Текст книги "Дар (часть1) (СИ)"

Автор книги: first lucius

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Дождавшись, пока он, наконец, поднимется на ноги, провожатый снова дернул его за руку, увлекая за собой.

Пошатываясь, Антей шел тем же путем, которым они шли сюда. Горячий металл не торопился остывать, лишь добавляя страданий от этой смертельной ноши. Два года на жизнь ему определил Старый Волк. Два года – самое большее. Если его страдания не оборвет какой-то несчастный случай.

Противно звякало в такт шагам железное кольцо. Ошейник, лишенный какой-либо подкладки уже начал натирать кожу и царапать ее неровными краями, но он так и не застонал. Он снова задумался о том, что все-таки будет являться достойным наказанием за его малодушие. Потом вспомнил об оставшемся в руках врага брате. Что ждало его? Какого рода ошейник на него оденет этот выродок в волчьей шкуре? А он, Антей, должен будет смириться с издевательствами над своим младшим братом?

Он выругался, но идущий впереди слуга не обернулся.

========== Глава 7. Смотритель. ==========

Холодный и свежий осенний воздух, который больше не согревался местной звездой, едва не сбивал с ног после сухого жара подземной кузницы. Пришлось зажмуриться от слепящего холодного солнца. Совсем скоро ляжет снег.

Они снова шли к дремавшему у колодца человеку. Тот даже не сменил позы. На сей раз слуга не стал будить его таким экстравагантным способом.

– Эй. Ты хотел ошейник – теперь все как положено?

Сидящий открыл один глаз, окидывая раба придирчивым взглядом, затем открыл и второй и, кряхтя, словно старик, поднялся на ноги.

Сложив на груди руки, он подошел вплотную. Дернул ошейник, проверил заклепку и кольцо.

– Ну и к какой работе ты пригоден?

Антей не ответил, все еще не отойдя от шока всех пережитых событий. К реальности его вернул мощный удар по лицу.

Он пошатнулся, но устоял. Он бросил яростный взгляд на обидчика, но моментально остыл, опомнившись и снова опустив глаза.

– Когда тебя спрашивают – ты должен отвечать, раб. Не так уж часто тебя теперь будут о чем-то спрашивать. Итак, что ты умеешь делать?

– Всего понемногу, господин.

Казалось, ответ разозлил этого человека.

– Это как – понемногу? Запомни, раб, здесь придется работать хорошо, а не так, как привыкли вы там у себя, в вашем паршивом гнезде. Ты понял?

Он снова занес руку для удара.

– Я понял, господин.

Смиренное поведение и упоминание его как господина смягчило злобный нрав и явно польстило, наконец, ему.

– Ладно. Будешь обслуживать молгов. Потом что-то еще подыщем. Может быть. Если найдется другой такой счастливчик. Твои задачи – чистить конюшню и загон, следить, чтобы еда и вода всегда были свежими, а звери здоровыми. Заодно пересмотри снаряжение – что сможешь, почини. Нужное найдешь у шорников и кузнецов. В кузницу дорогу ты уже знаешь.

Он раскатисто засмеялся.

– А шорников найдешь по запаху.

Он снова рассмеялся над своей же шуткой, но, видя, что Антей не сдвинулся с места, снова посерьезнел.

– Ты не знаешь, как выглядят молги или тебе нужен направляющий пинок?

Антей отрицательно мотнул головой и развернулся, чтобы пойти к стойлам.

– Иди с ним, покажи все.

Слуга что-то буркнул, но пошел снова впереди Антея.

– Если ты не хочешь, чтобы он забил тебя насмерть – делай то, что он говорит. Обращайся к нему «господин старший смотритель». Он второй по старшинству человек здесь, от которого зависит твоя жизнь. Если он посчитает нужным – ты умрешь, а господину доложит что ты, например, попытался бежать или украсть. И ему ничего за это не будет.

Они остановились возле бревенчатого строения с каменным фундаментом, немного поднятым нал землей. Антей заставил себя слушать неожиданно разговорившегося слугу, который доселе молчал. Возможно, его слова дадут ему подсказку к выходу из этого положения или хотя бы помогут не ухудшить его. Он невольно даже испытал благодарность к этому слуге. Кроме него никто даже не смотрел на несчастного раба, словно это могло оставить на них некую грязь, лежащую на нем.

