Текст книги "Меняя ход событий (СИ)"

Автор книги: Эйлит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 54 страниц)

Мало кто это поймет, потому что мало кто знает правду тех страшных времен. Но мне как посвященной в кровавую тайну, теперь ясно, что и Хокаге догадывается о непосредственном участии Данзо в переломных событиях минувших дней. Уж слишком явно он ненавидит Саске как живое напоминание о том, что давным-давно должно было сгнить в сырой земле.

Спасти его она не может, но оттянуть время – да.

Если бы Саске захотел, он мог бы уже сбежать.

Что происходит? Я совсем не понимаю его намерений.

– Как скажешь, Хокаге, – извелся желчью старик. – Но ждать суда он будет за решеткой.

Ему бы только посадить его.. А там уже понятно. Убьет и позже выкрутится любой инсценировкой.

Цунадэ хмуро глянула на Саске, наконец-то побудив его к каким-то действиям.

Создалось впечатление, что все эти разговоры вообще ни в коей мере его не касались.

– Делайте, что посчитаете нужным. – равнодушно сказал он. – Никакого сопротивления не будет.

– Саске, – ахнула Карин и вместе с ней подскочила добрая половина присутствующих. – Ты с ума сошел?!

– Успокойся, Карин. Я так решил.

– Саске-кун, – подала голос Ино. – Как же так, ты не можешь..

– Чем ты думал раньше?! – в сердцах воскликнул Киба. – Какого черта тянул резину???

– Ты уверен в своих действиях? – тихо спросил Джуго, положив ему руку на плечо. – В курсе последствий?

Нешуточные опасения во взглядах его команды подтверждали тот факт, что он ни словом не обмолвился о своих дальнейших действиях.

– Да. – просто ответил Учиха и вдруг резко вскинул на меня глаза.

Я и Дейдара стояли ближе к Данзо и в данный момент были повернуты к нему в пол оборота.

Кто бы что ему не говорил – он не обращал внимания, ни на кого не смотрел, не проявлял и доли эмоций, а тут такой быстрый, почти пронзительный взгляд, адресованный мне.

«Ну, а ты что мне скажешь?» – мне казалось, именно это читалось в его черных глазах. – «Какой твой вердикт? Что думаешь обо всем этом?»

Также неотрывно глядя на меня, он медленно двинулся ко мне навстречу.

Все внимание наших друзей и наставников было приковано к нам.

Я ощущала это кожей, так как тоже, кроме как на него, ни на кого не смотрела.

Вот он уже совсем рядом, все с теми же незаданными вслух вопросами.

Никогда раньше я не чувствовала сколь сильны эти нити, крепко-накрепко связавшие наши с ним судьбы. Как-то раз его брат сказал, что если он умрет, а мы еще будем связаны договором, – умру и я.

Но в иллюзии Итачи, когда Пейн свернул мне шею, – я ожила благодаря прощальному подарку Нарин. После того, как я пришла в себя, то подумала, что оказалась спасена только из-за того, что связана с Саске, как было в прошлый раз, когда он сам же оборвал мою жизнь катаной. Но затем осознала, что связующих нас уз больше не существует, что означало его смерть. Осталось понять, в какой момент исчезла эта связь – до или после окончательной расправы Пейна. Потому что если Учиха умер раньше, тогда я в безопасности и мне ничего, в случае его казни не грозит. А если он погиб секундой после моего воскрешения, то и я нахожусь под ударом, так как не знаю наверняка правил этого чертова договора!

И о каких вообще правилах можно говорить, если я анализирую происходящее в воображении Итачи!!

О Боже, будет ли мне уготован хотя бы призрачный покой в этой невероятно трудной жизни?!

С нарастающим беспокойством я уставилась в черноту его глаз, стараясь найти там хоть какие-нибудь ответы.

Быть может он ждет, что я во всеуслышание заявлю о нашем договоре со старшим, тем самым спровоцировав ответные действия бывших джинчурики и Цунадэ? Ведь одно дело – дать умереть отступнику, за которым водятся черные дела, и совсем другое – «ценному свидетелю и той, что поспособствовала мирному разрешению конфликта».

Быть может он пытается втянуть меня в очередной спектакль брата, где я должна вслепую играть спасительную роль?

