Текст книги "Тайна семьи Риддл (СИ)"

Автор книги: Ferril_Freeman

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Разве не я должен был сделать предложение первым? – Усмехнулся Том, принимая кольцо от Гарри.

И судьба действительно поступила с ними жестоко, делая их отцом и сыном. Мужчина приподнялся, почти касаясь губами губ мальчика.

– Я выйду за тебя, – сказал он тихо, только для Гарри. – И хватит извиняться, дорогой. Всё это прошло.

Тому был приятен подарок, как извинение и что мальчик раскаивается. Но надо было двигаться дальше и как мужчина хотел, чтобы его мальчик наконец начал ценить себя.

Он снова коснулся щеки Гарри, любуясь и чувствуя поистине приятное тепло в груди. Наверно, такая и должна быть любовь, ради таких моментов Риддл готов был принять её. Том вёл пальцами по щеке, наслаждаясь гладкостью кожи, он медленно опускался до линии челюсти, потом касаясь шеи, задевая чёрный бантик. Тому хотелось снять его, чтобы целовать эту сладкую шею, оставляя засосы, затем зализывая их и ловить стоны его мальчика.

Гарри усмехнулся, поджав губы, и промолвил совсем невинно.

– Я ведь устал ждать, когда ты сделаешь мне предложение руки и сердца, – Гарри теребил край платья. – Потому сам решил его сделать.

Гарри приятно было осознавать, что отцу понравился подарок, и он не заподозрил странного желания знать об отце чуть больше положенного. Занимать не только его мысли и сердце, и быть его настроением. Его вдохновением. Гарри, как ореол чистоты и невинности, но заметив, что отец хочет развязать бантик на шее, то он убрал его руки.

– Ну, не надо, – он боялся узнать злость отца, когда увидит укус Тома на его шее. Он придёт в ужас и ярость.

– Почему это? Не хочешь портить образ? – Тон у мужчины был игривым с нотками любопытства.

Он позволял себе такое только перед Гарри, даже с любовниками Том не вёл себя так. Гарри делал его сильно расслабленным, чтобы забиться о своей личности строго министра и Тёмного лорда. С Гарри было хорошо. Том поцеловал сына, оттягивая его нижнюю губу зубами, не сильно, чтобы не поранить. Он в порыве опустился к шее, но бант стал ему преградой к такому желанному месту.

– Так хочу полностью раздеть тебя, – горячо выдохнул Риддл, проводя губами от бантика выше, нова целуя губы Гарри.

От шепота отца у Гарри приятно тянуло внизу. Возбуждение нарастало, дыхание отца опалило его хрупкую шею.

– А я вроде хотел тебе больше не отдаваться, – как-то не кстати напомнил Гарри.

Но игривость отца заставила Гарри и самому забыть свое же обещание перед самим собой. Он хотел отца, но отец желал его куда более сильно.

– Ммм, нет, все же я хочу тебя, – мурлыкнул на ушко отцу Гарри.

Гарри из-за ощущений и ласки отца начал забывать об помеченном месте. Ему было все равно. Ему было приятно. Он этого он начал тереться пахом об пах отца.

– Хочу его внутри, – прошептал Гарри. – Он такой большой, и горячий, – облизнул провокационно губы подросток. – Я хочу чтобы ты изнасиловал меня…

От сказанного Гарри весь покраснел, и уткнулся в отца закрывая ладошками своё лицо.

– О, боже, что я сказал. Хочу видеть тебя грубым в сексе всего-то.

«О, Мерлин, я мазохист!»

Мальчик поднял лохматую голову и глянул на отца. Том тихо рассмеялся над словами сына и перевернув, положил мальчика животом на кровать, а сам мужчина навис сверху.

– Я исполню любое твоё желание, – шептал он сыну на ухо, – только скажи, – Том опустил одну ладонь вниз, скользя под платье и касаясь бедра мальчика. – И я сделаю. – Мужчина прикусил мочку уха мальчика, а пальцами он коснулся края кружевных трусиков, как бы случайно заведя пальцы под ткань, а затем убирая.

Мальчик развёл в стороны ноги, и тяжело задышал в предвкушении, что с ним сделают.

