Текст книги "Рон Уизли и Тайная комната (СИ)"
Автор книги: Galinasky
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Но профессор! – кричал он. – Нам надо играть... Кубок... Гриффиндор...
Профессор МакГонагалл, не замечая его, надсаживалась громовым электронным голосом:
– Всем ученикам вернуться в свои гостиные. Там получите дальнейшую информацию. И пожалуйста, поскорее!
После чего она опустила мегафон и жестом подозвала Гарри:
– Тебе, Поттер, лучше пойти со мной.
Недоумевая, в чем его сегодня подозревают, Гарри посмотрел на меня. Я начал проталкиваться через ропчущую толпу. Я их догнал по пути в замок. Профессор МакГонагалл не посчитала мое присутствие лишним.
– Пойдем и ты с нами, Уизли.
Шедшие поодаль ученики шумно высказывали недовольство отменой матча, многие были явно обеспокоены. Я и Гарри поднялись по мраморной лестнице вслед за профессором. На сей раз, она повела нас не в кабинет, а в больничное крыло.
– Вас это очень расстроит, – произнесла профессор МакГонагалл непривычно мягким тоном, когда мы подошли к двери больницы. – Было еще одно нападение... Двойное нападение.
Блин, блин, блин. Только не Гермиона. Ну зачем её потянуло в библиотеку?
Профессор МакГонагалл толкнула дверь, и мы вошли.
Мадам Помфри склонилась над девушкой с пятого курса – той самой ученицей из Когтеврана, у которой мы под Рождество так неудачно пытались выяснить дорогу в гостиную Слизерина.
А на соседней кровати...
– Гермиона! – охнул я.
Гермиона лежала необычно тихая, глаза ее были открыты и словно остекленели.
– Их нашли у двери библиотеки, – сказала профессор МакГонагалл. – Думаю, вы тоже не знаете, что значит вот это? – Она показала маленькое круглое зеркальце. – Оно лежало возле них на полу.
Я и Гарри покачали головами, не сводя глаз с Гермионы.
– Я провожу вас в гриффиндорскую башню. – Профессор МакГонагалл тяжело вздохнула. – Мне предстоит разговор с учениками.
Когда все собрались, профессор начала свою нерадостную речь:
– «Все ученики возвращаются в гостиные своих факультетов до шести часов вечера и больше их не покидают. На уроки будете ходить в сопровождении преподавателя. Никто не пользуется туалетной комнатой без провожатого. Все матчи и тренировки временно отменяются. Никаких передвижений по вечерам».
Переполненная гриффиндорская гостиная выслушала это строгое предписание, не проронив ни слова. Профессор свернула пергамент, по которому читала, и закончила речь собственными словами:
– Вряд ли стоит добавлять, что я давно не была так расстроена. Если преступника не поймают, школа, по всей видимости, будет закрыта. Я настоятельно прошу: все, у кого есть хоть какие-то подозрения, без промедления подойдите ко мне и сообщите, что вам известно.
Профессор МакГонагалл протиснулась сквозь проем с полной дамой, который тут же сомкнулся. И вся гостиная загалдела.
– Смотрите, заклятие наложено на двух гриффиндорцев, не считая привидения, одного когтевранца и одного пуффендуйца, – принялся загибать пальцы Ли Джордан, лучший друг близнецов Уизли. – Интересно, кто-нибудь из преподавателей обратил внимание, что все слизеринцы целы и невредимы? Разве не очевидно, что вся эта хрень исходит из Слизерина? Наследник Слизерина, чудовище Слизерина... Почему бы просто не взять и не выставить отсюда всех слизеринцев? – распалялся он под кивки одобрения и недружные аплодисменты.
Сам Перси сидел в кресле позади Ли, но на сей раз он не спешил огласить свое мнение. Напротив, выглядел потерянным и удрученным.
– Перси совсем убит, – шепнул Джордж Гарри. – Та девушка из Когтеврана, Пенелопа Кристал, – староста. А он и мысли не допускал, что чудище решится напасть на старосту.
– Что нам делать? – прошептал я Гарри на ухо. – Думаешь, они подозревают Хагрида?
