Текст книги "Погоня за химерой (СИ)"

Автор книги: Гедеон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

– Мыслишь верно ты, мой друг, – Йода перестал стучать по полу и поднял голову, взглянув в глаза Пло Куну. – Неверно только вывод сделал. Умеют Лорэй и без Силы людьми манипулировать, заметил ты, хм? Не учениками – агентами их Дуку сделать сможет. Не нужно это нам – война идёт, не только за миры, но и за умы. Солдаты наши – дети, чист их разум. Ложная доброта победит их там, где не справится сила.

– Они не навредят клонам, я в этом уверен, – заявил Пло Кун. – В Силе их любовь и жалость ясно ощущаются, они просто не смогут причинить никому из клонов вред.

– Сознательно – нет, – кивнул Йода. – Но разумы им затуманив, беды наделают много. Нельзя нам отпускать их без присмотра, хм?

– Предлагаете оставить их при Храме? – подал голос Оби-Ван, всё это время молча прислушивавшийся к разговору старших магистров.

– Нет, юный Оби-Ван, – покачал головой Йода. – Спрячем в городе их. И приставим падавана присматривать за ними время от времени.

– Падавана? – удивился Кеноби. – Но магистр, Вы же сами сказали, что на неокрепшие умы Лорэй умеют воздействовать и без Силы. Зачем нам рисковать?

– Не рисковать, – покачал пальцем Йода. – Посмотрим мы, умеют что Лорэй, для падавана урок сделаем и от Дуку защитим одновременно.

– Согласен, – после недолгих размышлений, кивнул Винду.

Остальные магистры тоже не стали возражать. Судьба Лорэй была решена, и Совет перешёл к обсуждению гораздо более важных вопросов.

Корусант. Храм Ордена джедаев. Комната Лорэй

Корусант они возненавидели с первого взгляда. Те, кто сравнивали планету с драгоценным камнем, были по-своему правы, только вместо красоты Лорэй видели нечто холодное и мёртвое. Колоссальный город раскинулся по всей планете и сожрал её, погрёб под миллионами тонн пластика, металла, дюракрита, феррокрита и транспаристила, навсегда изменив первоначальный облик. Изуродовав её. Лишив жизни и, одновременно, населив тысячами разных её форм. Безжизненные холодные стены и нескончаемый транспортный поток скрывали от глаз небо над головой, придавая планете вид колоссального космического корабля, или станции. Сходство нарушало лишь обилие грязи – редкой гостьи на космических объектах. Немногочисленные парки и растительные насаждения лишь подчёркивали общую холодность и бездушность города. Глядя вниз с крохотного балкончика Свитари отстранённо размышляла за счёт каких титанических машин регенерируется воздух на этой мёртвой планете.

– Ненавижу это место, – озвучила мысли сестры Эйнджела.

– Ты про планету, или храм? – уточнила Свитари, продолжая таращиться вниз.

Редкая возможность на этой планете – смотреть сверху вниз. Таким, как они, место на нижних уровнях, среди прочих безвестных и нищих существ.

– Про всё сразу. Ненавижу эти самодовольные благостные рожи, и взгляды, которыми они на нас смотрят. С удивлением, явно не понимая что мы тут вообще делаем, с этой их коронной снисходительной жалостью, приправленной снобизмом, едва прикрытым маской вселенской мудрости.

Как и многие из тех, кому в жизни не слишком повезло, Лорэй испытывали подсознательную неприязнь ко всем тем, кому повезло больше. А уж найти повод для того, чтобы ненавидеть было делом нехитрым.

– Плевать, – отмахнулась Свитари. – Найдём кого-то, кто понимает, как связаться с нашими, а потом свалим отсюда. Тот черномазый упоминал, что нам вроде как даже заплатят за беспокойство.

