Текст книги "Не-виртуальная реальность (СИ)"

Автор книги: Ellari Rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Сангвинаре вампирис, она же гемофилия венценосных, была редкостной заразой и передавалась даже при случайном контакте с кровососом. Как именно – я была не в курсе, но мне совсем не улыбалось превратиться в щелкающую клыками мёртвую тварь. И уж тем более не хотелось, чтобы такой тварью стал Йорвет.

Я схватила эльфа за рукав и потащила по лестнице наверх, туда, где в стальном сейфе хранился годовой запас разнообразных зелий. Йорвет не шибко сопротивлялся, так как по пути я красочно обрисовала ему все перспективы заражения. Судя по тому, сколько крови было вокруг, осиновые колья по нам уже плакали.

Но зелья исцеления болезней в сейфе не оказалось. Я со скоростью света обшарила все сундуки, шкафы, полки, даже перетряхнула постель, но не нашла ни единого пузырька. Каково же было моё облегчение, когда эльф приволок мне мой рюкзак и многозначительно поднял бровь.

Бутылочек оказалось ровно две, и мы осушили их залпом. В игре это действовало мгновенно: вокруг разливалось сиреневое сияние, самочувствие улучшалось и мир вокруг становился значительно прекрасней. Но теперь не произошло ровным счётом ничего.

Отчаявшись, я решилась на последнее доступное средство, и выволокла на свет божий из пыльного угла невесть как там оказавшийся тяжеленный алтарь Кинарет.

– Молись, – приказала я эльфу, становясь на колени у похожего на странный шлем алтаря.

Йорвет посмотрел на меня с недоумением и лёгким негодованием, словно я предложила ему нечто весьма и весьма неприличное.

– Что делать? – переспросил он, застыв на месте.

– Не знаю, что именно нужно делать, – разозлилась я. – Но раньше это всегда срабатывало. Нужно положить ладони на алтарь и помолиться. Кинарет – богиня природы, кажется. Но это не важно. Главное – это всеми способами избежать заражения.

Эльф скривился недоверчиво, но всё-таки положил ладони на алтарь поверх моих.

– Дорогая Кинарет, – начала я, запинаясь, молитву из серии «милый боженька, пусть мама и папа купят мне щенка». – Излечи нас от всех болезней. Пожалуйста. Аминь.

Йорвет изо всех сил старался сохранить серьёзное выражение лица, но ему это плохо удавалось. Тем большим было моё удивление, когда алтарь сверкнул голубоватым светом, да не один раз, а дважды! Я опасливо отдёрнула руки и уставилась на свои ладони. Эльф тоже был в замешательстве.

– Сработало? – спросил он.

– Понятия не имею, – пожала плечами я. – Вообще, есть ещё один способ, на крайний случай. Но, надеюсь, до этого не дойдёт.

Я бережно поставила алтарь на письменный стол и обтёрла его от паутины и пыли. Пусть стоит, в хозяйстве пригодится.

А затем, с относительно спокойной совестью, отправилась отмывать с одежды и ног вампирскую кровь.

***

Вечером того же дня, после многочасовой уборки, разбирательств со стражей и посиделками за кружкой эля с Сераной, благодатный покой так и не наступил. Солитьюд отмечал праздник – Сожжение короля Олафа, в честь которого всё население, исключая разве что детей, перепилось до зелёных веников. Сначала отгремел салют, взорвавший в небе половину годового городского бюджета; затем начались шествия бардов с барабанами и флейтами; а закончилось всё ором пьяной толпы, дракой под таверной и ещё одним фейерверком, запущенным кем-то из зажиточных горожан.

Мы с Йорветом изначально были настроены весьма скептически, но всё же вышли на балкон из праздного любопытства. Я облокотилась на деревянные перила, разглядывая красные флажки на верёвках и далёкие сполохи от огромного костра, разведённого на террасе у Коллегии Бардов. Эльф закурил.

– И как тебе Солитьюд? – спросила я первое, что пришло в голову.

Йорвет раздраженно повёл плечами.

– Город как город.

Светской беседы не вышло. Ладно, зайдём с другой стороны.

– В твоём мире много таких городов?

– Хватает, – снова отделался от меня односложным ответом эльф.