– Кстати, меня зовут Тобиус. Вряд ли мы с тобой когда-нибудь вообще увидимся, так что это не играет роли, как и твое имя, поскольку я служу господину в самом замке, а не здесь, в этой грязи.

========== Глава 8. Правила. ==========

– Наш господин, лорд Рагнар, управляет большим количеством земель. Так что в его подчинении находится множество людей – я думаю, ты заметил. Непосредственно ему подчиняются старшие смотрители – их по одному в каждом его замке, селении, везде, где необходимо управление. Наравне со старшими смотрителями – старшие мастера. Ты видел толстяка в кузнице – так вот он старший мастер-кузнец. Такие мастера тоже есть везде. Есть старшие мастера у оружейников, писарей, лекарей и других. Они отчитываются или перед господином или перед старшими смотрителями. Им подчиняются простые смотрители, мастера и рабочие. Дальше слуги. Некоторые из них, в отличие от прочих, работают не за плату, а за то, чтобы заслужить звание рабочего, а потом дослужиться до мастера. Некоторые, как я, выполняют мелкие поручения господина и для нас – предмет гордости одно только его доверие, да еще некоторая власть здесь. Очень редко появляются рабы вроде тебя. В основном они работают на каменоломнях и рудниках, но тебе оказали честь и доверили следить за такой ценностью, как молги. Ты должен быть благодарен за это. Они сами по себе заслуживают уважения. Здесь не только рабочие, но и боевые звери. Конечно, выгребание навоза нельзя назвать увлекательным занятием, но ты привыкнешь.

Он кивком указал за огромное здание поодаль.

– Там находятся казармы. Врядли ты настолько дик, чтобы не понимать, что там живут воины. Тебе лучше не появляться с ними рядом без дела. Да и по делу тоже старайся держаться оттуда подальше. На всякий случай. Ты мог не заметить, но у них есть боевые животные – ручные волки, натасканные на людей. Увидишь такого – либо молись, либо прячься. Лучше и то, и другое. У вояк странные развлечения бывают.

Он замолчал, вспоминая, что еще должен сказать.

– Относительно быта здесь. Жить ты будешь в конюшне. Питаться придется тем, что не доели молги. Им готовят специальные повара. Возможно, по праздникам что-то будет перепадать, но не обольщайся. К кухням тебе лучше не приближаться, если не хочешь быть избитым. В целом, как видишь – все просто. Следуй в точности приказам – и тебя, возможно, не тронут. Не подходи ни к кому, старайся не попадаться на глаза никому. Не перечь никому. Не трогай ничего, что не служит выполнению распоряжения. В присутствии мастеров и смотрителей, не говоря о твоем хозяине, тебе лучше стоять на коленях, если ты ничем не занят. Если уверен, что работа сделана – идешь к смотрителю. Он либо сам даст следующее распоряжение, либо пошлет к мастеру. К ним будешь обращаться «господин старший мастер» или «господин мастер», в зависимости от того, кто перед тобой. Отличить их можешь по одежде. Чем проще – тем ниже ранг, ну так всегда и везде.

Он снова замолчал

– Да и еще. Увидишь людей в белых плащах с капюшоном – обходи стороной. Между собой мы их зовем советниками, но лорд не только прислушивается к их словам, но и явно исполняет их волю, потому что после их посещения он часто очень круто меняет планы. Так было, например, когда он доставил вас сюда. Не знаю, о чем они совещались. Но он явно получил ответы на какие-то свои вопросы, потому что…впрочем, я слишком разоткровенничался.

Тобиус открыл дверь и в нос ударил теплый воздух, насыщенный запахом прелого сена и помета молгов, настолько мощный, что оба отшатнулись.

Напоследок слуга не удержался от шутки

– Заходи и чувствуй себя как дома.

Не ожидая ответа, он пошел прочь, помахивая перед лицом ладонью, будто до сих пор стоял у дверей.

