Текст книги "Лайфхарт (СИ)"

Автор книги: Frozen Helios

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Расчет Лайфхарта оказался верен. Когда программа симуляции свернулась, а комната снова погрузилась в полумрак, он взглянул на часы. И тут же вскочил. Время приближалось к отбою, а он даже не садился за учебный материал, окончательно погрузившись в поиски кабеля.

До кампуса пришлось бежать. Дождь заливал лицо, заставлял отфыркиваться. Под ногами хлюпали небольшие лужи, забрызгивая одежду. Оказавшись в холле, Лайфхарт попытался привести себя в порядок. Не получилось. В зеркало заглядывать сейчас точно не рискнул бы. Он чувствовал, что насквозь вымок. Видок, надо полагать, был ещё тот. Каждый шаг гулким эхом разносился по коридору. На полу оставались хорошо заметные следы обуви.

Тихо пробрался в комнату. Сосед блаженно спал, отвернувшись к стене. Стянув с себя мокрую одежду, Лайфхарт почувствовал, насколько замёрз. Противная дрожь сострясала тело. Кожа покрылась мурашками. Горячий душ легкостью решил обе проблемы. Накатила сонливость. Но спать было не время. Лайфхарт уселся за учебные материалы.

Утро началось с неприятной боли в спине. Он был готов самому себе сделать выговор за чудовищный внешний вид. Это же надо было уснуть за столом! Как можно быть таким болваном? Лайфхарт чудом дошёл до аудитории и сел на своё место, подавив стон. Найджел приветственно кивнул, проходя мимо, но спросить ничего не успел. Открылась дверь.

По проходу между партами неспешно шла офицер Лайт. По рядам прокатился шёпот. Лайфхарт тут же позабыл про свою многострадальную спину. Они с Найджелом обменялись вопросительными взглядами. Пожал плечами. Она вернулась. Закончила работу со службой безопасности? Так быстро? Хотя на то, чтобы рассказать все, что она могла узнать, много времени не потребовалось бы.

Офицер Лайт стояла, привычно опираясь бедром о край стола, и сложила руки на груди. Обвела взглядом аудиторию и, видимо, удовлетворившись видом курсантов, заговорила. Ее голос звучал немного тише, чем обычно. Паузы между особенно важными местами казались длиннее, хотя в теме не было ничего сложного. Ее расслабленное выражение лица иногда на мгновение сменялось другим, распознать которое никак не удавалось.

– Напоминаю, что у вас остался последний день, чтобы закончить расследование, – сказала офицер Лайт, когда голоэкран отобразил результаты тестов.

Лайфхарт мельком отметил блестящий результат Найджела рядом со своей сотней процентов. Такое соседство его абсолютно устраивало. Не все же плестись в конце списка.

– Попрошу вас ещё раз все перепроверить. Вы должны быть уверены, подчёркиваю, обоснованно уверены, в каждом слове, в каждой букве, – продолжала она. – Надеюсь, вы ещё не забыли, что отвечаете за жизни людей. Пусть ненастоящих, но людей. Отнеситесь ответственно к заполнению итогового отчета.

Именно это Лайфхарт и собирался сделать. У него оставались нерешенные вопросы в комнате симуляции, поэтому он одним из первых выскочил из аудитории, едва офицер Лайт разрешила идти. Быстро объяснив свою спешку нагнавшему его Найджелу, он добрался до искомого класса и занял кресло.

Сегодня программа загружалась крайне медленно. Издевалась что ли? Ленивые столбики цифр ползли, складывались в размытые картины. Пиксели перетекали с места на место, медленно соединяясь друг с другом. Очень хотелось их поторопить. Как бы глупо это не выглядело.

Снова Лайфхарт оказался возле синих ворот стройки Харриса. Нет, сюда ему не надо было. Он выяснил все, что мог. Нужно было поговорить с Морстом. Где его искать? Он взглянул на часы. Судя по рассказу Эндрюса, Морст должен быть уже в том самом здании, куда он ездил после обеда. Неаккуратный обрывок бумажки оказался в кармане.

Идти пешком было недалеко. У большого типичного стеклянного небоскреба на лавочке сидел Эндрюс и курил. Значит, Морст уже приехал сюда. Вот только где его искать? И стоит ли отвлекать от работы? Точно не стоило. Он расследовал не какое-нибудь громкое убийство, а просто запутанную кражу кабеля. Можно было и подождать немного.