Внезапно моя ладонь завыла сигналами сдавливающей боли, и я перевела непонимающий взгляд на Дейдару, который с силой сжал мои пальцы.

Одного мгновения хватило на то, чтобы понять, что он тоже вспомнил холодные слова Итачи и сейчас готов раскрыть перед присутствующими все карты.

Мы вдвоем предупреждающе взглянули на Саске, и тот наконец-то четко сказал глазами «НЕТ».

Весь наш безмолвный диалог и мои стремительные выводы прошли за какие-то секунды, но мне казалось, что я только что выплыла из другой реальности.

Показанная Итачи трагедия еще долго будет тянуть меня в омут тяжких воспоминаний.

Учиха остановился в двух шагах от нас и, все также глядя на меня, неожиданно произнес:

– Наруто, я даю тебе слово, что я не хотел ее убивать.

Мое тело окатила ледяная волна, на мгновение зазвенело в ушах и болезненно сжалось сердце.

Саске обернулся к Узумаки.

– Я сожалел о содеянном. Просто знай это.

– Я надеялся на это, Саске. – хрипло отозвался друг.

Напряженные взоры бывших товарищей понемногу начали теплеть, все невысказанное сейчас и недосказанное тогда обратилось в пыль, став ненужным и неуместным в призрачном примирении таких разных, но одновременно похожих в своем одиночестве людей.

И весь остальной мир ненадолго исчез.

Остались только мы – команда номер семь в своем грустном, но счастливом, долгожданном, но прощальном единении.

– Какаши-сенсей, – Учиха обратился к Хатаке.

Дальше он не продолжил, только лишь медленно махнул ему рукой, отдавая дань уважения нашему учителю.

Тот также помахал ему в ответ.

Ну вот и все.

Лопнул тот нарыв вражды и злобы.

Теперь все встало на свои места.

Вся тяжесть вины за произошедшее с Саске, съедавшая Какаши эти годы, освободила его душу и улетела прочь.

Он не был ни в чем виноват, и мы неоднократно говорили ему с Наруто об этом, но привязанность учителя к своим ученикам – дело тонкое и очень сердечное.

– Все это неправильно, – с надрывом выкрикнул Узумаки, когда Саске подошел к Данзо. – Ты не должен сдаваться им!

– Это мой выбор. Просто попытайтесь его принять.

Секунда и на запястьях Учихи сомкнулись припасенные сопровождающим Шимуры наручники.

«Какой-нибудь хитрый предмет», – пронеслось в голове. – «Должно быть, они способны выкачивать чакру или что-то в этом духе. Сильного нукенина они за решетку не посадят. Перед этим из него обязательно попытаются выкачать энергию».

– Я уже сегодня распоряжусь о совете, который мы созовем, чтобы решить его судьбу. – твердо произнесла Цунадэ. – А также направлю к тебе своих людей, чтобы они кое о чем расспросили Учиху Саске.

– Поступай как знаешь, – ухмыльнулся Данзо. – Буду рад принять их у себя в тюрьме.

Отделение для особо опасных преступников отошло к нему под руководство еще при мне. Но тогда я не знала, что он за человек. Даже не догадывалась. Для меня он был вечно хмурым дядькой, которого уважали и ценили за труд, который он усердно вкладывал на благо деревни.

А теперь я вижу в нем лишь ненасытного до силы и власти узурпатора, душа которого, если она у него все-таки есть, давным-давно утонула в крови убитых им людей.

– Оу, Данзо-сама, – послышалось из-за ворот, куда уже заходили старик и его команда. – И вы тут??

– Джирайя-сама, – осип Шимура, превратившись в каменное изваяние. – Вы живы?

Господи, я даже не заметила, что с нами не было саннина! Когда он успел слинять и откуда вернулся?

Мы с Деем и остальными подошли поближе, чтобы лучше разглядеть дивную встречу.

Насколько я помню, откровенно воинственных стычек между ним и Джирайей не было, но то, что они друг друга недолюбливали, не являлось секретом и для простых людей. Всегда отстраненно-вежливо, на «вы», не опускаясь до ругани или скандалов, они по надобности обсуждали общие дела деревни и обменивались парой-тройкой дежурных фраз при случайных встречах, если были не одни.

