Текст книги "Меняя ход событий (СИ)"

Автор книги: Эйлит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 54 страниц)

«Сакура… – его голос становился тише, печать почти отпустила меня. – Не надо…»

– Прощай, сенсей. – со слезами в горле проговорила я. – Почему-то сейчас мне хочется сказать именно «прощай».

«Он тебя не послу…»

Речь старшего оборвалась, боль прекратилась, вторая печать контроля перестала существовать.

– Ты разговаривала с ним? – глухо спросил Саске. – С Итачи?

– Да. И позволь мне кое-что тебе рассказать.

Какая-то доля секунды и вот он уже рядом и пытается схватить меня за шею.

– Что ты творишь?! – каким-то чудом я успела отступить назад. – Давай поговорим!

– Не о чем мне с тобой говорить! – рявкнул брюнет и вновь понесся ко мне навстречу. – То, что ты спелась с ним, ему не поможет! Я всё равно его убью!

– Он этого не меньше тебя хочет! – крикнула я, Саске на мгновение замер. – Просто ты правды не знаешь! Всё было спланировано, убийство Учих..

Я пригнулась, чтобы пропустить над головой взмах катаны. Похоже, диалога не выйдет.

– Не смей мне ничего говорить, Сакура! – яростно выдохнул он. – Мне плевать, чем он завесил тебе уши, от возмездия ему не уйти, но не вынуждай меня и тебя карать!

– За что? – спросила я, по-прежнему отступая. – За то, что всего лишь пытаюсь открыть тебе глаза? Твой брат рассказал мне правду, но далеко не сразу, потребовалась уйма времени, чтобы уговорить его пойти на это! Он помогал мне там, и на самом деле он за Коноху, вступление в Акацки было частью адского плана, последствия которого обернулись настоящей трагедией! Сейчас он просил меня не раскрывать рта, потому что он ждет вашей встречи и ему важно, чтобы ты его ненавидел и движимый ненавистью впоследствии смог убить!

– Хватит! – заорал Учиха, выбивая у меня из рук последний кунай. – Не лезь не в свое дело! Ты не имеешь даже малейшего представления, о чём говоришь!

Бывший товарищ по команде оказался проворнее и умудрился-таки меня схватить. Сейчас я стояла, прижатая к дереву, сдавливаемая Саске со всех сторон.

– Отпусти, – прохрипела я. – Мне больно.

– Отведи меня к нему. – тяжело дыша, попросил он. – Не заморачивайся нашими счётами… Мы сами всё решим… Без посторонних.

– Прошу тебя, поверь мне! Итачи вовсе не плохой, ему приказали..

Договорить я не смогла, так как брюнет сдавил мне горло.

– Замолчи уже. – севшим от ярости голосом приказал Учиха-младший. – И смотри мне в глаза.

– Нет! – я зажмурилась, чтобы не попасть в плен шарингана и ударила его коленом в живот.

Саске охнул от боли и выпустил меня. Я отскочила метров на шесть и стала стремительно скапливать чакру в руках.

Из-за битвы с джинчурики, призыва, который затратил сразу треть драгоценной энергии и фактического использования семицветной, – я была сейчас далека от состояния боевой готовности. Честно говоря, держалась на одной силе воле и на слове, данному самой себе – защитить Итачи.

– Твой брат пожертвовал всем, чтобы дать тебе жизнь! Верхушка Конохи во главе с Данзо намеревалась тебя убить, но Итачи не позволил им этого сделать и сейчас…

– Заткнись! – взревел Саске и бросился на меня с катаной. – Он убил нашу мать, отца, всех родных, включая младших братьев и сестер, наших друзей, соседей… всех!

Каждый взмах становился всё яростнее, уворачиваться было всё трудней.

– Он протащил меня через ад, тебя не было там, ты не знаешь, какого мне пришлось! Ты не слышала тех слов, что он сказал в ту ночь, ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ!

– Знаю! – закричала я, отступив за груду деревьев и подняв одно с земли. – Вначале он пытался и меня против себя настроить, хотел, чтобы я возненавидела его за причиненную тебе боль, и поэтому показал мне всё!

Чтобы хоть как-то его задержать, я швырнула в него живое «бревно», и его маневр в сторону позволил мне выиграть еще бесценных секунд.

