Текст книги "Бойтесь своих желаний (СИ)"

Автор книги: Филантроп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Ранее моих подопечных убивали за первые трое суток. Какая печальная статистика….

Еще с не совсем трезвой головой я доковылял до старенькой квартиры…

Первая замеченная странность на пути – каждая встречная псина облаяла меня с головы до ног, а кошка, которую обычно подкармливал – зашипела и раздулась как воздушный шар.

А ведь раньше при встрече просила погладить и в ногах терлась…

Еще со зрением хрень какая-то… Я все вижу тускло, словно семьдесят процентов яркости из жизни убрали.

Так и с ума сойти недолго…

Хотя блин уже сошел! Я с демоном в голове общаюсь! Тут даже за консультацию психиатру платить не нужно!

Посмотрел в зеркало и не узнал человека…

Понять не могу что с кожей…

Ороговевшая и серая как пыль в контейнере пылесоса. Прислонил руку к груди и понял, что сердце не бьется! Пульса нет! Даже дышать перестал… грудная клетка не вздрагивает…

– Что происходит!?

– А как ты хотел… Многие люди бояться умирать, и я, Пальмир, создан их чаяниями и страхами. Я демон вечной жизни и спасаю от смерти – как умею…

Демон… Блядь!

Только что осознал, что сделку с демоном заключил!

Что я вообще теперь такое?

– Ты воспользовался мной! Я был не в адеквате! Обычно такая фраза слышится от женщины…

– Мы заключили честную сделку… Ответил, как банковский коллектор…

Интересно, а кто хуже – демон или юрист?

Черт! Черт! Черт!

Пока я, сидя на диване хватался за голову и рвал седые волосы, Пальмир начал зачитывать лекцию…

Люди паталогически бояться умирать, а умирают они по-разному, каждый зрелищней предыдущего.

В пьяных автокатастрофах.

По ошибке неграмотных врачей.

На опасном производстве за мизерную зарплату.

От цирроза печени.

Дома – когда пьяный отчим переборщит с побоями или если супруга первая дотянется до ножа.

Иногда что называется – от старости спокойно во сне.

Но всех людей в независимости от способа, объединяет одно желание – жить хочется.

Разумеется – кроме самоубийц, но на них всем пофигу.

Существует ли способ избежать этой участи?

Есть и даже несколько!

Самый бюджетный и доступный каждому – вера в Бога!

Наша земная жизнь просто кладезь страданий и если её перетерпеть, придерживаясь строгого свода правил: тратить деньги в меру, не блядовать, не гневаться, не предавать – то можно попасть в рай и уж там оторваться по полной!

Девственницы будут кормить виноградом с кисточки.

Если в Бога верить слишком сложно и неинтересно, то можно углубиться в околорелигиозные – реинкарнации и перерождения.

В качестве подстраховки можно завести детей и считать их жизнь продолжением собственной, но в таком случае, лучше родить больше одного, а то единственный сын еще умрет от наркотиков и род прервет.

Тем, кому Бог в принципе несимпатичен, мир предложил науку и медицину как утешение.

Люди штабелями ложатся под скальпель, глотают бады, ищут исцеления в санаториях, трясутся на беговых дорожках в зале и активно прибегают ко всем способам отсрочить старость и смерть.

Стремление к бессмертию ослепляет разум, заставляет забыть о хрупкости жизни. Каждый укол антибиотика как символ противостояния.

Интересно, доживет ли кто их них до изобретения пересадки органов?

Самые богатые платят деньги за заморозку головы в надежде что их оживят в футуристичном будущем.

Только кому они там нахрен нужны…

Жизнь, как выразился великий классик – прыжок из пизды в могилу.

Человек тварь трусливая и умирать боится… Вот он своими молитвами и создал Пальмира.

Демон вечной жизни…

Решает проблему раз и навсегда, правда не без побочных эффектов.

– Может, ты и не совсем живой, и плотские наслаждения, такие как сладости и горячие женщины стали недоступны, однако ты можешь мыслить и, следовательно, существовать. Аргумент, однако…

Плевать, я смерти никогда не боялся, разве что не своей…

– Что нужно сделать? Ты обещал вернуть любимую к жизни.

