Текст книги "Необъявленная война (СИ)"

Автор книги: Фрейфея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– Не для всех, я думаю... Мне с плохой репутацией жить легче, вот только… – Драко замолчал.

– Что «только»?..

– Если я ошибаюсь в своих предположениях, всё станет слишком сложно. Для тебя – особенно. И…

Гермиона вдруг поняла, к чему он клонит.

– Малфой, про скрытность – это мне решать.

– Не перебивай, – резко сказал он. – Есть еще кое-что… Можешь мне не верить, но по непонятной причине я плохо контролирую себя, когда ты со мной.

– В каком смысле? – Гермиона заволновалась.

– В нестрашном, – Драко изобразил улыбку. – Я имею в виду то время, когда ты будто воск в моих руках. Не делать этого я не могу, потому что... хочу, и тебе нужно сдерживать меня любыми способами. Я ведь Малфой, – его взгляд слегка потускнел, понимая, что вряд ли Гермиона уловила скрытый в этих словах смысл. И он был. В проклятой крови.

– Ты думаешь, только тебе приходится себя сдерживать?

– В тебе я уверен, Грейнджер. Ты – особенная.

«Малфой, что, сделал мне комплимент? Что происходит?»

– А напрасно, – с сомнением ответила Гермиона, ведь еще совсем недавно была на грани.

– По крайней мере, я упрямо хочу в это верить. Ты ведь мне… – Драко неожиданно прервал фразу и просто молча смотрел на Грейнджер. «...не отдалась». – Просто не позволяй мне... спешить, так сказать. А я буду, я такой...

– Хочешь сказать, теперь пари перерастает в любовную игру? И как долго я могу испытывать твое терпение?

– Я думаю, ответ тебе известен. Мне необходимо услышать от тебя только три слова. И надеюсь, к этому времени я избавлюсь от мысли, что дело лишь в том, что я Малфой.

– Звучит как-то...

– Грейнджер, я серьезно!

– Гермиона… – поправила она. Ей захотелось хоть иногда слышать свое имя, а не сухое «Грейнджер». – Если ты не против… – она понимала, что в данный момент для него это слишком, но надеялась. На чудо.

– Даже так? Ничего не обещаю, но постараюсь, – Малфой сдержал очередную нервную улыбку. – Тогда и я... – догадайся сама. Сказать это далось нелегко, но стоило того. Звук собственного имени на желанных губах согревал скрытые уголки души. – Если ты скажешь «да».

– Ничего не обещаю, но… постараюсь, – Гермиона заметила, как Малфой смотрит на нее. – Драко…

И она впервые сама поцеловала его, забыв обо всем. О его просьбах, о предостережениях, о споре… Она целовала его и была уверена, что сегодня сдерживать Малфоя не потребуется.

Глава 9. Кви про кво

Гермиона, немного поразмыслив, решила, что пока не готова обсуждать с друзьями свои отношения с Драко. Такой неожиданный поворот событий вызывал у нее самой больше вопросов, чем ответов. И она была намерена их получить. Если Малфой хочет, чтобы она дала ему шанс, им надо научиться доверять друг другу.

Гермиона отыскала в вещах пару неприметных монет. Заколдовать их во второй раз ничего не стоило, а вот незаметно подложить их Драко казалось делом посложнее, поэтому она выбрала самый легкий способ. Перед сдвоенной трансфигурацией Грейнджер просто подошла к столу, за которым лениво развалился Блейз, а рядом – намеренно – уставился в учебник Драко. И она, не обращая внимания на обалдевшего от неожиданности Забини, сохраняя полное спокойствие в голосе, обратилась к Малфою:

– Я решила расплатиться сразу. Это за книгу, – и, не дожидаясь ответа, положила монету прямо на его учебник. После чего просто проследовала на своё место.

Рон не удержался от шутки и негромко сказал сидевшему рядом Гарри:

– Теперь Малфой у нас – платная библиотека. Видно, их дела совсем плохи, – и ухмыльнулся.

И Гермиона, и Поттер оставили колкость без внимания.

