Текст книги "Туманный рассвет (СИ)"

Автор книги: Gromdar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

XLIX

Савелий был безумно старым, если подумать об этом с точки зрения тех, кто к его осколку Легиона не относился, но сам он ощущал себя прекрасно и ясность мысли ни разу за прошедшие года не терял. Потому тогда, когда ему доложили о собравшейся под воротами Схолы Ангелорум толпе родителей, требующих вернуть детей им, ветеран даже волнения не испытал, сходу направившись к воротам.

– Зараженные? – уточнил он у брата-сержанта Торазора, который отвечал за главные ворота.

– Сложно идентифицировать наверняка, но один в толпе по признакам похож, – ответил сержант.

Выходило, что провокация родителей тоже подготовлена заранее, а один из паразитов присутствовал, чтобы поднять градус. Возможно, зараженных в толпе было и больше, но для того, что собирался терранец сделать, это значения не имело.

В течение пяти минут он собрал всех новициатов из числа фрацианцев, которые учились в Схоле, на плацу недалеко от главного входа, и под присмотром пары боевых братьев, ставших на флангах, приказал построиться группами, начиная от самых юных, ставших впереди, и заканчивая самыми взрослыми, кто уже принял первые импланты. Рекруты, которые были с орденом еще на Полифемносе, остались в своих комнатах внутри Схолы тоже специально.

– Новициаты, – начал Савелий, остановившись перед стройными рядами детей, большинство из которых выглядели взволнованными, а кое-кто поглядывал в сторону главных ворот и высоких стен, окружавших учебное заведение Ангелов Ночи, – сегодня важный день для вас. Сегодня вы узнаете что такое семья. Что такое братство.

Дети начали напряженно переглядываться, некоторые с удивлением, некоторые с пониманием, потому что далеко не все здесь имели семьи. Много было принято сирот, некоторые из которых были ими еще до восстания против надзирателей и вторжения друхари, а сироты, как известно, взрослеют и начинают понимать мир куда быстрее своих изнеженных сверстников.

– Почему вы учитесь в Схоле Ангелорум? – задал он вопрос, сузив глаза и расправив шире плечи.

– Чтобы стать Ангелами Ночи! – хором ответили они, потому что знали, что нужно отвечать по многочисленным занятиям.

– Что значит быть Ангелом Ночи? – следующий вопрос Савелия прозвучал над плацом сразу после того, как стих последний звук детских ответов.

– Сражаться во тьме вечной ночи ради света Императора! – уже громче и увереннее ответили новициаты, отвлекаясь от того, что беспокоило их ранее.

– Что хочет от нас Император? – задал последний вопрос капитан роты скаутов, а по совместительству ректор Схолы Ангелорум и её старший инструктор.

– Спасения заблудших и казни проклятых! – все, как один, ответили новициаты.

– Ваши родители или знакомые могут быть заражены паразитами типа бруул, которых мы изучали на дополнительных занятиях последние два дня. Считайте, что те, кто собрались у главных ворот, заблудшие, которых нужно вернуть к свету. Ищите среди них зараженных. Когда они будут обнаружены, отделите их от остальных и схватите. Это ваше первое боевое задание и испытание. Ни я, ни остальные боевые братья не будут вмешиваться пока вы не войдёте в ворота Схолы с зараженными. Полагайтесь на себя и своих братьев по обучению, потому что в будущем только они будут отделять вас от смерти.

На секунду на плацу воцарилась тишина, пока новициаты терзались сомнениями, смогут ли они противостоять взрослым, хуже того, родителям, пойти против которых не каждый ребёнок может себе позволить.

– Не слишком ли жестко, брат-капитан? – тихонько в воксе спросил один из боевых братьев, стоявший на левом фланге построившихся детей.