– Иногда я ловлю себя на мысли, что совсем не хочу покидать Скайрим, – поделилась я самым сокровенным, и на этот раз меня удостоили долгим изучающим взглядом. – Если я уйду через портал в свой мир, то уже никогда не смогу вернуться.

– У тебя есть выбор, – Йорвет выпустил в воздух кольцо белого дыма.

– Выбор есть у всех. Ты тоже мог бы остаться, – сказала я, и тут же глубоко об этом пожалела.

– Звучит как предложение, – хмыкнул эльф. – Я подумаю.

Мне очень захотелось провалиться сквозь доски балкона и землю куда-нибудь подальше, чтобы не краснеть под этим пронзительным взглядом. Увы, балкон был крепким. Я уже начинала себя тихонько ненавидеть за своё поведение, близкое к клиническому идиотизму, когда Йорвет вдруг одним махом решил все мои проблемы.

– Если тебе что-то от меня нужно, можешь просто попросить, – великодушно молвил дивный эльф, и лицо его приняло поистине царственное выражение.

Вот это поворот! Я аж губу закусила, чтобы не ляпнуть снова какую-нибудь чушь. Интересно, как должна выглядеть моя просьба? «Йорвет, милый, не соблаговолишь ли ты снять штаны?» Нет, не так. «Йорвет, мне очень нужен мужчина, и этот мужчина – ты!». Хе-хе, если наберусь смелости когда-нибудь, обязательно так и скажу. А впрочем… Помирать – так с музыкой!

– Нужно, – бросаясь с головой в омут, начала я. Нет, приличные девочки, конечно же, так себя не ведут, но, благо, я себя к приличным никогда не относила. – Я… мне… нравишься ты мне, вот.

Всё, я это сказала. Теперь оставалось только подождать реакции эльфа, хотя она наступила сразу же.

– Я знаю, – как ни в чем не бывало, ответил скоя`таэль, и по его чеканному профилю было не прочесть ни единой эмоции.

– Я знаю, что ты знаешь, – я занервничала, хотя, куда уж больше. – Но, может, скажешь что-то более внятное?

– Например? – эльф приподнял бровь.

Нет, с ним решительно невозможно говорить о высоком.

– Да ты издеваешься, что ли? – не выдержала я, чувствуя себя отвратительно.

«Письмо Татьяны к Онегину», версия два миллиона семьсот первая. Романтический момент был испохаблен – хуже не придумаешь. Я в отчаянье воззрилась на горланящую внизу толпу, и собралась было уйти, картинно хлопнув дверью, но не тут-то было.

Йорвет схватил меня за руку, и рывком вернул на место, да так, что запястье хрустнуло. В его зрачке что-то по-звериному сверкнуло, губы хищно дёрнулись. У меня же в ответ на подобное обращения вместо ожидаемого негодования отчего-то подкосились колени.

– Ни мне, ни тебе это не нужно, – прошипел эльф, прижимая меня к перилам. Балки противно затрещали. А может, это были мои рёбра?

– Выходит, я тебе не нравлюсь? – тщетно пытаясь высвободиться, в лоб спросила я.

– Я этого не говорил.

О, боги всемогущие, это самое восхитительное, что мне доводилось слышать от Йорвета за всё время нашего знакомства! Я аж дышать перестала.

Эльф тем временем как бы невзначай положил руку мне на бедро и резко развернул меня лицом к двери.

– Иди спать, – он лениво шлёпнул меня пониже спины, и от такого нахальства я вовсе дар речи потеряла.

И пошла. Только не спать, а к зеркалу и шкафу с одеждой. Сегодня ночью я решительно напьюсь, благо, таверна недалеко, и пустовать в ближайшие пять часов она не будет.

Ард, грызущий здоровенный мосол, проводил меня долгим взглядом. Я же, выбрав самый стильный из унылого скайримского гардероба наряд, причесалась, подкрасила глаза и даже вылила на себя несколько капель лавандового масла.

Чувствуя себя всё ещё по-идиотски, я вышла на улицу, тотчас пожалев о том, что не набросила плащ. Ветер задул куда-то в декольте, заставив заплясать по коже миллион мурашек. Зато в «Смеющейся крысе» было тепло, светло и людно. Сорекс Виний, этот черноволосый бородатый имперец, который в плечах был шире, чем дверной проём в таверне, и всегда входил в него боком, уставился на меня с неподдельным интересом. Ну да, он же привык видеть меня в пыльном доспехе, с потёками грязи и крови на щеках, с мешками под глазами от перманентного недосыпа и, что уж скрывать, вовсе не благоухающую лавандой.

