Текст книги "Дар (часть1) (СИ)"

Автор книги: first lucius

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Хорошо. Я очень удивился, когда Рагнар велел тебе выезжать на молгах за стену. Потом только он рассказал мне, что люди стали замечать орицехов и для тебя будет полезно отправиться с нами. Он почему-то не сомневался, что его соседи не справятся с ними. Но ты был непривычен к седлу, хотя и быстро всему учишься. Встреча с волками не была запланирована, просто этот молг вынес тебя к месту гибели его хозяина. Непредвиденным оказалось и то, что охранники попытаются тебя остановить – их старший попросту забыл их предупредить, а они проявили рвение. Однако, и за этим наблюдали, делая выводы. Ты превосходно с ними справился. Чтобы ты не почувствовал подвоха, Рагнар приказал…

Он снова осекся, глядя в лицо брата.

– Прости, Антей.

Тот кивнул и Сигурд продолжил.

– Кстати, благодаря тебе, той расправе, что ты учинил у ворот, солдаты стали проявлять больше рвения в тренировках, оскорбившись тем, что человек, которого они считали рабом, так легко расправился с вооруженными людьми.

– А что это был за человек, там, когда меня использовали как виночерпия?

Сигурд нахмурился, вспоминая.

– Это Тиабрах Хальдриг. Глава Северных Баронов.

– А что там происходило? Ты словно был одурманен. У тебя взгляд был…

Сигурд хмыкнул.

– Да нет. Этот тип пытался обвинить Рагнара в том, что он нарушил границы и привел вооруженных людей на их землю, когда охотился за разбойниками. Взамен такого ущерба он требовал компенсации. Он известный работорговец, но на него никак не найдут управу. Люди – его любимая цена. Он пытался выторговать нас, поскольку понимал, что вообще задаром Рагнар нас не отдаст. Оказалось, что ему каким-то образом стало известно про твое боевое мастерство. Кроме того, ты не мог не заметить, как он обращается с людьми. Если бы я показал ему, что меня обуревают эмоции – его бы это только подзадорило. Как в случае с тобой. Рагнар меня предупредил. После того, что я сделал потом, я впервые напился. Он пытался убедить меня в том, что это нужно было сделать. Как потом он же мне рассказал, я был настолько пьян, что попытался убить его, и его охране ничего не оставалось делать, они едва сумели со мной справиться. Зато потом они отыгрались. Повторив твою судьбу, я оказался за решеткой в его же застенках ради безопасности окружающих. К утру я, конечно, проспался, но мало что помнил. Наутро меня выпустили. Он ничем не показал, что зол на меня. Думаю, он понимал, чего мне стоило выполнение его приказа. Тем же утром мы выехали на охоту, получив новости о том, что бароны не справились с орицехами. Если честно, я не ожидал, что мы окажемся так слабы перед этими тварями. Такого крупного никто еще не видел. Если бы мы знали, мы бы взяли больше людей и, возможно, оружие, более мощное. Ты всех удивил, убив его. Хотя это и была случайность, но случайности бывают и не совсем случайными. Удивил ты и тем, что почуял его. Лорд Рагнар сказал, что обращение проходит удачно.

– Обращение?

Сигурд моргнул, а потом нехотя ответил.

– Немного неудачный термин, но да. Я расскажу и об этом. Чуть позднее.

Телохранитель снова продолжил.

– К тому же, второй год подходил к концу. Рагнар посчитал, что пора заканчивать твое испытание. Последний его этап должен был пройти на руднике, но, к сожалению, я снова проявил нетерпение и недовольство его методами, за что и поплатился, хотя и не только я. Он отправил за мной двоих. Между нами случилась небольшая стычка.

– Ничего себе – небольшая.

Сигурд махнул рукой.

– Поверь, Антей. Это была ерунда. Правда, на рудник Рагнар переправил тебя в одиночку. Ты успел выбраться, хотя все ждали, что у тебя получится быстрее. Мы оба прошли уготованные нам испытания. Завтра здесь будет тот, благодаря кому Рагнар не избавился от нас, хотя должен был.