– Конечно… Пальмир сдерживает обещания. Ага, самый честный и беспринципный…

Как обычно, все самое важное – мелким подчерком…

* * *

Глубокая ночь послужит спутником в нелегком путешествии.

Выгляжу как зомби, поэтому надел мешковатые штаны и толстовку с капюшоном.

Ветер пронизывает до костей, но что-то подсказывает – пневмонии можно не опасаться. Демоническая сила перегоняет холодную кровь по телу.

Путь лежит на кладбище.

Я не нашел смелости прийти на её похороны, ибо знал – не смогу вынести взгляда безжизненного тела и упаду в истерику…

Вот и она…

Улыбчивый портрет на могильной плите. Вокруг расставлены искусственные цветы и венки с пожеланиями как на свадьбу…

Очень больно внутри, но мертвое сердце болеть не может.

Значит душа страдает…

Не могу простить её родню.

У них нет тебя, а они могут жить…

Я вот честно пытался покончить с собой, разве это не железобетонное доказательство моих чувств?

Была не была…

Процесс пошел на удивление легко.

Я копал землю как экскаватор, вообще не чувствовал тяжести и усталости, просто греб как по воде вниз и вскоре наткнулся на гроб.

Сбросил крышку с замиранием сердца…

Хотя о чём это я… Оно повисло ненужным грузом в груди.

И вот любимая…

Обработанное химией тело…

– Еще свежая… Шепчет мерзкий голос…

– Не смей так про неё выражаться! Лучше скажи, что делать дальше.

После краткой инструкции, я почувствовал внутри себя энергию…

По ощущениям, она как прокисший йогурт в желудке…

Этой гадостью требуется напитать её тело…

Ты много раз прощала мне глупость при жизни…

Надеюсь, после смерти лимит не исчерпался…

Любимая немного бьётся в конвульсиях, словно электрической ток по телу пустили, но вскоре девушка открыла глаза и сидя выпрямилась.

На радостях заключил в объятия!

Мог бы плакать – заплакал!

Как же я тебя люблю! Теперь и смерть не преграда!

Вот только, почему она на меня не реагирует…

Сидит, молчит и взгляд расфокусированный.

– Что с ней… Спросил раздосадованный юноша.

– Если желаешь сделать её неотличимой от живой, то развивай способности. Нужна более сильная и чистая энергия. Пальмир остался беспристрастен.

– И она заговорит? Неужели я позволю ему обмануть себя в третий раз?

– Конечно… Ответил он и я понял, что однозначно позволю.

И в пятый, и в десятый… ухвачусь за любую призрачную возможность сделать любимую полноценной.

Нужно уходить пока сторож не протрезвел…

След из могильной земли тянулся по всей улице к подъезду.

Первым делом я отмыл любимую от земли…

Непривычно видеть её тело таким бледным и израненным.

Чертовы патологоанатомы вынули все органы и зафаршировали тело тряпками!

И я как бы сказать…

Раздвигаю границы раны и убираю всё ненужное… После чего начинается магия.

Некроэнергия напитывает кожу, и она – как старая книга, переворачивая страницы назад, срастается…

Это не просто восстановление – это процесс воскрешения. Я вдыхаю жизнь в любимую и ощущаю себя частью чего-то гораздо большего, чем я сам.

Эхх, Пальмир, сукин ты сын… знает на какие болевые точки давить.

В окончании её второго дня рождения, Роман надел на палец то самое обручальное кольцо и вновь стал самым счастливым на свете!

Клянусь – обязательно стану сильнее и сделаю нас неотличимыми от живых!

И почему Пальмира назвали демоном?

Ты же людей счастливыми делаешь!

А теперь свадебный танец!

Роман схватил девушку и как с куклой танцевал по всему залу… Сейчас она мало чем отличалась от трупа, даже пованивала так же… Но разве нельзя простить такой маленький недостаток, тем более, когда ты сраный повелитель мертвых!

Юноша радовался и улыбался…. Безумный смех и взгляд…

А в конце он заорал на радость соседям – Я отменяю смерть!

Демон блуждал по комнате. Он из числа счастливчиков, у кого со старта сил немерено.