Следующим на очереди был Атар, палач и тюремщик, и, в общем-то, премилый тип. Он пил в компании с уже лыка не вяжущим деканом Коллегии бардов, моим старинным приятелем Жиро Жиманом, и неким весьма симпатичным персонажем, который пока что был вполне трезв.

Я, последовав приглашению Атара, присела на пустующий четвёртый стул. Жиро икнул, стянул шапку и протёр ею расплёсканное на столе вино. Меня он, судя по всему, или не узнал, или не заметил. Зато неизвестный смуглый парень, до жути напоминавший морского разбойника, если, конечно, снять с него всю эту роскошную и излишне пафосную одежду, явно очень давно не видел баб. Иначе чем объяснить его реакцию на моё появление в виде мультяшно отвисшей челюсти?

– Эрика, – представилась я, едва удержавшись от глумливого реверанса.

– З-Зандер, – приходя в себя, назвался парень.

Атар что-то промычал об «Алой волне», и я поняла, что мой новый знакомый – один из членов команды, а, возможно, даже капитан. Мы заказали ещё вина, отволокли несчастного декана в комнатку отоспаться, и принялись синхронно напиваться. Зандер держался молодцом – он травил байки из морской жизни, в меру и неглупо шутил, и вообще, впечатление на меня произвёл самое положительное.

А может, ну их, этих эльфов?

Вон, какой набор текстур и подпрограмм мне попался! Глядит с обожанием, собою хорош, умён, обходителен. Кажется, в Скайриме бабы на корабле – явление обыденное? И что мне мешает составить ему компанию в долгих морских походах?

И понеслось. Грохнула залихватская песенка про Рагнара Рыжего, какой-то удалец вскочил на стол и принялся плясать, разбрасывая посуду по всему залу. Атар довольно захлопал в ладоши, и подхватился, чтобы составить ему компанию. Спорим, никто и никогда до сего дня не видывал пляшущих палачей?

Мы с морячком остались одни, за уютным столиком в маленькой нише. Разговор плавно перетёк с морской темы на разграбление нордских гробниц, затем на драконов и Алдуиныча, а под конец Зандер признался, что завтра уходит в море, и вернётся в Солитьюд только через два месяца. Намёк, конечно, был не шибко тонкий, и, сказать по правде, даже на намёк не тянул, но. Мне было просто необходимо снова поднять планку уверенности в себе, беспощадно скинутую Йорветом ниже плинтуса. И Зандер подходил для этой цели просто отлично.

Уже под утро, когда народ из таверны начал медленно разбредаться, мы выкатились на излишне свежий скайримский воздух. Морячок уже дошёл до стадии «женюсь», миновав стадию «люблю». Правильно, край тут суровый, к чему сантименты? Только я собралась поблагодарить Зандера за меховую накидку, наброшенную мне на плечи, как увидела на лестнице до боли знакомый силуэт.

Эльф смотрел. Хмуро, скрестив руки на груди, привалившись плечом к каменной стене. Сколько он тут простоял, интересно? Неужели всю ночь?

Демонстративно не замечая его, я приобняла моряка за талию, и пошла с ним в сторону порта. Эх, наивная женщина. Резкий рывок за шиворот заставил меня потерять равновесие. Йорвет держал меня, как нашкодившего щенка, и умудрялся при этом ещё и ехидно ухмыляться.

– Положь, где взял! – пискнула я.

Зандер потянулся за саблей, но я выкрутилась, и вклинилась между мальчиками.

– Зандер, это мой брат Йорвет, и он не любит, когда я гуляю по ночам, – выпалила я первое, что в голову пришло.

– Твой брат – альтмер? – изумился моряк, мигом засунув оружие обратно в ножны.

– Ээээ, сводный брат, – уточнила я, и, увидев совершенно обалдевшее лицо Йорвета, не удержалась от гаденького смешка.

– Если захочешь, найдешь меня на борту «Алой волны», мы отчаливаем вечером, – и Зандер грустно побрёл в сторону порта, по счастью, решив не затевать драку.

Йорвет же, не обращая внимания на недовольные взгляды стражников, потащил меня домой. И только там разжал свою железную хватку, уронив меня на дощатый пол.

