Текст книги "Меняя ход событий (СИ)"

Автор книги: Эйлит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 54 страниц)

Некогда яркие, а теперь сильно выцветшие зеленые глаза бездумно уставились куда-то вдаль, мимо всего, что окружало его в доме. Крепкие загорелые руки с чуть вспученными венами на тыльной стороне ладони расслаблено лежали на подлокотниках, и я не смогла сдержать порыва и чуть коснулась его правой руки, при этом вновь испытав страх отчаяния, когда мои пальцы прошли сквозь него.

– Чуть больше года назад ты еще была с нами, – неожиданно заговорил папа; я замерла. – Чуть больше года назад ты оказалась здесь, раненая, полностью обессилившая, а после операции, которую провела тебе Цунадэ, превратилась будто бы в другого человека. Потом, едва набравшись сил, ты стала пропадать на бесконечных тренировках, возвращалась всегда поздно, зачастую даже не ужиная и ничего нам не говоря.. Что же они сделали с тобой, дочка? Куда они тебя отправили? В каком еще аду ты была?

Он закрыл ладонью лоб и откинулся на спинку кресла. На последних словах голос его дрогнул, и я поняла, что сейчас отец пытается спрятать подступившие слезы.

Почему ты хочешь скрыть это, папа? Здесь никого нет, никто тебя не слышит.

– Я никогда себе не прощу, что не уберег тебя.

В комнате повисла мертвая тишина. С трудом передвигая ставшие свинцовыми конечности, я направилась к дверям. Остановившись у выхода в коридор, я в последний раз обернулась к отцу и тихо произнесла:

– Я люблю тебя, пап. Береги маму.

После чего покинула родной дом.

Пробуждение было тяжелым, мучительным, но очень желанным. Пошевелившись и разбудив сломанные ребра, я распахнула глаза и уставилась в знакомый потолок. Вчера я, кажется, даже успела выучить на нем некоторые узоры.

– Как ты?

Я повернула голову к сидящему на стуле Дейдаре.

– Ты здесь..

– Конечно. – он встал и подошел ко мне. – Я всегда рядом, Сакура.

– Ты принес? – я указала подбородком на стол, где стоял поднос с едой.

– Конан.

Дей помог мне подняться. С трудом удерживая каменное выражение лица, чтобы не пугать его гримасами боли от ноющего тела, я спустила ноги с кровати.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

Вздох.

– Поешь?

– Поем.

Когда с завтраком было покончено, я молча встала и медленно пошла к двери.

– Ты в ванную?

– Да.

– Сакура, подожди.

Я уже держалась за дверную ручку, как вдруг он подскочил и легонько взял меня за локти, как бы призывая отступить назад.

– В чем дело? – хоть мне и не хотелось делать ему больно, но говорить не своим голосом у меня никак не получалось.

– Скажи хоть, как ты себя чувствуешь? Отдохнула ли ты, набралась хоть немного сил?

Я прислонилась лбом к деревянной панели и прикрыла глаза.

– Сакура? – парень стоял за моей спиной и тихонько потряс меня за руки.

– Сегодня я видела во сне маму и папу. Я приходила к ним призраком и увидела, что с ними случилось спустя год после моей смерти.

Несколько секунд молчания. Затем блондин аккуратно развернул меня к себе.

– Ты не плачешь. – скорее констатировал, чем спросил он.

– Нет. Но мне очень больно.

– Сакура, послушай. – Дей внимательно на меня посмотрел. – От этого никуда не деться. Ты должна была предполагать подобный исход событий.

– Что? – я будто окаменела.

– Я говорю даже не про Пейна и Акацки, а о судьбе шиноби. Ты осознанно выбрала путь воина и твои родители знали, на что ты идешь. Ты сама выбрала свою судьбу, так к чему теперь все это? Ступая на тропу войны, ты должна была быть готова к самому худшему, разве нет?

Я зажмурилась.

– Перестань терзать себя, Сакура. Просто смирись с обстоятельствами. Для нас уже для всех все потеряно.

Последняя его фраза, казалось, прошлась по сердцу заточенным ножом.

– Как ты можешь мне такое говорить? – глухо отозвалась я, сверкая разожженным пламенем глаз. – Разве ты не видишь, какого мне сейчас? Не ведешь подсчет всем страданиям, которые проливаются на меня безумным ливнем?