Пальмир рассуждал…

Какой идеальный новый мир…

Людей много и каждый день кто-то обязательно умирает…

В прошлую эпоху проклятый Амалиэль свел на нет все усилия… В том мире люди из-за близости к Богу, воспринимали смерть как должное явление и не подавались на уговоры…

Настало моё время… и первым должен пострадать Парацельс…

Глава 15

Женщины бывают разные: одни слепят красотой в глаза больнее лазерной указки, другие при помощи обаяния проникают в глубины сердца, а есть просто милые и добрые.

Таких парни любят и ценят больше всего на свете и ни на кого не променяют, даже с серьезной доплатой.

Рядом с милой девушкой драгоценные бриллианты блекнут и превращаются в уголь.

Лилия как раз самая милая на свете.

ЮНЕСКО должна выбросить на помойку все объекты культурного наследия и сосредоточить силы на охране её улыбки…

Какие же девушки дурманящие создания…

Самое возбуждающее в женщине – лицо; не верьте тем мужикам, чьи взгляды ложатся на грудь и задницу.

Тупым чурбанам чуждо прекрасное…

Лилию природа щедро одарила всем необходимым…

Можно сесть напротив и смотреть на неё не моргая. Её волосы, брови, уши, кожа, фигурка, улыбка, голос – пленяют разум…

В раба мужчину превращает красота…

Влюбленный не может думать о чем-то другом, кроме предмета своей любви…

Становится понятно, почему многие творческие гиганты воспевали красоту женщин.

Если мужчину Господь наградил талантом, то самое меньшее что он может сделать – написать портрет, сочинить музыку, посвятить книгу, спеть серенаду, погибнуть на дуэли и разбить одноклассницу нос за школой – во имя любимой женщины!

Я хотел тебя себе – целиком…

Желал быть причастным ко всем важным событиям в твоей жизни.

Это как купить тропический остров, сжать в кулаке теплый песок и чувствовать, как он сыпется именно из твоих рук.

Моя любовь рядом…

На расстоянии вытянутой руки.

Как жаль, что без демонического вмешательства, Лилия бы не обратила на Ларика внимание…

Сделка с Лилит принесла спелые плоды.

Может и нечестно, что я влюбил и в некотором роде – поработил девушку, но я чувствую за собой моральное право, ведь люблю её до безумия и не сделаю любимой плохо…

Буду оберегать, лелеять…

Ситуация – взрыв мозга!

Лилия гостит у меня дома, в моей комнате – на просиженном диване…

Я пожелал, и она с радостью, ну почти – на самом деле её лицо всегда непричастное – пошла ко мне домой.

Мы шифровались по разным улицам, чтобы в школе не поползли слухи и её репутации ничего не угрожало.

Лилия села на кровать, а я принес печенье и чай налил.

Сел рядом и пытался заговорить…

– Как дела?

– А какая музыка тебе нравится?

– А какой твой любимый фильм?

Девушка односложно отвечала и даже моргала редко…

– Ну что ты как маленький!? Демонесса уселась на подоконник и сыплет никому не нужными репликами!

У Лилит притягательный женский облик.

Все стандарты красоты соблюдены и доведены до эталона. Рост, грудь, берда, талия, ягодицы, ноги, руки, пальцы… но эта красота опасна – как яркий цветок с ядовитыми колючками.

Не трогай, а то отравишься и лучше от греха подальше – даже не смотри долго.

– Ты привел её сюда не затем, чтобы чаем поить и всякую чушь нести, а чтобы вытворить с “любимой” то, о чём давно мечтал и фантазировал, в моменты – когда в ванной по сорок минут сидел. Лилит облизала красные как спелая черешня губы и продолжила.

– Посмотри на неё, девушка полностью под твоей властью. Лицо как у собаки с течкой. Просто прикажи и она сделает всё – на что способно человеческое тело, да даже из окна выброситься, если захочешь.

Тише Ларик, демон просто играет на твоих чувствах и нервах…

Успокаивал себя юноша…

– Мне такого не надо… Я хочу, чтобы наши отношения и любовь были чистыми.

– Уверен? Почему тогда в штанах торчком?

