Текст книги "Дети тумана (СИ)"

Автор книги: Фея Ветра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== Глава 0. Суд. ==========

Два года назад.

В зале суда было невыносимо душно. Присяжные всё ещё что-то бубнили, но Руевит почти перестал их слушать, думая лишь о том, как бы не свалиться позорно.

– … в виду смягчающих обстоятельств…

…каких ещё обстоятельств, только не трогайте сына…

Руевит постарался стереть пот со лба небрежным жестом, но движение вышло неуклюжим, совершенно не аристократичным, и он поспешно поправил пшеничного цвета локоны, делая вид, что так всё и задумано.

– …ограничение свободы…

Вот тут он уже напрягся – это всё-таки было весьма важно.

– … в пределах города и запрет на магию.

Кто-то издал явно негодующий возглас, а Руевит облегчённо вздохнул. Всё-таки обещанная взятка (почти все его сбережения!) подействовала и на «неподкупного» судью. А он всегда знал – нет тут безгрешных, все души прогнили. Монархия испортила их всех.

И он тоже сгнил, настолько, что всё же носил траур, хоть то и было почти что оскорблением памяти Креусы, пусть то и вызывало у окружающих к нему только большее презрение.

Он выпрямился и окинул присутствующих в зале нарочито небрежным, почти презрительным взглядом. Негодуйте, сколько хотите, нет таких людей, к которым у него не найдётся подхода.

Ну, одна была. Но, упс, уже нет.

К любому найдутся ниточки.

Выбираться из города? Пф, зачем, когда у него всё есть тут. Магия? Та, которую он последние несколько лет использовал в чисто бытовых целях? Не умрёт, хотя и считался когда-то магом второй степени.

– Яр Аэлий остаётся под его попечительством, – а вот это было сказано с явной неохотой, но Руевит впервые взволнованно встрепенулся.

Не отобрали. Конечно, он им и не позволил бы, но какое счастье, что это пройдёт без проблем.

Тут он позволил себе ошибку – простой нервный жест, поправил перчатки, совершенно неосознанный, который он понял лишь после того, как совершил. Но охранник рядом (или как они там называются, Руевит не разбирался) тут же предупреждающе дёрнулся:

– Руки! Перчатки снял.

– Как грубо, – протянул ехидно и с явной неохотой повиновался Руевит.

Движения были нарочито медлительны, перчатки на стол перед собой он положил предельно аккуратно. Чуть пошевелил пальцами, покрытыми множеством уже заживших шрамов, демонстрировать которые он не горел желанием (как и отсутствие мизинца), но показал пустые ладони.

На лице охранника промелькнула гримаса брезгливости, но Руевит не дрогнул, напротив, гордо выпрямился, подстёгнутый чужим презрением.

Он, бывший доносчик, к нему просто привык.

Браслет защёлкнули на его запястье буквально через минуту. Хорошо хоть выглядел тот прилично, из серебра, но все равно холодил кожу и ощущался настоящим наручником. Хотя Руевит сразу прикинул, что, скорее всего, чары можно и взломать – ну не существует заклинаний, позволяющих по-настоящему огранить колдовство, ведь магия в большинстве случаев черпается из внешнего мира.

Только ему все равно некого попросить этим заняться.

– Успокоились? – сухо поинтересовался Руевит, тряхнув локонами и натягивая обратно перчатки – уже куда быстрее.

Судя по отсутствию ответа, да.

Суд окончен.

Руевиту оставалось лишь тайно расплатиться – и всё, относительная свобода. Впрочем, этого пока было более чем достаточно.

========== Глава 1. Сестра. ==========

Два года назад.

Свет в комнатушку проникал плохо, и здесь правила серая полутьма, слегка прошитая светлыми нитями падающих из маленького окошка под потолком лучей.

Но это не мешало – Веель и так знал её как свои пять пальцев.

Найти повешенную на стул рубаху, проверить, не спит ли кто-то ещё на соседних кроватях или это он один заспался – для этого достаточно лишь прислушаться, пытаясь уловить чужое дыхание, – пригладить непослушные чёрные волосы ладонью – всё это заняло минут пять максимум.