– Надо пойти и поговорить с ним, – ответил Гарри, собираясь с мыслями. – Я не верю, что это опять он. Но в тот раз именно Хагрид освободил чудовище, он должен знать, где находится Тайная комната, с этого и начнем разговор.
– Но МакГонагалл сказала, что башню можно покидать только на время уроков, да и то под присмотром учителей.
– Значит, пришло время снова достать старую мантию моего отца.
От отца Гарри унаследовал всего одну вещь – длинную серебристую мантию-невидимку. Без нее им из школы не выйти, ведь с Хагридом надо увидеться так, чтобы ни одна живая душа не проведала. Мы легли спать в обычное время, дождались, пока Невилл и Дин с Симусом, наговорившись, уснут, встали, оделись и накинули на себя просторную мантию.
Путешествие по темным переходам замка – удовольствие мало приятное. Преподаватели, старосты, привидения ходили парами, часто оглядываясь – вдруг заметят что-то опасное. Мантия-невидимка, к сожалению, не скрывала производимых звуков: буквально в метре от вышедшего дежурить Снейпа я на что-то налетел и довольно громко ругнулся, но Снейп как раз в этот миг чихнул, и все обошлось. Подойдя к выходу, мы с облегчением вздохнули и тихонько отворили тяжелые дубовые двери.
Стояла ясная звездная ночь. Между деревьев Запретного леса светились окошки небольшой хижины лесничего. мы подошли к самой ее двери и только тогда сбросили с себя спасительную мантию.
Постучали, и в ту же секунду увидели нацеленный на них арбалет в руках Хагрида, за его спиной оглушительно залаял волкодав Клык.
– Эвона это кто! – Хагрид опустил оружие и удивленно посмотрел на нас. – Вы чой-то на ночь глядя по лесам шастаете?
Все вместе вошли в дом, и Гарри спросил, указывая на арбалет:
– А это для чего?
– Да просто так... Ничего... – замялся Хагрид. – Я в общем... того, ожидал... Садитесь... Чай приготовлю...
Казалось, он с трудом понимал, что делает. Расплескал воду, почти загасив огонь, нервно отдернул здоровенную ручищу и разбил заварной чайник.
– Хагрид, что с тобой? Ты уже знаешь про Гермиону?
– Да, конечно... знаю...
Такого голоса мы у Хагрида никогда не слышали.
Тревожно поглядывая на окна, он разлил кипяток по кружкам, забыв налить заварки, отрезал большой кусок пирога с орехами, как вдруг в дверь громко постучали.
Пирог полетел на пол. Я с Гарри, обменявшись испуганными взглядами, отступили подальше в угол и закутались в мантию-невидимку. Хагрид убедился, что нас не видно, взял арбалет и открыл дверь.
– Добрый вечер, Хагрид.
В хижину вошел Дамблдор. Лицо у него было мрачное, брови сдвинуты. Вслед за ним переступил порог кто-то еще. Вид у спутника Дамблдора был весьма странный.
Незнакомец был невысок, но осанист, седые волосы спутаны, усталое лицо озабочено. Одежда его являла собой необычную смесь: костюм в полоску, малиновый галстук, черная мантия и остроносые лиловые ботинки, под мышкой он держал светло-зеленый котелок.
– Это папин начальник, – чуть слышно шепнул я, – Корнелиус Фадж, министр магии!
Гарри чувствительно толкнул меня локтем, призывая к молчанию.
Хагрид побледнел, на лбу у него проступили капельки пота. Он тяжело опустился в одно из кресел, переводя затравленный взгляд с Корнелиуса Фаджа на Дамблдора.
– Неважные дела, Хагрид, – короткими фразами заговорил Фадж. – Хуже некуда. Надо что-то решать. Четыре нападения на полукровок. Дело зашло слишком далеко. Министерство обязано принять меры.
– Я... это... я никогда... – Хагрид умоляюще посмотрел на Дамблдора. – Вы ведь знаете, это не я... Я никогда... профессор Дамблдор, сэр...
– Мне бы хотелось внести ясность, Корнелиус. Хагрид пользуется моим полным доверием, – твердо сказал Дамблдор, еще больше нахмурив брови. – Он вне подозрений.
Явно ощущая неловкость, Фадж продолжал.
– Послушайте, Альбус, прошлое Хагрида говорит против него. У Министерства нет выхода. Необходимо действовать. Попечительский совет в курсе дела.