Драко с легким непониманием происходящего, игнорируя негодующий взгляд Блейза, взял со страницы монету. Но как только рука опустила ее в карман, он почувствовал сильное тепло, исходящее от ее поверхности. Малфой быстро извлек сикль и незаметно посмотрел на необычный заколдованный кусочек металла.

Проступившая надпись заставила почувствовать прежний жар во всем теле:

«Астрономическая башня. Сегодня. В одиннадцать».

* * *

– Почему здесь? – сразу же спросил Драко, как только с Грейнджер слетели покровы невидимости.

– А ты ничего не забыл? – Гермиона любовалась игрой лунного света в платиновых волосах и уже мечтала запустить пальцы в эти мягкие, пахнущие как воздух после дождя, волосы.

– А должен был? – Малфой разглядывал в темноте знакомый силуэт и пытался отрешиться от четкой картинки в голове – ванная старост и обнаженная Гермиона. Привычка раздевать девушек глазами по-прежнему доминировала, и дело было далеко не в волшебной крови.

– Наверное, нет... – задумчиво раздалось в ответ. – Так ты больше похож на себя, – уже с улыбкой прибавила Гермиона. «Ни „привет“… Ни „добрый вечер“… Нервничает?»

– Ты опять спешишь с выводами, – прервал ее размышления Драко. – Хотя по-прежнему меня не знаешь. Но на первом свидании ошибиться совсем несложно.

– Так у нас… первое свидание? – Гермиона следила взглядом, как колышется на ветру прядь платиновых волос, и ее нисколько не волновало, заметит это Малфой или нет. А он и не был настолько невнимательным!

– У нас дежавю. Но держать одежду застёгнутой на все пуговицы нам поздновато, – он явно намекал на пари. И его последствия, заставляющие Драко быть несдержанным в своих желаниях.

– Я где-то читала, что глупости всегда кажутся больше, чем они есть на самом деле, – Гермиона не могла сейчас не радоваться этой «глупости». – Просто оставим это… в прошлом, – задержав дыхание, Грейнджер отвела взгляд. Не хотелось менять планы из-за искушения забыть о задуманном и просто позволить Драко испытывать ее выдержку.

– Сказано неплохо, но я тоже где-то читал, – (не может не передразнить!) – что прошлое – величина постоянная. Главное, чтобы оно не мешало в будущем, а это, Грейнджер, случается нечасто.

Драко никогда не отличался особой сдержанностью перед разгулявшимся воображением, поэтому решительным шагом подошел к Гермионе, чтобы поцеловать её вместо холодного «привет», но она, упершись кулаками в грудь, запротестовала:

– Стоп, стоп, стоп…

– Ну и что я уже успел натворить? – недовольно произнес Малфой. – Я могу вытерпеть многое, кроме того, что нельзя терпеть. А поцелуй – это необходимое зло.

– Просто пока я хочу сохранить ясность мыслей, – Гермиона не лгала. Ей нужно было знать больше, прежде чем окунуться во внезапные чувства с головой.

– Да, но я хочу ее растерять, – прошептал Драко. «Ночь действует по-особенному. И на кровь тоже…»

Скорее всего, он был прав. Многие темные дела вершатся под покровом ночи. Но Гермиона не собиралась так быстро уступать:

– Терпение, Малфой, терпение…

– Твои мысли пахнут совсем не так, как слова. И это слышно*, – и он опять наклонился к ее губам.

Но она лишь усилила оборону.

– Значит, ты хочешь поговорить, – догадался Драко и увидел ответный кивок Грейнджер. – Только, скорее всего, я не смогу ответить на все твои вопросы, а ты меня, чувствую, решила помучить. Ну, давай, рискни. И не начинай со слов «только честно»… Меня это бесит!

А Гермиона и не собиралась! Ее решение проблемы с искренностью было более… эротичным.

– Кви про кво, Малфой.

– И что ты предложишь мне за ответы? – с интересом спросил он.