Но кто знает, как они себя ведут, встретясь где-либо один на один?

– Так уж вышло. – разулыбался саннин. – Что жив и здоров. Спасибо Сакуре и Конан, моей бывшей ученице. Они спасли меня.

– Воот как, – постарался выдавить подобие улыбки Данзо. – И снова Сакура..

– Она ведь наш национальный герой, – заговорчески «шепнул» спасенный так, чтоб услышали все. – Я хочу немедленно распорядиться о подготовке необходимых наград. Вы даже не представляете, что сегодня было! Она спасла нас..

– Да-да, – с перекошенной физиономией отозвался руководитель АНБУ. – Слышал я. Вот уж чудеса чудесные.

– А куда это вы идете? О, и Саске с вами! Так-так.. Значит..

– Преступникам место в тюрьме, – каркнул тот, дико раздраженный и обескураженный этой встречей. – И даже не пытайтесь..

– Нет-нет, – замахал руками саннин. – Как можно. Это в вашей компетенции, я тут ни при чем.

– Вот именно. В моей.

Наконец они разошлись по своим сторонам и Джирайя, дождавшись пока процессия уйдет из зоны слышимости, рассказал куда исчезал.

– Подумав, что Данзо уже наверняка пустил гадкие слухи о Сакуре, я подстраховался и предупредил несколько джонинов, чтобы те проинформировали хотя бы часть наших сограждан. Как ни крути, а доверием Шимура особым не располагает, коноховцы любят нашу Хокаге и, соответственно, ее окружение, ну, то бишь меня, поэтому уж точно c восторгом воспримут вести о моем феноменальном возвращении.

Страшно гордый собой он вздернул нос и лукаво покосился на Цунадэ, но, встретив недобро прищуренные карие глаза, мигом посерьезнел.

– А вообще тебе бы не мешало выступить с публичным заявлением и объявить имя героини. Самое главное сейчас – заручиться поддержкой народа, а там уже никакие Данзо не страшны.

– Конечно, я выступлю с заявлением, только наша проблема со старым пнем от этого не разрешится. Однако все могло быть куда хуже, если бы не Нии Югито. Пока тебя не было – она спасла Сакуру и ее друзей-акацки. Надо бы прежде всего поблагодарить ее и остальных за невероятную поддержку.

Все дружно повернулись к бывшим джинчурики, среди которых, между прочим, находился сам Казекаге, и заголосили слова благодарности.

– Сакура, Сакура, детка, сними нас отсюда! – послышалось откуда-то сверху и я, туго соображая кого и зачем снимать, задрала голову вверх.

– О БОЖЕ, – чуть не заорала я. – Мама! Папа! Ноа! Я совсем забыла, что вы здесь!!

Мой верный сокол превратился в тихую громадину, и все это время спокойно выполнял роль пестрой горы. Мы все настолько отвлеклись дебатами с Данзо, что совершенно забыли про мой призыв.

Ноа, похоже, и сам запамятовал о притихших пассажирах на своей спине, иначе бы давно помог им спуститься.

Не успела я власть пометаться из стороны в сторону, хватая себя за виски, как он прилег на землю и немного распушил крыло, чтобы маме с папой можно было комфортно сойти.

– Доченька, – я тут же угодила в объятия мамы. – Мы с отцом еле сдерживались, чтобы не закричать, когда Данзо принялся говорить о твоей участи ужасные вещи! Но потом заговорила та девочка, и мы уже просто тихо следили за развитием событий.

– Куда мы тебя отдали, – с горечью произнес отец, приобняв меня и маму. – Я никогда себе этого не прощу.

– Брось, папа! – воскликнула я. – Даже не вздумай себя корить! Становление шиноби было моим осознанным выбором. Я ведь сама просилась в академию!

– Что же теперь будет, Сакура? – на маминых глазах снова замерцали слезы. – Будешь ли ты в полной безопасности?

– Буду. – я поцеловала ее в щеку. – Ты же слышала, ма. С сегодняшнего дня я под защитой всех Великих Стран.

Говоря это, я мало верила в эту самую защиту, но мне во что бы то ни стало нужно убедить родителей не переживать из-за меня. Хотя бы не так глобально.

