Текст книги "Прощай, предатель! (СИ)"
Автор книги: Гайдэ
Соавторы: Алёна Амурская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Прощай, предатель!
♀️Глава 1. Легкого декрета!
Мой ад начался с декрета.
А может, и с того дня, как у мужа в офисе появилась секретарша...
Меня тогда сразу начало терзать какое-то смутное беспокойство. Это чувство было похоже на тупую зубную боль – зудит себе фоном и зудит. И сделать ничего с ним нельзя.
Она появилась полгода назад, когда я уже забеременела...
Молоденькая, свеженькая, стройная. Очень симпатичная. Натуральная блондинка с длинными волосами до попы. Способная, исполнительная, умненькая...
Прекрасные данные для идеальной секретарши в мужском понимании.
А еще все эти полгода меня постоянно преследовало ощущение, что она как-то слишком фанатично относится к работе. Просто однажды я пришла в офис и случайно заметила, как преданно она таращится на моего мужа. Прямо-таки глазами жрëт...
Может, влюбилась в него?
Тревожная мысль об этом крутилась у меня в голове которую неделю. И в тот день, когда я прощалась со своим непосредственным начальством и коллегами перед уходом в декрет, – тоже.
***
– Ну что, Дарья, счастливого тебе пополнения в семействе и легких родов! – говорит начальник нашего отдела продаж, а затем с заметным сожалением добавляет как бы в шутку: – Из всего офисного планктона ты была самой... небесполезной! И мое предложение собирать данные по продажам и делать аналитику на удаленке официально пока еще в силе. У тебя ведь неплохой потенциал в этой области. Может, передумаешь?
– Вряд ли, Анатолий Сергеевич, – качаю я головой. – У меня муж против, чтобы я даже по удаленке работала. Беспокоится обо мне, понимаете? Беременность... тяжело протекает. Я и так тянула до последнего со сроками выхода в декрет.
Начальник косится на мой выпуклый восьмимесячный живот и неловко уводит взгляд в сторону.
– Ладно, Дарья, мы еще вернемся к этой теме. Вон девочки с тобой поболтать на прощание хотели... – и он ретируется к столу с закусками и напитками.
Пока никто больше меня не потревожил, я выхожу в коридор и набираю любимый номер.
Гудки...
Длинные, ровные, поначалу они меня как-то даже умиротворяют. Но затем беспокойство снова поднимает со дна моего сознания муть навязчивых мыслей. Всë тех же самых.
О ней.
Наконец в трубке раздается легкий щелчок и шорох живой связи, заставив меня встрепенуться.
– Привет! – говорю с искренней нежностью. – Знаешь, я тут уже устала и хочу...
– Извините, Дарья Алексеевна, – торопливо прерывает меня мелодичный девичий голосок секретарши, и я цепенею с раскрытым ртом. – Владан Романович сейчас очень занят на важных переговорах. Поставка нового товара из элитной винодельни для наших супермаркетов почти согласована...
Журчание ее приятного вкрадчивого тембра действует на меня, как ведро ледяной воды на голову. Аж внезапный озноб пробирает, как будто... не знаю, сглазил кто-то. Даже подташнивать начинает, хотя токсикоз на последних месяцах беременности меня уже почти не мучает.
Я прикрываю глаза и тихонько глажу свой живот, чтобы успокоиться. Но пока эта сладкоголосая сирена висит на связи, моя обычная внутренняя гармония и не думает возвращаться.
Почему она взяла трубку его личного мобильного телефона? Зачем..?
Никогда еще такого не было.
– Хорошо, – сдержанно отвечаю я, подавляя противное чувство холодка внутри, и тихо вздыхаю. – Надеюсь, дегустация у него не перерастет в бизнес-пьянку с новыми партнерами.
– Ну что вы, конечно же, нет! – пылко заверяет меня трубка и с еле заметным придыханием добавляет: – Владан Романович не такой. Он всему меру знает. Что-нибудь ему передать?
– Ничего. Я скоро поеду домой и... неважно! – обрываю сама себя и через силу выдавливаю: – До свидания.
– До свидания, Дарья Алексеевна! – раздаются короткие гудки прерванной связи.
Почему, ну почему в ее голосе столько радости..? Предвкушения даже какого-то...
– Ты чего тут одна скучаешь, Дашуль? Твой же прощальный стол, а ты от коллег прячешься.
