Текст книги "Обмен властью (СИ)"

Автор книги: Эш Локи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== 1 – Как-то так и выглядит попадос ==========

Тимур чиркнул зажигалкой и размашистым движением поднёс её к моей ладони. Серые глаза мерцали весельем – злым и алкогольно-неадекватным. Не то чтобы это было необычно, ведь он и по трезвянке не отличался вменяемостью. Но всё-таки в этот раз было иначе.

Было опасно.

– Зуб даю, ты из тех, кто не продержится и тридцати секунд.

В обычное время обошлось бы малой кровью. Унижением и приложением члена ко лбу в исполнении Тимура, разве беда? Велика сила – опустить на корпоративе замшевого администратора. Достижение. Общественная любовь при жизни и памятник в форме меня, придавленного грязным ботинком к асфальту.

Обошлось бы, если бы предположительная жертва не была знатно окосевшей. Азарт бухнул в голову с такой силой, что она решила принять вызов. Скажите, я идиот? О, нет.

Идиотище… Сферическое. В вакууме.

– Оставь свой зуб при себе, – прошипел я, приглашающе протягивая руку.

Огонёк полыхнул и тронул кожу – легонько, словно на пробу. Жар пламени показался даже приятным. Но поначалу всегда так, и я хорошо знал это чувство.

Всё стихло. Живая музыка, чей-то ядовитый смех, громкие разглагольствования Хозяина. Пространство вокруг набрало вязкости, потяжелело. Так проявлялось их жадное ожидание. Его я тоже хорошо знал, ещё бы не знать, когда целую рабочую вечность проводишь в компании грёбаных БДСМ-садистов.

Но что мне, тупому от хмеля и ошалевшему от собственной смелости, эти мелочи, правда? Что мне, с яростной хладильней в глазах выдерживающему сладко закипающую боль. Её я любил больше всего. Такую – затяжную, обещающую долгое и мучительное послевкусие.

Кожа начинала выть о повреждении, и я сделал глубокий вдох, будто кайфующий наркоман в плену кокаинового прихода. Тимур не сводил с меня взгляда. Его уже ломало.

Изламывалась едкая усмешка, как ни странно, в растерянность. Осыпались осколочки, таяли ядовитые светлячки в глазах, слезал румянец и менялся на пепельную бледность.

Шорохи я слышал уже вторым слухом, слухом того, кого пленила боль. Такой человек может лишь ловить, но концентрироваться он не умеет, поэтому я уже не обращал на них никакого внимания.

А шорохи означали, что ненаглядные коллеги собираются вокруг. Они означали, что меня окружили Топы, Садисты и Домы, называйте как хотите. И я, кайфующий так, как никогда в жизни не кайфовал, показался им кусочком только что снятого с шампура сочного шашлыка. Все мужики любят такое мясо, чёрт побери.

Ожог лопнул. Я вздрогнул.

Тимур смотрел уже не растерянно – он был тем, кто имел полное право сожрать кусочек первым.

– Эй-эй… – вякнул кто-то. – Это ведь Озёров, Тим…

– Озёров, – прохрипел Тимур, не сводя с меня глаз, потемневших до оттенка кислотной стали. – Ты мазохист?

Огонёк дрогнул и вдруг погас. Я расслабился. Все мышцы в моём теле были в таком тонусе, что ещё чуть-чуть – и свело бы судорогой.

– Не просто, – мурлыкнул я, под воздействием наслаждения и алкоголя совсем потерявший крышу. – У меня частичная сенсорная нейропатия. Часть болевых рецепторов нерабочая. Такие дела.

Тимур опустил руку с зажигалкой. Я тоже опустил – обожжённую, потихоньку покрывающуюся уродливыми пятнами. Даже мельчайшее движение воздуха причиняло боль. Что лишь усугубляло проблему.

В пьяном состоянии это нравилось мне слишком сильно.

Неожиданно наше давящее разглядывание прервал Совушка. Громко хохотнув, Валерий приставил к моей шее невесть откуда взявшийся карманный нож-бабочку.

– А это выдержишь?

– Ребята, – глубокий голос Хозяина заставил нас всех замереть, будто нашкодивших детей. – Не надо мне тут пыток Владимира. Ему в понедельник на стойку. Хватит играться.