– Я всё видела, слышишь! Твоими глазами! Каждая сцена впечаталась в мое сознание раскаленным железом, я ощутила всю твою боль, прошла через все страдания, теперь я как никто другой понимаю тебя!

– Понимаешь?... – Учиха вдруг остановился и несколько секунд смотрел мне в глаза. – Понимаешь? Да что ты можешь понять, Сакура? От того что ты всё увидела, у тебя никто не умер!

Он вновь ринулся на меня с еще большей скоростью, чем прежде.

– Чтобы пройти через всё, через что прошел я, тебе надо ВСЕХ потерять!

Еще немного и он меня настигнет.

– И только тогда, когда ты лишишься всего, можно будет поговорить о том, понимаешь ли ты меня!

Чтобы увернуться от его атаки мне пришлось выпустить на него две ветряные волны.

Эта техника была ему незнакома, поэтому Саске, чуть растерявшись, пропустил одну и сейчас был отброшен далеко назад, проломив при этом огромное дерево.

– Я не хотела тебя ранить! Но иначе же ты не слушаешь меня! Итачи не оставили выбора, он был двойным агентом, работал и на клан и на АНБУ Конохи!

Должно же хоть что-то заставить его послушать. Я уже раскрыла все карты, но он и глазом не моргнул. Ненависть, пожиравшая его все эти годы, сделала свое черное дело – он отучился верить, отучится сострадать.

– Сакура… – от злости в его голосе поползли мурашки. – Ты сломала мне несколько ребер, чёрт тебя возьми… Теперь милосердия тебе не видать.

Он медленно поднялся и с силой резанул катаной воздух.

– Чтобы ты мне не сказала, как бы ты его не выгораживала – всё бесполезно. Он убийца и ответит за смерть родителей и нашего клана.

В красных глазах плескался океан самой чёрной ненависти. В таком состоянии его уже было не остановить.

Небо вдруг затянулось непонятно откуда взявшимися тучами. Где-то неподалеку прогремел гром. Странно, почему так внезапно испортилась погода?

Остатки сил покинули меня. Чакры не осталось совсем. Последние крупицы моих способностей ушли на последнюю атаку.

Он летел на меня, выставив вперед свой клинок, и я видела это словно в замедленном действии. А еще было стойкое ощущение дежавю. Ну да, мы ведь уже сражались с ним прежде.

И всё же я была уверена, что он затормозит. Остановится. Одумается. Всё же я наивно верила в существование наших неразрывных уз, от которых, как оказалось, он отказался давным-давно.

Катана без сожаления вошла в мою грудь, задев острием и без того израненное сердце.

Не знаю, отчего было больнее. От раны или же от осознания того, что меня безжалостно пронзил лучший друг детства?

Глаза некогда столь горячо любимого человека загорелись привычной чернотой. Шаринган исчез, расширенный от ужаса взгляд порадовал привычной бездонной радужкой.

– Сакура… – хрипло выдохнул он, не отпуская катану и не сводя с меня безумный взор агатовых очей. – Какого чёрта ты не увернулась?... Почему не ушла в сторону, ты же видела, что я нападаю на тебя!

Его губы побелели, тело начала бить некрупная дрожь.

– Я.. я не хотел.. Честно.. Я не думал.. Как так?.. Что теперь делать?

Из уголков моих губ неторопливо вытекли струйки крови.

Какой всё-таки у нее противный вкус.

– Давай я вытащу меч. – Саске будто очнулся и потянул на себя катану.

Вздрогнув от дикой боли, я по инерции подалась за мечом, но парень придержал меня и вытащил проклятый клинок.

На секунду я решила, что вместе с оружием вышло и мое сердце. Ноги подкосились, сознание подалось в «далекие края».

– Сакура… – прошептал он, оседая на землю и кладя меня к себе на колени. – Залечи же рану. Почему ты ничего не делаешь? Ты же медик.. Ну!

Я прикрыла глаза.

– Сакура. – Саске легонько похлопал меня по щекам. – Вылечи себя, ты теряешь время!!

– Я.. – я кое-как разлепила вмиг пересохшие губы. – Я не смогу залечить..

– Почему?! – Учиха впился в меня неверящим взглядом.

– Потому что я умираю. Смертельные раны мне не под силу. Да и чакры у меня совсем не осталось.