– Почему?

– Ты помнишь день, когда нам сообщили о том, что мы будем воевать с Волками? Когда магистр, глава братства Воронов, вернулся откуда-то?

– Помню.

– А ты помнишь, что старики говорили о происхождении нашего мира и нас самих?

– Про Великого Молга? Помню.

– А что если я скажу тебе, что все было не так?

Ответом ему был вопросительный взгляд. Антей никогда особенно не задумывался, откуда взялся мир, люди, животные и всё вокруг.

Сигурд поднялся с подоконника и прошел к книжному шкафу. Он извлек на свет и положил на стол внушительный том. Жестом подозвав брата, он указал ему на место напротив себя, и открыл книгу.

– Вот. Это наш мир. Планета. Наш мир представляет собой шар. Он висит в пустоте, называемой космосом.

Видя интерес и увлеченность брата, он продолжил.

– Его не создавало никакое мифическое животное. Он возник сам. Планета, если упрощать, состоит из слипшихся между собой кусков космического мусора. Ты видел, как готовят масло из молока молгов. Когда его кусочки слипаются в один ком и твердеют на морозе. Вот так же образуются планеты. А люди здесь появились много позже. В космосе огромное количество планет. На одной из них, названной Террой, зародились люди. Они развивались и плодились, постепенно заселяя другие планеты. Однажды, они прилетели и сюда. Мы их давние потомки, забывшие то, что они когда-то умели. Потом связь других миров с Террой разорвалась и планеты погрузились во мрак. Многие деградировали до состояния дикарских племенных поселений. Некоторые и вовсе вымерли. Нам относительно повезло. Довольно многое мы сохранили. А не так давно, примерно лет тридцать назад, наш мир обнаружили те, кто сейчас правит на Терре и руководит восстановлением старых связей. Под руководством Императора планеты снова объединяются, образуя Империум Человечества. Наш мир охотно присоединился к Империуму. Среди прочих условий было истребление религий, как помехи прогрессу. К сожалению, человеческие души слабы и склонны к чрезмерному возвеличиванию тех, кто сильнее их, пугающих явлений.. Так появляются боги и религии. К сожалению, они порой заходят слишком далеко. Примером тому были Вороны.

Сигурд какое-то время молчал, пытаясь собраться с мыслями.

– Знаешь. Мы ведь совсем ничего не знали о том месте, где мы жили. Скажи. Мать ведь запрещала покидать пределы деревни, говоря о том, что там рыщут хищники?

Антей кивнул.

– Вот и мне тоже. Как потом оказалось, хищники были ни при чем. Да, на людей охотились, но охотились такие же люди. Частью обряда посвящения, да и последующих ритуалов уже посвященных в рыцари, были человеческие жертвоприношения. Причем они никогда не были похожи на честный поединок – ни охота, ни последующий ритуал. Наоборот. Для ритуала самой ценной добычей были дети или молодые женщины. Кстати, часто людей крали прямо из домов, когда в лес долгое время никто не выходил. Поэтому наше детство было пропитано таким ужасом. Нам тоже полагалось во время посвящения показать меру своей верности братству. Если бы мы отказались – на жертвенный алтарь возложили бы нас самих – такое часто случалось, именно поэтому братство было таким немногочисленным. После того, как я оказался в состоянии подняться, Рагнар сопроводил меня обратно в крепость Ворона, где мы смогли проникнуть в тайные помещения. То, что я там увидел – было отвратительным, не меньше чем зверства Гельнара

Голос, звучавший до этого брезгливо-сдавленно, наконец, окреп.

– Но новый Империум не приемлет такого. С подобными проявлениями борются очень жестоко. Это место должно было быть выжжено и предано забвению имперскими войсками, как еще несколько подобных. Желая доказать свою преданность императору, Рагнар вызвался сам зачистить это место. Хотя тут были и более материальные интересы.