Лайфхарт прошёл в здание, поздоровавшись с работником службы безопасности на входе. Тот скользнул по нему безразличным взглядом и кивнул. На подземной парковке было прохладно, пахло машинным маслом и строительной пылью. Ремонт что ли? У дверей стояли банки белой краски и лежали мешки с мусором. Точно ремонт.

– Да, господин президент, я почти закончил, – раздался знакомый басовитый голос. Услужливое эхо позволяло прекрасно расслышать его слова, несмотря на то, что Морст старался говорить тихо. – У меня достаточно материалов, чтобы завершить наше дело. Скоро все будет у нас, простите, у вас в руках. Местные? Местные ничего не найдут. Гарантирую! Я смогу вернуться домой? – ответа Лайфхарт не услышал. – Да, я свяжусь с вами, как обычно вечером. Доложу, господин президент.

Отступив в тень, Лайфхарт подобрался ближе. Морст, не подозревая, что за ним наблюдают, принялся прохаживаться вдоль стен, аккуратно обходя припаркованные кары. Периодически он круто менял свой маршрут и быстро заходил за опорные колонны, чтобы через минуту-две снова вернуться к стенам. Что он делал? Ответ нашёлся быстро. С потолка, перемигиваясь красными огоньками, зорко следили за порядком видеокамеры. Их-то Морст и обходил. А наивный водитель был уверен, что он работал. Но, очевидно, это было не так. Поведение Морста казалось все более подозрительным. Что он замышлял?

Лайфхарт бесшумно прокрался обратно ко входу, выскользнул в коридор и добрался до единственного, кто мог немного прояснить ситуацию. Работник службы безопасности что-то читал в планшете. Возле него в терминале мелькали цветные изображения с камер видеонаблюдения. Они-то и интересовали Лайфхарта.

– Что вы можете мне сказать про человека, который прогуливается по парковке? – спросил он.

– Генри Морст, – отозвался безопасник, откладывая планшет. – Приезжает каждый день после обеда, но только несколько раз поднимался на этажи. В основном, ходит по парковке. Говорит, что у него работа там какая-то.

– А как он туда попадает? Если у него нет дел к тем, кто тут работает. Почему вы верите ему на слово и пускаете?

– У него пропуск есть. Он имеет право находиться тут в любое время, – с видом оскорбленного достоинства ответил безопасник. – То, что ведёт себя странно, это его дело.

– Вы видели, что он там делал в другие дни?

– Ничего нового. Ходит и ходит. Мне не жалко.

– А вы разрешите мне посмотреть записи? – Лайфхарт начал терять терпение. Почему ему попался такой безответственный работник? Любой другой уже давно заинтересовался бы странностью посетителя, пусть и высокопоставленного.

– А, конечно, – махнул рукой на терминал безопасник и снова уткнулся в свой планшет.

В течение пары часов Лайфхарт просматривал видео в перемотке. Морст в течение нескольких дней наматывал круги по пустовавшей парковке. Иногда ему удавалось исчезнуть из поля зрения камер, но через полминуты он все равно появлялся. Ещё он много разговаривал по коммуникатору. Жаль, что камеры не фиксировали звук. Никто не предполагал, что могло пригодиться. Уж больно подозрительными казались беседы Морста, особенно в свете того, что Лайфхарту посчастливилось услышать. «Господин президент». Кто он? На ум приходил только один человек – президент Федерации. Какие у него дела с Морстом на Амой?

Он остановил запись послеобеденных часов в один из дней. Это было три дня назад, судя по дате вверху. Морст выбрался из своего кара, остановившегося на парковке, направился ко входу в здание. Его водитель постоял недолго, достал сигарету из кармана и пошёл на улицу. Через десяток минут Морст крадучись вернулся к кару. Открыл багажник.

Лайфхарт затаил дыхание. Он ещё раз просмотрел тот же эпизод, не веря своим глазам. Он начал понимать, что происходило. В единую схему сложились и странное поведение, и ежедневные визиты, и разговоры с «господином президентом», и справочная информация.

