Текст книги "Сказки народов Восточной Европы и Кавказа"

Автор книги: Фольклор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

ХРОМАЯ НОГА НЕ ВИНОВАТА.
Ногайская сказка

Пересказ Н. Капиевой.

ил в старину на свете бедный старик. Было у него четыре сына. Умер старик, и досталось от него четырем сыновьям наследство – беленький козленок. Славный был козленок, да захромал как-то на заднюю ножку. Братья пожалели его, смазали ногу мазью и перевязали тряпочкой.

Но всякое наследство надо делить. Стали братья между собой делиться. Здоровую заднюю ногу решено было отдать старшему, две передние ноги – двум средним, а хромую заднюю ножку – младшему брату. Поделили козленка и начали его растить. Кормили травкой, поили свежей водицей да айра́ном[108]108
  Айра́н – жидкая простокваша, употребляется как прохладительный напиток.


[Закрыть], а по вечерам укладывали спать в тепле – у очага.

Вот однажды, когда лежал беленький козленок у очага, выпал оттуда уголек. Загорелась тряпочка на ноге козленка. Подпрыгнул козленок от боли, заметался, выбежал из сакли и поскакал в поле.

А в поле стояли стога, и козленок, прыгая вокруг них, поджег те стога.

Стога принадлежали хану. Рассердился хан. Велел узнать, кто поджег сено, назначил суд и призвал к себе всех четырех братьев.

– Возместите мне убытки, не то брошу вас в темницу.

– Да, да, заплатите, а не то вас всех бросят в темницу, – в один голос подхватили ханские судьи.

– За эти стога, милостивый хан, мы платить не должны, – ответили три старших брата. – Правда, козленок нам всем достался от отца в наследство. Но мы его уже между собой поделили. Задняя нога, на которой загорелась тряпочка, – это имущество младшего брата. Ему и платить!

– Мне все равно, кто заплатит, – согласился хан. – Пусть платит младший.

И все ханские судьи согласно закивали головой:

– Пусть платит младший. Мудрому хану все равно!

«Где мне, бедняку, тягаться с ханом! – подумал младший брат. – Придется, видно, платить». И, не сказав больше ни слова, покинул ханский дворец. По дороге встретился ему старик нищий.

– Куда ты идешь, сын мой, и почему так печален? – спросил старик.

Рассказал младший брат о беде, что нежданно упала на его голову.

– Э, сынок! Напрасно ты согласился платить! Главный ответчик не ты, а три твоих старших брата. Почему? Я отвечу тебе… Если бы у вашего козленка была только одна нога – хромая, хозяином которой считаешься ты, козленок не смог бы ускакать в поле, и ты потушил бы тряпочку. Козленка привели к ханским стогам три здоровых ноги. А хозяева их – твои старшие братья.

Вернулся вне себя от радости младший брат в ханский дворец и закричал:

– О хан мой! Суд был неправильный! Верно, твои стога загорелись от хромой ноги нашего козленка. Но ведь нога эта не сама в поле пришла? Ее принесли три здоровых ноги! А хозяева этих трех ног – мои старшие братья.

Созвал хан вновь своих судей, велел заново судить. И пришлось старшим братьям платить долю наравне с младшим.

Хромая-то нога не виновата.

СКАЗКА О БЕДНЯКЕ И ЕГО ЖЕНЕ.
Армянская сказка

Перевод И. Токмаковой.

или-были муж и жена, оба необыкновенно бедные. Жена ходила по людям, нанималась на поденную работу, и существовали они оба, ну, совершенно впроголодь. Нечем было им даже единственного сына кормить.

Однажды жена сказала:

– Ах, муженек, никак нам не вырваться из бедности и нужды! Пошел бы ты в другие города, может быть, заработал бы что-нибудь на жизнь.

Муж собрался и пошел искать работу. Нанялся он в одном богатом селе сторожить яблоневый сад. Построил себе крошечную избушку и поселился там. Прижилась у него в избушке какая-то бродячая кошка; с ней он и провел все лето, больше не с кем было слова сказать.

Осенью хозяева садов расплатились с ним яблоками.

Проезжал как-то мимо этого села один купец, его односельчанин. Поклонился ему бедняк и говорит:

– Заработал я мешок яблок, да еще кошку нажил, вот и все мое имущество. Передай это все моей жене.

– Хорошо, – говорит купец. – Передам. Только сначала распродам свои товары в чужих краях.