Ко мне подходит Эльвира – одна из самых успешных наших менеджеров, – и сразу привычно обнимает меня. Сладковато-приторное облако ее духов мне не нравится, но из деликатности я терплю.
Просто Эльвира всегда проявляет ко мне столько участия и внимания, что неудобно ей говорить, что от запаха ее парфюма меня тошнит. Тем более, что обоняние может так страдать всего лишь из-за беременности...
Ничего, скоро роды, и мне обязательно полегчает.
– Эх, Дашуль, как же мы тут без тебя будем? – вздыхает Эльвира. – Кто будет смягчать твоего необузданного Князя, если наши вдруг с его проектом накосячат..?
– Уверена, вы справитесь. И потом, мы же всегда на связи в общем чате команды проекта. Я всë так же буду заходить, общаться... где еще найдешь такую ламповую дружескую атмосферу, как там? Вы с девочками всегда поддержите, выслушаете в трудную минуту, если меня от гормонов снова штормить начнет.
– Конечно, смело заходи к нам поболтать, если снова забоишься! – охотно кивает Эльвира. – Родов там или еще чего... ну не знаю... левака Князя, например, хех! Эй, ты чего такое личико испуганное сделала? Я ведь пошутила. Расслабься, дорогая, мы же все видим, как Владан Романович тебя обожает, жить просто без тебя не может. Знаешь, я прям восхищаюсь тобой! Как ты приворожила такого потрясающего мужчину?
– Да ладно тебе, Эля. Скорее это он меня приворожил... – я смущенно улыбаюсь и наконец отступаю на шаг назад.
Князь – это мой муж, Князев Владан Романович.
Брутальный синеглазый брюнет и просто яркая личность. У него довольно тяжелый характер, от которого несладко всем...
Всем, кроме меня и его матери – очень эффектной стервозной женщины со словацкими корнями.
Князем его зовут в деловых кругах – и не только, – уже давным-давно. Прозвище буквально прикипело к нему, как родное. По-моему, оно у него еще со школьных времен появилось. И, кстати, оказалось, что называется, говорящим. Потому что тогда, когда я его только встретила, он уже имел репутацию невероятно влиятельного и харизматичного мужчины. Все его проекты буквально взлетали с нуля, как заведенные.
Наверное, его могли бы называть за спиной тем самым классическим «биг-боссом», но эффектное слово «Князь» уже прочно обосновалось в умах общественности.
Мне оно всегда очень нравилось, и втайне я радовалась, что с фамилией Владану так повезло. Не то, что его лучшему другу – Марату Плохишеву, к которому прицепилось совсем другое фамильное сокращение. Плохиш. Бр-р... Впрочем, последний всегда себя вел так, будто ему на это наплевать.
– Легкого декрета тебе, дорогая! – напоминает о себе Эльвира и заговорщицки подмигивает. – Рожай поскорее и обязательно найди хорошую няню... Тебе надо будет быстренько привести себя в порядок, а то даже у таких шикарных мужчин, как твой Князев, терпение имеет свои пределы.
Ее критический взгляд словно бы царапает мой живот, и я инстинктивно прикрываю его ладонями. Мой малыш как чувствует – сразу же отзывается щекочущим шевелением изнутри. Пяточкой к моей руке прижался...
Вот бы сейчас Владан почувствовал плод нашей любви! Так нежно, трогательно... Даже плохие мысли отступают прочь. Снова чувствую тихое, гармоничное счастье материнства.
– Я подумаю об этом, – бормочу Эльвире, улыбаясь. – Мне пора домой.
– Вот блаженная! – шутит она и просит напоследок: – Слушай, я еще насчет проекта нашего хотела сказать... Ты можешь попросить Князя немного бюджет увеличить? А то мы чуток превысили. Чем раньше, тем лучше.
– Ладно, я спрошу его, – рассеянно киваю ей. – Но ничего не обещаю.
Быстро распрощавшись с коллегами, выхожу на улицу. С облегчением вдыхаю глоток свежего осеннего воздуха без привкуса приторных женских духов...
И вдруг меня охватывает сильное, почти невыносимое желание увидеть моего Влада. Просто обнять его. Вдохнуть волнующий мужской запах. Почувствовать, что он рядом – мой единственный мужчина, любимый муж и отец моего ребенка...
