Текст книги "Жизнеописание Сайфа сына царя Зу Язана"

Автор книги: Эпосы, легенды и сказания

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 43 страниц)

– О брат мой, я принесла тебе весть, которая обрадует тебя, – отвечала Акиса. – Не бойся за свое царство, не грусти и не тревожься. Знай, что твоя мать в большой беде, счастье и удача покинули ее, и всевышний Аллах послал ей муки, горше адского огня и страшнее вечного пламени.

Тогда Сайф попросил Акису:

– Расскажи мне обо всем!

И она продолжала:

– О царь, поутру твои люди встали и не нашли тебя. Два дня они ждали тебя, но тут проклятая Камария успокоилась и вышла к ним. Увидав ее, они чуть не лишились рассудка от страха, а потом отправились к волшебнику Бурнуху и сказали ему: «Погадай и посмотри, где наш царь и что случилось с ним, потому что нас, о мудрец, пугает его отсутствие, и мы боимся за него и за себя». Бурнух ответил: «Слушаю и повинуюсь», вошел в свои покои и раскинул гадание.

Истолковав и разобрав все фигуры, Бурнух понял, что произошло. Он узнал, что Камария, перехитрив сына, ночью украла у него талисман, а потом приказала бросить Сайфа в город Платона. Бурнух воскликнул:

– Нет силы и мощи, кроме как у Аллаха, великого и славного! – и рассказал обо всем приближенным царя Сайфа. Те растерялись и разгневались, а Бурнух, преисполненный негодования, нахмурился и сказал, горя злобой и пылая ненавистью:

– Как же это негодная язычница совершает такие дела и посрамляет великих и доблестных царей?! Клянусь Аллахом, я не оставлю этого!

И, обратившись к людям царя Сайфа, он добавил:

– Я избавлю вас от нее.

Затем Бурнух открыл сумку, достал листок бумаги, написал на нем тайные имена, ведомые лишь ему, зачернил листок чернилами, положил его на левую ладонь и стал читать заклинания. Черный листок взлетел в воздух и поднимался до тех пор, пока не оказался над дворцом царицы Камарии. Там он стал постепенно увеличиваться, пока не уподобился черному куполу, нависшему над зданием, потом его края опустились на дворец Камарии, как будто его окутало черное покрывало, так что во всех дворцовых покоях воцарился мрак. И когда Камария внезапно очутилась в темноте, она едва не лишилась разума от страха и заметалась, не зная, что ей делать. Она глядела во все стороны, ища света, но видела лишь страшные призраки и пугающие образы, а о талисмане Айруда, который висел у нее на руке, совсем забыла. Камария бросилась к дверям и вышла из дворца, но там ее окружили джинны, представляясь ей то в виде хищных орлов, то в виде диковинных птиц и зверей. Тут Камарию обуял страх, она вся задрожала и затрепетала и, чуть не лишившись слуха, зрения и разума, вернулась во дворец и заперлась в нем. Камария поняла, что все это – дело волшебника Бурнуха, который наказывает ее за то, что она сделала со своим сыном, царем Сайфом ибн Зу Язаном, но всякий раз, как она пыталась взять пластинку и вызвать Айруда, ее руки тяжелели, и она не могла поднять их.

А все это сотворил Бурнух волшебной силой своих колдовских чар. Он хотел погубить Камарию своими заклинаниями, лишить ее жизни и развеять ее прах, но опасался, что царь Сайф будет бранить и упрекать его. Бурнух заколдовал Камарию своим талисманом, а сам отправился в Диван, позвал царя Афраха и сказал ему:

– Знай, о царь, что твой зять занят и не может сегодня явиться в диван. Садись ты на его место, и пусть рядом с тобой будет сын царя Сайфа, твой внук Дамар, чтооы проклятая Камария знала, что если царь Сайф ибн Зу Язан умрет, то у него есть наследник, первенец правоверного царя. Вы с Дамаром сядете на царский трон, справа от вас будет сидеть Садун аз-Зинджи, слева я, а позади пусть стоят ваши воины и приближенные.