– Возьми меня грубо, – вильнул попой Гарри. – Докажи мне, что я должен тебя слушаться, – шептал мальчик, а затем закричал. – Покажи мне Волдеморта.

Гарри улыбнулся от того, что отец замер на месте, когда это услышал. Этого стоило ожидать. Мальчик сжимал в руках подушку, и повернул голову к отцу. Гарри этими словами просто позволил Тому делать с ним всё. Том не хотел быть грубым с мальчиком, он боялся навредить Гарри. Но затуманенный желанием мозг отодвинул страхи на второй. Гарри сейчас под ним и просит мужчину о грубости, а Том обещал выполнить желание сына.

Лёгкая дрожь возбуждения прошлась по телу и Риддл, не сдерживая себя, резко прижался пахом к попе мальчика, вжимая того в матрас кровати. Он развернул голову мальчика, настойчиво и грубо целуя. Одним невербальным заклинанием, руки Гарри были расставлены в стороны и будто привязаны к кровати. Теперь Риддл мог свободно водить своими руками, когда мальчик частично был ограничен в движениях. Том прекратил целовать сына, опустившись наконец ниже кусая шею, он раздражённо зарычал от этого мешающего банта. Приподнявшись и восседая на коленях над мальчиком, мужчина одним движением избавился от банта и тот исчез лёгкой дымкой. Удовлетворённый, он вновь припал к шее, целуя её, пока руки задрали низ платья, открывая вид на нижнее бельё Гарри. Рукой он провёл между ягодиц к паху сына, надавливая через ткань трусиков на член, а затем сжимая его. Он услышал резкой стон и усмехнулся, продолжая сжимать член Гарри и чуть ли не тереться своим пахом об попу мальчика.

Когда сковала магия по рукам и ногам, то Гарри понял, что подлил масло в огонь, лишь освобождая то, что внутри отца так старательно пыталось выйти, что-то жуткое и жестокое, но по милости отца он держал крепким контролем. Отец умел контролировать тьму, в отличие от него, от самого Гарри. Гарри немного завидовал ему. Гарри мысленно просил Мерлина, чтобы отец не увидел укус, он надеялся что тот не увидит, и не расспросит кто это сделал.

Когда юбку задрали, то мальчик покраснел ощущая себя по истине жертвой перед великим монстром. Ему это нравилось, он хочет посмотреть.

«Да, любопытство меня сгубит, это точно», подумал про себя Гарри.

А ещё ему было любопытно знать, какой может быть иногда отец если тот в бешенстве. У отца были две личности, но Гарри не знал Волдеморта, и он хотел бы с ним познакомиться, ибо отец старался не знакомить их, были ведь причины на это, но Гарри попросил его настоятельно. Отец исполнит ведь желание.

Мужчина внезапно остановился, медленно отстраняясь. Всё было так замечательно и его сладкий мальчик под ним, в таком соблазнительном виде и немного дрожащий: то ли от возбуждения, то ли от не знания, что будет дальше. Хотелось безумно раздеть, увидеть это желанное тело, но в голову мужчине пришла другая идея. Он голодно оскалился, смотря на своего мальчика, расстегнув и сняв штаны вместе с бельём, он устроился сзади Гарри, приподнимая бёдра мальчика выше, от чего поза выглядела совсем неприлично и пошло, от самого вида Гарри.

Его член стоял и просил разрядки, но перед тем как войти, Том коснулся члена мальчика и прошептал короткое заклинание, от которого Гарри не сможет кончить раньше и пока мужчина сам не позволит. Мальчик вздрогнул от непривычного ощущения у себя внизу и Том услышал судорожный вздох. Риддл собирался войти не растягивая мальчика, но смазку он всё равно наколдовал. Отодвинув ткань трусиков, открывая вид на тугое колечко, Том начал входить медленно, до самого конца. Его мысли туманились от ощущений и мужчина почти сразу начал двигаться, набирая темп.

Гарри начал оборачиваться в загадке, что отец сделал с ним, он чувствовал, что его возбуждение не прекращалось, словно остановилось и вовсе не менялось.