– Я буду наблюдать за вами. Вперёд, – приказал Савелий, жестом указав на огромные главные ворота Схолы Ангелорум, а после того, как новициаты группами перестроились и направились к выходу уже куда более уверенными, ответил брату. – Жестко было бы выйти самим и разогнать обеспокоенных родителей, схватив из толпы зараженных. Я хочу, чтобы это сделали дети, потому что сражаться с теми, кто больше и сильнее, им придётся не раз.

– А что если они перегнут палку? – поинтересовался брат Рональд.

– Потом извинятся. Им нужно прочувствовать и понять на своей шкуре какое место должна занимать в сердце родня, а какое боевые братья.

Рональд, а за ним и Савелий с еще одним боевым братом двинулись за новициатами, которым предстояло то, что для многих в их возрасте казалось нереальным и невозможным.

L

Для брата Волка, который оказался не в том состоянии, чтобы ходить самому достаточно быстро, пришлось взять носилки и усадить его на них. Так использовать его дар было наиболее эффективно, и начали они, конечно, с подземной станции, на которую зараженные приехали изначально, потому что если Слеза была с ними, то Хранитель должен был её кратковременное присутствие почувствовать. Гавин молился, чтобы похищенный учеными со станции Тибия Альфа ксеноартефакт таки был с кем-то из лидеров зараженных, иначе вся его затея по поиску врага таким путём терпела крах, а других быстрых вариантов у него не было.

Во всём городе продолжались беспорядки, включая родительский бунт у Схолы Ангелорум, так что присутствие боевых братьев на улицах всё еще играло важную роль и одного за другим зараженных вычисляли, а затем изолировали либо убивали в зависимости от обстоятельств. Пока что казалось, что чаша весов начинала клониться в сторону Ангелов Ночи, однако пока затеявший всё это разум был жив, эти качели ничего не значили и могли затихнуть, а затем продолжиться в другом месте, в другой форме, потому решить проблему нужно было как можно скорее.

– Туда, – прохрипел тихо Волк, указывая рукой направление в полутьме подземной станции, и Базилий с Линдоном потянули носилки в указанном направлении.

Выходило, что покинули зараженные станцию не через главный вход, а воспользовались техническими коридорами, так что десантники быстрым шагом загрохотали по узким туннелям обслуживания, едва умещаясь в них со своими солидными габаритами и прыжковыми ранцами, так что на стенах оставались царапины от выпирающих в стороны деталей.

Это напоминало гонку со временем, когда они перемещались из коридора в коридор, из тоннеля в тоннель, изредка подходя к выходам на поверхность, но затем спускаясь обратно и продолжая путь. Поведение носителя Слезы говорило о том, что он не хотел быть замеченным и там, где подходил к поверхности, выпускал для дела зараженных людей, которые привлекали бы куда меньше внимания. Это было немного странно, потому что тогда должно было считать, что несёт Слезу потерянный на скитальце брат Мадок, который как раз не должен был бы вызвать у местных подозрений. Почему он? Разве он мог быть тем, кто стоит за всеми планами? Магистр в этом сильно сомневался. Значит, была другая причина, которая пока от него ускользала.

Очередная смена направления в кажущихся бесконечными подземных тоннелях привела их туда, где температура заметно повышалась. Гавин сверился с картой города и понял, что над ними находился литейный цех одного из мануфакторумов. Указание Волка, призвавшего их двигаться по плавному подъёму, дало понять, что враг, должно быть, нашел для себя укрытие где-то на территории мануфакторума, занимавшего пару квадратных километров площади и окружавшегося, как и все подобные места, высокими стенами. В конце подъёма они взломали перекрывавшие проход бронедвери и сразу температура стала еще выше, а в нос ударил запах плавящегося металла и грохот огромных механизмов.

Тем не менее, это был еще не цех, а только подземелье под ним. Длинный коридор уводил дальше, а справа и слева располагались широкие стальные двери. Волк указал на правые, когда отряд приблизился, и Гавин, проверив замок, достал силовой меч, чтобы вскрыть его. Недолгое шипение металла, сопротивляющегося силовому полю клинка, наполняло коридор, а затем дверь поддалась и десантники в полной боевой готовности заглянули внутрь.