Прибыл купец в чужие края, а там всего вдоволь, и только яблоки никогда не родятся. Упросили его тамошние жители продать им яблоки. Купец сначала отказывался, а потом согласился. Заработал он на яблоках кучу золотых денег и отправился дальше.

Добрался он до другой страны. Привез он свои товары на продажу в царский дворец. И там он увидел, что по дворцу бегают целые стаи мышей, и нет от них никакого спасения.

– Что дашь мне, – говорит купец царю, – если я избавлю тебя от этих мерзких тварей?

– Мешок золота дам, – говорит царь.

Тут купец выпустил голодную кошку из мешка, и она быстро передушила всех мышей.

Царь с купцом расплатился, и купец отправился в обратный путь.

Передал он жене бедняка кучу золота и сказал:

– Это прислал тебе твой муж.

– А не сказал ли он, что мне делать с этим богатством? – спросила изумленная женщина.

Купец засмеялся, вспомнив кошку и яблоки, и сказал:

– Нет, делай что хочешь.

Жена выстроила на эти деньги роскошный дом и отдала сына в учение.

Прошло лет пятнадцать. Бедный крестьянин сумел заработать за это время всего три золотых монеты. С ними и отправился он домой.

По дороге пришлось ему заночевать у одного крестьянина. Там он попал на семейный праздник. Видит он, что за столом все гости пьют, едят и весело болтают. И только один человек ничего не ест и ни с кем ни о чем не разговаривает.

– Почему этот гость молчит? – спросил он у хозяина дома.

– Да ну его совсем, – говорит хозяин. – У него каждое слово на вес золота.

Изумился бедняк и достал один золотой.

– Вот, – говорит, – золотая монета. Пусть скажет что-нибудь.

Поглядел молчун на бедняка и говорит:

– Пока смерть не придет, не умрешь. И не бойся глубины.

Еще больше удивился бедняк, достал вторую монету.

– На, – говорит, – тебе еще золота, говори.

– Лучше всех та, которую всей душой любишь, – вымолвил молчун.

– Эх, будь что будет! – говорит бедняк. – Уж очень складно ты говоришь. Вот тебе моя последняя монета.

– Как чихнешь, постой, подумай, – говорит молчун.

А бедняк наутро, как и был бедняком, отправился дальше.

Дошел он до одной деревни и видит: толпится народ возле колодца.

– Что вы тут делаете? – спрашивает.

– Беда у нас, ужасная беда, – говорят. – Воды у нас осталось всего на дне колодца. Да кто ни спустится в колодец за водой, назад не возвращается. Скоро мы все умрем от жажды. Попробуй, прохожий, достать воду. Если достанешь, все дадим тебе по золотой монете.

Вспомнил бедняк слова молчуна и говорит:

– Раньше смерти все равно не умру. И не боюсь я глубины. Полезу в колодец!

Спустился он в колодец, набрал воду с самого дна, хотел уже вылезти, вдруг кто-то уцепил его за подол и говорит:

– Поди сюда.

Обернулся он – и что же видит? На дне колодца человеческие головы в кучу свалены, а рядом стоит большой стол, и на нем сидят ворон и лягушка.

Ворон говорит:

– Ну раз ты сюда пришел, отвечай на мой вопрос. Не ответишь как надо – голову отрублю.

– Спрашивай, – говорит бедняк.

– Видишь вот эту лягушку? Стоит она того, чтобы я на ней женился?

– Лучше всех та, которую любишь всей душой, – ответил он словами того человека.

Только он это проговорил, стали ворон и лягушка у него на глазах раздуваться, раздуваться. И вдруг шкура на них лопнула, и превратились они в прекрасного юношу и прекрасную девушку.

– Ты освободил нас от колдовства, – говорит юноша. – Спасибо, вот тебе в награду много денег.

Вылез бедняк (а был он уже теперь не бедняк) из колодца, вытащил кувшин воды, и жители села тоже щедро с ним расплатились за то, что он их спас от смерти. А колодец тут же до краев наполнился водой.

Дошел этот человек до своего села. Видит, на месте его избушки стоит роскошный дом, а вокруг – пышный сад. Заглянул он в окно. Видит, жена его с каким-то молодым человеком беседует.

«Ах, так! – подумал он. – Значит, она без меня за богатого замуж вышла? Сейчас я им покажу!»