Антей шагнул внутрь здания, с головой окунувшись в воздух, казавшийся густым от вони, хотя явственно чувствовалось, что он двигался, но так быстро насыщался испарениями, что вентиляция не справлялась.

========== Глава 9. Конюшня. ==========

Внутри здание было огромным. Снаружи он не видел его целиком, но понимал, что такие войска, как у лорда Рагнара должны иметь очень много молгов. Но к такому он был не готов.

У каждого животного здесь было собственное стойло, которые располагались в несколько рядов, образуя, тем не менее, просторные коридоры, которые тянулись, казалось, в бесконечность.

Здесь было очень светло. Свет поступал не только в окна, но и исходил от больших желтых шаров под потолком. Снова это электричество. Он передернул плечами от осознания того, какое количество колдовства его окружает. Наставники учили не доверять любым проявлениям колдовства, оно несло ложь и опасность, его нельзя было контролировать.

Здесь были и другие рабы. Он с удивление рассматривал фигурки людей, казавшихся бледными тенями. Грязными, обросшими, зловонными тенями. Они бродили от стойла к стойлу. Выгребая перепачканное сено подстилки, добавляя свежее. Разносили еду и вычищали недоеденные остатки, которых было мало – звери буквально вылизывали кормушки.

Его едва не стошнило, когда он увидел, что эти существа, бывшие людьми, принимаются есть то, что не доели молги.

Рабы казались сгорбленными карликами. Одежда на них была изодрана, а обветшалые лоскуты были, казалось, грязнее самой грязи. Они передвигались медленно, едва ползая на покрытых пятнами обморожений и омертвевшей плотью конечностях. Лиц они не поднимали. Они, несомненно, заметили Антея, но вида не подали, просто проскальзывали мимо как души уже умерших.

Ему предстояло стать одной из таких же теней и умереть здесь в безвестности, скрюченным карликом, потому что ему не хватило силы воли умереть там, на поле боя у захваченного замка, как воину, пусть и не ставшему рыцарем.

Из всех обитателей конюшни только молги, казалось, заметили новичка. Животные в ближайших стойлах поднимались и вытягивали в его сторону головы, с интересом принюхиваясь.

Его размышления оборвал удар по спине, сбивший его на пол. Антей перекатился по полу. Возле его лица опустилась мягкая лапа с когтями размером с приличный кинжал, которые тут же втянулись в подушечки. Он отдернулся и отполз от загона, а над ним нависла фигура наездника на молге, ударившего его. Поднятое забрало не закрывало его жестокого лица

– О чем мечтаешь, падаль?

Заметив очевидные отличия Антея от здешних обитателей, он усмехнулся.

– Новенький?

Он спрыгнул с животного, ловко приземлившись, и сунул повод в руку Антея.

– Устрой его. Накорми, как следует. Если завтра утром он будет голоден – я скормлю ему тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что это не шутка.

Молг злобно покосился на Антея и дернул головой, но, еще хранящая силу, рука удержала животное, и оно сделало вид, что ему все равно.

Молг вошел в свое стойло и потянулся мордой к кормушке. Заметив сухие крошки – брезгливо фыркнул и снова плотоядно посмотрел на человека.

Антей пулей вылетел из загона. Бросив взгляд на рабов, он заметил стоящие в проходах чаны, из которых они набирали в ведра густое варево. Отыскав ведро своего подопечного, он подошел к своему чану и зачерпнул его содержимое. Сильный мясной запах заставил жалобно квакнуть пустой желудок, но, памятуя о том наказании за невнимательность, он отбросил мысль о том, чтобы зачерпнуть оттуда горсть для себя, да и сама эта мысль казалась дикой.

После того, как он выкинул из кормушки старые крошки и наполнил ее едой, молг благосклонно позволил снять с себя упряжь и расчесать густую шерсть бурого цвета.

Антей принес охапку сена. Сытый зверь потоптался на нем и улегся, поджав длинные мускулистые ноги, блаженно жмурясь. Напоследок, Антей осмотрел упряжь, и, не найдя изъянов, покинул это стойло.