Лайфхарт не дождался, пока окончательно свернётся программа симуляции. Вскочил с кресла. Заходил по комнате. Ажитация помогала немного упорядочить мысли. Он чувствовал себя не просто глупцом, а самым настоящим идиотом! Как его IQ в данном случае упал до 20, он не смог бы объяснить. Собственная убежденность в простоте дела сыграла злую шутку. Хорошо, что офицер Лайт была настороже и вовремя вмешалась. Иначе он никогда не стал бы разбираться настолько досконально, чтобы додуматься до такого исхода.

Найджел, безусловно, справился раньше. Он первым же предположил, что не все однозначно, что офицер Лайт пыталась что-то сказать им. Она хотела, чтобы они углубились в дело, чтобы прочувствовали всю ответственность за свои выводы. Почему Лайфхарт повёл себя настолько легкомысленно? Почему сам не задумался, если не поверил словам Найджела? Идиот. Как есть идиот.

Ругая себя, Лайфхарт добрался до комнаты и сел за терминал. Времени оставалось немного, чтобы оформить отчёт, а написать надо было много. Он решил не утаивать выявленные административные нарушения, которые попутно вскрылись. Если отвечать за выводы, то за все.

Так быстро он никогда в жизни не писал. Острое негодование постепенно сменялось возраставшим азартом. События, облеченные в символы, постепенно выстраивались в логические цепочки. Лайфхарт чувствовал себя художником, изображающим ровную стройная картину. Ни портрет, ни пейзаж. Скорее натюрморт. Не зловещий, как особо кровавое убийство, а таинственно-запутанный, как хорошая загадка с чудовищным замыслом. Загадку удалось-таки разгадать.

Лайфхарт закрыл форму отчета. Отправил его и расслабленно откинулся на спинку кресла. Он сделал все, что мог. Осталось дождаться результатов, чтобы понять, насколько правдива его версия. Хотя со стороны она казалась просто фантастической. Успокаивало знание, что офицер Лайт не дала им простое дело. Садовые грабли в нем заведомо были. И ему удалось их обойти, по его скромному мнению.

Коммуникатор завибрировал. Высветилось уведомление о входящем сообщении. Лайфхарт быстро прочитал его и вскочил. Выглянул в окно. Был уже поздний вечер. Двор перед кампусом освещался яркими фонарями. В их ровном свете были видны струи дождя, заливавшего Танагуру. Надев верхний сьют и захватив плащ, Лайфхарт выбежал в коридор. Ему нужно было спешить.

========== Глава 9. Звенья цепи ==========

Ти’Сора лежала. Она осознавала, что лежала. Тело казалось тяжёлым. Ленивые неподвижные мышцы отказывались подчиняться воле разума. Сам разум тоже не очень-то стремился чем-то руководить. Он пытался осознать окружающий мир.

Мир неумолимо расплывался перед уставшими глазами. Неясное белое что-то вверху перетекало в неприятно розово-желтое что-то сбоку. Периодически до обостренного слуха доносился противный писк. Белое что-то сменилось светлым локальным сиянием, как-то уж неестественно резко переходившим к блестящему золоту. Донёсся слабый аромат корицы с мятой. Знакомый.

– Сора! – голос звучал близко-близко.

Ничего воспринимать не хотелось. Знакомый. Привычный. Он оставался просто фоном. Неправильный иррациональный мир померк. Звуки моментально смолкли. В спасительной тишине не было ничего и никого. Пусто. Спокойно. Но неправильно?

– Сора, – звал голос, прорываясь через наплыв разнородной информации. Звуки, запахи, расплывчатые образы – все это терзало несчастный мозг. – Видишь, к чему привела твоя самонадеянность?

Самонадеянность. Ворох бесформенных мыслей прорезало воспоминание. Его не удалось осознать. Совсем-совсем недавно Ти’Сора слышала это слово. Где? Когда? Лайфхарт. Она не слышала его. Она говорила. О деле. О проверке выводов. О чем-то ещё. О чем? О докторе Альве, о завтраке, о…

– Грейпфрутовый сок, – хрипло выдала Ти’Сора. Горло тут же защипало, будто она проглотила наждачную бумагу. Закашлялась.

– Сок? Ты пить хочешь? – отозвался голос все из той же темноты. Рауль. Голос был его.