Он всегда говорил так, словно ждал ответа. Желательно максимально дерзкого, чтобы был повод морально затоптать какого-нибудь смельчака. Но все молчали, и моя знойная компания послушно рассосалась.

– На самом деле, я тоже удивлён, – добавил он, как только давление на мою персону ослабло. Но это была иллюзия – «компания» успела протрезветь, а Тимур даже не подумал сдвинуться с места. Он всё ещё смотрел на меня, забыв обо всём – о причине спора, о корпоративе, о Хозяине и своей репутации. Тимур смотрел, и меня потихоньку уносило от такого взгляда.

Забавность состояла в том, что он никогда меня не интересовал. А порой казался самым отвратительным кандидатом в Топы из всех, кого я мог выбрать, налюбовавшись на отшлёпанные задницы клиентов «Алого пути». Безэмоциональный игрок. Пустышка.

Просто в процессе я понял, что мне нравится эта работа и рушить всё демонстрацией своих пристрастий не хочется. Я отлично соблюдал конспирацию! А теперь, теперь спокойной жизни настал конец…

– Я смог поразить даже вас? – усмехнулся я, чувствуя накатывающую панику. Где найти работу? Куда сейчас ходят, когда хотят её найти? Газеты? Интернет?

Артемий Олегович встал. Подошёл медленно, позволив всем вокруг эстетически насладиться его изумительной внешностью и безупречным белоснежным костюмом. Хотя, наверное, наслаждались не все – некоторым давно хотелось содрать с него эти тряпки, поставить раком и отхлестать чем-нибудь болючим. Какое уж тут… эстетство.

– И какой уровень ты терпишь? – спросил он.

– Полагаю, даже ваш, – уже понимая, что увиливать поздновато, сказал я.

Пошла коту под хвост моя админ-карьера. А ведь всё было так хорошо – алые твари считали меня незаинтересованным наивным мальчишкой, которому повезло устроиться на козырное место. Забавным дурачком, но не более того. Неинтересным и заурядным типом.

Нынче, превратившись в интересную игрушку, я больше не мог оставаться администратором. Видимо, это было написано на моём лице, это горело у меня в глазах и это почти сорвалось с моих губ.

– Тогда, пожалуй, я сразу огражу тебя от нападений, – на плечо упала широкая ладонь Артемия. – Солнышки мои. Вову вовлекать в клубную деятельность запрещено. Если он пожалуется на кого-то из вас – уволю не задумываясь, без выходного пособия.

Вновь заиграла музыка. Я покосился на братьев-скрипачей.

– Да никто и не собирался, – вдруг вставил Тимур свои пять незаменимых копеек. – Кому он нужен? У нас в распоряжении целая пачка клиентов-мазохистов на любой вкус и цвет.

– Вот и прекрасно, – кивнул Артемий Олегович. Его голосище перебивал даже громкую слезливую мелодию, что уж говорить о моих слабых попытках возразить. – А между нами, Вова, понадоблюсь – всегда к твоим услугам.

Наградив меня ещё одним кивком, он поплыл к выходу из зала, при каждом шаге породисто покачиваясь. Я был уверен процентов на девяносто десять, что «к твоим услугам» означает именно то, что означает. Весь спектр. Включая сессии.

Кстати о птичках, слова Тимура меня не задели. Всё-таки он мне не нравился – слишком уж явно выставлял на показ отношение к своим нижним. Все они просто игрушки, да? Презренные рабы и рабыни желаний. Глупые жертвы. А то, что он сам жить не может без причинения боли, слабостью не считается.

Что в нём было хорошего, так это внешность. Цепляющая внешность хуманизированной химеры – иначе не назовёшь. Всё-то у него какое-то животное, даже привычки. При этом Тимур был похож сразу на всех созданий дивных. Мантикора едкая.

– Дерьмово тебе, стало быть, живётся, – сказал Тимур, когда Хозяин исчез из виду. – Завязавшая мышка в сырной лавке.

– Я твоего ценного мнения не спрашивал, Тимур, – холодно выдал я. Я, который в обычном состоянии не рискнул бы даже взглянуть на него после таких слов.

Прошла секунда. Секунда, за которую на меня было брошено ещё с пяток взглядов, за которую кто-то успел сделать глоток, за которую скрипачи отыграли одну ноту.

За которую Тимур без труда опрокинул меня на соседний стол.