– Возьми мою! – предложил он с надеждой.

Тень улыбки пробежала по моим губам.

– Саске, дай мне слово. – становилось тяжелее дышать, одежда всё сильнее пропитывалась багряной кровью.

– Какое.. – измученно выдохнул парень, прикрыв глаза.

– Дай слово, что не поверишь ему.. Он будет.. продолжать настраивать тебя против себя. Будет всё отрицать и снова окунать тебя в паутину лжи. Дай слово, что не поверишь.

Саске молчал.

– Прошу тебя. – в моих глазах вскипели слезы. – Пожалуйста. Это моя.. последняя к тебе просьба.

Учиха чуть вздрогнул и вновь посмотрел на меня.

– Зачем? Зачем ты делаешь это?

– Потому что он любит тебя. Всегда любил. И будет любить даже после смерти. Только ты не допусти его гибели, прошу. Позволь вам объясниться и расставить всё на свои места. Поверь, он..

Я закашлялась от скопления собственной крови, брат Итачи напрягся.

– Что мне сделать?

– Сдержать слово.

Саске вздохнул.

– Что мне сделать для тебя сейчас?

– Ничего. Просто оставь меня здесь.

– Так не должно быть. – наш с Наруто друг возвел глаза к небу. – Ты не должна сейчас умирать. Еще не твое время!

– Каждому свое. – еле слышно прошептала я. – Значит, такова моя судьба.

– Это неправильно! – дернулся он. – Теперь ты на моей совести!

– Нет. – закрывая глаза, напоследок возразила я. – Я сама так решила. Не вини себя.

– Прости.

Немного погодя мне на лицо упала холодная капля. На мгновение мне показалось, что это слезы Саске, но уже через три секунды я поняла, что начался доджь. Бывший напарник, наверное, уже давно разучился плакать…

Я почувствовала, как меня аккуратно переносят в другое место.

И пусть он был предельно осторожен, но малейшие колебания от движений, диким эхом отзывались в проколотой груди.

Боль была сквозящая и одновременно ноющая, вынуждающая терять теперь такое хрупкое сознание. Меня уже ранила так однажды Карин, но сейчас почему-то было в тысячу раз больнее.

«Скорей бы отмучиться. – мелькнуло в голове. – Уж очень невыносимо».

Судя по ощущениям, Саске положил меня под крону одного из деревьев и укрыл густыми ветками от расходившегося дождя.

– Суйгецу. – через секунду послышался его глухой, до неузнаваемости переменившийся голос. – Сакура умерла. Мне надо, чтобы вы с Карин вернулись сюда и забрали ее тело. Отнесите ее в деревню, но не хороните без меня. Я должен кое-куда уйти. Скоро вернусь. Ты засек мое местоположение? Хорошо.

Послышался какой-то писк, судя по всему, у них тоже у всех есть передатчики.

Борясь с волнами колющей боли, я пыталась оставаться в сознании.

«Мамочка… – мысленно простонала я, чувствуя, как катится горячая слеза. – Как хорошо, что ты этого не видишь…»

Почему он сказал, что я умерла? Я не могу открыть глаза и не могу говорить, и сердцебиение свое я тоже почему-то не слышу. Но я могу шевелить рукой. А это значит, что я всё еще немножко жива.

Боже, как всё же, оказывается, жутко слышать о собственных похоронах.

Да уж, еще и Суйгецу с Карин заявятся.. Их бы я хотела видеть меньше всего, хотя, возможно, я уже умру к их появлению.

Неожиданно глаза распахнулись и тут же наткнулись на краски изумрудной листвы. Приятно. Кое-как подтянув руки к груди и сразу же окропив их ярко-алой кровью я, дрожащими пальцами откинула крышку браслета и уже хотела нажать на заветную кнопку цвета морской волны, как в последний момент меня тряхнуло, и кончик пальца ткнул в нижний «вызов» в последнем ряду.

«Должна прийти Конан, – с сожалением подумала я, постепенно проваливаясь в ледяную мглу. – А я так хотела увидеться напоследок с Дейдарой, хотя, кажется, уже не увижусь ни с кем».

Ладно, самое главное, что мое тело не попадет в руки к этим, Конан доставит меня в Амегакуре, а там уже и Дей увидится со мной. И вот было бы славно, если бы меня похоронили в Конохе. Только это, увы, невозможно.