– Какого скампа ты делаешь? – скорее, обиженно, чем зло, пробормотала я. – Никто не давал тебе права вмешиваться в мою личную жизнь!

– Dhoine, – бросил эльф с только ему присущей на редкость презрительной интонацией. – Pavien.

– Сам ты… павиан! – окончательно обиделась я. – Давай-ка уясним кое-что раз и навсегда. Я имею полное право общаться с другими мужчинами до тех пор, пока считаюсь свободной женщиной. Если же тебя это не устраивает, так и быть, можешь на мне жениться, я возражать не стану!

Эльф наклонил голову набок и поглядел на меня странно, как хищная птица на маленькую серенькую мышку. «Мышка» съёжилась под этим крайне неуютным взглядом. Вот, вот сейчас он скажет что-то вроде: «Жениться на тебе? Да я лучше сожру свой паспорт перед ЗАГСом», но нет, Йорвет молчал.

– Так и будешь смотреть? – я гордо вскинула подбородок, хотя, по сути, гордиться-то тут было нечем.

– Я никогда не понимал Aen Seidhe, которые водятся с dhoine, и уж тем более с ними спят, – отрешённо проговорил эльф, глядя куда-то сквозь меня. – Презирал их. И себя. Теперь.

Нет, ну неужели нельзя быть хоть на йоту проще, а? Сказать – да, женщина, ты мне не безразлична, но у меня душевные метания между яростным шовинизмом и нехваткой дамского общества, поэтому не отправиться ли нам в постель прямо сейчас?

Впрочем, Йорвет поступил гораздо умнее. Он рывком поставил меня на ноги, иначе я бы так и сидела на холодном полу, и, закинув на плечо, отнёс наверх. Приземление на кровать было на удивление мягким. Мой наряд в мгновенье ока оказался где-то за тумбочкой, по крайней мере, верхняя его часть. Сам герой-любовник, упакованный в доспехи по самое не могу, ограничился тем, что снял сапоги и аккуратно вытащил своё разбойничье перо из узла на повязке. Хм, а что, секс в полевых условиях имеет свою прелесть. Сладко не будет, факт.

Я смотрела на него во все глаза, никак не желая поверить в происходящее. Но эльф был настроен весьма решительно. Один мой сапог улетел в сторону книжного шкафа, громыхнув об дверцу. Второй отправился на кухню, встретившись с казаном, судя по звуку. Йорвет сосредоточенно молчал, и от этого становилось до ужаса неловко.

За что боролись…

Я, дождавшись, когда вся моя одежда благополучно испарилась, хотела было намекнуть эльфу, что неплохо бы и ему избавиться от колючих жетонов, холодного нагрудника и всего остального тоже. Но мне дали понять, что моё мнение учитывать не собираются. И закрыли рот – поцелуем.

Ой, всё.

На этот раз поцелуй был размеренным и долгим, и очень, очень крепким. И совершенно не походил на то пьяное недоразумение в палатке. Было ясно, что Йорвет полностью отдаёт себе отчёт в том, что и как делает. Впрочем, ещё несколько минут, и губительное влияние dh`oine на seidhe раскрылось во всей красе – крышу у нас снесло обоюдно и основательно.

И, как назло, именно в тот момент снизу донесся хриплый и громкий лай в ответ на стук.

– D’yaebl, – бросил Йорвет, резко поднимаясь на ноги.

Я, все еще рассматривая вращающийся потолок, догадалась натянуть штаны и набросить куртку. Именно в таком помятом и слегка пришибленном виде мы с эльфом отправились открывать дверь. Ибо стук из просто громкого превратился в оглушительный.

За дверью стояла Серана, и выглядела она, мягко говоря, не очень хорошо. Если точнее, то как самый обыкновенный упырь пещерный: до синевы бледная, с ввалившимися щеками, заострившимся носом. Одежда, некогда богатая, теперь напоминала лохмотья рифтенского нищего – такой грязной, оборванной и вонючей она была.

– Мне бы пожрать, – привалившись к косяку, изрекла вампирша, любуясь произведенным эффектом.

– Где тебя носило? – я жестом пригласила ее в дом, придерживая за ошейник недовольно бурчащего Арда.