Стоит сказать, что выглядел он отлично. Весь из себя козырная липучка для кобыл в мини-юбках. Гламурный и приторно-сексуальный, аж дыхалку перебивает. Бесит.

– Пожалуешься Боссу, Вовочка? – елейно спросил Тимур.

– Нет, – ровно ответил я. – И чего ты злишься-то?

– Я не злюсь, – процедил он.

Всегда удивлялся, как люди способны говорить одно и делать прямо противоположное.

Ну злишься же, злишься, ещё немного – и тебя разорвёт к чёрту от набухания в штанах и давления нижнего мозга на верхний. У тебя новая идея фикс – испробовать на мне то, что очень хотелось, но нельзя сделать с клиентами, которые зачастую – трусливые неженки.

У тебя идея – разбить меня, растоптать, заставить меня кричать, выйти из себя. У тебя идея, а мне насрать.

Я хотел не этого. Не этого я хотел и хочу, иначе давно бы уже прыгнул в койку к тому же Совушке. Он всегда мне нравился. Он дерзкий и педиковатый, с ним всегда легко договориться.

Но я от грязи устал, слышишь…

– Тимур, отпусти, – сказал я, аккуратно отодвигая его лицо от себя. – Тошнит.

Он отпустил. Отпустил, бросил зажигалку возле пепельницы и ушёл в чёрный зал.

Вот как-то так, собственно, я и стал ходячей мишенью на любимой работе.

========== 2 – Была мечта ==========

Комментарий к 2 – Была мечта

От автора: хочу сделать небольшое предупреждение.

Фанфик пишется на БДСМ тематику, имеющую свою уникальную терминологию. Если вы встретили в тексте незнакомое слово-название и оно не объяснено в дальнейшем (я стараюсь объяснять, но иногда это невозможно по ряду причин), то я в наглую попрошу использовать гугл. Это обусловлено не тем, что мне лень дать все термины, а тем, что словарь получится большой, слов много, они будут повсюду и часто. Чаще всего это названия каких-либо практик или ситуаций, названия девайсов и прочее. Но иногда что-то другое, неудобное в пояснениях, объёмное в своём значении, но знакомое героям.

Спасибо за понимание и да прибудет с вами святой поиск.

– А пробки ты когда-нибудь в себя засовывал? Бондаж вязал? Было дело, а? – вопрошал Совушка, подёргивая меня за рукав несчастного серого свитера. Любопытство Валеры не знало никаких границ, а он сам – усталости, так что приходилось выкручиваться. Хотя к середине смены начинало откровенно надоедать.

– Слушай, тебе обязательно это делать? – я отключил оповещение о чайном перерыве и перевёл взгляд.

– Естественно! У нас тут такая вкуснятина, а я не замечал. Наш Озёров – мазохист! Ещё и нейро… как там… нейропатик?

– Я просто был пьян. Ляпнул первое, что пришло в голову.

– Ага-ага. Конечно. Нейропатия – первое слово, которое приходит на ум любому подвыпившему администратору.

Его пальцы спустились ниже и влезли в рукав. Я вздохнул, почувствовав мелкие безболезненные щипки. Хорошо, что другую руку, повреждённую и обмотанную бинтом, додумался держать вне досягаемости. Иначе всё, держите меня семеро.

– Вот знаешь… с тебя очки снять. Волосишки причесать. Порядочно приодеть. И ты будешь знаковый.

Валерий щёлкнул меня по лбу. Затем попробовал стащить очки, но я молча прижал их обратно к переносице.

Нет, зрение у меня было нормальное. Я носил их с нулевыми стёклами – оправа нравилась. И образ задрота. Прикольно же, когда везде, даже в переполненном автобусе, чувствуешь себя интеллигентной личностью.

Догадавшись, что очки я снимать не собираюсь, Совушка перешёл на «волосишки» и попробовал убрать пряди за ухо. Не получилось. Волосы у меня вились природно-бестолково, среднего размера кудрями и имели салонный цвет. Краситься и перекрашиваться я любил, но как-то красный оттенок прижился. С приёмной клуба я в такой цветовой гамме неплохо гармонировал. «Изысканный янтарный каштан», пф.

– Почему ты не выдал себя раньше? – вдруг серьёзно спросил Валера, перестав ёрничать и трепать. – Тут же целый рассадник Домов на любой вкус. Ты мазохист. Я – садист. Смекаешь?