Сигурд грустно усмехнулся:

– В награду за верность он получил земли Воронов в свое владение. Но, надо сказать, он хороший хозяин. Ты сам видел – его люди, если и не богаты, не бедствуют. Села быстро растут. Уверен, что земли Воронов поднимутся, благодаря ему, и никто больше не будет жить во тьме и суеверном страхе. Я не оправдываю его, он совершал немало ошибок, но в сравнении…

Антей потянулся за предусмотрительно забранным с подоконника кубком.

– Так почему мы выжили?

– Ты сам нас спас.

Антей изумленно уставился на брата. Тот ободряюще улыбнулся.

– Ты сказал Рагнару, что мы еще не рыцари, а значит, не участвовали в зверствах и не знали о них. Обвинить нас было не в чем. Изначально он действительно, как заядлый охотник, думал просто посмотреть, на сколько нас хватит. Но после того, как он уничтожил братство Ворона, у него был гость. Настолько удивительный, насколько и невероятный. Завтра ты познакомишься с этим великим человеком. Это сын самого Императора. Великий воин. Всего у Императора восемнадцать сыновей. Они своего рода генералы огромных армий. Один из них, лорд Леман Русс, был тем, чьи корабли наткнулись на нашу планету. И он, пожалуй, самый ярый ненавистник религий. Это стало еще одной причиной, из-за которой Рагнар вызвался сам и призвал соседей истребить рассадники кровожадного фанатизма. Воины Русса не отличаются разборчивостью и могли бы запросто сравнять с землей не только замок Воронов. Рагнар рассказал ему о двух трофеях. Вообще, лорд Русс сразу почуял родственную душу в Рагнаре. Хотя, с его приходом самого Рагнара перестали именовать Волчьим Лордом. Дело в том, что легион примарха Русса носит название «Космические Волки». Да и сами они довольно звероподобны. Как и воины Рагнара, они используют в бою прирученных волков. Но волки их гораздо крупнее. Ты увидишь их. И волков, и их хозяев. Здешнее братство Волка напоминает легион в миниатюре. Во всех смыслах. Кроме того, здесь варят крепкое пиво, которое пришлось примарху Леману по вкусу. Я понимаю, что объяснил очень плохо, но я не очень хороший рассказчик, больше подробностей тебе могут поведать имперские летописцы, они тоже будут здесь, скорее всего.

– Хищник…

Сигурд бросил взгляд на Антея, но так и не понял о чем тот.

– Да, хищник. И охотник. Он посоветовал Рагнару бросить идею с приручением ради интереса и попробовать сделать из нас тех, кто может принести реальную пользу Империуму. Легионы пополняются воинами и оружием на различных планетах. Наш мир стал выпускать оружие и броню, поскольку населен не очень густо, но для нас двоих сделали исключение. Русс узнал, скольких мы убили в схватке с людьми Рагнара, и это его восхитило. Он сказал тогда: «Они волчата, просто попали в воронье гнездо». Сказано – сделано. Легионеры набираются из простых людей, но их тела подвергаются хирургическим и прочим вмешательствам, чтобы сделать их как можно более эффективными в бою. С нами были проделаны такие же процедуры, но, увы. Твой возраст превысил тот, в котором подобное было эффективным, и процесс прошел не полностью. Мое тело оказалось испорчено несколько больше, я уже упоминал об этом. Что-то из усовершенствований прижилось. Ты вряд ли это заметил. Мы оба стали куда выше простых смертных. Помнишь, ты стоял перед Рагнаром?

Антей непонимающе и ошарашено кивнул.

– А помнишь ли ты, какого он роста без доспехов? Тогда, когда ты впервые его увидел в его покоях?

Антей снова кивнул и взглянул на брата, наконец, осознав – что казалось ему неправильным вокруг уже долгое время. Окружающие его люди с некоторого времени едва доставали ему до груди.

Сигурд снова растянул губы в усмешке.