Эмпатка неопределённо хмыкнула. Беспокойство. Предыдущая пара недель вряд ли могла быть описана этим простым невинным словом. Но кредитки, действительно, не помешают. Там, на Зайгеррии, они как-то совершенно забыли побеспокоиться о деньгах что были у клонов и теперь опять оказались в типичной для себя ситуации – без средств, документов и понимания творившегося вокруг. Но кредитки были делом наживным, сейчас близнецам хотелось знать, всё ли в порядке с их новыми друзьями. Единственными друзьями. Чем-то большим, чем друзьями. Главное – связаться с ними, а время для подходящего определения их отношениям ещё будет.

Но связаться не получалось. Джедаи отмахивались от их вопросов, в лучшем случае обещая 'узнать при случае', дроиды разводили руками (при их наличии) и сообщали, что данный вопрос не входит в их компетенцию, а больше, в общем-то, спрашивать было и некого.

– И долго нам тут сидеть? – в очередной раз задала бессмысленный по своей сути вопрос Эйнджела.

Свитари, как всегда, пожала плечами. Она знала ровно столько же, сколько и сестра. Им пообещали сделать новые документы и предоставить какое-то жильё на первое время, но прошло уже два дня с тех пор, как джедаи закончили выуживать информацию из их голов и ничего не происходило.

– Мне начинает казаться, что про нас просто забыли, – наконец ответила она. – Всем тупо не до того.

– Думаешь, у нас есть шансы проторчать тут до конца войны, пока о нас не вспомнят? – мрачно пошутила эмпатка и хотела добавить ещё что-то, как её прервал резкий звук вызова с терминала.

Едва сдерживая нетерпение, Эйнджела подскочила к столу и активировала связь. Над гладкой поверхностью терминала появилось мерцающее голографическое изображение того самого четырёхрукого джедая, Крелла. Сердце эмпатки невольно забилось быстрее и волнение сестры присоединилось к её собственному. Он точно знал что с Блайзом и Чимбиком. Наконец-то!

– Мисс Лорэй, – то ли поздоровался, то ли просто констатировал факт бессалиск, даже на голограмме умудряясь смотреть на сестёр сверху вниз. – Мне сообщили, что вы интересуетесь судьбой КС-355085 и КС-355090. К сожалению, у меня плохие новости для вас, – несмотря на слова, никакого сожаления в голосе джедая не наблюдалось – он говорил ровно, словно выполнял рутинную задачу.

– Оба клона не выжили: сержанта убил начавшийся сепсис, а организм рядового не справился с тем количеством препаратов, что вынуждены были ввести врачи. Как я и говорил – вы только зря тратили время, пытаясь их спасти. Похвальный, но абсолютно бессмысленный поступок. Клоны лишь расходный материал, считать их людьми и привязываться к ним глупо. Надеюсь, вы это поняли и больше не будете беспокоить меня по пустякам, – с этими словами джедай отключился.

Лорэй какое-то время бессмысленно таращились в пустоту на том месте, где недавно мерцала голограмма, не в силах поверить в услышанное. Этого не могло случиться. Они ведь смогли. Успели. Привели помощь. Победили. Всё должно было закончиться иначе. Пусть не 'они жили долго и счастливо', как в сказках, но хотя бы шансом на что-то лучшее. На что? Ответа сёстры не знали, но очень хотели попробовать его отыскать. В общем-то, до этого момента это было их единственным планом действий и теперь нарисованное в воображении будущее вспыхнуло, прогорело до основания и осыпалось горсткой пепла.

В какой-то момент Эйнджела осознала, как медленно сползает по стене вниз, будто из-под неё выбили опору. Да так оно и было. Рядом что-то грохнуло и заискрило – Свитари швырнула в терминал декоративную металлическую фигурку, до того украшавшую стеллаж у стены. Она какое-то время бессмысленно металась по тесной комнатке, пиная и раскидывая всё, что попадалось на пути, а потом села рядом с Эйнджелой и крепко её обняла. А та лишь прижавшись к сестре поняла, что из её глаз катятся слёзы. Впервые за многие годы она позволила себе искренне оплакивать кого-то ушедшего из её жизни, а заодно и собственную, в который уже раз, поломанную судьбу.