Ти’Сора усилием воли заставила себя открыть глаза. Неправильный мир постепенно приобретал очертания. Белый потолок с полосками неяркого освещения. Розоватые нейтральные стены. Писк терминала рядом с затемнённым окном. Светлое сияние с блеском золота оказалось Раулем, устроившимся неподалёку. Сама Ти’Сора, действительно, лежала. На – кто бы сомневался – больничной койке. Сменила Лайфхарта на поприще пациента. Вот только она совсем не помнила, как тут оказалась и что случилось.

– Пей, Сора, – в губы ткнулся край стеклянного стакана. Послушно сделала несколько глотков. Грейпфрутовый сок? Почему он так походил на простую воду? – Никакого сока, Сора, – видимо, мысли очень явно отразились у неё на лице, что Рауль счёл нужным поправить.

– Почему я тут? – говорить стало легче. Хотя Ти’Сора и хрипела, как старый двигатель.

– Встречный вопрос: где ты это взяла? – Рауль приподнял герметичный прозрачный контейнер, внутри которого обнаружилась коробка. Ти’Сора видела ее последний раз у себя в служебной квартире на столе.

– Мне дал ее Коннорс, чтобы я отдала Лайфхарту. Он лежал в медблоке тогда. Я про неё и забыла.

– Очень неосмотрительно! – нахмурился Рауль. – Когда ты потеряла сознание, я вызвал медиков. Они провели тесты и выявили отравление. Я проверил все гипотетические источники яда, но ничего не нашёл. Ни в кампусе, ни в академии, ни у себя. Оставалась только твоя квартира. И что ты думаешь? Я только зашёл и сразу обнаружил эту коробку. Сора, я же предупреждал тебя!

– Подожди-ка, – перебила его Ти’Сора. – Коробка вообще предназначалась не мне, так что я пострадала случайно. И ещё…

– Что ещё?

– Гражданский, который у меня уборку делает и окна закрывает, – она криво усмехнулась. Мышцы лица слушались отвратительно. Получилась гримаса. – С ним что?

– Атоническая кома, – сказал Рауль. Заметив непонимающий взгляд Ти’Соры, вздохнул. – Кома 3 степени. Отсутствует сознание. Отсутствуют реакция на боль и свет. Дыхание угнетенно до редкого и аритмичного. Я предположил отравление тем же ядом и оказался прав.

– Что это вообще за яд? И почему я не в коме? – она попыталась сесть, несмотря на ощущаемую желеобразность тела.

– Лежи! – строго приказал Рауль. Послушно упала обратно на подушку. Лишь бы что-нибудь узнать.– Яд называется XZ-12. Выглядит как белые крупные кристаллы. Вещество постепенно испаряется за счёт воды в воздухе. Таким образом создаётся определенная концентрация вещества, смертельная для вредителей. Применяется для уничтожения грызунов и насекомых в нежилых помещениях со сниженной вентиляцией.

– Со сниженной вентиляцией, – задумчиво повторила Ти’Сора.

– Именно. Ты сама жаловалась, что «гражданский», как ты говоришь, закрывает окна в комнатах и перенастраивает систему климат контроля. Закрытые окна ухудшают отток воздуха, несмотря на работу вентиляции, а повышенная температура ускоряет насыщение воздуха ядовитыми парами. Следовательно, выше доза – сильнее и быстрее эффект. Поэтому ты, открывая окна и снижая температуру, пробыла с этим веществом в одном помещении несколько ночей и отделалась обмороком, а он – несколько часов, и это закончилось комой.

– Если этот XZ-12 применяется для уничтожения всяких вредителей, то достать его просто, так? – Рауль кивнул. – Мне это ничем не поможет. Надо выяснить, откуда у Коннорса взялась коробка. С неё же все началось.

– Не сегодня, – жестко сказал он. – Ты останешься здесь, пока не будешь чувствовать себя сносно.

– Но у меня же курсанты, – она взглянула на часы на медицинском терминале и поняла, что уже опаздывает.

– Курсантами займётся директор. Ничего с ними не случится в его присутствии. А ты должна отдохнуть, – Рауль поднялся. – Мне пора. Сора, побереги себя. Хотя бы сегодня.