– А ты чего молчал, Ноа? – спросила я. – Как-то странно для твоего нрава.

– Ты вмешиваться не просила. – коротко буркнул призыв. – А от самодеятельности своей я отказался, все равно тебе ей не угодишь.

– Ноа! – умилилась я и подбежала к его лапе. – Ты у меня самый лучший! Спасибо!

Я обхватила гигантскую «ножку» руками, и что есть силы стиснула в объятиях.

– Ну прекрати, – растерялся сокол и легонько потряс лапой, пытаясь сбросить меня на землю. – Не положено хозяевам с тотемными животными сюси-муси разводить.

– А я хочу. – я отвязалась от его ноги и выскочила вперед, чтобы видеть его лицо. (По-другому сказать просто не могу). – А теперь дай мне пять!

– Что?! – заморгал Ноа. – Не буду я тебе ничего давать! Да и как ты себе подобное представляешь?

– Просто вытяни крыло и я хлопну тебя по самому большому перу!

Птица скривила клюв.

– Ну же! Давай сюда! – я оббежала его с правой стороны и встала на более-менее безопасное расстояние, которое позволяло ему хоть немного расправить гигантское крыло.

Ноа закатил глаза.

– Я жду!

– Ладно, – сдался тот, и спустя долю секунды я лежала на земле.

– Сакура! – воскликнули сразу несколько голосов. – Ты не ушиблась?

– Ты че творишь, – возмутилась я, поднимаясь на ноги. – Я сказала «дай пять», а не «тресни мне в ключицу и свали на землю».

– Я не рассчитал. – надулся сапсан. – Да и подумаешь, там удара-то не было. Я ничего не ощутил.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула я. – А теперь постепенно, неторопливо чуть расправь его.. так-так.. стоп!

Я прикоснулась к бархатному, окрашенному в черный цвет кончику одного из маховых перьев.

Пальцы ощутили невероятную мягкость и податливость перьевого опахала.

– Пушистый, – пробормотала я, наливаясь гордостью от осознания того, что имею контракт с самым прекрасным представителем тотемных животных. – Спасибо тебе за все, Ноа.

– Не за что, – оттаявшим голосом отозвался он. – Ты знаешь, что всегда можешь положиться на меня.

Тут сокол легонько провел кончиком пера по моей макушке.

– И покрась волосы, что ли. А то страх смотреть.

С грустной миной я вытянула несколько прядей и рассмотрела их на золотистом луче закатного солнца.

– Ну тут с какого угла посмотреть, – хмыкнули у меня под ухом. – Если присмотреться, то можно решить, что тебе идет.

Я ничего не ответила, а только прижалась к родному сильному плечу. Дейдара обнял меня в ответ.

– Сакура? – удивленно воскликнула мама.

– А, – очнулась я, отстраняясь от парня. – Мам, пап, знакомьтесь. Это Дейдара. Мой будущий муж.

…

Нии:

– О, я вас поздравляю!

Утаката:

– Присоединяюсь.

Ино:

– Ты с ума сошла?! Он же преступник!

Папа:

– Дочь..

Цунадэ:

– Сакура, ты серьезно?

Джирайя:

– О, это чудесно! Примите мои искренние поздравления! Когда назначим дату?

Наруто:

– Сакура-чан, что ты сейчас только что сказала?

Ино:

– Но симпатичный.

Папа:

– Доочь.

Ноа:

– Так и быть, на свадьбе покатаю.

Суйгецу:

– Прекрасное заявление, Сакура. Позволь и мне вас поздравить!

Хината:

– Я очень рада за вас!

Киба:

– Это шутка?

Тентен:

– Сакура, ты нормальная?

Папа:

– ДОЧЬ!

Мама:

– Кизаши, не кипятись, посмотри какой красивый мальчик!

Ино:

– Даа.. И вправду красивый.

Наруто:

– Сакура-чан, будь добра..

Ино:

– Замолчи, Наруто.

Папа:

– Мебуки, ты что такое говоришь?! Ей же всего семнадцать!

Мама:

– И что? Я тоже вышла за тебя в семнадцать лет.

Папа:

– Но.. мы.. я.. э..