– Мы оба стали сильнее и выносливее. Будь ты простым смертным, там, во дворе, я бы убил тебя. На это и была рассчитана та проклятая проверка. Чтобы узнать, насколько прочны твои кости. Будь ты простым человеком – ты бы не выдрал те цепи и не сломал бы ошейник, не вскарабкался бы по стене шахты. Твои раны заживают уже и без стимуляторов очень быстро, как и у меня. Мы оба стали быстрее. Но у тебя развитие прошло чуть дальше. Ты стал острее воспринимать мир. Я заметил, как ты ловишь звуки и запахи, знаю, что ты видишь в почти полной темноте, двигаешься совершенно неслышно. Но у тебя проявилась и опасная способность – ты очень быстро звереешь. Причем и буквально тоже. Небольшая ошибка в генокоде пересаженных нам органов. У Волков Русса есть название «вульфен». Так называют людей, которые после такой процедуры полностью превратились в зверей, практически окончательно утратив разум, и физически черты которых приблизили их к волкам. Ты тоже меняешься во время боя, как и они. К счастью, эти изменения оказываются пока еще обратимыми, но тебе нужно будет учиться управлять своим телом и разумом. Именно из-за такого оборотничества тебя стали бояться волки и избегают люди, чувствуя тебя. Ты рычишь и скалишься, как зверь, перегрыз горло человеку – люди так попросту не делают.

Интерес в глазах Антея сменился ужасом и Сигурд поспешил его ободрить.

– Тебе не стоит этого бояться. Лорд Русс прилетает, чтобы забрать нас. Его воины обучат тебя, как с этим справляться. Не знаю точно, зачем мы ему, но Рагнар говорил, что это важно. Именно он определил нам два года жизни тут. Два года он лично следил за каждым нашим шагом, словом, поступком, жестом и анализировал всё это. Точнее следили-то другие люди, но он получал информацию полностью.

Сигурд взглянул на старшего брата. Тот сидел с сосредоточенным выражением, глядя в матово блестящую поверхность стола. Наконец он нарушил молчание.

– Ты им веришь?

Этот вопрос был задан так легко и просто, будто существовал такой же ординарный ответ. Сигурд тоже какое-то время молчал.

– У меня нет оснований не верить им. Тем более, что я сам многое видел.

– Видел или показали?

Телохранитель уже хотел, было, сказать что-то, но закрыл рот и снова замолчал. Потом так же опустил голову, вглядываясь в расплывчатое отражение.

– Знаешь, Антей… Я ни в чем не уверен. Вся наша жизнь оказалась кошмарным сном, причем не совсем ясно – до или после того, как мы встретили войска братства Волков. Если ставить вопрос таким образом, то верить нельзя никому и ни во что.

Он поднял голову. Антей все так же смотрел на него.

– Я верю, пожалуй, только тебе. Как и все эти годы. У меня нет никого кроме тебя. Рагнар – наставник, не более. Но ты мой единственный брат.

Антей взглянул в окно. Небо уже светлело, обещая скорый рассвет, но вместе с тем потянуло сыростью, обещающей дождь. Но он должен был подвести черту в этом рассказе.

– А ты мой.

Сигурд недоверчиво покосился на брата, но тот не шутил. Наконец-то в его глазах появилось совсем иное выражение, искорка тепла.

– И, похоже, уже светает. Как думаешь, не стоит ли мне отмыться перед встречей с…примархом, так кажется?

Сигурд со страдальческим выражением лица закрыл глаза.

– Проклятье. Я совсем забыл про это. А ведь ты даже не отдохнул. Я так хотел выговориться, что совсем забыл про тебя. Идем.

========== Глава 31. Леман Русс. ==========

Антей осторожно поднялся на ноги. Вино, хоть и не крепкое, разлилось по телу приятным теплом и его ощутимо клонило в сон после всего того, что ему довелось пережить. Он пошел вслед за Сигурдом по странно-пустынным коридорам замка.

Где-то вдалеке раздавались характерные звуки суматохи. Ему еще предстояло переварить все рассказанное в спешке его братом и делать это следовало в тишине и покое, но времени, как утверждал Рагнар, катастрофически не хватало.