– Почему ты видишь всегда лишь одну сторону происходящего? Не ты ли решила быть сильной и не сдаваться? Не тебя ли все время поддерживают Итачи, я и Конан? В чем дело, Сакура? Откуда столько пессимизма?

– Пессимизма? – взвилась я. – Да о чем ты вообще, Дейдара?! Пейн обладает огромной силой, даже все шиноби моей деревни не смогут его одолеть! Мою технику запечатали, Итачи ушел на смерть, вчера погиб Джирайя-сенсей, не сегодня-завтра, лидер уже пойдет войной на мою деревню, а ты говоришь о каком-то чертовом пессимизме??? Да я в полнейшем отчаянии! Оглядись вокруг, все рушится, все катится в пропасть, все мои планы, все надежды и мечты, все это рассеивается прахом! Я не смогу ему противостоять! Я снова осталась одна!

Блондин резко от меня отпрянул и принялся мерить комнату шагами.

– А ты еще мне говоришь, – продолжала распаляться я. – Чтобы я примирилась с обстоятельствами. Что для нас все потеряно… Как ты можешь в эти минуты так поступать со мной? Разве ты не видишь, как я нуждаюсь в поддержке, чтобы окончательно не потерять себя?

– А что ты от меня ждешь, Сакура? – громче чем следовало, отреагировал подрывник. – Хочешь тешить себя иллюзиями? В самом деле? Открой глаза: ты – нукенин, и даже если не было угрозы войны, ты бы не смогла вернуться домой. Они не примут тебя, потому что для них ты – предатель, и спустя какое-то время верхушка твоей деревни уже бы стала посылать на твои поиски наемных убийц. А теперь задумайся вот над чем. Коноха полагает, что ты мертва, и это значит, твоя кандидатура на скорейшую ликвидацию снята со счетов, ведь так?

Меня испугал лихорадочный блеск его решительного взора и то, как он теперь стал разговаривать со мной.

– К чему ты клонишь? – напряглась я.

– Ты м-е-р-т-в-а. – страшно растягивая это слово, произнес он. – А это значит, что тебе выпадает уникальный шанс начать свою жизнь с чистого листа.

Я прислонилась спиной к двери.

– Что за бред ты несешь?

– Бред? Бред, говоришь? – Дейдара в мгновение ока оказался почти вплотную ко мне. – Тут уже ничего не попишешь, Сакура. Пейн победит при любом раскладе, а семицветную тебе никто не вернет. Теперь, когда больше некому тебя вербовать, ты стала для него потенциальной угрозой и промаха он в любом случае не допустит. Ты бессильна, ты же сама это понимаешь. А идти и наблюдать, как гибнуть твои друзья – выше твоих сил.

Я вздрогнула.

– А после того, как свершится его месть, он избавится от тебя. Да-да, и не смотри так на меня. Зачем ему в Акацки человек, который не разделяет его идеалы? Зачем ему человек, который по своей природе не может быть убийцей и отступником? Теперь ты для него помеха и приговор он уже свой вынес. Так зачем же ждать его исполнения? А? Сакура?

– К чему ты клонишь, Дей? – мое сердце сжал болезненный спазм.

– Нужно бежать. – в голубых глазах заполыхало пламя. – Бежать, Сакура. А потом затеряться и начать жизнь с чистого листа. Сменить имя, внешность, преобразиться в другого человека. Только так ты сможешь выжить.

– Бежать… – эхом откликнулась я, почувствовав неприятный звон в ушах. – Как это, бежать?..

– Со мной. – тихо сказал он, наклонившись к моему лицу. – Я помогу тебе. Я все сделаю, лишь бы сберечь тебя.

Я замотала головой.

– Нет, это не выход, я так не смогу, нет..

– Сакура, – акацки взял мое лицо в ладони. – Очнись. Это единственный вариант.

– Он найдет нас. Куда мы ни спрятались, он найдет нас.

– Нет. – в очах цвета утреннего неба отражалась непоколебимая уверенность. – Не найдет. Я знаю, что говорю, поверь.

– Дейдара, – я убрала его руки. – Даже если и так, я.. не смогу. Я лучше пойду на смерть, чем на такое. Я не смогу жить с мыслью, что я сбежала, бросив родных и близких. Коноха – мой дом и я его не оставлю.