Веель, цепляясь за перила, спустился вниз, в общую комнату. Здесь уже было светлее, и картинка перед глазами начала медленно оживать.

Деревянные доски, скрипевшие под ногами. Распахнутая дверца, ведущая на улицу – и ветер чувствует, и уличные звуки – птицы, голоса, лай собаки, и солнечный свет, проникавший через неё, заставивший чуть поморщиться, резанув по глазам.

Быстрые, шумные шаги сзади.

– Лентяй! – возмущённо-звонко выпалила Фруд.

Веель резко крутанулся на месте, поворачиваясь на голос.

– Я просто спал, – фыркнул он, разглядывая ярко выделяющиеся золотистые косы Фруд.

Такие светлых волос он больше не видел ни у кого – да и не особо-то, говорят, это типичный для их краёв цвет, но по ним девочку было легко найти и опознать.

– Тебе надо чего или просто занудничаешь? – поинтересовался он, не желая терять время.

Сегодня он надеялся сбежать, но с Фруд это сейчас не удастся, уйма дел, к которым она найдёт, как его припрячь, так что лучше узнать, чего ей надо, а то ведь и не отстанет.

Она в ответ чуть насупилась, но быстро взяла себя в руки и, гордо вскинув голову, заявила:

– Я вообще-то хотела тебе кое-что показать!

– А я не хочу смотреть, может, – привычно огрызнулся он.

Но Фруд и не собиралась упрашивать – просто развернулась и направилась прочь. Тут-то Веель и сообразил, что, видимо, не всё так просто.

В несколько быстрых шагов он догнал её и схватил за руку.

– Ну что за? Я соврал, мне интересно, – поспешно заверил он.

В случае умничанья и заботы, да и с любым скучным делом, Фруд так просто не отставала. Раз уж так, значит, возможно, у неё действительно что-то интересное.

Девочка вырвала руку и потёрла запястье, но вздохнула и вновь протянула её ему – теперь уже ладонью.

– Идиот, – констатировала она, но необидно. – Пошли. Только тихо.

По мнению Вееля с его чутким, хорошо развитым слухом – вышло как-то не очень тихо.

Лестница, ведущая вниз, безобразно скрипела, да и он невольно споткнулся. Но, по рамкам шумного приюта, это было тихо, да. Галдящие голоса с улицы отсюда стали казаться тише.

Внизу оказалось совсем темно, но Фруд быстро подожгла свечи, и их свет немного улучшил ситуацию. Теперь можно было хотя бы различить какие-то смутные очертания предметов. Честно говоря, темноту Веель не любил, пусть и ориентировался в ней лучше многих.

– Ну что? – протянул он, бегло ощупывая гладкую поверхность стола. Ага, дерево… Пятна от чернил, бумаги.

– Сейчас, – голос Фруд прозвучал слева, там же мелькнул и силуэт девочки.

Зашуршали бумаги, Фруд поспешно, как будто бы нервно перебирала листки.

– Я просто помогала госпоже Марте… Она сама не успевает управляться, – объясняла попутно девочка, держась рядом со светом. – Их попросили что-то подготовить, я не очень поняла. Это сейчас не так важно. Секунду…

Веель постукивал пальцами по столу, чуть разгоняя для себя темноту, осторожно разжигая огонь свечей чуть сильнее и ярче. Огня он боялся. Боялся, но управлял, и тот слушался. За этим контролем страх можно было и скрыть.

– Ага, – удовлетворённо кивнула она. – Вот.

Подманив его жестом, положила два листка на стол. Водя пальцем по строкам, прочла:

– Веель, бла-бла… Отец – Мефис Зеул. Фруд, мать… отец – Мефис Зеул.

– Что? – моргнул медленно Веель, осознавая.

– Ты же понимаешь, что все всех знали… А мы были маленькими, мы – нет. И, более того, тебя нет в… – Фруд подбирала слово, – в настоящих списках никакого Вееля тут не живёт.

В голове была каша. Такая же мутная и противная, как здесь подают на завтрак. Он знал, что Фруд незаконнорождённая дочь какого-то аристократа. Все это действительно знали, хоть и не говорили, поскольку о таком говорить не принято. Но он не представлял, что того же, что и он.

– Зачем?