Он пошел по проходу, осматривая каждое животное, ища себе занятие.

Еще три раза до ночи он встречал возвратившихся седоков на скакунах. Все презрительно бросали поводья новому рабу и уходили.

Снаружи раздавались пьяные крики и веселые вопли. Пахло жареным мясом и пивом.

Помня о том, что ему лучше не выходить, Антей бросил охапку сена в пустом стойле и лег. Сон не шел. Вдобавок, ему приходилось вертеться, уворачиваясь от когтистых лап, которые тянули к нему молги из соседних стойл, разделенных решетчатыми, крупноячеистыми перегородками.

Он так и не заснул, а к утру чувствовал себя совершенно разбитым. Он поднялся со своей импровизированной лежанки и вышел из стойла. Он нашел прочих рабов спящими в таком же пустом стойле. Они лежали, тесно сбившись в кучу. От них воняло едва ли не сильнее, чем от животных. Он снова пошел по рядам, выгребая, если нужно навоз и испачканную подстилку и заменяя ее чистой.

– Смотри-ка, новый раб проявляет рвение.

Антей обернулся на голос. Напротив него стояли двое солдат и ухмылялись. Он почувствовал, что им не терпится поразвлечься.

– Герон, кинь ему чего-нибудь.

Воин, которого второй назвал Героном, все еще скалясь, порылся в сумке и кинул тряпичный сверток рабу. Брошенный с умыслом, сверток пролетел намного ниже рук Антея, метнувшихся ему навстречу, и шлепнулся у его ног.

– А он не очень быстр

– Вот потому мы их и разбили

Герон сделал очень умное лицо, произнося слова будто поучение.

– Зато хорошо работает.

– Потому он еще жив.

Оба уже зашли к своим животным и набросили на них упряжь. Молги поднялись на ноги, как только хозяева подошли к загонам, и теперь, когда люди их снаряжали, они дружелюбно фыркали и тыкались мордами в своих наездников, приветствуя их.

Оба солдата синхронно вскочили в седла и покинули здание конюшни.

Антей нагнулся и поднял подачку. Он развернул ткань. Рот моментально наполнился слюной. В тряпку были завернуты три пресных лепешки размером с пол-ладони, кусок вяленого мяса и какой-то овощ, Антей его раньше не видел и не пробовал, но пах он заманчиво и остро.

Между желанием поесть прямо сейчас и потом, зная, как голоден он будет ночью, победила ночь, к тому же – в конюшню начали стекаться прочие воины и разбирать своих животных. Более никто не швырнул ему ничего. Он же, памятуя слова слуги, старался держаться подальше. Он видел, как двоих рабов избили просто потому, что они оказались на пути солдат.

Этот день прошел для него практически в безделье. В стойлах оставалось мало животных, и большую часть времени он лежал на своей подстилке. Пару раз он проваливался в полудрему. в полдень по проходам с грохотом проехали длинные вереницы сцепленных между собой тележек, груженных чанами с едой для молгов. Через некоторое время воины снова начали возвращаться, добираясь прямо до загонов своих молгов, упрощая работу серым теням прислуги.

Герон со своим другом вернулись уже ночью. Второй солдат ткнул его в бок локтем.

– Смотри, встречает. Видать ему пришлось по вкусу то, что не доел вчера твой волк.

Оба расхохотались. Герон утер выступившую от смеха слезу.

– Ну, значит, не подохнет с голоду. Мой волк привередлив. Предпочитает сам ловить себе еду.

Они развернулись и ушли. Антей завел молгов в стойла. Накормил и вычесал их, выбирая колючки.

Пока он занимался одним зверем, второй, неожиданно перегнувшись через загородку, цапнул его за плечо. Антей дернулся и вскрикнул. По разодранному рукаву потекла кровь. Он зажал рану второй рукой и выскочил из стойла. Оба молга невозмутимо жевали корм.

Выругавшись, Антей поплелся к колодцу, чтобы промыть рану и возможно остановить кровь – вода там была ледяная.