И скорей бы все в Листе узнали, что Сакуры больше нет. Не хочу, чтобы они столько напрасно страдали, дожидаясь и разыскивая меня в каждой земле.

«Простите, Цунадэ-сама, за то, что не сдержала свое обещание вернуться живой».

Забываясь тяжелыми мыслями, я, сделав через силу прощальный выдох, наверное, всё-таки умерла.

====== Глава 43. “Подорванная вера” ======

Небольшая уютная комната, в которой находились трое молодых людей, скупо озарялась едва пробившимися сквозь тяжелые занавески лучами утреннего солнца.

– Даа, когда он вернется, его гнев будет не остановить. – протянул не без сожаления беловолосый парень, вольготно раскинувшийся на мягком, покрытом цветастым покрывалом диване.

– Да с какой стати ему вообще на нас злиться? – агрессивно дернулась его напарница.

– Это даже к лучшему, что ее увели у нас из-под носа. Только мертвой девки нам еще здесь не хватало для полного счастья.

– Попридержи-ка язык, Карин. – сверкнул яркими глазами мускулистый юнец, сидящий в углу на маленькой табуретке. – Если Саске услышит то, как ты про нее отзываешься, мы с Суйгецу не станем тебя выручать.

– Да больно надо. – фыркнула она. – Без вас обойдусь. И можно подумать он осмелится мне что-нибудь сделать.

– Осмелится. – улыбнулся Суйгецу. – Ты уже давно выводишь его из себя. Он всё ещё зол на тебя за тот случай в Ивагакуре, когда ты вдруг решила своевольничать и, поддавшись, черт знает каким чувствам, чуть не угробила ее.

– Не твоего ума дело, что там в действительности произошло. – прошипела красноволосая гарпия. – А то, что Саске ничего мне не сделал – лишнее доказательство того, что ему наплевать на нее. Даже если бы мне и удалось тогда ее убить, и он об этом потом бы узнал – мне бы всё равно всё сошло с рук. Я умею быть убедительной.

– Да уж. – хохотнул владелец клинка Дзабузы. – Твои горячие оправдательные речи вызывают у него только одно желание – не марать о тебя руки. Но вними же совету Джуго – не распускай при нем язык о Сакуре, ибо не сносить тебе больше твоей красной башки.

– Заткнись! – стекла очков сверкнули от попавшего на них луча солнечного света, когда она подалась к Суйгецу. – Иначе я заставлю замолчать тебя навсегда!

Рыжеволосый крепыш только вздохнул и прикрыл глаза, уставшие наблюдать ежедневные схватки.

– И не смей произносить при мне ее имя! – Карин продолжала трясти беловолосого за грудки. – Слышать ничего о ней не желаю, она умерла и хватит уже о ней вспоминать!

– Так дня еще даже не прошло. – запротестовал Суйгецу, пытаясь расцепить ее мертвую хватку. – Имей совесть, девчонка ведь ни за что поплатилась своей жизнью.

– Мы не знаем, что там произошло! – рявкнула она, не отпуская его тугую водолазку. – Мне что-то не особо верится в то, что она покончила с собой! Наверное, кто-то из Акацки явился, да прихлопнул ее, чтобы она меньше трепала языком. А потом, забирая ее, разыграли на наших глазах драматичную сцену!

– Карин, отпусти его. – монотонно начал Джуго. – Дайте посидеть в тишине и покое, я сегодня ночью глаз не сомкнул.

– Скажи ему, чтоб прекратил провоцировать меня! – яростно выдохнула девушка, хватая напарника за светлые пряди. – Он меня уже до печенок достал!

– Больно же, отпусти! – заорал в свою очередь тот и ткнул ее ладонью под ребра.

Красноволосая охнула и выпустила свою жертву из острых когтей.

– Пожалеешь, – кровожадно начала она, вновь готовясь к беспощадному рывку.

– Уймись. – грозно сказал рыжеволосый и одним движением руки сгреб ее в охапку.

Она даже не поняла, как он так быстро очутился у нее за спиной.

– Отпусти! – заверещала истеричка. – Сейчас и ты получишь!

– Прогуляйся пока. – спокойно парировал тот и выставил ее за порог. – Пока не успокоишься – сюда не приходи, а выломаешь дверь – сдам Саске с потрохами.