– Потому что Зеул – придворная знать, – раздражённо огрызнулась Фруд. – А я – всего лишь крестьянка и бастард.

Каша начинала принимать форму тарелки.

Веель громко ругнулся.

– То есть ты моя сестра, – мальчишка резко крутанулся на месте и пошёл чуть в сторону. Дошёл до стены. Развернулся обратно. – То есть он успел не только подохнуть, но и наплодиться, – язвительно.

Нет, Веель знал про отца и мать. Происхождение в стране, где недавно свергли чересчур жестокую монархию, играло, к сожалению, важную роль. Кроме того, ему на момент потери родителей было четыре года, и воспоминания у него остались, хоть и очень разрозненные и смутные. Более того, в приюте за это его неоднократно поддразнивали, временами – очень даже жестоко. Зеулы были из тех, кто до последнего держался за поддержку королевской власти. Вот и поплатились.

Старшие – жизнью, Веель – зрением. Большей его долей.

Фруд хорошая. Да, она младше на два года, да ещё и девчонка, но… единственная, ставшая родным человеком. И в их дуэте она всё же стала старшей и ведущей, вынужден был признать он.

Родным, как выяснилось, в самом прямом смысле.

– Будет шанс – избавься от этого, – решительно заявил он. Может, даже он сам этим займётся.

Настало время непонимания для Фруд.

– Почему?..

– Чтобы никто не знал, – буркнул. – Это и так вряд ли точная информация, кто там мог проверить…

Заботливые соседи или собственные слуги их семьи. А может, и сама мать Фруд, если она жива. Демон знает. Может, и хорошо, что они были детьми, потому что вся ситуация явно очень нехорошая.

– Пошли отсюда, – выпалил Веель. – Положи на место и пошли.

Та даже послушалась, но на выходе из комнаты подала ему руку, возвращаясь в привычную роль.

Кажется, это знание немногое для них изменит.

========== Глава 2. Беглянка. ==========

Год назад.

«Ненавижу, ненавижу, ненавижу».

Мысль болезненно билась в висках, пока Морена поспешно собирала вещи, кидая самое необходимое в большой отдел сумки.

«Ненавижу, ненавижу, не…»

– …навииижууу! – с болезненным стоном стукнула кулаком по стене.

Костяшки пальцев уже были сбиты в синяки, но ей было все равно. Боль и злость требовали хоть какого-то внешнего выплеска, иначе они бы разорвали её изнутри. Она больше так не могла.

Морена перекинула сумку через плечо, оглядывая комнату. Наверняка что-то забыла, но задерживаться больше не хотела. Взгляд остановился на зеркале – пшеничного цвета волосы были стянуты в тугую косу, платье сидело чуть неуклюже, глаза, вообще-то синие, покраснели и распухли от слёз. Уродина.

– Ненавижу! – заявила Морена зеркалу – и вышла из комнаты, аккуратно, почти беззвучно прикрыв дверь.

Прочь, прочь, прочь. В никуда – но прочь.

Закрывая за дверью прошлое и в то же время относительно благополучную жизнь.

Она ведь была сыта, одета-обута – у многих не было и этого.

А она недовольна.

Плохая дочь, ужасная, отвратительная.

Уродина.

Лучше бы она умерла.

Все так думают – и родители, и братья с сёстрами. А если и не думают, то им она нужна не более, чем как няня и служанка.

Она сама точно в этом уверена.

Лишь очутившись в двух кварталах от дома, Морена остановилась и перевела дух. Надо было остыть и ещё раз подумать.

Дома никто ещё не понял, что она сбежала. В принципе, она может сделать вид, что просто выходила погулять, и вернуться. А потом всё вновь продолжится. Постоянные издёвки, перекидывание ответственности, ругань, а иногда и чего похуже.

Морена вздрогнула и нервно, болезненно передёрнула плечами. Спина всё ещё ныла. Девушка оглянулась назад, туда, откуда пришла. Никого знакомого.

Ужасная дочь.

«Первый блин комом».

В горле опять запершило от слёз. Готова ли она оставить всё, как было? Она ведь привыкла. Ей не было всё время плохо. Так, временами. Обычно где-то раз в день. Наверное, все так живут. Она же старшая. Она должна уметь терпеть и прощать.

