Текст книги "Союз длиною в вечность (СИ)"

Автор книги: Эстель duplii

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Оказавшись у реки, эльф ловко распутал лесу, насадил приманку на крючок и забросил удочку.

– Так ты умеешь ловить рыбу?! – с искренним удивлением спросил Кай.

– Конечно, – ответил эльф. – В Айра-Таэри мы с Ленриссилем частенько удили в озере.

– А ваши законы ничего не говорят насчет рыбы, насильственно выловленной на крючок?

Фаэливрин фыркнул, глядя на супруга.

– Нет ничего плохого в том, чтобы пользоваться дарами леса ради того, чтобы прокормить себя и свою семью. Другое дело, жуткие обычаи убивать живых существ ради забавы… Наш народ берет у леса ровно столько, сколько необходимо, не нарушая равновесие жизни и смерти.

– Смотри-ка, у тебя клюет! – выкрикнул Кай, указывая рукой на поплавок мужа.

Фаэливрин, вытащив на берег серебристую рыбешку, поместил свой улов в ведро.

– Похоже, сегодня на обед у нас будет рыбная похлебка, – заметил эльф.

Вскоре у Кеанмайра тоже начало клевать. На крючок человека попался крупный окунь, жадно заглотивший приманку.

– А этого красавца мы зажарим на углях, – решил Кай.

Возвратившись домой с неплохим уловом, супруги развели на улице костер, подвесив над огнем котелок на деревянной перекладине.

– Линтэ, не лезь в костер! – прикрикнул Кеанмайр, оттащив глупого щенка, норовившего сунуть нос прямо в пламя.

Фаэливрин, взяв любимца на руки, предупредил:

– Мы с Линтэ пока сходим к ручью. Я хочу вымыться после обеда.

– Родной, ты лучше присмотри за супом и за своим несмышленышем. А я принесу воды.

Фаэливрин считал, что и сам вполне мог справиться, но отказываться от помощи Кая было неловко. Эльф только кивнул головой, подкладывая в костер еще дров. Кеанмайр быстро вернулся с двумя тяжелыми ведрами. Досыта наевшись сытного супа и жареной рыбы, не забыв накормить Линтэ, человек и эльф занялись подогревом воды. Фаэливрин распустил волосы, собираясь их вымыть.

– Фэй, может, тебе помочь? – с искренним участием спросил Кай.

– Неужели ты думаешь, я настолько беспомощен, что не в состоянии даже сам искупаться? – сердито спросил квенди.

– Нет, что ты, просто здесь нет нормальной ванны и придется поливать на себя воду из ковша. Твои волосы такие длинные и густые, что промыть их как следует в одиночку будет очень тяжело.

Фаэливрин вздохнул. Действительно, держать в одной руке емкость с водой, а другой намыливать голову было жутко неудобно, но позволить Каю участвовать в таком интимном процессе… Видя колебания супруга, Кеанмайр пообещал:

– Тебе даже не придется ничего с себя снимать. Я буду очень аккуратен и не намочу твою одежду.

Фаэливрин сдался, понимая, что его упрямство выглядит глупо. Кай посадил мужа на табурет, нежно откинув голову назад. Хорошенько намочив роскошные волосы, человек, вылив на ладонь ароматного жидкого мыла, начал втирать его в густые пряди, нежно массируя голову. Фэй оцепенел от подобных прикосновений, затаив дыхание. Касание чужих пальцев не только не вызывало неприятия, но и, наоборот, успокаивало и расслабляло, заставляя невольно прикрыть глаза. Кеанмайр тщательно смыл пену с головы эльфа, и, отжав волосы от лишней воды, обернул их полотенцем.

– Ну вот, как и обещал, даже рубашку тебе не намочил, – довольно заметил Кай, закончивший работу.

Фаэливрин, вынырнув из полусонного состояния, вызванного действиями мужа, подхватил падающее с головы полотенце и начал сушить волосы, проводя по ним пушистой тканью.

– Спасибо большое. Ты действительно замечательно мне помог, – поблагодарил эльф.

– Хочешь, я тебя еще и расчешу? – с энтузиазмом предложил Кай.

– Нет, спасибо, в этом совсем нет нужды, – поспешно отказался эльф, думая о том, что причесывание – это уже слишком.

