Текст книги "This means War (СИ)"

Автор книги: G.S.Winchester

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Не совсем понимаю, что делаю, когда достаю телефон из кармана и озябшими пальцами набираю номер Зейна. После трех коротких гудков хочется скинуть трубку, и как только я решаюсь это сделать, на том конце телефона раздается ответ.

– Когда твое имя высветилось на экране, то мне на секунду показалось, что у меня глючит телефон, – Зейн замолкает, будто вновь проверяет экран на подлинность моего имени. – Ошиблась номером?

– Ты записан у меня как: «Самодовольный придурок», вряд ли я могла ошибиться, – закусив губу, сжимаю телефон крепче, когда слышу, как Зейн издает тихий смешок.

– Чем обязан, Скай?

– Ты занят?

– Ого, вот это поворот, хочешь позвать на свидание?

– Ты так и будешь отвечать вопросом на вопрос?

– Не знаю, думаешь стоит продолжать?

Усмехнувшись, покачиваю головой и, глядя себе под ноги, продолжаю неспеша идти вперед, набираясь смелости для своего следующего вопроса.

– Мы можем встретиться?

– Если я сейчас не ослышался, то подозреваю, что на ярмарке кто-то разливает виски. Ты уверена, что звонишь с этим пикантным предложением именно мне?

– Ладно, забудь…

– Я не против, Эванс, – перебивает меня парень. – Если ты звонишь трезвая, и у тебя нет за спиной дьявольского плана, то это вдвойне интересней.

– Где ты сейчас?

– Ну, – Малик усмехается, – это прозвучит странно.

– Но ведь не странней, чем мой звонок, верно?

– Недалеко от кампуса. В парке под мостом влюбленных.

– Учишь бездомных правильно расчленять трупы?

– Сегодня мы изучаем хорошую тему: «Как правильно подпиливать конечности, чтобы упаковать взрослого человека в металлическую бочку». Первое занятие бесплатно, подтягивайся.

***

До парка я добираюсь за пятнадцать минут. В такую погоду народу здесь мало, и меня всё больше интересует то, чем занят здесь Малик. Миновав кленовую аллею, выхожу на асфальтовую дорожку и уже вижу перед собой полукруглую массивную арку каменного моста.

Под мостом виднеется знакомая фигура. Зейн стоит в профиль, на парне надета темная ветровка, а на голову накинут капюшон. В руке баллончик, которым он ведет вдоль бетонного блока. Теперь понятно, чем он здесь занят. Ну, хотя бы в этот раз Малик не рисует на имуществе одной из девушек Каппы.

Не знаю почему это каменное мрачное сооружение называют мостом влюбленных. На нем не висит ни одного замка с написанными именами и клятвами в вечной любви, зато под его широкими бетонными сводами полно рисунков и надписей, которые здесь оставляют выпускники.

– А где трупы и бездомные? – спрашиваю я, подходя ближе.

– Отпустил всех пораньше, завтра у нас практика.

Малик всё еще не поворачивается в мою сторону, продолжая увлеченно выводить граффити плавными движениями.

В прохладном воздухе пахнет осенью и свежей краской. В этот раз шипящий звук выпрыскивающейся краски больше не пугает меня, уверена, что Зейн не изрисует мою грудь новыми инициалами.

Останавливаюсь позади него и, затаив дыхание, смотрю на рисунок. Это белый волк с прищуренными прозрачно-голубыми, как Карибское море, глазами. Зверь скалится, обнажая белоснежные зубы, создается ощущение, что он вот-вот сорвется с безжизненной стены и проглотит меня целиком.

– Это… – с восхищением говорю я. – Это потрясающая работа, Зейн.

– Он еще незакончен, – пожимая плечами, отвечает парень. Его голос эхом отдается в пологих бетонных сводах, а в тоне сквозит пренебрежение, будто в этом рисунке нет ничего особенного. – Но спасибо.

Подхожу ближе, чтобы рассмотреть изображение.

– Это типа ты? – спрашиваю я, вглядываясь в волчий оскал.

– Это типа волк, Скай, – Зейн наклоняется вниз, чтобы достать из раскрытого рюкзака баллончик другого цвета.

Выпрямившись, парень встряхивает краску в руке, и звук шарика, бьющегося об края металлических стенок баллончика, кажется слишком уж оглушающим.