Морена глубоко вдохнула и, прислонившись к какому-то забору, осторожно приоткрыла сумку и, стараясь действовать как можно более незаметно, пересчитала деньги. Надолго этого не хватит, придётся работать. Но удастся ли одинокой шестнадцатилетней девушке, не имеющей никакого образования, кроме школьного, найти работу? Приличную, как минимум.

Да и здесь её найдут, легко найдут – а искать будут. Родители же не могут уронить свою репутацию перед соседями и знакомыми.

А она, как минимум, может очень легко наткнуться на кого-нибудь из них на улице.

Можно попробовать сбежать в столицу и там поступить в университет – она, кажется, была не очень глупой, может, и выйдет прилично сдать вступительные экзамены. Но к ним все равно нужно готовиться и где-то жить ближайшую пару месяцев. У неё был там лишь один родственник – двоюродный брат, о котором в семье предпочитали не вспоминать. Преступник.

Вряд ли он согласится, чтобы она пожила у него. Она, правда, может предложить ему помощь по дому… Кажется, у него ещё есть маленький сын, а она привыкла возиться с детьми, знала, как с ними обращаться. Может, этим она как-то сможет отплатить, если он поможет.

Домой или в неизвестность.

Всем разумом она стремилась обратно. Но…

Морена чуть закатала кружевной рукав, глядя на синяк на запястье и красные полосы выше от её собственных коротеньких ногтей.

В неизвестность.

Она поправила рукав и решительно направилась искать извозчика, готового за относительно приемлемую цену довезти её до столицы.

***

Поездка все равно обошлась Морене дороже, чем она думала. Хотя это логично – не на речку же едет. Да и лошадь тоже кормить надо.

Она прибыла в город уже ближе к ночи. Да ещё и оказалась на окраине. Адрес у неё был – она давно уже выписала его себе, на всякий случай (только бы не переехал!), но вот о том, что можно было попросить довезти её чуть ли не до порога за дополнительную плату, не додумалась.

Пришлось быстро искать гостиницу – Морена никогда ещё не находилась вне дома, в незнакомом месте, так поздно, и страшно было до дрожи.

К счастью, её поиски увенчались успехом, но всю ночь она не могла уснуть – просто сидела на кровати и смотрела в стену или в потолок, думая, волнуются ли родители. А вдруг волнуются… Они же её, дурёху и уродину, наверное, все равно любят, раз столько лет терпели. А она их доводила.

Если она вернётся… или кузен её вернёт – вряд ли она когда-нибудь ещё сможет что-то сделать самостоятельно.

Ночь прошла медленно, в мучительных и болезненных раздумьях, слезах и кошмарах под утро.

Завтракать Морена не стала: во-первых, не было аппетита, во-вторых, лишних денег. Да и есть пришлось бы в столовой под чужими взглядами, а она обжора, вечно голодная, наверняка будут смотреть и думать, куда ей так много.

Да и хотелось побыстрее приступить к поискам. Главное, если он решит донести родителям, сразу убежать. Бегала Морена плохо, но ничего, надо будет постараться. А может, он согласится молчать за деньги.

Морена пошла пешком – регулярно расспрашивая прохожих (наверняка её считали глупой провинциалкой), очень внимательно озираясь по сторонам и опасаясь, что у неё что-нибудь украдут, нервно сгрызая и без того уже обкусанные ногти и дёргая себя за кончик косички, крысиным хвостиком лежащей на груди.

Времени было уже за полдень, когда она наконец нашла. Дом выглядел очень богато, был обнесён высоким, но красивым забором и, судя по рассказам родственников, заносчивому кузену вполне подходил. Хотя сад, пожалуй, запущен.

Руевит Аэлий, значит.

Морена с минуту постояла перед калиткой, собираясь с силами, прежде чем решилась войти на территорию дома.

Осторожно постучала по белоснежной двери – н-да, это не то что дома. Откуда у кузена столько денег на поддержание всего этого в таком порядке?

Тишина. Пришлось повторить громче, но опять ничего.

Морена разочарованно вздохнула. Ещё одна хрупкая ниточка надежды оборвалась, как всегда бывало в её вышивках.

(У неё очень неуклюжие руки.)