Кеанмайр согрел еще воды и, оставив мужа в укромном месте за деревьями, скрылся из вида. Фаэливрин не спеша вымылся и расчесался, думая о своей странной реакции на близость мужа. Крошечный кусочек сознания хотел его прикосновений, несмотря на яростное отрицание телесного взаимодействия. Эльф решил не думать об этом, страшась, что голова может попросту разболеться от противоречий, ведущих между собой борьбу в его душе. Надев чистую одежду, Фэй вернулся в дом, оставив для мужа горячей воды, чтобы он тоже мог очистить свое тело.

Ночью, лежа на мягкой перине, эльф внимательно рассматривал крепко спящего мужа, освещенного мягким светом пламени очага. Фаэливрин осторожно протянул руку к лицу Кеанмайра и невесомо погладил его, боясь нечаянно разбудить человека. Кай улыбнулся во сне и инстинктивно прижал к себе эльфа, уткнувшись носом в волосы. Фэй попробовал освободиться, но увидев, как хмурится во сне супруг, не желавший разжимать объятий, постарался лечь поудобней, не сбрасывая с себя настойчивых рук…

**

Дни неспешно проходили один за другим, складываясь в недели. Фаэливрин и не подозревал, что уживаться с Кеанмайром окажется столь легко. Человек чувствовал себя вполне счастливым в непривычной обстановке, и на душе эльфа с каждым днем становилось все светлей и радостней от любви, которую щедро дарил ему муж. Кай взял из дома несколько толстых книг, чтобы Фаэливрину было чем себя занять, и квенди с удовольствием читал их, растянувшись на сочной, мягкой траве. Кеанмайр не мог отказать себе в радости прилечь рядом и, устроив голову на коленях мужа, наслаждаться минутами близости. Однажды Фэй, увлекшись чтением, не заметил, как его пальцы, словно живя отдельной жизнью, заскользили по лицу мужа, и, дойдя до золотых волос, зарылись в них, мягко перебирая короткие пряди. Кеанмайр издал звук, очень похожий на мурлыканье сытого кота, заставив мужа в удивлении оторваться от книги. Когда эльф понял, где находится его рука, то мгновенно покраснел, поспешно убрав ладонь.

Супруги легко справлялись со всеми нуждами безо всяких слуг. Предлагая мужу пожить на природе, Кай позаботился взять запас круп, овощей и специй, чтобы готовить из них сытные и вкусные блюда. Человек и эльф изредка охотились, преимущественно на кроликов, чтобы разнообразить свой стол. В один из дней Фаэливрин, отправившийся вместе с Линтэ собрать к обеду немного медвежьего лука*, вернувшись, застал своего мужа, увлеченно стирающего в корыте белье. Кеанмайр, напевая под нос, с засученными рукавами споро полоскал одежду в пенящейся от мыла воде, выглядя при этом столь забавно, что Фаэливрин не удержался от смеха.

– Ты смеешься надо мною?! – наигранно-грозно спросил Кай. – Ну тогда получай!

Кеанмайр подул на мыльную пену в своих ладонях, которая тут же оказалась на эльфе. Фэй вскрикнул и в отместку, зачерпнув воды из корыта, плеснул ее на мужа, со смехом бросившись наутек. Линтэ возбужденно лаял, глядя на дурачащихся хозяев. Кеанмайр швырнув недостиранную рубаху в корыто, побежал вслед за мужем, ловко скрывшимся среди деревьев. Эльф был намного проворней человека, но вскоре, утомившись от бесплодных попыток Кая его поймать, позволил человеку догнать себя и повалить на траву. Смех эльфа стих, как только он посмотрел на раскрасневшегося и тяжело дышащего от бега мужа. Лицо Кая было совсем близко от его собственного, и в ярко-зеленых глазах отчетливо читалось желание. Фаэливрин зажмурился, чувствуя, что не в силах выдержать этого обжигающего взгляда. В следующую секунду квенди ощутил, что жар чужого дыхания пропал и, открыв глаза, обнаружил, что Кеанмайр поднялся на ноги. Фаэливрин не знал, что ему следует сказать или сделать, но человек быстро отвлек эльфа, переводя разговор на другую тему.