Кстати, почему бы и нет?
Конечно, я редко приходила к нему в офис последние месяцы, но...
Желание беременной женщины – закон. Он сам мне говорил так вчера вечером, когда лично принес из супермаркета пакет красных вкусных яблок, на которые я подсела.
Так что пусть отвечает за свои слова.
♀️Глава 2. Скажи мне, кто твой друг...
Головной офис корпорации «Князево» находится в самом центре города. Это совсем недалеко от фирмы, где я работала, так что можно и прогуляться. Пока погода позволяет.
Кстати, на работе мы с Князевым и познакомились.
Он заехал к нашему генеральному директору подписать договор поставки пищевого оборудования, а я принесла в кабинет бумаги на подпись. Увидела его там, лениво сидящего за длинным столом напротив моего начальства. Такого сильного, властного, красивого...
Энергетика у него и сейчас просто невероятная. С ума от нее схожу, пробирает до мурашек. А тогда меня и вовсе затрясло, даже ручку выронила. Искала ее, ползая возле его ног, как распоследняя идиотка. Потом нашла, протянула снизу вверх... подняла на него стыдливый взгляд...
И просто залипла.
Он потом говорил, что я околдовала его своими глазами. Называл их чистыми и бездонными, а меня саму – своей милой волшебницей, нежной феей... а иногда – и своим личным ангелом. И при этом смотрел на меня так, будто в жизни никого интереснее не видел. Жадно и нежно.
От его внимания я заливалась краской смущения и слушала признания, как загипнотизированная.
Весь наш отдел продаж тогда в потрясенном ажиотаже наблюдал, как самый перспективный и блистательный вип-клиент с непонятной настойчивостью ухаживал за простой девушкой-менеджером. Цветы, сладости, подарки...
В самом большом затруднении, конечно, оказался наш генеральный. Он прекрасно видел, к чему все идет, и терялся, как со мной быть. То ли повысить, чтобы порадовать влиятельного жениха... то ли сделать вид, что ничего не происходит, как будто Князь, о сотрудничестве с которым мечтают многие более успешные фирмы-поставщики, зачастил в его офис, как в свой родной, просто так.
В конце концов мне приказали напрямую курировать все его «вкусные» проекты и, даже не спросив, задним числом назначили главным менеджером проектной группы. А после свадьбы просто не стали уже ничего менять.
Сказать по правде, лидерских качеств во мне – кот наплакал, слишком уж неуверенно я себя чувствовала в этих переменах. Зачастую решения требовалось принимать психологически трудные, и на это место логичнее было бы поставить куда менее чувствительного человека, чем я. Так что реально группой управляла всë та же зубастая Эльвира, чрезвычайно ко мне благоволившая. Что ж, возможно, теперь, когда я ушла в декрет, должность утвердят за ней официально...
Рассеянно размышляю об этом и медленно иду по тротуару. А в прозрачных дверях офиса меня поджидает неприятный сюрприз.
– Привет, Даша, – кивает Плохишев. – Какими судьбами?
Закадычный друг мужа не торопится отходить в сторону и освобождать мне путь в фойе. Держится расслабленнее, чем обычно.
Я принюхиваюсь – так и есть, от него дорогим вином и духами пахнет. Дегустатор по бабам, блин! Хотя у него жена есть... Единственный сын прожженого политика. Сразу видно, в кого пошел. Этот никогда своего удовольствия не упустит. Да еще и мужа подначивает принимать участие в своих подвигах активнее. Терпеть его не могу!
Не понимаю, почему они с Князевым так сдружились. У них же в характере нет ничего общего, кроме уровня жизни! Мой муж – любящий, благородный человек, верный и надежный. А этот – просто лопается от завышенного ЧСВ и высокомерного шовинизма.
– К Владану пришла, – отвечаю сухо. – Дай пройти.
Он как-то нехорошо усмехается, разглядывая меня и мой живот с непонятным выражением. Так люди обычно смотрят на вшивых котят и щенят, которые путаются у них под ногами, выпрашивая кусочек угощения. С холодной брезгливой жалостью.
– Давай провожу, – он бесцеремонно подхватывает меня под локоть и ведет к роскошным кожаным диванам для посетителей. – Влад сейчас еще с новыми поставщиками общается. Подожди, как освободится...