– И чего ты добьешься? – горько усмехнулся он. – Какой толк будет от этой жертвы?

– Не будет никакого толка. Но, по крайней мере, я останусь самой собой.

Блондин несколько мгновений постоял рядом, а потом отошел к окну.

– Со мной было столько мороки. – выдохнула я. – Не верится, что Пейн так просто откажется от моей силы. Пусть даже если Итачи больше не сможет меня вербовать.

Сказав это я тут же почувствовала глухой удар в груди. Почему мне так тревожно и больно? Разве еще недавно я не была полностью согласна с решением Учихи-старшего?

Неожиданно на ум пришел наш вчерашний разговор с Конан. А ведь шанс маленький, но все еще есть. Вот только как мне быть с моей техникой? Кто поможет снять с нее блок?

Я подняла взгляд на Дея. Он по-прежнему стоял у окна, мрачно уставившись на хмурые облака.

– Дейдара, – я подошла к нему и уткнулась носом в его плечо. – Я передумала.

Тот резко обернулся с безумной надеждой на бледном лице.

– Ты согласна бежать?

Я улыбнулась краешком губ.

– Нет. Но я решила бороться дальше.

– Что значит, бороться, Сакура? – его взгляд заледенел. – Разве ты не уяснила для себя, что это бесполезно?

– Но.. Ты ведь на моей стороне, верно?

Блондин сдвинул брови к переносице.

– Ты же понимаешь, что это тебя не спасает?

– Кто знает. Может и спасет.

Парень отвернулся.

– Если с тобой что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу.

У меня заломило виски.

– Не говори так.

– Без тебя мне уже жизни не будет.

Я взяла его за руку.

– Коли судьба нам умереть, умрем вместе.

– Если мы не сбежим, то точно умрем. Хоть я и акацки, но пока я жив, ни один волос не упадет с твоей головы по их вине.

Я закрыла глаза.

– Можешь рассчитывать также в полной мере и на меня.

– Сакура, – начал было он, но тут его прервал писк моего браслета.

Я дернулась и сразу же скривилась от боли, сковавшей меня после резкого движения.

– Зайди ко мне. – послышался бесстрастный голос лидера, едва я только коснулась пальцем экрана.

Связь прервалась.

– Что ему надо?

– Меня.

Блондин устало потер шею.

– Удачи.

– Спасибо, – я потопала к двери. – И.. не смотри так. Я знаю, по каким правилам играть.

– Ну-ну.

…

Унылый в серых тонах кабинет давил тоской и безысходностью, вид из огромного окна на тяжелеющие облака лишал даже призрачных оттенков оптимизма, но я крепилась. Созвав на собрание все силы моей души, я дала слово ни при каких обстоятельствах не поддаваться на его провокации.

Во время допросов и отчетов Пейн обычно всегда стоял у окна и важным взглядом всматривался в свои владения за пределами главной башни. Однако сегодня, будто почувствовав, что на жертву нужно давить вдвое сильнее, он сел за стол, прямо напротив меня и стал прожигать не обещающим ничего хорошего взором.

Мне не хотелось прятать глаза и рассматривать знакомую обстановку в прохладной комнате, но и играть в «гляделки» с его риннеганом оказалось выше моих сил.

– Что ты от меня скрываешь, Сакура?

Вопрос лидера прозвучал очень даже будничным тоном, но обольщаться на его приветливый вид совсем не вариант. Его лицо не было застывшей маской средневекового инквизитора, однако глаза горели мрачным огнем, который выдавал его истинное отношение ко всему происходящему.

– Скрываю? – я медленно откинулась на спинку стула. – Что я могу от тебя скрывать, Пейн? И разве возможно что-либо от тебя скрыть?

В сером риннегане промелькнула искра раздражения.

– Ты знаешь, Итачи вчера разыскать так и не удалось.

– Правда? – я вскинула брови. – И куда же он делся?

– Это я хотел спросить у тебя.

Я постаралась отогнать круживший вокруг меня подобно голодному коршуну страх.

– Откуда мне знать, где Итачи? Он мне о своих планах не докладывает.

– А жаль. Я бы очень хотел его видеть. И очень бы хотел с ним кое-что прояснить.