– Знаешь, – поджав губы, заглядываю парню в глаза, – художники любят интерпретации и аллегории. Я имела в виду это.

– Я не художник, – пожимает плечами, – так я расслабляюсь. Только и всего.

Как только Малик вновь принимается за рисунок, выражение его лица становится каким-то жестким, а между прямыми темными бровями ложится складка.

– Такой серьезный, – бормочу я, пряча ладони в карманы куртки. Боковым зрением ловлю легкую улыбку Зейна и, отвернувшись, прячу свою широкую улыбку под предлогом того, что рассматриваю чужие рисунки, не несущие в себе никакого смысла.

Мост влюбленных довольно старое сооружение. Между стыками бетонных плит пробивается влажный зеленоватый мох, который мне очень хочется сковырнуть ногтем, но я сдерживаю себя от этого порыва.

– Хочешь попробовать? – спрашивает парень, отвлекая меня от чтения написанных вразнобой имен и дат.

Оборачиваюсь и вижу, что Зейн протягивает мне баллончик.

– Не думаю, – с улыбкой покачиваю головой, – из меня неважный художник.

– Попробуй, это помогает отвлечься.

Отвлечься мне сейчас явно не помешает. Делаю шаг вперед и забираю баллончик из пальцев Зейна, испачканных цветными пятнами краски. Сняв пластиковую крышку, встаю перед рисунком волка и поворачиваюсь к Малику.

– Итак, что нужно делать?

– Ну уж нет, – парень потирает переносицу и, издав тихий смешок, подходит ближе. Опустив ладони на мои плечи, он подталкивает меня в сторону. – Я не доверю тебе этот рисунок.

– Оу, – с облегчением выдыхаю, потому что мне и правда нельзя доверять такие вещи. – Но что же мне рисовать?

– Всё, что придёт в голову, – пожимает плечами. – Не переживай, я рядом, если тебе вдруг понадобится моя помощь.

Зейн посылает мне мягкую улыбку и возвращается к своей работе, а я смотрю на бетонную стену, как на чистый холст, и думаю, чего же такого мне сотворить для этого мира.

Задействовав всю силу своей фантазии, я наконец решаю тупо написать свое имя. Встряхнув баллончик в руке, подвожу его к стене и нажимаю на распылитель, из которого вмиг выбрасывается синяя краска.

– Я сегодня разговаривала с Луи, – тихо говорю я, выводя еще одну букву. – Пейдж хочет, чтобы Элеанор вступила в Каппу.

Покачивая головой, Зейн тихо усмехается себе под нос.

– Томмо этого не допустит, – выдает он, сосредоточенно вглядываясь в свой рисунок.

– Знаю, – с грустью отвечаю я. – И думаю, что Луи правильно делает.

Звук шипящей краски резко затихает, Малик замирает с вытянутой рукой и поворачивается ко мне вполоборота. На его лице написано удивление, которое слегка смешит меня. Я смотрю в его карие глаза еще несколько секунд, а затем вновь возвращаюсь к выведению букв.

– Я говорила с Томлинсоном совсем недолго, – пожимаю плечами, – но это будто вернуло меня в прошлое. Я будто посмотрела на эти несколько лет своей жизни со стороны. Мне дерьмово, Зейн, – грустно усмехнувшись, возвращаюсь к первой букве своего имени, чтобы обвести ее. – Не покидает чувство того, что последние несколько лет были лишь игрой. Сценой, на которую я выходила, мечтая получить овации от зрителей, но только вот я не учла, что в зрителях сидела я сама. Я даже не актриса. Я зритель, марионетка и кукловод в одном лице. Чувство будто меня обманули, но обманула себя я сама.

Прикрываю глаза, чтобы взять секундную паузу.

– Не знаю, зачем говорю тебе это. Может, потому что ты один из тех, кто знал меня прежней? Мне нужно было встретиться с тобой, чтобы попытаться ухватиться за старую себя, понимаешь?

Синие буквы моего имени уже стали очень широкими и жирными, потому что я обводила их снова и снова, пока вываливала на Малика свой монолог.

Поворачиваюсь в сторону Зейна, он молча смотрит на меня какое-то время, а затем, опустив баллончик на землю, подходит ближе, облокачиваясь ладонью на стену, рядом с моим именем.

Прикусив губу, парень внимательно изучает мое лицо.