– Признайся, ты захотел её юного тела сильнее, чем что-то другое, даже больше, чем ту красную пожарную машинку на новый год. Ужас… Лилит и мысли читает и прошлое просматривает…

– Её красота как дурман, каждый сантиметр кожи на своем месте и многие другие мальчики желали её тела как ты. Считай прикоснешься разок и можно говорить – жизнь прожита не зря. Илларион с трудом проглотил слюну.

– Как только ты, Ларик, узнал – что девочка принадлежит другому, внутри вспыхнула ярость. Ты представил, как чужие пальцы скользят по её волосам, как чужие ладони сжимают молодую грудь и ягодицы, как посторонние губы скользят по лицу и чужой язык с жаждой ныряет в слюнявый рот.

Картины о том, что кто-то другой посмеет раздеть, облапать и осквернить самое дорогое твоему сердцу – захлестнули мальчика бурей ревности…

Демон издевательским тоном глумилась над бедным юношей…

– Одна мысль, что Лилия будет стонать, лежа под кем-то другим, противна тебе… Демон эротично подползла на четвереньках к Ларику и шепнула эта фразу томным голосом…

Это и был выстрел в голову…

– Заткнись! Потребовал я.

– Она моя и только моя! Я никому её не отдам! Только спустя много месяцев я осознал, что Лилит играла на струнах моей души как на банджо…

Если не хочу превратиться послушную марионетку, то нужно держаться с демоном в строгости.

Только не в тот момент…

* * *

Я набросился на возлюбленную, выбил из рук бокал и тарелку, дернул за блузку и пуговицы улетели прочь. Залез рукой под юбку и начал натирать пальчиками трусики в районе промежности.

Параллельно с этим принялся облизывать её лицо как голодный пёс.

Целовал и кусал губы, нос, щеки и шею, совал язык как можно глубже в рот, дотягиваясь до гланд…

Чтобы не производит ощущений изнасилования, приказал девушке целовать в ответ…

И язык Лилии зашевелился во рту…

Сладко то как, лучше, чем любимый тархун…

Проглочу каждую капельку слюны…

Мы сидели как классическая влюбленная парочка…

Я литрами пил слюну в качестве аперитива, а раньше мог только пускать слюни в её сторону…

Проснулся нешуточный голод, и я решил зайти дальше…

Приказал девушке высунуть язык наружу и начал обсасывать розовый отросточек…

Милый, нежный и вкусный…

Стянул лифчик и увидел грудь, молока еще нет, но она всё равно самая приятная на свете… Начал трогать, массировать и сжимать силой, ощущая твердость сосков между средним и безымянным пальцем, а еще эти приятные пупырышки вокруг…

Вот что значит – прикоснуться к прекрасному…

Сжимал их, пока на грудях не возникли красные отпечатки пальцев…

Захотел попробовать на вкус и попробовал…

Сначала захватил грудь губами и точно прицелившись – коснулся языком самой верхней точки соска и начал обсасывать… ударяя как хлыстом верх вниз, проводя языком вокруг и причмокивая…

Это как бесконечный чупа чупс о котором все мечтали в детстве…

Потрогал горячие половые губы, залез пальцами внутрь и понял, что больше не могу терпеть…

Аккуратные голубые трусики улетели прочь…

Я повалил девушку на кровать и раздвинул ноги как церемониальные двери…

Прицелился…

Мне кажется или он стал сильно больше?

Пульсирует, раскраснелся и венами покрылся…

Страшное и мощное зрелище…

Половые губки налились кровью, разбухли и дали сок…

Психика ломается от возбуждения…

За секунду превратился в животное и мне хотелось лишь одно.

А может я таким и был всегда…

Вторгся в частную собственность и начал двигаться…

Кайф, наслаждение, удовольствие, радость… Столько слов и все бесполезные… Ни одно не подходит чтобы описать насколько мне сейчас приятно… Аж плакать и материться хочется…

Только тишина немного напрягает…

– Стонай и испытывай удовольствие. И Лилия застонала… Начала ежиться и елозить подо мной… Я туда-сюда, и она двигается в такт…

Приятное трение….