Немного сжав простынь от страха, когда его приподняли, то мальчик понял, что сейчас будет не так, как в прошлые разы. Да, он этого желал, и назад дороги нет. Гарри ахнул, когда в него проскользнул эрегированный орган, до самого конца отчего он сам вздрогнул, но при это сжал член внутри себя, ощущая, как все-таки приятно его чувствовать. Его отец не предупреждая начал двигаться в него, набирая ритм и почти выходя вдалбливался в него держась за его талию. Гарри вскрикивал от толчков, но виду не подавал что ему больно. Он ради отца стерпит и это. Против себя самого он начал двигать бедрами навстречу отцу.

Он упивался ощущениями, быстро двигаясь Риддл прижимал сына ближе, не давая мальчику двигаться самому. Он брал, брал такого сладкого Гарри, что кружило голову. Том сжимал бёдра мальчика, замедляя темп, наклонившись сзади мужчина укусил Гарри за шею, потом зализывая, целуя. Двигаясь, Том заставлял сына чуть ли не вскрикивать, что больше распаляло мужчину. В нём не было сейчас нежности, лишь редкая осторожность в некоторые моменты, чтобы не повредить сильно ребёнку. С него будто спадали цени, удерживающие Риддла от подобных действий, чего не было с любовниками, лишь Гарри и только Гарри мог его полностью удовлетворить. Внутри мальчика было тесно и горячо, а стоны сына были лучшим звуком для его ушей. Сделав ещё несколько толчков, мужчина вышел из Гарри, резко переворачивая того на спину. Заклинание продолжало действовать и руки мальчика моментально прижались к кровати. Том поднял таз ближе к себе и снова вошёл, сразу задавая быстрый темп.

Гарри немного вздрагивал под натиском мужчины, который сильно брал его в этот момент. Он кусал подушку, чтобы успокоить внутреннюю боль, что начала отдаваться по всему телу. Он только и ощущал, что его натягивали на такой крепкий орган, который и не желал спадать и вовсе, будто его это вновь и вновь будет будоражить и он все равно будет стоять даже не смея обмякнуть.

Кажется, он не подумал о чем просит.

Подросток старался не двигаться, чтобы самому не навредить себе, и доверившись только движениям отца, был спокоен, но каждый раз неистово громко вскрикивал, и от боли, и от удовольствия. Ведь отец парой раз проезжался по простоте тем самым скрашивая ноющую боль.

Его перевернули, и отец видел его таким красным, таким невинным, он был напуган, но желание в глазах все ещё жило, что давало знать, что он не желал останавливаться, хоть дискомфортно было, когда смазка засохла и отец словно на сухую его брал. Он граничил между криками и стонами, его руки сжимали постельное белье. Гарри просил отца не останавливаться, просил большего.

– Ещё! Сильнее, – он понятия не имеет что за этим последует. Но ему нравился настрой отца. Такого он ещё не видел.

Волдеморт двигался сильнее, сжимая кожу и впиваясь в неё аккуратно стриженными ногтями. Чувство власти и полного контроля освободили полностью разум мужчины Тёмному Лорду. Теперь красные глаза светились ярче и в его взгляда можно было прочесть наслаждение с похотью. Он с долей любопытства, остановившись, опустился над Гарри, опираясь на руки по бокам от мальчика. Остатки размазанной помады от поцелуя на лице мужчины выглядели странно, но придавали ему полностью хищный образ. Волдеморт рассматривал Гарри будто впервые, словно никогда и не видел его. Но он не видал мальчика таким: лежащим под ним, стонущим, покрасневшим, развратным, готовым полностью отдать себя себя. Маг оскалился.

– И почему же прятали от меня такой сладкий десерт, – протягивал он, даже вопроса не было в тоне.

Волдеморт взял пальцами подбородок мальчика, тот замер, не зная, как вести себя с ним. Мужчина приподнял его лицо, потом повернул вправо, а затем влево. И он действительно был доволен таким мальчиком. Наклонившись, он припал к нее, касаясь языком от линии челюсти и ниже к шеи. Но он был недоволен наткнувшись на воротник от платья. Раздражённый, простым невербальным он избавил и от платья. Теперь Волдеморт укусил мальчика за ключицу, проводя губами ниже, до груди.

– Я попробую тебя всего, сынок, – последнее слово прозвучало как издевательство, но мага это не заботило.