– Необходимое зло, – намекнула Гермиона и попыталась представить, как далеко могут зайти подобные требования. – Куда попросишь. Не поверю – поцелуй отменяется.

Глаза Драко блеснули шальным огнем.

– Вообще-то, смахивает на шантаж. Это же не ваш метод, дорогая.

– Теперь и мой тоже, – за легким весельем Гермиона пыталась скрыть волнение. – Определенно, мой.

– Грейнджер, ты сама не понимаешь, на что подписываешься! Я же могу и солгать. – «Я могу зайти слишком далеко. Слишком…» – Методы у тебя, прямо скажем, драконовские.

– Я быстро учусь, – Гермиона еле-еле улыбнулась и уже серьезным тоном прибавила: – Драко, если ты не хочешь, чтоб я передумала, не лги, прошу тебя. Когда это всплывет, боюсь, мое «нет» станет «нет» на самом деле.

– Ты решила надавить на меня? – Малфой разозлился и нервно сунул руки в карманы. Сегодня он был не расположен открывать свои тайны.

– Я не стану тебя пытать, – ласково произнесла Гермиона, стараясь успокоить его, – просто попробуй... не лгать. Мои вопросы коснутся нас с тобой.

– Всей правды я пока сказать не могу. Давай позже, Гр... Гермиона, – произнося ее имя, Драко пытался сломить гриффиндорское упрямство. Ради себя. И ради нее тоже.

– Давай попробуем, а там смотри, и втянешься, – она едва-едва прикусила губу.

– Я буду безжалостен, учти, – заметив соблазнительный маневр, заявил Малфой. Она нагло дразнила его, и воображение уже рисовало пикантные картинки. – Я потребую нечто особенное. Не боишься? – «Я – да… Не сегодня. Не здесь. И не так…»

Сердце Малфоя застучало как сумасшедшее, предвкушая нелегкое испытание.

– Я собираюсь научиться верить тебе, – тихо ответила Гермиона, стараясь убедить и себя в этом тоже, – и надеюсь, что ты будешь разумен. И если речь о… ты знаешь… Ты сам просил меня не уступать. – «И я должна… должна!»

– Это было вчера! Кажется… Но, знаешь, Грейнджер, в нашей, поверь, непростой ситуации играть в такие игры опасно.

– Но твое «опасно» меня не пугает, – спорила она. – Драко… Просто попробуй.

– Ладно. Я... согласен, – звук собственного имени, похоже, действовал на упрямца, как волшебное заклинание. – Только ответь на мой самый первый вопрос. Я его задал до нашего уговора.

– Почему здесь? – уточнила Гермиона.

Драко кивнул.

– Потому что, думаю, здесь всё и началось. Разве я не права?

– Это вопрос? – он улыбнулся краем губ и чуть приподнял брови. – Да, права. И с тебя поцелуй. Я жду.

– А ты не так прост, Малфой. Ты меня подловил!

– Обещала – выполняй, – он снова наклонился к ней. – Я не солгал, и ты это точно знаешь. Всё по-честному... – Драко невольно улыбнулся. Ни о какой честности здесь не могло быть и речи – он хитрил.

– Учти, я просто иду на уступки.

Гермиона лишь чмокнула его в приоткрытые губы.

– Но так нельзя! – с возмущением произнес он, пытаясь привлечь ее к себе.

– Неужели?! И чему ты удивляешься?! – ее лукавая улыбка была весьма красноречива. – Малфой, не играй со мной в свои игры, – она поспешила сменить свой строгий тон и прибавила. – Куда попросишь, обещаю… – она дразнила его. Намеренно. Малфой, очевидно, не привык к откровениям, и иногда толчки ему были просто необходимы.

Но подсознательно Драко радовался этому. Пусть провидение само ведет его. И Грейнджер...

– Хорошо, – громко выдохнув, сказал он. – Давай свой первый вопрос.

Гермиона набрала воздуха в легкие и спросила на одном дыхании:

– Меня интересует, почему ты передумал?

– Я же говорил, ты – особенная. Это считается за ответ?