Гай:

– Гуляяяяем!

Какаши:

– Неожиданно. Но как бы то ни было я рад за тебя.

Ирука:

– О, Сакура, поздравляю!

Арами:

– Вауу, свадьбааа! Я помогу тебе выбрать свадебное кимоно!!

Чоджи:

– Где будете справлять?

Шикамару:

– Женитьба в таком возрасте? Бред.

Лио:

– Вы классная пара! Поздравляю! А кольцо уже подарил?

Наруто:

– И все-таки я настоятельно рекомендую тебе, Сакура-чан, объяснить причину такого странного выбора.

Рок:

– Если ты счастлива, то счастлив и я.

Ино:

– Нет, я тебе удивляюсь, ты себе умудрилась еще и парня найти!

…

Когда все мало-мало стихло, внимание народа привлекла разозленная Карин, обвинившая всех в хладнокровии и черствости души.

– Саске только что увели в тюрьму, а вы тут уже свадьбу во всю обсуждаете! Где ваша совесть?! Неужели вы позволите ему остаться за решеткой?!

Холодный ответ Цунадэ, который, в общем-то, носил характер «не суй свой нос, куда не просят», ее, естественно, не удовлетворил. Однако продолжать дальше она не рискнула, прекрасно понимая шаткость своего положения в стране Огня.

Остальные, казалось, не особо переживали за его судьбу, ведь Пятая пообещала, что участь Саске будет решаться на совете Великих Стран. Уверенность в том, что она не бросит своего бывшего подопечного в беде, плотно основалась в их сердцах, изгнав оттуда первоначальных страх за его жизнь. Да и к слову, кто тут особо за него переживал? Лишь я, Наруто, Какаши, и все также преданно влюбленная в холодного красавца Ино.

Карин, Джуго и Суйгецу – это другая тема, у них с Саске совершенно особые взаимоотношения. Правда, щенячья привязанность первой и еще более пылкая, чем у Ино любовь, предполагали серьезное соперничество между двумя упомянутыми дамами.

Красноволосая сразу же заметила надрывные ноты в голосе моей подруги, когда она обращалась к Учихе, после того как они только появились здесь, да и пока я была в деревне, девушки, похоже, уже успели достаточно «сблизиться», для того чтобы окончательно признать друг в друге соперниц.

Но кто бы тут кого не ревновал, кто бы хоть чуть-чуть не волновался, никто кроме меня, Дейдары, Джирайи и Цунадэ не знал об истинных намерениях Данзо.

Однако паниковать я не спешила.

Прощальный взгляд Саске закончился успокоившим меня и блондина подмигиванием, которое так удивительно не вписывалось в его суровый нрав.

Он знает, что делает.

Так почему я должна переживать?

…

После того как утихли все страсти, Цунадэ отправилась произносить речь, Ноа вернулся к себе домой, команда Саске по тихой ушла восвояси, а я, мама, папа, Дей, Конан, наши гости и некоторые из учителей пошли в резиденцию Хокаге, чтобы обсудить важные детали и, наконец, поесть.

Ужин накрыли в просторной, светлой столовой, которая располагалась на третьем этаже огромного здания.

Я не была тут нигде, кроме как в кабинете сенсея, поэтому мне было очень интересно рассматривать место, где собирались на трапезы великие люди Конохи.

Пол в комнате был застлан светло-песочным ковром с узорами из золотистых листьев и хорошо гармонировал с традиционными по форме, расписанными пастельными цветами портьерами. Посередине, как и полагается, стоял длинный дубовый стол и шестнадцать элегантных, обитых кофейно-молочным гобеленом стульев.

Слева от стола располагался классический мраморный камин, над которым висел портрет третьего Хокаге, а рядом с ним и далее по периметру весело поблескивали настенные светильники в виде золотых искусно сделанных канделябров*.

Нахождение в столь знаменитом и богато обставленном помещении придавало чувство робости и неуверенности, а порядочные незнания этикета затрудняли выбор необходимых для еды столовых приборов.

Но всем мукам и тихим взволнованным перешептываниям пришел конец, когда вернулись Джирайя и Цунадэ, искренно изумившись пустому столу.