– Скайрим спасала, – проворчала Серана, вваливаясь в прихожую, и распространяя вокруг аромат склепа, костной муки и свежеразложившейся плоти. – Пещерой ошиблась. Вместо бандитов наткнулась на некромантов. И, кажется, сорвала им очень важный ритуал. Эти идиоты собирались воскресить Потему, королеву-волчицу, представляешь?

– Занятно, – я проводила её в гостиную, заставив снять хотя бы часть смердящей и заляпанной чем-то розовым одежды. – Это что? Чьи-то мозги?

– Ага, – бодро ответила вампирша.

Всё это время Йорвет, приподняв бровь, с легкой брезгливостью наблюдал за нами со стороны.

– Ты мне, вообще-то, свидание испортила, – шепнула я Серане так, чтобы эльф не услышал. – Нет, я понимаю, что воскрешение Потемы нам сейчас вовсе не на руку, но…

– Никуда твой эльф не денется, – махнула рукой та. – А мне помыться бы. Если ты не против.

Я зло скрипнула зубами и вынула из казана собственный сапог.

Комментарий к Глава 10. За что боролись, так вам и надо

dh`oine – человек

Aen Seidhe – эльфы

Pavien – примат, человекообразное

D’yaebl – дьявол

========== Глава 11. Скайрим слезам не верит ==========

– Они опять? – тоскливо спросила я, выглядывая с балкона на толпы пьяных горожан. – С тех пор, как им снова разрешили жечь чучело бедного, ни в чем не повинного короля Олафа, кстати, моего знакомца, эти идиоты празднуют трижды в год. Как будто нет других поводов залиться по самые шторки.

Йорвет, который, несмотря на утреннее недоразумение, отчего-то был в хорошем настроении, ухмыльнулся.

– Dh`oine, – сказал он, пояснив одним словом всё, что думает о людях. – И чем же провинился этот ваш король?

Какое неслыханное любопытство! Он что, скумы ненароком хлебнул? Да нет, вроде, зрачок не расширен, речь внятная.

– Попал в немилость к одному барду, – пожала плечами я. – Вот уж не знаю, что там между ними произошло. Олаф был Верховными королём Скайрима, и однажды убил дракона Нуминекса, заманив в ловушку. Но бард отчего-то решил, что дракон убит нечестно. И написал глумливую песенку про бедного короля. С горя Олаф восстал из мёртвых и стал драугром, чтобы отомстить за насмешки над собой. На самом деле это очень грустная история, и я не вижу повода праздновать. Особенно три раза в год и по два дня к ряду.

Йорвет вздохнул, положил локти на перила балкона и повернулся ко мне:

– Запри дверь.

Я малость недопоняла услышанное, и уставилась на Йорвета, как кмет на Алдуина.

– Зачем? – вкрадчиво поинтересовалась я.

– Чтобы никто не вошёл, – в глазу эльфа запрыгали нет, не бесенята, а целый выводок огненных атронахов.

Стояла глубокая ночь, звёздная, тёплая, пылающая факелами и кострами, пахнущая хвоей и свежим морским ветерком. Я подрагивающей от волнения рукой сняла с гвоздя длинный ключ и, дважды повернув его в замочной скважине, протянула Йорвету. Тот картинно выпустил его из пальцев, и ключ, стукнувшись об пол, завалился в щель между досок.

На этот раз мне повезло – эльф был без доспехов, в одной только стёганке на рубаху, поэтому смерть от вонзившегося в шею трофейного жетона мне не грозила. Я прижалась к горячей груди, в которой глухо тарахтело бравое скоя`таэльское сердце, и встала на носочки, чтобы получить свой заслуженный поцелуй.

Сильные руки с длинными пальцами забрались мне под куртку, и легли на талию, откуда довольно шустро переместились на пряжку ремня. На миг эльф застыл, словно раздумывая, стоит ли продолжать это непотребство. Я заломила бровь, негодующе воззрилась на Йорвета. В ответ он ухмыльнулся, медленно моргнул, и…

Не знаю, у кого как бывает, кто говорит про небо в алмазах, кто про бабочек в животе, у меня же под веками взорвался салют – с золотыми цветами и россыпью огненных брызг. Опора в виде перил пришлась весьма кстати, потому как ноги отказались подчиняться раньше времени отключившемуся мозгу. Перед глазами все поплыло: иссиня-чёрное небо в звёздах, островерхие крыши домов, мутно светящиеся в полутьме окна.