Их кто-то окликнул, но Сигурд лишь отмахнулся и открыл очередную дверь. На них пахнуло теплой сыростью. В ярко освещенном помещении стоял шум воды и плавали облака пара. Несколько абсолютно голых мужчин удивленно уставились на телохранителя Рагнара в компании раба.

По лицу Сигурда скользнуло недвусмысленное выражение и, расхватав одежду, солдаты тенями скользнули к выходу.

– Ступай, мойся. Одежду брось, я принесу новую.

Антей кивнул и стал раздеваться, стягивая с себя пропитанные кровью и изрядно оборванные лохмотья.

Он подошел к зеркалу, с отвращением глядя на свое отражение. Оно показывало его в полный рост. Сейчас он уже заметил, что стал гораздо выше окружающих, но заметил и некоторую сутулость.

Его тело словно само слегка пригибалось, стремясь принять боевую стойку. Он насильно расправил плечи. Сигурд ему не солгал. На теле было мало шрамов, все они были уже ровно заросшие. Даже содранные ладони зажили без следа.

Побелевшие до цвета свежего снега, волосы отросли целой гривой. Неровно и живописно, она рассыпалась до самых плеч. Он коснулся шеи. Словно шерсть, волосы теперь росли от самого загривка. Так или иначе, его тело пыталось покрыться похожими на шерсть тонкими волосками.

Вспомнив рудники, он слегка задрал уже привычным жестом губу. Так же отросшие клыки были отчетливо видны, хотя до волчьих им было еще далеко.

Он шагнул под струю воды. Кожа моментально покрылась мурашками, встопорщившими его «шерсть». Он впервые за всю жизнь оказался в таком месте. В их замке было отдаленно похожее помывочное место, но там не было такой приятной горячей воды. Антей слегка пошатнулся от слабости, когда это тепло обрушилось на него, заставляя обессилеть. Под ноги каскадом заструились грязь и чужая, а может и своя, кровь. Он с остервенением принялся оттирать свое тело, словно на него могла налипнуть какая-то скверна.

Когда Сигурд вернулся, Антей его уже ждал. Критически осмотрев брата, Сигурд взял ножницы и заставил бывшего раба сесть на стоявшую здесь же лавку.

На пол посыпались белоснежные клочья мокрых волос. Обойдя старшего брата вокруг и удовлетворенно хмыкнув, телохранитель Рагнара снова загнал его в душ – смыть налипшие обрезки.

С собой он принес обещанную одежду, явно сделанную либо на него самого, либо – предусмотрительно – на Антея.

Это была ничем не примечательная форма, похожая на ту, которую здесь носили охранники, свободные от службы. Так сказать, домашний вариант. Единственным ее отличием было то, что она абсолютно была подогнана по фигуре и плотно облегала ее.

Антей снова взглянул в зеркало. Его практически невозможно было отличить от стоящего немного позади брата, разве что более упрямое выражение хищно сузившихся глаз и напряженно сжатые по привычке челюсти выдавали его непреклонный характер и сулили неприятности любому, посмевшему косо на него взглянуть.

Лицо младшего брата было совсем иным. Сейчас спокойное, с едва заметным удивленным выражением, но Антей знал, что холодный взгляд расчетливого убийцы был не совсем наигран. Да, Сигурд не любил убивать, но лишь по той причине, что видел более рациональные применения человеческим жизням. Когда он заметил усмешку на лице брата, удивление стало еще сильнее.

– Что?

– Ничего.

Антей уже откровенно смеялся, но смех его не был издевательским и Сигурд принял эту игру.

– Врёшь ты всё. Ладно, хватит пялиться, идем, нас ждут.

В его голосе звучало нетерпение, и они снова отправились в долгий путь. Антей не подозревал, что замок Рагнара настолько запутан. Встречавшиеся им слуги и стража с недоумением провожали взглядами братьев, быстро шагающих по коридору. Еще со времен тренировок в крепости Воронов они привыкли ходить в ногу, чеканя шаг, и теперь под сводами коридоров раздавался звон стальных подковок их сапог, способный своей слаженностью порадовать сердца вояк-ветеранов, если бы они оказались рядом.