– Ты боишься, – тихо начинает он, – что…

– Что всё это было ошибкой, – шепотом перебиваю я.

Шепчу, потому что боюсь, что это услышит кто-то еще.

– Сегодня я смотрела на Эль и увидела в ней себя в самом начале учебы. Она сосредоточена на занятиях, а не на интригах, она носит спортивную одежду и не боится, что ее за это отчитают. А потом мне стало страшно, была ли я когда-нибудь такой же или нет? Я уже не помню, Зейн, я даже не знаю, кто я теперь.

– Ты всё та же, Джерси, – отвечает Малик. Поднимаю на него взгляд, боясь увидеть усмешку, но он серьезен. – Если бы в тебе не осталось ничего от той девушки, которую я знал, то ты бы сейчас не задавалась этим вопросом. Ты хватаешься за прошлое, потому что тебе страшно смотреть в будущее и это нормально.

– Скажи честно, я стала очень паршивым человеком? – смотрю в его глаза, призывая к искреннему ответу.

– Да, просто отвратительным. Меня буквально сейчас стошнит, – помолчав несколько секунд, Зейн не выдерживает и прыскает со смеху.

Усмехнувшись, пихаю его ладонью в грудь.

– Я же серьезно спрашиваю!

– Не знаю, что ты там себе надумала, но ты не плохая, Скайлер. Да, ты немного изменилась, мы все изменились. Или же мы все просто отличные актеры.

– Я устала играть в это. Ты предупреждал меня.

Зейн протягивает руку и касается моей щеки. На несколько секунд прикрываю веки, не боясь, что на моем лице останутся следы краски.

– Для меня ты всё та же девушка из Джерси любящая фильм «Интуиция», та, кто прежде чем начать читать книгу, сначала открывает самую последнюю страницу и читает последнее предложение. И всё та же девушка, которая ловко открывает пиво о край скамейки.

Я смеюсь, а внутри разливается тепло от того, что Малик всё еще помнит такие мелочи.

– Не вздумай сдаваться сейчас, – тихо говорит парень. – И не надо сравнивать себя с Эль, ты была в других обстоятельствах.

– Знаю, но я хочу хоть что-то изменить, понимаешь? Мы окончим университет, а это всё будет продолжаться. Вспомни, сколько зла мы причинили друг другу. Сколько таких же, как мы, ребят переступит через себя? Сколько еще людей будет унижено от рук долбанного блога со сплетнями?

– Мы найдем сплетницу, – уверенно заявляет Зейн, глядя мне в глаза.

Осторожно опускаю ладонь на его пальцы, что лежат на моей щеке и внутри даже не мелькает и намека на страх того, что нас может кто-то увидеть.

– На следующей паре риторики мы перероем каждую гребаную тетрадь и найдем этот почерк. Как только расправимся с этой стервой, то придумаем, как раз и навсегда покончить с войнами между общинами. Мы сделаем это вместе, договорились?

Слабо улыбнувшись, я киваю. Зейн подмигивает мне и переводит взгляд на мое имя, написанное на стене.

– Давай помогу исправить это, – нагнувшись, он подхватывает свой баллончик.

Мне кажется, что сейчас парень подправит буквы моего имени и сделает их более фактурными, но он просто перечеркивает белым цветом мое широкое «Скай» и пишет свое.

– Эй! – возмущенно подпрыгиваю на месте, а затем быстро подаюсь вперед и перечеркиваю имя Зейна.

Мы словно снова в кабинете риторики, только на сей раз вместо парты у нас огромная площадь для вандализма. Пихаю парня локтем, когда он вновь закрашивает мое имя. Мы смеемся, толкаемся, и это почему-то нисколько не злит меня. Я наконец ни о чем не думаю, разве что о том, что Зейн постоянно касается меня.

– Ты всё равно проиграла, Эванс, – он обхватывает меня одной рукой за талию и, прижав к своему боку, поднимает над землей, отворачивая меня от стены, пока вновь пишет свое имя.

– Это нечестно! – со смехом болтаю ногами в воздухе, пытаясь вырваться. Когда мне это наконец удается, я подбегаю к парню с боку и выбиваю баллончик из его пальцев.

– Неплохой ход, – Зейн протягивает руку, чтобы забрать краску из моей ладони.