И выхватил ружье. Только он хотел выстрелить, как неожиданно чихнул. Вспомнил он слова молчуна. Остановился и думает. И вдруг слышит, как молодой человек говорит:

– На́ни-джан, что же это от нашего отца вестей нет? Я по нему так соскучился.

А жена говорит:

– Ай, сыночек, а и я все глаза по нему выплакала! Так мне хочется, чтобы он вернулся и посмотрел, какой у него сын вырос!

Тут муж распахнул двери, вбежал в дом, бросился обнимать жену и сына.

Десять раз он себя поблагодарил, что не пожалел тогда последних денег за умное слово.

Так пришло к ним счастье, пусть придет оно и к вам.

РАЗУМНАЯ ДОЧЬ.
Белорусская сказка

Пересказ А. Якимовича, перевод Г. Петникова.

ил один бедняк с женой. Родилась у них дочь. Надо справлять родины, а у него ни хлеба, ни к хлебу. Чем гостей угощать?

Пошел бедняк за водою на речку. Набрал полные ведра, назад возвращается. Глядь – лежит в кустах телочка. Да такая слабая, плохенькая, что сама и не подымется.

Принес бедняк домой воду и рассказал жене о телочке.

– Так возьми ее, – говорит жена.

Вернулся он на речку, взял телочку и домой принес.

– Давай, – говорит жене, – зарежем ее: будет чем гостей угостить.

Понравилась жене телочка – такая пестренькая, белолобая.

– Нет, – говорит она, – пускай лучше растет.

– Да она ведь совсем слабенькая. Видно, кто-то ее бросил, чтоб в коровнике не околела.

– Ничего, может, и выходим ее. Подрастет дочка – будет ей молоко.

Послушался муж жену, и стали они телочку выхаживать.

Окрепла телочка, растет как на дрожжах И дочка тоже как на дрожжах растет. Да такая умница вышла, что и старики охотно ее слушаются.

Выкормилась из пестренькой, белолобой телочки славная корова.

Подросла девочка, исполнилось ей семь лет, стала сама корову пасти.

Засмотрелся однажды богатый сосед на бедняцкую корову.

– Откуда она у тебя? – спрашивает.

Бедняк и рассказал ему все, как было.

– Эге, – говорит богатей, – так это ж моя телочка! Это я ее выбросил – не думал, что она на ноги подымется. Нет, тогда я заберу свою корову назад…

Запечалился бедняк.

– Ведь я ж ее выкормил, – говорит он. – Теперь она моя.

Не соглашается богатей:

– Не отдашь по-хорошему – пойдем к пану судиться.

Что делать? Пошли судиться к пану.

Богатей подал пану руку, поздоровался: известно, богатый с богатым свои люди. Пан ему говорит:

– Садись.

Сел богатей в кресло, а бедняк у порога стоит, снял шапку. Пан на него и не смотрит.

– Ну, что скажешь? – спрашивает он богатого.

– Да вот, пане, какое дело вышло, – начал жаловаться богатый. – Семь лет назад забрал этот человек мою телку, а теперь не отдает.

Выслушал пан и бедняка, а потом говорит им:

– Хорошо. Суд мой будет таков. Задам я вам три загадки: «Что на свете жирнее всего?», «Что на свете слаще всего?», «Что на свете быстрее всего?». Кто отгадает, у того и корова останется. А теперь ступайте домой, пораздумайте. Завтра приходите с отгадками.

Вернулся бедняк домой, сел и плачет.

– Чего ты, та́та, плачешь? – спрашивает дочка.

– Да вот хочет богатый сосед корову у нас отобрать, – отвечает отец. – Пошли мы с ним к пану на суд, а тот задал нам три загадки. Кто из нас отгадает, у того и корова останется. Да где ж мне отгадать те загадки!

– А какие, тата, загадки? – спрашивает дочка.

Отец сказал.

– Ничего, тата, не печалься, – говорит дочка. – Ложись спать. Утро вечера мудренее: завтра что-нибудь да придумаем.

А богатей пришел домой и радуется.

– Ну, баба, – говорит он жене, – будет корова наша! Только нам надо с тобой отгадать три загадки: что на свете жирнее всего, что слаще всего и что быстрее всего?

Подумала жена и говорит:

– Вот диво! Да тут и отгадывать-то нечего. Нет ничего на свете жирнее моего рябого борова, слаще липового меда наших пчел, а быстрее нашего гнедого жеребца никто бежать не может: ведь он как помчится, так и ветер его не догонит!

