Текст книги ""Душа человека" (СИ)"

Автор книги: ellie_hell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Хижина была маленькая, но крепкая. Внутри стоял деревянный стол, очаг и единственное кресло. Войдя в дверь, Шерлок затаил дыхание. В комнате было достаточно светло, и он увидел рядом с дровяным очагом небольшую кучку костей. Заметив выражение его лица, Джон поспешил объяснить.

– Это не человеческие кости.

– Очевидно, – ответил ничуть не умеривший любопытства Шерлок.

– Если я нахожу мертвое животное, я обдираю с него шкуру, варю кости, и, когда они высохнут, заново собираю скелет. Это помогает мне понять, как сгибаются лапы лисиц или зайцев, или как летает рябчик. И потом, когда я встречаю раненое животное, так легче наложить повязку на поврежденное крыло или лапу.

– Вы и до сих пор врач, – сказал Шерлок и заметил на маленьком столе скрепленную смолой часть скелета, похожего на скелет дикобраза. Работа над ним явно подходила к концу, оставшиеся косточки валялись на столе. Он подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть эту жуткую головоломку.

– Тут не хватает кости, – сказал он, жестом указывая на стол.

– Быть не может, – ответил Джон, – я подобрал этого дикобраза сразу же после того, как его убил рыбак, и тотчас привез сюда.

– Тут только 66 костей, так что либо вы потеряли одну где-то, либо… О! – он широко распахнул глаза, когда его осенило. – Взгляните на размер скелета – ясно, что дикобраз был еще детенышем. Кости не хватает в правой задней лапе. Она не терялась, животное просто родилось без нее, поэтому передвигалось медленнее обычного и стало легкой добычей.

– Потрясающе! – воскликнул Джон, сияя синими глазами и подавляя улыбку. – А я пока еще не понял, что кости не хватает. Вы даже это знаете, сколько должно быть костей в скелете дикобраза?

– Вы не единственный изучаете останки животных, хотя мои цели не столь благородны, как ваши.

– Каковы же тогда ваши цели? – с любопытством спросил Джон.

– Большинство людей называет их болезненным любопытством, я же настаиваю, что это научная любознательность.

Джон кивнул, потом опустился на пол перед большим кожаным мешком, достал из него труп грызуна, надел перчатки по локоть и жестом показал Шерлоку идти за собой на улицу. Выйдя из хижины, Джон стал посреди поляны и вытянул руку.

– Наверное, придется подождать, – сказал он Шерлоку.

Над островом пролетели голуби и стая чаек, а Джон всё ждал. Шерлок не знал, чего они ждут, и поэтому просто стал смотреть на Джона. Маска на щеках натянулась, и Шерлок понял, что его спутник улыбался – усмехался, на самом деле – первой искренней улыбкой. Она совсем его изменила и очень ему шла, он казался моложе и почти беззаботным.

Наконец, Шерлок услышал шум крыльев и посмотрел вверх. В ясном небе над ними широкими кругами парила, обозревая окрестности, хищная птица. Когда птица стала снижаться прямо над Джоном, Шерлок непроизвольно шагнул вперед, пытаясь защитить его от возможного нападения. Но птица грациозно приземлилась на руку Джона – большой филин, прекрасное существо, судя по размерам, еще молодой. Шерлок смотрел на острые длинные когти, огромный клюв, предназначенный для того, чтобы раздирать добычу, и влажно блестевшие желтые глаза. Он раньше никогда так близко не видел сов, ведь если к ним подойти, они обычно тут же улетают.

Джон с нежностью смотрел на птицу. Он медленно поднес ближе к себе ту руку, на которой она сидела, и кожаная маска мягко соприкоснулась с оперением филина. Тот наклонил голову и погрузил клюв в волосы Джона. Шерлок не смел дышать при виде такого великолепного зрелища – он никогда не видел, чтобы совы так себя вели. Джон и птица долгое время не двигались, а потом человек предложил филину грызуна. Филин мгновенно проглотил угощение, но не двинулся с места, пока Джон не взмахнул рукой, подталкивая его. И только тогда птица взмахнула крыльями и улетела.