Спали супруги по-прежнему вместе, и Кеанмайр каждую ночь крепко обнимал мужа, защищая его от всех кошмаров. Фаэливрин заметил, что с каждым днем в его жизни становится все больше прикосновений. Сначала это были только пожатие руки и невесомые объятья. Теперь же… Кай при каждом удобном случае старался прижать мужа к себе, ласково погладить по спине, невинно поцеловать в лоб или висок. Человек обожал мыть и причесывать медные волосы супруга, любуясь тем, как они блестят на солнце. Фэй задавался вопросом, почему он не пытается остановить мужа. Ответ пугал эльфа своей простотой. На самом деле юноша не хотел, чтобы эти прикосновения навсегда исчезли из его жизни. И хотя целомудренные ласки мужа не разжигали в теле огня желания, Фаэливрину они приносили истинное удовольствие. Кеанмайр ни разу не позволил себе лишнего, не допуская в своих действиях ничего, что могло быть неправильно понято любимым.

Кай испытывал муку, изнывая от невозможности приласкать своего эльфа, зацеловать манящие губы, нежно заняться с ним любовью, вознося Фэя на вершину блаженства. Уже которое утро Кеанмайр просыпался возбужденным, спеша выскочить из дома и разобраться со своей проблемой, пока Фаэливрин спит. Несмотря на все свои мучения, человек дал себе клятву добиться, чтобы близости с ним возжелала не только плоть любимого, но и его душа…

**

– Фэй, просыпайся, – ласково шептал Кеанмайр, поглаживая мужа по плечу. – Родной, если мы не хотим опоздать, нам нужно поторопиться.

– Куда поторопиться? Зачем? – ничего не понимая, спрашивал Фаэливрин, глядя на мужа сонными глазами.

Кеанмайр на минуту залюбовался разнеженным со сна мужем, находя его самым прелестным созданием на свете.

– Мэльо, неужели ты и вправду не помнишь какой сегодня день? – удивился Кай.

Эльф недоуменно смотрел на человека, гадая, что он имеет в виду.

– Душа моя, сегодня же пошла вторая декада Лотэссэ**, это не о чем тебе не говорит?

– О, Велинта! – мгновенно вскочил с постели Фэй. – Праздник Лаирэ!*** Неужели уже сегодня?!

Эльф совсем потерялся в днях, и чуть было не пропустил знаменательный праздник, почитаемый своим народом. Этот день символизировал переход от весны к лету – самому благословенному времени года. Сегодня необходимо было встретить рассвет с теми, кому принадлежит твое сердце. Обычно квенди собирались целыми семьями, чтобы увидеть первые утренние лучи. Фаэливрин каждый год встречал ритуальный Анарорэ**** вместе с Ленриссилем, но теперь ему предстояло разделить этот праздник с мужем…

– Откуда ты знаешь про этот обычай? – впопыхах собираясь, спросил эльф.

– Когда мы жили в Айра-Таэри, я расспросил Ри обо всех ваших главных праздниках. Я даже записал их, чтобы ничего не забыть! – с гордостью похвастался человек.

Кеанмайр, подойдя к столу, взял что-то завернутое в полотенце и протянул супругу. Фаэливрин развернув ткань, улыбнулся, с восхищением глядя на супруга.

– Где ты достал Лиссэ?! – воскликнул Фаэливрин, глядя на угощение.

По традиции квенди, встретившие вместе рассвет, должны были разделить между собой сладость, специально выпеченную к празднику. Лиссэ очень походил на человеческий пряник. Его круглая форма символизировала солнце, а основу теста составляли мед и пряности. Восстановить рецепт этой национальной эльфийской выпечки Кеанмайру помог Ленриссиль, который выучил технологию приготовления нескольких блюд в те дни, когда сородичи усиленно готовили к свадьбе своего принца.

– Ри дал нам с Мэдги подробные инструкции, и мы вместе испекли нечто максимально похожее на Лиссэ, – улыбнулся Кеанмайр. – Мэдги очень переживала, чтобы вкус хоть немного напоминал настоящий.

– Так ты заранее обо всем позаботился? – спросил ошеломленный эльф.

– Конечно, душа моя, а как же иначе? – с улыбкой, ответил Кай.