После животного тепла конюшни прохлада улицы заставила его задрожать. Когда он дошел до колодца – его откровенно трясло. Боль, страх, унижения – и это только полтора дня. Из обещанных двух лет. Он уперся руками в каменную кладку и опустил ковш в стоявшую здесь бочку. Звонко треснуло. Он заглянул внутрь. На поверхности воды плавали расколотые льдинки. Полная луна высветила его лицо. Бледное, вытянувшееся, с кругами под глазами. И совершенно седым ежиком волос. Он провел по ним рукой и отвернулся.

– Будь я проклят, если я не выберусь отсюда, и не вытащу тебя, Сигурд.

Он не видел, как по небу и его отражению в воде блеснула маленькая светящаяся точка, оставлявшая за собой яркий хвост. Если бы он ее видел – возможно, посчитал бы знаком. Знаком того, что его клятва принята.

Он плеснул воду на рассеченную кожу и скривился. К боли добавился еще и нестерпимый холод, и он поспешил обратно, в конюшню.

Забравшись в давешнее стойло, он зарылся в сено, чтоб хоть как-то отогреться. Потом вспомнил о свертке с едой и вытащил его из кармана.

Он проглотил черствые лепешки, практически не заметив. Странный чешуйчатый овощ сжевал так же быстро. Мясо же оказалось очень жестким, жилистым. Такой кусок, действительно, мог угрызть разве что только волк. Справился он с этим куском только ближе к рассвету. Боль в плече улеглась. Он, наконец, согрелся и задремал.

Проснулся он от того, что услышал разговор. Он еще успел удивиться, что даже не видит говоривших, так как они были далеко.

Это оказались вчерашние воины. Герон хлопнул своего товарища по плечу.

– Смотри, снова встречает. Скоро совсем ручным будет.

Оба снова рассмеялись. Герон пошел к своему молгу.

– Давай, Фальк, теперь твоя очередь его кормить. Приручим и устроим бои волков с ним.

Названный Фальком швырнул заранее приготовленный сверток. Антей поймал его на лету.

– Хороший пес. Как думаешь, как его зовут?

Герон уже оседлал и вывел молга. Он пожал плечами.

– Не знаю. А какая разница?

Фальк шагнул к своему животному.

– Ты прав. Потом придумаем кличку. Надо будет что-то необычное. Чтобы публика оценила.

– Ага.

Герон дождался своего друга, и они оба снова выметнулись на улицу, впустив внутрь холодный воздух.

Антей стоял среди прохода. Эти люди казались ему все более дикими, ненормальными. Он не понимал, зачем они все это делали. Он снова сунул сверток в карман.

Вечером он не сумел встретить их. Животных принял и поставил в стойло кто-то другой.

Потянулись однообразные дни встреч и проводов волчьих воинов. Кто-то швырял недоеденные пайки, кто-то пинал, если Антей подходил чересчур близко.

Фальк и Герон стали целенаправленно «дрессировать» его, швыряя свертки не слишком чистой ткани, которые он должен был ловить на лету. Ему ничего не оставалось делать, как принять такую игру, чтобы не умереть с голоду. Он все еще выкидывал то, что выскребал из кормушек, хотя его начали посещать крамольные мысли, но он гнал их прочь.

Несмотря на дикий холод, пришедший с наступлением поздней осени и зимы, он исправно умывался, мылся и стирал свою небогатую одежду, не давая себе скатиться в скотство, овладевшее остальными рабами.

Он даже подобрал однажды во дворе крохотный осколок металла.

Чуть длиннее половины указательного пальца, он был покрыт слоем ржавчины едва ли не более толстым, чем слой самого металла. Безусловно, он не годился для боя, но когда Антей отчистил его от слоя окисла, оказалось, что этот кусок когда-то имел режущую кромку, что указывало на его происхождение – это была часть лезвия некоего оружия. Сходя с ума от безделья, он принялся затачивать этот осколок. В итоге он добился того, чего хотел. В его руках оказалась хоть и не очень острое, но некоторое подобие бритвы. Вначале он колебался, не вызовет ли его внешность вопросов, но потом плюнул – в конце концов, это не оговаривалось.