– Я вам еще раз говорю, Корнелиус, удаление Хагрида не поправит дела. – В голубых глазах Дамблдора горел огонь, какого Гарри еще никогда не видел.
Фадж нервно повертел в руках котелок.
– Взгляните на случившееся с моей точки зрения, Альбус. На меня оказывают давление. Требуют действий. Если будет доказано, что Хагрид не виноват, мы привезем его обратно. И тогда, поверьте, никто больше слова худого не скажет. Но сейчас я вынужден забрать его с собой. Вынужден. Это мой долг.
– Забрать меня? – повторил Хагрид, его колотила дрожь. – Куда?
– Совсем ненадолго. – Фадж избегал взгляда Хагрида. – Это не наказание, Хагрид. Скорее предосторожность. Настоящего преступника найдут – вас отпустят с подобающими извинениями...
– В Азкабан? – хрипло спросил Хагрид.
Не успел Фадж ответить, в дверь опять решительно постучали.
Дамблдор открыл, и тут Гарри получил локтем в ребра: увидев, кто вошел, он не удержался и охнул.
Закутанный в длинную черную дорожную мантию, с холодной, довольной улыбкой на устах, в хижину Хагрида быстрым шагом вошел Люциус Малфой. Клык грозно зарычал.
– Вы уже здесь, Фадж, – начал Малфой. – Превосходно!
– А вы... вам... что здесь надо? – рассвирепел Хагрид. – Вон... да! То есть... прочь из моего дома!
– Мне, милейший, не доставляет ни малейшего удовольствия пребывание в этом, с позволения сказать, доме. – Малфой презрительным взглядом окинул скромное жилище лесничего. – Я искал директора, позвонил в школу, и мне сообщили, что директор у вас.
– Что вы от меня хотите, Люциус? – спросил Дамблдор. Говорил он вежливо, но в глазах у него горел недобрый огонь.
– Ужасное известие, Дамблдор, – театральным голосом протянул Малфой, доставая толстый свиток пергамента. – Попечители решили, что вам пора покинуть пост директора. Вот приказ о вашем временном отстранении, на нем все двенадцать подписей. Боюсь, вы перестали владеть ситуацией. Сколько уже было жертв? Сегодня еще две, не так ли? Если преступника не остановить, в Хогвартсе скоро вообще не останется полукровок. А все мы хорошо знаем, к какому драматическому финалу это может привести.
– Отстранение Дамблдора? Это невозможно! – вспылил Фадж. – Это уж совсем крайность... Послушайте, Люциус...
– Назначение или отстранение директора – прерогатива Попечительского совета, Фадж, – отчеканил Малфой. – И раз Дамблдор не в силах справиться с разгулом преступности...
– Дамблдор не в силах справиться? – Фадж разволновался так, что его верхняя губа заблестела от пота. – А кто же тогда в силах?
– Это мы скоро увидим. – Малфой мерзко осклабился. – Обратите внимание, проголосовали все двенадцать...
Хагрид вскочил на ноги, его черная косматая голова коснулась потолка.
– А-а! – взревел он. – Скольким же вы... вам пришлось... вы надавили... напугали, и люди согласились!
– Голубчик, смотрите, как бы ершистый характер до беды вас не довел, – с деланным сочувствием предупредил Малфой Хагрида. – Не советую вам так кричать на стражу в Азкабане. Им это чрезвычайно не понравится...
– Выкинуть Дамблдора! – Хагрид разбушевался так, что Клык жалобно заскулил. – Ну, выкинете, и полукровкам спасения не будет! Да, не будет! Всех укокошат!
– Успокойся, Хагрид, – остановил его Дамблдор, пристально глядя на Малфоя. – Разумеется, Люциус, раз Попечительский совет требует моего смещения, я должен подчиниться.
– Но... – заикнулся было Фадж.
– Нет! – загремел Хагрид. Ярко-голубой взгляд Дамблдора скрестился с ледяным серым Малфоя.
– Однако, заметьте себе, – Дамблдор заговорил медленно, отчетливо, чтобы никто не пропустил ни слова, – я не уйду из школы, пока в школе останется хоть один человек, который будет мне доверять. И еще запомните: здесь, в Хогвартсе, тот, кто просил помощи, всегда ее получал.