– Вот так вот, – просто сказал Джон, поворачиваясь лицом к Шерлоку.

Холмс задумался. Он был поражен и не совсем понимал, почему. Может, из-за того момента, когда тонкая кожа маски соприкоснулась с темными перьями, или из-за того, что изогнутый клюв исчез в золотистых волосах. Столь прекрасное и серьезное зрелище, будто откуда-то из иного мира.

Прилив был высокий, ожидая, когда он спадет, они гуляли по острову. Потом, когда море медленно отошло от кромки берега, они пошли на пляж и сумели подобрать несколько моллюсков. Джон чуть подогрел их на слабом огне, чтобы они приоткрылись, и протянул Шерлоку. Поев в непринужденном молчании, Джон и Шерлок легли на песок.

– Я могу часами смотреть в небо, пытаясь угадать, на что похожи облака, – сказал Джон, а потом показал на белое облако над ними. – Вот это, над нами, похоже на льва.

Шерлок посмотрел на своего спутника. Завязки маски ослабли, и сама она немного съехала на сторону, обнажая на левой щеке что-то похожее на глубокую ямку. Шерлок поспешно отвел взгляд.

Когда они отправились назад в Западную Березовую Бухту, небо уже порозовело. Покинув Остров Влюбленных, они не сказали друг другу ни слова, но молчание было таким легким и непринужденным, что ни один из них не хотел нарушать его.

– Я мог бы объяснить. Про крыс, я имею в виду. Горожанам, – предложил Шерлок, когда они вернулись на то место, где встретились утром.

– Даже не смейте! – воскликнул Джон, напуганный его предложением.

– В городе много о вас болтают, называют Зверем. Я хочу рассказать всем, что вы делаете с дохлыми крысами, уверен, они поймут. А большинство даже будут под впечатлением.

Джон подошел к нему ближе, синие глаза пылали гневом, но, несмотря на такую смену настроения у своего спутника, Шерлок не отступил, он готов был спорить.

– Хорошо, я ничего не скажу.

Он не понимал. Все, кого он знал, жаждали близости с другим человеком, конечно, Джон был очень одинок, сидя в одной части города, со злой сестрой. Вспомнив Гарри Уотсон, Шерлок вновь заговорил.

– Держу пари, во всем виновата ваша сестра. Она не сестра вам, а тюремный надзиратель. Она прячет вас с тех пор, как вы вернулись с войны, верно? Я мог бы помочь вам избавиться от пут, я не очень-то близок с большинством жителей, но мог бы представить вас кое-кому. У меня есть друг, которого зовут Грегори Лейстред, он милый…

– Оставьте меня! – оборвал его Джон яростным голосом.

Он зло сверлил Шерлока глазами, и Шерлок с вызовом посмотрел на него в ответ. Он неосознанно вступил в запретный коридор, распахнул тайную дверь. Перед ним теперь стоял не Джон, а Зверь. Волнующий. Закрытый. Недоступный.

Шерлок столкнул свою лодку в море, прыгнул в нее и что есть сил начал грести. Только раз он оглянулся на берег – Джон все еще стоял там, на усеянном чайками пляже. Шерлоку хотелось, чтобы он ушел, но он словно прирос к месту.

Шерлок прорычал сквозь зубы что-то вроде «Продолжай прятаться, глупый Зверь» и продолжил грести в сторону Парусной Бухты.

========== Глава 6 ==========

В течение зимы Шерлок часто вспоминал их встречу и подозревал, что испортил все шансы снова увидеть привязанный к дереву шарф Джона. Они прекрасно провели время вместе, наслаждались обществом друг друга, Шерлок угадал, почему в скелете дикобраза не хватает кости, Джон восхитил его своим обращением с филином. Но Шерлок затронул тему, которой Джон не хотел касаться, и вот с тех пор не видно ни его самого, ни его шарфа.

Шерлок прождал чуть больше пяти месяцев, а потом, наконец, решил спросить мнения кого-нибудь еще. Сначала он подумал о своей тете, но потом вспомнил, какой шум она подняла, когда он ночевал в поместье, и не захотел тревожить ее без надобности. И как-то раз Шерлок отправился в лавку, жестом показав Грегори подойти к шахматному столику, как только уйдет покупатель.