Сейчас Гарри, как никогда испугался отца, а может и не совсем отца и вовсе? Человек, которого он видел сейчас был не его отец, он мог поспорить об этом. Гарри смотрел испуганно в эти рубиновые глаза, которые все чаще становились ярче. Отец и Волдеморт были словно два разных человека. И, сейчас под Волдемортом Гарри старался не делать ошибок, не злить парой раз. Он кричал, и парой сжимал простыни так крепко, что пальцы белели. От грубых прикосновений отца на его теле расцветали синяки. Он желал уцепиться за мужчину, но заклятие сковывающее его руки и ноги не давало этого сделать. Юный Риддл проморгавшись удивленно глянул на отца.

– Папа, но мы уже не первый раз это делаем, и ты вроде всего меня пробовал, – невинно пролепетал Гарри.

Его образ и этот невинный голос лишь украшали его в глазах Волдеморта.

Он знал, что перед ним уже другой человек, которого он не знал, но рискнул спросить, удостовериться в действиях отца. Было ли это дефектом или раздвоением личности? Он не знал. Возможно ли это что отец мог и не выйти из состояния, и терял контроль над самим собой. Это в на Гарри, но мальчик просто желал изучить отца от «а» до «я», как какой-то артефактом или любитель необычных животных изучающего существ.

Гарри поджал губы, и попытался двинуться, но заклятие все ещё было активно. Внутри него хорошо так саднит, Гарри не сможет сидеть на стуле наверно неделю.

– Папочка.

Он трогал и кусал это юное тело, ему нравилось чувствовать дрожь мальчика под собой, а иногда были слышны и писки, если мужчина укусил достаточно сильно. Вернувшись к соскам, Волдеморт захватил один в род, посасывая, а затем кусая. Чувствуя, как Гарри напрягается, надеясь, что не будет так больно, после укусов или от сильных хваток Волдеморта. Хотелось полностью поглотить такой сладкий десерт, который всё время от него ускользал.

Иногда Волдеморт целовал Гарри, сплетая их языки и не позволяя мальчику брать верх. Он не двигался, всё ещё находясь внутри мальчика, это придавало колющие и возбуждающие ощущения. Его веселило, когда Гарри хотел подвигать бёдрами, но Волдеморт не позволял, крепко держа их. Мужчина коснулся твёрдого члена мальчика, зная, что тот не может кончить, начал поглаживать орган через ткань трусов. Постепенно, Волдеморт возобновил толчки, двигаясь в такт ласкам на члене мальчика.

– Я помню нашу особую встречу, – блаженно выдохнул мужчина, двигаясь быстрее. – Как ты лежал на этой кровати и сжимался, плакал после моих ударов, – Волдеморт выглядел так, будто вспоминал о чём-то приятно. Его затуманенные красные глаза смотрели почти любяще и с нежностью на фигурку сына под ним.

– Ты такой красивый мальчик… – мужчина не договорил, заметив кое – что.

Он остановился от движений и навис над Гарри, внимательно смотря на укус на шее. Этот укус был не его, когда нынешние были свежи и покрасневшие, этот уже имел застывший и не такой яркий след. Они не занимались сексом достаточно долго для них. Мужчина пропадал эти дни на работе и не мог быть близок с Гарри.

Не мог… Значит, Гарри…

Волдеморт зло рассмеялся и сжал челюсть мальчика, заставляя того смотреть на него.

Сейчас не было той паники, страха, что мальчик будет с другим и оставит его. Вместо этого была ярость, гнев и даже боль в груди.

– Тебе столько всего прощается, – говорил маг тихо, почти шипя на ребёнка, – а ты смеешь быть с кем-то в моё отсутствие, негодник.

Гарри замер от слов отца.

– В отличие от тебя, я не с другими, а с тобой. С твоими душами. Ээ… Как они называются?.. – как-то неожиданно сознался Гарри чувствуя вину.

Он не любит врать отцу.

Но что-то внутри взяло над ним контроль, и Гарри перестал бояться и глядел с такой уверенностью на мужчину перед собой.

– Это тебя не касается, все-таки, ты сам мне изменил, а отчего же мне нельзя это сделать в отместку тебе? – как-то неистово не своим голосом проговорил мальчик. Внутри была тоска. Было недовольство, возмущение и разочарование? Гарри не разочарован, он скорее напуган. И под натиском мужчины он мог выдать ему все, что тот пожелает. Он любил его, и уважал его.

