драматически разный подход к близости. Впрочем, с Нэнси он в последний раз спал, когда она была смертной.

Насытившись, Кэтрин накинула просвечивающий плащ и, полунагая, подошла к окну, застыв в лунном свете.

– Ты способный, – заключила та, кого называли Королевой Екатериной, дочь истинного монаршего рода. – Закрепишь впечатление – получишь предложение присоединиться к моей свите.

– И что мне нужно сделать? – Дав перевернулся на кровати, нежась на шёлковых простынях.

– Примерно то же, что и сейчас, – усмехнулась женщина. – Когда позову. А до тех пор у тебя временный иммунитет для моих людей. Но оступишься – и пощады не будет.

«То есть ты зовёшь меня не как способного оратора, переговорщика или даже бойца, а как временную усладу в постели».

– Я в другом клане, Кэтрин.

Она обернулась, сверля его взглядом, в котором плескалась холодная вечность.

– И он не слишком за тебя держится, Давиде, раз мне приходится гарантировать кое-кому неприкосновенность. Ты не понял? – Кэтрин вздохнула. – Знаешь, какое у тебя прозвище?

– Знаю, их два. «Шут» и «Принц».

– А знаешь почему «Принц»?

– Почему же?

– Потому что всегда второй! Даже для дяди. Тебе следовало воспользоваться советом Маркуса и основать свой клан, когда была возможность. Но ты предпочёл спрятать голову в песок. До поры Алонсо устраивала твоя верность но, кажется, верности уже недостаточно, а красоты и болтливости в вашем клане в избытке. Вот в моём они нужны. Правда, ты не единственный претендент, поэтому будь лапушкой!

Сердцебиение мужчины на полу, то ли индуса, то ли пакистанца, критически замедлилось, и Давиде посмотрел на него с тревогой. Кэтрин заметила.

– Не переживай. Нелегал, не хватятся! И одевайся, у меня ещё много дел.

Дав оделся, отказался от сопровождения обратно, и на ресепшене снял номер, где первым делом забрался в душ.

Сегодня он бы предпочёл ласкать другую бледноликую. Ту, которая так желала убить его, потому что вампир, но не могла, потому что он – это он. Он понимал, ибо чувствовал то же самое.

После душа Давиде проверил чат с Нэнси, и сразу насторожился, так как тот пестрел перенаправленными от Гаусса:

«Рыжая тусит с каким-то вампом, они явно давно знакомы».

«У русской чуть не случился срыв. Получилось купировать».

«Русскую поймали за территорией клуба и уводят связанную и с мешком на голове».

Что?

«Недалеко от клуба расчищена площадка (координаты). Место охраняется».

«Рыжая ищет подружку».

На этом отчёт заканчивался, и Дав написал Гауссу напрямую: «Где русская? Выпустили?»

«Нет».

«Найди!»

***

Она всегда оказывалась здесь, на кухне их старой квартиры, за белым столом, где рисунок на пластике имитировал мрамор, и столешницу окаймляла широкая металлическая полоса. Голубой абажур покрывала двухдневная пыль, в раковине валялись тарелки. Вторая иногда ждала её, иногда появлялась из ниоткуда позже. На сей раз ждала.

Изначально именно Вторая была Адой, а себя-главную охотница звала Линой. Аделина, разделённая на половинки. После эмиграции всё смешалось. Сокращение «Ада» попало в паспорт, поскольку ничего более привычного и национально нейтрального не придумалось.

Вторая отличалась золотисто-медной шевелюрой, как у мамы, и широкими жестами. Сейчас она была угрюмой и решительной.

– Допрыгались, – сказала она.

Первая кивнула. Она отслеживала три плана: кухню, камеру с бетонными стенами и трубчатой лампой, где, корчась, валялась оболочка, и биохимию организма. Сложные названия ферментов и метаболитов выветрились за ненадобностью, и Лина манипулировала процессами на уровне телесной памяти, на кончиках пальцев. Увеличить выработку, ускорить – а тут замедлить! – вывести. Ещё вывести.

– Больше не будешь вампиров щадить? – спросила Вторая.

– А ты смертных?

Обе подняли вверх средний палец со значением «хрен им».

Вброс пирогенов. Дыхание чаще, температуру выше. Как же всё ломит…

На кухне хранился их главный секрет, про который не знал никто. В том числе из-за того, что и до Аделины дошло поздно. Потом она долго сомневалась, осторожно выспрашивала других полукровок и, наконец, приняла простой факт.

Она не вылетала из боёвки из-за стандартного сбоя в физиологии. Никогда. Она вылетала, потому что две её части не могли договориться друг с другом. Сперва они боролись за контроль в мобилизации, потом спорили о стратегиях выполнения заданий. В большой реальной жизни конфликты усугубились: Вторая категорически не собиралась спасать вампов и вредить людям, а Первая не одобряла необдуманные покушения – что на конкистадоров, что на Гвидиче. Но если им удавалось прийти к согласию, охотница выдавала результат, который последним «чистым» давно не снился.

– Получится избавиться от хрени?

– Я стараюсь. Дома получалось ведь.

Потоотделение на максимум.

– Время?

– От одного до двух часов. Мы не в форме. И помни, потом наступит интоксикация.

Вторая поморщилась и открыла вымышленную банку колы. Часы на кухне вечность показывали одиннадцать.

Спустя час щёлкнул замок, впуская в камеру проклятых вампов-охранников. Ада наблюдала за ними из-под полуприкрытых век. Мощный афроамериканец скривился от отвращения и отвернулся. Ну что поделать, у выделительной системы мало опций!

– Б**ть! Сан, ты идиот! У них же сердце слабое!

– Да ну она живая же! Чёрт…

Не осмотрев её, вампиры паниковали, догадываясь, что с пленницей по их вине произошло ужасное, и шкуры точно сдерут. Ада лежала, не шевелясь, часто и мелко дышала, изредка подрагивая.

– Врача зови.

– Какой врач, её ждут!

– Ну не в таком же виде!!!

«Молодые, – подумала Ада со злобным удовлетворением. – Не знакомы со Вторым поколением».

Темнокожий нагнулся к ней, потянулся убрать налипшие на лицо волосы, а садист Сан завис в центре камеры, нерешительно оглядываясь. Это был момент.