Фелуция. Город Нианго

Полковник Гарольд Ибрам был доволен жизнью. Для него всё складывалось просто великолепно: наёмники доложили о выполнении поставленной задачи, укокошив всех, кто имел хоть какое-то отношение к Лорэй, включая не в меру ретивого щенка из армейской контрразведки. Хотя жаль немного сопляка – на таких идеалистах и держится большая часть службы, что военной, что гражданской. Этот лейтенантик тоже ведь всё от чистого сердца делал, без всяких задних мыслей. И ведь почти успел докопаться до истины, засранец... Эх, всё же жаль его – чуть бы ему деловой хватки к мозгам, и всё вышло бы совершенно иначе.

Размышления полковника были прерваны самым бесцеремонным образом: дверь в его кабинет вылетела вместе с косяком, едва не припечатав самого Ибрама, а затем к комнату влетели стремительные фигуры в чёрной броне, крича:

– На пол! На пол, тварь! Руки!

Ошалевшего офицера выкинули из кресла, швырнули на пол, напрочь вышибив воздух из лёгких, и завернули руки за спину так, что Ибрам взвыл от боли. На его запястьях защёлкнулись наручники, а затем полковник, чуть повернувший голову, обнаружил перед собой мыски форменных ботинок. Осторожно скосив глаза вверх, Ибрам почувствовал, как его прошибло холодным потом: над ним стоял лейтенант Нэйв. И на покойника он смахивал мало.

– Не ожидали, полковник, сэр? – улыбка лейтенанта была похожа на оскал. – Сюрприз!

Гарольд икнул, чувствуя, как его начинает трясти от страха. Всё пропало! Сопляк выжил, значит... ему известно всё! Иначе бы мордоворотов из спецназа тут не было! Ситх подери, что же делать...

Перед глазами Ибрама отчетливо замаячил призрак расстрельной команды, у которого были все шансы стать явью, причём в самое ближайшее время. Это в мирное время полковник мог отделаться тюремным заключением, или, подмазав нужных людей, и вовсе получить условный срок, а теперь... Теперь судебную волокиту сменил военный трибунал, разговор у которого короткий: виноват – изволь встать к стенке. Гарольд стиснул зубы, чтобы сдержать всхлипы, настолько отчётливо ему послышались команды руководящего казнью офицера.

– Поднимите его, – слова Нэйва с трудом доходили до полковника, словно лейтенант говорил сквозь толстый слой ваты.

Сильные руки вздёрнули Гарольда, поставив его лицом к лицу с тем, кого он так опрометчиво записал в покойники. Ибрам собрал в кулак остатки воли и взглянул в глаза Нэйву, стараясь казаться как можно бесстрашнее. И вот тут полковника проняло по-настоящему: он увидел, насколько переменился взгляд молодого лейтенанта. Ещё недавно по-мальчишески открытый и восторженный, теперь Нэйв смотрел на него будто сквозь прицел готового выстрелить бластера. Во взгляде читалась совершенно несвойственная для лейтенанта жёсткость, граничащая с безжалостностью. Чего в этом взгляде не было – так это сомнений. Молодой щенок, меньше недели назад в гневе хлопавший дверями спидера, заматерел и превратился в смертельно опасного хищника. И это было страшно... Ибрам уже видел подобное – так смотрели те, кто попал при жизни в ад и смог вернуться оттуда живым.

– Усадите эту... погань, – скомандовал Грэм.

Вот теперь его голос слышался полковнику вполне отчётливо, и полностью подходил взгляду: словно предохранитель бластера лязгнул – так же сухо, бесстрастно и непреклонно.