– Грегори, мы друзья?

– Конечно! – воскликнул Лейстред. – Иначе зачем бы я позволял тебе обыгрывать меня в шахматы? – добавил он, озорно улыбнувшись, подморгнул Шерлоку и сделал ход пешкой. Шерлок возвел глаза к небу.

– Годами наблюдая за поведением горожан, я пришел к выводу, что друзья, кажется, придерживаются правил, одно из которых гласит: они должны хранить секреты друг друга. Верно?

Грегори сузил глаза.

– Ну да, друзья должны уметь хранить тайны, полагаю, это называется Правила Дружбы, но, Шерлок, погоди… ты что, кого-то убил?

– Глупости. Конечно, нет. Но я расскажу тебе одну весьма деликатную историю, и просто хочу убедиться, что ты воспримешь ее благоразумно.

Грегори был заинтригован и твердо кивнул, и Шерлок рассказал ему всё, начиная с того самого первого раза, когда он видел Джона в лесу, и до их последней встречи, когда он остался стоять на берегу, а Шерлок уплыл из Западной Березовой Бухты. Грегори подождал, пока его друг закончит, и только потом высказал свое мнение.

– Иногда нужно думать, прежде чем сказать. Думаю, ты застал его врасплох, и пари держу – ему не понравилось, что ты назвал его сестру тюремным надзирателем.

– Но так оно есть, и он сам это понимает.

– Может быть. Но людям обычно не нравится, когда кто-то дурно отзывается об их семье или друзьях, – сказал Лейстред.

В конце концов, они неизбежно начали говорить о маске.

– Интересно, правда ли под ней всё так ужасно, – сказал Шерлок, – и что он думает, когда смотрится в зеркало. Думаешь, в поместье есть зеркала? Думаешь, он снимает маску, когда остается один?

– Думаю, – ответил Лейстред, – порой ему от этого не по себе. Ведь ты сказал, что он стонал и рыдал той ночью, когда ты ночевал в поместье, может, у него болели раны.

– Да, наверное, – согласился Шерлок, но мыслями был уже далеко отсюда. Он вспоминал Остров Влюбленных, на котором несколько месяцев назад был с Джоном. Должен быть способ снова увидеться с Джоном; они даже как следует не узнали друг друга; это не может закончиться, даже не начавшись.

*

Каждый день Шерлок ходил к берегу и смотрел в сторону Западной Березовой Бухты, желая увидеть развевающийся на ветру красный шарф, и каждый день разочаровывался, хотя и не оставлял надежду. Он не мог выбросить из головы слова Грегори; конечно, он разозлил Джона – но ведь он многих людей злил за все годы – и хотел извиниться и помириться с ним. Обычно ему было всё равно, когда другие раздражались от него, но Джон среди всех остальных был самым интересным человеком. И Шерлок не хотел прерывать с ним знакомства до выяснения того, в чем состояла сила такой притягательности. Он знал, что только искренние извинения помогут Джону простить его, но не знал, как найти его в обход сестры.

А между тем Гарри Уотсон и ее брат продолжал быть постоянной пищей для слухов в городке. По случаю зимы Гарри охотилась мало, но часто заходила в лавку за многочисленными посылками, которые прибывали со всех концов света. Она была богата, и заказывала виски из Шотландии, джин из Амстердама и вина из Франции. Англичанка не скрывала, что много пьет, и большинство жителей городка хоть раз видели, как она достает флягу из кармана.

В феврале настала масленица с ее празднествами. В тот год Мориарти и Моран устроили у себя небольшую вечеринку. Марта помогала миссис Тернер с угощением, Лейстреды тоже собирались прийти, и, что удивительно, Грегори с успехом уговорил Шерлока удостоить мероприятие своим появлением, сказав ему, что это входит в правила Дружбы и что Шерлок не пожалеет, если на вечеринке решит появиться Гарри Уотсон.

