Текст книги "До самого дна (СИ)"
Автор книги: Элис Атлед
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Думаю, я ему не нравлюсь.
– И он открыто заявляет о своей позиции. Разве не восхитительно?!
– Ну пусть сам решает, у меня-то опыт уничтожения таких штук имеется.
Ворон догадывался о смысле сказанного, а потому попытался спрятаться ко мне под одеяло. Я рассмеялась и взяла его на руки, как все нормальные люди берут кошек и маленьких собачек.
– Ты посмотри, что творит, хитрая пернатая задница!
Ханс ухмыльнулся нашей возне с вороном.
– У тебя были домашние животные?
– А то! Черепаха была, ужик, джунгарские хомяки, рыбки… Три кошки. Они, к слову, до сих пор есть. У родителей живут. А у тебя?
– У меня – нет. Но у отца были пираньи.
– Он глава мафии?..
– Можно и так сказать…
– Интригующе. А акул у него не было?
– Не знаю. Не при мне, по крайней мере.
– Слу-ушай, а ты хотел какое-нибудь животное? В детстве, там.
– Питона. Варана. Игуану.
– Своеобразненько. Я в детстве хотела себе крокодила. Основательно так. Много раз говорила о нем родителям, упрашивала… Бедные предки. Им столько всего со мной пришлось пережить.
– Только не говори, что ты была трудным ребенком.
– Ну, моя мама сейчас начала бы это отрицать, но что-то мне подсказывает, что она не до конца откровенна со мной. Мы в детстве прыгали с гаражей в сугробы и песочные кучи, воровали солому, чужие ковры с бельевушки, обмазывали соседские машины грязью, убегали купаться на речку в мае… Обычное такое русское детство.
– В мае?.. Можешь смело это добавлять к твоим положительным особенностям. Ты выжила.
– Ну да. В отличие от другой половины нашей компании. Я шучу. Мы все выжили. Вася докажет.
– Вы с ней вместе росли?
– Ага. Ты сейчас спросил, и, обычно я об этом не задумываюсь, но первая наша встреча была в детском саду. То есть мы дружим уже около двадцати лет, представляешь? О, и ты помнишь те развалины, на которых мы встретились второй раз? Тот заброшенный лагерь в лесу. Нас родители отправляли туда пару раз летом. Сейчас вспоминаю все это и так странно себя ощущаю…
– Сейчас все иначе, как бы банально это ни звучало. Многое, если не все, поменялось.
– Да. И не только у меня. Сейчас девочка из соседнего дома пытается меня убить, Вася далеко, дальше, чем когда-либо (географически, я имею в виду), а я вынуждена прятаться от ботов и камер, которые понаставили в последние несколько лет по всей стране. Это происходит года три, а я до сих пор не могу осознать в полной мере, что же все-таки стряслось с этим миром. Чем мы все это заслужили?.. Нет, ладно, со мной все ясно, как и с Бэзилом, но остальные?.. Многих ведь убили без разбирательств, а они были много добрее обычных людей… И безобиднее.
Входная дверь комнаты распахнулась, и, без предварительного стука, в комнату вбежала Людмила Андреевна. Никто никогда не мог точно определить ее возраст, по мнению людей он колебался от пятнадцати и до сорока лет, но я точно знала, что она старше меня. В руках у нее был поднос с тарелками. Ханс дернулся от неожиданности, но я поспешила его успокоить:
– Спокойно, все свои.
– Ого, а слухи не врут! А Бэзил как обычно никому ничего не сказал, засранец! Вернется – я ему устрою…
– Добрый день, Людмила Андреевна. Как община?
– Спросишь тоже, община! Да это не община уже, это помойка сплошная. Электричества весь день нет, уже генератор скоро накроется. Удивительно, как он еще работает… Кстати, я вот тебе тут поесть притаранила… Но не знала, что с тобой еще кто-то, а то бы вдвое больше взяла.
– Все в порядке, я все равно больше половины не съем, – я вытащила хлеб, положила на него одну котлету из тарелки на подносе и прикрыла еще одним куском хлеба, а остальное отдала попутчику. – Люд, это Ханс. Мой друг, телохранитель и просто шикарный мужик. Ханс, это Людмила Андреевна, местный администратор склада и не только его.
– Приятно познакомиться.
– И мне.
– Так что там с электричеством? Почему еще не починили?
– Потому что руки у них из ж… Извините. Безрукие они, понимаешь? А Бэзилу все равно, он душой далеко за пределами нашей области. А тут ты так удачно подошла…
– Ясно, ясно, можешь не продолжать. Все равно здесь больше заняться нечем, кроме как ремонтировать тут все и чистить. Но чистить я не умею, а потому… Ханс, поможешь дотащить. Провод придется тянуть новый. Я его в жизни не подниму, а ты всегда хотел себе питона, – видя, что он потерял ход моих мыслей, как, собственно, и я сама, я отпустила птицу и поспешила к столу с бумагами, запихивая в рот остатки своего бутерброда. – Так-ф… Гфде было пофледнее… – я проглотила еду, – соединение? Где-то на западе, но где именно? У колодца?