Спецназовцы швырнули уже бывшего хозяина кабинета на стул для посетителей, а лейтенант Нэйв уселся на край стола и, покачивая ногой, сказал:

– Знаете, полковник, мне очень хочется увидеть Ваш труп, – от интонаций, с какими это было произнесено, Ибрама ощутимо передёрнуло. Точно так же говорит человек, мечтающий о какой-либо вещи и наконец получивший возможность её приобрести – абсолютно искренне и без тени сомнения в возможности реализовать свою мечту.

– Но ещё больше, – продолжал лейтенант, – я хочу увидеть труп твари, которой Вы подмахиваете.

– Я бы попросил выбирать выражения, лейтенант, – отведя глаза, процедил Гарольд. – Я всё же...

– Трибунал о снисхождении попросишь, – безжалостно заткнул его Нэйв. – Вы, полковник... Простите, уже 'подозреваемый', – поправился лейтенант. – Итак, подозреваемый, Вы – шлюха. Правда, обычные шлюхи честнее Вас, полковник – они не прикрываются мундиром. А теперь заткнитесь, и внимательно слушайте, что я Вам скажу, потому что дважды давать шанс на жизнь мрази вроде Вас я не намерен.

При этих словах Ибрам благоразумно заткнулся, подобрался и внимательно уставился на собеседника, своим внутренним чутьём, столько раз выручавшим на жизненном пути, уловив, что именно от дальнейших действий будет зависеть его жизнь. А жить Гарольду хотелось неимоверно.

– Полковник Вооружённых Сил Конфедерации Независимых Систем Гарольд Ибрам, – отчеканил лейтенант. – Вы обвиняетесь в организации покушения на жизнь и убийстве сотрудника контрразведки... – слово 'убийство' Грэм выделил особо, – ... покушении на жизнь и имущество граждан Конфедерации, получении взятки, превышении должностных полномочий, использовании служебного положения в корыстных целях, сговоре с врагом и шпионаже. Подозреваемый, полномочиями, предоставленными мне законом Конфедерации Независимых Систем, я предоставляю Вам шанс на помилование путём активного сотрудничества с следствием, – стандартная, казённая фраза, произнесённая всё тем же ровным голосом, почему-то перепугала Ибрама ещё сильнее, хотя, казалось, больше уже и некуда.

– В случае Вашего отказа сотрудничать, – между тем продолжал излагать Нэйв, – согласно законам военного времени к Вам будут применены методы физического и морального воздействия. Вам ясно? – Грэм вдруг подался вперед, воткнул взгляд своих жутких глаз в Ибрама и прошептал:

– Умоляю, откажись. Доставь мне удовольствие послушать, как ты визжишь.

– Я согласен сотрудничать! – быстро проговорил, – вернее почти закричал, – Ибрам, не в силах отвести взгляд, будто загипнотизированная крайт-драконом вомпа-песчанка.

– Это великолепно, – Нэйв выпрямился, но в глазах его мелькнула досада.

Эта невысказанная досада словно сорвала створы плотины – Ибрам заговорил, захлёбываясь и кашляя, сбиваясь и проглатывая окончания слов, лишь бы успеть наговорить достаточно для того, чтобы этот страшный лейтенант счёл нужным черкнуть в протоколе пару строк, гарантирующих жизнь. Плевать, что остаток её придётся провести за решёткой в одиночной камере на какой-нибудь Силой забытой планете – лишь бы жить, жить...

Месяц спустя по всем новостным каналам Конфедерации транслировались репортажи о совместной операции силовых структур КНС, направленной против взяточников и шпионов среди членов Совета Сепаратистов. В числе арестованных был и Чезаро Пьют – помощник представителя Банковского клана. Среди прочих обвинений ему были предъявлены педофилия и растление малолетних. Чезаро Пьют и восемь других фигурантов были приговорены к высшей мере наказания – смертной казни. И лишь очень немногие знали, что успех этой операции гарантировался вдумчивой и кропотливой разработкой деловых связей педофила Пьюта, с потрохами сданного своим подельником, бывшим полковником ВС КНС Гарольдом Ибрамом. В итоге вместо одного извращенца, втихомолку крадущего запчасти у Флота, контрразведчикам удалось раскрыть целую сеть высокопоставленных воров и мздоимцев. Ущерб, нанесённый их незаконной деятельностью, был таков, что дело взял под личный контроль сам граф Дуку, взбешённый подобным предательством идей сепаратистов.