Тёмный зал был заставлен старыми ржавеющими станками, огромными чашами для металла и треснутыми отливочными формами, над которыми висели крюки кранов, протянутых по всей длине примерно полукилометрового помещения. Запах плавящегося металла тут был сильнее, а в дальнем правом конце зала можно было увидеть красные проблески находящегося наверху цеха. Вероятно, там был какой-то спуск, которым сюда доставляли неисправное оборудование, а значит, это можно было считать еще одним потенциальным выходом.

Гавин сделал шаг внутрь и услышал за одним из мрачно выглядящих станков подозрительный звук, как если бы металл царапнул о металл. Засада? Встроенный в нагрудник ауспик ничего подозрительного не фиксировал, но это ничего не означало в таком месте, где и радиационный фон был выше нормы, и температура, и химический состав воздуха, и звуки в основном перекрывались грохотом и шипением из цеха наверху. Потому магистр жестом показал Фэдерику с болтером в руках входить за ним и остаться у двери, а сам двинулся в обход к тому месту, от которого ранее уловил царапающий звук.

За первым станком было чисто, и Сорнери с болт-пистолетом в одной руке и мечом в другой шагнул к другому, разглядев в щели между деталями какое-то движение.

– Стоять! – крикнул он, направляя оружие на мимолётную тень, но воздерживаясь от выстрела, потому что там вполне мог быть и какой-нибудь работник мануфакторума.

Разумеется, тень не остановилась, метнувшись дальше вглубь заставленного препятствиями зала, и магистр, услышав характерный звук скрежета сабатонов по металлическому покрытию, хотел было погнаться за ним, когда в мерцающем свете собственного силового клинка заметил блеск растяжки. Умно со стороны врага, который рассчитывал на то, что за ним погонятся, но на то, что его будет преследовать мастер таких вещей, он явно не рассчитывал.

– Фэдерик и Волк, на вас дверь, остальные бегом наверх! Перекройте выходы из цеха! – приказал он, запуская двигатели прыжкового ранца и бросаясь в преследование над станками.

Топот в коридоре дал понять не хуже мигнувших рун подтверждения, что его командное отделение уже выполняет приказ, но определённую фору беглец получил.

Открыто показываться в воздухе в замкнутом помещении, пусть и до потолка было порядка десяти метров, представлялось опасной затеей, потому что делало Гавина лёгкой мишенью, но, как магистр, он мог позволить себе риск, поскольку обладал защитным силовым полем железного нимба, которое способно было остановить большую часть направленной в него стрельбы. И уже спустя пару секунд оно ему понадобилось, потому что беглец, зараженный брат Мадок, остановился и открыл по нему стрельбу из болтера. Два из трёх болтов взорвались перед лицом Гавина безвредными вспышками на силовом поле, но третий попал в наплечник и слегка сбил магистра с курса, так что лишь мгновенная реакция и мастерство управления прыжковым ранцем позволили ему не зацепиться за свисающий с направляющих вверху троса крана.

Гавин с лязгом сабатонов приземлился на неровную поверхность огромной чаши, служившей когда-то для плавления металла, и открыл ответный огонь из болт-пистолета. Масс-реактивные снаряды пробили старый металл станка, за которым укрылся зараженный, и взорвались прямо перед ним, наверняка заставив его замешкаться, потому магистр рванул прямиком к цели, собираясь вступить в рукопашную схватку и обездвижить невольного предателя. Уже за миг до подлёта он осознал, что что-то не так, и резко кувыркнулся в воздухе, меняя направление на противоположное и тормозя на максимальной мощности. Взрыв отбросил его далеко назад, а повреждённый осколком левый двигатель ранца чихнул и задымился, заставив главу ордена выключить его, чтобы избежать возможной детонации.