Супруги успели взобраться на вершину невысокого холма, открывающего прекрасный вид на горизонт, как раз тогда, когда на небе исчезла последняя звезда, приглушенная бледной синевой разлившейся по небу, и вся природа замерла в напряженном ожидании нового дня. Кеанмайр не смел нарушить удивительную тишину, потому что любой звук мог уничтожить волшебство момента. Вскоре над местом, где взгляду казалось, что небо сливается с землей, начали вспыхивать разноцветные полосы: золотая, красная, малиновая… Птицы радостно запели, словно приветствуя приближающееся светило. Потоки живительного, теплого света разливались, омывая собой все окружающее пространство. Наконец, алый диск солнца торжественно показался из-за горизонта.

Фаэливрин видел в своей жизни огромное число рассветов, но его восхищение ничуть не уменьшалось, сколько бы раз он не наблюдал за пробуждающимся солнцем. Когда огромный круг полностью взошел, золотя вершины деревьев, эльф и человек отломили по кусочку Лиссэ, угостив друг друга прямо из рук.

– Чудесное утро, – сказал, наконец, Кай. – Самое лучшее в моей жизни.

Фаэливрин, одухотворенный прекрасным зрелищем, повернулся в сторону мужа, который не мог оторвать взгляда от любимого лица. Эльф, почувствовал, что разум окутывает сладкой дымкой, когда Кеанмайр приблизился вплотную, щекоча кожу своим дыханием. Губы Кая осторожно дотронулись до сомкнутых губ Фэя, хранящих вкус медовой сладости. Эльф затрепетал, но безропотно принял нежную ласку.

– Не сердишься, родной? – обеспокоенно спросил Кай.

– На что? – плохо понимая, о чем его спрашивают, поинтересовался квенди.

– Я сейчас без разрешения сорвал твой первый поцелуй…

– Но ведь… – хотел было возразить Фэй, вспомнив омерзительный язык Моркана и пьяные поцелуи Кая… Но в эту минуту эльф понял, что его действительно никто еще не целовал по-настоящему, заставляя душу устремиться ввысь.

Кай внимательно смотрел на мужа, ожидая ответа.

– Я не сержусь, – шепотом произнес Фэй.

Губы Кеанмайра растянулись в коварной улыбке, напоминая прежнего Красавчика.

– Тогда подаришь мне еще один? – хитро спросил человек.

Фаэливрин только кивнул, подставляя лицо мягким губам мужа. Поцелуи Кеанмайра были нежны и осторожны. Он ласкал полные губы эльфа, не пытаясь проникнуть языком за их границы. Кай держал себя в руках, помня о том, что время жарких поцелуев еще придет, а сейчас его робкий любимый нуждается не в страсти, а в нежности. Фэю казалось, что само солнце ласкает его теплыми лучами, отогревая от холода. Он спрятал пылающее лицо на груди мужа, подумав о том, что теперь знает, что поцелуи имеют свой вкус. Вкус меда и пряностей…

**

Неделю спустя

Сердитые раскаты грома раздавались все чаще сквозь тяжелые тучи, заслонившие небосклон плотной пеленой. Устрашающие зигзаги молний то и дело расчерчивали грозовое небо. В воздухе пахло прохладной свежестью и неотвратимо приближающимся дождем. Линтэ испуганно скулил, прячась в складках плаща своего хозяина.

Человек и эльф бежали со всех ног, чтобы успеть укрыться до того, как их застанет ливень. Когда из-за деревьев уже показались очертания домика, сверху упала первая тяжелая капля, а вслед за ней устремились тысячи ее сестер, вместе превращаясь в водяную стену, безжалостно льющую с небес. Фаэливрин и Кеанмайр переступили порог дома промокшими до нитки. С утра небо закрывали лишь легкие облака, не предвещавшие дождя, но глядя на них, эльф твердо сказал, что к вечеру будет ливень. Супруги отправились на речку, планируя успеть вернуться до грозы, но Линтэ, которого Фэй оставил без присмотра буквально на минуту, убежал в чащу, заставив своего хозяина изрядно переволноваться. Кай и Фаэливрин, сбившись с ног, обыскивали окрестности, пока, наконец, не нашли перепугано лающего беглеца.

– Вот видишь, что ты натворил! – сердито приговаривал Кай, держа щенка на шкирку.

– Не ругай его, мэльо, – заступился за любимца Фэй. – Он же еще совсем малыш!