Лейтенант Грэм Нэйв за успешно проведённую операцию был досрочно произведён в чин капитана, перепрыгнув через звание первого лейтенанта. Такой стремительный скачок весьма удивил молодого контрразведчика, пока его не вызвали в кабинет к начальнику Управления. Там в приватной беседе, состоявшейся между капитаном Нэйвом, его шефом и неким важным господином в цивильном, Грэму доходчиво объяснили, что инициатива хороша в меру и умение вовремя остановиться является одним из наиважнейших факторов карьерного роста. В ответ на непонимающий взгляд свежепроизведённого капитана, его шеф подвинул в сторону Нэйва небольшую стопку флимси-листов, в которых тот узнал поданный им запрос на разработку космической станции развлечений 'Иллюзия'. Поверх подробно расписанного плана проведения оперативных мероприятий, перечня необходимого для операции материального обеспечения, а также списка кандидатур для этой работы лежала гербовая бумага с отказом в возбуждении дела.

– Но... Почему, сэр? – потухший было взгляд молодого контрразведчика вновь разгорелся упрямством. Он успел достаточно узнать об этом ситховом месте, чтобы желание закрыть его и надолго упрятать всех причастных к мерзким преступлениям, превратилось в навязчивую идею.

– Потому, капитан, – усталым голосом человека, не раз проходившего через что-то подобное, ответил господин в штатском, – что станция эта расположена в пространстве хаттов и не нарушает ни одного местного закона. Работорговля – древнее и традиционное явление, а право распоряжаться своей собственностью любым способом – основа и нашего с вами политического строя, капитан Нэйв. Вы же не хотите, чтобы завтра у вас на пороге появились люди в форме и арестовали за то, что вы выбросили старое кресло, или разбили тарелку?

– Я бы не стал сравнивать битую посуду и жизни разумных существ, – возразил возмущённый таким перегибом Грэм.

– Я тоже не стал бы, – неожиданно согласился с его позицией неизвестный, так и не соизволивший представиться, – но с точки зрения закона пространства хаттов они равнозначны. И то, как владельцы станции 'Иллюзия' распоряжаются своим имуществом – их дело.

Эта новость заставили Нэйва скрипнуть зубами от злости и бессилия. Его шеф смотрел сочувственно, но в разговор не вмешивался.

– Но... – наконец нашёлся Грэм, – законы большей части территорий КНС не допускают ни убийств, ни причинения вреда здоровью, ни растления малолетних! Мы не можем привлечь к ответственности владельцев станции, но большая часть их клиентуры в нашей юрисдикции!

Этот свежий аргумент не произвёл никакого впечатления на господина в цивильном. Он вновь согласно кивнул, в очередной раз демонстрируя, что сам целиком и полностью на стороне Грэма, но сказал совершенно другое.

– А как вы их найдёте, привлечёте и докажете вину? Владельцы станции вправе охранять коммерческую тайну, в том числе и личности своих клиентов, их пристрастия и прочие милые детали. Подобные заведения очень щепетильно относятся как к безопасности, так и к сохранению конфиденциальности посетителей. И мы не в праве требовать чего-либо от них.

– Они содействуют преступникам! – вскинулся было Нэйв, но завидев предостерегающий жест начальника сбавил обороты и продолжил уже спокойней. – Должен быть способ! Внедрение агентуры под видом клиентов, может мы сумеем установить следящую аппаратуру, отслеживать прилетающий к станции транспорт...