Их и впрямь ждали. Огромная и пустая зала, ярко освещенная, но не свечами. Здесь эту работу выполняло электричество, к которому Антей теперь перестал относиться как к колдовству. Серые каменные стены, великое множество оружия и трофеев – как и везде в замке. Под стенами, храня бесшумную неподвижность, стояли воины личной дружины Рагнара. Здесь же присутствовало несколько людей в низко надвинутых на глаза капюшонах. Их белые одежды скрадывали фигуры, но от внимания Антея не ускользнуло, что они, хоть и выглядевшие сутуло, были выше солдат из числа простых людей. Здесь же, на возвышении, находился и сам Рагнар. По-прежнему в богато украшенных доспехах, он обернулся на звук шагов.

Атмосфера была настолько торжественной, что Антей невольно замедлил шаг, чтобы не нарушать тишину. Сигурд последовал его примеру, и остаток пути они прошли бесшумно. Высокие белые фигуры, прячущие руки в широких рукавах плащей, расступились.

У Антея захватило дыхание.

До времени скрытые их телами, теперь стали видны два комплекта доспехов. Один, несомненно, тот, что принадлежал Сигурду, уже виденный им в его комнате.

Второй – он понял, приготовлен для него самого.

Несколько более массивный, с дополнительными вставками брони, он обеспечивал владельцу меньшую подвижность, но он и не был рассчитан на нее. Это была броня воина, который не приемлет отступления. На широкие оплечья была накинута та самая волчья шкура, удивительно гармонично вписавшаяся в эту картину. Здесь же были и остальные его трофеи. Ожерелье из волчьих зубов, чуть ниже коготь орицеха, в гордом одиночестве на своей нити. На поясе как у всех «избранников» Рагнара – волчий череп, оставшийся от первого его противника.

Оба брата, остановившись, рассматривали это металлическое чудо, и Рагнар нарушил тишину.

– Подойдите к жрецам, дети мои. Примите свою судьбу.

Братья переглянулись, но приблизились к тем, кого Рагнар назвал жрецами. Их моментально окружили и разделили, каждого принялась облачать в доспехи своя группа жрецов.

Хранившие до той поры молчание, фигуры заговорили. Их речь трудно было назвать языком – это был набор быстрого невнятного чириканья. По прикидкам Антея, человек просто физически был неспособен издавать такую трель. Перегруженный вопросами, разум обратился к остальным чувствам, пытаясь собрать больше информации о странных существах.

Чутье бессильно откликнулось, отметив слабый запах человеческой плоти, металла и машинного масла. Зрение так же лишь скользило по белым одеяниям тех, кого называли советниками Рагнара.

Он вздрогнул, когда из широких рукавов показались руки этих существ. Они напоминали человеческие, но вместо привычных пяти пальцев на них извивались во множестве гибкие отростки из металла. Время от времени они словно бы отвердевали, так что вполне могли сойти за пальцы, а потом их движение возобновлялось. Ему стало не по себе, но от необдуманного шага в сторону его удержали эти цепкие механические лапы, железной хваткой сдавившие плечи. Он зашипел от боли, но остался стоять, как того требовали эти неведомые существа. Они окружили его так плотно, что он не мог видеть, что с ним делают. Он только чувствовал болезненно-грубые манипуляции со своим телом, словно эти жрецы были бесчувственными механизмами. Впрочем, судя по виду конечностей это и впрямь было так.

Антея не покидали предательские мысли о том, как он будет снимать всё это железо и потом одевать вновь. Не всегда же эта толпа непонятных существ будет рядом. А если всегда? По спине пробежала толпа мурашек, размером с приличного паука, и он похолодел. Если так будет происходить каждый раз, он откажется от этой сомнительной чести или, по крайней мере, от доспехов.