– Нет! И это «нет» без всяких намеков! Я в прошлый раз все расслышала. Это очень лестно, но все равно, я не понимаю. Мы почти не общались, ты явно избегал меня. И я, признаться, тоже. Нормально почти не разговаривали. Только какие-то жалкие обрывки. Тебя, мне казалось, интересует только выигрыш, поэтому все наши разговоры напоминали «кошки-мышки». Ты намеренно держал дистанцию, исключая те редкие минуты, когда вдруг удивлял меня. А наш последний разговор... Почему всё изменилось?

– Я чувствовал, что вопросы будут те еще! – Малфой отстранился и теперь нервно переступал с ноги на ногу. – Ну где ты видела, чтобы хищник особенно разглагольствовал с едой?

– Так я оказалась невкусной? – Гермиона невольно приблизилась к нему и посмотрела прямо в глаза. Драко заметно заволновался.

– Скорее, наоборот. Я бы добавил, что не по зубам.

– И что это должно значить? Я хочу знать больше.

– Здесь сложно ответить, не сболтнув лишнее. Ты с ума меня сведешь!

– Малфой…

Он долго раздумывал, избегая направленного на него вопрошающего взгляда, разглядывая носки собственных ботинок, прежде чем ответить:

– Дело не только в том, что ты оказалась такой сильной. Дело в моих ощущениях. Я намеренно избегал тебя, пытаясь разобраться в том, что происходит. Такое со мной случилось впервые. Я не готов все тебе рассказать, пока не буду уверен.

– В чём?

– В ком, – поправил Драко. – В себе. В тебе. Давай оставим всё на потом, – ему казалось, что сейчас Гермиона слишком многого от него просит.

– Думаешь, ты один растерян от того, что происходит?! Так я тебе признаюсь, что это не так. Драко… Я интуитивно чувствую, здесь что-то серьезное. Если тебе нужна помощь, ты должен сказать мне об этом. Или хотя бы намекни. Я пойму.

– Это меня как раз и пугает, – он сделал длинную паузу, собираясь с мыслями. – Понимаешь, я не такой, как все.

– Это я тоже знаю. Еще одна попытка.

– Рядом с тобой я меняюсь. И я практически уверен, что дело в тебе. Это, возможно… магия, а, возможно, и нет, – Драко испугался, что сказал слишком много, но было уже поздно. – Может быть, все сразу. Иногда я думаю, что ты не просто щит для моего «Я», а, скорее, зеркало. И часть меня идет против самого Малфоя. Поэтому мне очень-очень сложно себя контролировать, когда я возбужден. Но и когда это не так, я засыпаю и просыпаюсь с твоим именем. Я хочу верить, что это все – настоящее или, как минимум, необратимое. Ведь именно ты пытаешься обогатить мой мир чем-то особенным и разбудить то, что было спрятано. Я надеюсь, что необходимое самообладание вернется ко мне, и от своих чувств я отказываться не хочу.

– И не надо. Знаешь, твое отсутствие самообладания меня очень волнует. В том самом смысле. Но зачем ты хочешь от этого избавиться?

– Я боюсь, что наделаю глупостей. Непоправимых. Не хочу вдруг стать неуправляемым. Хотя раньше ни с кем такого не случалось, никогда не знаешь заранее, что ждать от этого Малфоя. Впервые в жизни я хочу все сделать правильно, Грейнджер, – желания сболтнуть еще больше лишнего не было, и Драко поспешил переключить внимание. – Так как насчет губ?

– Все как-то туманно, – обдумывая услышанное, ответила Гермиона.

– Все, что могу. Будем считать, что я ответил. И что там тебя волнует, напомни? – Драко нервничал. Его проклятая кровь будто развязывала ему язык, пытаясь нанести удар. Стараясь отпугнуть Грейнджер, не давая тем самым Малфою ни малейшего шанса.

Сколько Драко еще продержится? Неизвестно.

– Ты… – тихо прошептала Гермиона.

И она поцеловала его. Сама. С наслаждением пропуская его мягкие волосы между тонких пальцев. Прижимаясь к нему все сильнее и сильнее.