Едва за ним закрылась дверь, Ти’Сора с трудом села. Мир перед глазами снова расплылся. Голова отозвалась мучительной болью. Стиснув зубы, медленно выдохнула. Стало немного легче. Вытянула руку вперёд. Пальцы дрожали и отвратительно слушались, будто были из твёрдого пластика.

Ти’Сора попыталась бы встать, но не была уверена в успехе своей затеи. Похоже, что придётся согласиться с Раулем и остаться в постели. В конце-концов, курсанты не маленькие дети. Они в состоянии разобраться с новой темой самостоятельно. А она завтра ответит на их вопросы, если таковые возникнут.

На какое-то время удалось задремать. Снились неразборчивые силуэты, проплывавшие туда-сюда по белому длинному коридору. По полу стелился густой розоватый дым. Чрезмерно сладкий. До тошноты. Ти’Сора пыталась оглядеться, но куда бы она не пошла, там неизменно оказывался поворот, а за ним – новый белый коридор с чёрными силуэтами.

Ти’Сора открыла глаза, почувствовав, что в палате кто-то был. Но таинственного посетителя не увидела. Только в проеме закрывавшейся двери мелькнула стандартная зеленоватая медицинская форма. Наверняка кто-то из врачей приходил снять данные с терминала. Ти’Сора вытянулась и наткнулась стопой на что-то небольшое и холодное. Подвинув неизвестный предмет ближе к ягодицам, она дотянулась до него рукой. Это оказался полный прозрачного лекарства большой шприц. Забыл его кто-то.

Потеряв к нему всякий интерес, Ти’Сора положила шприц на прикроватную тумбочку и села в постели. Неожиданно движения давались куда легче, чем в прошлое пробуждение. А вот соображалось пока плоховато. Мысли лениво перетекали с места на место, не вызывали никакого отклика, кроме усиливавшейся головной боли. Похоже, поразмыслить над информацией Рауля было не суждено.

Последствия тесного общения с XZ-12 почти стёрлись только к следующему утру. Ти’Сора, несмотря на протест доктора, упрямо поднялась с постели и отправилась в академию. Больше разлеживаться она не была намерена. Что-то происходило. Какая-то опасность угрожала курсантам, но было неизвестно, откуда она ударит теперь. Нужно было скорее продолжить расспросы. Но сначала – занятие.

Когда Ти’Сора вошла в аудиторию, курсанты удивлённо смотрели на неё. Что наговорил директор, раз они не ждали ее возвращения? Выдал желаемое за действительное. Зря. Очень зря. Лекцию она читала почти отвлеченно. Попутно строила планы на день. Нужно было ещё раз поговорить с шеф-поваром кампуса. Возможно, он не все сказал. По его словам, в тот день, когда отравился Лайфхарт, ничего необычного не было, но возможно, что было что-то отличавшееся от ежедневного распорядка.

Кроме того, внимания заслуживала и коробка, принёсшая столько проблем самой Ти’Соре. Ее отдал Коннорс. Знал ли он о содержимом? Вряд ли. Если XZ-12 использовался для уничтожения вредителей, то у курсантов вряд ли был доступ к нему. Даже при условии, что такие вещества всегда можно было достать в любом хозяйственном магазине. Курсанты не могли туда попасть. Всем необходимым их обеспечивала академия. Следовало выяснить, откуда сам Коннорс взял коробку.

– Напоминаю, что у вас остался последний день, чтобы закончить расследование, – негромко сказала Ти’Сора. Она силой воли подавила нервную дрожь. Совсем скоро ей снова придётся окунуться в обстоятельства дела о пропавшем кабеле. С другой стороны, ей было интересно, как много курсантов додумаются до истинного положения вещей. Победой будет, если хоть один. – Попрошу вас ещё раз все перепроверить. Вы должны быть уверены, подчёркиваю, обоснованно уверены, в каждом слове, в каждой букве. Надеюсь, вы ещё не забыли, что отвечаете за жизни людей. Пусть ненастоящих, но людей. Отнеситесь ответственно к заполнению итогового отчета, – судя по слегка тревожному выражению лица, Лайфхарт правильно понял ее слова в прошлый раз. Возможно, и теперь они кому-нибудь окажутся полезными. Жизнь все ещё не отучила ее верить в чудо.