Какое-то время у него было чувство, что его режут живьем, и через порезы нечто, скрежеща по костям, проникает глубже, иногда и в сами кости. Хотелось кричать и вырываться, но дергаться было бесполезно, а вопли были слишком унизительными.

Антей взглянул на брата. Сигурд, и без того бледный, стоял сжав губы и не шевелясь. Только мимикой он изредка выдавал, насколько ему мучительно больно. Встретив взгляд старшего брата, он попытался улыбнуться, но попытка не увенчалась успехом.

Теряя самообладание, Антей бросил взгляд на Рагнара. Он уже хотел закричать, чтобы тот прекратил эту пытку. Но он не успел этого сделать, поперхнувшись словами от острой боли, словно в грудь вбили три раскаленных железных штыря. Дыхание прервалось, и он был вынужден мысленно поблагодарить своих мучителей за то, что те держат его, не давая шевельнуться, иначе бы он упал.

Следующий всплеск боли, как удар, проламывающий кость, пришелся в основание черепа. Перед этим бесчувственная конечность грубо принудила его запрокинуть голову назад. Он подчинился, будучи банально слабее механики. Больше он не смог сдерживаться. Он закричал от боли, но звука крика не услышал и сам. По черепу и хребту растеклось жжение, словно от места удара расползались тончайшие иглы, горящие огнем. На некоторое время он полностью утратил контроль над телом. Остались только простейшие рефлексы – его тело само поддерживало основные жизненные функции, но, ни пошевелиться, ни издать звука он не мог. К тому же – полностью отказали все чувства.

Мировосприятие и контроль над своим телом он получил постепенно по мере того, как боль в затылке стала утихать.

Первым делом он обернулся к Сигурду. Его голова бессильно висела. Тело в вертикальном положении придерживали точно такие же механические руки. Одна из таких рук куском чистой материи монотонно вытирала с белой кожи кровь.

Теперь он знал, что за странные манипуляции он ощущал сразу после каждой вспышки боли, которые, впрочем, довольно быстро угасали.

Когда настала очередь брони, Антей с удовольствием почувствовал, даже через одежду, блаженную прохладу металла, коснувшуюся разгоряченного болью тела, словно благословение и причастие одновременно.

Часть за частью, составляющие серых доспехов были водружены на свои места и тела братьев скрылись под толстым слоем металла. Это происходило синхронно и так четко, будто здесь исполнялся тщательно отрепетированный танец.

Антей попытался двигаться, поняв, что совершенно не чувствует веса брони, будто она сделана из невесомой паутины. На удивление, получилось очень легко. Доспех, как вторая кожа владельца, распределял вес на собственный каркас.

Белоснежные фигуры отстранились, словно морские волны во время отлива, оставив на свободном месте две закованные в броню фигуры.

Соблюдая ритуал, к ним шагнули две безликие в своих одеяниях фигуры. На уровне груди у каждой, на предплечьях чуть согнутых рук, накрытых белым, покоились ледяные мечи. Антей задержал дыхание. Ему мучительно хотелось коснуться этого совершенства, но невероятность ситуации и ее торжественность заставляли метаться его мысли, словно птицу в клетке. Из-за этого, как ни тянул Сигурд, ожидая, что старший брат примет оружие первым, это пришлось делать ему.

Стараясь скрыть дрожь в руках, Антей последовал его примеру и коснулся рукояти. Тонкие кожаные шнуры оплётки украшала затейливая вязь защитных символов, неизвестно как нанесенных, но Антей почему-то был уверен, что они не сотрутся, по крайней мере – до тех пор, пока не лопнут сами тонкие полоски кожи, крест-накрест намотанные на стальную основу. Такая рукоять одинаково удобно будет лежать и в незащищенной человеческой ладони, и в тяжелой металлической перчатке боевого или церемониального доспеха.

Он моргнул, но, бросив украдкой взгляд вокруг, понял, что никто ничего не услышал. Его оружие обратилось только к нему.