Спиртное лилось рекой в доме Морана и Мориарти. Самые старшие собрались в кухне за разговорами, те, кто помоложе, выпивали и играли в карты в гостиной. Кое-кто принес с собой музыкальные инструменты, и вскоре начались танцы. Неудивительно, что Грегори, волнуясь, пригласил на танец Сару Сойер, и она, только слегка покраснев, согласилась. Чтобы избежать приглашений от ровесниц, Шерлок танцевал с тетушкой, миссис Тернер и даже миссис Лейстред, но не рассчитал, что получится, когда дамы поняли, что он неплохой танцор. Конечно, Молли Хупер приглашала его настойчивей всего, но даже и она сдалась после третьего отказа. Кружа в танце смеющуюся Сару Сойер, Грегори услышал, как Молли говорила кому-то из своих друзей, что Шерлок ужасно красив этим вечером, и, посмотрев на своего друга, Лейстред не мог не согласиться. С раскрасневшимися от вина и жары в комнате щеками, вьющимися сильнее, чем обычно, волосами и расстегнутой на верхние пуговички рубашкой, Шерлок выглядел просто сногсшибательно.

Вечер прошел, по большей части, бесполезно. Обычно Шерлоку доставляло удовольствие слушать разговоры об Уотсонах, но сегодня все было по-другому. Все упоминания о Гарри только сильнее заставляли его желать и ждать встречи с Джоном. К сожалению, Гарри Уотсон так и не пришла, а то, что Джонатан Андерсон ушел под ручку с дочкой нотариуса Салли Донован, даже не стоило сплетен. Шерлок ушел с вечеринки далеко за полночь, с очень навеселе тетушкой, которой он помог подняться по лестнице.

*

После поста на Сент-Сесиль обрушился ужасный шторм. Снег заслонил горизонт, не видно было ни гор, ни мысов, ни бухт, местность слилась с морем – все засыпало вьюгой, все окутала гнетущая тишина. Шторм пробудил в Шерлоке воспоминания, он не мог перестать думать о человеке в маске. Он боялся, что Джона замело в хижине на Острове Влюбленных, и он ищет, как пройти по сугробам в поместье, или, того хуже, стоит на коленях на заснеженной земле возле пустого вольера для лисиц, и рыдает. И в ту же ночь Джон приснился Шерлоку: будто он идет по песчаной косе на Остров Влюбленных, иногда нагибаясь, чтобы подобрать кости животных. Внезапно подул ветер, вокруг него взвилась туча больших пушистых перьев, которая закрыла его, словно пелена. А потом Шерлок услышал пронзительный крик. Джон стонал и плакал, как в ту ночь, и от звуков, срывающихся с его губ, сотрясались горы. Шерлок проснулся, дрожа и весь в поту.

На следующий день, играя с Грегори в шахматы, Шерлок вновь захотел поговорить с ним о человеке в маске.

– Я не могу перестать думать о нем, и даже когда я думаю о чем-то еще, он постоянно у меня в голове. При мысли о том, что сестра его тюремщик, я чувствую отвращение, и в то же время мне грустно.

– А ты уверен, что он пленник? – спросил Грегори, секунду обдумав слова Шерлока.

– Что ты имеешь в виду?

– Вспомни лоцманов. Кажется, что они словно пленники на своих кораблях, но большинство из них очень любит эти корабли, и чувствовали бы себя как в клетке, живя твоей жизнью и располагая всеми твоими свободами.

Слова Грегори еще долго крутились у Шерлока в голове после того, как он ушел из лавки, выиграв две партии подряд. После того, что Гарри Уотсон сделала с лисицами, ему было трудно представить ее кем-то иным, чем тюремщиком своего брата, но, тем не менее, он решил оставить Джону записку.

Джон,

Я хотел бы называть Вас своим другом, поэтому и беспокоился о том, что Вы можете быть пленником. Может быть, я вообразил то, чего на самом деле нет. Это было не нарочно. Простите меня.

Надеюсь снова увидеть Ваш шарф,

ШХ

Он сложил записку, завернул в один из шарфов, и как только выдалась хорошая погода, пошел берегом в Западную Березовую Бухту. Идти было трудно, он часто проваливался по бедро в сугробы, но, наконец, добрался до того места, где Джон несколько месяцев назад привязал шарф. Шерлок привязал свое послание к той же самой ветке и вернулся домой, надеясь, что Джон во время прогулки по усадьбе увидит просьбу о перемирии.