– Почему не вы не распорядились о еде? Шизуне!

– Госпожа Хокаге, – подскочила та. – Они сказали, что непременно должны дождаться вас и только потом начинать!

– Боже, – закатила глаза глава деревни. – Что за бред, все ведь голодные. Тащите сюда ужин, да побыстрей.

Шизуне выскользнула за дверь позвать официантов.

– Бога ради не смотрите вокруг такими испуганными глазами. – хмыкнула Хокаге, поймав мой взгляд, которым я одаривала роскошную люстру. – Меня и саму эта комната немного смущает, до сих пор стараюсь привыкнуть. Раньше тут все было обставлено по традициям нашей страны, но после того как Третий съездил с деловым визитом в одно из западных государств, в резиденции много чего перевернулось вверх тормашками. Признаться, я и сама нахожу удобства в наполовину привитой здесь чужой культуре, и сейчас вы поймете почему. Кухня у нас сегодня тоже нетрадиционная.

Через несколько минут подали поистине королевский ужин и все, взяв пример с Цунадэ, которой, похоже, было далеко все равно на соблюдение этикета, воодушевленно зазвякали первыми попавшимися под руку вилками и ножами.

После половины перепробованных блюд я ощущала себя беременной слонихой, но еще очень хотела съесть хотя бы одну ложку предстоящего десерта. И как раз в перерыве ожидания сладкого мы быстро обсудили намеченный план действий.

Дейдару и Конан я на первое время беру к себе, до тех пор, пока мы не дождемся вестей от СВС.**

В деревне по-прежнему будет введен режим повышенной боевой готовности, так как неизвестно, что в ближайшее время предпримут Тоби и Пейн.

Судьба Саске за разговором не затронулась, но внутри я чувствовала, что Цунадэ понимает часть его намерений, и ни в коем случае не собирается препятствовать ему их исполнять.

В конце застолья, (десерт я все-таки осилила весь, ибо не доесть шоколадный мусс с экзотическими фруктами и сбитыми сливками показалось мне маленьким кощунством) я, родители, Конан и Дей горячо отблагодарили наших гостей и потихоньку засобирались домой.

Прощаясь с Гаарой, я сказала ему слова благодарности за Дейдару.

Памятуя об их ожесточенной битве, исходом которой стал захват джинчурики Шукаку, мой бывший командир за все это время не высказал ему и толики неприязни, за что и было сказано мое «сердечное спасибо».

По возвращении домой я постаралась хоть немного развеселить грустную Конан, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке.

Последние слова Нагато наверняка сильно ранили ее душу, и сейчас она то и дело прокручивала в голове правильность своего мучительного выбора.

Когда я перед всеми во всеуслышание объявила о Дейдаре, бывшая напарница лидера немного встрепенулась и подарила нам теплую улыбку, но не смогла произнести слова самых искренних пожеланий. Ведь кто как не она знает, через что нам пришлось с ним пройти.

Ненадолго выбить ее из меланхолично-опустошенного состояния удалось как ни странно Суйгецу, о котором я расскажу чуть позже.

Но сейчас, дома, синеволосая снова впала хандру и никак не реагировала на мои рьяные попытки ее расшевелить.

Блондин же, четко уяснив недоброжелательное настроение моего отца из-за предстоящей притянутой мной за уши свадьбы, о которой естественно никто из нас даже и не думал, решил взять все в свои руки и попросил папу о разговоре по душам.

Они ушли на кухню, в то время как мама уже вовсю хлопотала по комнатам, выбирая какое постельное белье она постелет «Дейдарочке», а какое «милой Конан». Похоже, обретение не только дочери, но и потенциального зятя возродило в ней новую, невероятную тягу к жизни и сейчас она превращалась в энергичную, веселую, полную планов и желаний женщину.

Спать легли рано, так как все, а особенно я, чувствовали себя совершенно измотанными.

Разместились просто: я с Конан в моей комнате, мама с папой у себя, а Дейдара на диване в гостиной.

После разговора с блондином отец больше не хмурился, но зато стал предельно серьезным, что, однако, способствовало правильному сдвигу в их взаимоотношениях.

Не успев ничего обдумать в своем воспаленном мозгу перед сном, я уснула, едва моя голова коснулась подушки.