– Слушаю и повинуюсь, – ответил царь Афрах Бурнуху, а тот сел в медный кувшин, прошептал заклинание и взлетел высоко в небо, направляясь к сокровищнице греческих мудрецов. Там он взял предназначенные для излечения царя Сайфа коробочки с лекарством и отправился в замок Акисы, объяснил ей, как лечить Сайфа этими лекарствами, а сам вернулся в Красный город. Он-то и был тот неизвестный, благодаря которому царь Сайф исцелился! Потом Бурнух вернулся в диван, и никто не ведал о том, что он куда-то отлучался. Так они правили царством, ожидая вестей от своего царя, и Бурнух был спокоен, зная, что Сайфу не грозит опасность и что Камария не сможет причинить им зла. А в это время к Бурнуху явилась Акиса, которая прибыла в Красный город по поручению Сайфа, чтобы узнать, что там происходит. Бурнух рассказал ей обо всем и просил хранить тайну. Потом Акиса вернулась к брату и поведала ему о том, что видела своими глазами.

Глава двадцать пятая

Услыхав слова Акисы, Сайф обрадовался и сказал ей:

– Да воздаст тебе Аллах добром за то, что ты успокоила меня и утешила мое сердце!

Они стали есть и пить, радоваться и веселиться, а когда прошло три месяца, и Сайф окончательно исцелился, он сказал Акисе:

– О сестра, уже прошло много дней, я не могу больше оставаться у тебя, мне не терпится вернуться домой к моим родным – к жене, сыну и матери.

Акиса воскликнула:

– Как я могу вернуть тебя к той, что ежечасно причиняет тебе зло!

Но Сайф попросил:

– О сестрица, сделай доброе дело, мое терпение иссякло!

Тогда Акиса ответила: «Слушаю и повинуюсь!» – встала, посадила Сайфа себе на плечи, поднялась высоко в небо и полетела. Вдруг Сайф почуял в воздухе дивный частый аромат и воскликнул:

– Акиса!

– Я слушаю тебя, брат.

– Что это за аромат?

– О брат, не спрашивай об этом, ведь я должна отнести тебя в родные земли!

Но Сайф повторил:

– Что это за аромат, скажи мне, сестра, заклинаю тебя Аллахом.

– Это аромат волшебной долины и заколдованных садов, которые сотворены мудрыми волшебниками, жрецами и колдунами и поэтому называются Сады чародеев, – ответила Акиса. – Никто из смертных не может проникнуть сюда, потому что колдуны сделали эти сады для своих дочерей, чтобы они гуляли в них, и никто другой не осмеливается показаться здесь. А если простой человек, не царского рода, войдет в этот цветник, его тотчас схватят, бросят в пустыне, средь камней и безводных песков, погубят и уничтожат.

Все это Акиса говорила Сайфу для того, чтобы устрашить его и заставить отказаться от мысли опуститься и задержаться в этих местах.

Но Сайф воскликнул:

– О Акиса, сестрица, я хочу посмотреть на эти сады, увидеть диковинные деревья и плоды, зеленые травы и пестрые цветы!

– О брат, слушай меня и не упрямься, – увещевала его Акиса, – прими мой совет и повинуйся мне. Тебе-то что до этих садов? Послушай разумные, речи, оставь ослиное упрямство и позволь мне отнести тебя домой! Ведь я желаю тебе только добра, а здесь тебя может постигнуть беда.

Но царь Сайф, которым овладело безрассудное упорство, сказал:

– Не хочу я слушать твои советы и в указаниях твоих не нуждаюсь. Я должен увидеть эти сады и посмотреть на творение великих мудрецов нашего времени! Заклинаю тебя печатью на перстне Сулаймана и великим храмом, которому поклоняются все джинны, опусти меня здесь! Ведь когда я вернусь к своему народу, к родным и близким и расскажу им, что пролетал над волшебными садами, они попросят меня описать все, что я видел своими глазами, а я не смогу этого сделать, и они станут смеяться надо мной. А лгать мне не подобает, ибо ложь – величайший позор для достойного мужа.

– И только из-за этого ты хочешь увидеть эти сады? – воскликнула Акиса, а Сайф ответил:

– Да, и я обязательно увижу их, сестрица!