========== Глава 7 ==========

В марте погода постепенно наладилась, и Шерлоку стало легче совершать свои ежедневные прогулки вдоль берега Парусной Бухты. После того как он привязал к дереву записку с извинениями, он снова надеялся увидеть развевающийся на ветру красный шарф Джона, но дни перетекали в недели, и его робкие надежды начали таять.

Когда, наконец, одним пасмурным утром мечта Шерлока сбылась, он даже не пытался запретить себе скакать от радости, выкрикивая: «Замечательно!» Потом он побежал прямиком по льду через залив, не выпуская из виду развевающийся на ветру сигнал. Джон, одетый в черное пальто, уже ждал его, и, увидев, что Шерлок подходит, отвязал шарф от ветки.

Сначала они молчали. Шерлок столько хотел сказать, и знал, что должен сказать, но за те месяцы необщения, в груди что-то сдавило. Едва он открыл рот, как Джон покачал головой. Серые глаза вопросительно заглядывали в синие, но не находили в них ни следа той ярости, увиденной в конце их последней встречи.

Джон попросил Шерлока идти за ним к Круглой Горе, и за весь путь только один раз обернулся, чтобы посмотреть на спутника, с нетерпением следующего за ним. Они начали уверенно подниматься в гору, Джон шел между деревьями, хотя тропинка под ногами была не видна. Возле общипанного кустарника Шерлок заметил на снегу следы от копыт. Дойдя до поляны, Джон замедлил шаг, и Шерлок сделал то же самое.

– Когда я подниму руку, остановитесь, станьте поудобнее и не двигайтесь.

Шерлок кивнул и, когда они добрались до низины, и Джон поднял руку, сделал, как ему велели. Шерлок прислонился к стволу большой сосны, а молчащий Джон еще немного прошел вперед.

Из зарослей показалась любопытные маленькие мордочки с подрагивающими ноздрями, потом нежные мягкие глаза и длинные тонкие уши. Шерлока привели к месту зимовки белохвостого оленя. Животные, видимо, узнав запах Джона, не убегали, а продолжали стоять и смотреть, вытянув шеи и подняв уши. Джон подождал, пока они привыкнут к нему, потом сел на снег, достал из карманов мороженые яблоки и разложил вокруг себя.

Сначала олени притворились, будто ничего не заметили. Затем один из них медленно повернулся мордой к Джону, и начал осторожно подходить ближе, останавливаясь каждые несколько секунд. Остальные последовали его примеру, и вскоре Джона окружило полдюжины оленей, охотно лакомившихся фруктами.

Звери принимали Джона за своего, но Шерлока это не тревожило, напротив, нравилось. Он гадал, сколько часов и дней его спутник бродил по окрестностям, прежде чем смог выследить оленей. Сколько тихо наблюдал за животными, смиряясь с поражением всякий раз, когда они разбегались, почуяв его запах, и только их маленькие белые хвостики, словно флажки, мелькали в лесу. А потом однажды олени не убежали. В тот день Джон, упорно возвращавшийся сюда с полными карманами фруктов, просто предложил оленям угощенье, ничего не прося взамен, кроме того, чтобы его запомнили.

Шерлок вышел из задумчивости, увидев, как молодой олень пытался жевать пальто Джона, и ему послышалось, что его спутник хихикнул. Остальные олени ушли, но один малыш остался, глядя на Джона большими просительными глазами, и Джон нашарил в кармане последнее маленькое яблоко. Олень взял его и побежал за остальными.

Шерлок подошел к Джону и протянул ему руку, помогая встать на ноги. Шерлоку было радостно находится здесь, и не только потому, что он увидел завораживающее зрелище, но и потому, что чуть лучше узнал Джона, узнал, что он терпеливый и решительный. И сейчас он казался таким серьезным и очарованным моментом, что Шерлоку захотелось подурачиться. Идя вслед за Джоном вниз с горы и слегка улыбнувшись, он зачерпнул горсть снега, слепил снежок и бросил его в спину своему спутнику. Джон тут же обернулся, и, несмотря на маску, было заметно, какой у него возмущенный взгляд.