После занятия, когда курсанты разошлись, Ти’Сора устало опустилась на стул. На несколько минут прикрыла глаза и потёрла лицо ладонями. Ее слегка мутило. Голова уже болела. Выпив пару таблеток, на которых настоял врач, она решительно поднялась и добралась до кара.

В кафетерии кампуса недавно закончился обед. Расторопные работники перестилали скатерти на столах и выравнивали стулья. С кухни доносился звон посуды, вкладываемой в гостеприимное нутро посудомоечной машины. Шеф-повар прохаживался мимо раздаточного стола и рассматривал меню, делая какие-то записи в своём планшете. Ти’Сора некоторое время наблюдала за его движениями и решила прервать. Кашлянула.

– Ой! – вздрогнул шеф-повар Нил. – Офицер Лайт, напугали. Здравствуйте!

– Здравствуйте, – кивнула она. – Неудобно, конечно, вас отрывать, но у меня появился вопрос. В прошлый раз вы мне сказали, что ничего необычного не было в тот день, когда курсант попал в медблок. Так?

– Так. Директор все контролирует. Не мог курсант пострадать от нашей еды! Я вас уверяю. Мы готовим строго по стандартам!

– Да-да, – Ти’Сора покивала, но согласна не была. Не мог Лайфхарт наткнуться на антикоагулянты где-то, кроме кафетерия. – Лучше подробно расскажите мне, что было в тот день. Даже самое обычное.

– Мы приготовили завтрак для курсантов. Сервировали столы как положено. Потом пришёл проверяющий.

– Какой проверяющий? – Ти’Сора резковато дернула головой. Мир опасно закачался. Пришлось немного прикрыть глаза, чтобы унять головокружение и тошноту. – Это, по-вашему, обычно?

– Конечно, – кивнул шеф-повар Нил и как-то странно посмотрел на неё. Что означал его взгляд расшифровать не удалось. – Понимаете, раз в неделю директор присылает своего помощника для проверки качества пищи, которую мы готовим. Бара… Бера… Комиссией какой-то называет. Нас не предупреждают, когда он придёт. Мы толко примерно знаем день.

– Так значит в тот день помощник приходил?

– Приходил. Он сначала обошёл кухню, проверил еду. Поставил отметку в своём журнале. Это для директора нужно, чтобы он знал, что мы все правильно делаем. А потом вышел в обеденный зал, – шеф-повар Нил вдруг резко замолчал. Его взгляд заскользил по просторному помещению, откуда уже ушли остальные работники.

– И что? В обеденном зале было что-то, не так ли?

– Мы ошиблись, – сконфуженно сказал он и втянул голову в плечи. – Проверяющий указал на то, что за одним из столов не хватает приборов. Хотя мы обычно сервируем как положено! Я не знаю, как так получилось! Он так ругался, так ругался! Я один сопровождал его, поэтому побежал за недостающим ножом. Но… Когда я вернулся, проверяющего уже не было.

– Давайте я угадаю? Приборов не хватало за этим столом, – Ти’Сора указала на стол, за которым сидел Лайфхарт, если верить спискам у входа.

– Именно. Как вы узнали?

– Работа такая, – пожала плечами она. – Как долго вы ходили за ножом?

– Пару минут. Не больше.

– Что было на столах у курсантов, когда обнаружилась нехватка приборов?

– Ничего особенного. Приправы. Джем. Свежие булочки. Сок. Салат.

На кухне что-то с грохотом упало. Раздался звон разбившегося стекла. Последовали громкие крики. Шеф-повар Нил всплеснул руками, положив планшет на стол. Натянул шапочку, торчавшую из кармана его униформы, и бросился на шум. На пороге кухни он остановился и обернулся к Ти’Соре.

– Простите, офицер Лайт. Мне нужно идти, – поклонился и скрылся за дверью.

Проверка. Действительно, ничего необычного в ней не было. Каждую неделю приходил помощник директора. Он оценивал качество питания. Подобное практиковалось и в родной академии Ти’Соры. Только там задействовлось несколько специалистов – начальник, медик и представитель снабжения. Даже журнал у них был. Бракеражный*.