Никто не подал вида, что заметил отсутствие щетины на его лице и появившиеся многочисленные царапины. Он даже немного подстриг отраставшие волосы, смотря вместо зеркала в ведро с водой и до боли скашивая глаза. Он знал, что импровизированная стрижка получилась неровной, но это было хоть что-то, что отличало его от рабов-полуживотных и разнообразило его дни.

Когда пришли самые сильные морозы, двое рабов насмерть замерзло во дворе. Узнав об этом, он зябко передернул плечами. В конюшне тоже стало заметно прохладнее, и он принес в свое стойло еще несколько охапок сена. Стало немного больше работы – молги теперь стали есть гораздо больше, соответственно было больше уборки, да еще несколько животных простыли. Опасаясь вызвать недовольство наездников, он отправился к старшему смотрителю и изложил свои опасения. Он даже ожидал побоев, но тот выслушал его внимательно.

– Хорошо, что ты заметил. Двуногая падаль, которая там давно, уже перестала за животными следить. Жди здесь.

Смотритель вышел из кабинета. Его не было примерно десять минут. Он вернулся с пакетом в руках.

– Добавляй это в пищу молгов по горсти. Лекарь сказал, что должно помочь.

Антей кивнул и, взяв увесистый сверток, отправился обратно, лечить своих подопечных.

Как и обещал смотритель, животные перестали тяжело сопеть и вздыхать. Однако радость Антея длилась не долго. Хотя он упорно старался избегать внимания Фалька и Герона, он не мог отказаться от их подачек, иначе просто не выжил бы. Он понимал, что стал зависим от них, и теперь ждал их – каждое утро и каждый вечер. Он стал отталкивать прочих рабов, чтобы пробраться первым к ним и сопроводить их молгов в стойла. Он видел, как они самодовольно улыбаются, и всякий раз вспоминал жестокие слова о дрессировках, но ничего не мог с собой сделать.

Он как раз заканчивал вычищать ночной подарок молга Герона, когда за его спиной раздался радостный голос его владельца.

– Повернись, раб.

Антей осторожно обернулся, ожидая подвоха. Но его не последовало.

Рядом с Героном он увидел хитро улыбающегося неотлучного Фалька.

– У нас для тебя отличная новость.

Он вновь насторожился, переводя взгляд с одного лица на другое.

Герон, видя замешательство раба, расхохотался.

– Вижу, не терпится узнать?

Антей промолчал, но ему действительно было интересно, как на сей раз его хотят унизить и чего вообще ему ждать в этой, полной мерзостей, крепости.

Фальк снова улыбнулся.

– Идем, раб. Сегодня тебя ждет бой.

========== Глава 10. Волки. ==========

Герон пошел к воротам. Фальк кивнул в его сторону, показывая рабу, чтобы тот шел следом. Сам он пошел последним. Вслед им вскрикнули молги, которых проигнорировали хозяева. Раздался глухой удар – кто-то из животных всем весом ударился о дверку стойла, желая выйти на свежий воздух, как они уже привыкли, но люди не обернулись, а запор выдержал. Молг издал жалобный стон и снова затих.

Антея вывели во двор. Он поймал себя на мысли, что почти не заметил, как зима сменилась промозглой слякотной весной.

Зиму он, конечно же, заметил. Было очень холодно. В их замке, конечно, было еще холоднее, но там это компенсировалось неплохим питанием, одеждой и теплыми шкурами, в изобилии устилавшими пол и кровати каждого члена братства Ворона и учеников. Здесь же у него была лишь порванная молгами одежда, начинающие рваться сапоги и охапка сена. Его было вдоволь, но оно не грело так хорошо, как мохнатая шкура медведя, которая у него была там…дома, в прошлой жизни.

При воспоминании о тепле его снова затрясло. Сапоги начали пропитываться влагой, выступавшей из-под грязного слежавшегося снега. Он оскальзывался, но упорно шел за Героном, стараясь идти след в след – шипованные сапоги солдата взрыхляли обледеневший снег, и идти за ним было гораздо легче.