Я промолчала.

– Не догадываешься, что именно?

– Он мне говорил, – глухо начала я; Пейн напрягся. – Говорил о последствиях. Теперь я вспомнила.

– Что? – отрывисто спросил он. – Что ты вспомнила?

– Его гипноз может быть разрушен сильнейшим потрясением. Одним из таких сильнейших потрясений была моя «смерть». Потом он еще раз стирал мне воспоминания, но после всего произошедшего его контроль сильно ослаб. Вчера, когда я увидела Джирайю-сенсея, моя память вернулась ко мне. И эти мои вернувшиеся воспоминания – не его вина. Итачи всегда исправно выполнял порученную ему работу.

– Вот как? – теперь на спинку стула откинулся акацки. – И он об этом тебя предупреждал?

– Он предупреждал меня, что если я испытаю сильнейшее потрясение, действие его шарингана прекратится.

– Понятно.

В помещении воцарилась недобрая тишина.

Пейн отвернулся и впился взглядом в весящий на стене плоский светильник. Не зная куда деть свои глаза, я стала осматривать предметы на его столе. И опять, как и в прошлый раз, мой взор наткнулся на книгу Джирайи-сенсея. Ту самую книгу, которую я вручила ему на общей кухне во время собрания всех акацки после моего внезапного воскрешения. Тогда он сильно разозлился и не взял «подарок», однако Конан пообещала после его передать.

– Где он, Сакура?

Я едва не вздрогнула и тут же вскинула на него глаза. Серый риннеган заметно посуровел, предательский страх стал окутывать мое тело.

– Я не знаю. Честно, не знаю.

– Помнится, когда-то не так давно я хотел вытравить из твоей души все светлое и доброе, что так мешало и продолжает мешать мне на протяжении всего времени, что ты состоишь в рядах моей организации. Но тогда какими-то немыслимыми способностями ты сумела прервать сеанс извлечения и осталась самой собой. Как думаешь, стоит мне сейчас повторить тот опыт?

Я окаменела.

Пейн неторопливо поднялся из-за стола.

– Быть может сейчас, после всех потрясений ты заметно ослабла и уже не сможешь дать мне отпор?

– Не надо. – выдохнула я, мгновенно вспомнив то ужасное, опустошающее чувство, терзавшее меня во время его пытки. – Пейн, прошу, в этом нет нужды.

– В самом деле? – он стал подходить ко мне. – Ах, ну да. Ты же, кажется, если не клялась, но обещала быть преданной мне.

– Я и так преданна тебе. – я вскочила на ноги, готовая бежать отсюда в любую секунду. – И всегда была.

– Что-то не вяжется твоя преданность с событиями вчерашнего дня.

– Джирайя-сенсей был мне дорог. – я попятилась к двери. – Я не могла вести себя иначе.

Угроза, закутанная в черный плащ, продолжала свое наступление. Становилось все страшней.

– А жители твоей деревни не будут тебе дороги? – то, чего я так не хотела услышать, повисло в воздухе отравляющей субстанцией, стремительно проникающей с судорожным вдохом и обжигающей легкие изнутри. – Разве во время наступления на Коноху ты будешь стоять в стороне?

Я схватилась за дверную ручку.

– А ну стоять, Харуно.

Пришлось послушно замереть. Сопротивляться ему нет смысла, но рефлекторные инстинкты заставляли меня спасаться бегством.

– Мне нужна твоя сила и мне нужен Итачи, поэтому живо говори, куда он пошел.

Я обреченно опустила руку и медленно развернулась к своему мучителю.

– Отвечай.

Внезапно за дверью послышалось чье-то присутствие, и спустя пол секунды она резко распахнулась, при этом, чуть не зашибив меня.

– Сакура? – глаза Конан расширились от удивления. – Почему ты здесь?

В это мгновение я была готова ее расцеловать.

Выглядела напарница лидера хорошо, на щеках играл живой, будто от быстрой пробежки румянец, вот только изумление во взгляде сразу же трансформировалось в дикий испуг, когда она заметила рядом разозленного Пейна.

– Все нормально! – быстро сказала я. – Лидеру просто нужен Итачи, вот он и вызвал меня, так как думал, что я знаю, где он находится.