– Я любви ищу, – возвышенно объявил я, пытаясь вбросить в голос как можно больше розовой патетики. – Любви, способной перевернуть весь мой мир. Любви-потери, любви-сабспейса. Прости, но у нас с тобой ничего не выйдет.

– Романтичный нижний – это что-то новенькое, – рассмеялся Совушка, сверкая отбеленными зубами. Вообще на нём слишком много всякого сверкало. Зубы, горящие голубые глаза, алмазики в мочках ушей, браслет на руке, уложенная лаком чёлка. – А я, дурак, думал, что вам только одно подавай – хорошую порку.

– Я хочу квартиру, машину и содержание, – съехидничал я, почему-то испытав облегчение. Не думал, что для некоторых мой провальный мазохистский «каминг-аут» станет просто поводом позубоскалить. – Иди уже, у тебя через полчаса клиентка. Душ не забудь принять.

– Я ещё вернусь, моя маленькая булочка с корицей. Дождись, – прошептал Совушка. И, посмеиваясь, взлетел по лестнице.

Вместо него на горизонте воцарился Путёнов. С Путёновым примириться было проще, хотя он вроде как считался самым тяжёлым кадром среди звёзд «Алого пути». Вернее сказать, грубым в рамках своего уровня. По неведомой причине некоторым это нравилось, так что клиентура у него была постоянная.

Путёнов занимал весь проход на лестницу второго этажа. Высокий, подкачанный, немного неуклюжий, светловолосый. К нему я тоже в своё время присматривался. Но с ним была другая беда – натуральная натуральность цвета воинственного тестостерона. Да и уровень низкий, всего лишь троечка.

– Привет, Вова, – серьёзно пробасил он. – Сколько сейчас людей на смене?

Я обратился к таблице посещений, которую всегда держал в открытом состоянии – часто требовалась.

– Пока что четверо, включая тебя. В ночь пойдут Тимур и Рыжий.

– Хм. Слушай, Тимур тебя не донимает? – почему-то поинтересовался Саша.

– А? С чего бы?

– Ну… – Путёнов немного замялся. – После того, что в красном зале было. На корпоративе. Он вроде как до тебя докопался даже после предупреждения Артемия Олеговича.

– Не, пока всё нормально. Я ему не интересен.

Саша как-то странно хмыкнул. Лицо у него выражало крайнюю степень недоверия.

– Будь аккуратнее, лады? Если что – алярм.

– Конечно.

Я проводил его взглядом на другую сторону, к клубным коридорам. Может, он знает что-то интересненькое о Тимуровых заморочках? Или даже говорил с ним? Надо бы разузнать поподробнее, что там Ларионов болтает в курилке. Вдруг появится повод на него нажаловаться.

Хотя, я вряд ли опущусь до такого. В конце концов, у Тимура ни много ни мало поток – шестьдесят процентов. Он столб «Алого пути». Нельзя без него, никак нельзя.

Хороший садист, отборный, воистину приятный, каких мало бывает. Хотя и относится ко всем, как к вещам. Кстати, какого лешего я вообще начал об этом думать…

Дверь хлопнула. Вошла девушка – средней комплекции, но очень приятная на лицо, в тёплом пальто и с распущенными рыжими волосами. Клиентка Совушки.

– Вовочка, всё нормально?

– Конечно, Алиса, вас ждут, – расплылся в улыбке я. Девушка шмыгнула носом и покосилась на лестницу.

Я автоматом напомнил, протягивая памятку:

– Наденьте бахилы, верхнюю одежду можно сдать в гардеробе. Не забывайте оговаривать стоп-слово и обращайтесь ко мне, если возникнут вопросы.

Алиса упорхнула в сторону гардероба. Я незаметно вытащил телефон и полез по весёлым пабликам. Теперь ждать ещё минут сорок. Конечно, можно было бы отчёт доделать, но впадлу – устал я…

Была у меня мечта.

У всех бывает мечта, даже у несчастного на всю голову администратора БДСМ-клуба и по совместительству тоскливого мазохиста, ищущего любовь всей своей сабмиссивной жизни. Помимо нахождения этой самой любви, конечно.

Хотелось мне побывать на красной сцене.