В каждый момент проникновения, я умираю маленькой смертью от счастья… и всякий раз хочу достать глубже предыдущего… молодые животы шлепаются в такт… Эротическая сторона любви очень увлекательная…

Не нужно бежать от секса и делать вид, что любовь – это букеты и платить за девушку в кафе… Секс не унижает любовь, а становится одним из её проявлений… Редкое состояние, когда все пять чувств обострены.

Парни придумали много дебильных слов и выражений – трахал, шпилил, ебал, драл, жарил, отымел, ни один из них так и не научился заниматься любовью… Я любил Лилию сорок минут ровно…

Самые лучшие и нестерпимые сорок минут… Это как эротический сон, где ты каждую секунду боишься проснуться, но не просыпаешься и кайф продолжается…

Одна смелая и дерзкая мысль завладела сознанием, настойчиво отказываясь уходить…

Гулять так гулять, в этом нет ничего предосудительного. Все что влюбленные творят в уединении – их личное дело, и никто не вправе лезть туда со своим уставом.

– Будь добра… И её головка пристраивается у моих ног…

Вообще каждый юноша знает, что такое миньет, но теоретически: это что-то такое нереальное и только с последними шлюхами. А тут любимая девушка…

По указке целует в шею, грудь, ниже, в живот… неужели?

Приближается с медленно, с дразнящим аппетитом раскрывает губы и берет в рот.

Небывалые ощущения… Нет сил перенести… Наслаждение становится мучением. У меня руки-ноги трясутся, а она, не переставая жалит член языком и создает губами узкое колечко…

А потом кончил внутрь…

Хотел этим жестом продемонстрировать всему миру – девушка принадлежит мне! Это всё – от головы до пят моё! Но наваждение не исчезло… Молодой организм, подпитанный демонической силой способен на чудеса.

Поглаживая вспотевшую спину, посадил девушку на колени, и приказал прыгать на моем члене, пока игрался с грудью и попой…

Вот значит, для чего Господь создал человека…

В чем секс повинен перед людьми?

Естественный, насущный и оправданный процесс…

Все как один не решаются говорить о нем без стыда и краски, совесть не позволяет затрагивать тему в серьёзной беседе. Хотя спокойно произносят – убить, ограбить, предать, но слово секс застревает в глотке…

Из этого следует – чем меньше человек употребляет его в речи, тем больше фокусируется в мыслях.

Сколько прошло часов или десятков часов?

Что чувствует парень, познавший женщину? Откуда пошло приуроченное к первому сексу выражение – стать мужчиной?

Я солидарен с ним…

Ты словно обряд инициации прошел…

Будто женщина во время поцелуя до конца слизывает не обсохшее с губ материнское молоко.

Довольный как слон юноша, лежал на мокрой простыне и шептал кукле на ухо – люблю…

* * *

Лилит, казавшаяся на первый взгляд и по манерам редкостной пошлячкой, на самом деле являлась поразительно эгоцентричной демонессой.

Всё время полового акта она провела у окна, окидывая взглядом происходящее, но не с простым любопытством, как это делает поклонник порно, а с глубокой философской заинтересованностью.

Интерес проявлялся не в явлениях плоти, а в истоках влечений и пороков. В глазах раскрылся целый мир смыслов и трактовок. Многовековой демон не успевший пожить искала ответы на вопросы, в которых находила откровения о самой себе…

Глупые люди…

Если они и любят что-то, так это подменять понятия…

Юноша обозвал чистую похоть любовью и продолжает верить…

Какой прекрасный и приветливый новый мир… Раньше, после гибели прародителя мне – ангелу, переименованному в демона похоти, было сложно выжить…

Девушки воспитывались целомудренными и берегли себя для первых и единственных супругов, а мужчины работали во имя семьи и даже не смотрели в сторону чужих женщин, ругали и каялась за одну мысль об измене…

Теперь все перевернулось с ног на голову… Каждый, за очень редким исключением, потерял моральный ориентир и не соблюдает правила. Культура похоти проникла во все сферы искусства и духовной жизни без исключения.

Кинематограф, музыка, живопись, литература сделали своё дело, и парни как низшие приматы готовы трахать всё что шевелиться, а девушки превратили блуд в профессию. Я могу найти только одно объяснения – они забыли важные принципы…

Если девица вне брака теряет невинность, то её кровь становится грязной, и она сможет рожать только болящих и уродливых детей, а согрешивших юношей ждет ранняя смерть. Вот почему в мире так много больных детей и мужчины умирают не своей смертью.