Опустив палец на распылитель, выставляю баллончик вперед как пистолет и направляю его прямо в лицо Зейна, но пока не нажимаю на «курок».

– Воу! – рассмеявшись, Зейн вскидывает ладони вверх. – И что будешь делать со своей властью?

– Ну, – пожимаю плечами, – скажу, чтобы ты взял баллончик и своей же рукой написал мое имя, а иначе твое лицо будет испачкано синей краской.

– Серьезно? – Малик удивленно вскидывает брови, но широкая улыбка не сходит с его лица. – То есть, – он делает шаг вперед, и я тут же отступаю назад, – ты хочешь, чтобы я взял и сам написал здесь твое имя? – он вновь делает несколько шагов, а мне приходится отступать.

– Пиши уже, а иначе я точно…

Пока я бросаю в воздух пустые угрозы, Зейн в долю секунды хватает меня за свободную руку и, резко развернув, да так, что мой утренний перекус едва не вырывается наружу, прижимает спиной к своей груди. Рассмеявшись, опускаю баллончик, боясь, что парень отберет его.

– Сноровка хромает, – говорит Зейн мне на ухо, и я чувствую улыбку в его голосе, а по спине бегут мурашки, когда мягкие губы парня касаются моего виска. – Нужно поработать над этим.

Малик обхватывает теплыми пальцами мою ладонь, ту, что держит баллончик и поднимает ее вверх, направляя на стену. Молния его темной ветровки расстегнута, и я спиной чувствую тепло от твердой груди и легкое веяние парфюма.

Зейн опускает указательный палец на мой, и на стене тут же появляется синий след. Он плавными движениями направляет мою руку, отчего мое имя выписывается совершенно иным почерком. Его почерком.

Моя свободная ладонь так и покоится в его руке с того самого момента, как Малик прижал меня к себе. Он поглаживает большим пальцем тыльную сторону моей ладони, и я осторожно прикрываю глаза, позволяя парню и дальше управлять моей рукой.

– Теперь довольна? – шепотом спрашивает он.

– Да, – смотрю на надпись, не сдерживая широкой улыбки.

Вдруг у нас одновременно подают сигнал мобильники. Невольно вздрагиваю, и баллончик с краской выскальзывает из моих пальцев, со звонким стуком ударяясь об асфальт. Мышцами спины чувствую, как Зейн тоже напрягся.

– Думаешь, это о нас? – вполголоса спрашиваю я, не отрывая взгляда от своего имени.

– Хочешь, чтобы я посмотрел? – прижав меня чуть ближе к себе, парень опускает подбородок на мою макушку.

Неуверенно киваю, но точно знаю, что сама я не хочу смотреть в экран. Зейн выпускает мои пальцы из своих и достает из кармана куртки телефон, через пару секунд он издает смешок.

– Гарри с Пейдж подрались на ярмарке. Точнее Харрис кидалась в него закусками, а Стайлс отбивался.

– Черт возьми! – не выдержав, начинаю смеяться. – Там так и написано, они правда подрались?

– Ну, дословно написано, что она кидалась канапе, а Гарри хорошенько влетело. А еще Блумсплетни интересуются, где же вице-президенты общин в разгар ссоры.

– Не хочу туда возвращаться, – со вздохом отвечаю я.

– Можем побыть здесь еще немного, не думаю, что пропустим что-то новое. Тебе не влетит от Пейдж? – от беспокойства в голосе Зейна мое сердце больно сжимается.

– Нет конечно, всё будет нормально.

Правда насчет этого я не уверена. Хотя после выигранного у Гарри раунда, Харрис должна быть в хорошем расположении духа.

========== Часть 8 ==========

Наступивший понедельник приводит меня в легкий мандраж. Спешу на риторику и в этот раз не потому, что хочу придти первее Зейна и занять место, а потому, что хочу посмотреть, кто же сядет за ту самую парту, на которой была оставлена надпись загадочным почерком.

Захожу в наполовину заполненную аудиторию, в помещении стоит гул множества голосов. В основном все обсуждают прошедшую ярмарку и видео, где Стайлс отбивался от Пейдж, визжа, как девчонка. Несколько дней назад весь университет гудел и пошло посвистывал при виде меня под впечатлением от видео и сыгранного оргазма, теперь звезда у нас Стайлс, а про меня благополучно забыли.