С этими словами он захлопнул могучую створку перед вытянувшимся девичьим лицом.

– Ты что себе позволяешь! – понеслись послесекундные проклятия. – Гаденыш! Открой чёртову дверь! Джуго! Суйгецу! Вы еще пожалеете, кретины! Немедленно впустите меня!

Несчастное дерево стало сотрясаться под неистовыми ударами маленьких кулачков. Казалось вот-вот и, с виду прочные врата, будут разломаны в щепки.

– Идиотка, – со стоном произнес Суйгецу, откидываясь на спинку дивана. – Будь проклят тот день, когда Саске решил взять ее с собой.

– Повопит и уйдет. Иначе тут сейчас соберется толпа служащих отеля.

Только Джуго закрыл рот, – как на лестнице послышались топот и голоса.

Удары прекратились, Карин принялась визгливо объяснять ситуацию. Спустя пару минут, она, оскорбляя напоследок напарников и награждая бедную дверь прощальным пинком, дала понять, что возвращение будет скорым, а возмездие неминуемым. Ее чинные, не скрывающие дурного расположения духа шаги, разительно различались с шагами спускавшегося вниз по лестнице персонала.

– Ушла наконец. – выдохнул Джуго. – Слава Богу.

– Увели. – хихикнул сосед. – Было бы здорово, если б еще за решетку посадили – за порчу имущества.

– За такое не сажают. Максимум – штраф.

– Тогда надо ее на что-нибудь спровоцировать, пусть кого-нибудь изобьет – и тогда нашей красной лисе уже не отвертеться.

– Карин не плохой человек. – качнул головой рыжеволосый. – С катушек она съезжает только при упоминании подруги детства Саске.

– Не только. – не согласился владелец клинка. – Но Сакура, пожалуй, самая веская на то причина.

Несколько секунд парни сидели молча.

– Послушай, – тихо начал Джуго; напарник лениво перевел на него сонливый взгляд. – А что там всё-таки случилось? С чего ты взял, что она покончила с собой?

– Да думать нечего. – дернул носом Суйгецу. – Как я понял, она крепко подружилась с братом Саске и, скорее всего, ни за что не соглашалась раскрыть его местоположение. С момента нашей встречи она уже выглядела изрядно уставшей, чакры на пространственно-временное ниндзюцу ей бы не хватило. Я думаю, это у них такой кодекс чести – в случае чего убить себя, но не позволить выдать сведения врагам. У Саске ведь шаринган, попавшись в него, она бы мигом выложила всю информацию об организации.

– Но ты же говорил, что у них есть передатчики. Она могла вызвать кого-нибудь из них, если бы захотела, чтобы ее спасли.

– Значит, не захотела. – зевнул беловолосый. – Либо не захотела, чтобы спасали, либо не захотела рисковать кем-то оттуда. Или же не захотела рисковать Саске.

Джуго вздрогнул; его напарник приготовился подремать.

– А ты не думаешь, – грустным голосом завел крепыш. – Что это Саске ее убил?

Беловолосый растерянно поглядел на него.

– Саске? Да нет. Она же была ему так нужна. Сакура являлась единственной нитью, способной привести его к Итачи. Поэтому бывшая подруга – последний человек, над которым в данный момент он бы занес свой клинок.

– Она вполне могла его разозлить.

– У Саске есть голова на плечах.

– Иногда ярость застилает разум.

– Не сравнивай его с собой. Чтобы Саске лишился рассудка – причина должна быть сверхневероятной.

– Порой бывает достаточно – вскрыть давнюю душевную рану и тогда пиши пропало.

– Его подруга бы не стала так поступать. Они же друзья детства.

– Да, только теперь один отступник, а другая бывший член Акацки.

– Тебе не всё равно?? – чуть раздраженно отозвался Суйгецу. – Дай мне подремать, я тоже сегодня практически не спал.

– Причина? – саркастически поинтересовался Джуго.