– Папочка, папуль, не надо, – промолвил мальчик умоляю отца не делать ему боли. – У меня кроме тебя никого не было.

Гарри сглотнул смотря в глаза отца. Он был зол и заинтригован. Волдеморт схватил мальчика за шею и прижал к изголовью кровати. В нём бушевала ярость и мужчина собирался проучить сына.

– Мне… – Его лицо впервые было искривлено от злости, когда он смотрел на Гарри, – мне. Ты принадлежишь мне. – Он сжал кисть сильнее, не обращая внимание на страдания мальчика. – И так поступать, ты, дорогой, не имеешь…

Мужчина рвано выдохнул и зажмурил глаза, резко отстраняясь и отпуская мальчика. Было паршиво, пусто и горько. Открыв глаза, он снова посмотрел на сына своими чёрными глазами. Тома давила печаль и его тело охватило бессилие. Он был спокоен, но потерян внутри.

– Да, – сказал он хрипло и без недавней злости, – это было вполне честно, Гарри. – Он горько рассмеялся.

Поднявшись, Том оделся и вышел из комнаты. Ему нужен был свежий воздух, выйдя на задний двор он вдохнул полной грудью, но это не помогало. Риддл снова рассмеялся и схватился за голову. Гарри тоже изменил ему. Было правда больно.

Гарри долгое время смотрел в потолок, находясь в трансе или просто в себе. Самобичевания начинались с каждой минутой, и Гарри выходя из себя понял, что сейчас произошло, и то, что отец расстроен из-за него. Он не знал, что теперь делать, что говорить, он теперь думает, что Гарри его не любит, ведь он предал его. И Гарри было стыдно перед ним. Всё тело болело, и саднило. Поджав губы, и еле поднявшись с постели, накидывая на себя мантию и идя в ванную забирая дневник Тома Риддла и свою палочку, и резко аппарировал. Он знал, где будет находиться, пока их отношения слегка остынут, когда Гарри не будет сильно просто говорить с отцом. Отец никогда не узнает, что он находится здесь, он бы и не догадался. Мальчик про себя решил, что будет легче если он пробудет в маггловском районе. Отец сюда не сунется, а Гарри иногда захаживал на территорию против воли и наставления отца. Юный Риддл находился в доме своего раба-маггла, который для своей жизни отказался даже от своего имения. Опустившись на диван, и поглаживая рукой дневник он смотрел в сторону камина с тоской. Казалось, будто это все кошмар, и он все ещё спит, но боль отрезвляла и намекал, что это все реальность.

Придя в себя, Риддл вспомнил о Гарри. Его могло напугать поведение мужчины и оставлять мальчика сейчас было плохой идеей. Им надо многое обсудить и прийти к выводу о их отношениях. Может, Гарри было сложно иметь с ним такие отношения? Это могло быть, ведь такие отношения сами по себе большая трудность. Стоя перед дверью в спальню сына, Том коснулся кольца, что Гарри подарил ему.

Открыв дверь, он позвал сына, но тот не отозвался. Осмотревшись, Гарри не оказалось в комнате и ванне. Он обошёл весь особняк и задний двор – Гарри не было.

Гарри все ещё находился в каком-то загнанном состоянии. Мысли так и твердили об измене отцу, которую он даже не совершил с Томом, лишь мимолетные касания и жадные поцелуи.

Один раз Том видел его голым, второй раз Том привык к нему и уже нуждался в нем. Что будет если он познакомиться с другим Томом? Гарри был в той мантии, в которой пришёл в когда-то имение Гонтов, и по взысканиям Тома о предположительном крестражем нашёл кольцо. Весьма необычное и своего рода мощное. Мальчик вынул из кармана кольцо Марволо Гонта, и словно ощущал всю силу этого кольца. Было в нем что-то такое знакомое, как и дневник. Кольцо было на отрыв словно нуждалось в общении и требовало к себе внимание, словно оно тосковало там средь руин дома. Гарри погладил кольца и прошептал на парселтанге.

– Я бы хотел с тобой поговорить.

Интересно, Том не будет ревновать его сильно к кольцу?

– Я мог бы проклясть тебя.