Она направилась уже было на улицу – но в проёме калитки столкнулась с кем-то.

– Так, а ты ещё кто такая? – требовательно вопросил мужчина, перенося вес ребёнка, сидящего у него на руках, на другую руку. На запястье у него блеснул браслет.

– М-морена, сэр, – растерянно отозвалась девушка.

Она ни разу не видела кузена с детства – но он был очень похожим и на неё, и на других родственников. Только выглядел аккуратнее и аристократичнее. Вот вам и преступник.

Пшеничные волосы спадали на плечи аккуратными локонами, синие глаза прищурены и смотрели на неё с подозрением, весь такой холёный, даже в белоснежных перчатках. И этот браслет. Картину портил только ребёнок – который выглядел, ну… обыкновенно. По-детски. Волосы чуть темнее, чем у отца, встрёпаннее, а глаза такие же синие, только очень наивные.

– Дай мне пройти, – приказным тоном оповестил её Руевит, и Морена послушно сделала шаг в сторону.

Мужчина же прошёл к двери и, поставив осторожно ребёнка на крыльцо, принялся открывать дверь. Не оборачиваясь, поинтересовался:

– Ты ко мне?

– Д-да, сэр, – кивнула Морена, убирая чёлку за ухо и одёргивая подол платья. На таком фоне она казалась ещё большей неряхой.

– Проходи, – вздохнул Руевит, отпирая дверь и пропуская её и ребёнка вперёд. Захлопнул.

Морена испуганно сглотнула – так запасной план с побегом становился сложнее, но кузен истолковал её испуг по-своему:

– Не бойся, не зарежу. Ты не моя жена, – почему-то с горечью. По версии семьи, он её убил из ревности, но Морене такой повод казался очень… противным. И жутким. Но тут явно было не то место, где с таком нужно признаваться, да и выбор у неё был очень так себе. – Я тебя узнал. Ты какая-то там сестричка. Дочка тёти Лады, вроде.

Морена с трудом кивнула. Зря она всё это затеяла.

– И что ей надо? – голос Руевита вновь прозвучал весьма раздражённо. – Денег лишних у меня больше нет. Связи, увы, сейчас совсем не те. Я убийца, знаешь?

Морена отпрянула и выдавила из себя:

– Н-не ей. Мне надо. М-могу я у вас остановиться ненадолго?

Руевит медленно прикрыл глаза и вновь их открыл. Ребёнок же умчался куда-то в недра дома. Активный малыш. Кажется, ему четыре, вспомнила она.

– Что?

– Остановиться. Правда ненадолго! – пообещала она. – Я могу помочь с чем-нибудь. И деньги у меня есть.

– Девочка, у тебя головушка здорова? – хладнокровно отозвался Руевит, постукивая пальцами по стене.

И тут Морена уже не выдержала и разрыдалась. Громко, отчаянно, устало, как ребёнок.

Может, лучше просто утопиться? И сразу всё закончится. Она так устала!

Руевит же первую минуту всё так же хладнокровно простоял – уже привык к детскому плачу, но вскоре не выдержал и потряс Морену за плечи.

– Всё, всё, хватит. Выпьешь чаю и всё объяснишь. Без истерик!

Она успокаивалась медленно и, плетясь за Руевитом на кухню, продолжала ещё всхлипывать и по-детски размазывать слёзы по щекам.

Устала. Если откажет – точно всё закончит. Нет больше сил.

Чашку в руки ей буквально всунули. Глотнула она нехотя, но постепенно утихла и всё рассказала. Кратко. Безэмоционально – будто перекрыли внутри что-то.

Но он понял.

Кажется, Морена впервые в жизни это почувствовала.

Руевит продолжал что-то выстукивать пальцами, не снимая перчаток, теперь уже по столу, но в лице что-то неуловимо изменилось.

Морена впервые подумала – он ведь явно порвал с семьёй намного раньше, чем… стал таким. Причина была какая-то иная. А её никогда никто не упоминал.

– Знаешь… – протянул он наконец. – Ты можешь остаться. Не надо денег! – почти прикрикнул, заметив, как она дёрнулась к брошенной рядом со стулом сумке. – Просто будешь у меня в долгу. Мне не нужны деньги.