Тогда Акиса проговорила: «Слушаю и повинуюсь», – и опустилась на землю. От сильного благоухания цветов Сайф чуть не лишился чувств, и Акиса сказала ему:

– О брат, мой, я хочу все-таки предостеречь тебя. Мне будет нелегко тебя потерять, ведь нас соединяют освященные Аллахом узы родства. И поэтому я оберегаю тебя, хотя знаю, что никакие предосторожности не в силах отвратить веления судьбы.

Сайф спросил:

– О Акиса, а от чего ты хочешь меня предостеречь?

– От двух вещей, – ответила Акиса. – И вот мое первое предостережение: в этом саду есть волшебная беседка, построенная мудрецами. Когда ты увидишь ее, поверни в другую сторону и не приближайся к ней, это принесет тебе счастье и удачу. А еще не оставайся в этом саду более двух-трех часов. Знай, если ты пробудешь там дольше, то выпьешь смертную чашу до дна. Таков мой совет. Не приближайся к деревьям, не рви цветов и не ешь плодов, как бы дивно они ни благоухали, ведь все здесь – дело рук могущественных колдунов и волшебников. Будь осторожен, о брат мой, послушайся меня, не то погибнешь, а я не смогу помочь тебе, потому что духи-хранители этих садов погубят меня.

– Слушаю и повинуюсь, – сказал Сайф, а Акиса промолвила:

– Иди же, да благословит тебя всевышний Аллах, а я буду сидеть здесь и ждать, потому что мне – да и никому другому – нельзя проникнуть в этот сад. Иди и возвращайся с миром, не заставляй меня бояться за тебя.

И вот царь Сайф положился на Аллаха всевышнего и отправился к калитке сада, а, подойдя ближе, увидел, что дверца открыта и из нее веет ароматом, подобным запаху чистого мускуса. Дивясь этому чудесному благоуханию, царь Сайф вошел в сад и увидел оросительные каналы и водяные колеса, лужайки и пестрые цветники. Колеса вертелись сами собой, а вокруг росли различные плоды – тут были и абрикосы, и гранаты, и персики, и миндаль, и орех, и фисташки, яблоки, груши и смоквы, с ветвей свисали виноградные лозы с налитыми ягодами, продолговатые лимоны и покрытые золотым пушком плоды айвы. Здесь росли нарциссы и жасмины, лилии и розы, лотосы и тюльпаны, высились кипарисы и благоухали душистые травы. Птицы на ветвях славили творца на всех языках, чирикали воробьи, щебетали синицы, ворковали голубки, кричали перепелки.

Царь Сайф стал ходить по этому саду и осматривать его со всех сторон, разглядывая каналы и вращающиеся со скрипом оросительные колеса, деревья и перелетающих с ветки на ветку птиц. Наконец Сайф подошел к беседке, о которой говорила ему Акиса. Он совсем забыл о том, что Акиса велела ему сторониться этой беседки, приблизился ней и увидел перед собой постройку, красота которой радовала взор, вызывала восхищение и сводила с ума. Крышу беседки поддерживало сорок серебряных столбов, мощу ними были укреплены решетки из желтой меди, украшенные червонным золотом, а внутри стояла медная скамья высотой в половину человеческого роста и шириной четыре локтя. Эта скамья была устлана дорогими новыми коврами и покрыта атласными покрывалами. Пол беседки был выложен мрамором, кругом стояли сиденья, отделанные чистым золотом и драгоценными камнями, и всего таких сидений было сорок, а перед каждым из них стоял шкафчик, и было понятно, что тот, кому принадлежит сиденье, владеет и шкафом. А дверь беседки была сделана из желтой меди.

Царь Сайф подивился всему, что видел вокруг, и, войдя в беседку, подошел к одному из шкафов и открыл его. Внутри этот шкаф был весь разубран золотом, а его стены из желтой меди были обиты узорным шелком. Там висело роскошное платье, сотканное из золотых и серебряных нитей, с алмазными пуговицами – такую одежду подобает носить лишь великим царям, повелителям стран, крепостей, селений и городов. А сверху на это платье было положено шелковое покрывало. Царь Сайф открыл также и остальные шкафы и увидел, что все они похожи на первый. Тут он понял, что Акиса сказала правду и эти платья принадлежат дочерям царей-волшебпиков, которых джинны приносят на плечах в этот сад. Тогда ему захотелось узнать, различаются ли чем-нибудь эти платья. Внимательно осмотрев их, Сайф увидел, что каждые семь сходны по цвету. Сайф сказал себе: «Каковы же должны быть те, кто носит эти платья! Я думаю, никто на свете не сравнится с ними красотой. Не уйду отсюда, пока не увижу их своими глазами – будь они из рода джиннов или из рода человеческого! Акиса, верно, предостерегала меня от этой беседки только затем, чтобы досадить мне и помешать увидеть этих красавиц».