При этих словах пронзительный взгляд Дамблдора на мгновение метнулся в тот угол, где прятались мы.
– Мысли, достойные восхищения. – Малфой отвесил поклон. – Всем будет очень не хватать ваших... э-э-э... как бы поточнее выразиться... весьма своеобразных взглядов на обязанности руководителя. Нам остается лишь уповать, что ваш преемник сумеет навести порядок, и полукровок... э-э... «укокошивать» не будут.
Он подошел к двери хижины, открыл и с повторным издевательским поклоном проводил Дамблдора на улицу. Фадж все вертел котелок, ожидая Хагрида, но лесничий не торопился и, сделав глубокий вдох, произнес, тщательно подбирая слова:
– А тот, кто что-то ищет, пусть, значит, за пауками идет, за пауками, говорю. Они-то уж выведут куда надо. Я все сказал.
Фадж изумленно уставился на него.
– Я уже, да, иду, – успокоил его Хагрид, залезая в свое кротовое пальто. Выходя вслед за Фаджем, он помешкал в дверях и громко добавил: – И насчет еды... кому-то надо будет кормить Клыка. Пока... это... ну, то есть пока я не вернусь.
Дверь с грохотом захлопнулась, и я сбросил мантию-невидимку.
– Да-а, нам крышка, – упавшим голосом сказал он, – без Дамблдора. Ожидай теперь по три нападения в день. Школу могут закрыть в любую минуту.
Подойдя к входной двери, Клык вдруг завыл и стал огромной лапой в нее скрестись.
Глава 15
На луга вокруг замка незаметно подкралось лето. Небо и озеро поголубели, споря яркостью красок с барвинками, а в оранжереях все буйно и пышно зацвело. Но для Гарри пейзаж утратил одну живую подробность – окрестные луга не мерил больше огромными шагами лесничий Хагрид, не было и его всегдашнего спутника волкодава Клыка. Да и в замке дела шли хуже некуда.
Я и Гарри пытались навестить Гермиону, но больничное крыло было закрыто для посещений.
– Простите, но мы полностью отгородились от внешнего мира. – Мадам Помфри разговаривала с нами через узкую щелку, чуть-чуть приоткрыв дверь. – Чтобы исключить повторное нападение на своих пациентов. Преступник может появиться в любую минуту...
С уходом Дамблдора страх поселился почти во всех сердцах; казалось, солнце, греющее стены замка снаружи, не проникает внутрь сквозь частые оконные переплеты. Во всей школе вряд ли встретишь хоть одно безмятежное лицо, а громкий смех, звучащий порой в коридорах, казался неуместным, искусственным и скоро смолкал.
Совет Хагрида насчет пауков был прост и ясен, но беда в том, что в замке, похоже, не осталось ни одного паука и следовать было не за кем. Гарри их прилежно искал, в отличие от меня, ведь я пауков до смерти боюсь. Конечно, поиски затруднял запрет ходить по замку в одиночку, без сопровождения учителей. Наши одноклассники не возражали против охраны, но нам это очень мешало.
Лишь один ученик был вполне доволен воцарившейся в школе атмосферой страха и подозрительности. Драко Малфой расхаживал по школе с таким заносчивым видом, словно его только что сделали старостой школы. Я не понимал, чему это Малфой так радуется. Но спустя две недели после ухода Дамблдора и ареста Хагрида мне довелось сидеть на уроке зельеварения позади Малфоя, и я невольно подслушал его разговор с Крэббом и Гойлом.
* * *
– Я всегда знал, отец – единственный, кому под силу вытурить Дамблдора, – злопыхал Драко, даже не понижая голоса. – Я уже говорил вам, он считает его никуда не годным директором. Может, теперь у нас будет настоящий директор. Не испугается Тайной комнаты и не станет ее закрывать. МакГонагалл долго не просидит, она просто так, замещает...
Снейп скользнул взглядом мимо Гарри, мимо опустевшего места Гермионы, ее котла и ни слова не сказал о ее отсутствии.
– Сэр, – громко обратился к нему Драко, – почему бы вам не предложить свою кандидатуру на пост директора?