Удар о наклонённый ковш был жестким, но Гавин сгруппировался в достаточной мере, чтобы ничего себе не повредить, и сразу соскользнул на пол, потому что Мадок снова открыл по нему огонь из болтера. Насколько магистр мог помнить, ни мастером диверсий, ни подрывником зараженный брат ни был, потому откуда у него такие навыки оставалось лишь гадать. А еще лучше узнать у него самого.

– Брат, я возьму тебя живым, а потом паразита из тебя извлекут, – пообещал Гавин громко, бросаясь в сторону Мадока, который после короткой очереди снова скрылся за станками.

Теперь главе ордена тоже предстояло побегать.

LI

Город бурлил, когда Гальярд шагал по улицам в направлении, которое указывал ему с орбиты магос Вульф. Люди, недовольные происходящим и сознательно выбравшие сторону врагов Императора, собирались в группы, чтобы творить беспредел, оправдывая это чем им хотелось это оправдать. Кто-то бил витрины магазинов, кто-то поджигал машины, а кто-то просто грабил, хотя большинство старались быстрее добраться до дома и убраться с улиц. Пару раз дредноуту встречались силовики, которые проигрывали из громкоговорителей послание правительства, весьма умело составленное, но имеющее мало влияния на бесчинствующих отбросов, с которыми приходилось разбираться с помощью оружия и дубинок. Помогать им у Гальярда не было никакого намерения, хотя часть его души горела от такого и хотела навести порядок, потому что его текущая миссия была куда более важна.

Левиафан свернул на узкую улицу и прошагал по ней между двух высоких жилых блоков к стене самого крупного в столице мануфакторума. Стена была выше жилых блоков, а на ней когда-то дежурили надзиратели, но сейчас было пусто.

– Сделай себе проход, – передал ему магос, озвучивая то, что и без него Гальярд понял, когда свернул на эту улицу.

Что же, использовать гравитационную бомбарду в городе было опасно, но против стен и укреплений она и была создана, потому Имперский Кулак не колебался ни секунды, нарастив подачу энергии в орудие, чтобы оно набрало полную мощность, а затем выстрелил в стену. Чудовищные силы пришли в движение, когда в месте попадания заряда гравитация сошла с ума и сплюснула камни, в сотни раз увеличив их вес и заставив обрушиться, словно за миг прошли тысячелетия эрозии или в них родилась черная дыра.

– Готово, – воксировал Гальярд через пятнадцать секунд, когда действие созданной им гравитационной аномалии прекратилось, а на месте попадания бомбарды появилась десятиметровая дыра, в которую он спокойно мог пройти.

Магос обновил координаты, в этот раз еще больше сузив квадрат, в котором находился искомый противник, и дредноут пошагал через всё еще оседающую пыль сквозь дыру в стене, входя на территорию мануфакторума и двигаясь к литейному цеху, занимавшему около километра квадратного площади. Кругом дымили трубы цехов, вились кабели питания и каналы теплоотводов, вздымались громадные металлоконструкции и рокритовые строения с маленькими окошками, едва впускающими дневной свет в цеха, но для Гальярда, видевшего куда более грандиозные картины миров-кузниц и нереально огромных ульев, это было сродни прогулки в начинающем промышленную перестройку мире, каким и была по сути Фрация.

Сын Дорна смотрел на лица людей, выбегающих из цехов, чтобы посмотреть на него, и видел на них лишь удивление и страх. Рабочие явно не понимали что происходит и почему шестиметровая боевая машина шагает по их месту работы. Когитаторы обрабатывали поступающие данные и выдавали ему анализ поведения с процентной вероятностью заражения, степени угрозы, температуры тел и другую информацию, которая казалась Гальярду неважной. Важно было то, что эти люди невиновны и им требуется защита.