Прикосновение ее губ были голодными. Бездумными. Пылающими. Не позволяющими Малфою удержаться от того, чтобы мысленно произнести:

«Ге… Гермиона…»

Сегодня ему было явно сложнее себя сдерживать, чем в прошлый раз. Наверное, более сильный страх совершить ошибку не давал проявиться этому в полной мере. Малфой ускорил поцелуй… обжег дыханием…

– Драко… стой… Драко… – Гермиона уперлась ладонями в его плечи.

– Перестань повторять мое имя… Черт!

Он стал жадно целовать ее, и его руки бесцеремонно блуждали по телу Гермионы. Если она и хотела сделать этот поцелуй коротким, то не смогла бы. Сама мысль, что теперь это не из-за дурацкого спора, а из-за нее, заставляла неосознанными стонами отвечать на его ласки. Как только Малфой слегка прикусил ее нижнюю губу, она с трудом оттолкнула его.

– Можно… я спрошу не про нас? – пытаясь выровнять дыхание и отвлечь их обоих от желания продолжить игру, спросила Гермиона.

– Ты же так просто не отстанешь? – Драко дышал намного глубже нее. – Наверное... да, спрашивай. И с тебя снова поцелуй.

– Ты так и будешь меня подлавливать, Малфой? – в эту минуту Грейнджер нисколько не злилась. Ей он таким нравился.

– Постоянно. Иначе не умею. Знала, на что шла.

– И что на этот раз? – Гермионе хотелось поддаться. У опасности и искушения свой неповторимый аромат. И они оба это чувствовали.

– Выбирай сама. Сейчас я буду снисходителен.

Драко даже и подумать не мог, что она расстегнет пару пуговиц на его рубашке и поцелует открывшуюся взгляду полоску тела. Он чувствовал прикосновение ее мягких губ и языка, и желание дало знать о себе с новой силой.

Малфой тихо взвыл, приподнял Гермиону и прошептал в полуоткрытые губы:

– Ты напросилась… нагло… глупо… – он поцеловал ее. Снова. Так же нетерпеливо и жарко. Пресекая любые возражения.

Спешно потянул завязки на ее мантии, целуя изогнутую шею.

– Не говори «нет»… – сорвалось с его губ. – Еще рано… Только не сейчас!

Его руки смело заскользили по груди Гермионы, и, если бы она не остановила его, он бы стал раздевать ее. Без сомнения!

– Драко... Хватит! – она прижала его пальцы к собственному телу ладонями. – Кви про кво...

– Блин, что там у тебя еще за вопрос? – приглушенно простонал Малфой. – Говори. И я хочу… твою грудь. Ведь был уговор лишь про место и поцелуй. Кто кого – не уточнялось.

– Малфой! – с возмущением воскликнула Гермиона.

– Нет, Грейнджер, уговор есть уговор. Вопрос. Я жду.

– Тогда я спрошу нечто особенное. Это про вашу родословную. С ней что-то не так, я знаю. Я не один день провела в библиотеке, изучая ее.

Драко занервничал не на шутку.

– Черт, – качая головой, сказал он и выдернул пальцы из «плена», – я же просил тебя не думать об этом. Подумаешь, последний из рода!

– Вот сейчас ты хитришь! И мне кажется, не зря.

– Что же именно тебя интересует? Я должен перечислить всех моих родственников? Это так увлекательно? – Драко отступал очень медленно, предчувствуя угрозу.

– Я думаю, ты знаешь ответ, Малфой. Начиная с Арахниуса, у вас в роду рождались только мальчики. Весь волшебный мир в курсе, что они для вас истинные хранители рода. Но ведь столько поколений! Это нарушает законы природы, и волшебная палочка на такое не способна! Это алхимия! Я права?

Драко побледнел. Он не мог произнести ни слова. Просто не мог.