– Нет, там нас уже давно отключили. Последний был дальше на запад, под какой-то улицей…
– Гвардейская?
– Да-да, она самая.
– Хм, далеко же вы зашли… Провода не хватит, следующий разрыв далековато… Придется пройти на север.
– Но там же полный бардак…
– А что делать? Будем разгребать.
– А крысы? И трупные термиты?..
– Да брось ты это, нет там никаких трупных термитов. Так, пара аллигаторов и десяток крыс. Ничего необычного. Да и не я же буду разгребать, – я многозначительно посмотрела на Ханса, и тот даже перестал жевать на мгновение.
– Ну, как знаешь, отговаривать не буду.
– Так… Значит, сто двадцать восемь метров. Запомнила. Кабели стопятидесятиметровые?
– Еще два.
– Вы их вообще забираете после того, как вас отключают от линии?.. Впрочем, ничего не отвечай.
Ханс дал мне стакан воды, напоминая о таблетках, которые нужно принять после еды. Я достала из кармана куртки, лежащей на кровати, пачку с красной полоской. Ханс заметил, что таблетки не те, о чем незамедлительно сообщил в тот же момент. Тогда я уже достала правильные таблетки, на пачке которых была синяя полоса, и запила водой одну штуку. Как он их отличает?..
Поставив стакан, а еще раз сверилась с чертежами родных подземелий.
– Так. Нам нужен фонарь, катушка с проводом и переходник с разветвителем. Бумаги сама заполнишь, а то я уже лицо неофициальное…
– Тебя никто не выкидывал отсюда. Ты все еще числишься среди нас. Так что, если захочешь вернуться…
– Не сейчас. У меня еще есть дело во внешнем мире.
– Ясно. Но запомни – мы всегда рады тебе. Что бы ни случилось.
– Я никогда и не сомневалась в этом. Мы идем? – это уже было брошено Хансу. Тот молча кивнул, мы втроем вышли из комнаты, – Мор, бумагу не ешь. Жди нас, – и я закрыла дверь на ключ.
Людмила спускалась по лестницам наравне со мной, а Ханс чуть позади. Все молчали. Когда мы дошли до склада на самом первом этаже, по коридору от площади, Люда вставила ключ в скважину решетчатых ворот и отперла их, впуская нас в темное помещение с высоким потолком и огромными заставленными всевозможным инструментарием стеллажами.
– Фонарь, – сказала она и кинула мне упомянутый предмет, который она взяла с полки, а я от неожиданности поймала его, а после проверила, работает ли он. – Переходники должны быть где-то здесь, – она порылась в одном ящике, затем в другом, поднялась по полкам стеллажа повыше, словно по лестнице, и в итоге вытащила оттуда нечто, похожее на рогатку, и, спрыгнув, отдала мне. – Теперь катушка, – задумчиво протянула она. – Наверное, у второго выхода, – женщина резко развернулась и пошла меж стеллажей. Мы пошли следом.
Наконец мы узрели их, катушки с толстыми проводами на пятьдесят, сто и сто пятьдесят метров. Те, что были на сто пятьдесят, стояли на боку, чтобы не укатились, и в высоту были мне до пояса.
– Хочу вот эту, – я ткнула пальцем в самую правую, и Ханс перевернул ее и подкатил к нам.
– Может, вам с собой что-нибудь дать? От крыс, я имею в виду. В последнее время они очень агрессивные.
– Прекрати. Сколько жила в общине, столько ничего больше таракана и безобидной маленькой крыски там не видела.
Она промолчала, и мы вышли со склада. Людмила подождала, пока Ханс выкатит катушку, и закрыла ворота обратно на ключ.
– А теперь веди нас к последнему соединению.
Мы пошли через площадь. Некоторые чародеи узнавали меня, совсем немногие, пожалуй, остальные знали заведующую складом Людмилу Андреевну, но все без исключения понимали, что происходит что-то важное, а потому уступали дорогу, обходили и старались проконтролировать остальных. Но никто ничего не спрашивал.
В конце концов мы добрались до последнего соединения. Провод от переходника уходил куда-то наискосок площади. Его мы отключили и в переходник вставили наш провод. Тот щелкнул замком, показывая, что дело сделано. Я посмотрела на остальные провода, отключенные от того же переходника и тянущиеся в разные стороны.
– Когда мы вернемся, чтобы этого безобразия тут не было.
– Да, пойду сейчас и найду, кого можно запрячь.