Еще издали он услышал возбужденный гомон толпы мужчин и рычание волков. Он помнил слова своих «дрессировщиков», обещавших устроить ему схватку с волками. Однако, в этот момент его мало пугала участь пойти на корм голодным зверям – он помнил ту ночную клятву, когда он пообещал вытащить брата отсюда.

Он обернулся на Фалька, надеясь на то, что что-то не так понял, но тот снова кивком указал направление движения.

За почти полгода здесь Антей неплохо изучил расположение построек во дворе и знал, куда его ведут.

Небольшая арена для поединков, огороженная высоким сетчатым забором. Вокруг нее было множество мест для публики. Он не знал, от чего его больше трясло. От холода или от страха, первобытного ужаса человека перед лютыми зверями с глазами, горящими бешеной злобой.

Он видел их мельком, но этого хватило. Он и раньше видел волков – в лесу, на охоте. Но то явно были иные волки. Обычные, они боялись людей и старались избегать встреч. Эти же звери были словно одержимы демонами. Они даже были крупнее. Их передние лапы были гораздо длиннее задних, грудь была широкой, из-за чего поджарые фигуры казались непропорциональными. Антей видел освежеванные трупы тех, лесных волков, и догадывался, какое строение, какие мощные кости и мышцы были у этих чудовищ. Драться с таким? Да проще броситься на одного из рыцарей, он хотя бы убьет одним единственным ударом, а не будет вырывать внутренности через разгрызенный живот.

Когда они подошли к арене, их встретили громкими возгласами. Были и заинтересованные, были откровенно неодобрительные. Люди начали делать ставки. На него, как он заметил, поставили только его «дрессировщики». Остальные – их было около пятидесяти человек – ставили на волка. Вокруг него мелькало серебро и маленькие клочки бумаги, но он смотрел только на своего противника. Внутри всё обледенело.

Это был демон. Нет, это был король демонов.

Черный, с проседью, матерый зверь стоял по другую сторону от клетки. Он был в полтора раза крупнее прочих, находившихся здесь. Один только пышный хвост был длиной с ногу Антея. Это, несомненно, был вожак. Он был не молод, но и не слишком стар. Он был как раз в том возрасте, когда глупость молодости больше не расплескивает энергию впустую. Зрелость и опыт теперь направляют ее, делая каждый выпад смертельно точным, когда второго удара уже не нужно.

Длинная шерсть шелковыми волнами струилась по телу, обтекая вздутые мышцы, сейчас расслабленные, но готовые в любое мгновение напрячься, швыряя тело своего хозяина в тот самый смертоносный прыжок. На морде и лапах, где шерсть была гораздо короче, виднелись многочисленные шрамы. Мохнатые уши так же не избежали травм и были почти такие же короткие как у молгов.

Клыки зверя не помещались в пасть. Антей украдкой взглянул на свою руку. Всё верно, каждый верхний клык был вполовину больше ширины его ладони. Они свисали из-под верхней губы. На землю стекала вязкими каплями слюна. Нижние клыки были не намного короче.

Раб нервно сглотнул и попытался успокоиться, памятуя уроки охотников Воронов. Звери чуют страх. И пусть это был не зверь, а демон – он тоже, несомненно, его чует, иначе бы не смотрел так в упор, в глаза, в самую душу, трепещущую как огонь свечи на сквозняке.

В конце концов, он же был претендентом на звание рыцаря. Он человек. Он обязан встретить смерть как полагается, а не сдохнуть от страха, как мелкий грызун, портящий зерно в амбарах. Он сжал челюсти и взглянул в глаза зверя, стараясь выдержать его взгляд. Он не моргал, и в глазах защипало. Он упрашивал сам себя продержаться еще чуть, но не сумел. Он моргнул. А когда открыл глаза, увидел, что волк блаженно жмурится. На его загривке, глубоко зарывшись в шерсть, лежала рука солдата. Видимо – его хозяина.

Антей вздрогнул, когда на его плечо легла чужая тяжелая ладонь. Он медленно обернулся и увидел позади себя Герона. Тот сжал пальцы, причиняя боль. Антей сделал шаг ко входу на арену – небольшой дверце из металлической сетки.