Первым делом смотрю в середину, выглядывая ту самую парту – пока пустует. Так же, как и моя; бросаю приветствие Рэю и, кинув сумку на парту, уже хочу присесть, как слышу за спиной голос Зейна.

– Предлагаю сесть назад, – говорит парень, сосредоточенно глядя в сторону пустующей парты. – Обзор будет лучше.

– Согласна, но там всё занято.

– Значит, – Малик поднимает мою сумку с парты и протягивает её мне, – сейчас будет свободно, – проигнорировав удивленный взгляд Рэя, Зейн опускает ладонь на мою спину и подталкивает вперед.

– Все пялятся на нас, – говорю я, сквозь сжатые зубы, пока поднимаюсь выше.

– Не парься, они пялятся на меня, сегодня я по-особенному уложил волосы.

– Да, – усмехнувшись, киваю, – именно поэтому они и смотрят.

Мы останавливаемся у последнего ряда, рядом с теми партами, что расположились ближе к проходу; за ними сидят парни, играющие в телефон. Малик хлопает ладонью по столешнице и поворачивается ко мне.

– Как тебе здесь? – спрашивает он с видом риелтора, продающего дорогостоящий дом.

– Ну, – оглядываюсь по сторонам, а затем пожимаю плечами, – довольно неплохо. Хороший вид.

– Отлично.

Наклонившись, Зейн облокачивается ладонями на парту и натягивает не самую дружелюбную улыбку, которую адресовывает удивленным и ничего не понимающим парням.

Ребята хлопают глазами, смотря то на меня, то на Зейна.

– Перед вами два вице-президента общин, у нас тут будет важное… – поджав губы, Малик замолкает. – Важное…

– Важное собрание, – помогаю я.

– Да, – он кивает. – Так что валите отсюда, пока я не сел к одному из вас на колени. Предупреждаю, я очень любвеобильный. Нам долго ждать? Или,

– кивает в мою сторону, – хотите, чтобы девушка стояла и ждала? Где ваши манеры?

Прикрываю глаза, чтобы избавиться от любопытных взглядов, а затем усмехаюсь, когда слышу, как парни подскакивают с мест. Зейн провожает ребят долгим взглядом, а затем подходит к парте и отодвигает один из освободившихся стульев.

– Прошу, – с улыбкой говорит он, приглашая меня присесть.

– Можно было быть и повежливее, – покачав головой, присаживаюсь на место.

– Вежливость в этом месте никогда не работала, – Зейн еще несколько секунд стоит, облокотившись ладонями на спинку моего стула и оглядывая аудиторию, а затем садится рядом. Повернувшись, он подпирает подбородок сжатой в кулак рукой и посылает мне улыбку. – Привет.

– Привет, – издав смешок, лезу в сумку, чтобы достать тетрадку, а затем выуживаю телефон и проверяю социальные сети на наличие сообщений.

– Скайлер, – Малик пихает меня локтем, и я тут же поднимаю на него свой взгляд, но парень смотрит не на меня, а на загадочную парту, которая больше не пустует.

Место занял Лиам Пейн, член братства Виты и по совместительству самый негостеприимный хозяин, уставившийся в экран своего макбука. Лиам натягивает козырек белой бейсболки пониже на глаза и, сцепив пальцы в замок, выпрямляет руки, чтобы щелкнуть суставами пальцев. Затем парень вновь принимается быстро печатать по клавиатуре.

– Думаешь, это он? – неуверенно спрашиваю у Зейна, при этом не отрывая подозрительного взгляда от затылка Лиама.

– Не знаю, – Зейн пожимает плечами. – Странно, что при его навыках владения компьютерами он позарился на инстаграм, а не создал целый сайт с кучей прибамбасов.

– Может, чтобы не вызывать подозрений? – шепчу я в ответ. – Мне как-то не верится, что это он, – прикусив губу, покачиваю головой. – Лиаму никогда не было дела до окружающих.

– Может быть, – сжав челюсть, Малик сверлит далеко недобрым взглядом нашего подозреваемого, и я удивлена, что Лиам не почувствовал это затылком, потому что даже у меня мурашки бегут по спине от того, что я просто сижу рядом с этим разозлившимся парнем. – Сейчас проверим.

Прежде чем Зейн успевает подняться с места, опускаю пальцы на его запястье.

– В чем дело? – спрашивает он, глядя на мою ладонь.