Спасти грешных может только покаяние, но Отца Небесного отбросили на третий план…

Думаю, и Парацельс не нарадуется…

Второй принцип еще более травматичен.

Если ты разделяешь с кем-то ложе, ваши души смешиваются в едино и отныне вы живете с одной душой на двоих, потому и говорили, что муж и жена едины… Если ты уходишь от супруга, то уже с половинкой души… а если и от следующего убежишь, то уже к одной четвертью…

И что останется после десятка или сотни партнеров? Грустное малодушное создание…

Что плохо для морали – хорошо для меня.

Люди наплевали на божьи заветы и больше верят в его отсутствие. Прошлое целомудренное высокодуховное общество являлось плохой почвой для моего становления, я так и не смогла найти достойного носителя и набраться сил…

Теперь всё будет по-другому…

У меня были миллионы кандидатов, сегодня неполноценных озабоченных людей как звезд на небе. Секс для многих превратился в смысл жизни, люди даже странные приспособления на половые органы натягивают, чтобы детей не было… совсем обезумели…

Я отыскала бриллиант, юноша дошел до точки невозврата…

– Никто не отнимет её несвободу у меня… Шепчет Илларион во сне…

Даже мне страшно…

Глава 16

В определенный период жизни, каждый человек, оказавшийся на дне, пытается понять – а как он сюда угодил?

В чем закономерность именно моей истории?

Чем я хуже других?

Где тот первый из множества поворотов в жизни, с которого началось крушение вниз?

Я бомж…

Моё убежище – подвал жилого дома. Каждую ночь, под покровом темноты, я отгибаю решетку и пробираюсь внутрь.

Жильцы спят, не подозревая, что под ногами за слоем бетона живет человек.

Если прочухают – вызовут ментов и слесарей, меня изобьют, а вход заварят. Но я не злюсь на людей, наоборот – понимаю их страх.

Вдруг сдохну и начну вонять на весь подвал?

Или усну пьяным с бычком в зубах и подожгу стекловату на трубах?

Вы уж не обижайтесь на меня добрые жители четырехэтажки, я просто бомж и жизнь веду соответствующую…

А что за жизнь?

Проснулся с бодуна – если повезло накануне выпить. Борешься с тошнотой и сетуешь на то – что вчера выжрал все до последней капли, не оставив на опохмел…

Ничему жизнь не учит…

Нет ничего более мерзкого и безнадежного, чем вывалиться из уютного небытия в очередной день…

Во сне хорошо – там не правят короли и раб не чувствует своих цепей.

Там время течет как вода на теплотрассе, унося с собой все боли и обиды.

Сон – это мир, где существует истинное равноправие.

А наяву что?

В печени колет, изжога мучает, подгнившие ребра ноют, резь в желудке не дает согнуться, но самое ужасное – от всего вокруг тошнит, даже с закрытыми глазами.

Тут не в организме дело – обыкновенная черная ледяная тоска парализует желания…

Ощущаешь себя ходячим мертвецом – вместо крови трупная жидкость, кожа – как старая изношенная одежда.

Зачем я здесь? Почему не уйду? А куда мне идти…

Подвал мой последний приют…

Простите – что я здесь, простите – что я вообще есть…

Иногда думаю – смерть будет милосердной, но она кажется, нарочно, обходит меня стороной.

Так и живу – между сном и явью, между жизнью и смертью…

Почему в жизни все так трудно, сложно и неприветливо?

Почему нельзя просто протянуть руку, и взять к примеру – стакан водки?

Главная несправедливость в жизни заключается в том – что чтобы получить желаемое, сначала нужно перейти к действию.

Всегда есть цена и усилие.

Каждый день начинается со свидания с мусорными баками в поисках “почти новых” вещей.

Я еще не растерял силу в руках и могу посадить здоровье конкуренту.

Так что свою “экономическую зону” отстою.

Капаюсь в мусоре и натыкаюсь на очередную несправедливость… Люди, ну зачем вы выбрасываете окурки в паркет с влажными объедками, как нам потом этот мякиш курить?