Сайф отошел в сторону и, укрывшись в густой высокой траве, стал наблюдать за беседкой. Вдруг в небе показалась стайка птиц, летевших по направлению к саду; сначала они снизились и, трепеща крыльями, сделали несколько кругов над беседкой, а потом сели на крышу и принялись щебетать, как бы беседуя между собой, и прыгать по дощечкам, которые были нарочно укреплены там, чтобы птицам легче было взлетать и садиться. А Сайф смотрел на них и говорил себе: «Какие большие птицы!» И пока он размышлял, что же это за птицы, одна из них слетела с крыши и села на землю перед беседкой, а потом осмотрелась вокруг, подняла голову и сказала своим подругам человечьим голосом:

– Летите сюда и спускайтесь, здесь нет ни души.

Услыхав это, птицы опустились на землю, как голуби, и вошли в беседку вслед за первой птицей. Там каждая из них остановилась перед одним из сидений и все они стали клювами развязывать золотые ленты, которые были у них под мышкой, и расстегивать золотые пуговицы на груди и на крыльях. Потом все птицы сбросили с себя кожу вместе с перьями, и положили ее на сиденья. И Сайф увидел, что это не птицы, а девушки, и каждая была подобна мерцающей звезде или восходящей луне. Только одна девушка не стала раздеваться, а вместо этого взлетела и покружила над беседкой, а потом села на крышу и оставалась там, не спускаясь к подругам и не участвуя в их играх и веселье. А остальные девушки, сбросив птичье одеяние, открыли шкафы, достали оттуда шелковые покрывала и завернулись в них. А посреди беседки был мраморный бассейн с прозрачной и чистой водой и фонтаном, который сверкал, как серебро. Девушки подбежали к этому бассейну, расселись вокруг него и, свесив ноги в воду, стали брызгать друг в друга, весело смеясь. Сайф наблюдал за девушками, укрывшись в траве, и все это видел. А они спрыгнули в бассейн и там плавали и ныряли, резвились и плескались и весело смеялись, распустив по воде свои длинные волосы, и так продолжалось около часа. А та птица все сидела на крыше беседки, не снимая своего птичьего одеяния и не двигаясь с места. Но вот одна из девушек подняла голову и крикнула той, которая сидела на крыше:

– О царевна, почему ты не спускаешься к нам и не снимаешь птичьих перьев? Если госпожа не хочет отдохнуть и повеселиться, то как могут радоваться подвластные ей невольницы? Спускайся к нам, царевна, сними одежду, выкупайся, поиграй с подругами и насладись своей молодостью!

И царевна ответила:

– Сердце мое сулит недоброе, оно чует человека, скрытого здесь в саду.

Девушка возразила:

– О царевна, что ты говоришь? Откуда здесь взяться человеку? Если бы кто-нибудь и проник сюда, его сразу погубили бы духи-хранители, ведь вход в этот сад дозволен только нам. Сюда не может проникнуть ни один мужчина!