– Правда, – согласился муж, – я так пану и скажу.

Наутро приходят богатый с бедным к пану.

– Ну что, отгадали мои загадки? – спрашивает пан.

Богатый вышел вперед:

– Да тут и отгадывать-то нечего: нету на свете никого и ничего жирнее моего рябого борова, слаще липового меда моих пчел и быстрее моего гнедого жеребца.

– А ты, – спрашивает пан у бедняка, – отгадал?

– Отгадал, пане: нет ничего жирнее земли – ведь она нас всех кормит; нет ничего слаще сна – хоть какое случилось горе, а уснешь, все позабудется, и нет ничего быстрее людских мыслей: ведь сам ты еще здесь, а мысли уже далеко-далеко.

Правильно отгадал бедняк! И пришлось пану присудить ему корову.

– Кто это тебя научил так отгадывать мои загадки? – спрашивает он у бедняка.

– Моя дочка-семилетка, – говорит бедняк.

Удивился пан: не может быть, чтоб какая-то малолетняя бедняцкая дочь отгадывала его загадки! Решил он посмотреть на умную девочку. Приехал однажды к бедняку, а тот как раз в это время был в поле. Встретила пана дочь-семилетка.

– Девочка, – спрашивает пан, – к чему мне лошадей привязать?

Посмотрела девочка на сани и на повозку, что стояли на дворе, и говорит:

– Можешь к зиме привязать, а можешь и к лету.

Пан так глаза и вытаращил: как это можно привязать лошадей к зиме или к лету? Смеется, видно, над ним девчонка!

– Ну, хоть к саням привяжи, хоть к повозке, – пояснила девочка недогадливому пану.

Видит пан, бедняцкая дочка и вправду очень разумная. Обидно это пану. Услышат люди, что она умнее его, тогда хоть беги из поместья.

Поговорил пан с девочкой и поехал, а ей сказал, чтоб отец пришел к нему вечером.

Пришел бедняк вечером к пану.

– Что ж, – говорит пан, – умна твоя дочка. А я все же умнее ее.

Дал пан бедняку решето с яйцами:

– На, отнеси это дочке да скажи, чтоб она посадила на них наседку и вывела мне к утру цыплят на завтрак. А не выполнит этого – велю бить кнутом.

Пришел бедняк домой пригорюнясь. Сел на лавку и плачет.

– Ты чего, тата, плачешь? – спрашивает дочка.

– Да вот, доченька, какая беда: задал тебе пан новую загадку.

– Какую?

Показал отец решето с яйцами:

– Сказал, чтоб ты посадила на эти яйца наседку и вывела ему к утру цыплят на завтрак. А разве можно это сделать?

Дочка подумала и говорит:

– Ничего, тата, завтра что-нибудь да придумаем. А пока что возьми, мама, эти яйца да изжарь на ужин яичницу.

Утром говорит дочка отцу:

– На тебе, тата, горшок, ступай к пану. Скажи, чтоб он за день лес вырубил, выкорчевал да вспахал, просо посеял, сжал и обмолотил да в этот горшок насыпал – цыплят кормить.

Пошел отец к пану, подал ему пустой горшок и сказал все, что дочка велела. Подкрутил пан усы и говорит:

– Умная ж у тебя дочка, а я все же ее умней.

Взял он три льняных стебля, подал их бедняку:

– Скажи дочке, чтоб она к утру этот лен вытеребила, спряла, соткала и сшила бы мне из него рубашку.

Вернулся отец домой пригорюнившись. Дочка спрашивает:

– Что сказал тебе пан?

Подал отец ей три льняных стебля и рассказал, что пан загадал.

– Ничего, – отвечает дочка, – ложись, тата, спать: завтра что-нибудь да придумаем.

Наутро дает дочка отцу три кленовые палки и говорит:

– Отнеси их пану да попроси посадить их, за одну ночь вырастить и сделать из них станок ткацкий, чтоб было на чем полотна ему на рубашку наткать.

Пошел бедняк к пану, подал три палки и сказал так, как дочь научила.

Покраснел пан и говорит:

– Умная ж у тебя дочка – ничего не скажешь. А я все же умнее ее! Так вот передай ей, чтоб она не пешком пришла ко мне, не на лошади приехала, не голая, не одетая и принесла б мне подарок, да такой, чтобы я не мог принять его. Если она все это сделает, то приму ее в дочери – вырастет, панною будет! А не сделает – плохо ей придется…

Вернулся отец домой пуще прежнего запечаленный.

