Текст книги "Тайна семьи Риддл (СИ)"

Свежий воздух – вот что помогало расслабиться. Риддл с довольной улыбкой шёл к занятой фигурке в саду. Мальчик был слишком увлечён работой, чтобы заметить его. Том подошёл ближе и осторожно склонился вниз, касаясь губами шеи сына.

Гарри сидел на стуле, немного держась рукой за мольберт, чтобы не выдать дрожь. Он стратил два холста, два из них были тусклыми, и пытавшимися быть полной копией природы, но у Гарри не получилось подать в пейзаж чувств, что-то было не то. Совсем не то. Не это дерево вишни, не фонтанчик подле которого росли розы. Ему пришла идея нарисовать то, что его мучает, то, что его беспокоит во снах.

Он макнул кисть в алую гуашь. Рисунок становился агрессивным и мрачным, ибо сама композиция показывала насильственную смерть, где Гарри подавал множество чувств, словно налегке это рисуя.

На холсте был изображён Хогвартс, а подле него обезглавленные трупы, кровь омывала стены Хогвартса, она стекала струйками от окон, словно кого-то обезглавили в окнах. На дереве висел кто-то – самоубийство. Увы ничего прекрасного он не мог нарисовать, когда его внутренний мир был болен и страдал. Композиция так и кричала об массовом убийстве.

Гарри не заметил, что отец шёл к нему, и когда тот прикоснулся губами его шеи опаляя его хрупкую шею горячим дыханием, то Гарри пискнул вздрогнув.

– Папа? Ох, прости. Я не заметил.

Том промурлыкал и нежно поцеловал мальчика в шею. Позже он взглянул на холст и нахмурился: всё было мрачно и кричало о страданиях внутри его мальчика. Мужчина обнял сына со спины, прижимаясь своей щекой к щеке сына.

– Что тебя мучает, Гарри? Скажи мне.

Он переживал за сына. Гарри не делился с ним глубокими переживаниями, только если они уже не сдерживались в его душе и скрывать их не было смысла. Это огорчало и беспокоило Тома. Гарри закусил губу, глядя на холст, осознавая, что нарисовал. Кого-то это могло оттолкнуть, но не его и его отца. Отец думает, что он страдает потому нарисовал подобное. А ответ был на поверхности – его сущность жаждала большего, едва глотнув тёмное заклятие. Это, что-то, что было скрыто в мальчике, но он не показывал этого. Тёмная сторона только сейчас начинала выходить из трещин его души. Почему-то, но его действительно на это тянуло, увидеть чужой страх. От дальнейших мыслей о его затаенных желаний Гарри было не по себе при отце, об этом он мог думать только в одиночестве, перед отцом в этот момент было стыдно. Он сжал руки отца, затем скрестил их пальцы, улыбнувшись.

– Меня ничего не тревожит, это всего лишь фантазия, не находишь? Терзать меня перестало давно, когда между нами пала стена отца и сына и медленно перешли в любовников.

– Это очень приятно слышать. – Том провёл губами до мочки уха мальчика и прикусил её. – Но, – мужчина шепнул в ухо, – ты врёшь мне, Гарри.

Том повёл мальчика к каменной лавочке, окружённой множеством кустовых красных роз. Садясь, мужчина потянул сына на себя, усаживая мальчика на колени. Он заметил, что Гарри избегал с ним взгляда и Риддл взял пальцами подбородок сына, заставляя смотреть ему в глаза.

– Скажи мне правду, Гарри.

– Я продолжу убивать, – как-то вылетело из уст Гарри, он не мог врать отцу, и отец выглядел так открыто и так возбуждающе, но затем поняв, что он сморозил, он отвернул голову. – то есть, я имею в виду, это всего лишь глупый рисунок! Я просто не знал, что нарисовать, а это как-то само пришло, я экспериментировал с красками и чтобы не было месива красок, я сделал ему историю. Тебе ведь понравилось? Гарри посмотрел в глаза отцу улыбаясь невинной улыбкой. Мальчику было спокойно находиться на коленях отца, и тот прижимал его крепко за талию, что давало чувство безопасности. Отец всегда его защитит.

Не слушая глупое оправдание про картину, Том смотрел в эти любимые глаза и понимал, что мальчика не могла не коснуться жажда тёмной магии. Он подозревал об этом, как только узнал об убийстве сына. Мальчик с лёгкостью бросал проклятия, а пыточное Гарри держал очень хорошо – Том это заметил. Но Гарри боролся сам с собой и очевидно он не понимал, что с ним происходило.