– Как ты меня назвал? – хрипло переспросил Кай, боясь верить своим ушам.

Фаэливрин охнул, совершенно растерявшись. Мэльо… Любимый… Это обращение слетело с языка так просто и естественно! Кеанмайр, видя смятение любимого, не стал развивать тему.

– Родной, нам нужно срочно высушиться и переодеться! Неси скорее полотенца и что-нибудь теплое из вещей.

Эльф помчался выполнять просьбу мужа, не желая, чтобы Кай простудился, промокнув под холодным ливнем. В этот вечер рано стемнело, и супруги, сидя перед огнем, слушали рев бушующей грозы. За окнами разразилась настоящая буря, и в такую погоду было особенно приятно наслаждаться теплом и безопасностью в крепких объятьях любимого.

Кеанмайр понял, что хотел бы остаться в этом убежище навсегда вместе со своим любимым, но эльф беспокоился о том, что семья Кая может начать волноваться из-за их долгого отсутствия, да и кроме того, дома ждали хозяйственные заботы, которые стыдно было целиком сбрасывать на родителей. Посоветовавшись, супруги решили вернуться домой к началу лета, а это значило, что им осталось пробыть в этом прекрасном месте, полюбившемся Фаэливрину, последние несколько дней.

Фэй окончательно сдался на милость победителя, захватившего в плен его душу и сердце. Семя любви, сумевшее прорасти даже сквозь стену грубости и издевательств Кеанмайра, попав на плодородную почву любви и заботы, укоренилось и разрослось, разбив вдребезги своими побегами холод и недоверие.

Кай не мог отказать себе в удовольствии провести пальцами по губам Фаэливрина, горячим от выпитого кипятка с заваренными в нем травами. Эльф приоткрыл рот, и в следующее мгновение человек припал к его устам, как путник, измученный жаждой. За последнюю неделю Кай подарил супругу множество сладких поцелуев, но все они были легки и мимолетны, словно весенний ветерок. Теперь же человек чувствовал, что муж созрел познать истинную силу его чувств. Не спеша, чтобы не напугать квенди резкими действиями, Кеанмайр дразнил нежные губы кончиком языка, то и дело дерзко проникая им в глубину рта. Фаэливрин впитывал в себя странные ощущения, неподвижно замерев напротив супруга. Кай обхватил ладонями любимое лицо, лаская кончиками пальцев родные черты, постепенно переместив руки на спину, поглаживая и расслабляя стройное тело.

Терпение и нежность человека были вознаграждены, когда Кеанмайр, задыхаясь от восторга, ощутил чуть заметное движение чужого языка, подающегося навстречу. Фаэливрин отвечал робко и неумело, но сердце Кая готово было лопнуть от избытка чувств. Кеанмайр оторвался от любимого лишь на мгновенье, чтобы посмотреть в полуприкрытые глаза и убедиться, что в них нет сомнений и упрека.

Эльфу казалось, что он окутан волшебными чарами, лишающими воли тело и разум. Ужасные воспоминания, которых так боялся Фаэливрин, остались где-то позади, подернутые плотной дымкой. Когда Кеанмайр снова начал ласкать его рот, Фаэливрин несмело положил руки на плечи мужа и сам углубил поцелуй. Руки Кая неспешно порхали по телу, и жар от его прикосновений проникал даже через плотную ткань одежды. Наслаждение горячими ручейками потекло по венам, сливаясь между собой внизу живота. Эльфу сделалось нестерпимо жарко, дыхание сбивалось, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Кеанмайр, не прекращая поглаживать его сквозь одежду, поцеловал уголок губ, скулу, ухо и местечко за ним, которое оказалось удивительно отзывчивым на ласку.

За окном полыхнула молния, на мгновение ослепляя своей вспышкой, и в этот момент Фаэливрин вздрогнул всем телом, почувствовав желание, пленяющее своими сладкими тисками. Эльф тихо ахнул, отпрянув от мужа. Он думал, что никогда больше не сможет откликаться на зов плоти, но оказалось, что страсть в нем не умерла навсегда, а только заснула, дожидаясь, чтобы ее разбудили желанные руки и губы.