В янтарных глазах мелькнуло облегчение, она тут же взяла себя в руки и обернулась к напарнику.

– Скверные новости, Пейн, – не дав ему и рта раскрыть, проговорила синеволосая. – У нас могут возникнуть серьезные проблемы с восьмихвостым.

– Что? – акацки будто влетел в невидимую стену. – Какие еще проблемы, Конан?

– Без тебя там дело не решить. Надо выдвигаться.

Лидер сузил глаза.

– Прямо сейчас?

– Желательно сию минуту.

Рыжеволосый чертыхнулся и задумчиво потер свой пирсингованный нос.

– Вообще-то у меня тут важный разговор.

– Продолжите позже. – невозмутимо отозвалась девушка.

– Ладно. Сакура, Конан, идемте за мной. Наведаемся в одно место.

Он прошествовал вперед, мы, недоуменно переглянувшись, последовали за ним.

– Какое еще место, Пейн? – нетерпеливо спросила любительница оригами. – Нам некогда.

– Это не займет много времени. – мы уже спускались по лестнице. – И да, пока мы идем, Сакура, позволь мне задать тебе еще один вопрос.

Я резко остановилась, Конан тоже замерла.

Спустившись вниз, лидер грациозно развернулся, и, устремив на меня внимательный взор, произнес:

– Позволь поинтересоваться, где твое кольцо?

…

Я сидела в сыром и никак не подходящем для долгого пребывания домике вот уже без малого два дня. Пейн отвел меня чуть дальше от своих основных владений и, показывая на ничем непримечательное, обветшалое строение, дал сухие указания.

– Будешь сидеть здесь до тех пор, пока мы с Конан не вернемся. Чтобы ты не сбежала и не выкинула очередную фишку, мы запечатаем тебя в барьер. Конан, – он кивнул напарнице. – Приступаем.

И хоть в ее глазах было сострадание и горячее нежелание делать это, ослушаться она его не могла.

Главный и так был не очень-то доволен ее вмешательством по поводу его вопроса про кольцо, при всем том, что он уже был разозлен разговором со мной. А тут если бы Конан еще воспротивилась его воле.. страшно представить.

Акацки поставили, как мне показалось, сложнейший барьер и убрались восвояси, оставив меня задыхаться в приступе безысходности и потерянных надежд. Ведь все вышло не так, как я планировала. Судьба в очередной раз наградила меня ударом в спину, и мне ничего не оставалось кроме как войти в неуютное помещение и предаться своим безрадостным мыслям.

Осознание того, что меня намеренно спрятали от остальных черных плащей и что никто сюда не придет, заставляло разве что не биться головой о стену. Кричать и звать на помощь бесполезно. Непроницаемая клетка вокруг дома все равно не пропустит отсюда ни единого звука. Попытавшись в первый же вечер разбить свою тюрьму кулаком и мгновенно получив неслабый ожог, я оставила попытки выбраться самостоятельно. Призвать своего сокола я тоже не могла, так как в этом пространстве не действовали никакие техники, кроме разве что медицинского ниндзюцу, которым я залечила свою руку, а затем и оставшиеся раны от боя с синеволосой и лидером на озере Амегакуре.

Утешало лишь то, что меня не оставили на голодном пайке. В ветхом, одноэтажном, маленьком домишке было все для более-менее сносного заточения. Конечно, обстановка тут была очень запущена, да и протекающая крыша и все вытекающие отсюда последствия в виде сырости и плесени так же не придавали уюта, зато была старенькая, но исправно работающая плита, водопровод, горячая вода и даже скудно цедящий воду душ. Была и какая-никакая еда в виде каш быстрого приготовления и наполовину пустая жестяная банка с чаем.

В одной-единственной комнате, служащей и гостиной и спальней, я мало-мальски прибралась и, пока было солнце, просушила на улице старенький плед и подушку.

Все бытовые хлопоты, а также различные полезные находки в виде старых книг и просроченных моющих средств если не спасали, то хотя бы занимали такую внезапно-освободившуюся пустоту во времени.

Барьер стоял по периметру дома где-то на расстоянии пяти метров, поэтому я могла выходить на улицу и сидеть там на лавочке в надежде на то, что поблизости мелькнет кто-то из акацки.

Жаль, что сама клетка была невидимой, в противном случае цветной барьер было бы заметить гораздо проще.