– Почему продолжишь? – поинтересовался спокойно мужчина.

Гарри надо было рассказать и перестать уклоняться от этого. Риддл хотел помочь ребёнку и для этого ему нужно знать всё. Взгляд Гарри стал туманным и жестоким, взгляд перестал быть ярким, вовсе наливаясь темным оттенком. Отрешаясь от реальности, он произнёс в задумчивости.

– Потому что им дорога в ад. Они меня бесят. Они заплатят за свои деяния, за свою не любовь ко мне, тем что унижают меня всегда. Оскверняя моё имя, как бы я не старался быть хорошим, меня презирали, а ещё хуже издевались, ссылаясь «твой отец убивает таких, как мы», а они глупо не понимают, что грязнокровкам здесь не место. Слизерин потерял авторитет. У других факультетов больше доверия. Мне постоянно тыкают пальцем, что во всей их жизни виноват только один человек, и это ты. Что ты самое ужасное, что могло произойти со страной. Что я тебе не знаю? Верить ли мне их клевете? Ты открыл тайную комнату в пятнадцать лет, натравляя на грязнокровок, тем самым одна из них сдохла в туалете. Ты убил своего отца, убил родственников по линии матери, сам ты вырос в приюте, тебя считали грязнокровкой, и не умеешь любить, и мне имитируешь любовь, по словам Дамблдора. Ты убивал похлеще меня, и в моё время собирал сторонников. Ты создал крестражи, по догадке директора. Дамблдор все мне поведал. Поэтому я и спросил у тебя, как ты раньше жил.

Гарри отрываясь от розы, Гарри глянул с прищуром в глаза отцу.

Лицо Тома застыло в непроницаемой маске, челюсть сжалась, а в глазах плескался настоящий гнев. Прикрыв глаза, Том нашёл в себе силы успокоиться.

– Именно поэтому я не хотел говорить о своём прошлом. В нём не было ничего светлого, ничего, что не заставило бы кого-то ужаснуться. – Том говорил тихо, смотря куда-то в сторону. – Я шёл по головам, добиваясь своей цели и в то время мне было не до близких отношений, тем более любви.

Том Риддл был сильным и уважаемым министром магии, любящим отцом и понимающим человеком. Он прославился введением жёстким законом о секретности их мира и правилам для грязнокровок.

Лорд Волдеморт или Тёмный Лорд – сильнейший тёмный маг, жестокий и не умеющий любить. Волдеморт не знал пощады и сострадания к врагам и убивал провинившихся.

Никто из волшебников Англии не знал, что эти двое один и тот же человек. Только ближний круг Пожирателей Смерти, Дамблдор со своим орденом и Гарри.

Старик успел многое навешать на уши его сына, чтобы отстранить мальчика от Тома. К счастью, тот был уже мёртв.

– Я не хотел, чтобы ты знал меня… с той, жестокой стороны.

Гарри знал, что Том это Волдеморт и был наслышан о деянии второго. Но никогда не был свидетелем этого. Он хотел, чтобы сын не боялся его, зная, что в прошлом Том шёл на любые жертвы; чтобы Гарри не боялся касаться его, зная, что руки мужчины по локоть в крови от пыток над пленными.

Взгляд Гарри стал светлее и он наконец-то улыбнулся весело осознавая, что получил ответ, который его терзает. Гарри прильнул к отцу кладя голову ему на грудь.

– Наконец-то ты сказал правду о себе. Ты просил меня не таить ничего от тебя, но тем самым ты мне тоже обещал, и плохо выполняешь эту работу. В принципе, мы квиты теперь. А я получается истинный наследник Волдеморта, ведь так? – прикрыл глаза Гарри, сжимая руки друг с другом и поджимая губы. – Только не говори эту нудную, заученную фразу:”я хочу, что бы ты и впредь оставался добрым мальчиком». Никакой доброты, когда надо издеваются, всех убить.

Фыркая произнёс Гарри желая, чтобы отец согласился с его мнением.

– Я хочу, чтобы ты и впредь оставался добрым мальчиком, – издевался Риддл и получил в ответ недовольное бурчание. Посмеявшись, Том произнёс, – ты для меня самое светлое в моей жизни, дорогой. И я хочу, чтобы ты был счастлив.

Стало ли легче мужчине от откровения – он не знал. Но ему точно полегчало от улыбки его мальчика и сердце Тома затрепетало.