– Не вашего это ума дело, Малфой, – урезонил его Снейп, хотя по его тонким губам и пробежала едва заметная улыбка. – Профессор Дамблдор лишь временно отстранен попечителями. Возьму на себя смелость утверждать, что он скоро опять будет с нами.
– Как бы не так! Я думаю, сэр, мой отец поддержит вашу кандидатуру. Я ему скажу, что вы самый лучший профессор в школе.
Снейп усмехнулся, окинув взглядом класс, но не заметил, к счастью, как выразительно Симус Финниган изобразил, будто его стошнило в котел.
– Меня что удивляет, – продолжал вещать Драко, – почему грязнокровки не пакуют чемоданы? Ставлю пять галлеонов, скоро еще один умрет. Жаль, не Грэйнджер...
От расправы его спас прозвеневший звонок. Я ринулся к нему, но в суматохе сборов мою попытку напасть на Малфоя никто, кроме друзей, не заметил. Гарри с Дином повисли на мне с обеих сторон.
– Пустите меня! Наплевать на палочку, я убью его голыми руками! – кричал я, вырываясь.
– Поторопитесь! Я отведу вас на травологию, – прокаркал Снейп.
Ученики построились колонной, замыкали ее Гарри с Дином и я, все еще вырываясь из рук друзей. Снейп вывел учеников из замка, повел через сады к теплицам. И только тогда я получил свободу.
Учеников на травологии поубавилось, не было двоих – Джастина и Гермионы.
Профессор Спраут дала задание обрезать быстро вянущие абиссинские смоковницы.
– Ух ты! Смотри-ка! – Гарри хлопнул меня по руке садовыми ножницами: в метре от нас перебегали грядку в сторону леса три здоровенных паука.
– Н-да, – промямлил я, тщетно пытаясь изобразить радость. – Но мы не можем прямо сейчас пойти за ними...
Эрни и Ханна с любопытством нас слушали. A Гарри смотрел на убегающих пауков.
– Похоже, они держат путь в Запретный лес...
Только этого не хватало. Я приуныл еще больше.
После урока травологии профессор Спраут проводила учеников на урок защиты от темных искусств. Я и Гарри отстали от класса обсудить план действий, не предназначавшийся для посторонних ушей.
– Нам снова придется прибегнуть к мантии-невидимке, – сказал Гарри. – И еще возьмем с собой Клыка, брал же его в лес Хагрид. Все-таки еще одно живое существо рядом.
– Ладно, – согласился я, нервно теребя волшебную палочку. – Вот только... Нет ли там-Вдруг в этом лесу водятся вурдалаки?
Гарри на это ничего не ответил. Мы заняли свои обычные места в дальнем конце класса.
– Там есть и добрые существа. Кентавры, единороги...
Я никогда раньше не бывал в Запретном лесу в отличаи от Гарри.
...Гилдерой Локхарт буквально впорхнул в аудиторию, его жизнерадостное появление приковало к нему взоры всего класса. Другие преподаватели стали суровее, молчаливее, но Локхарт не утратил ни говорливости, ни лучезарной улыбки.
– А вот и я! – воскликнул он. – По какому случаю постные лица?
Ученики мрачно переглянулись, но промолчали.
– Я вижу, до вас не доходит вся важность произошедшего. – Локхарт выговаривал слова слишком тщательно, как обращался бы к умственно отсталым. – Опасность миновала! Преступник найден!
– Кто это вам сказал? – повысив голос, спросил Дин Томас.
– Милый юноша, министр магии никогда не арестовал бы Хагрида, не будь он уверен в его виновности на все сто процентов, – ответил Локхарт тоном, каким объясняют, что один плюс один равняется двум.
– Был уверен, держи карман шире! – крикнул я погромче Дина.
– Льщу себя надеждой, что знаю об аресте Хагрида чуть больше, чем вы, мистер Уизли. – Самовлюбленность Локхарта была безгранична.
Я стал было спорить, но оборвал себя на полуслове, получив от Гарри чувствительный пинок под партой.
– Нас там не было, не забывай, – прошипел Гарри.
Приятель нацарапал мне записку: «В лес идем этой ночью».