Пока она так говорила, царевна слетела с крыши и села на землю перед своим шкафом, а около этого шкафа стояло сиденье, больше и роскошнее всех других, все обитое червонным золотом и изукрашенное алмазами. Царевна развязала ленты и расстегнула пуговицы так же, как это сделали ее подруги, сбросила птичью кожу, покрытую перьями, и завернулась в шелковое покрывало, расцвеченное желтыми, красными и зелеными полосами и узорами. Потом она подошла к бассейну, собираясь войти в воду, а красота ее была подобна той, которую воспевали лучшие поэты. И когда царь Сайф увидал, как царевна сбросила одежду, он смутился, и сердце его загорелось любовью к ней. А царевна меж тем спустилась в бассейн и стала играть и веселиться с подругами. Девушки думали, что их никто не видит, и резвились, как хотели, а в воздухе разносился их аромат, подобный мускусу. А царь Сайф, который прятался все время в высокой траве, сгорал от любви и страсти. Он совсем потерял терпение и разум, потому что его поразил любовный недуг, который не поддается никакому лечению и не подлежит исцелению. И он сказал себе: «О Сайф, на тебя обрушилось тяжкое испытание и тебя постигла самая страшная беда, от которой нет ни спасения, ни избавления! Я теперь уподобился птице в клетке. Если я попробую выйти, и попадусь на глаза этим девушкам, они, конечно, набросятся на меня все вместе и убьют, а я не смогу поднять на них руку и защищаться – как мне сражаться с такими прекрасными девушками, особенно с их царевной, которую они называют Муньят ан-Нуфус – Заветная мечта, ведь к ней воистину устремлены все желания. Ей стоит лишь дотронуться до меня, как мои руки и ноги ослабеют. Тогда эти девушки растерзают меня своими взорами и изрубят своими взглядами, которые острее всех мечей, а потом пронзят стрелами своих ресниц. Клянусь Аллахом, я и не помышлял ни о чем подобном, но в этой беде мне может помочь только всевышний Аллах и моя сестра Акиса. Я пойду к ней и расскажу обо всем, что я здесь видел».

А девушки в это время весело плескались в воде: одни брались за руки и становились в круг, другие плескались и кувыркались, не выходя из воды. Когда же солнце начало клониться к закату, Сайф оставил купальщиц и стал осторожно пробираться к выходу из сада. Он крадучись пробегал по лужайкам и холмам, пока не увидел Акису, которая, едва взглянув на него, сразу поняла, что ее брат растерян и встревожен, потому что он ушел от нее радостный и здоровый, а сейчас вернулся бледный, словно его мучила какая-то болезнь. И Акиса спросила Сайфа:

– Что с тобой случилось, расскажи мне, чем ты огорчен?

А Сайф не мог сказать ни слова в ответ, он даже рта не раскрывал, а только тяжело вздыхал, а потом разразился рыданиями и залился слезами – ведь когда любовь ранит сердечко, уста не могут вымолвить ни словечка! Акиса любила своего брата всей душой и была так сильно к нему привязана, что ей тяжело было расстаться с ним даже на короткое время, и когда она увидела Сайфа в таком состоянии, она снова спросила его:

– Что с тобой?

И Сайф рассказал Акисе обо всем, что он видел, а она стала бить себя по щекам, а потом сказала:

– Разве я не говорила тебе, чтобы ты не входил в беседку? Но ты не послушал меня, брат, вот тебя и постигла кара! Не думай об этой царевне, никогда тебе ее не видать и ею не обладать. Я знала, что джинны приносят в этот сад царских дочерей и что у некоторых из этих девушек есть волшебные платья из птичьих перьев – да ты и сам это видел. А знаешь ли ты имя той девушки, которую полюбил?

– Ее зовут Муньят ан-Нуфус, – ответил Сайф.

Услыхав это имя, Акиса снова ударила себя по лицу и горько оплакала. Сайф сказал:

– Я плачу от любви и страсти, а ты почему плачешь, о дочь благородных мужей?

Акиса ответила:

– О брат мой, я плачу потому, что от твоей любви нет ни исцеления, ни лекарства. Ведь та, чье имя ты назвал, – дочь царя по имени Касим Жестокий, повелителя заколдованного Алмазного острова, который расположен на краю света, на расстоянии тридцати четырех лет пути от нас. Этот царь своеволен, жесток и упрям, как сам шайтан! Войска у него на страх врагу – как песка в пустыне и камней на морском берегу, он правит на своем острове сорока царями и окрестными городами, селениями и крепостями, покоряя всех своей воинской доблестью и силой, с помощью славных рыцарей и достойных мужей, волшебников, жрецов и колдунов. А в его стольном городе сорок миллионов войска, и в каждом миллионе тысяча тысяч, и все они снаряжены для битвы и сражения и не знают страха и поражения. И нет среди них ни женатых людей, ни ремесленников, ни купцов, и они не знают иного дела и занятия, кроме войны и битвы. У него есть триста шестьдесят шесть волшебников, по числу дней в году, и каждый день один из этих колдунов приходит к царю. Все царства боятся его силы и опасаются его мощи, так что даже Китай и окрестные земли платят ему харадж и страшатся его гнева. Этот-то царь и приказал сделать для своей дочери и ее подруг волшебную одежду, покрытую перьями, как у птиц. Когда девушка надевает такое платье, всякий, кто ее видит, уверен, что перед ним настоящая птица. В этой одежде легко попасть куда захочешь, потому что в ней можно пролететь за один час такое расстояние, которое путник проходит за целый год. Весь мир во власти этих девушек, а целая страна, с большими городами, долинами, степями и широкими морями для них все равно, что для обычного человека его двор или знакомая улица, где он ходит от дома к дому. Для них нет дальнего пути, о брат мой, и если твоя возлюбленная улетит от тебя, то тебе до нее никогда не добраться.

Выслушав Акису, Сайф спросил:

– А зачем эти девушки прилетели в сад?

– О брат мой, каждый год они прилетают сюда и опускаются в этом саду, чтобы отдохнуть и повеселиться, и остаются здесь семь дней, – ответила Акиса. – Они едят и пьют, радуются, пляшут, смеются и поют, а на восьмой день улетают с миром. Это их привычка и обычай, о сын благородных мужей, сбрось же с себя оковы страсти и страдания и забудь эту любовь, потому что она принесет тебе много горьких и тяжких дней. Я тебя предупреждала, но ты не внял моему совету и попал в беду! Давай лучше я отнесу тебя в твою землю, на радость твоим близким и родным, воинам и приближенным.

Но Сайф воскликнул:

– Клянусь Аллахом, сестра, я не послушаюсь пи тебя, ни другого советчика, я останусь глух ко всем упрекам и уговорам! Я не откажусь от царевны и добьюсь того, чтобы она стала моей женой: и взошла на мое ложе! За это я готов погибнуть под копытами могучих коней или предать свою жизнь острию индийского меча и наконечнику длинного копья!

– Неужели ты останешься в чужой стране и погубишь своих жен, своих близких и родных, своих воинов и приближенных? – спросила Акиса, а Сайф ответил:

– О сестра, нет у меня ни близких, ни родных, ни соратников, ни друзей, я не стану слушать твоих слов, и не нужны мне твои советы. Я добьюсь своей любимой, может, хитростью, может, силой, я добуду ее любой ценой, я пойду за нее хоть на смертный бой.

Акиса воскликнула:

– Но как же ты доберешься до нее?!

Тогда Сайф, не зная, что ему делать, заплакал и сказал:

– О сестра, где моя стойкость и терпение? Душа и тело сгорают в огне страсти! Если можешь помочь мне – помоги, а если не можешь – я не буду на тебя в обиде, иди своей дорогой, а я останусь здесь до тех пор, пока не добуду царевну Муньят ан-Нуфус, хотя бы мне пришлось испить чашу гибели до дна.

И Акиса поняла, что царь Сайф ибн Зу Язан попал в силки любви и страсти, и ему не помогут ни советы, ни утешения, ни разумные наставления. Тогда она стала оплакивать его беду, слезы заструились у нее по щекам, и она проговорила со вздохом:

– О брат мой, если так, я помогу тебе добиться этой девушки, хотя бы ценой своей жизни и гибели всех моих близких и родных. Но мне нужно, чтобы ты рассказал мне все, что с тобой случилось.