Полёт его фантазии грубо прервал всё тот же незнакомец.

– Одним из принципов Конфедерации является право входящих в него миров сохранять свои устои, обычаи и традиции. Подобное вмешательство нам не простят. Сегодня одна станция, завтра целая планета вроде Зайгеррии, а послезавтра любой мир, который кто-то посчитает несоответствующим своим моральным воззрениям. Подобная операция вызовет такую бурю возмущения в Совете, что вы, капитан, в лучшем случае остаток жизни прослужите в какой-нибудь милой дыре, вроде Хота. Конфедерация и без того очень сложная и нестабильная политическая структура, чтобы мы ещё и расшатывали её массовыми разоблачениями и арестами видных чинов. Благодаря вам Пьют послужил достойным примером неподкупности и честности наших следователей, ознаменовал успешную борьбу с коррупцией в самых высших эшелонах власти и стал разумным предостережением всем остальным, но на этом нужно остановиться.

Человек выдержал паузу и добавил тоном скорее утвердительным, чем вопросительным:

– Надеюсь, мы друг друга поняли.

– Да, – после непродолжительного молчания произнёс Нэйв.

Он встал, одёрнул китель, сбил с лацкана несуществующую пылинку, коротко кивнул начальнику, а затем, не спрашивая разрешения, молча сгрёб со стола распечатки и аккуратно сложил их в стопку.

– Я Вас понял, – наконец соизволил продолжить Нэйв. – Полагаю, будет лучше, если я утилизирую следы своих ошибок?

На лице штатского на секунду мелькнуло удивление – он явно не ожидал подобного ответа, – сменившееся подозрением.

– Вы уничтожите данные? – переспросил он.

– Да, сэр, – кивнул Нэйв. – Вы же этого хотели?

Штатский кивнул, продолжая смотреть на капитана со смесью удивления и подозрительности.

– Вот и отлично, – улыбнулся Грэм и вышел за дверь, предоставив начальству самому разбираться с гостем.

Вернувшись в свой кабинет, Нэйв уселся за терминал и действительно стёр файл с собранными по станции 'Иллюзия' материалами. Стопка флимси отправилась в утилизатор, оставив на память о себе лишь писк индикатора, сигнализирующего об уничтожении очередной партии мусора. Грэм открыл люк, убедился, что от флимси осталась лишь горстка пепла, вернулся за свой стол, крутанулся на кресле и, глядя в окно, прошептал:

– Да, мистер, я вас прекрасно понял... – с этими словами он сунул руку в карман и нащупал инфочип, на котором хранил все собранные по этой станции данные. Крошечное зёрнышко в ладони. Зёрнышко, которому он когда-нибудь позволит взрасти.

Рилот

Снайперы расположилась на отдых в корпусе разбитого бронетранспортёра сепаратистов. Закрыв люк и завесив дыру в броне плащ-накидкой, клоны очистили себе пятачок для сна, распихав обломки боевых дроидов, и наскоро поужинали сухпайками, после чего один из них улёгся на раскатанный спальник, а второй уселся у пробоины, держа на коленях свою винтовку.

– Садж, – тихо позвал его лежащий. – Что делать будем?

– Выполнять задачу, – жёстко обрубил сидевший на часах. – Что за дурацкие вопросы, капрал?

– Ты прекрасно понял, о чём я, – капрал рывком сел. – Хватит прикидываться служакой, мастер-сержант, сэр! – он дурашливо отсалютовал двумя пальцами.

Мастер-сержант молча снял шлем, явив миру лицо, разукрашенное ондеронским орнаментом.

– Блайз, – мягко сказал он. – Ну что перетирать всё по сто раз? С Аклаем мы разговаривали вместе, и ты сам прекрасно слышал, что Лорэй из Храма исчезли буквально через неделю после того, как их туда привезли. Данных про них нет, никто из джедаев, кого спрашивал Аклай, ничего не знает. Мы с тобой торчим тут, на этом долбаном шарике с хвостоголовыми, выполняем свой долг... – тут Чимбик не выдержал и завернул руладу, состоящую из тех слов, что обычно не произносят в приличном обществе.