Морена медленно кивнула.

– Родители твои обойдутся пока без сведений о тебе. Если захочешь, сама им напишешь. Тебе вещи какие-то новые нужны, наверно?

Морена ещё раз медленно кивнула – думая, что, возможно, в этом какой-то подвох. И о том, что, если он и есть, то она совершенно не хочет об этом сейчас думать.

Совсем не хочет.

========== Глава 3. Слепой. ==========

Послезавтра Веелю исполнялось шестнадцать, и он прощался с приютом.

Он ждал этого двенадцать лет – как наконец он сможет покинуть это тухлое, надоевшее место, изученное вдоль и поперёк.

Сирот пристраивали куда-нибудь на первое время, чтобы они могли привыкнуть зарабатывать себе на жизнь, подыскивали жильё, да и проводы обычно устраивали неплохие. Но Веель не хотел ни того, ни другого. Он большую часть жизни здесь провёл! За него и так вечно решали! Сколько можно?!

Так что ждать он не собирался, поэтому, против обыкновения, проснувшись сегодня ещё до рассвета (он думал сделать это ещё вчера, но проспал и делал перед самим собой вид, что так и должно быть), втихую перебирал свои вещи. Их у него было мало, но всё же.

Прощание ему не нужно было как минимум потому, что он почти всех тут ненавидел. Единственным исключением была Фруд, но, когда он чисто теоретически предложил ей уйти с ним месяц назад, она категорически отказалась. Сказала, что это подло и низко, неблагодарно по отношению к воспитательницам. Что неразумно. Что он не выживет в этом мире без опыта. Что он слепой.

Слепой!

Веель сжал руки в кулаки. Признаться честно, в тот момент ему очень хотелось сестричке врезать, но в итоге только сам отхватил от неё подзатыльник.

Никто ему не страшен. Не маленький, разберётся. У него есть магия, он научится ей ещё лучше управлять, и все узнают, на что он способен. Он знал, что талантлив, хотя и скрывал это от большинства, предпочитая, чтобы его считали безнадёжным и не загружали лишними делами.

Он аккуратно сложил все свои вещи и подумал, что одно дело ради сестрички всё же сделать надо. Ей же важна репутация… и прочие вещи, о которых думают нормальные, как она, люди.

Веель соскользнул с кровати и бесшумно вышел из комнаты.

И направился вниз – как тогда, два года назад, когда Фруд захотела рассказать ему о находке.

Спуститься-то было легко, а вот найти нужные бумаги…

Об этом Веель не подумал. Он растерянно перелистывал пожелтевшие листы, пытаясь разобрать хоть что-то, но при свете только из-за открытой двери и таким шрифтом – увы. Всё сливалось в неразборчивое месиво. А никаких картинок, разумеется, на них не было.

И что делать? Плюнуть? Но Фруд явно переживала из-за этого. Ей больше нравилось быть простой крестьянкой, чем внебрачной дочерью какого-то аристократа.

К слову, если его официально как будто бы и нет… Куда они собираются его пристроить? Хотя сейчас, насколько он знал, никто уже не выслеживал тех, кто когда-либо был связан со службой королевской семье, но кто знает, как на самом деле обстоят дела.

Сам Веель, например, не простил.

Он тихо выругался. Бесполезно. Выход был только один.

Он откинул ни на что не годные бумаги и занялся огнём. Разжечь его надо было обыкновенно, физически, и, поскольку у него дрожали пальцы, удалось это не сразу, да и от разгоревшейся свечи он подсознательно отпрянул. Веель невольно прислушался, убеждаясь, что этот маленький позор останется только с ним, и махнул рукой, заставляя пламя разгореться жарче, сильнее, перекинуться на бумаги так, чтобы они вспыхнули, на пру мгновений заполняя комнату дрожащими тенями.

Все. Ровнёхонько так, чтобы не загорелись ни стол, ни деревянный пол, ничего.

Пожрав все документы, огонь погас. Пахло жжённой бумагой и дымом, но ничего больше.

«У меня получилось!» – возликовал Веель, чуть не рассмеявшись от радости.

Так, а вот теперь нужно было убираться отсюда, и как можно скорее.