Сзади мальчика появился парень. Он был немного старше на вид, чем крестраж из дневника. Том выглядел совсем не дружелюбно настроен, под глазами были тёмные тени, а кожа была бледнее. Красные глаза с подозрением смотрели на мальчика, прищуриваясь.

– Кто ты такой?

Гарри молчал некоторое время поглаживая дневник в руках.

– Твой сын, – прошипел на змеином языке мальчик.

Его печальный вид говорил о многом. Ощущение было, будто Гарри кого-то потерял и выглядел чересчур поникшим. Мальчик с стоном поднялся и глянул на младшую версию отца.

Однако даже парселтанг не убедил Тома в правдивости слов мальчика. Он мог упустить ещё каких-то родственников? Его сын. Это просто смешно!

– Что за ложь, – Том зло оскалился. – Даже если ты и мой сын, что мне мешает наслать на тебя проклятие и заставить медленно умирать?

У Риддла не было никакого сочувствия к этому мальчику. Он медленно обошёл, как хищник, ребёнка и встал напротив мальчика. Он стоял и смотрел сверху вниз, его красные глаза продолжали бегать по фигурке мальчика, подмечая любые детали. Весь печальный вид ребёнка, размазанная помада на губах и засосы на шее не вызвали ничего, кроме презрения. И это его сын?

Гарри мысленно уходил в сомнения в отце.

– Будь у тебя сын, ты бы спал с ним? – как-то неожиданно прошептал мальчик.– Очевидно же. Я не знаю, что мне делать, мой отец ревнует меня к его же крестражам!

Гарри последнее выкрикнул, и открыл дневник написав короткую фразу.

«Том, я убежал из дома… И ещё один этот крестраж как-то возмущённо разговаривает»

Брови Тома поднялись в удивлении, но он не сдержал издёвки.

– Если ребёнок настолько жалок, что даже родитель готов с ним спать, – усмехнулся он и рассмеялся.

Парень, увидев первый крестраж, даже был заинтересован и наклонившись посмотреть, что там пишет этот ребёнок.

– Я даже удивлён, – Том проследил за исчезающими чернилами, – что дневник ещё не забрал твои жизненные силы. – Он внимательно взглянул на мальчика, словно разглядывая в нём что-то. – Хотя ты уже давно под его контролем. Думаю, скоро ты умрёшь. – Оскалился Том и довольный, сделал шаг в сторону, делая вид, что заинтересован в интерьере дома.

*

Том в дневнике напрягся.

«Какой крестраж, Гарри? Тебе надо быть осторожнее, не все будут дружелюбны к тебе, только потому, что ты сын главной души.»

От слов Тома из кольца у Гарри пробудилась та жажда крови, что ступала с ним по одну ногу. Взгляд от реакции подростка перед ним потемнел и не вызывал ничего кроме, как чувства не скрываемой жажды боли.

«Кажется, я его случайно убью.»

Гарри отложил дневник, приподнявшись с дивана.

– Жалким сделал значит. Ревность к собственных крупицам души действительно наибольшая глупость, – Гарри разглядывая кольцо, как-то в задумчивости протянул. – Интересно, что будет с ним если кинуть в него смертельное… Авада Кедавра! – мальчик послал смертоносный луч в сторону специально промахиваясь, лишь для эффекта, чтобы припугнуть. – Ой. Промахнулся! Второй раз не промахнусь, – и кинул кольцо на пол направляя палочку на кольцо, из палочки было видно, как зажигается зеленоватое свечение.

Том знал, что так не уничтожить крестраж, но внутри всё равно напрягся. Однако, сейчас он не скрывал своего заинтересованного взгляда с ребёнка, словно тот предстал перед ним в новом свете.

– Надо же, – он медленно подошёл, становясь почти в плотную, жадно разглядывая мальчика, видя намного глубже. – Убивай… Убивай, если хочешь полностью сойти с ума от тёмной магии.

Оно было быстрым, но Том поймал взглядом проскользнувшее замешательство на лице мальчика. Этот мальчик не убьёт его, даже если попробует – не сможет. Первый крестраж не позволит.

– Как же зовут тебя, мой убийца?