Первые полтора дня я еще более-менее справлялась с ролью заключенной: выстраивала в голове различные планы, чертила черным углем на стене дома надпись «я тут», пробовала жечь костер, носилась перед фасадом, размахивая красной тряпкой, терзала свой браслет, пробовала делать подкоп, но все, конечно же, было бесполезно. На второй день своего заточения меня внезапно стало мучить острое чувство потери. Как неприкаянная я слонялась из угла в угол, постоянно смачивала холодной водой воспаленный лоб, то и дело выбегала на улицу и всматривалась в виднеющуюся вдали часть башни Пейна. Пыталась успокоиться и хоть немного удерживать себя на одном месте, но тщетно.

Сердце билось в груди раненой птицей, дикое чувство тревоги жалило нервы и вынуждало почти что кричать.

«Ты его теряешь, он умирает, скоро настанет конец, еще немного времени и вы расстанетесь навсегда».

Внутренний голос сводил меня с ума, а совсем недавние установки брата Саске, что «так надо» и «ничего уже не изменить» рассыпались в пыль.

– Он умирает, – простонала я, прислонившись к холодной стене. – Он умирает, а я здесь и ничего не могу сделать.

Из глаз градом хлынули слезы, я села на пол и обхватила голову руками.

– Итачи, – я принялась раскачиваться из стороны в сторону. – Какого черта? Неужели ты все-таки промыл мне мозги? Почему раньше мне не было так плохо? Почему я отпустила тебя?

Время шло, в душе разверстывалась огромная пустота.

От чувства собственной бесполезности, я стремительно вылетела на улицу и что есть силы ударила проклятый барьер.

Руку моментально пронзила острая боль, а невидимая стена так и осталась невредимой.

Сжав зубы, я стала заживлять резво проявляющийся ожог и от души высказала все, что думаю про Пейна и его организацию.

Облокотившись на ветхое крыльцо, я бездумно уставилась вдаль и вдруг с изумлением разглядела быстро приближающиеся темные фигуры.

Сердце ухнуло в пятки, глаза загорелись диким ожиданием, тело вытянулось в струну. Все на свете бы сейчас отдала, лишь бы увидеть те самые лица.

Облегчение вкупе с безумной радостью затопило меня с головой, когда я узнала Дейдару, Сасори и Хидана, а также когда увидела какие-то свитки, который каждый из них держал в руке.

– Привет, мелкая. – воодушевленно поприветствовал меня почитатель Джашина. – Че, довыпендривалась, да? В домик посадили?

Он захихикал, а я стала кричать, чтоб они поторапливались, ведь никаких сомнений в том, что они пришли меня вызволять, не возникло.

Слышать-то парни меня не слышали, но по губам вполне все прочли.

– Не ори тут. – погрозил пальцем Хидан. – А то будешь и дальше там париться.

Я покрутила пальцем у виска и отчаянно зажестикулировала, показывая, что времени уже совсем не остается и что мне надо бежать.

– Сейчас все сделаем. – успокоил Дейдара и троица развернула свитки.

От нетерпения я едва не заскакала на месте.

– Сакура, успокойся. – монотонно начал Сасори. – Эта техника требует предельной концентрации и внимания, так что не мельтеши.

Я поджала губы, отошла к крыльцу и села на ступеньку.

Пусть говорят, что хотят. Главное, теперь у меня появился шанс.

====== Глава 55. “Место назначения” ======

Как только барьер исчез (а на это у них ушло около пятнадцати минут), я тут же вскочила и, бросив на ходу: «огромное спасибо, я потом все объясню» понеслась к выходу из владений главного акацки.

Однако пробегая мимо троицы-спасателей, оказалась схваченной за шиворот и насильно возвращена назад.

– Дейдара, пусти, – затрепыхалась я. – Я ведь теряю время, а он..

– Спокойно. – мы гурьбой зашли в дом и блондин усадил меня на диван. – Как давно ты почувствовала?

Увидя его напряженный взгляд, я затихла.

– Я сегодня целый день такая. Мне очень плохо, сердце буквально на части разрывается.

Парни переглянулись.

– Сколько, говоришь, твоя чудодейственная техника там после смерти пашет? – после секундной паузы спросил Хидан.

Я подскочила.