Я дергаю плечом, сбрасывая его руку с локтя, и делаю шаг к лифту. Настойчивость Плохишева мне неприятна.
– Наверху подожду.
– Наверху так наверху, – пожимает плечами друг мужа и вместе со мной заходит в лифт. А когда створки захлопываются, зачем-то держит пальцем кнопку ожидания.
Я недовольно кошусь на него.
– Может, уже поедем?
– Секунду, – усмехается Плохишев и набирает номер на мобильнике. Хмурится. Перенабирает другой номер. – Князев где..? А. Понятно.
Это его странное ëмкое «А» вдруг пугает меня до крайности, но я даже боюсь сейчас раздумывать о природе этого чувства. Просто он произносит эту букву таким тоном, как будто вместо аканья должно было прозвучать: «Ну и кретин.»
– Что..? – почти беззвучно спрашиваю я.
Плохишев игнорирует мой вопрос, только бросает короткий утомленный взгляд, транслирующий: люди, как же вы все меня заебали.
– Вот что... Тут жена Князева поднимается в лифте. Чай с печеньками бы ей организовать, дорогуша. Не вино же ей пить, а?.. Посидит в комнате отдыха, подождет. А мы пока самого Князя отыщем.
Стоя рядом, я слышу из телефона приглушенный голос какой-то визгливой тетки. Он кажется довольно взвинченным и недовольным, но слов не разобрать. И меня мгновенно охватывает неуверенность в себе. А вдруг Владан будет злиться, что я заявилась вот так спонтанно, без предупреждения? Помешала его делам и важным планам..?
Судорожно сглатываю, стараясь избавиться от неясного предчувствия какой-то беды.
– Марат... – обращаюсь к спутнику ровно. – А вы лучше спросите секретаршу Владана, где он сейчас. Она наверняка должна быть в курсе.
Породистые губы Плохишева кривит какая-то неприятно двусмысленная усмешка.
– О да, – соглашается он легко. – Ты абсолютно права, Даша. Уж она-то в курсе. Только ее надо сначала найти.
Он наконец запускает лифт наверх и мы едем молча до самого верхнего этажа. Возле комнаты отдыха Плохишев указывает мне на мягкий диван перед столиком с чаем и сладостями.
Да уж, зря старались только. Меня сейчас снова подташнивает, и ничего в горло не полезет при всем желании.
– Подожди меня тут, – он морщится, глядя на то, как неуклюже медленно я устраиваюсь на диване, и чуть мягче добавляет: – Тебе нельзя волноваться.
– Я знаю, – вздыхаю устало. – Мой гинеколог постоянно это говорит из-за повышенного тонуса. На следующей неделе придется лечь в стационар на сохранение, перестраховаться.
– Лучше бы сегодня легла, всем бы жизнь облегчила. Никуда не ходи, поняла? А то мало ли, что увидишь... – буркает Плохишев и стремительно выходит, бросив под нос очередную тревожащую фразу: – Блядь... ну, Князь, урою тебя как найду, ебанат гребаный...
У меня аж сердце обмирает. Смотрю в никуда остановившимся взглядом и думаю напряженно только об одном.
Почему он так сказал. Почему?!
Сам того не понимая, Плохишев свел на нет все свои попытки усадить меня в комнате отдыха. Всего одной фразой.
Я не могу сидеть и ждать без дела. Просто не могу. Щеки пылают от прилива крови и дышать тяжело – так сейчас часто у меня бывает на последних месяцах беременности.
Надо умыться. Где-то тут была роскошная душевая с зеркалом во всю стену, белоснежным умывальником и мягким шезлонгом. Можно даже полежать немного...
Я смахиваю испарину со лба и медленно иду через смежный коридор в сторону непрозрачной двери из очень толстого шумопоглощающего стекла с шуточным значком «Boss-room», который сама подарила мужу на первое апреля в прошлом году.
Толкаю дверь, рассчитывая найти за ней облегчение...
...но нахожу только ад. Притягательно-пошлый. Мучительный. И страшный.
♀️Глава 3. Ад за дверью
Сначала я слышу только смачные, ритмичные звуки. Они оглушают и парализуют меня, пока взгляд мечется в поисках их источника.
А затем я вижу его...
Своего мужа, который по-хозяйски расслабленно сидит в кресле с бокалом вина в руке и с расстегнутыми брюками. Его тяжелые веки с густыми темными ресницами полузакрыты от удовольствия. А между его ног, на коленях стоит стройная девушка в строгом брючном костюме...