– Да всё эти две перед глазами стояли. – неожиданно пожаловался беловолосый, ложась на диван и кладя под щеку обе руки. – Одна в плаще, красивая – слов нет. За спиной два огромных крыла – будто ангел, сошедший с небес. Другая у нее на руках. Мертвая, но этим ничуть, красоте первой не уступающая. Удивительно, живая Сакура такой яркой почему-то не была. На первый взгляд мне показалось, что она просто спит, но потом я разглядел, что вся одежда пропиталась ярко-алой кровью. И руки той, что ее держала – также в этой крови все были. И лицо державшей таким суровым было, что сейчас аж в дрожь бросает, как ее взгляд вспомню. Дождь уже прекратился тогда; и когда напарница Сакуры вместе с ней взмыла в воздух, из тучи вдруг показался луч вечернего солнца и озарил их своим ярким светом. Такая картина была, что даже у меня, чёрствого атеиста, желудок ледяной рукой свело. Ну точно ангел, явившийся с неба, дабы душу умершей вместе с собой забрать. Мне этот момент, похоже, навсегда в память врезался. Никогда мне тех янтарных глаз не забыть. И хрупкое тело Сакуры, которая та так бережно в руках держала.

Владелец клинка замолчал; его напарник раскрыл рот.

– Кто бы мог подумать, что ты еще можешь сострадать. – после паузы проговорил он.

– Ты ту из Акацки не видел. – сонно отозвался Суйгецу. – Она бы от нас с Карин и мокрого места не оставила, если бы решила, что это мы убили Сакуру.

– Да уж. – вздохнул Джуго и стал было поудобнее устраиваться в мягком кресле, как за дверью послышались быстрые шаги и незамедлительно последовавший за ними громкий стук.

– Саске вернулся! Открывайте!

– Вот же ж черт! – подскочил беловолосый. – Объявился уже.

– Быстрее! – Карин трясла ручку с той стороны.

– Оставь дверь в покое. – сердито сказал рыжий, впуская ее.

Красноволосая внеслась подобно фурии, обдав парней нежным запахом духов.

– Марафет наводила? – скептически поинтересовался Суйгецу. – Только Саске ведь плевать.

– Закройся, Хозуки. – весело откликнулась она, снова достав из кармана небольшой пузырек. – Тебя это вообще волновать не должно.

– А чё веселая такая? – не унимался тот. – Думаешь, он сейчас в хорошем расположении духа?

– Я не дам ему грустить. – она мечтательно провела пальцем за мочкой уха. – Скоро всё изменится.

– Карин, балда, ты эдакая, – поднялся с дивана ее напарник. – Мы должны были Сакуру сюда доставить. По его приказу. А вернулись ни с чем. Мало того, что он очень расстроен ее смертью, так еще и проститься с ней теперь никак не сможет! Имей хоть каплю человечности и не вздумай сейчас вешаться ему на шею. Он ведь будет зол на нас!

– Жизнь бывает жестока. – тут же разозлилась она. – Похоронный марш чуть было не сыграли для нее сорок дней назад, но видно – это карма. Позволив выжить ей тогда, злосчастный рок настиг ее теперь. И тут ничего, однако, не попишешь, а что касается могилы – она ее получит в другом месте. Саске вовсе не нужен похоронный обряд, он это тогда сгоряча сказал.

Губы Джуго превратились в нитку, у Суйгецу задергался глаз. Их словесная перепалка грозилась принять совсем другой масштаб, как вдруг Карин взволнованно произнесла:

– Он уже здесь.

Все трое замерли на месте, ожидая пока послышавшиеся, торопливые шаги достигнут комнаты.

– Здравствуй, Саске! – звонко сказала «русалка», едва не поддавшись ему навстречу. – Мы уже заждались.

– Почему здесь так темно? – глухо спросил он, мельком окинув взглядом помещение. – Карин, раздвинь шторы.

Та повиновалась. Ворвавшийся утренний свет озарил уставшие мужские лица и свежее, светящееся радостью девичье лицо.

– Где она? – Саске прошел к дивану и сел на край.

Джуго вздохнул, Суйгецу нервно перемялся с ноги на ногу, Карин закусила губу.

– Почему вы молчите? Карин, Суйгецу? Вы забрали ее тело? – под глазами его залегли темные круги, голос теперь был совсем иной.

Услышав эти отголоски, девушка не сдержалась:

– Саске, что с тобой случилось? Почему ты такой измученный? Где ты был этой ночью?

– Где Сакура? – зарождающаяся ярость резанула по ушам.

– Нас опередили. – коротко доложил беловолосый.

– Что? – в чёрных глазах засветились горстки разожженного угля.