– Ну, что ж тебе, тата, пан сказал? – спрашивает дочка.

– Да вот, доченька, наделала ты беды и нам и себе своими отгадками…

И рассказал ей отец, что пан загадал.

Засмеялась дочка:

– Ничего, тата! Как-нибудь обманем пана и на этот раз. Только поймай мне живого зайца.

Пошел отец в лес, поставил капкан и поймал зайца.

Дочка сняла рубашку, набросила на себя вместо платья рыбачью сеть, села верхом на палочку и поехала с зайцем к пану.

Пан стоит на крыльце, видит – опять перехитрила его бедняцкая дочка! Разозлился он и натравил на нее собак – думал, что они разорвут умницу. А девочка выпустила из рук зайца – собаки и кинулись за ним в лес.

Подошла она к пану.

– Лови, – говорит, – мой подарок: вон он в лес убежал…

Пришлось пану взять умную девочку в дочери.

Поехал пан вскоре за границу, а девочке сказал:

– Смотри ж без меня не суди людей моих, а то плохо тебе придется.

Осталась девочка одна в усадьбе.

И случилось в то время такое дело. Пошли два мужика на ярмарку. Один купил телегу, а другой кобылу. Запрягли кобылу в телегу и домой поехали. По дороге остановились отдохнуть. Легли и уснули. А проснулись, глядь – бегает у телеги молодой жеребеночек. Дядьки заспорили. Тот, чья телега была, говорит:

– Жеребенок мой – это моя телега ожеребилась!

А тот, чья кобыла, на своем настаивает:

– Нет, жеребенок мой – это моя кобыла ожеребилась!

Спорили, спорили и порешили ехать к пану на суд.

Приехали, а пана нет дома.

– Рассуди хоть ты нас, – просят дядьки приемную панскую дочку.

Узнала девочка, какое у них дело, и говорит:

– Пусть тот из вас, чья кобыла, выпряжет ее из телеги и поведет под уздцы, а тот, чья телега, пускай тащит ее на себе в другую сторону. За кем жеребенок побежит, тот и будет его хозяином.

Так дядьки и сделали. Жеребенок побежал за кобылою, на том спор у них и окончился.

Вернулся пан из-за границы и узнал, что умная девочка без него судила. Рассердился он, поднял крик:

– Что ж ты меня не послушалась? Теперь ты мне не дочка. Возьми себе из поместья что пожелаешь и ступай домой, чтоб я тебя больше не видел!

– Хорошо, – говорит девочка. – Но мне хочется на прощанье тебя вином угостить.

– Угости, – буркнул пан. – Только поскорей.

Напоила его девочка вином, пан и уснул без памяти. Тогда велела она слугам запрячь лошадей, положила пана в карету и повезла домой. Дома с отцом вынесла его из кареты и перенесла в сени на кучу горо́ховин[109]109
  Горо́ховина – гороховый стебель с листьями.


[Закрыть].

– Вот тебе, – говорит, – постель вместо перины. Отлеживайся себе.

Проснулся наутро пан, по сторонам озирается: где же это он? Увидал свою приемную дочку и спрашивает:

– Почему я тут, в грязной мужицкой хате лежу?

– Ты сам так захотел, – смеется девочка. – Ты мне сказал: «Бери себе из поместья что пожелаешь и ступай домой». Я и взяла тебя. Вставай, бери топор и мотыгу да иди вместо отца панщину отбывать. Ты мужик крепкий, будет работник из тебя неплохой.

Услыхал это пан, вскочил на ноги и так махнул назад в свое поместье, что только его и видели. Даже от лошадей с каретою отказался.

КТО ЖЕ ИЗ НИХ ГЛУПЕЕ.
Черкесская сказка

Перевод и обработка Н. Капиевой.

или-были, говорят, в одном ауле вдова с сыном, дочерью и невесткой. Жили они небогато, но и бедности не знали, имели небольшое хозяйство.

И мать, и сестра, и жена очень любили своего Машуко. Когда он, бывало, уедет куда-нибудь, они ждут не дождутся его, за ворота встречать выходят… Да и было за что его любить. Парень он был смелый, умный и нравом веселый.

Вот однажды поехал Машуко за сеном. Стало время к обеду приближаться, и мать сказала:

– Ах, невестка моя хорошая! Нет у нас воды, а твой муж должен вот-вот вернуться. Пора обед ставить.