Если бы он сейчас приказал мне в голом виде пробежать по Солитьюду или же сброситься с крыши Мрачного замка, я бы не раздумывала ни минуты. Как меня вообще угораздило столько лет прожить без Йорвета?

Не отрываясь от поцелуя, эльф сдернул с лавки помятую и побитую молью шкуру и бросил ее на пол. Затем рывком уложил на нее меня и навис сверху с видом оголодавшего хищника. Его глаз по-волчьи сверкнул, и на какую-то долю секунды мне даже стало страшно: черт их разберет, этих древних эльфов, что у них на уме. Но назад хода не было. В течение пары секунд меня лишили остатков одежды, в последнюю очередь стянув рубаху. Гордиться мне там особенно было нечем, но судя по протяжному вздоху Йорвета, и стесняться не следовало.

Я и думать забыла, что вокруг – скайримская зима. Особенно когда эльф распустил шнуровку на своих бриджах, и по-хозяйски забросил мою ногу себе на плечо. Под коленкой щёлкнуло. И моя мечта сбылась.

Правда, пришлось прикусить губу, чтобы не переполошить соседей и стражников, и вцепиться в шкуру, чтобы под этим неистовым напором не стукнуться головой об лавку. Йорвет смотрел на меня в упор из-под полуприкрытого века, в свете двух лун и городских огней слишком красивый, чтобы быть настоящим.

Я решительно убрала ногу с эльфийского плеча – очень уж хотелось поцеловать эти подрагивающие жёсткие губы, – и потянула за ворот стеганки.

– Ты не будешь командовать, beanna, – хрипло прошептал эльф, но почему-то, вопреки своим словам, подчинился, навалился на меня всем весом и поцеловал.

Ощущение, сравнимое разве что с медленно натягиваемой тетивой арбалета, вспыхнуло во мне, как стог сена от брошенного факела. Йорвет приподнялся на локтях, дав мне возможность снова нормально дышать.

Тетива лопнула, заставив две луны над головой заплясать причудливый танец.

А потом пошёл снег.

Он падал пушистыми хлопьями на дощатый пол, на перила, на вечнозеленые побеги плюща, овивающие колонны. Небо заволокло фиолетовыми тучами, с севера прилетел холодный ветер, и лежать, даже крепко обнявшись, под эльфийской стёганкой стало неуютно.

– Надо бы ключ найти, – я высвободилась из жарких объятий дремлющего эльфа, быстро оделась, и принялась шарить по полу в поисках ключа.

Йорвет медленно поднялся на ноги. Видимо, ему было все еще жарко, раз он решил повесить стёганку на перила. И, скорее всего, эльф слишком расслабился, потому что куртка цвета хаки ухнула вниз и шмякнулась прямо под ноги одиноко торчащего под таверной стражника.

Служитель закона поднял голову и уставился на нас, разинув рот.

– Мы сейчас заберём, – поспешила сообщить я стражнику, перегнувшись через перила. Все-то хорошо, но вот только рубашку под распахнутую куртку я надеть запамятовала.

– Боги милостивые, – промямлил мужик с факелом. – Стыд-то какой!

И ничего не стыд! Что естественно, то не безобразно! Тоже мне, блюститель морали нашёлся.

Тем временем Йорвет, как ни в чем не бывало, перемахнул через перила, и в два счета оказался на земле, рядом с вконец обалдевшим стражником. Он поднял стёганку, оделся, и, ехидно ухмыляясь, поглядел на меня:

– Прыгай, поймаю.

– Ты ничего умнее не мог придумать? – проворчала я, зашнуровывая сапоги. Но делать было нечего, пришлось перелезть через перила, и, цепляясь за многочисленные выступы крыши, снова оказаться в крепких эльфийских объятиях.

– Молодёжь, – покачал головой стражник, которому самому-то едва можно было дать больше тридцати.

Я глупо хихикнула, поглядывая на окна напротив. Надеюсь, плющ достаточно плотно оплетает перила моего балкона.

***

Наутро город гудел. Солитьюд – это то место, где сплетни расползаются, как блохи по бродячей собаке, в мгновение ока. Я уже пожалела, что зашла в таверну, потому что так на меня здесь ещё не смотрели.

Сорекс Виний краснел, бледнел, и даже забыл пересчитать деньги за три порции жаркого из кролика.