– Кто-то из Акацки. – продолжила красноволосая. – Только мы прибыли на место, как появилась она – будто чёрт из табакерки. Мы едва не попали под горячую руку. Схватила Сакуру – и поминай как звали. Исчезли обе. В миг.

Никто не заметил, однако выговорить имя ненавистной особы далось ей с адским трудом.

Саске оперся рукой на подлокотник и задумчиво уставился в окно.

Наступило молчание. Помявшись несколько секунд, девушка всё же решилась и села рядом с ним.

– Саске, – осторожно начала она. – Что там вчера случилось? Кто ее убил?

Напустив на свой голос фальшивую скорбь, она также попыталась изобразить страдающее муками лицо. Получилось из рук вон плохо, однако Учихе было всё равно – он на нее даже не глядел.

– Саске.. – тихо повторила она и положила свою ладонь ему плечо. – Кто это сделал?

Тот дернулся, стряхнул ее длань и отрешенно скользнул по ней взглядом.

– Я.

Все трое застыли. Первой отмерла Карин.

– Что, я?

– Это я убил ее. Но.. Я этого не хотел.

Суйгецу с шумом опустился в кресло, Джуго отвернулся и принялся изучать висевший на стене живописный гобелен; девушка же, моментально скинув маску напускного сочувствия, заговорила совсем иным, полным удовлетворения голосом:

– Чему суждено, того не миновать. Она сказала тебе, где их база?

– Нет.

– Что ж.. Тогда.. Какие наши дальнейшие планы?

Саске молчал.

– Эй, – она потеребила его за рукав рубашки. – Что мы будем теперь делать?

– Как она смогла узнать о местонахождении Сакуры? – он резко встал и принялся мерить комнату шагами.

– У них есть передатчики. – ответил Хозуки. – Возможно, вызвала кого.

– Что? – Саске будто налетел на невидимую стену. – Вызвала? Когда? Хочешь сказать, она жива?

Его голос взвился на пол тона, в глазах появился лихорадочный блеск.

– Нет. – остудил его пыл Суйгецу, смерив взглядом окаменевшую Карин. – По крайней мере, когда мы ее увидели – мертвее было не найти. Да и напарница спросила нас, кто повинен в ее смерти. Ее буквально трясло от ярости. Считаю это чудом, что мы остались целы. Хотя и не совсем.

– И что вы ей ответили? – Учиха не сводил взгляд со своего подручного.

– Сказали, что не знаем и что нам лишь приказали ее забрать. – отчужденно ответила «русалка». – Ее реакция была подобна фразе: чёрт с вами, я всё равно всё узнаю и тогда вам несдобровать. А сейчас мне, мол, некогда вами заниматься. И была такова.

– Когда же она тогда успела ее вызвать?

– Кто знает. – пожал плечами Суйгецу. – Но определенно до того момента, как ты ее убил.

– Исключено. – железным тоном оборвал его Саске. – Я каждое ее движение по секундам воспроизвести могу. Если передатчик в том браслете, что был у нее на правой руке – значит, никого она не вызывала. А передатчиком мог быть только этот браслет.

– Значит, они сами за ней пришли. – подал голос Джуго. – Суйгецу вчера рассказал, что он встретил Сакуру с ее напарником, который вовсе не хотел ее там оставлять. Но она его уговорила. Возможно, они забеспокоились и отправили эту девушку проверить – всё ли с ней в порядке. Место-то было напарнику известно.

– Пусть так. – скрежетнул зубами Учиха и вновь впился взглядом в беловолосого. – Что за напарник?

– Да хрен его знает. Пацан какой-то. Хотя твоя подруга сказала, что он мне в отцы годится.

При словах «твоя подруга» Карин вскочила и метнулась к брюнету.

– Какая разница кто там ее забрал и как они ее вычислили. – она нежно прижалась к его плечу. – Сакуры больше нет, а это значит, что нам надо искать другого информатора.

– Отпусти. – глухо сказал Саске. – И отойди от меня.

– Да что с тобой?! – взвилась красноволосая, отстраняясь. – Так расстроен ее смертью? Мы найдем других людей, не переживай, и они обязательно приведут нас к твоему брату, только, пожалуйста, прекрати уже так себя вести и возьми себя в руки!