Частью сознания он наблюдал за уменьшающейся на карте областью, где-то внутри которой должен был находиться устроивший беспорядки враг. Враг, которого нужно было ликвидировать так же, как и стену, через которую Имперский Кулак прошел минутой ранее, не оставив от него и следа. Ничего не должно было уцелеть в его логове, иначе паразиты могли распространиться снова. Именно поэтому магосу Вульфу нужна была его, Гальярда, помощь, ибо лишь гравитационная бомбарда, установленная на его руке, могла совершить необходимое разрушение полноценно.

Дредноут вышел на развилку перед высоким и длинным похожим на ступени в небо литейным цехом, над которым вздымались дымящие черным трубы и надстройки с черными закопченными окнами. Справа в широкий зёв главных ворот цеха по рельсам въезжали грузовые вагоны, доверху заполненные рудой, а выезжали со сформированным в нужные детали металлом, но целеуказание магоса вело Гальярда налево, вдоль края цеха к самой высокой и широкой его надстройке. Заключенный в саркофаге десантник быстро просчитал, что её уничтожение приведёт к обрушению как минимум трети здания, в котором должны были находиться сотни людей, и уничтожению всех, кто окажется радиусе падения обломков, даже если они будут под землей, потому что обрушение такого веса проломит любой бункер, но всё равно двинулся вперёд.

– Вы будете предупреждать работников, чтобы покинули свои места? – обратился он к Вульфу посредством вокс-связи, хотя уже знал ответ наперёд.

– Нет. Враг сбежит, если узнает, что его местонахождение стало известно, – однозначно ответил магос. – Это необходимые жертвы.

Гальярд не ответил. Слишком часто простые граждане Империума страдали от войн, и даже Адептус Астартес, призванные защищать Человечество, не могли защитить всех. Это вызывало внутри Имперского Кулака сожалению, но не перекрывало его долг. Иногда жертв не избежать.

Левиафан приблизился к оптимальной дистанции стрельбы и остановился, наводя орудие на надстройку, по бокам от которой вздымались огромные трубы дымоотводов. Даже если враг увидел его, скрыться времени уже не было. Гальярд прицелился и мысленным импульсом отдал команду стрелять.

LII

– Можно просто Майев, – поправила она, настороженно. – Мне тоже жаль, что пришлось его убить. Но, думаю, это мы можем обсудить за стаканом амасека чуть позже, – она качнула стволом на дверь.

Матово-черная силовая броня инквизитора, показавшаяся после отмены скрывавшей женщину психосилы, оказалась еще и огнеупорной, так что если стрелять в неё даже из инферно-пистолета, который был у Никара с собой, то убить можно было с одного выстрела только в голову. И то, это если у неё не было припрятано силового поля. А оно наверняка было.

– Я только за. Если на меня не повесят причастность к убийствам людей, а то один дредноут точит на меня зуб, – усмехнулся потенциальный капитан.

– Дредноут? Кажется, я пропустила слишком много, – пробормотала Майев. – А с убийствами решим, не ты первый. Но раз уж такое дело… что здесь происходит? В двух словах.

Она сделала круг дулом, имея ввиду весь город.

– Переговоры крайне путаны и туманны, – предвосхитила возможный вопрос.

Десантник сделал шаг к двери, использовав на всякий случай ауспик и свой усиленный по сравнению с человеческим слух, чтобы убедиться, что там никого не ждёт. Затем посмотрел искоса на инквизитора, которая, видимо, только что прибыла, и пальцем нажал на бусину вокса в ухе, включая её наконец на приём, а то во избежание раннего обнаружения он её выключил как только ушел от Гальярда.

– Не знаю насчет переговоров, но в городе зараженные паразитами со скитальца люди и они пытались меня подставить, а я такого не люблю. Мои источники сообщили, что с этими зараженными один десантник и разыскиваемый преступник из когда-то высшего эшелона власти. Я надеюсь, они оба где-то здесь, контролируют простых людей через паразитов. Убью их и стану первым капитаном Ангелов Ночи. Таков мой план, – повёл бровями вверх-вниз Никар и коснулся ручки двери ладонью, показывая, что готов действовать. – А теперь, если ты не против, я бы начал его исполнять.