У него было такое забавное лицо, что Шерлок не смог устоять. Он фыркнул от смеха, слепил еще один снежок и бросил его в грудь Джону. Смех заставил Джона расслабиться, и он скатал собственный снаряд, ударивший Шерлока по руке. Они начали гоняться друг за другом, прячась за деревьями и бросаясь снежками, пока не оказались у подножия горы. Волосы у обоих были в снегу, перчатки мокрые, а брюки покрылись ледяной корочкой. Джон прислонился к стволу большого дерева, переводя дух и отряхивая снег с одежды.

– Так смешно мне еще никогда не было, – сказал он, давясь смехом.

Тоже смеясь, Шерлок прислонился к стволу, своей рукой касаясь руки Джона. В воздухе кружились, казалось, не падая, терзаемые ветром снежинки, похожие на тысячи маленьких птиц, извергнутых небесами, и Шерлок вспомнил свой сон, в котором Джон исчез за тучей перьев. В его ушах до сих пор слышались крики.

– Я придумал игру. Охоту за сокровищами, – осторожно начал Джон.

Шерлок весь обратился в слух, выжидая, пока он продолжит.

– Я хочу показать тебе десять чудес – десять сокровищ. Олень был первым.

– А какую награду я получу в конце? – усмехнувшись, спросил Шерлок.

– Мое сердце, – грубовато ответил Джон.

Шерлок почувствовал, как по спине побежали мурашки. Храбрясь, он быстро глянул на Джона, который почувствовал его движение и повернул голову. Взгляд его смягчился, казалось, он пожалел о своей резкости, и заговорил ласковей.

– Ты получишь в награду образы, воспоминания, впечатления… чувства, может быть. Десять моих сокровищ – это десять способов убедить тебя, что я не пленник. Моя сестра против, чтобы я виделся с кем-то. И чтобы кто-то видел меня. Это правда, и ты догадываешься, почему, но я делаю то, что захочу. Если я покоряюсь, значит, просто хочу, чтобы все осталось так, как есть.

Он помолчал.

– Ты… исключение.

Конечно, Шерлок согласился на такую игру. День, проведенный вместе, ничуть не утолил его жажду познать Джона. Шерлоку стало даже еще интересней. К тому же, он испытывал смутную гордость; всю жизнь его не любили, и теперь стать исключением для того, кто сам избегал людей, было очень лестно.

Вскоре Джон велел Шерлоку следить за красным шарфом, и каждый пошел своей дорогой. Шерлок надеялся, что ему недолго придется ждать следующей встречи.

*

Шерлок по несколько раз в день бегал к берегу Парусной Бухты, вглядываясь в горизонт в поисках красного шарфа. Марта была не слепая и вскоре заметила, что племянник все чаще и чаще бродит по берегу. Она десятки раз пыталась его расспросить, и потом он, наконец, сдался, рассказал ей про Остров Влюбленных, дикобраза, филина, оленей, снег и охоту за сокровищами.

– Охота за сокровищами? Ну, хоть кто-то сумел заинтересовать тебя больше, чем на час, – сказала она с недоверчивой улыбкой, ставя перед Шерлоком чашку горячего чая.

– Он самый потрясающий человек из всех, кого я когда-либо встречал. С самого начала это была всего лишь маска, и чаще всего я ее просто не замечаю. Больше всего меня заинтриговала эта охота за сокровищами, такого необычного первого шага при знакомстве я никогда прежде не видел.

Марта искренне рассмеялась.

– Прости, дорогой, но не могу представить, чтобы тебя надолго хватило. Если бы я решила покормить оленей, ты был бы последним человеком, которого я позвала с собой.

– Да я не заметил, как пробежало время. И не хотел уходить, – Шерлок задумался над тем ощущением мира и спокойствия, которое появилось у него рядом с Джоном.

– Поверю, только когда сама увижу, – сказала тетушка, а потом добавила. – Знаю, ты не любишь, когда твердят одно и то же, но будь осторожен.