Снова заговорила Гермиона:

– Не отвечай. Выражение твоего лица говорит за себя. Только Арахниус слыл ловеласом, а не могущественным алхимиком. А такое мог сотворить самый сильный из них, но Николас Фламель тогда был совсем ребенком. В ту пору сверхспособностями обладала только его мать, которая в какой-то момент всё бросила и занималась лишь воспитанием единственного сына. После внезапной кончины матери и мужа, потери ребенка, Николас составил весь смысл её жизни. Но его мама, Кларисс, была строга в отношении многих вещей, и она бы никогда добровольно не пошла на такое вмешательство. Поэтому она и выступала против создания философского камня. Смерть, любовь, свобода воли и прочие таинства жизни – все это должно оставаться без вмешательства магии. Я читала мемуары Фламеля.

– Древнеисторическое расследование закончилось? Нет?! Мне все равно. Тема закрыта. И что ты имеешь против мальчиков? – Малфой твердо решил сбить Гермиону с мысли.

– Ничего, но…

– Теперь, – оборвал ее Драко, – когда мы выяснили, что мой предок был преступником, вспомни, что дети не должны отвечать за грехи отцов. И хотя ты все за меня сказала, я хочу получить обещанное. Грудь, Грейнджер...

Как бы то ни было, Малфой не отрицал ее предположений – и это походило на ответ. Требовать большего неразумно.

– Что... «грудь»? – Гермиона не совсем понимала, чего именно Драко от нее сейчас ждет.

– Распахни блузку сама, – он чуть отступил, увеличивая обзор.

– Что? – совсем тихо. С придыханием.

– Блузку. Сама. Глядя мне прямо в лицо.

Гермиона ощутила знакомую дрожь в ногах при звуках требовательного голоса.

И послушалась Малфоя.

Медленно расстегнула пуговицу за пуговицей... И сама стянула с груди кружевную ткань. Драко уже видел Гермиону обнаженной, но это не делало момент менее волнительным. Ее сердце стучало как безумное, веки сами собой закрылись от сладкого предчувствия, не в силах выносить этот голодный взгляд серых глаз, откровенно наслаждающийся каждым ее движением.

– Даю тебе пару минут, – шепнули губы, но она уже понимала, что это самообман. Сладкий. Вынужденный. Необходимый.

А Драко уже не слушал ее. Он впился горячими губами в грудь, лаская языком нежную кожу. Гермиона словно вернулась во времени назад, когда он впервые коснулся ее нагого тела. Он целовал ее грудь, бережно поддерживая руками, стараясь не замечать сейчас такой ненужной, лишней одежды.

– Грейнджер… черт!… сними это… на хрен!.. сними… для меня…

Но теперь она не поддавалась на уговоры, секунды назад и не стараясь удержать собственный стон. Гермиона боялась вдруг сама потерять контроль от всей этой игры с наслаждением.

– Какая же ты… – Драко стянул с плеч блузку. Всё еще целовал. Ласкал. Горел.

Озвученная пара минут незаметно для обоих превратилась в четыре, семь, десять…

Малфой уже не ограничивался только грудью. Игра перестала быть игрой и стала похожа на прелюдию. Губы встречались с губами, целовали обнаженные плечи, шею... Горячие ладони ласково сжимали грудь, отпихивая в сторону ненавистную одежду.

Драко потянулся руками к подолу юбки, задирая ее, заскользил ладонями по ногам. Все выше и выше, мечтая дотронуться до скрытых бельем уголков тела. Чувствуя ответный жар и шепча то, что приходило в разгоряченную голову:

– Грейнджер… Мне нужно больше… тебя…

– Малфой… Надо остановиться…

– Не хочу!

– Драко!

– Гермиона… Мне нужно… хоть немного… тебя.

– Не надо... Я боюсь! – Грейнджер практически закричала.

– Меня? – он, будто оглушенный последним словом, остановился.

– Нет… себя! – опуская юбку и застегивая на ходу блузку, ответила Гермиона. Она сбегала: слишком близко они оба подошли к запретной черте. – Мне… пора. Не целуй меня на прощанье. И не провожай.

Драко молча кивнул и проследил за ней не только измученным, но и восторженным взглядом. Взглядом, полным надежды.