Повесила невестка ведра на коромысло и пошла к речке за водой. Зачерпнула одно и только хотела второе ведро наполнить, услышала: какой-то голос поет, выговаривает, словно колокольчик звенит. Это пастушонок на том берегу пас овец и пел грустную песенку.

– Если б этот пастух был моим мужем и если бы он умер, я оплакивала бы его только такой песней, – сказала себе невестка. А как сказала, давай волосы рвать, рыдать да приговаривать.

Ждет свекровь дома невестку не дождется, то и дело выходит на дорогу посмотреть: не возвращается ли она? Обед не готов, а сын вот-вот должен вернуться. «Не случилось ли чего с нашей невесткой?» – подумала мать и послала за ней дочку. Побежала девушка к речке, видит: сидит невестка на берегу, волосы рвет, плачет, убивается.

– Что случилось? Почему ты плачешь? – испугалась девушка.

– «Если бы мой муж умер, разве я не заплакала бы?» – так спросила я у себя самой, и вот плачу, – ответила сквозь слезы невестка своей золовке.

– Ну а если бы мой брат единственный умер, разве я не рыдала бы? – воскликнула девушка, села на бережок и тоже заплакала во весь голос.

А дома мать ждет не дождется. Нет ни той, что по воду пошла, ни той, кого за ней вслед посылали! И обед не готов, а сын вот-вот вернуться должен! Что делать матери? Посылать больше некого, пошла сама на речку.

Как увидела она, что сидят невестка и дочь на берегу, навзрыд рыдают, остолбенела от испуга.

– Что случилось, моя невестка? Что случилось, дочь моя? – закричала она еще издали.

И они рассказали ей то, о чем вы уже слышали…

– Ох, Аллах, если б это был мой единственный сын и если бы он умер, я точно так же плакала бы! – И, сказав так, мать зарыдала в полный голос.

Сидят все трое у речки, волосы на себе рвут, оплакивают живого Машуко. А время уже к полудню… Съездил Машуко за сеном, вернулся, выпряг быков, хотел кнут в саклю занести и увидел на дверях замок… Нет никого дома, никто его не встретил, как всегда бывало…

«Сгоню-ка я быков на водопой, – думает Машуко, – а тем временем жена или мать вернется». Погнал быков к речке, а там на берегу сидит вся его семья, слезами обливается.

– Что с вами? – встревожился Машуко. – Какое горе в нашем доме?

Рассказали они ему о том, что вы уже слышали. Крепко обиделся Машуко: как же так, живого его оплакивают?! А еще больше досада его взяла…

– Уйду я, – сказал он им, – и не вернусь до тех пор, пока не встречу кого-нибудь глупее вас.

Схватил Машуко глиняный кувшин, выбил дно, протянул через него веревку, повесил на плечо и пустился в путь, покрикивая:

– Продаю дырявый кувшин!

Долго ли он шел, коротко ли, много ли позади оставил пройденных дорог, мало ли, только ходил он уже целых семь дней.

Пришел он в один аул, стоявший, как и его родное селение, на берегу реки. Неподалеку от этого аула был большой холм, а кругом холма копошились люди… Повстречался Машуко на дороге старый пастух с отарой овец.

– Салам алейкум!

– О, алейкум салам, будь нашим гостем.

– Пошли тебе Аллах самых лучших гостей, почтенный! Не скажешь ли ты мне: почему толкутся люди вокруг холма? Что они там делают?

– Видишь ли, сын мой, наш князь велел перетащить холм и поставить его рядом с аулом. С этого холма, говорит князь, удобно будет скликать народ.

Подивился про себя Машуко и этому князю, и этим людям.

– Не осуди меня, добрый человек, не подумай: «Вот бездельник, сующий нос не в свои дела!..» – но приказ вашего князя неразумный… Холм вы с места не сдвинете. Проще бы вам переселиться к холму всем аулом, если уж князю так хочется, чтобы холм поближе стоял.

– Эй, твоя правда!.. У нас это никому в голову не пришло, – обрадовался старик. Бросил отару и побежал к своим землякам.

А что же Машуко? Машуко дальше пошел, покрикивает:

– Продаю дырявый кувшин! Продаю дырявый кувшин!

Много ли он шел, мало ли, а дошел до другого аула и увидел у крайней сакли женщину.

– Что продаешь, сынок? – спросила она.

– Кувшин. Его можно мыть со всех сторон.