А на утро, как только мы втроем притащились на кухню, где родители уже готовили завтрак, отец молча передал мне записку от Цунадэ.

– Когда успела? – удивилась я. – На часах только девятый час.

Я развернула конверт и вытащила плотный листок, на котором быстрой рукой были написаны ожидаемые мной с самого начала известия:

«Данзо убит. Саске сбежал».

прим.:

*Что касается описаний евро-столовой. Вообще, если вдуматься, мир Наруто очень мал. Все там говорят на одном языке и кушают двумя палочками. Конечно, все мы понимаем, что культура созданного Кишимотой мира – это культура Японии, пусть и не в полноценном своем проявлении. Но я решила немного разнообразить свой фик. Еврообстановка наблюдается также и в башне Пейна, и в доме Сакуры и там, где когда-то отдыхали Итачи, Саске и Сакура, после того как она воскресила старшего нии-сана. Хотя, там я по привычке описывала чисто русскую избу 😆 В общем, не обессудьте и не серчайте на меня, мне ей-Богу нет времени досконально изучать японскую культуру и описывать ее в своем фанфе. Да простит меня старик Сарутоби, поддавшийся соблазну переделать часть помещений в резиденции Хокаге хDDD

**СВС – Содружество Великих Стран

====== Глава 64. “Мгновения покоя” ======

Жизнь удивительна в каждом ее проявлении.

После бешеного ритма прошедших дней, наступило временное затишье, которое я с упоением вдыхала полной грудью, гоня прочь муки и страдания, что позже неустанно настигали меня по ночам.

Я многому научилась. Многое переосмыслила.

Постоянное напряжение минувших недель отступило назад, давая волю светлой, почти безудержной радости от нового этапа моей жизни.

Вся обыденность прошлых времен вдруг засверкала красками свободы и счастья, я стала ценить и хвататься за каждое мгновение, проведенное с друзьями и семьей.

Неведомой эйфорией оборачивалась даже простая прогулка до магазина, я буквально светилась от восторга, выполняя обычные обязанности по дому или идя на вечерние рандеву с Конан и Дейдарой.

Мое подсознание пыталось отравить легкость беззаботных дней, напоминая, что угроза все еще висит как надо мной, так и над моими близкими, но я была достаточно сыта переживаниями ночей, чтобы при свете солнца позволять угрюмой маске мученицы овладевать моим лицом.

Человек не может контролировать свои сновидения.

Иногда он не может и вовремя проснуться, дабы избежать кошмара преследуемых его во снах картин.

Не могла и я.

Иллюзия Итачи так прочно засела у меня в голове, что показанные в ней события продолжали истязать мое сознание каждую ночь.

Волосы я красить не стала. Хоть седина меня мало украшала, я решила оставить все как есть. Возможно позже я что-нибудь и предприму, но сейчас есть и более важные дела.

Каждый вечер мы встречались с моими товарищами в каком-нибудь уютном кафе деревни. Разговаривали, делились историями и совместными воспоминаниями.

Дейдара и Конан проявляли мало интереса до нашей дружбы, однако дома сидеть не оставались и практически всегда и везде ходили со мной. Принятие двух акацки в коноховскую «шайку» обошлось без стрессов, но подрывник и любительница оригами предпочитали держаться на расстоянии.

Ино и Наруто проявляли живой интерес до блондина, и тот как можно вежливее отвечал на все их вопросы.

Узумаки, по правде говоря, был настроен немного враждебно (ну как же, Харуно Сакура объявила одного из акацки своим женихом) и вначале очень хмуро косился на Дея, но по прошествии нескольких дней смирился и перестал донимать меня и его провокационным взглядом.

Слишком много всего было рассказано для того, чтобы подчеркнуть, что наши отношения появились не из воздуха.

Никто из моих друзей и предположить не мог, через что на самом деле мне пришлось пройти.

Я не стала утаивать правды ни о своем пребывании в Амегакуре, ни об известных мне теперь тайнах мира шиноби.

О судьбе Итачи теперь знали все. И это было для меня очень важно.

Рассказывая историю клана Учих, я ощущала, как с моих плеч спадает гигантский груз сочувствия и боли. Нет, я не перестала им сопереживать, но с этого момента было приятно осознавать, что другие чувствуют то же, что и ты.