Затем Жиро Жиман, завтракавший в компании молоденькой студентки, приветливо помахал мне рукой, и почему-то смущённо опустил глаза.

Но когда Гулум-Ай, этот прохвост, проныра и вообще крайне подозрительный элемент, с упрёком цокнул своим раздвоенным языком, моему терпению пришел конец.

– Что тут, черт возьми, происходит? – громко, на всю таверну, спросила я.

Посетители переглянулись. Те, кто был в теме, мигом принялся что-то нашёптывать тем, кто все пропустил, и в ответ посыпались укоризненные возгласы.

– Эрика, ты не подумай, мы не осуждаем, – подал голос Сорекс, тщательно стараясь не встречаться со мной взглядом. – Но то, что происходило сегодня ночью…

– И что же происходило? – я нехорошо прищурилась и сложила руки на груди.

– С твоего балкона сбежал голый эльф! – выпалила какая-то старушонка в цветастой шапочке. – Полюбовничек, небось, а? Пока законный муженек воюет, водишь домой талморских поганцев? Тьфу, нашла с кем якшаться! Лучше бы вон, приличного мужика себе нашла. Чем тебе Белранд не угодил? Или хоть сам Сорекс?

Белранд, маг-наемник, которому уже шестой десяток пошёл, кашлянул в ладонь. Сорекс покрылся красными пятнами.

– Вообще-то, я не замужем, и эльф у меня один, – едва сдерживаясь, чтобы не взорваться хохотом, пояснила я. – И вовсе он был не голый!

– И зачем же он среди ночи с вещами с балкона драпал? – резонно спросила бабка, а таверна подбодрила ее одобрительным гулом.

– Ключ от двери упал в щель от досок, – терпеливо ответила я, понимая, что начинаю краснеть.

Объяснение, конечно же, не прокатило. И тут я услышала, так сказать, официальную версию, в исполнении все той же неугомонной старушки. Были там и голые талморцы, и драки со стражей, и грабеж со взломом. И заканчивалось все советом о том, что блудить надобно скрытно и тайно, чтобы добрый люд почём зря не смущать.

– Вам же тогда трындеть будет не о чем, – фыркнул Жиро Жиман, который сам извечно попадался на горяченьком.

Похихикав над выдуманным приключением и слегка покраснев только один раз, я отправилась домой, кормить завтраком голодного «полюбовничка».

Нога в коленке побаливала, и подъем по лестнице дался мне с определенным трудом. Подумав о том, что взвалила на себя слишком много обязанностей, и пора бы эльфу тоже поучаствовать в добыче пищи, я открыла дверь. Серана с видом оскорбленной невинности сидела на диване с томиком “Королевы-Волчицы”, а Ард отсыпался у очага за все годы своей бродячей жизни.

– Где Йорвет? – я бросила мешок с продуктами на стол и сняла куртку.

– Наверху, – не отрывая глаз от книги, ответила вампирша. – Не хочешь спросить, как я себя чувствую?

– Раз шевелишься и ерничаешь, значит, все в порядке, – хмыкнула я.

Эльф спустился вниз хмурый и злой как снежный тролль. Боги, ну что на этот раз-то стряслось?

– Надо поговорить, – сообщил он и застыл посреди комнаты.

– Считайте, что меня здесь нет, – вампирша переместилась за книжный шкаф, и я впервые пожалела, что в моем доме нет отдельной комнаты с дверью, запирающейся на ключ. Ну, кроме балкона, естественно.

– Слушаю, – выдохнула я, усевшись на диванчик.

Йорвет, старательно избегая встречаться со мной взглядом, сел напротив.

– Это не должно больше повториться, – буркнул он, глядя на языки пламени в очаге.

– Согласна, я больше не собираюсь ходить за продуктами каждое утро, – совершенно серьезно ответила я. – Давай как-то распределим наши обязанности. Ты можешь выгуливать собаку и ходить на рынок. Я, так и быть, буду готовить и мыть посуду. И убирать.

– Я имел в виду не это, – голос эльфа дрогнул.

– А мне показалось, что тебе понравилось, – я вызывающе поглядела на эльфа и ехидно заломила бровь. Ну, выкручивайся, паразит ушастый.

– Нет, – Йорвет мотнул головой. – Больше так не будет.