– Я Гарри, – представился мальчик. – И я уже убил некоторых людей, сжёг Адским Пламенем бунтующих волшебников позволявшие себе произносить имя Темного Лорда, убил Дамблдора, убил мать, издеваюсь на диване своим любимым магглом, скучаю по нему, это кстати его дома, пока я ломал ему ноги, он подарил мне своё имение, интересно, разве осколки души не делятся друг с другом об узнавшем? Я хочу найти все крестражи отца. Черт, я сбежал из дома, потому что видел отца в поникшем состоянии, он состроил лицо, будто я ему реально изменил! Том всего-то поцеловал. Ладно, просто укусил. Но это не измена, черт возьми! Ты его душа, дневник его душа, это же один и тот же человек – он сам!

У Гарри случился на нервной почве порыв слов из-за накативших моментов, он всегда высказывался вслух, когда его что-то нервировало, и мальчик говоря это ходил из стороны в сторону размахивая руками и при этом психуя желая выговориться.

Том забавлялся, смотря жестикулирующего в порыве мальчика. Парень слушал его спокойно, иногда удивляясь, но ненадолго.

– Крестражам незачем общаться с друг другом, Гарри, – Том специально протянул имя мальчика, выделяя его почти язвительно. – Наша задача охранять часть души и защищать, если ей грозит опасность.

Том деловито подошёл к окну, разглядывая пейзаж, но мысли его были о другом.

Гарри был сильным волшебником, но магия не была до конца сформирована. А тёмная магия нарушала развитие его волшебства из -за чего мальчик не всегда мог бы использовать свою магию в полной её мощи. А от контроля первого крестража, Гарри мог быстро утомляться. Этот мальчик неосознанно губил сам себя, что Том считал глупым и интересным, для наблюдения.

– Зачем тебе все крестражи главной души?

Он подошёл и поднял кольцо с пола, зачем – то рассматривая его.

– Как это зачем! – вспыхнул Гарри, но резко замолк.

Он не должен выдавать тайну своего эгоцентризма. Гарри кашлянул, и присел на диван, а затем вскрикнул.

– Мордред подери! – Гарри распахнул глаза, когда боль в низу живота отдалась прорывом словно что-то ударило его внутри. Мальчику было неловко перед Томом из кольца, что немного усмехнулся. Хорошо им так попользовался отец. Шикарный секс. Теперь зад болел у него очень сильно. Гарри старался не показывать своего дискомфорта, но это выделялось очень сильно. Гарри привыкнув к зудящей боли внизу живота, мотнул головой.

– Нет, не болею я, – проговорил мальчик. – Меня просто так отец хорошенько выдрал…кхе…да, есть за что, но я не понимаю связь. Это не является же изменой. Это же его душа.

Том рассмеялся от глупости мальчика.

– А «отец» твой это знает? – Парень не спеша подходил к нему и навис, опираясь руками о спинку дивана. – Или ты думаешь, – Том наклонился к уху мальчика, – если спать с нами, то главная душа будет довольна этим? – Парень выдохнул горячо и лизнул край ушной раковины. – Мы все части одной души, но у каждого из нас есть свой разум, своя личность, оставшаяся после разделения заключения в предмете. И мы все очень жадные, Гарри. – Том снова протянул имя мальчика и теперь прикусил мочку уха. – Хочешь и со мной целоваться? Твой «папочка» всё равно ничего не узнает, – издевался парень.

– Нет, нет, не надо, – Гарри мотнул головой. – Не хочу больше секса.

Гарри нравились ласка и голос Тома из кольца, но они были отчужденными и не родными, как Тома из дневника или как у его отца. Этот крестраж не был похож на них. Он другой, он холодный и пустой.

– Папа, резво показал Волдеморта, он обычно же не такой со мной, – Гарри вытянул белоснежную нить из виска. – Хочешь глянуть на главную душу?

– Нет, – Тому это было не нужно. – Иногда крестраж ловит обрывки памяти или эмоций от главной души, если они сильные. – Он всё так же был непозволительно близок к лицу мальчика. Заметив лёгкое непонимание на его лице, Том оскалился. – А ты хочешь узнать, что сейчас с главной душой?

Тому нравилось давить на чувства мальчика и находил это даже возбуждающим. Но он так же презирал этого ребёнка, что вызывал такую слабость у главной души.