Прочитав послание, я с трудом сглотнул и, повернув голову, посмотрел на то место, где еще совсем недавно сидела Гермиона. Это укрепило мой дух, и я согласно кивнул. Поскольку хождение по замку и прогулки после шести были запрещены, Общая гостиная была постоянно полна народу. Говорить было о чем, и гриффиндорцы не расходились по спальням до полуночи.
Гарри сразу после ужина достал из чемодана мантию-невидимку и весь вечер просидел на ней, ожидая, пока все разойдутся. Мы играли с Джорджем и Фредом в исчезающие карты, зрителем была Джинни. Она сидела в любимом кресле Гермионы и наблюдала за игрой с самым несчастным видом. Я и Гарри нарочно проигрывали, чтобы скорее закончить игру, тем не менее, было уже за полночь, когда Фред, Джордж и Джинни, наконец, отправились спать.
Гарри и я подождали, пока наверху захлопнутся двери спален, накинули на себя мантию-невидимку и выскользнули из гостиной сквозь проем с полной дамой.
Начался еще один нелегкий поход через замок, полный дежуривших преподавателей. В конце концов, мы благополучно добрались до холла, неслышно отодвинули засов на дубовых дверях и, стараясь ничем не скрипнуть, вышли на воздух. Окрестности были залиты лунным светом. Мы облегченно вздохнули и зашагали через луг в сторону Запретного леса.
Чем ближе к лесу, тем сильнее мне становилось не по себе.
– Знаешь, – сказал я, – ну, войдем мы в лес, и вдруг окажется, что идти-то не за кем. Откуда мы знаем, что пауки спешили именно в лес. Конечно, они явно уходили подальше от замка, но...
Я замолчал, меня раздирали противоречивые чувства.
Домик Хагрида печально смотрел на нас слепыми окнами. Когда Гарри открыл дверь, Клык едва не сошел с ума от радости. Опасаясь, что он громовым лаем перебудит весь замок, мы поскорее дали ему густой сливочной помадки из жестяной банки на камине, и она тут же склеила его зубы.
Гарри оставил мантию-невидимку на столе Хагрида: в непроглядно темном лесу необходимости в ней не было.
– Гулять, Клык! – Гарри похлопал себя по ноге.
Волкодав, прыгая от счастья, выскочил из дому, понесся к опушке леса и там задрал ногу у большого клена.
Гарри достал волшебную палочку, произнес: «Люмос», и на ее конце вспыхнул маленький огонек, достаточный, чтобы различить тропу и хоть какие-то следы пауков.
– Неплохая идея, – кивнул я. – И я бы свою зажег, но ты ведь знаешь – она или взорвется, или выкинет что-нибудь еще хуже...
Гарри тронул меня за плечо, показав на траву. Двое пауков поспешно убегали от огонька волшебной палочки в густую тень деревьев.
– Ладно, – выдохнул я, примирясь с неизбежным. – Идем, я готов.
И мы в сопровождении Клыка, который рыскал вокруг, обнюхивая корни и валежник, мы вступили в лес. При свете волшебной палочки не составляло труда следовать за цепочкой пауков, бегущих по тропе в глубь леса. Так мы шли минут двадцать, не говоря ни слова и прислушиваясь к звукам, отличающимся от шелеста листьев и хруста под ногами. Скоро деревья обступили тропинку плотной стеной, закрыв кронами небо, и волшебная палочка Гарри осталась одиноким огоньком в непроницаемом мраке. Мы заметили, что наши восьминогие проводники сворачивают с тропы.
Гарри замедлил шаг, пытаясь разглядеть направление. Нам еще не случалось так углубляться в лес. Что теперь делать? когда у Гарри была отработка Хагрид говорил ему не в коем случае не сходить с тропы. Но ведь Хагрид – он теперь за многие мили отсюда, сидит, наверное, в камере Азкабана – дал нам ясно понять: идите за пауками, и все прояснится.
Гарри отпрыгнул назад, отдавив мне ступню.
– Пойдем за ними? – тихонько спросил Гарри.
– Пойдем, не зря же мы забрались в такую даль, – пробормотал я.
И мы последовали за мечущимися тенями пауков, которые шли теперь, петляя между деревьями. Идти бьшо трудно – под ноги попадатшсь пни и корни, почти не видные в темноте. Приходилось не раз останавливаться, чтобы с помощью волшебного огонька отыскать в густой траве спешащих куда-то пауков.