– Может, после занятия? – с надеждой в голосе прошу я. – Если Пейн тот, кто мы думаем, то это всё закончится мордобоем.

– Скай, – Зейн поднимает на меня взгляд своих карих глаз, а затем усмехается. – Боишься, что он мне наваляет?

– Нет, – улыбнувшись, сжимаю его теплую руку. – Боюсь, что если ты ему наваляешь, а ты это сделаешь, то тебя могут отчислить. Это же Пейн, декан с него пылинки сдувает, надеясь на то, что он станет вторым Цукербергом и прославит наш университет.

– Что ж, – вздохнув, Зейн поднимается с места, – тогда он прославит его по-другому. В любом случае, мы должны проверить.

– Стой! – шепчу я.

Обернувшись, Малик разводит руки в стороны и вопросительно вскидывает брови. Жестом зову его подойти ближе. Вернувшись, парень наклоняется и облокачивается одной ладонью на парту, а другой на спинку моего стула.

– Что-то еще? – он старательно прячет улыбку, но уголки его губ всё равно приподнимаются. Зейн знает, что за нами наблюдает несколько человек, сидящих по соседству. И его забавит это.

– Будь дружелюбным с Лиамом.

– Что? – мягкое выражение на его лице резко сменяется удивлением. – Может мне еще массаж ему сделать?

– Если ты начнёшь спрашивать напрямую и вырывать тетрадку, то привлечёшь много внимания. Вдруг это не Пейн, а настоящая сплетница в этот момент сидит где-то рядом?

– Если это не он, то проверю тетрадки остальных.

– Зейн, я же знаю, что ты можешь быть милым и приветливым.

– Уверена, что в данный момент ты говоришь именно обо мне?

– Со мной ты был милым когда-то, – пожимаю плечами.

На губах парня мелькает едва заметная улыбка, а затем он подается ближе, отчего я ещё сильнее чувствую запах парфюма: кедр и мускус.

– Ты была исключением из правил, – шепчет он мне на ухо.

Краем глаза замечаю, что кто-то из девушек, сидящих впереди, уже успел нас сфотографировать, скоро будет пост, а затем и разговор с Пейдж.

– Хорошо, Скай, я постараюсь быть милым, – натянув улыбку, Зейн отстраняется.

Он останавливается рядом с партой Лиама и просит его одолжить ненадолго тетрадку.

– Я не пользуюсь тетрадями, – отвечает Пейн и, не поднимая взгляда, продолжает быстро печатать по клавиатуре словно робот. – Все конспекты записываю на мак.

– Что, – с недоумением во взгляде Зейн пробегается пальцами по волосам, а затем косится на экран Лиама, – совсем ни одной тетрадки не ведешь?

– Нет.

Поджав губы, Малик посылает мне взгляд, который буквально кричит: «У него надо спрашивать совершенно недружелюбным способом!». Я лишь качаю головой, и призываю парня вернуться на место.

– Больше никогда, – говорит Малик, когда нехотя возвращается на место, – не проси меня быть дружелюбным.

– Не своди с него взгляда, – прошу я, пытаясь разглядеть, что именно у Лиама на экране. – Девушки, что сидят впереди, сфотографировали нас, а значит, уже послали снимок в Блумсплетни. Если это Пейн, то он отвлечется на то, чтобы выложить пост.

В тот момент, когда мистер Мейбл заходит в аудиторию, на мой телефон приходит оповещение. Внутри что-то разбивается от холодного страха, неужели мы не успели уследить за Лиамом? Когда смотрю на экран, то из легких неожиданно вырывается смешок.

– Гарри зафрендил меня на Фейсбуке, – поясняю я Малику после его вопросительного взгляда.

– Сегодняшний день становится всё интереснее, – усмехнувшись, бормочет парень. – И что ему нужно?

– Сейчас узнаем.

Пожав плечами, еще пару секунд смотрю на горящую кнопку «добавить». Сам Гарри Стайлс просится в друзья, на долю секунды даже хочется сделать скриншот и отправить это в сплетни. Как только я нажимаю на кнопку, то буквально через несколько мгновений приходит сообщение.

Гарри Стайлс: Какого хрена Зи не отвечает на мои сообщения?!

Показываю сообщение Малику, и парень принимается проверять карманы.