Кеанмайр торжествовал. Его любимый хотел его, в этом не было никаких сомнений. Руки человека потянулись к застежкам на одежде Фаэливрина, желая избавить его от мешающих вещей. Сейчас он уложит любимого на перину и подарит самую сладкую ночь, полную любви. Эльф будет извиваться под ним от желания, как в ту ночь, когда… Воспоминания мгновенно отрезвили пьяного от эмоций Кая, заставив его руки застыть на рубашке мужа. Человек, глубоко дыша, постарался сконцентрироваться и оценить обстановку ясной головой. А действительно ли его поспешность сделает Фаэливрина счастливым? Ведь в прошлый раз он тоже сумел доставить эльфу физическое удовольствие, вот только принесла ли та ночь радость им обоим? Фэй совсем не понимает реакций собственного тела вызванного его действиями, и воспользоваться ошеломленным незнакомыми чувствами, сбитым с толку супругом значило за одну ночь разрушить все доверие, с таким трудом зарабатываемое месяцами! Кеанмайр разозлился сам на себя, когда окончательно успокоившись, понял, что еще пара мгновений, и он бы совершил огромную ошибку, которую, скорее всего, невозможно было бы исправить. Заняться сейчас с Фаэливрином любовью, все равно, что посадить едва оправившегося от тяжелой болезни человека за праздничный стол, в то время как его организм может принимать только пресный бульон.

Между тем, сладкий туман в голове эльфа прояснился, и он беспомощно уставился на Кеанмайра, обрушивая на него кипящую лаву эмоций, бурлящих в душе, как в жерле вулкана.

– Все хорошо, малыш, – ободрил супруга человек.

– Я чувствую… Чувствую, – беспрерывно шептал Фаэливрин.

– Конечно, ты чувствуешь, родной. В этом нет ничего страшного, так и должно быть.

Кеанмайр продолжал тихо успокаивать супруга, укачивая его на руках. Дыхание эльфа постепенно выровнялось, и он заснул, убаюканный голосом супруга. Кай отнес Фаэливрина на перину, укрыв квенди и распахнув оконные створки. Гроза прошла, и дождь тихо ронял свои капли на крышу и листья деревьев, словно пел колыбельную песню. Кай попытался понять, что происходило в душе мужа, когда он сумел вызвать отклик у тела.

Разобраться в этом было не так легко, потому что в момент страсти очень трудно различить свои эмоции и чужие, которые тесно переплелись друг с другом. Кроме того, Кеанмайр не всегда правильно мог интерпретировать поток ощущений, наполняющих душу. Человек вздохнул и постарался максимально точно воспроизвести свои ощущения, отделяя их от чувств эльфа. Кай мог совершенно точно утверждать, что Фэй не испытывал страха, и это безмерно радовало. Конечно, нотки волнения и опасения присутствовали в чужих эмоциях, но это, скорее, был естественный страх неопытного юноши перед своим первым разом. Гораздо больше Кеанмайра насторожил неестественный стыд, обжигающей волной обрушившийся на эльфа, когда он немного отошел от новых впечатлений. Вспомнив записи в дневнике Фаэливрина и сопоставив с теперешним состоянием мужа, Кай понял, что любимый так яростно отрицает физическую близость вовсе не потому, что испытывает страх, истинная причина в том, что после прошлого раза Фэй стыдится получать в постели удовольствие…

Кеанмайр прилег рядом с мирно спящим эльфом, наблюдая за тем, как из-за уходящей прочь тучи показалась луна.

– Ничего, любимый, совсем скоро ты станешь моим, – ласково шепнул Кай, погладив мужа по щеке.

Фаэливрин, почувствовав во сне близость мужа, пристроился к нему под бок, тесно прижимаясь всем телом.

*Медвежий лук – черемша

Лотэссэ – май

Лаирэ – поздняя весна/раннее лето

Анарорэ – восход

====== Глава 30. Часть 1 ======

Громкое урчание беспощадно нарушало сладкий утренний сон человека, раскинувшегося посреди огромного ложа. Мужчина, лениво приоткрыв глаза, обнаружил у себя в кровати пушистого кота, вольготно разгуливающего по шелковому белью.

– Фарот, ну-ка брысь отсюда! – зевая, возмутился Дилвин, сбрасывая кота с постели. – Совсем тебя Ри разбаловал. А, кстати, где он?

– Я здесь! – звонко отозвался Ленриссиль из ванной.