На его слова Майев кивала: половина была в переговорах в чистом виде, половина угадывалась по контексту. А вот кое-какие детали уплывали. Но не собирать же их прямо в коридоре?

– Прикрываю, – заняв позицию у двери, усмехнулась она.

– Договорились, детка, – подмигнул ей Никар, а затем пропалил замок своим инферно-пистолетом и первым вошел в тёмный проход за дверью.

По ту сторону оказался страховочный короткий коридор с еще одной дверью, которую десантник, не стесняясь больше создавать шум, тоже пропалил в районе замка и вошел в абсолютно тёмный зал, разделённый на зоны стальными перегородками со вставками из бронестекла на уровне полутора метров. Походило это на рабочую залу, потому что в каждый из отделов вели пучки кабелей и трубы, но, вдохнув не сильно застоявшийся воздух, Никар понял, что не так давно тут было достаточно много людей. Опять опоздал что ли?

– Франсуа! Ты тут? – позвал он, копируя акцент фрацианцев и входя глубже в помещение, начав высматривать место, где мог скрываться искомый субъект, если он вообще здесь.

Майев скользнула следом – и сразу в противоположную сторону от Никара.

– Леферчик! Выходи, я тебя не обижу, – позвал снова Никар.

Ответом ему была тишина, так что даже на каких-то пару секунд десантник засомневался что там кто-то был. А затем он обратил внимание на одинокий цокающий звук, послышавшийся справа из одной из "комнат", если можно было их так назвать. Явно не капля воды упала с потолка и не мышка хвостиком автоперо на пол смахнула.

Десантник резко развернулся на звук, направив в ту сторону пистолет, и в крайний момент разворота позади него разбились стёкла в трёх зонах, когда ржаволовчие, похожие на жуткую смесь человека с механическим насекомым, выпрыгнули из своих засад.

Майев же, благодаря оптике шлема, заметила в дальнем углу зала человека в большом сером плаще, который, пригибаясь, покинул крайнюю "комнату" и поспешил к боковой двери. Вела она, вероятно, к главному выходу из убежища.

– Засекла человека, – сообщила Никару, устремляясь следом за целью. – Догоняй.

С зубодробительным визгом активировались трансзвуковые мечи ржаволовчих, способные и керамит измельчить в секунду, а Никар то был без брони и с протезами в руке и спине, так что положение своё оценил, как средней паршивости. Он на волосок уходил от стремительных атак, которыми его обложили полумашины, гадая, как скоро покажутся остальные и выбирая момент для собственной атаки.

– Дай мне пару секунд, – крикнул он, приседая под очередной замах ржаволовчего и нанося тому сильный удар ногой в коленное сочленение, чтобы лишить его подвижности.

На звук голоса инквизитора однако среагировали скрывавшиеся до этого момента другие ржаволовчие, выпрыгнувшие из огороженных зон и забросавшие проход осколками стекла, так что на пути между ней и беглецом оказалось четверо стальных монстров, двинувшихся ей наперерез.

– Можешь отступить ко мне, тогда удастся накрыть всех разом, – предложила инквизитор, призывая психический дар, чтобы стать практически невидимой.

Отступать, когда ты окружен безмолвными убийцами, за которых говорят только их противно визжащие трансзвуковые клинки, было сложно, хотя скитарию со сломанным коленом Никар сразу же и шею перерезал силовым клинком. Вместо трёх противников осталось двое, однако один из них сумел достать его своим оружием, слегка коснувшись трицепса десантника.

– Не могу пока, – цокнул он языком, уже зная, что будет в следующую секунду, но понятия не имея о том, что значит в понимании инквизитора "накрыть всех разом".

В следующую секунду кровь брызнула из едва заметной царапины от трансзвукового клинка, разорвавшейся так, как если бы руку распанахал цепной меч, а из перегороженных комнат выскочили еще двое ржаволовчих, обещая Никару скорую смерть. Будь он в своей лучшей форме, разобраться было бы не сложно, но сейчас со всё больше скрипящим спинным протезом это было безумно сложно.