– Наверное, – пожимает плечами, – забыл телефон в машине.

Я: Он больше не хочет с тобой дружить.

Посмотрев в экран телефона, Зейн издает смешок.

Гарри Стайлс: Ха-ха, твое чувство юмора убивает меня на расстоянии. Плоские шутки – твой конек, Эванс. И как я только умудрился сделать тебе предложение?

Я: Если ты помнишь, то я не давала своего согласия.

Гарри Стайлс: Твое прерывистое, счастливое дыхание помешало сказать: «да». Вы нашли стерву?

Я: Под подозрением Пейн, но он сказал, что не ведет конспектов. Только печатает.

Гарри Стайлс: Ага, конечно, может он еще и ручку в жизни не держал? Мудозвон несчастный.

Гарри Стайлс: Валите с занятия. Есть план, встречаемся у дома Виты.

Гарри Стайлс: Я не шучу, живо сюда!

***

– С каких пор Гарри стал главным в нашей операции? – нервно спрашиваю я, пока мы с Зейном направляемся вдоль наполненной снующими студентами греческой улицы к дому Виты.

– Не я первым начал собирать вещи и тащить самого же себя за рукав из аудитории, – Малик пожимает плечами. – И не я сказал мистеру Мейблу, что у нас срочные дела. Ты сама решила следовать плану Стайлса.

– Знаю, – тяжело вздохнув, смотрю на экран телефона, в котором отображается наша с Зейном фотография, сделанная совсем недавно.

Он стоит, склонившись надо мной, и шепчет что-то на ухо. Люди разделятся на две части: тех, кто подумает, что Малик шепотом желал мне смерти, и тех, кто решит, что у нас бурный роман. Этот пост выложили в Блумсплетни буквально через пару минут после того, как мы покинули класс риторики.

– Если это был Лиам, то мы бы узнали это, если бы не ушли.

– Скоро мы найдем все ответы, Скай, я обещаю.

– Шевелите задницами! – кричит Стайлс, сидя на капоте своего автомобиля прямо перед двухэтажным домом программистов. – Я не могу торчать здесь весь день.

– Боже правый, сколько нервов с самого утра, – недовольно бормочу себе под нос. – Ну и каков твой план? – спрашиваю я, как только мы останавливаемся рядом с парнем.

– Начнем с главного, – вопросительно вскинув брови, Гарри поворачивает к нам экран с последним постом в нашумевшем блоге. – Изменяешь мне, женушка?

– Провоцировали Лиама на пост, – уверенно отрезает Зейн, пряча ладони в передние карманы джинсов.

Я даже горжусь тем, как быстро он среагировал.

– Вышло?

– Нет, ты же сказал срочно идти сюда.

– Точно, – кивнув, Стайлс потирает щеку. – Наш план таков: мы проберемся в комнату Лиама и поищем тетради. Прежде чем ты, – кивает в мою сторону, – начнешь нудеть о том, что нам не проскочить незаметными, я позволю себе сообщить тебе о том, что я всё продумал.

Оттолкнувшись от капота, Гарри направляется к двери со стороны водительского сидения и открывает дверь. На секунду мне даже кажется, что сейчас он сядет за руль и въедет в дом Виты прямо на автомобиле.

– Ты отвлечешь ботаников, – говорит мне Стайлс, облокотившись локтями на раскрытую дверцу машины. – Зейн постоит на стреме, а я залезу в комнату к этому гуманоиду.

– И как мне их отвлечь?

– Не как, а чем, – выудив из салона айпад, Гарри подходит к нам и протягивает его мне. – Этим.

– Думаешь, что они ни разу в своей жизни не встречались с продукцией «Эппл»?

– Бро, – усмехнувшись, Малик покачивает головой, – мог просто принести «Плейбой», там явно для них больше нового.

– Скай скажет, что он сломан. Пока чудилы пялятся на нее и пытаются понравиться, я займусь важным делом.

Беру айпад из рук Гарри и через пару секунд убеждаюсь в том, что он не сломан.

– С ним же всё в порядке, – с недоумением кошусь на Стайлса.

– Дай сюда, – нервно выхватив планшет из моих пальцев, Гарри присаживается на корточки и бьет экраном прямо по выступу бордюра. – Теперь он сломан.

Мог бы сделать то же самое, но только со своей головой. Я бы не расстроилась.