Вскоре свежий после утренних водных процедур эльф летящей походкой вошел в спальню и, забравшись на супружеское ложе, подарил мужу первый утренний поцелуй.

– Доброе утро, любимый.

– Мне кажется, я бы все отдал, лишь бы провести весь сегодняшний день в этой постели вместе с тобой, – прошептал Дилвин.

Государственные дела забирали у молодого правителя все силы, и последние несколько дней король, возвращаясь в спальню поздней ночью, мгновенно засыпал, стоило только его голове коснуться подушки.

– Весь день я тебе, конечно, не обещаю, – протянул принц. – Но, как минимум, пару часов мы можем себе позволить!

– Ри, но как же… – попытался возразить Дилвин.

– И слышать ничего не желаю! – отрезал эльф. – Даже короли имеют право на отдых и простые радости семейной жизни.

Ленриссиль одним ловким движением сбросил с себя легкую сорочку, обнажая белоснежное тело. Дилвин, глядя на это совершенство, безоговорочно признал правоту мужа. Человек, опрокинув любимого на мягкие подушки, навис сверху, заглядывая в смеющиеся глаза эльфа.

– Ну и что же мне с тобой делать, таким соблазнительным и сладким? – спросил король, прижимая запястья эльфа к постели.

– Все, что захочешь… – выдохнул Ленриссиль, щекоча пальчиками стопы бедро мужа.

Дилвин улыбнулся, целуя свое любимое сокровище.

– А хочешь, я покажу тебе одну совершенно бесстыдную вещь? – прошептал король, опаляя своим дыханием чувствительное ухо мужа.

Ленриссиль заинтересованно посмотрел на короля, дрожа от предвкушения.

– А эта вещь приятна? – с любопытством спросил эльф.

– О, она настолько же приятна, насколько и неприлична, – рассмеялся человек.

– Тогда хочу! – уверенно ответил принц.

Дилвин, перевернув супруга на живот, принялся целовать изящный изгиб позвоночника эльфа, ручейком спускающийся к ягодицам, дразня нежную кожу касаниями языка. Ленриссиль сладко вздыхал, позволяя телу окунуться в волны удовольствия. Сквозь негу наслаждения, эльф почувствовал, что муж, добравшись до его копчика, уверенно скользнув языком в расщелину между половинок. От неожиданности принц вскочил на колени, опираясь на матрас руками.

– Дилвин, что ты делаешь?! – вскрикнул эльф, повернув голову в сторону мужа.

– Любимый, прошу тебя, доверься мне.

Ленриссиль ничего не ответил, до предела прогибаясь в пояснице. Он думал, что познал в супружестве самые откровенные ласки, но, оказывается, это было не так. Дилвин, раздвинув упругие ягодицы эльфа, медленно вылизывал самое сокровенное место его тела, заставляя кровь устремиться не только к щекам, но и к чреслам. Ленриссиль жалобно всхлипнул, заставив короля оторваться от своего занятия.

– Что случилось, мой хороший? – с тревогой спросил человек. – Это, наверное, для тебя слишком откровенно, да?

– Просто я не представлял, что любить друг друга можно таким способом, – сдавленно прошептал эльф. – Это действительно очень бесстыдно… но приятно.

– Хочешь продолжить? – осторожно спросил Дилвин.

Ленриссиль кивнул головой, отдаваясь на милость супруга. Через несколько минут эльф бессвязно стонал и извивался, подаваясь настойчивым ласкам горячего языка.

– Аааааа… – протяжно стонал принц. – Дилвин… Пожалуйста… Аааах… Не мучай меня больше!

Человек, распаленный не меньше своего прекрасного супруга, быстро смазав свой член маслом, вошел в жаждущее тело, заставив эльфа нетерпеливо пытаться насадиться глубже. Дилвин сразу нашел чувствительную точку внутри эльфа, стараясь задевать ее при каждом своем толчке. Ленриссиль, окончательно потеряв контроль над происходящим, жадно принимал страсть мужа, разжигающую в нем ответное пламя. Супруги одновременно достигли пика, в изнеможении распластавшись на постели.

Отдохнув и успокоившись, Ленриссиль, пробежался тонкими пальцами по груди супруга, привлекая его внимание.

– Много еще есть бесстыдных вещей, о которых я не знаю? – с улыбкой спросил Ленриссиль.