– Ну, не подведи нас.

Голос был уже не слишком самоуверенный, возможно эти двое не ожидали такого противника для своего подопечного, но отказываться было ниже их достоинства и выше цены жизни Антея.

Он снова до боли сжал зубы и шагнул внутрь огороженного участка. Толпа восторженно заулюлюкала и засвистела. Волк, которого раздразнил громкий звук, рявкнул. Слюна брызнула из пасти веером, повиснув на решетке. Один из солдат поспешно открыл вторую дверь с противоположного конца арены. За ней стоял зверь. Пригнув голову и распахнув красную пасть, он издавал низкий рык, граничащий с рёвом. Его хозяин стоял рядом и монотонно похлопывал его по спине. Потом губы его шевельнулись. Антей, само собой не слышал команду, но отлично понимал, что это за слово.

Накопивший ярость, зверь метнулся вперед мгновенно. Без какого-либо предупреждения. Он одновременно взвился вверх и вперед, чтобы сразу сбить с ног раба.

Он промахнулся. В долю секунды, понадобившейся, чтобы зверь взлетел и приземлился, Антей прыгнул к стенке. Похоже, это было впервые. Волк, стоя на том месте, где должен был лежать у его лап человек, медленно повернул голову и снова заглянул в глаза жертвы. Но страха там больше не было. Уши зверя дрогнули. Он закрыл пасть и принюхался. Он был озадачен.

На сей раз, команда прозвучала как выстрел

– Взять!

Но зверь не прыгнул. Он медленно пошел на раба. Лапы вставали точно след в след. Антей в свою очередь начал смещаться в сторону, не давая расстоянию сокращаться, размышляя, как ему, с голыми руками, справиться с этой машиной для убийства.

Волк снова прыгнул. Теперь без угроз и предупреждений. Абсолютно беззвучно, но Антей увернулся снова. Он несколько месяцев уворачивался от зубов молгов, иногда нескольких сразу. Тело привычно отреагировало на опасность и просчитало правильный путь.

Зрители разочарованно загудели – они пришли насладиться видом человеческой крови, как злобные ночные духи, которыми в деревне пугали детей.

Волк начал беситься. Клочья пены падали из пасти, оставаясь на поверхности льда.

Долго так продолжаться не могло. Обученный зверь рано или поздно должен был измотать раба и прикончить его.

Прижавшийся к сетчатой стенке, Антей, тяжело дыша, снова взглянул волку в глаза. В них была только смерть и жажда крови наглеца.

Он снова вспомнил о том, кем хотел стать. Вспомнил клятву. Его душу, наконец, наполнила жажда побороть врага, во что бы то ни стало. Не жажда жизни. Зачем ему такая жизнь? Но что-то такое, равнодушно-ледяное стремление убивать просто потому, что он может это сделать.

Зверь снова прыгнул, одним скачком преодолев все расстояние до Антея. Последний бросок, нацеливший смертоносные челюсти в горло жертвы. Радостный рев хищника перекрыл гомон трибун.

И оборвался в жалобном всхлипе.

На морде волка застыло выражение, граничащее с удивлением.

Рука Антея по локоть торчала из пасти волка, ноги которого теперь дрожали и скребли лед. На землю упали первые капли крови.

С равнодушным лицом Антей продвинул руку дальше, едва ли не по плечо.

Волк не мог вздохнуть, несомненно, чувствуя, что умирает. Его бросок всем весом огромной туши позволил рабу протиснуть руку в его дыхательное горло, и ладонь разорвала его. Под пальцами Антея судорожно трепетало огромное сердце животного, с клыков которого теперь обильно стекала кровь, пятная и землю, и убийцу. В глазах волка вместо злобы теперь тлели ужас и отчаяние, и он не стал тянуть.

Он с силой сжал сердце волка.

Последний визг зверя, с толчком воздуха вырвавшийся через его нос, покрытый пузырящейся кровью, прозвучал в гробовой тишине как выстрел.

Антей выдрал свою, окровавленную до плеча, руку из горячего нутра зверя. По ней сползали и шлепались на землю мелкие обрывки плоти.