Веель забрал оставленные сверху лестницы вещи и направился к выходу из дома. Пока все спали, у него был шанс.

Он уже вышел, как сзади раздался голос:

– Так и знала.

Веель, сжав пальцы, резко развернулся. Одна? Не одна? Как он её не услышал? Впрочем, зная, что он чутко реагирует на звуки, вполне можно попытаться их сократить, а он так был поглощён своими мыслями, что на мелкие шорохи мог и не обратить внимания.

Фруд стояла в дверном проёме, прислонившись к косяку. Волосы пушились золотистым ореолом.

– И-и? – с вызовом выпалил он.

– И ничего, – печально отозвалась она. – Даже не попрощался. Тебе вообще все равно на то, сколько времени я на тебя потратила?

– Я не просил, – буркнул Веель, опуская глаза и глядя в серую землю. Так было легче. Как будто и нет ничего вокруг, и не надо оправдываться за странное ощущение вины и стыда, заползшее в душу.

Фруд фыркнула. Ну чего она вечно строит из себя взрослую? Ей, вообще-то, тут ещё два года торчать. Ну, чуть меньше, но все равно много. А он вырос.

Правда, Веель все равно понимал – он себя оправдывает. Ищет причины. А от этого начинал злиться ещё сильнее.

– Ты там долго не протянешь, – просто произнесла Фруд. – Глупый. Ты последний раз в четыре года жил… На свободе, как ты говоришь.

– Протяну, – упрямо заявил Веель, надвигая на глаза чёлку. – Сам разберусь. Стану самым сильным магом… и тебя заберу! – пообещал мгновенно и даже обрадовался, какая хорошая идея-то. Почему он раньше об этом не подумал? Рассматривал её лишь как препятствие, хотя был к ней привязан.

Фруд ещё раз фыркнула. Не верит. Ну и пожалуйста.

– Денег у тебя нет, навыков никаких тоже, – категорично заявила она. – И знакомых там нет. Не протянешь.

Веель вздохнул и закатил глаза.

– Ну и не верь, – отмахнулся он. – Все равно заберу.

Он сделал несколько шагов назад, подойдя к сестре вплотную, провёл рукой по её щеке и поцеловал в то же место.

– Давай, держись, – весело заявил он.

И ушёл.

***

Приют находился относительно недалеко (с чужих слов) от столицы, рядом с полями – их туда периодически отправляли работать. Веель знал, что, если идти вдоль них, то можно будет выйти на главную дорогу, а там уже сориентируется. Раз дорога главная, то в столицу по ней точно можно выйти.

Первая неприятность проявилась в том, что идти ему надо было медленно. Нет, ну, него и дорогу рядом он различал, да и поля тоже – но земля была неровной, он часто спотыкался, да и от раздражения, что не может иногда понять, что перед ним, тоже зависал периодически.

А также дико раздражали попадающиеся незнакомые люди. Разглядеть их лиц он не мог и опасался, что это кто-то из приюта. Или что они подумают, что он сбежавший ребёнок. Но пока никто не порывался схватить его и увести обратно.

Если подумать – кому он там, кроме Фруд, нужен? Там никто никому не нужен.

Но Фруд – это действительно особый случай. Она слишком добрая. Все объединялись только с сильными, а она почему-то к нему. А он даже читать не умел – все воспитатели считали, что не сможет.

А Фруд смогла его всему научить. Даже не зная, что он ей родственник. Просто так. Веель в ответ старался ей тоже как-то помогать обычно, но у него это выходило не всегда. Может, поводов мало. Может… просто забывал. Но в обиду не давал точно. Тем более, он был более удобной мишенью.

Веель обиженно закусил нижнюю губу, вспоминая об этом. Сколько раз он был битым, сколько начинал драки сам – и не упомнить. Может, хоть это кончилось.

Хотя он и впрямь мало знал о внешнем мире. Четыре года – не тот возраст, когда что-то сильно осознаёшь. Голос и лицо отца и то полностью стёрлись из памяти. От матери же только остались слабые образы.

И пожар. И боль.

Веель сердито мотнул головой. Хватит уже. И так у Фруд пессимизмом заразился. Если будет так же много думать, то точно испугается и ничего не сделает.