И Сайф рассказал Акисе, как он спрятался в траве и увидел птиц, превратившихся в девушек, и среди них – Царевну Муньят ан-Нуфус. Выслушав его историю, Акиса сказала:

– Этот день уже прошел, пойдем, я принесу тебе поесть, ты отдохнешь и успокоишься, а потом уснешь. Ночью ты вернешься к девушкам под покровом мрака и постараешься украсть у царевны ее птичью одежду, покрытую перьями. Если тебе удастся сделать это, спрячь ее одежду у себя на груди, а сам стань под водяное колесо. Когда девушки увидят, что волшебное платье царевны пропало, они обыщут весь сад, но не заглянут под колесо, потому что к тому времени уже станут птицами, а птицы боятся всего, что вертится. Не найдя своего платья, царевна скажет своим подругам: «Летите домой и принесите мне новую волшебную одежду». А когда девушки улетят и царевна останется одна, ты выйди к ней, скажи: «Вот твоя одежда!» – и покажи царевне ее платье. Она бросится к тебе, чтобы отнять одежду, а ты беги изо всех сил к выходу и не останавливайся до тех пор, пока не отбежишь на сорок шагов от сада. Тогда хватай царевну и держи ее, чтобы она не убежала, а тут уж и я буду рядом с тобой.

Сайф сказал:

– О сестра, а может быть, она отошлет нескольких девушек, а остальные останутся с ней, чтобы развлекать ее?

– Это было бы худо для тебя, брат мой, но так не случится, потому что их страна находится далеко отсюда, и они полетят все вместе. К тому же, если ты возьмешь ее платье и спрячешься под оросительным колесом, она не заметит этого и хватится своего платья только под вечер, когда выйдет из бассейна. Но и тогда царевна подумает, что это шутка какой-нибудь из подруг, и станет спрашивать, кто из девушек взял ее волшебное одеяние. А.когда девушки скажут, что никто из них не знает, где платье, царевна разгневается и крикнет: «Горе вам, обыщите весь сад и узнайте, кто осмелился проникнуть сюда!» Тогда девушки в смущении и страхе начнут искать ее одежду, но не посмеют приблизиться к колесу, а скажут царевне: «Мы не нашли твоего платья и не знаем, кто осмелился забрать его». А царевна скажет им: «Может быть, кто-нибудь схватил мое платье и убежал, придется мне остаться здесь, пока вы не принесете мне новое одеяние. Помогите же мне, пока со мной не случилась беда». Увидев, что царевна разгневана, девушки поспешат выполнить ее приказ, и улетят в свою землю, а она останется одна. И знай, брат мой, что они достигнут своей страны только через три дня, даже если будут лететь без отдыха при свете дня и во мраке ночи, и столько же времени займет обратный путь, как бы они ни спешили. И вот, когда ты увидишь, что подруги царевны улетели, а она осталась в саду одна, выходи к ней, как я тебе говорила.

Выслушав Акису, царь Сайф встал, направился к садовой калитке и вошел в нее, прячась за деревьями и двигаясь легко, подобно летящей по воздуху пушинке. Подойдя к беседке, он увидел, что девушки все еще плещутся в воде, и тела их сверкают, как жемчужные звезды, а Муньят ан-Нуфус среди них подобна окруженной звездами луне. Тогда царь Сайф пробрался среди колонн, протянул руку к платью царевны, взял его, спрятал под свою одежду и возвратился под сень деревьев, а потом встал под водяное колесо и укрылся там. Вот что было с царем Сайфом.

А царевна Муньят ан-Нуфус и ее подруги вскоре вышли из воды и направились к своим шкафчикам. Там они взяли волшебные наряды, покрытые перьями, и оделись все, кроме царевны. А когда Муньят ан-Нуфус не нашла своего платья, ей показалось, будто на нее обрушился весь мир, и она остановилась в растерянности, глядя перед собой неподвижным взором и ничего вокруг не различая. Потом она спросила подруг:

– Горе вам, кто из вас взял мою волшебную одежду, кто захотел подшутить надо мной? Отдайте мое платье!

Но девушки ответили:

– О госпожа, о какой одежде ты говоришь, ведь все мы вышли из воды после тебя!

Тогда Муньят ан-Нуфус воскликнула:

– Я говорю о волшебной одежде из перьев! Тот, кто взял ее, хочет погубить меня! Немедленно приведите его ко мне! С той поры, как мы прилетели в этот сад, моя душа была неспокойна, и сердце чуяло беду, я знала, что враг подстерегает нас здесь. Если вы не брали моего платья, отправляйтесь и обыщите весь сад!