– Аллах! Это как раз то, что мне нужно! Сколько же он стоит?

– Много я не прошу. Столько, сколько в него влезет.

– Пойдем, будь нашим гостем! Такой кувшин я не могу упустить.

Зазвала женщина Машуко в амбар и стала сыпать в кувшин просо. А кувшин Машуко держал над раскрытым мешком. Когда наполнил все мешки, какие нашлись, поставил в последнем кувшин, до краев насыпанный зерном, и сказал:

– Вот теперь довольно!

– Заходи, пожалуйста, в наш дом. Я должна угостить человека за такую выгодную покупку.

Накормила она Машуко всем, что было у нее приготовлено для сына, поехавшего по дрова.

– Откуда ты? – спрашивает.

– Я с того света, – отвечает Машуко.

– На том свете моя единственная дочь… Не слышал ли ты о ней?

– Как зовут ее?

– Сурат.

– О, да будет ваш дом полон добра! Как же! Мы ведь с ней там соседи. Наши плетни сходятся. Теперь расскажу ей, что был вашим гостем!

– Ой, Аллах, ой, Аллах, какое диво! – ударила себя женщина руками по коленям. – Год прошел, как мою дочь на тот свет взяли, и до сих пор от нее вестей не было. Прошу тебя, возьми передай ей несколько платьев.

– Уж конечно, передам! – согласился Машуко. – Не беспокойся. Считай, что ты сама это сделала.

– За твою услугу я дам тебе арбу и быков. Отвезешь свое просо на тот свет, а заодно и сундук моей дочери. Я бы тебе и лошадей не пожалела, да на них сын за дровами поехал.

– На быках я еще лучше доеду. На том свете дороги для них больше подходят.

Так они договорились обо всем, и Машуко уже стал прощаться, как вдруг громко закричал у самого порога осел.

– Чего это он раскричался? – говорит Машуко.

– Это любимый ослик моей дочери, – ответила женщина. – Наверно, услышал наш разговор и просится к ней.

– Ну что ж, возьму и его с собой, пусть повидает хозяйку.

– Да буду я твоей жертвой! – обрадовалась женщина. Привязала к арбе ослика и проводила Машуко на тот свет.

Едет Машуко домой, песни поет да быков подгоняет… А та женщина ждет не дождется сына, чтоб скорее своей покупкой похвастаться.

Вот вернулся наконец ее сын из лесу с дровами.

– О мой сын, свет моих очей! – выбежала она ему навстречу. – Посмотри, какой чудесный кувшин я купила. Его удобно мыть со всех сторон! – И она сунула ему в руки дырявый кувшин.

Спрыгнул сын с воза и спрашивает:

– Сколько же ты за этот кувшин отдала?

– Отдала все просо, что было в закромах, – только и всего!

– А где арба и быки? – оглянулся сын, уже догадываясь, что мать натворила беды.

– Человек, продавший кувшин, приехал к нам с того света, – объяснила мать. – Он живет там по соседству с нашей Сурат. Я ему и быков позволила запрячь, и сундук нашей девочки отдала… Да и ослика заодно с ним отправила. Пусть Сурат повидается.

– И давно он уехал? – говорит сын, а сам уже коня седлает.

– Только-только за аул выехал.

…Вот видит Машуко, нагоняет его всадник, скачет во весь опор по дороге. Свернул он в сторону, завел быков и осла в кусты дерезы, а сам обратно вышел. Подъехал всадник к нему и спрашивает:

– Не видел ли ты человека на быках? К арбе у него еще ослик привязан.

– Как не видеть, видел! Он по боковой дороге поехал. Верхом его не догнать, лучше пешком иди. А я твоего коня подержу.

Отдал ему этот парень поводья, побежал – пыль ногами поднимает, рукавом пот вытирает. А тем временем Машуко отрезал у коня кончик хвоста и сунул в трещину на дороге. Загнал коня в кусты, а сам кричит:

– Эй, вернись! Твой конь сквозь землю провалился!

Вернулся парень, посмотрел – только хвост из трещины торчит – и махнул рукой:

– Не повезло мне! Быков увели, осла увели, а теперь еще и конь сквозь землю провалился!

Приехал Машуко в свой аул со многим добром да еще и коня привел.

Кто же из них глупее? Жена Машуко? Или сестра? Или мать? Или тот князь? А может, его люди? Или та женщина? Или сын той женщины?

Как вы думаете?