– Знаешь, – задумчиво говорю я, разглядывая паутину из трещинок на экране, – мы могли бы просто его разрядить и сказать, что с ним не всё в порядке. Ребята из Виты в любом случае считают меня тупой куклой.

– Видишь, Эванс, они считают тебя тупой, – поджав губы, президент Альфы уверенно кивает, – а они умные. Умные люди не могут ошибаться.

– Просто заткнись. Бедный айпад, – с сочувствием говорю я, – не повезло ему с хозяином.

– Мне не жалко, это подарок бестолковой мачехи, которая постоянно закидывает меня различными презентами, думая, что таким образом сможет купить мое расположение. Так, тебе нужно привлечь их внимание…

Гарри внимательно смотрит на меня пару секунд, а затем протягивает руку и расстегивает молнию на моей куртке.

– Нужно добавить одну деталь, – секунда, и он ловко расстегивает пуговицу на блузке: вырез становится шире, демонстрируя грудь больше, чем нужно. – Вот так в самый раз.

– Эй! – делаю шаг назад. – Офигел?

– Ну всё, хватит, – между нами встает Зейн и, повернувшись ко мне, ловит пальцами бегунок на моей куртке, и застегивает молнию чуть ли не до самого подбородка. – Не будут эти девственники на нее пялиться.

– Что? – Гарри округляет глаза. – Зи, это же отличный план! Вы же хотите найти сплетницу? Она опозорила меня постом с ярмарки, я хочу найти эту мракобесину, но мне нужна ваша помощь. Нам нужны доказательства, и если это Пейн, то сегодня он видит солнце в последний раз.

– Да нет проблем, – Малик пожимает плечами, – я просто зайду туда и проверю комнату. Что они мне сделают?

– Нельзя так просто зайти и начать там всё переворачивать, а вдруг они все работают на Лиама?

– Скай! – оборачиваюсь и вижу перед собой Наоми, девушку, которая сейчас проходит испытательный срок в Каппу. – Я выполнила твое задание.

Она протягивает мне телефон, на экране красуется сделанное с одним из преподавателей селфи. На этапе отбора в сестринство к каждой девушке приставляют новичков, в кампусе таких окрещают «стажерами». Стажеры выполняют всевозможные бредовые задания, которые мы им дадим.

Это традиция, и я ничего не могу с этим поделать, в моих силах только облегчить им испытания.

Я загадываю глупые задания, вроде как сделать селфи с одним из преподавателей или признаться в любви дереву.

Раньше всё было строже, но за несколько лет до нашего поступления была парочка фатальных случаев в отборе. Например, парень, пытавшийся пройти в Альфу, должен был выпить чуть ли не ведро алкоголя за короткий промежуток времени, и, конечно же, он отравился, и его забрали в больницу. Девушка из Каппы должна была постричься налысо, после чего ее не взяли, потому что лысых в Каппе быть не может.

Это была настоящая травля. Университетский совет запретил такого рода мероприятия, но традиции остаются традициями, разве что условия смягчаются со временем.

– Молодец, Наоми, можешь считать, что ты выполнила третье задание, – улыбнувшись, возвращаю девушке телефон, и та отвечает мне широкой улыбкой.

– Погоди, – Гарри закидывает руку на хрупкое плечо Наоми, – у Скай есть для тебя еще одно задание.

– Нет, Стайлс, руки прочь от моей подопечной! – шлепнув его по ладони, заставляю парня отстраниться.

В моем кармане вибрирует телефон, и это звонит Пейдж. Вот же черт!

Протянув айпад Зейну, отхожу в сторону, чтобы ответить на звонок.

– Скажи, что это фотошоп! – бросает подруга в трубку без приветствия.

– Нет, но это и не то, что ты думаешь, – быстро говорю я, пока Харрис не завалила меня кучей новых вопросов. – Я пыталась поговорить с тобой последние несколько дней, Пейдж, и если ты дашь мне время, я всё тебе объясню, но чуть позже.

Прикусив губу, со страхом ожидаю того, что скажет подруга.

– Ладно, – она тяжело вздыхает, – в последнее время я была сама не своя. Бывшие члены сестринства давят на меня, и, кажется, я совсем свихнулась на этой почве, – Харрис грустно усмехается в трубку. – Я скучаю по нашим разговорам, и, если честно, я немного устала быть дрянью.