Девушки ответили ей:

– О госпожа, ведь сад заколдован и никто не может войти в него! – но отправились на поиски похитителя. Они обыскали весь сад и заглянули повсюду, только водяное колесо обошли стороной, потому что оно вертелось и скрипело, и пугало девушек. Тогда царевна Муньят ан-Нуфус в отчаянии обратилась к подругам и сказала им:

– Я не могу улететь из сада без волшебной одежды, я останусь здесь, а вы отправляйтесь и летите во всю Мочь над долинами и равнинами, над морями и горами и принесите мне из моего дворца другое волшебное платье. Не медлите, не то враги захватят меня.

– Слушаем и повинуемся, – ответили девушки, поднялись в небо и улетели в свою землю, а царевна Муньят ан-Нуфус осталась одна в саду, вошла в беседку, уселась на скамью и задумалась.

Увидев, что царевна осталась в одиночестве, царь Сайф, который вышел из-за водяного колеса и скрывался среди деревьев, понял, что теперь он достиг цели, и его лицо просияло радостью. Он подошел к дверям беседки и весело спросил царевну:

– Почему ты осталась одна в этой беседке, когда все твои подруги улетели?

Увидев Сайфа, царевна закричала:

– Кто ты и откуда пришел? Ты из рода джиннов или человек? Наверно ты украл мою волшебную одежду, лишив меня покоя и радости.

Сайф ответил:

– Да, я взял твою одежду, чтобы сбылась моя надежда, вот твое платье, о счастье моего сердца!

И с этими словами Сайф вынул волшебное платье царевны. Увидев свое платье, царевна разгневалась так, что у нее в глазах потемнело. Она вскричала:

– Что побудило тебя совершить этот недостойный поступок? Ты сам вверг себя в пучину гибели!

Тут царевна вскочила и бросилась на Сайфа, как свирепая львица или хищная орлица, а он побежал изо всех сил к выходу из сада, оглядываясь на царевну и опасаясь, как бы она не догнала его. На бегу он споткнулся о корень большого дерева и едва не полетел кубарем, но удержался на ногах и, собрав все свои силы, продолжал бежать. А царевна Муньят ан-Нуфус, узнав, что ее волшебная одежда находится у Сайфа, не отставала от него и продолжала преследовать его, пока он не выбежал из сада. Пробежав сорок шагов и выйдя из заколдованной земли, Сайф остановился, а потом бросился к царевне и схватил ее за косы, не веря, что Муньят ан-Нуфус у него в руках.

Тут царевна поняла, что ей грозит гибель, и что нет ей ни спасения, ни избавления, и горестно взмолилась:

– О господин мой, сжалься над своей пленницей, ты добился того, чего хотел!

Но Сайф не ответил ей и не сказал ни слова, а повел, держа за косы, к Акисе, которая ожидала брата. Акиса встала, подошла к царевне и сказала ей:

– О великая царица, о красавица из красавиц, знай, что тебе суждено испытать такое счастье, какого до сих пор не знавал ни один человек. Перед тобой величайший из царей нашего времени, самый доблестный среди всех воинов и рыцарей.

Царевна Муньят ан-Нуфус воскликнула:

– О Акиса, ты дошла до того, что приводишь людей в нашу землю, помогаешь им войти в наш сад, чтобы любоваться нашей красотой, и побуждаешь этого бродягу покушаться на дочь великого царя! Кто спасет вас от моего отца, когда он узнает об этом? Он непременно заставит и тебя и этого ничтожного испить чашу смерти, он разрушит Лунные горы и замутит истоки Нила и погубит в вашей стране всех от мала до велика!

Акиса ответила:

– О госпожа, этот человек – из числа великих царей, у него есть войска, помощники и слуги и из джиннов, и из людей, он повелевает волшебниками и жрецами и могущественными колдунами. Ты ведь не знаешь его, а пословица говорит: «Кто не узнает сокола, может изжарить его». Но поверь мне, царевна, это царь царей Йемена, губитель неверных язычников, царь Сайф, сын царя Зу Язана, из рода Тубба племени славных химьяритов, которому не было равных среди царей и не было соперников среди рыцарей. Он мой молочный брат, это славный герой, непобедимый рыцарь, и не думай, что он взял тебя в плен, нет, это ты полонила его своей красотой и сделала его своим пленником и рабом.