И с энтузиазмом отсасывает ему.
От шока у меня темнеет в глазах, но даже зажмуриться нет сил. Волна длинных блондинистых волос дергается вверх и вниз, вверх и вниз в учащенном темпе, предвещая скорую кульминацию. Вижу сквозь кошмарную муть, как рука мужа грубо хватает блондинку за скальп и агрессивно прижимает к мускулистым бедрам, заставляя ее проглотить выплеск мужской похоти полностью, до последней капли.
Наверное, я издаю какой-то сдавленный хрип и осознаю это лишь краешком сознания. Мне плохо. Меня тошнит от увиденного.
– Даша..?
Теперь-то они меня замечают оба. Блондинка резко оборачивается... да, это она. Проклятая сладкоголосая секреташа, из-за которой я ревновала мужа все последние полгода и стыдилась своей ревности. Своего болезненного недоверия к нему.
И зря...
– Даша, нет... – зверем хрипит он под моим застывшим, неживым взглядом, хаотично натягивая брюки. – Как ты здесь..? Только не ты... Даша!!!
Боль и отчаяние уже раздирают грудь острыми когтями, но шок неверия пока еще действует на сознание, тормозя реакцию.
Онемев, я молчу... всего одно мгновение, чтобы заставить себя нормально дышать. Даже не ради себя, а ради ребëнка.
А затем, глядя на мужа больными от ужаса глазами, начинаю отступать. Всë быстрее и быстрее.
– Я всë исправлю, Даш, я заглажу свой косяк, обещаю... – рычит он мне вслед полуголый. – Забудь об этом, просто забудь. Это ничего для меня не значит! Есть только ты, маленькая! Завтра поедем на море. Ты ведь мечтала побыть вдвоем на море, помнишь?
У меня наконец прорезается голос. Хотя нет... не голос, а жалкий, надрывный хрип.
– Засунь своë море знаешь куда..! – чувствую, что всë-таки начинаю задыхаться. – Ты нас предал, Влад! Ты... нас... предал!
Боже, помоги мне... Боже мой...
Разворачиваюсь и неуклюже, слепо тащусь прочь, прижимая руки к своему тяжелому восьмимесячному животу. Позади слышится грохот – муж яростным пинком отшвыривает кушетку-шезлонг, заставив свою секретаршу взвизгнуть от испуга.
Горький ком подкатывает к горлу вместе с осознанием: это конец.
Конец нашей семье.
Нашей... нет, моей... любви.
Потому что он, похоже, никогда по-настоящему меня не любил, раз изменяет. И как изменяет! Пошло и банально. С собственной секретаршей!
Изменяет, пока его ребенок болезненно растет в моем животе, мешая тешить его мужские потребности!
Как много, как же много жен живет с иллюзией, будто хорошо знают своего «благоверного»... Я тоже оказалась из таких. Наивная, глупая дура.
И теперь тот самый долгожданный декрет, о котором я так наивно мечтала, стал моим личным адом.
***
Сама не знаю, каким чудом мне удается выйти в коридор и не свалиться по дороге в глубоком обмороке. Позади – хаотичный шум опрокинутой мебели и зовущий голос Владана, который резко приводит себя в порядок. Слышу всë это как сквозь вату.
Голова кружится. По всему телу расползается леденящий озноб, будто внутри меня включили холодильник. И каждый шаг... каждый проклятый шаг я делаю через боль. Фантомную, но оттого не менее тяжелую.
Щиколотки и стопы болезненно покалывает – опять сегодня опухли немного. Кажется, теперь я наконец понимаю, как себя чувствовала русалочка из сказки Андерсена на суше, когда ей было больно ходить. Для третьего триместра это нормально или это у меня что-то с давлением не так..?
Да, лучше сосредоточиться на мысли о своем здоровье.
И дышать размеренно, несмотря на дикое ощущение, что из моей груди торчит длинный острый кинжал и колет при каждом вздохе. Надо просто дотерпеть до дома, а там...
Но о том, что будет «там», я предпочитаю сейчас не думать.
Надо поторопиться. Только не останавливаться. Выбраться подальше отсюда, покинуть эту адскую комнату... офис... и общество мужа, которое теперь для меня хуже, чем самая страшная пытка.