– Ты сказал им?! Сказал про временные рамки?!

То, что волшебное дзюцу действует только три часа, знал только подрывник и Итачи. Все это время я упорно сохраняла в тайне свой секрет от других.

– Что в этом такого? – пожал плечами Дей и присел на ободранный стул. – Если Учиха помрет, ты это почувствуешь. Его печати так просто без следа не пройдут. То, что ты сегодня целый день страдаешь – лишь предчувствие. Когда мотор его организма заглохнет, тебе, скорей всего, станет очень больно.

– Прекрати говорить о нем в таком тоне! – вскрикнула я.

– Тише. – повысил голос Сасори, а я схлестнулась с блондином в битву глаз. – Итачи еще жив. Значит, у нас в запасе достаточно времени.

– Для чего? – я резко обернулась к нему.

– Так сколько все-таки времени-то? – вновь спросил почитатель Джашина.

– Без малого три часа. – ответил Дей.

– Ого, – хлопнул в ладоши лиловоглазый. – Тогда беспокоиться не о чем.

– Да что вы еще задумали? – я принялась мерить комнату шагами. – У меня каждая секунда на счету, я уже давно пребываю в состоянии отчаяния!

– Еще раз говорю: успокойся. Нам необходимо провести кое-какой обряд. – блондин говорил так, как будто мы все находились в совершенно обычной ситуации.

– Обряд? – округлила глаза я.

– Мелкая, – позвал меня Хидан. – Вот уйдешь ты, бестолочь невразумительная, а тут нагрянет Пейн. Пойдет он тебя проверять, а домике-то оп, никого и нет.

Я заморгала.

– Не хлопай ресницами. – почему-то вспылил Сасори. – Мы вообще-то тебе помогаем. Тебе и ему. А если лидер обо всем узнает – плохо придется всем.

– Да не гони ты лошадей, – недовольно забубнил его напарник. – Ты же видишь она на грани срыва, зачем ей сейчас заморачиваться другим?

– Пусть знает. – не сдал позиций кукловод. – Пусть знает и ценит нашу доброту.

– Короче, – стукнул косой почитатель Джашина. – Лясы будем точить потом. Мелкая, подойти ко мне.

– Что вы собираетесь делать? – занервничала я.

– Создавать твой клон. Но не обычный теневой, который способен сделать каждый более-менее способный шиноби, а совершенно особенный, долговременный, который будет практически невозможно отличить от оригинала.

– И кто же его сделает?

– Я. Подойди сюда, сказал.

Я приблизилась к Хидану.

– Благодарить будешь потом, – ухмыльнулся он и стремительно вырвал у меня прядь волос.

– Ай, – отшатнулась я и схватилась за голову. – Ты сдурел, маразматик прилизанный?

– Я тебе сейчас такого маразматика покажу. – нукенин вытащил из-за пазухи небольшую деревянную чашу, положил туда мои волосы, поставил ее на комнатный столик, затем выудил из кармана небольшой замшевый мешочек и вытряхнул его содержимое на мой локон.

– Жуть какая. – поморщилась я. – Только не говори мне, что сейчас еще будешь кидать туда сушеных жаб.

– Жаб не буду. – непривычно спокойно отозвался тот. – А вот кровушки твоей туда пролью.

Парень выпрямился и одарил меня хищным взглядом. Я попятилась назад.

– Ну куда же ты, – противно заворковал пепельноволосый. – Дай мне свою ручку, в противном случае ничего у нас не выйдет.

Я беспомощно покосилась на напарников.

– Дай ему крови, Сакура. – вздохнул Дей. – Это неотъемлемая часть обряда. Твой клон нужен в качестве обманки. Если ты не успеешь вернуться вовремя, он станет твоим спасением. Двойник сыграет свою роль перед Пейном, а мы спасем свои шкуры. Потом мы просто втайне поменяем тебя с ним местами. Этого клона будет питать чакра Хидана, поэтому он будет жить столько, сколько тебе нужно.

– Как же я потом вас за все это отблагодарю? – забормотала я, подходя к ритуальщику. – Я ожидала помощи от тебя, но никак не от Сасори и Хидана.