Затронув эту часть темного прошлого клана, я не могла не упомянуть про родителей Наруто, чем вызывала настоящий шок как у сына четвертого Хокаге, так и у всех наших друзей.

Дружище долго не мог прийти в себя, а после помчался в резиденцию Цунадэ – получить правду из уст наставника его отца.

Джирайя, кстати, прямо-таки не выводился из владений Пятой и что-то мне подсказывало, глава Конохи была отнюдь не прочь находиться в его обществе. Конечно, на повестке дня стояли крайне важные для страны вопросы, и саннин был очень важным советником, проще говоря – второй правой (после Шизуне) рукой, но я-то знала, что они просто наслаждаются общением друг с другом и Хокаге впервые за столько лет, сможет действительно открыть ему свое сердце.

Многочасовые посиделки с коноховцами отнимали у меня много сил, так как я повторяла им все последовательно услышанные мной ранее истории, а также мою собственную драму, пережитую в организации «Рассвет». Прошлое Итачи, прошлое трех сирот из Аме, прошлое мой погибшей наставницы, договор с братом Саске, прощальный подарок Нарин, контракт с одним из сильнейших тотемов, подробное описание случившихся битв, все, все, все – вплоть до описания характеров каждого подчиненного Пейна.

Правда о моих нынешних способностях привела половину товарищей в неописуемый восторг, а другую, наоборот, в настороженное затишье.

Какая-то часть меня была страшно довольна возможностью похвастаться и поведать о боевых заслугах, но здравый смысл заставлял входить в рамки приличий – ведь самую главную битву я все же провела в иллюзии Итачи.

Об этом я тоже рассказала, ибо тайна моих за какие-то секунды поседевших тогда волос, волновала практически каждого.

Кто-то даже заявил, что в момент принятия самого главного в моей жизни решения, я постарела лет на десять.

Да уж, возвращение в реальность под обжигающий риннеган лидера не сотрется из моей памяти никогда.

«– Все взвесила? Ты остаешься или уходишь, Харуно? Пора бы уже определиться». – металл его голоса продолжает отдаваться у меня в голове звонким эхом. Я еще очень долго буду приходить в себя.

Но несмотря на все прошлое, грядущее и настоящее, я чувствовала себя очень счастливой. Да, расслабляться рано, однако я смогла. В этот раз я смогла. С помощью Итачи, с помощью Джирайи, Дейдары, Конан и бывших джинчурики, – в конечном итоге победа была за нами.

Впитывая в себя радость от каждого момента встречи с друзьями, наставниками и семьей, я изо всех сил старалась поделиться ей с моими дорогими оставшимися здесь акацки. Дей начал вскоре вести себя более непринужденно, пытался спокойнее адаптироваться к моему близкому окружению и не давал мне повода для каких-либо расстройств. Синеволосая же была по большей части уныла и пассивна, что омрачало мою воздушную эйфорию по возвращении домой.

В ее потухших глазах читался какой-то невысказанный вопрос, который она, как мне казалось, почему-то не решалась задать.

«Ну что же ты.. – думала я. – Как мне помочь тебе? Как облегчить боль от расставания с Нагато?»

Увы, в голову не приходило ровным счетом ничего. Он по-прежнему мой враг. Полный ненависти и злобы, на время затаившийся враг.

Единственным лучиком утешения в ситуации с Конан, являлся, как ни странно, Суйгецу, учудивший до умопомрачения милую сцену в тот момент, когда мы всей толпой стояли у ворот Конохи.

Мастер оригами тогда мало воспринимала окружающую действительность, лишь мое смелое заявление о женитьбе с Дейдарой, да выходка Хозуки, озарили на мгновения ее грустное лицо.

После того как исчез мой призыв и Цунадэ объявила о том, что идет держать речь перед жителями деревни, на сцену, а точнее на всеобщее внимание вышел Суйгецу и, предварительно прочистив горло кашлем, уверенно раскланялся перед Конан.

– Мадам, – торжественно начал он, приковав к себе удивленные взгляды присутствующих. – Разрешите выразить вам свое восхищение вашей красотой.