Она беспокоилась, однако какая-то часть ее существа была настолько благодарна, что Марта едва поборола искушение пуститься в пляс. Шерлок подружился с Грегори Лейстредом, которому, как не удивительно, кажется, нравилось общество ее племянника. А потом он встретил Джона Уотсона, которому тоже понравился. Два друга, на такое она даже не надеялась. В тот вечер она сидела на улице и рассказывала звездам о новых людях, появившихся в жизни ее племянника, и, судя по тому, как звезды вздрагивали и мерцали, Марта поняла, что небо так же взволновано, как и она.

*

Марта по-прежнему видела, как Шерлок несколько раз в день бегал к берегу и возвращался, пытаясь скрыть свое разочарование. Все, что она могла сделать – подавлять улыбку, поднося к губам чашку чая, и надеяться, что вскоре состоится новая встреча; Шерлок был почти готов проложить дорожку от их дома прямо к берегу.

Прекрасным апрельским днем, когда Марта вязала в гостиной, Шерлок выскочил из своей комнаты, слетел вниз по лестнице и объявил, что отправляется изучать миграции перелетных птиц.

– Пока ты не ушел, ты не мог бы пойти к берегу и поискать мою перчатку? Я потеряла ее вчера на прогулке, и думаю, что может быть, там, – сказала она, притворяясь, что считает петли, а на самом деле пряча усмешку за вязанием, которое в конечном итоге должно было превратиться в шарф.

Шерлоку ее просьба показалась подозрительной. Он не заметил отсутствия перчатки, но совсем не возражал против того, чтобы прогуляться к берегу, и без слов пошел, а уловку тетушки понял только тогда, когда посмотрел в сторону Западной Березовой Бухты. Шарф Джона развевался на ветру. Шерлок уже дважды за этот день проверял сигнал, но безрезультатно, но Джон, наверное, ждал, когда солнце начнет клониться к закату.

Забыв о потерянной перчатке, к тому же наверняка выдуманной, Шерлок с воодушевлением побежал к месту встречи, ругаясь про себя на лед, мешавший ему быстрее доплыть до того берега на лодке.

– Я захватил одеяла, будет холодно, – сказал Джон приближающемуся Шерлоку, щеки которого раскраснелись от мороза и бега.

Они шли рядом по дорожке, поднимающейся на Мыс Ярости. В воздухе пахло надвигающейся весной, землей и талым снегом, робко начали набухать первые почки. Оглянувшись, Шерлок увидел усадьбу, в нескольких окнах там горел свет.

– Твоя сестра дома? – спросил Шерлок.

– Да, но она пьяна, – ответил Джон, глядя на своего спутника. – Не встанет, по меньшей мере, до завтрашнего утра.

Шерлок подумал, не нарочно ли Джон ждал, пока сестра напьется, чтобы привязать шарф. Джон в глубине души ее боялся или просто беспокоился о безопасности Шерлока? Шерлок задумался, а были ли угрозы Гарри такими уж пустыми, и что бродить поблизости от усадьбы может быть рискованно и опасно. Но несмотря ни на что, это не помешает ему приходить в запретную усадьбу, тем более, если Джон сам приводил его сюда.

Они дошли до вершины Мыса Ярости. Джон нашел большой валун с гладкой поверхностью и взобрался на него. Шерлок влез следом, а Джон открыл сумку и достал два толстых одеяла. Одно он протянул Шерлоку, который закутался в него, а во второе завернулся сам. Долго они сидели молча и неподвижно, а Шерлок в это время гадал, что же будет вторым сокровищем.

Порой ветер начинал дуть сильнее. Тишина была настолько полной, что самый робкий шепот казался оглушительным. Деревья вытянулись к небу, их легкий скрип переполнял окружающее безмолвие. Через некоторое время Шерлок понял, что шумел и лед в заливе, словно пытающийся вырваться на свободу зверь. С замерзшего моря, если прислушаться, доносился далекий гул. Потом Шерлок сумел разобрать какой-то непонятный пересвист в лесу позади них, и ветер снова улегся, и всё стихло.