Несешь на рынок найденные “драгоценности” – старую обувь, полуразвалившийся чайник, потрепанный свитер. Меняешь на то – что горит и пьешь.

Бомж не перестает быть человеком, а человек существо социальное – поэтому иногда встречаюсь с друзьями.

Пьем вместе, много говорим, правда – туповатые мы откровенно и разговоры у нас приземленные. А что вы хотели? Образ жизни развитию не способствует…

Друзей много и у каждого богатая предыстория, которой он заебывает слушателей по сотому кругу.

Просто нового сказать нечего, бомжи могут спекулировать только прошлым.

Это единственный период, когда у большинства людей было что-то хорошее в жизни.

Не хочешь рыться в мусорных баках? – Можно милостыню клянчить.

В долг просить бесполезно – таким, как мы, только Господь Бог дает в долг – дней на земле и то – ненадолго.

Печень уже подкрадывается к тазу…

Милостыня – дело хитрое…

Утром люди на нелюбимую работу спешат, и вид праздного алкаша только настроение испортит, а не жалость спровоцирует.

Успешный бомж обязан быть эмпатичным – чувствовать эмоции, разбираться в физиогномике.

Выберешь неправильного человека и порой так матом обнесут, что трясешься и в себя целый день прийти не можешь.

Иногда я смотрю на их лица – усталые, злые, равнодушные. И думаю: а чем я хуже? Они тоже бегут, как белки в колесе, только клетка побольше…

У магазина кучкуюся такие же, как ты – алкаши-бомжи. Конкуренция страшная…

Если у метро встать – можно пиздюлей получить от стражей правопорядка. Там свои “сотрудники”.

Утром быковатого вида люди рассаживают инвалидов и бабушек. Те гребут деньги лопатой – на операцию матери или еще куда…

Вечером их работодатель уносит, забирая добрые девяносто процентов…

Если утаишь что-то – убьют и никто не хватится. Весь город на такие зоны поделен.

Честно работать бомжу невозможно. Даже на разгрузку не возьмут. Вид, запах и возможность спереть что-то – не самое лучшее резюме.

Иногда смотрю на облака и думаю – а есть ли там наблюдатель? Или на небе пусто как в моей бутылке?

Вымирает наш вид… Словно аисты уносят и в капусте прячут.

Сегодня удачный день. Солнце светит тепло и ярко. Прислонился спиной к теплой стене кирпичного дома, выпил, закусил гнилым помидором и засмолил сигареткой…

Глаза слегка приоткрыты, камень спину греет.

Правильно говорят – лето лучший друг бездомного.

В такие моменты невольно окунаешься в картины детства…

Мама и папа живые, теплая родная рука обнимает плечи и больше ничего в жизни не хочется. Уютно, любовь столовыми ложками поглощаешь, атмосфера юношеской свежести бодрит и впереди коридоры твоих будущих жизней.

Заверни в один – в офисе всю жизнь проработаешь. С одной стороны – скучно и жалко на такое жизнь тратить, но кому-то нравится…

Повернешь в другую – и ты пахарь на заводе. По выходным выпиваешь, зато жена и дети есть.

Как я умудрился забрести туда – где сейчас?

Вот тут нужно сделать усилие над собой и открыть глаза… Иначе заплачешь и подхватишь невообразимой силы депрессию… а там и сдохнуть недалеко…

Наверное, всё в своем роде становятся неудачниками, ведь мало кто в разной степени и по разным причинам получает от жизни желаемое.

Как говорил один обеспеченный человек – я такой же бомж, как и ты.

Свои трусы ближе к жопе…

Мой грех в том – что пованиваю, но никого нюхать себя не заставляю. Это смрад распавшихся надежд, кислота непрожитых дней.

– Ты воняешь поражением. Шепчет ветер, когда я бреду мимо витрин с манекенами в чистых рубашках.

Они смотрят сквозь стекло пустыми глазами, и я вдруг понимаю: мы не так сильно отличаемся… Бездушные, пустые внутри, только пахнут они дорогими духами, а не мертвой кошкой…

Наступила эпоха гадства.