В «Алом пути» сцен было несколько, как и залов. Чёрный, красный и синий зал, сцены, соответственно, везде. Не трудно догадаться, где именно была красная. И о её важности – тоже.

Здесь разыгрывались сессии для постоянных клиентов. Собирались наши ненаглядные извращенцы. Брали саба, брали Доминанта, их обоих выпускали на огромный круглый траходром. Общество извращенцев в масках доплачивало арбитру-организатору за какую-нибудь дикость и доплачивало охотно, несмотря на внушительные ценники. Впрочем, и отдых в «Алом пути» далеко не каждый мог себе позволить.

Нижних в клубе ошивалось всего трое, и все они появлялись лишь ради сессий. Очень редко – ради клиентов. Специфика.

Один из троицы был звездой среди пидаров, а значит, и моей по совместительству. Звали звезду Андрей Лизин. Намного чаще Лиза, чем Андрей, но не суть.

У Андрея было тугое, тренированное тело, состоящее из сплошных мышц. У Андрея была татуировка в виде причудливой геометрии, разрезающая на полосы кожу спины. Длинные тёмные волосы, обычно убранные в хвост, но на сцене в красном зале всегда распущенные. Плюс была целая куча шрамов и совершенно не было тормозов.

Мой мини-Вован начинал суетиться, стоило Андрею просто мелькнуть в поле зрения. И это при том, что я был нижним до мозга костей – просто в его присутствии настораживались дружочки абсолютно всех, я был не первым и не последним. Андрей источал чудовищную сексуальность. Страшную притягательность, от которой всех не на шутку плющило и таращило. Всех, включая тех, кому приходилось иметь с ним дело.

К примеру, Тимура.

В паре они смотрелись изумительно. Злой, тягучий, грозный, будто какой-то гладиатор, Тимур. И Андрей – распластанный под его ногой, весь из себя пантера и вообще. На фоне ярких бархатистых стен, драпированного задника, под светом точечных светодиодных капель… умопомрачительное сочетание.

Мне от этого зрелища обычно становилось хреново. В основном потому, что им всегда везло на публику. Андрей получал по полной катушке, как ему хотелось, а в исполнении Тимура ещё и красиво. Почему-то только у него получалось играть без вопиющей пошлости, но при этом так, что откликались клиенты всех возрастов и полов. А женщин на их представлениях иногда было даже больше, чем мужчин.

Я бы многое отдал, чтобы оказаться на месте Андрея. Конечно, мне до его грации и нежной эротичности как до острова Пасхи на мизинцах, но я бы кайфанул. Я бы очень кайфанул. Однако – принцип.

Любовь, да. Поиски.

Но мечта была, она есть у всех…

– Слюни пускаешь? – со спины, в разгар представления ко мне подкрался Совушка. Он зашёл незамеченным со второго входа – того, который прикрывала «сопливая» дверь без замков, для охраны и официантов.

– Я должен проследить, чтобы всё прошло без эксцессов.

– Вижу эксцесс, – Совушка опустил руку на уровень моих брюк и накрыл ладонью перетянутый одеждой твёрдый член. – Серьёзный такой, а?

– Валера, я работаю, – отчеканил я, пытаясь делать вид, что черкаю в блокноте важные цифры. – Не отвлекай.

– А кто тебя больше заводит, Андрей или Тим? – он шептал мне на ухо, и это ещё больше выматывало утомлённое постоянным возбуждением тело. Хорошо хоть, стояли мы в самом тёмном углу зала, где никто из клиентов ничего не мог увидеть, не посмотрев специально. Да и заказы ещё не шли.

– Они оба хороши, – сдался я. – Но я бы хотел испытать… подобное.

Едва лицо Совушки просветлело, я его обломал:

– С любимым человеком, конечно.

Словно в дополнение к моей шееломной фразе, Андрей сексуально ахнул от очередного смачного шлепка.

– Квартиру мне купил? – продолжил веселиться я. – Хочу, чтобы окна выходили на море.

– Сучонок. Ты уж определись, любовь тебе или квартиру, – беззлобно хихикнул Валера, коротко проходясь пальцами по так привлекающему его участку моего тела. – Хочешь, я тебе хотя бы отсосу?