Отведя душу, он продолжил прежним спокойным тоном.

– Сейчас наша задача – выжить, брат. Выжить и вернуться на Тройной Ноль, понимаешь? Аклай обещал помочь в поисках, и я ему верю. А сейчас спи, хватит болтать впустую, – Чимбик нахлобучил шлем, давая понять, что разговор закончен, и повернулся спиной к брату.

Клоны искали Лорэй с тех пор, как очнулись в госпитале на орбите Набу. Искали втихомолку, тайно, так как генерал Понг Крелл собственной персоной заявился в палату для выздоравливающих и строго-настрого запретил обоим разведчикам даже вспоминать Лорэй. На робкую попытку Чимбика узнать, чем вызван запрет, бессалиск в довольно жестких выражениях отбрил сержанта, объяснив, что не намерен объяснять каждому клону свои поступки и решения. И вообще – приказы не обсуждаются, КС-355085.

Этот приказ только подстегнул обоих клонов. К счастью, ЭРК Аклай, тот самый, что участвовал в их спасении на Зайгеррии, предложил свои услуги. Пользуясь своими связями в Храме, ЭРК принялся осторожно выяснять судьбу полукровок, но сколько-то полезной информации так и не получил. Из-за войны большая часть джедаев и падаванов была разбросана по всей линии фронта, а в редкие посещения Храма они просто не успевали узнавать мелкие новости вроде двух гражданских, недолго пребывавших на территории Ордена. Некоторые из джедаев обещали поспрашивать при случае и сообщить, если наткнутся на интересующих Аклая персон, но пока результатов не было.

Дроиды помогли больше. От них ЭРК и узнал, что человеческие женщины, подходящие под описание, действительно пребывали в Храме примерно неделю, а потом исчезли. Куда? Этого дроиды не знали.

Когда поиски зашли в тупик, клоны некоторое время всерьёз обсуждали возможность дезертировать и продолжать поиски, уже будучи вне армии, но этот план быстро признали утопичным: даже проведя две недели на гражданке, солдаты так и не смогли полностью её понять. Жизнь обычных людей по-прежнему оставалась для них тайной за семью печатями, и клоны своим поведением бросались бы в глаза всем: полиции, патрулям штурмовой пехоты – специально сформированного подразделения клон-солдат, задачей которого была защита Корусанта, – джедаям... В общем, проект после недолгих обсуждений зарубили и принялись сочинять новый, более жизнеспособный. Но... У судьбы своеобразное чувство юмора.

Едва разведчики восстановили здоровье, как их повысили в званиях и немедленно перекинули в действующие части – начиналась масштабная кампания по освобождению Рилота, и на счету был каждый клон. Неудачная первая попытка высадки на планету привела к потере одного из трёх 'Аккламаторов', на борту которого погиб почти весь десант, из-за чего оставшимся подразделениями пришлось увеличить количество задач. Разведбат перекидывали с места на место, то затыкая им прорывы, то ставя задачу захватить плацдарм, то раздёргивая на группы, действующие в интересах командиров полков и дивизий... В общем, скучать не приходилось. А в краткие минуты отдыха Чимбик и Блайз могли только вспоминать о минувшем их счастье. И если Блайзу было хоть что вспомнить, то у Чимбика оставалось только тепло прижавшейся к нему Эйнджелы, и смутные образы, про которые он не мог сказать точно – было ли это явью, или всё же сохранившимися в памяти обрывками бреда.

Мягкая ладошка на его лице, искреннее беспокойство в серых глазах, вкус поцелуя... Было, или нет? И ещё одно короткое 'я люблю тебя'. Что это? Явь, или плод больного воображения, угодливо выдающего желаемое за действительное?