– Что за игры, Йорвет? – я насторожилась и постучала ногтями по столешнице. – Выкладывай. Нам еще в руины ехать, и если тебе все еще нужна моя помощь, советую быть откровенным.

– Ты останешься здесь, – он все-таки решился и посмотрел на меня в упор. – Я поеду с Израном и Сераной.

– Да щас! – я опешила от подобной наглости. – С чего бы это?

– Сама говорила, что в руинах опасно, и ты хочешь остаться в Скайриме, – эльф неопределенно дернул плечом. – Так зачем тебе идти? Мы справимся и без тебя.

Нет, ну это было уже слишком. У меня даже глаз задергался.

– Йорвет, – я подошла к нему вплотную, и он тут же поднялся на ноги, так что мне пришлось задрать голову. – Что-то ты темнишь, и мне это не нравится. Давай я попробую сформулировать кое-что. Для того, чтобы сказать женщине, что она тебе небезразлична, совершенно необязательно делать ей больно.

– Thaess, во имя Девы! – перебил меня эльф и приобнял за плечи. – Забудь. Всё. Я ничего не хотел сказать.

– Вот и славненько, – я высвободилась, ругнувшись на прострелившую в колене боль. – Выгуляй собаку, пожалуйста. И, ради всех богов, не усложняй!

***

Я никогда раньше не попадала в такой густой, серый, липкий туман. Капитан приказал бросить якорь, и теперь вся команда, состоявшая из выдубленных морскими ветрами могучих нордов, маялась бездельем на палубе. Кто-то резался в кости, вопя и матерясь, кто-то точил ножи, кто-то покуривал трубку, дополняя белое марево клубами пахучего дыма.

Мы отплыли из Солитьюда три дня назад, и теперь зависли неподалёку от места крушения «Солёного молота». Вернее, это я так полагала, капитан же на все мои расспросы только вздыхал и качал головой.

– Ну, нет, – раздалось из тумана невнятно. – Аргонианку я бы ни в жисть! Она же скользкая и холодная, что твоя жаба. Вот каджитку – это другое дело!

Раздался хохот. О чем только не болтают люди, когда хотят скоротать время.

Йорвет поморщился и отвернулся. Видимо, его отвращение к дхойне достигло апогея, и теперь он был готов на что угодно, только бы туман рассеялся, и мы высадились на берег.

– Пойдём в каюту, а? – предложила я, решив, что лучше теснота, духота и вероятные клопы, чем сборище скучающих нордов.

Йорвет согласно кивнул, и отлепился от ящиков с эмблемой Имперской торговой компании.

Корабль держал путь в порт Данстара, откуда мы должны были своим ходом экспедироваться в древний город Мзинчалефт.

Серана, которой замкнутое пространство на корабле попросту не позволяло нормально питаться, чтобы не выдать себя, поехала напрямик, через Хьялмарк. Условились встретиться у подъёмника Мзинчалефта, и вместе отправиться на поиски последнего портала. Я бодрилась изо всех сил, но каждую ночь мне снились жуткие паровые центурионы, причём сначала двемерская жестянка меня убивала, а затем начинала заунывным голосом начитывать «Теорию текста» над моим хладным трупом. И, признаюсь, второе было страшнее смерти. «Сверхфразовое единство! – бубнил, паруя, центурион. – Креолизированный текст!» Я просыпалась в холодном поту, и успокаивалась только тогда, когда свешивала руку с койки на бритую голову ни в чем не повинного Израна.

Да-да, хмурый и вечно серьёзный Страж Рассвета отплыл из столицы вместе с нами, и теперь они с Йорветом устроили негласное соревнование – кто кого перемолчит. Однажды вечером, сидя за кружечкой настоящего пиратского рома в тесной каюте, они даже обменялись парой ничего не значащих фраз, и это уже был значительный шаг вперёд. Остальное же время мне пришлось исполнять функцию неведомого в Скайриме радио, и болтать без умолку, чтобы не помереть от скуки. Я рассказывала им о драуграх, которые мне уже были чуть ли не родня; о таинственных стенах с не менее загадочными надписями в древних гробницах; о беспечных туристах, отважившихся заглянуть в курганы без должной подготовки. Так, в досужей болтовне и обросших бородой байках, прошло три вечера, до одури похожих один на другой. А потом пришёл туман.