Чёрные глаза излили на нее водопад ненависти, девушка замерла; Учиха отошел к окну.

– Где ты был этой ночью? – через несколько секунд вновь заговорила она.

– Искал.. – глухо ответил Саске.

– Кого?

– «Других людей».

– Почему не попросил нас о помощи?

Объект ее обожания молчал.

– Саске?

– Собирайтесь. – вдруг произнес он.

Суйгецу и Джуго чуть вздрогнули, Карин жутко оживилась.

– Куда?

– Есть у меня пару зацепок. По пути узнаете. – Учиха прикрыл глаза.

Он был смертельно уставшим, так как не спал подряд несколько ночей. Хорошо бы отдохнуть, набраться сил, но он боялся. Боялся оставаться сам с собой, невольно погружаясь в события вчерашнего дня, начиная прокручивать диалоги, вспоминать выражение ее лица, свои действия и поступки… Ее голос всё ещё эхом отдавался в его ушах и кто знает – сколько должно пройти времени, чтобы он, наконец, утих.

«Просто ты правды не знаешь! Всё было спланировано, убийство Учих..»

Саске распахнул глаза и судорожно обернулся к своей команде.

Все они глядели на него с беспокойством, взгляд каждого был по-своему участлив и одновременно жесток.

Карин ненавидела его в эти минуты за проявление, как ей казалось, ничтожной слабости и выражению бесполезной привязанности к давно минувшей дружбе.

Джуго и Суйгецу осуждали в душе его поступок к Сакуре и всё ещё не могли поверить в совершение того, что, как им казалось, не могло произойти никогда. Он ведь всегда такой спокойный, хладнокровный, способный просчитать всё на несколько шагов вперед.

И если рыжеволосый и допускал мысль о том, что вызванная ярость и злость могут привести к печальному финалу, то Хозуки наотрез отказывался принять тот факт, что та, в которой он так нуждался, пусть даже как в средстве для достижения цели, в конечном счете, погибла от его руки.

«Потому что он любит тебя. Всегда любил. И будет любить даже после смерти».

Ее очередные, въевшиеся, будто ядом в мозг слова, вызвали приступ невыносимой боли.

Учиха схватился руками за голову и рухнул на колени.

Вся его привычная жизнь, убеждения, цели – всё треснуло будто хрупкий лед. Всё, к чему он еще несколько часов назад так истово стремился – стало отходить на второй план, уступая место новым убеждениям, новым целям и желаниям, которые, однако, он упорно отторгал.

– Саске! – раздражающий девичий голос, вынудил парня прийти в себя. – Что с тобой? Где болит? Скажи мне, я помогу тебе!

Карин обхватила его за шею, прижавшись щекой к его виску, и была уже готова проливать над ним слезы, как вдруг он оттолкнул ее и поднялся с колен.

– Что с тобой происходит? – не унималась она. – Что там вчера произошло между вами?

– Тебя это не касается. – хрипло отозвался он, медленно направившись к дверям. – За мной.

– Саске, – подошедший Джуго, положил ладонь ему на плечо. – Ей уже не больно.

– Что? – брюнет окинул его непонимающим взглядом.

– Твоя подруга уже далеко. Она больше не мучается. Нет причин так убиваться, уверен – она простила тебя.

Говорить этот бред рыжеволосый не желал, однако дикая боль в глазах Саске вынуждала его это делать. Он лишь хотел успокоить, хоть как-то облегчить страдания друга.

– Что? – еще раз повторил Учиха и убрал его руку. – Простила меня?

Его губы задрожали, ноздри нервно раздулись, чёрная радужка заплясала искрами пламени.

– Простила? – голос натянулся будто струна, готовая вот-вот порваться. – В самом деле?

Все присутствующие растерялись, и стали ждать логичного раскаяния и криков изболевшейся души, вот только его последующее поведение никак не вписалось в выстроенный ими круговорот событий.

Его голос дрожал, – да, но дрожал не от рыданий – которые, конечно, совсем бы ему не пошли; его голос разрывался от смеха – самого что ни на есть гадкого смеха, который вызвал у его команды только одно – чувство отвращения.

Саске хохотал так, будто услышал самую веселую и восхитительную шутку на свете.

Хохот этот был пренебрежительный, дерзкий, заставляющий окружающих чувствовать себя более, чем просто неуместными тут.