Получить ответ на эти вопросы он мог только одним способом – разыскав Эйнджелу. И Чимбик собирался сделать это. Чего бы это не стоило.

Словарь

Садж – сокращение от слова 'сержант'.

ВАР – Великая Армия Республики.

КС – клон-солдат, самая распространённая аббревиатура в ВАР. КК – клон-коммандер (полковник), РК – республиканский коммандос, ЭРК – элитный республиканский коммандос, ЭРС – элитный разведчик-солдат.

Поодо – дерьмо. Распространённое во вселенной ругательство (хаттский).

Холодный – труп, погибший на армейском сленге. 'Тёплый', соответственно, раненый.

Попкорн – сленговое название для ЭМИ-гранаты. ЭМИ – электромагнитный импульс.

Таунтаун – рогатый ящер, используется в качестве ездового животного, известен своей глупостью.

Рилл – наркотик на основе спайса.

Глиттерил – дорогостоящий наркотик на основе спайса.

Глиттерстим – наркотик на основе спайса. Считается, что под его воздействием временно увеличиваются ментальные способности, проявляется телепатия, однако данный эффект не доказан. Видения и голоса под воздействием данного наркотика в равной степени могут быть как последствием усилившихся ментальных способностей, так и самовнушения, или наркотического опьянения.

КНС – Конфедерация Независимых Систем.

ВИД – внутришлемный дисплей.

КПП – контрольно-пропускной пункт.

Шебс, шебсе – задница (мэндо'а – мандалорский язык).

Ди'кут – в переводе с мандо'а "идиот, бесполезный субъект, зря занимающий место; буквально – тот, кто забывает надеть штаны'.

Осик – в переводе с мэндо'а – 'дерьмо'.

Бидоны, щипцы, жестянки – презрительные сленговые слова, применяемые в отношении дроидов.

Урркаль – одна из разновидностей самогона.

Банта – крупное травоядное животное с большими изогнутыми рогами и толстой волосатой шкурой, неприхотливое, способное выживать практически в любом климате. Бант можно обнаружить почти во всех сельскохозяйственных системах. Стада мохнатых бант населяют пустыни Татуина, а также луга и равнины других планет по всей Галактике, однако исконная планета животного остается загадкой.

Криффов – ругательство, аналог 'чёртов'.

Станг – алдераанское бранное слово.

Шебуир – мандалорское ругательство.

Шаблов – мандалорское ругательство, аналог 'чёртов'.

Бейсик – базовый, всеобщий язык.

Шуур – набуанский фрукт.

Сельва – джунги.

Нексу – крупное хищное животное семейства кошачьих.

Басох – татуинская рептилия, использующаяся в качестве сторожевого животного. Издаёт звуки, похожие на собачий лай.

Мокрые – сленговое обозначение живых целей, не дроидов.

Клик – армейское жаргонное обозначение километра.

Щелчок – армейское жаргонное обозначение дистанции в 50 метров.

ПВД – Пункт Временной Дислокации.

Дефлектор – защитный экран.

Сапог – жаргонное, насмешливо-презрительное слово, обозначающее военнослужащего.

Вод – брат/сестра (мэндо'а), водэ – братья/сёстры, нер вод – брат мой.

Бескар – особый металл, добываемый на Мандалоре. Способ его обработки хранится мандалорцами в секрете. Из бескара изготавливается традиционная мандалорская броня – бескар'гам. Бескар способен выдержать удар светового меча.

Кама – мандалорская напоясная накидка.

'Я вижу синеву неба и зеленую траву,

Я вижу белые облака в небе, что для тебя и для меня,

И говорю сам себе: 'Как же прекрасен этот мир'. – один из переводов песни 'What a Wonderful World' Луи Армстронга (Louis Armstrong).

Пролдолжение истории читайте в книге «Зазеркалье войны»