Долгий призывный вой, полный азарта и жажды крови. Холодная ярость и радостная мощь, хлынувшая в тело и сознание. Призрачный свет, зажегшийся на символах, окутавший клинок. Обещание служить только ему – если он сам останется достойным воином. Всё это предназначалось только ему и длилось лишь краткий миг. И в то же время – целую вечность. А еще он увидел родину этого клинка.

Просторы заледеневшей воды, за века слежавшейся до поистине каменной твердости, засыпанные толстым слоем снега. Белое на голубом и синем. Черные глубины океанов, вода в которых так холодна, что убьет любого смельчака, рискнувшего войти в нее. Любого, кроме закаленных в боях звероподобных воинов – детей этого мира. Они смеялись в лицо стихии, охотясь, словно звери, прямо в воде, а мощные тела почти не замечали холода. Только такие воины были способны создавать оружие, подобное этому мечу. Только воины, знающие, что такое честь, могли выковать из синей стали поистине живое оружие, которое не допустит бесчестного боя. Оно либо вывернется из руки того, кто решит хитрить, либо попросту убьет обесчестившего себя воина. Но те, благодаря кому эти клинки появлялись на свет, уже не держали их сами, врываясь в схватку боя. Познавшие созидание и разрушение, они выбирали для себя только одну сторону, и, хотя их детища служили разрушительным порывам их новых владельцев, они все же несли и возможность созидать. За воинами всегда шли те, кто на месте разрушенного строил новое. Убийственный холод этого мира. Кровь еще живых врагов, посмевших вторгнуться на его просторы. Яростное пламя кузнечного горна. Тяжелый молот кузнеца. Соленый пот, выступающий на толстой, словно дубленой, коже, которой не страшны даже самые сильные морозы. Напряжение, когда одно неверное движение и клинок будет испорчен неверным символом. Долгие часы полировки лезвия вручную. Фенрис. Имя, принесенное шепотом ветра, пересыпающего снежную труху. Фенрис. Имя, звучащее в тихом скрипе точильного камня, скользящего по лезвию клинка. Фенрис. Имя, произнесенное самим мечом, когда он уютно устраивается в своих ножнах, вдвинутый в них уверенной рукой мастера, окончившего свою работу.

Пальцы, облаченные в латную перчатку, сомкнулись на рукояти, и меч оторвался от рук, на которых лежал, словно новорожденный младенец. Под ним лежали простые, ничем не украшенные ножны из темной кожи, которые Антей так же взял. Оба меча скрылись в своих хранилищах и в зале будто бы стало темнее, словно они ее освещали.

Жрецы, как по команде, отошли, лишь рядом с братьями остались двое, державшие шлемы, имевшие очертания волчьих голов.

Неспешная молчаливая церемония завершилась, и Антей ждал от Рагнара громких величественных речей. Но тот не оправдал его ожиданий. Сойдя с помоста, он неторопливо подошел к братьям и положил руки на их плечи.

– Идемте. Мы должны встретить вашего нового командира.

И отпустив обоих, прошел между ними, преисполненный такого достоинства, что Антей удивленно глянул сначала на него, потом на брата. Тот кивнул и оба последовали за Рагнаром, храня молчание. Следом за ними, словно отклеившись от стен, к выходу потянулся почетный эскорт.

Антей даже не подозревал, сколько времени длилась неспешная церемония облачения в доспехи, но, как оказалось, растянулась она надолго.

На небо уже выкарабкалось светило и утро разливало повсюду розовато-золотистую краску, густо замешанную со множеством искр, блестевших на сотнях воинов в отполированных доспехах. Рассредоточенные по двору и стенам, они казались металлическими статуями.

Не останавливаясь, Рагнар, все так же чинно шагая, повел свой небольшой отряд к воротам крепости и дальше за них.

Едва встречающие отошли на сотню шагов от ворот, как в небе на востоке, чуть заметно на фоне светлого неба, полыхнуло зарево и показались две черные, быстро растущие точки.

– Что это?

Антей уже мало заботился о соблюдении ритуала – слишком велико было нервное напряжение, которое ничуть не рассеялось благоговейным ответным шепотом Сигурда.