Я не успел остановить его поползновение вниз и испуганно вжался в стену. Никто не увидит. И не услышит, если я не спалюсь. До ближайшего столика метра три. И вообще этот зал непозволительно больш…

Звякнула молния, натянулась резинка. Горячий язык так юрко и соблазнительно прошёлся по головке моего члена, что колени беспомощно подкосились. Я попробовал слегка отпихнуть Валеру, но ему было пофиг – хоть пяткой тарань, присосался, как пиявка.

А мне уже было невыносимо терпеть.

Поэтому я плюнул – чёрт с ним. Один раз можно нарушить правила. И запустил руку в светлые волосы, мстительно растрёпывая аккуратную укладку.

Тимур на сцене упирался коленом в изящную спину Андрея и тянул на себя поводок, заставляя того выгибаться. Иногда кидал взгляды на арбитра, в зал. И в какой-то момент, не знаю в какой именно, я понял, что мы смотрим друг на друга.

Он ломал Андрея.

Мне сосал Совушка.

И стояло у нас обоих каменно – гвозди можно забивать.

Я не смог закрыть глаза, хотя, вообще-то, любил вздрочнуть в уютной темноте. Мне казалось, что все нервы переместились на уровень пояса и где-то там, прямо по ним, скользит тёплое змеиное тело. Скользит вниз, туда, где работает Совушка, обвивает член своим бесстыдно-юрким языком и тянет, тянет, тянет так, будто хочет поиметь от меня змеиных детей.

А смотрел я на Тимура. Прямо в его глаза, при сценическом рассеянном свете кажущиеся чёрными. Он вжал Андрея лицом в траходром и дёрнул его за волосы, пожалуй, даже слишком агрессивно.

Не помню, чтобы я хоть раз в жизни так сильно кончал. Я едва сдержал вопль, меня изогнуло в неизвестную алфавитам букву, протащило по стене и ударило о пол. Отдышавшись, воровато огляделся – слава богу, все зрители залипли на Тимура.

Таким злым он и правда казался неотразимым…

– Хера се, – сказал Совушка, облизываясь. – Чувак, ты бы хоть иногда для разрядки дрочил…

Всё катилось прямиком в кошачий анус.

Я сидел недвижимо уже больше получаса, вцепившись в волосы и уставившись на экран рабочего компа, не зная, хочу ли вообще подавать признаки жизни. От минета Совушки ныла спина, хотя в остальном – чистое блаженство.

Я вообще был к нему несправедлив. Мог бы обратить внимание? Мог.

Но меня увидел Тимур, а я увидел его. И всё. Нас заклинило.

– Какой-то ты сегодня помятый, – приятный низкий голос Андрея вытащил меня из прострации. Пришлось нацепить на лицо улыбку и всё-таки изобразить жизнеспособность.

– Не выспался, наверное, – пробубнил я, накидывая очки на переносицу.

– Как я сегодня, не подкачал? – он всегда спрашивал моё мнение о сессии, и я всегда отвечал, что он был бесподобен. Это превратилось в традицию, так что я не стал её нарушать:

– Было бесподобно. Вы зажгли зал.

Он усмехнулся и дождался, пока я отсчитаю плату.

Звёзды забирали себе крупный процент со ставок клиентов и плюс дополнительную, постоянку.

– Спасибо, Вова, – Андрей спрятал деньги в кошелек и, поправив шарф, удалился через главный выход.

А потом появился Тимур.

Едва услышав его шаги, я стал с немыслимым усердием изображать рабочую деятельность. Такого представления не видал даже Хозяин, когда внезапно приходил с проверками или просто ради забавы.

Тимур тем временем остановился у моей стойки. Я вспомнил его цену, отсчитал нужное количество деньжат, не глядя положил на стойку и вернул внимание монитору.

– Тут много, – холодно заметил Ларионов.

К тому моменту я был готов провалиться сквозь пол и подвал клуба в объятия Сатаны. Желательно прямиком на его колообразный член и задницей вперёд, ибо в последнее время она слишком уж активно ищет приключений.

Глаза пришлось поднимать. Они подниматься не хотели, будто к зрачкам прикрепили по неподъёмной гире.

Но с третьей попытки я всё-таки смог.

Тимур выглядел, как всегда, прекрасно. В пальто цвета козьего молока, изумительно подчёркивающем его арийскую бледность… будто бы не садист вовсе. Тёмные волосы с холодным стальным оттенком, чуть более длинные на затылке, лежали уставшими лёгкими прядями.