– Очень, – честно признался Дилвин.

Эльф на несколько минут замолчал, глубоко задумавшись.

– Я хочу им научиться, – наконец, выдал принц.

Дилвин приоткрыл рот от удивления, во все глаза глядя на супруга.

– Ри, ты понимаешь, о чем говоришь?

– Хочу, чтобы тебе было со мной хорошо… – сказал Ленриссиль.

– Радость моя, ведь ты же слышишь мою душу и знаешь, что она переполняется счастьем, каждый раз, когда мы с тобой любим друг друга.

– Да, но я желаю познать с тобой все пути, ведущие к наслаждению. Обещаю, что не буду стесняться.

– Хорошо, любимый, – согласился Дилвин, и Ленриссиль почувствовал в душе супруга сладостное предвкушение. – Но прежде, чем мы начнем с тобой пробовать разные игры, я хочу, чтобы ты немного представлял себе их суть. У меня есть несколько книг, посвященных искусству любви, если хочешь, я с удовольствием тебя с ними ознакомлю.

– Про это еще и книги пишут?! – вскрикнул потрясенный Ленриссиль.

– Конечно, радость моя, правда, их не купишь в обычной лавке, – усмехнулся Дилвин.

Супруги, еще немного поговорив о предстоящих экспериментах, принялись целоваться, совершенно забыв о времени. Громкий стук в дверь прервал сладкую идиллию.

– Кто смеет нас беспокоить? – грозно спросил король.

– Ваше Величество, умоляю меня простить, но дело не терпит отлагательств! – доложил Ниалл, стоящий под дверью.

– О, боги! Неужели нельзя оставить меня в покое хоть на несколько часов! – в сердцах выкрикнул Дилвин, на ходу завязывая пояс халата.

Отодвинув засов, король пустил слугу в комнату.

– Только что во дворец прибыли послы от гномов. Они желают немедленно видеть правителя.

– Почему сегодня?! Я ждал их только к концу недели! – простонал Дилвин.

Король действительно пригласил дворфов на свои земли для подписания выгодного для обоих государств договора, но гости приехали раньше назначенного срока. Бумаги были уже готовы, но Дилвин планировал как следует их перепроверить, чтобы не упустить ни одного важного пункта соглашения.

– Что же делать? Если я откажусь от подписания договора, Телхар никогда не простит мне подобной обиды. Да еще сегодня, как назло, состоится заседание Совета!

– Дилвин, прошу тебя, не волнуйся, – сказал Ленриссиль, нежно положив руки на плечи раздраженного супруга. – Совет я возьму на себя, а с гномами вовсе не обязательно сегодня же подписывать договор. Устрой во дворце праздник в честь их приезда. Их народ очень любит, когда им оказывают подобные знаки уважения, и дворфы ни за что не откажутся хорошо повеселиться. А ночью мы с тобой вместе внимательно изучим договор и завтра утром предоставим его послам Телхара.

– Что бы я без тебя делал… – благодарно прошептал Дилвин, прижимая мужа к себе.

– Любимый, мы не можем терять ни минуты, – с сожалением произнес эльф, отстраняясь от человека. – Нил, быстро помоги Его Величеству привести себя в порядок, а я справлюсь и сам.

Паренек расторопно принялся доставать из шкафа парадное одеяние короля, а эльф, проводив взглядом мужа, поспешно скрывшегося в ванной, принялся собираться на встречу с советниками короля.

Заседание продолжалось несколько часов подряд, и когда, наконец, Ленриссиль покинул совещательный зал, то почувствовал огромное облегчение. Советники снова переливали из пустого в порожнее вместо того, чтобы предложить нечто действительно полезное для страны. Дилвину часто не хватало терпения выслушивать их бесконечные дебаты, и он все чаще стал отправлять на собрания Ленриссиля вместо себя. Эльф деликатно выслушивал вечно спорящих и не желающих идти на компромисс людей, пробовал убедить совет в необходимости реформ, предложенных Дилвином, и искренне пытался найти в речах советников рациональное зерно. Младшему правителю сейчас больше всего хотелось выйти на свежий воздух, чтобы под ласковым летним солнцем отвлечься от утомительного заседания, но королевский долг требовал поприветствовать иноземных гостей.