– Жалко мистера Мангекё. Все же без него акацки будут уже не те. Кончина одного из сильнейших босса не обрадует, так что сохранение его жизни, в какой-то мере, станет платой за наш покой. – черный плащ махом сцапал мою робко протянутую длань и тут же полоснул ее карманным ножом.

Я вздрогнула, Хидан подвел мою ладонь к чаше. Из раны резво побежала кровь.

– Жутковато, правда? – прошептал он мне на ухо. Я скрипнула зубами.

– Садист.

– Ниче подобного. – религиозный фанатик отпустил мою руку и достал еще один мешочек.

Пока я заживляла порез, парень посыпал малопривлекательную субстанцию какими-то сушеными травами и принялся хлопать себя карманам, вероятно, в поисках огнива.

– Вот черт, – ругнулся он. – Я забыл спички. В этой драной лачуге есть то, из чего можно получить огонь?

– Есть. – я побежала покосившемуся шкафу. – Я же тут жгла сигнальный костер, да вот только чуть не задохнулась от дыма, который не пропустил проклятый барьер.

– А дрова где брала? – внезапно ожил Сасори.

– Сжигала старые книги, – пояснила я, подавая Хидану заветный коробок. – В том числе пособие «Джашин – повелитель вселенной». Оно у меня как раз на растопку пошло.

Блондин и красноволосый издали дружный смешок, пепельноволосый же недобро сузил глаза.

– Не выхватывала давно? – он чиркнул спичкой. – Ты смотри, я же не всегда такой добрый.

Размякшая масса вспыхнула синим пламенем, я отшатнулась. Напарники подошли ближе к Хидану.

– Синее пламя, – заворожено произнес марионеточник. – Редкое зрелище.

– Запах только не ахти, – сморщил нос Дей. – Режущий какой-то.

– Так-так, – возбужденно запрыгал вокруг столика почитатель Джашина. – Сейчас пред вами предстанет дивное зрелище. Рождение второй Сакуры! Только более кроткой и .. совершенно нагой.

Он вскинул на меня победоносный взор, я едва не завизжала:

– Как это нагой?! Шутишь, что-ли?!

Хидан захохотал, блондин вздрогнул, а красноволосый лишь заинтересованно поднял брови.

– Прекрати ржать, – я в мгновение ока содрала с дивана тонкий плед. – И предупреди меня, когда появится клон, чтоб я накинула на него.., нее это.

Мне и так было, мягко говоря, не по себе от происходящего, а тут еще такая новость.

Я приблизилась к веселящемуся Хидану и стала пристально наблюдать за бодрым пламенем, одновременно поражаясь тому, как сильно гипнотизирует меня танцующий огонь.

– Да ладно тебе, мелкая, – продолжал смеяться ритуальщик. – Одетая будешь, не дергайся так.

– Кто тебя знает, – не поверила я. – Лучше перестрахуюсь.

– Ну-ну. – хмыкнул он и вдруг резко посерьезнел. – Так отойдите-ка немного, мне нужно пространство. Этот процесс не очень-то короток. Можно было бы, конечно, попросить родить Зецу, его клоны, как никак, выше всяких похвал и времени бы сэкономили кучу, да только он бы, стопудово, нас всех сдал. Тебе еще повезло, мелочь, что я умею создавать похожих двойников. В противном случае, никто бы больше не помог.

Лиловоглазый отодвинул меня рукой и стал произносить какие-то заклинания на непонятном языке.

Услышав неожиданную информацию о Зецу, я пристально посмотрела на напарников, но те дружно проигнорировали мой взор.

Выходит, половинчатый акацки не так прост, как кажется? Они ему даже не доверяют? Хотя почему только ему. Сомневаюсь, что Какузу с Кисаме были бы рады разделить мой секрет.

С Сасори мы все же волей-неволей, но сдружились, а вот то, что сейчас вытворяет религиозный фанатик, еще никак не укладывается у меня в голове.

Быстрый речитатив Хидана плавно перешел в монотонное пение, комната погрузилась во мрак, пламя взбунтовалось, из чаши быстро повалил сиреневый дым.

Я будто оцепенела, по коже поползли мурашки. Никогда. Никогда и ни при каких обстоятельствах я больше не буду злить владельца косы. Вера в Джашина превратила его в ведьмака, и лезть теперь с ним в спорах на рожон – было бы глупейшей глупостью из глупостей.