Уход в маскировочное состояние с помощью психосилы, а так же её реакция спасли Майев жизнь, когда ржаволовчие добрались до неё и трансзвуковые клинки зажужжали вокруг, грозя уничтожить, если только дать им её коснуться. Инквизитор решила не испытывать удачу и со всех ног бросилась обратно, к Никару, подманивая туда свою половину ржавых ублюдков.

Никар тем временем ловко избавился от еще одного ржаволовчего, лишив того руки с клинком, а затем и головы в своей излюбленной манере, заплатив за свою сниженную из-за протеза подвижность тем, что еще одно попадание по правой руке лишило его возможности вообще ею пользоваться, из-за чего инферно-пистолет упал под ноги сражающимся.

Майев добралась до своего нового знакомого на удивление целой, хотя на хвосте у неё сидело четверо полумашин, способных убить даже космодесантника, не говоря о простом человеке, и увидела Никара ловко петляющим между тремя врагами. Чтобы разобраться с ними ему понадобилось бы еще немного больше пары секунд, но в это время Франсуа Лефер убегал. Ржаволовчие просто выигрывали ему время.

– Подмани своих ко мне, а затем на счёт три… беги за Лефером, если сможешь. – Майев вдохнула, тормозя и тратя секунды на то, чтобы переключиться на неприятную, но необходимую процедуру.

– Три! – рявкнула Майев, ощущая, как расползается жар по телу.

Эта женщина была сумасшедшей, подумал Никар, когда краем глаза заметил, что инквизитор едва видным смазанным пятном психической маскировки ворвалась в тот же проход, где он сражался, вместо того, чтобы преследовать виновника хаоса в столице. С другой стороны, сумасшедшие люди двигали камни мира, тогда как нормальные считали, что это невозможно. К тому же сила в голосе новой знакомой давала понять, что она знает что делает.

– Да, мэм! – фыркнул весело он, не обращая внимания на боль в истекающей кровью руке, и отбил силовым мечом в здоровой левой клинок стоящего на пути скитария, чтобы затем скользнуть мимо него и преследующих инквизитора полумеханических монстров за пределы досягаемости того, что сейчас могло случиться.

Скитарии же, увидев лёгкую добычу в лице лишившейся психической маскировки женщины, всем скопом набросились на неё, как того инквизитор и хотела.

Майев зарычала-взвыла сквозь зубы от боли, создавая из своей души настоящее солнце.

Со стороны Никара это выглядело, будто ад распахнул свои огненные врата на месте, где стояла инквизитор, и всё, чего коснулось вырвавшееся наружу пламя, обратилось в прах, включая стальные перегородки, стекло и скитариев, чьи в мгновение ока расплавившиеся каркасы шлаком упали на пол, тоже проплавившийся до камня под стальным покрытием.

Он замер, гадая, что сейчас случилось и испытывая ощущения весьма схожие со страхом, вместе с тем радуясь тому, что находится на верной стороне. Вероятно, так же, как сейчас эти скитарии, ранее погибли все его оставшиеся по другую сторону братья на Полифемносе. Мог бы возникнуть вопрос, почему женщину они просто не застрелили, но у неё наверняка был способ и от масс-реактивных снарядов защититься. Потому, впервые в жизни десантник поблагодарил Императора за то, что вовремя послал ему на пути Тлена и сохранил таким образом жизнь.

– Чертовски рад, что я лоялист, – заверил он инквизитора сразу после того, как пламя исчезло, а затем побежал что есть сил туда, куда улизнул Лефер, потому что место капитана само себя ему не принесёт.

– Не похож, – хрипло выдохнула ему вдогонку Майев. И замерла.

Что-то высоко над ними отчаянно затряслось и загромыхало, будто титан решил наступить на мануфакторум.