Шли уже не менее полутора часов, мантии то и дело цеплялись за нижние ветви деревьев и кусты ежевики. Спустя какое-то время стало заметно, что мы идем по пологому склону, хотя заросли вокруг были все так же густы.
Клык внезапно залаял, разбудив громкое эхо. Я и Гарри от неожиданности подскочили.
– Что там такое? – я вглядывался в кромешную тьму, крепко сжимая локоть Гарри.
– Там что-то движется, – почти беззвучно ответил тот. – Судя по звуку, большое...
Мы прислушались. Где-то справа от нас что-то огромное ломало ветки, словно прокладывало себе тропу в нехоженом месте.
– Кто это? – воскликнул дрожащим голосом я. – Эй, кто там?
– Тихо! – шикнул на него Гарри. – Оно услышит...
– Услышит? – мой голос сорвался. – Уже услышало – лай Клыка!
Темнота давила нам на глаза; мы стояли и в ужасе ждали. Что-то прогремело уже совсем близко, затем наступила мертвая тишина.
– Как ты думаешь, что оно делает? – спросил Гарри.
– Наверное, готовится к нападению.
– А может, оно ушло?
– Н-не знаю...
И в этот миг совсем рядом вспыхнул яркий свет. Мы оба зажали глаза ладонями. Клык взвыл и хотел удрать, но угодил в заросли колючек и заскулил еще громче. Помятый кузов, голубая окраска. это же...
– Гарри! -крикнул я срывающимся от радости голосом. – Гарри, это же наш фордик!
– Что?!
– Идем скорее!
Гарри неуверенно двинулся вслед за мной. Поскальзываясь, спотыкаясь, мы через мгновение вышли на небольшую поляну.
Автомобиль отца стоял в самом центре поляны под кровлей густо переплетенных ветвей, фары его ослепительно горели. Я в изумлении поспешил к нему, и бирюзовый фордик медленно двинулся навстречу, словно огромный пес, приветствующий своего хозяина.
– Он все время был здесь! – ликовал я, обходя автомобиль кругом. – Посмотри на него... Совсем в лесу одичал.
Крылья были поцарапаны, заляпаны грязью – да, он испытал на себе все превратности путешествия по непроходимому лесу! Что касается Клыка, то пес не испытывал никакого желания поближе познакомиться с фордиком – он жался к Гарри. Переведя дух, Гарри спрятал волшебную палочку.
– А мы-то думали, ты хочешь на нас напасть! – я склонился над машиной и любовно ее похлопал. – Надо же, куда тебя занесло!
Гарри, щурясь, оглядывал освещенную землю, надеясь увидеть пауков, но все они разбежались, спасаясь от слепящего света фар.
– Мы потеряли их след. – Гарри покачал головой. – Надо немедленно отыскать его!
Я стоял как вкопанный, не в силах отвести взгляд от этой твари, прямо за спиной Гарри. Я очень сильно испугался.
Гарри даже не успел обернуться. Раздалось звучное щелканье, и он вдруг почувствовал, как что-то длинное и мохнатое обхватило его, оторвало от земли, и он повис в воздухе вверх ногами. Он барахтался и вырывался. Послышался еще один щелчок, мои ноги тоже взлетели вверх, потом отчаянно заскулил Клык, еще миг, и я понял – нас несут куда-то в чащобу.
Болтаясь вниз головой, я смог разглядеть, что похитившее нас существо вышагивает на шести огромных мохнатых ногах, еще две передние крепко держат его, а выше поблескивает пара черных челюстей-жвал. С переди двигалось такое же чудище, тащившее Гарри.
Мы, без сомнения, двигались в самое сердце лесной глуши. Я слышал, как Клык, истошно воя, пытается освободиться от хватки третьего монстра, но сам он не смог бы кричать, если б и захотел – мой голос остался на поляне вместе с автомобилем.
Не знаю сколько времени я нахоусь в лапах чудовища. Тьма, наконец, рассеялась, и стало видно: листья на земле шевелятся от пауков как живые. Крутя головой, я разглядел обширную лощину, деревьев не было и ничто не мешало луне ярко освещать сцену, которая не могла присниться и в самом кошмарном сне.