Он просто положил лишнюю купюру мне на стойку. И чего он ждал, я не понимал. Потянулся было забрать бумажку – оказался в плену крепкой хватки. А руки у Тимура – не руки. Капканы.

Ко всему хорошему я неосмотрительно, неосмотрительно, неосмотрительно, бля, потянулся забинтованным копытом. Идиот. Идиотище!

– Болит? – выдохнул Ларионов.

Я отрицательно качнул головой, стараясь не пасовать. Только страха не хватало для полного комплекта рабочих эмоций!

Почти ожидаемо он слегка сжал мою руку. Мы сцепились взглядами так, что смотреть очень скоро стало больно. Приятная тяжесть снова ухнула вниз живота. Ладонь полыхала.

– Я тебе не игрушка, – собрав остатки сил, высказался я.

– А Сове, стало быть, да?

Теперь он наклонился так, что перегибался через стойку.

– Тебе одному можно приятно проводить время на работе?

– Ей-богу, я бы укоротил твой острый язычок, Влад. Вдвое.

Вот так всегда. Только он один называл меня Владом, когда злился. Хотя елейное «Вовочка», так полюбившееся алым тварям, из его уст хотелось слышать ещё меньше.

Рука начала ныть, и я сдавался. Всё. Боль звала меня, я слушал её, нам было хорошо…

– И ты был бы даже рад, правда? Ты бы этого хотел, – всё тем же злым тоном сказал Тимур и, едва заметив, что мой взгляд затуманился, отпустил.

– У тебя и без меня куча клиентов, так ведь?!

Одарив меня победной, унижающей улыбкой, он хмыкнул и ушёл. А мне теперь опять разбирайся со всем этим блядством и стояком, да?!

Мразь эгоистичная…

========== 3 – Тоскливое ==========

Комментарий к 3 – Тоскливое

От автора: наконец-то родила адекватное название (не прошло и недели страданий с трагическим заламыванием рук). Стёб стёбом, тренировка тренировками, а эта вещь становится мне важна, поэтому отныне именуется иначе. Всё-таки я не фанат оттенков, так что в баню их.

Спасибо за внимание.

Небо наказывало дождём. Накрывало мелким, холодным и колючим полотном-обманкой. Пытаясь избежать его злых укусов, люди прятались под каждым навесом, способным хотя бы на время спасти от небесного негодования. И верили, что это вот-вот закончится, но дождь всё не прекращался. Даже не планировал.

Я был с небом солидарен. Правда, у меня это состояние базировалось внутри и спрятаться от него было некуда. А окружающие так просто и легко продолжали находить удовлетворение в мелочах, что всё усугублялось банальной завистью.

Вот девушка. Жрёт себе рулет с жирным шоколадным кремом и балдеет неимоверно, потому что худела два месяца и отказывалась от любимых сладостей.

Вот парочка бросает друг на друга недвусмысленные взгляды, потому что впереди их ждёт полная ванили ночь.

Вот за окном кафе, в котором я бесцельно прожигал вечер, рабочий люд вприпрыжку пересекает пешеходный переход. Впереди отдых, ужин и семья.

Вот я, тоскующий мазохист-нейропатик, которому до фени крем, отдых и секс. Которому надо невозможное – любящего мужчину-садиста с чувствами и красивой шеей. Мир предоставлял всё это только по частям. Либо мужчину-садиста, либо с чувствами, либо с красивой шеей. Всё вместе – толстый хер тебе, мастер бессмысленной мимикрии.

– Ты чего такой тухлый, Вов? – спросила одна из окружающих меня счастливиц, прикладывая к губам салфетку.

– Всё надоело. И отношений хочется нормальных…

– Ненормальных, – поправила Катюха, откинув с плеча ухоженную русую прядь. – Я понять не могу, ты что, до сих пор ни с кем в своём «пути» мосты не навёл?

С Катериной мы познакомились в институте. Гуманитарий до мозга костей быстро выловила рыбака из сети, и мы стали друзьями за считанный месяц. Но друзья друзьями, а тоска по расписанию.

– Меня никто не любит, – я опустил уголки губ вниз, иллюстрируя своим лицом меру печали по данному поводу. – Многие хотят, но никто не любит. Где заканчивается секс и начинается любовь?