Небо потемнело, став таким же темным, как голубоватые тени на коре ели. Шерлок почувствовал движение Джона и осознал, насколько близко они сидели, насколько сокровенно ощущалась такая близость. Достаточно было поднять руку, чтобы коснуться кожаной маски. Шерлок закрыл глаза и без труда смог отличить запах кожи от запаха самого Джона. Открыв глаза, он повернул голову к своему спутнику. Знал ли Джон, что за ним наблюдали? Маска скрывала все, что ей положено скрывать, а чтобы различить под ней поврежденные черты, было слишком темно.

Джон то ли почувствовал, что за ним наблюдают, то ли ощутил мурашки, пробегавшие по телу его спутника, Он обернулся, и Шерлок удивился, увидев, насколько напряжен его взгляд. В сумерках глаза Джона казались почти черными и настолько близкими и огромными, что Шерлоку стало не по себе, но он не отвел взгляда. Зрачков Джона было почти не видно, а в радужной оболочке поблескивали искорки, будто этот свет излучала сама тьма. Шерлок, наконец, отвел глаза, дрожа от холода.

Заметив, что Шерлок все сильнее дрожит, Джон придвинулся к нему ближе и накинул свое одеяло ему на плечи. Они сидели, прижавшись друг к другу плечами и бедрами, и Шерлок внезапно понял, что ему больше не холодно. Ему захотелось обнять Джона, почувствовать тяжесть его головы на своем плече, тонкую кожу маски на лице, запустить пальцы в светлые, кажущиеся мягкими волосы. Эта мысль поразила его, раньше ему ничего подобного не хотелось, – странное, незнакомое ощущение.

Едва Шерлок собрался проанализировать охватившее его странное головокружение, как его отвлекла луна. Бледная и таинственная, она всходила над деревьями. Они молча смотрели, как она поднимается все выше и выше. С каждой минутой небо становилось все темнее, а звезды все ярче и заметнее.

– Ночь… второе сокровище, – прошептал Джон.

– Моя тетушка любит небо, особенно ночное. Она разговаривает с ним, – сказал Шерлок, поморщившись от причуды своей тетушки. Сколько он себя помнил, Марта была очарована звездами и часто пыталась привить Шерлоку свою страсть, хоть и безуспешно. Шерлок никогда не разделял ее интереса, но этим холодным вечером, сидя рядом с Джоном, он начал понимать, почему тетушка так сильно любила небо. Мерцающие звезды и мягко обдувающий лицо ветер успокаивали.

– Так замечательно, – добавил Шерлок, толком не зная, говорит ли он о луне или об ощущении их близости.

Как только луна полностью поднялась над горизонтом, они разобрали свое импровизированное укрепление из одеял и разошлись по домам. По пути в Парусную Бухту Шерлок почувствовал в груди какую-то тяжесть, и когда, наконец, лег в свою постель, она показалась ему ужасно холодной и пустой по сравнению с плоским валуном на Мысе Ярости.

========== Глава 8 ==========

Около двух недель спустя после той ночной встречи, когда они любовались луной, Шерлок снова увидел красный шарф. Хотя зима медленно уступала место весне, лед в заливе был еще настолько прочен, что мог выдержать взрослого человека, и Шерлок шел к месту встречи, чувствуя, как страшно быстро колотится сердце. В тот день Джон впервые ждал его на полпути к Круглой Горе, а шарф остался привязанным к своей обычной ветке в бухте.

– То, что я хочу тебе показать, находится там, – сказал Джон, указывая на открытое море.

Они пошли на север, к кромке ледяного панциря, сковывающего залив. Они перелезли через невысокое нагромождение глыб льда и увидели за ним, на сколько хватало глаз, открытое море. Совсем близко от того места, где они опустились на корточки, в ледяной воде резвилось стадо тюленей. Шерлок часто замечал тюленей, играющих весной в бухтах; за эту игривость их даже прозвали морскими собачками. Но подобного он никогда раньше не видел; в темной морской воде, где плавали осколки льда, они казались вне себя от радости и возбуждения. Они скользили по льду, обдавали друг друга брызгами, широко взмахивая ластами, прыгали друг через друга, плюхались в воду и плыли на полной скорости, в шутку сталкиваясь и в качестве извинения потираясь носами. Некоторые взбирались на льдины и изо всех сил пытались отстоять свою крошечную территорию, пока другой тюлень со звучным всплеском не спихивал собрата в воду.