Проверяющий нашёл недочёт, устроил выволочку шеф-повару и ушёл. Мог ли кто-нибудь прийти в кафетерий немного раньше, забрать нож? Мог. Следовательно, он вернулся после помощника директора и до шеф-повара с ножом. Добавил препарат и стекло в еду. Выдумывалось складно. Только ни к чему не привело. Кто это был? Как он узнал о времени проверки, если даже на кухне только примерно знали день? Или он находился поблизости? Возможно.

Прямо напротив дверей в кафетерий обнаружился красный глазок видеокамеры. Очень удачно! Ти’Сора почти бегом добралась до комнаты службы безопасности. Уже знакомый элитник приветливо улыбнулся и любезно позволил просмотреть записи. То и дело попадались курсанты, работники кухни, дроны-уборщики. Пришёл и ушёл помощник директора. Никого постороннего. Что-то не складывалось. Как препарат и стекло попали в столовую? Вариантов было два: принёс кто-то свой или всё-таки сам Лайфхарт. В последний верилось слабо. Слишком уж естественно он спорил с доктором Альвой.

Ти’Сора на автопилоте добралась до холла. На глаза попалась яркая рыжая шевелюра Коннорса, поднимавшегося по лестнице. Пока задачка с антикоагулянтами не поддавалась, можно было заняться коробкой.

– Коннорс! Подойдите-ка ко мне, – громко позвала Ти’Сора.

– Здравствуйте, офицер Лайт, – выпрямился он, остановившись в шаге от неё. Выжидательно смотрел. Молчал.

– Вы дали мне коробку, помните? – он кивнул. Плечи едва заметно расслабились. Ожидал других вопросов? – Каюсь, Лайфхарту я ее не передала. Зато обнаружила внутри некое вещество, – никакой реакции. Все тот же выжидательный взгляд. – Называется оно XZ-12.

– Что? – Коннорс вздрогнул и прикрыл рот ладонью. В глазах отразился ужас. Вряд ли наигранный. – Офицер Лайт! Вы сказали, что не передали коробку Лайфхарту. Надеюсь, что никто не пострадал?

– Хотелось бы, чтобы это было так. Но увы, гражданский в коме, – пожала плечами Ти’Сора. Коннорс сжал кулаки и опустил голову.

– Неужели он…

– Он? Коннорс, посмотрите на меня, – спокойно попросила она. Встретившись с его болезненно расстроенным взглядом, ободрительно похлопала по плечу. – Сядьте уже, – указала на кресло, удачно оказавшееся рядом. – Вы знаете гораздо больше. Расскажите мне.

– Надо, – хрипло сказал он. – Не могу. Надо, – глубоко вздохнул. – Если это сделал он… Он должен быть наказан! – глаза сверкнули. Голос зазвучал уверенно. – Я вернулся в тот день в нашу комнату. На моем столе стояла коробка. К ней была приклеена записка: «Отнеси, пожалуйста, Лайфхарту. Я ухожу на факультатив.»

– Записку, как я понимаю, писал Легран. Раз уж вы обнаружили ее на своём столе.

– Все так. Я хотел узнать, что он задумал, поэтому оторвал лист от коробки. Там были отверстия. Через них я пытался посмотреть, что внутри, но ничего не увидел, – Коннорс продолжал сжимать кулаки. Говорил сквозь зубы. – Я решил, что там ничего опасного, и понёс. Соседа Лайфхарта в комнате не было, а он сам оставался в медблоке…

– А потом вы встретили меня. Так коробка перекочевала ко мне, – закончила за него Ти’Сора.

– Офицер Лайт! – вскинулся вдруг Коннорс. – А как вы себя чувствуете? Вам не нужен медик? Я так виноват.

– За меня не стоит беспокоиться, – отмахнулась Ти’Сора. Рауля с доктором было достаточно, а иногда – даже слишком много. Их дружный дуэт волнующихся не нуждался в пополнении. – И, Коннорс, вы были бы виноваты, если бы сами все это придумали. А теперь скажите мне, где Легран?

– Был у нас, когда я уходил на факультатив. Он и сейчас там, – ответил Коннорс. – Можно… – резко замолчал, будто передумал. Вся его решимость рассеялась.

– Оставайтесь здесь, – приказала Ти’Сора. – Я поговорю с ним. Записка ещё у вас?