– Я думаю, они неотделимы. Там, где секс, там и любовь. Где любовь, там и секс.

– По твоей логике, все друг друга любят. Сказка, правда? Но всё – спектакль. Ради удовольствия. И не только в клубе, вот в чём беда.

Она задумалась. После паузы выдала:

– А может, ты и прав.

– Неужели?

– Есть на примете кто-нибудь, с кем ты попробовал бы замутить?

– Есть. Но он натурал и троечка, так что… потрачено.

– Троечка?

Я вздохнул. Вообще-то распространяться о правилах и устройстве клуба нежелательно, но Катюха была «своей» и знала уже довольно много, чтобы отказывать в пояснениях.

– В «Алом пути» Доминанты разделены по жестокости на шесть уровней, чтобы клиентам было легче ориентироваться. Один – соответственно, бархат и нежности, наручники, лёгкая плёточка, пара капель воска. Шесть – жесткач с порезами, синяками, внезапным пирсингом в неположенных местах. Только для отъявленных мазохистов. Обычные нижние редко этим интересуются.

– И что, тебе только шесть подходит?

– Из шестёрок у нас только Хозяин и Лугашин, – я фыркнул. – Всего двое из двадцати семи. Забавно кстати звучит… шестерка-Хозяин…

– И?

– Что «и»? Хозяину я нафиг не сдался, а Лугашин полный придурок. В рамках клуба – пойдёт, но вне его – нафиг-нафиг.

Я сделал глоток чая. Даже напиток попался гадкий – приторной медовой сладостью осел на языке. Что сегодня за день?

– А ниже?

– Ну, пятые – Тимур, Совушка, Рыжий… тоже не варианты.

– Почему?

– Совушка – ветреный весельчак, Рыжий – просто странный, а Тимур – игрок. От них проблем не оберёшься.

– Что значит «игрок»? – тёмные глаза Катерины загорелись неподдельным интересом.

– Считает мазохистов игрушками, которым только страдания и подавай. Вроде распространителя наркотиков, который клеймил покупателей жалким мусором. Только зависимость от наркоты можно выбрать, а мазохизм – нет.

– Он не любит свою работу?

– Почему же. Любит. И даже заботится о своих клиентах в какой-то мере, к нему многие ходят. Он ведь и сам «на игле» и никуда от этого не денется. Только Доминанты есть Доминанты. Вот и вся история…

– Противоречиво как-то. Зачем о «мусоре» заботиться?

– Вот представь… у тебя есть работа, которая приносит стабильный серьёзный доход. Всё, что тебе надо делать, это во время встреч быть внимательным и чутким к слабым ничтожествам. Тимур вроде доброго фермера, который жрёт больше овец, чем все волки вместе взятые. По мне – ничем не лучше обычного морального урода.

– Больше овец? Откуда ты это взял?

– Из интернета, мать твою, – огрызнулся я.

– Но зато ты за ним следил, – подумав, заметила Катюха.

Я аж вздрогнул.

– В смысле?

– От тебя таких характеристик обычно не услышишь, – отодвинув тарелку, она принялась за свой глясе. – Нравится тебе Тимурка?

Нравится? Мне? Тимурка?

Я основательно задумался. Ну да, к нему я присмотрелся повнимательнее, чтобы избавиться от розовых очков. А то привык видеть в каждом потенциальный любовный интерес. Конечно, в БДСМ-сфере с этим всё-таки попроще. Если у тебя есть конкретные желания, то найти кого-то для их воплощения не так уж и сложно.

Но мои запросы выходят за рамки Темы. И это печаль.

– Тимур-мур-мур, – сладко причмокнув полными губами, ляпнула Катя. – Красивое всё-таки имя…

Домой я шёл окончательно и бесповоротно опечаленным. В связи с чем развезло поглазеть какую-нибудь жёсткую порнушку.

Залез в ванную, включил постанову на телефоне и, подперев голову рукой, попробовал расслабиться. Руку с ожогом приходилось держать на весу, иначе мне бы по умолчанию понравилось.

Но как-то после красной сцены и Андрея… не заводило. Тускло. Грубо. Трах под визги ничего не понимающего пацана. Когда чуть ли не каждый дьявольский день видишь работу профессионалов, подобное кажется лишь глупой вознёй.