Гарри вздохнул, и отменил заклятье. С ним был сложно, признавал Гарри, когда крестраж напомнил об отце, он спросил.

– Да, я хочу, – закивал мальчик отчего даже встал из любопытства. – Что с ним?

Резко заболела голова, и начало темнеть в глазах, Гарри чувствовал удушение, будто его что–то убивает. Он знал, что это, и левикорпусом отшвырнул от себя два крестража откидывая на первый этаж, дышать становилось легче, слабость накатившая начала усиленно порождать его. Ему нужно восстановить силы. Но едва не дойдя до постели мальчик рухнул на пол теряя сознание и разбивая падением себе нос.

*

Мужчина, подавив в себе панику, собрался с мыслями и вспоминая все места, в которые мог сбежать Гарри. Но куда бы аппарация его не приносило, мальчика не было. Том готов был убивать и пытать, но если он пойдёт на поводу у эмоций, то не сможет найти Гарри. Умывшись, успокаиваясь и возвращая себе холодный ум, Том Риддл вызвал двоих доверенных Пожирателей Смерти, которым можно было доверить жизнь его сына, и которые не будут болтать лишнего.

Двое, Рудольфус Лестрейндж и Барти Крауч. Первый обожал своего крестника и не дал бы его в обиду любой ценой, а второй был верен Тёмному Лорду до мозга костей. Сообщив, что Гарри сбежал, Рудольфус начал задавать ненужные вопросы о причине, беспокоясь за Гарри, но одного взгляда Волдеморта хватило, чтобы тот замолчал. Когда Пожиратели удалились выполнять приказ, Том устало сел на диван, хватаясь за голову и больно оттягивая свои волосы, сжимая кулаки. Ему нужно было остаться с Гарри и он бы не сбежал. Но Риддл не ожидал, что Гарри правда изменит ему и главное, мальчик старался это скрыть от него этим бантом. Почему он скрывал этот укус, раз хотел отомстить ему за измену? Неужели у Гарри был кто-то важный? Важнее Тома? Гарри не мог, нет. Если рассуждать логически, то мальчик мог быть сейчас у того человека. Почему Гарри не сказал, что он в отношениях с кем-то? Но ответ был очевиден – мальчик боялся, что Том убьёт его любовника. И это было правда, Том бы убил его и убьёт сразу, как только найдёт его. Риддл не мог отпустить сына, он сильно любит и нуждается в нём, как и Гарри. Или уже нет? Мужчина откинулся на спинку кресла, осознавая. Гарри мог отстраниться, когда Том порол его ремнём. Вполне логично, что мальчик мог понять свою ошибку, выбирая отношения с ним. А сказать это боялся. Но Риддл не планировал отпускать сына. Он никому его не отдаст, даже если Гарри будет его ненавидеть. Том спрячет мальчика, не выпустит, не избавится от того, кого смог полюбить.

========== Глава девятая ==========

Прошел месяц. Месяц.

Месяц со дня, когда Гарри покинул родительский дом, Риддл-мэнор угнетающе опустил без присутствия жизнерадостного мальчика. Казалось, в этот дом Гарри впускал солнечные лучи озаряя дом – с его отсутствием этого не стало, и дом погрузился в печаль и тоску. Гарри пробыл в состоянии комы очень долгое время. Всему виной то, что к нему присоединился ещё один крестраж, который полностью его опустошил вместе с дневником Тома Риддла.

Он мог умереть, но вовремя разорвал узы с крестражами, которые тянули жизненную энергию мальчика, лишь относительно отличалось то, что оба по разному вытягивали его, если дневник брал понемногу, то кольцо сбирало до жадности. Гарри очухался, его тело даже и не слушалось его из-за долгого времени относительно проведенного без еды, и без движения, то тело долго не могло войти в тонус. Через какое-то время, Гарри сам поднялся, но ощущал дискомфорт во всем теле, как натиском его мышцы тянули, мозг отказывался работать, и голова словно разрывалась, поначалу, когда Гарри вышел из комы, он не мог вспомнить кто он и где он, и как сюда попал лишь в долю времени удалось вспомнить фрагменты. Мальчик задавался вопросом: «сколько я вот так пролежал?»

Назад к карточке книги "Тайна семьи Риддл (СИ)"