За пределами этого дома Риддл не может быть тем, кем он является перед сыном: расслабленным, открытым, любящим.

– Знаешь, что? – прищурился Гарри. – А вот что, – Гарри начал щекотать отца под грудью.

От неожиданности они вместе рухнули на траву, Гарри ахнул, когда на него упал мужчина.

– Эй! Ты, что специально? – прищурился Гарри, он сорвал цветок и вложил его за ушко отцу, отчего засмеялся. – ты забавный.

У мальчика было задорное настроение, отчего хотелось пошалить. Гарри сорвал траву и посыпал её на волосы отцу. Падение было не из приятных, но терпимым.

– Да, очень смешно, – Том закатил глаза и стряхнул траву с головы.

Но позволял мальчику подобные манипуляции и не сказать, что ему это не нравилось. Взяв цветок с уха, он хотел сделать похожее действие, но слишком залюбовался мальчиком. Риддл коснулся бутоном шеи сына, ведя вверх, до виска, затем он поднял цветок над лицом мальчика и в миг все лепестки посыпались на лицо Гарри, стоило Тому только захотеть. Теперь мужчина смеялся, а внезапный чих мальчика он посчитал очень милым.

Гарри буркнул в недовольстве, поэтому встал, и вновь пощекотал отца, наваливаясь на него сверху, он ладошкой взял воду с фонтанчика и обрызгал отца, тем самым поднявшись с него и убегая. Ему не поздоровится. Гарри залез на дерево, чтобы отец не достал его. Залезая на самую верхушку, он запечатлел взглядом отца показывая ему язык.

Том вытер лицо от воды рукавом, смеясь.

– Ах, ты негодник. Гарри своей ловкостью забрался на дерево и кривлялся с его верхушки. Риддл лишь выразительно выгнул бровь от такого ребячества. Поднявшись, он скрестил руки на груди и покачал осуждающе головой.

– Гарри – Гарри, мне, кажется, ты забыл, – Том оторвался от земли и уже парил в воздухе возле мальчика. – Я везде достану тебя, где бы ты ни был. – он засмеялся и взял брыкающегося сына на руки.

========== Глава третья ==========

– Мне абсолютно не важно, – посмеялся Том. – Ты можешь выбрать любой гель.

Тому было приятно мыть мальчика, не давая тому упасть. Ноги явно не держали ребёнка – может, он правда перестарался? Гарри был так юн и мужчина не чувствовал себя хорошо, думая, что это всё было слишком рано для Гарри. Сейчас, когда мысли прояснились, он понимал, что это не есть хорошо для ребёнка. Мужчина хотел, чтобы сын дольше оставался ребёнком, не зная взрослых страстей и проблем.

Но Гарри был его сыном. Сыном Волдеморта. Мальчика не могло не коснуться тёмная сторона мира и результат на лицо – два убийства. Даже по понятным причинам это большая ноша для ребёнка.

Мужчина стоял на одном колене, одной рукой придерживая мальчика, а свободной уже отмывал остатки спермы между ног. Тому пришлось засунуть два пальца в анус мальчика – тот дёрнулся и зашипел – раздвигая колечко, чтобы всё вытекло. Это выглядело интимно и пошло, но Риддл отбросил лишние мысли.

Могла ли быть причина в самом Томе, в его желании? Когда у него только появились мысли о наследнике он понимал, что нормальной их семья не будет. Не считая внешность маггловского отца, Том унаследовал больше дурных генов, чем Гарри от него. Мальчик мог жить нормальной жизнью, но Риддл не мог не позволить себе слишком открыто любоваться сыном. Он водил к себе любовников и любовниц – очень многие имели чёрные волосы и если не зелёные, но яркие глаза – Том хотел перебить желание. Но это только усилило его.

Он не знал, что делать дальше. Разумней было прекратить всё сейчас, но Гарри не поймёт, в силу того же возраста. Сын бы никогда не оставил его и это было приятно осознавать. Но так хотелось, чтобы у его мальчика была нормальная и счастливая жизнь, которой не было у него самого. Чего же хотел Гарри? Ответ был просто – остаться с Томом. И Том хотел остаться с Гарри. Мужчина обнял сына крепче.