Хотел бы знать, сколько она продлится и чем закончится. – Почему даже святые становятся палачами и поворачиваются гадкой стороной? Спрашиваю лужицу с бензиновым отблеском…

Все счастливые люди счастливы по-разному, а несчастные несчастны одинаково.

Человек должен жить среди людей, даже если он бомж.

Мои друзья – зеркала с трещинами. Один вонючее и любимее другого.

Вот этого обманом выписали из квартиры, другую выгнали из дома повзрослевшие дети, а этот с детства детдомовский и потерянный по жизни.

Следующий залетел по дури на зону и вышел из тюрьмы никому не нужным.

Этот был знатный разбойник в хорошем смысле – рубаха парень, но спился и опустился…

Среди нас есть и люди высокого полета, к примеру – кандидат наук Сережа.

Когда он говорит о квартовой физике, в глазах бухого профессора вспыхивают звезды, но потом добавляет – Знания – это проклятье, чем больше понимаешь мир, тем яснее осознаешь себя мусором во вселенной.

А Петрович, бывший зэк, хранит в кармане фото дочки. – Она врачом стала. Говорит друзьям – что папа умер. Лучше бы не скрывала правду и отвечала, что я живу на помойке её стыда…

Я сам в прошлом успешный бизнесмен, что брал от жизни максимум… Но объединяет нас другое…

Мы все просто ненужные части какого-то огромного механизма. Шестеренки, которые забыли смазать и выбросили в ржавую кучу.

Все бомжи постепенно выдыхаются, жизнь гнет тебя как алюминиевый прут. Усталость и безнадежность копятся, поборот её может лишь алкоголь.

Он слеза твоего “я”, которое еще пытается умыться от грязи, а бутылки под рукой как назло нету…

На смену остальному в жизни приходит равнодушие – человеку буквально похую что с ним происходит. Хоть ногами забейте, хоть в приемник увезите, можете на лысо побрить, а лучше выпить налейте…

Мы спорим кто “чище бомж” – тот, кто спился сам, или кого жизнь обокрала? – Я бы на твоём месте… Заводит пластинку Васька-вор, а мы смеемся.

Эти “если бы” – местная валюта. Мы миллионеры упущенных возможностей.

В нашем положении прекрасно то – что все плохое уже случилось. Не надо бояться худшего, потому что дальше падать некуда.

Страх – роскошь для тех, кому есть что терять.

Бомж как солдат – всегда готов сдохнуть за просто так.

Мысленно каждый из нас уже умер.

А еще прекрасно, что работать не надо.

Мир там наверху, крутится как белка в колесе: кредиты, ипотеки, «карьерный рост».

Мой «карьерный рост» – это найти картон потолще под жопу…

Зачем трудиться, если можно просто забраться на своё ложе – две теплые и мягкие водяные трубы в толстой изоляции, и сладко поспать. А как высплюсь, пойду навестить друзей в заброшенное здание.

По каждому знакомому бомжу можно книгу написать.

Митька “синий” – ненавидит всех, но больше остальных – себя. Поражает его зависть к «имущим», ведь своё нажитое он пропил в одиночку. – Видишь того мужика и часы золотые? Бормочет тыча грязным пальцем в прохожего. – Я бы их снял… Не часы, они мне нахуй не нужны, а руки… Чтобы не носил сволочь на моих глазах…

Яшка “библиотекарь” разбирается и любит книги. Часто сокрушается, когда люди обрывают страницы – Жопу мыть надо! Биде же блядь придумали! А не книжные страницы портить! Этой стране осталось недолго!

Серега “мерин” утверждает, что все в жизни бомжи. Любого можно уволить с работы, выгнать отовсюду и выбросить на улицу.

У большинства штатских людей психология бомжей – урвал кусок, просидел сутки в теплом помещении – вот и вся жизнь!

Олеся “кривая” смотрит на Настасью и говорит – Все женщины шлюхи, кто за деньги, другие за защиту и спокойную жизнь. Нет никакой любви.

Я – Вениамин “шахматы из хлеба” самый добрый из нас и говорю – Никто добро не помнит, а если помнит – то отвечать добром на добро человеку впадлу. Хочется верить, что жизнь воздаст каждому…