Коннорс протянул ей измятый лист бумаги и сгорбился в кресле, будто сразу стал меньше. Нет, ему определенно не стоило присутствовать при разговоре с Леграном. Бед могло быть гораздо больше. В свете последних событий нужно было избегать скоропалительных выводов. Любой из них мог повлечь за собой череду неуправляемых последствий. Возможно, коробка – очередное звено в цепочке нападений на курсантов. Кто-то методично готовил ловушки для одних, подставляя других. В сложившуюся немного раньше версию, что падение Аддерли и отравление Лайфхарта были организованы разными людьми, уже не верилось. Оба случая преследовали одну цель. Вот только какую?

В ответ на первый же стук дверь распахнулась. Легран будто ждал, что кто-то придёт. Впрочем его довольное лицо резко изменилось, стоило ему увидеть Ти’Сору. Правильные черты, заложенные генетиками, исказила неприязнь. Глаза прищурились. Тонкие ноздри гневно раздувались. Уголки губ опустились.

– Как вы рады меня видеть, Легран, – хмыкнула Ти’Сора.

– Вы себе даже не представляете, – процедил он, отступив назад. Очевидно, приглашал пройти. – Что вам нужно на этот раз? – удобно устроился в кресле.

– Где вы взяли коробку, которую просили Коннорса передать Лайфхарту? – Ти’Сора осталась стоять. Накатила слабость. Что-то подсказывало, что если она сядет, то встать уже не сможет.

– С чего вы взяли, что это я? – он соединил кончики пальцев.

– Записка, которая была на ней, написана вашей рукой, – она показала ему бумажку, но в руки не дала. Если он собрал эту коробку, то мог попытаться уничтожить пока единственное доказательство своей связи с инцидентом.

– Не писал я ничего, – пожал плечами Легран.

– Как вы объясните то, что ваш почерк был опознан?

– Кем опознан? Дином? – вдруг расхохотался он. – Вы издеваетесь, да? Он ошибается. Почерк похож на мой, но я так пишу не всегда. В особо торжественном случае. Лайфхарт не заслуживает даже одной такой буковки! А тут – целая записка, – притворно вытирал слёзы, якобы навернувшиеся на глаза от смеха.

– То есть коробку принесли не вы?

– Вы разучились понимать язык?

– Не забывайтесь! – предупреждающе сказала Ти’Сора. Она могла перетерпеть то, что он не поздоровался, не предложил сесть, но откровенно грубить себе не позволила. Снять баллы из общего количества или вовсе отчислить его с курса за несоответствие было в ее силах, но не хотелось переносить их межличностный конфликт на учебу. Задатки у Леграна были неплохие.

– Виноват, – наигранно и неискренне протянул он. Хоть так. Хоть формально извинился. Информация важнее. – Я после занятия тогда даже в кампус не вернулся. По пути столкнулся со святошей Найджелом. Защитник нашёлся. Мы поспорили.

– Кто-нибудь видел ваш спор? – Ти’Соре казалось, что имел место не просто спор, но это можно было легко проверить. В конце концов, ещё одну версию она сможет услышать от Аддерли.

– Да, преподаватель информационных технологий. Он факультатив ведёт ещё, – неохотно ответил Легран. – Он пришёл на шум и сделал нам устный выговор. Видели бы вы лицо Найджела, – он рассмеялся. – Весь побледнел, расстроился. Такой правильный. Извиняться начал. Наверное, ещё боялся, что его накажут.

– Вы, я погляжу, вообще ничего не боитесь.

– Я же не такой трус, – пожал плечами Легран. Веселье его несколько поутихло. – Так я потом опоздал на свой факультатив. На меня там преподаватель наорал. А это все Найджел виноват.

– Конечно. Вы же один белый и пушистый, а «святоша Аддерли» – настоящий негодяй. Я узнала то, что мне было нужно. Предупреждаю. Я проверю все, что вы мне сказали. До свидания.

Ответа она предсказуемо не услышала. В коридоре пришлось привалиться плечом к стене. Головная боль вступила в сговор с головокружением. Жестокий окружающий мир завертелся пестрой лентой перед глазами, как при взгляде на него с карусели. Никогда она такие не любила. Лучше было ясно представлять себе все в предельной четкости. Мало ли, откуда могла нагрянуть беда.