Мальчик поразмыслил над этим, отец позволил выбрать гель за него, чему Гарри усмехнулся. Приложив к подбородку пальчик и показывая вид мудрого профессора, мальчик взял колбочку мятного и фисташкового масел, и беря в руки гель с розой, поставил их на бортик, совмещая гель с двумя маслами, он принялся намывать тело мужчины, заставляя того ахнуть – Гарри уверен, что будоражил отца подобным, но отец и так в курсе к его любви к предметам душевых средств, он для него старался быть благоуханным и чистым всегда, а-ля вдруг папа решится и он лишится девственности, но Гарри пришлось самому взять инициативу, ибо терпение мальчика лопнуло дожидаясь пока отец наберётся смелости. Наконец-то, к его счастью, они могут открыто показывать любовь друг другу, это в новинку для Гарри. Он так счастлив, открывая для себя, что отец всецело может быть одновременно таким заботливым и страстным. Эта граница наконец-то разрушена, и Гарри не придется больше с ревностью наблюдать, когда отец приводил любовниц. Теперь он сам может удовлетворить отца, подарить ему ласку и блаженство, показать, что он достоин для него. Он, как будущий Темный Лорд.

– Люблю тебя, папа, – проговорил юноша, доводя до пенки тело. – тебе нравится этот аромат? Он очень тебе идёт.

– Да? – усмехнулся маг.

Том прикрыл глаза, наслаждаясь ощущениями от запаха геля и масел, и как ладони его мальчика намыливали его грудь. Это успокаивало и расслабляло.

Сына он помыл и теперь осталось подождать, когда вода из душа смоет всю пену с этого любимого тела. Том был в том же положении, не отпуская Гарри, боясь, что тот поскользнётся и упадёт. Он приобнимал мальчика за талию, почти усаживая на согнутую ногу и не мешал Гарри мыть его.

– Нравится тебе это занятие, – пробормотал Том, не надеясь, что сын услышит его.

– Конечно, нравится, папа, – прошептал Гарри, намыливая тело отца.

Руки Гарри опустились вниз, где пах, мальчик осторожно ласкал руками член, намыливая и его.

– Ох, он такой большой, – жарко прошептал подросток. – Мне нравится.

Гарри усмехнулся про себя, наслаждаясь от этого занятия. Он положил голову на грудь мужчины, слушая его ровное сердцебиение.

Мужчина выдохнул, чувствуя как рука сына была на его члене. От таких действий Том снова начал возбуждаться и он остановил сына, убирая руку мальчика.

– Осторожней, а то я не смогу сдерживаться, – игриво прошептал мальчику на ухо мужчина.

Гарри покраснел, когда отец это прошептал. Он и хотел, и не хотел одновременно. Он бы продолжил, но зад тянуло. И отпрянул руки от паха.

– Прости, – виновато пролепетал Гарри. – Когда мы покупаемся, папа, можно ты мне расскажешь о своей молодости?

Гарри с надеждой в глазах просил. Он не спрашивал, скорее не решался, да и отец ничего о себе не рассказывал поглощенный работой и воспитанием его. Дом, работа, как говорится. Обыденность, да, и только. И, когда Гарри вырос, он решился спросить, чувствуя, что стал равным ему и достоин знать. Ему весьма не давал покой то, что отец легко отнесся к сказанному Забини об убийстве, совершенным им самим. Или он не до конца осознает и боится его?

Том нашёл смущение сына очаровательным и улыбнулся.

– Ничего, – сказал он, смывая душем всё с сына и себя, выключая воду. – О моей молодости? – нахмурился Том. – А спать ты когда собираешься? Уже поздно.

Он не считал, что его молодость была достойна внимания и вспоминать о ней Том не хотел.

Мужчина поднял ребёнка и они вышли из душа, а затем из ванной комнаты, возвращаясь в спальню. Взяв свою палочку, Риддл лёгким движением высушил от воды их тела и укладывал сына в кровать, на чистые простыни.

Увидев два комплекта пижам, Том снова взмахнул палочкой и оба были наконец одеты.

– Завтра у нас будет с тобой весь день, дорогой, – прошептал Том и поцеловал мальчика в лоб. – А сейчас нужно спать. Спокойной ночи.

Том отстранился от мальчика и собирался вернутся в свою комнату. Гарри вздохнул, он так и знал, нет, он чувствовал, что тот не расскажет. Да, что же в его прошлом такого? Отец словно загадка был для него. Гарри не знал ни родителей отца, ни родственников, знал лишь что они наследники Слизерина и потомки чистокровного рода Гонтов, и все. Он даже о матери своей не знал.

Отец всегда говорил только: «ты родился перед Ламасом, в священный день, и ты приобрёл внешность своей матери, магия одарила тебя зеленым оттенком глаз». И все.

*