Пауки! Но не те малютки, что непрерывным потоком сбегались к лощине. Пауки – размером с лошадь, восьмиглазые, восьминогие, черные, мохнатые, гигантские! Громила, что нес Гарри, спустился вниз по влажному от росы склону и зашагал к призрачно-серебристому куполу, сплетенному из паутины в самом центре. Его сопровождали мохноногие сородичи, возбужденно щелкая жвалами при виде добычи.
Паук выпустил Гарри, и тот плюхнулся на землю на четвереньки. Я вместе с Клыком упали рядом. Клык больше уже не выл, а только молча ежился, не двигаясь с места. Я выглядел точно так же, как Гарри – рот разинут в немом крике, глаза вылезли из орбит.
– Арагог! – звал паук. – Арагог!
Откуда-то из глубины паутинного купола очень медленно появился паук размером с небольшого слона. Черноту его тела и ног пробивала седина, и все глаза уродливой, украшенной жвалами головы молочно белели. Он был слеп.
– Что там еще? – проскрипело новое чудище, щелкнув челюстями.
– Люди, – клацнул в ответ паук, что принес Гарри.
– Это Хагрид? – спросил Арагог, подходя ближе, его пленчатые бельма неуловимо задвигались.
– Незнакомцы, – пролязгал паук, притащивший меня.
– Убейте их, – раздраженно щелкнул Арагог. – Я так сладко спал...
– Мы друзья Хагрида, – закричал Гарри.
Цок, цок, цок – клацали жвалы по всей лощине.
Арагог помолчал.
– Хагрид никогда раньше не присылал в лощину людей, – неторопливо, с сомнением проговорил он.
– Хагрид в беде, – сказал Гарри, тяжело дыша. – Из-за этого мы и пришли.
– В беде? – переспросил древний паук, и Гарри показалось, что он уловил тревогу в лязганье его челюстей. – Но зачем он прислал вас?
Гарри спокойно заговорил прямо с земли
– Они в Министерстве думают, что Хагрид напустил... э-э-э... кого-то на учеников. Они забрали его в Азкабан.
Арагог яростно щелкнул жвалами, и по всей округе этот звук эхом повторило множество пауков. Было похоже на аплодисменты, вот только аплодисменты никогда не повергали в такой ужас.
– Но это было много лет назад, – с досадой произнес Арагог. – С тех пор прошли годы и годы... Да, я все хорошо помню. Хагриду пришлось тогда расстаться со школой. Они решили, что я – то чудовище, которое заперто в Тайной комнате. Они думали, что Хагрид открыл ее, чтобы выпустить меня на свободу.
– А вы... вы разве не жили в той Комнате? – По лицу Гарри лился ручьями холодный пот.
– Я? – Арагог вновь гневно лязгнул челюстями. – Я родился не в замке. Я из очень далекой страны. Один путешественник подарил меня Хагриду, когда я еще сидел в яйце. Хагрид был совсем мальчишка, но он заботился обо мне, прятал в чулане, кормил остатками еды со своего стола. Хагрид мой добрый друг и хороший человек. Потом меня нашли и обвинили в смерти совсем молодой девушки... Хагрид тогда меня спас. С тех пор я живу здесь, в лесу, мой друг навещает меня. Он даже нашел мне жену, Мосаг. Видите, как разрослась наша семья? И все благодаря заботам Хагрида.
– Так вы никогда... никогда ни на кого не нападали?
– Никогда, – прохрипел старик – Я мог бы дать волю инстинктам, но из уважения к Хагриду никогда не причинял вреда людям. Тело убитой девушки нашли в туалете, а я во всем замке никогда нигде не был, кроме каморки, в которой жил. Мой род предпочитает темень и тишину.
– Но, может, вы знаете, кто убил ту девушку? Кто бы он ни был, он опять вернулся и опять нападает на людей.
Речь Гарри утонула во взрыве свирепого щелканья, клацанья, в шорохе множества ног, огромные черные фигуры кругом зашевелились.
– Ее убило чудовище, которое живет в замке, – ответил Арагог. – Это древнее ужасное порождение, которого мы, пауки, смертельно боимся. Хорошо помню, как я молил Хагрида отпустить меня, учуяв, что оно бродит по замку.