И эта пытка нависает надо мной тяжëлой и безжалостной гильотиной. Потому что я достаточно изучила агрессивный темперамент мужа за время нашей совместной жизни, чтобы понять одну вещь...
Он из породы бойцов.
Тех самых, которые преодолевают любые преграды и берут штурмом любую крепость. И меньше всего задумываются при этом о чувствах других людей.
Пока наши отношения складывались гладко, он был внимателен и снисходительно заботлив, неизменно проявлял к любым моим слабостям и наивным капризам очень высокую лояльность.
Но апокалипсис семейного счастья уже не отменить.
И теперь... когда мы оба стоим по разные стороны на краю чудовищного разлома... точки обзора сместились. Приоритеты поменялись. Жизнь распалась на две параллельные реальности.
И в одной из них измена – это пустяк, ерунда. Маленькая незначительная слабость.
...«Забудь об этом, просто забудь. Это ничего для меня не значит!» – гудит во мне эхо некогда любимого голоса.
Господи, что же это за натура у него такая жестокая?!
Если Князев меня догонит, то мне конец. Я не выдержу, если он начнет прогибать меня под удобную ему реальность. Просто сломаюсь. И что тогда будет с моим беззащитным малышом? Ведь ему нужна здравомыслящая, адекватная мама, а не психическая развалина!
Последняя мысль вдруг отрезвляет, и я заставляю себя внутренне собраться. Забыть хотя бы ненадолго о том, как нестерпимо жжет и бушует в груди атомный взрыв разбитого сердца. Как бы ни было больно...
Да, счастливой жены больше нет, она сгорела и умерла в этом взрыве. Точка. Но зато любящая мама жива.
Мама с тобой, малыш, не переживай. И не пинайся так сильно. Баю-бай, мой хороший...
Путь до лифта выпадает из моей памяти напрочь.
Все встречные люди кажутся безликими темными фигурами. Их голоса невнятны, в ушах от них шумит. А сама себя я чувствую привидением, скользящим в тумане горячечного бреда. Четкие очертания только у кнопки вызова лифта. Она горит, пылает алым цветом, как и моя боль.
Зато стремительную жесткую печать приближающихся шагов за спиной я различаю сразу.
– Даша!
Красивый низкий голос мужа сейчас противен мне. Слышать его не хочу. Не хочу, не могу и не буду!
Лифт, миленький... ну давай же поскорее... увези меня отсюда! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
Но створки кабины мягко раздвигаются передо мной ровно в тот момент, когда Князев останавливается буквально в двух шагах.
Не глядя на него, я быстро захожу внутрь. Он – следом за мной.
– Даш, подожди.
Муж ловит моë запястье, но я резко вырываю его и отчаянно выкрикиваю:
– Не прикасайся ко мне!
И тут, к моему ужасу, двери лифта захлопываются, лязгнув напоследок, словно челюсти безжалостной акулы. Мы остаемся одни, лицом к лицу. Зверь, который разорвал сердце в клочья, и его слишком доверчивая жертва.
Князев окидывает меня коротким яростным взглядом и вдруг вдавливает кнопку «стоп» до упора. Тем самым превращая лифт в ловушку, из которой нет ни выхода, ни входа.
Он тянет ко мне руку, чтобы таким привычным, родным движением погладить меня по щеке... но я инстинктивно сжимаюсь и шарахаюсь в самый дальний угол, обхватив себя руками. Меня аж трясет всю.
Но и муж не выглядит спокойным. И от него слабо пахнет терпким красным вином.
Он настойчиво заглядывает мне в лицо, ловит взгляд... и с силой бьет кулаком по стене лифта, заставив меня вздрогнуть.
– Блядь, блядь, блядь... Даша! Не смотри на меня так! – судорожно запускает пальцы в свои волосы и так же резко выпрямляется. А затем четко, по слогам произносит: – Я. Люблю. Только. Тебя. Она для меня ничего не значит! Случайная слабость. Понимаешь?!
Я мотаю головой и крепко зажмуриваюсь.
Просто не могу смотреть на него и понимать, что это мужественное и такое любимое лицо – на самом деле оказалось лживой маской.
– Нет... – шепчу сдавленно. – Я не понимаю, Влад. И никогда не пойму, как... можно... любить человека... и одновременно предавать его!