А он знал, чего хотел, и был уверен, что хоть кто-то да остался, способный ему помочь.

Не могли они от всех избавиться или всех переубедить. Образование у Вееля, конечно, хромало на обе ноги, но все равно – не могли.

Постепенно, размышляя, он всё же дошёл до города.

И буквально ослеп от многообразия разных разностей. Здесь всего было слишком, слишком много – глаза только и успевали бегать туда-сюда, от растерянности толком взгляд сконцентрировать не получалось, и всё просто сливалось в единое пятно. Он настолько привык к небольшой территории приюта, что давно не считал свои глаза недостатком, мешающим жить, но в незнакомом месте оставались только звуки и жесты.

Веель старательно держался ближе к домам или ларькам – временами задевая их поверхности рукой. Приходилось в этих жестах сосредоточить всю свою магию. Фруд, которой это было особо не нужно, умела так делать намного лучше – кажется, она даже всегда знала, где он находится. А Веелю досталось что-то разрушительное. Вечно он что-то ломал. Даже сейчас он пару раз слышал странный треск и просто надеялся, что это не он сам от раздражения.

Пока не наткнулся на кого-то.

Это было просто лёгкое столкновение, девчонка сразу же отпрянула, но возмущённо пискнула, а Веель просто по привычке схватил её за плечи, желая разглядеть, поморгал, сосредотачиваясь.

Ткань под ладонями была какая-то незнакомая – не такая грубая, как та, в которую обычно одевали сирот. Кожа бледная. На руках, которыми девушка попыталась его руки оттолкнуть, тоже ткань – перчатки белые. И волосы светло-русые, тоже блёклые какие-то, как будто девушку обесцветили.

– Отпусти! Сейчас же! – раздражённо, но со страхом. Голос как-то странно дрожал.

Веель фыркнул и убрал руки, хотя и не опустил их. И, не обращая на это внимания, продолжил вглядываться в лицо, пытаясь собрать в картинку – в конце концов, первое его столкновение здесь с кем-то напрямую.

– Чего пялишься? И так знаю, что я уродина! – вспыхнула девушка, закрывая лицо волосами.

– И что? А мне в четыре года чуть не выжгло к демону глаза, и я почти слепой, говорящее пятно, – злорадно протянул Веель.

Он почти наслаждался этой неловкой паузой. Выросший среди озлобленности приюта, озлобленный сам, он был только рад этой секундной властью над чужой реакцией.

Девушка замерла – и отступила.

– Простите, – испуганно проговорила, перебивая паузу.

Веель вновь фыркнул и спрятал ладони в карманы туники. Смешно. Да и какая она там уродина небось… Уж он-то знал, каково жить с заметными шрамами и недостатками. Огонь неплохо его пометил.

– Вам нужна помощь? – медленно, старательно выговаривая слова поинтересовалась девушка.

Он хотел уже отказаться и разбираться дальше сам – но застыл от неожиданной мысли. Раз уж судьба посылает ему такие возможности, то чего отказываться.

– Да, пожалуй, – по привычке всё же схватил её за руку – Фруд-то давно к таким повадкам привыкла, а вот незнакомка опять вздрогнула, но отстраниться опять, кажется, постеснялась. – Как тебя зовут?

– М-море-ена…

Рука как-то странно обмякла, да и сама девушка тоже чуть качнулась и замерла. Вот тут Веель уже испугался и даже забыл о том, что хотел попросить, только сейчас догадавшись, что голос-то мог дрожать и не от страха.

– Эй, ты чего? – испуганно вопросил он.

Девушка тяжело и глубоко вздохнула, и Веель на всякий случай придержал её за плечи.

– Ты в порядке?

Посторонние звуки сильно отвлекали, но никто не спешил им помогать. И зачем они все тут ходят тогда вообще, спрашивается, раздражённо подумал он.

Девушка (Мо-ре-на?) ещё помолчала, будто не соображая, а потом всё же откликнулась:

– Да. Да. Простите, – смутилась и вроде как ожила, но Веель уже понял, что пользоваться ситуацией не будет. Ну её, припадочная какая-то, пусть идёт дальше.

– Может, тебя домой проводить? – уже без всякого интереса предложил, решив вернуться к прежним авантюрным идеям.