Мы попрощались, и Людмила ушла быстрым и решительным шагом лучшего в мире администратора на поиски исполнителей. Жаль только, она одна на всю общину. И вообще, документально, она складом заведует, а на практике еще и успевает решать проблемы в разных частях Подпола. Если бы можно было ее дублировать, община превратилась бы в идеал отлаженной и функционирующей системы. Но она одна. И это нужно будет исправить.
– Ну что, чем раньше начнем – тем быстрее закончим. Куда катить?
– Вперед. Пока вдоль стены, а потом будет вход в тоннель.
Так мы и пошли. Я показывала путь, а Ханс катил катушку в двух метрах позади, оставляя за собой размотанный провод. В итоге мы дошли до входа в тоннель, который был перегорожен решеткой с калиткой. Я приоткрыла ее, и она скрипнула. Так как она упрямо не хотела быть открытой, мне пришлось ее держать, пока немец протаскивал катушку в нее.
– Итак, добро пожаловать в северный тоннель, – огласила я и включила фонарь.
– Про каких там термитов говорила Людмила?
– А, да это так, слухи всякие. Мол, у кого-то из магов сбежали термиты. Волшебные, я имею в виду. В чем именно их особенность, никто точно не знает, но самые основные версии я перечислю: кислотные выделения, возможность управлять людьми, забравшись к ним в мозг через ухо, и, конечно же, огромный размер и чрезвычайная агрессия. Но, как я уже говорила, это просто пустые сплетни.
– Как можно жить в обществе волшебников и оставаться скептиком?
– Это новый уровень, определенно, – я пнула в сторону какую-то крупную гнилую деревяшку. – О, мусор начинается.
– И много его потом будет?
– Да, но это нам даже на руку. Основную сложность представляет подъем на ярус выше. И подняться нам поможет как раз тот самый мусор. Да что я тебе рассказываю, сейчас сам все и увидишь.
Мы еще немного шли по темному коридору, в котором гулким эхом от стен отдавался каждый шаг. Когда-то эти тоннели были затоплены, потому что постепенно спускаются все ниже, и вся вода стекала в них. Но сейчас, к моему удивлению, тут было сухо. Я по возможности стаскивала мусор от центра к стенам, освобождая проход, и освещала путь в кромешной тьме. В конце коридора показался тусклый свет. Когда мы его наконец достигли, то увидели высокую комнату без потолка, из бетона, со всевозможными трубами и ржавой лестницей, обвалившейся на нижних этажах. Вся комната была завалена досками, кусками той же лестницы, железными балками, прутьями и громадными кусками бетона. По этому мусору мы вскарабкались наверх вместе с катушкой и продолжили свой путь в следующем темном коридоре, продолжая освещать пространство вокруг фонарем.
– Мы прошли уже где-то восемьдесят метров, осталось еще пятьдесят с лишним.
А здесь уже по стенам местами стекали тоненькие струйки воды. Чем дальше мы шли, тем труднее было дышать спертым воздухом и сыростью. Люди здесь не ходили лет двадцать точно. Вдруг из темноты к нам выбежала крыса и врезалась в невидимую стену, та разошлась волнами, как при атаке женщины-молнии, и с силой откинула крысу обратно в тень.
– Ханс, – я остановилась и повернулась к нему лицом, – только не говори мне, что боишься крыс.
– Я и не боюсь, – он продолжил аккуратно толкать катушку.
– Тогда что это сейчас было? Готовишься к нашествию крысиных полчищ?..
– Крысы – переносчики многочисленных заболеваний, в том числе и неизлечимых. С летальным исходом. У тебя сейчас ослаблен иммунитет. Так что не отвлекайся и свети дальше.
– Ладно. Но крысы здесь не агрессивные, на людей не бросаются. По крайней мере, пока они не в стаях. И да, у тебя потрясающая реакция. О, а еще я уже вижу нужный нам стык отсюда. Вон он, поблескивает… – я попыталась посветить туда фонарем, но много не высветила. – Чуть-чуть осталось.
До стыка шли в предвкушающей тишине. Крыс больше не видели, но из трещины в стене уже у самого разрыва выбежал таракан, которого я чуть не раздавила, испугавшись и абсолютно не ожидая, что рванется он именно ко мне. Почувствовав затылком, что Ханс собирается это как-либо прокомментировать, я, уже чувствуя, как заливаюсь краской, резко развернулась и выдала:
– Только попробуй сказать что-нибудь.
– Ну вот, – он улыбаясь цокнул языком.
Я поставила фонарь на пол, направив луч света прямо на провода.
– Так… Ну, стык здесь имеется. Размотаешь провод до конца? – я осмотрела «рогатку», проверив, в какое из двух исходящих отверстий нужно вставлять провод общины. Затем Ханс подал мне конец провода, и я щелкнула на нем замком переходника. – Так, а теперь важный момент. Держи переходник, – я отдала ему предмет. – Сейчас я дерну вон тот рубильник, а у тебя будет десять секунд, чтобы отсоединить провод, вставить на его место переходник и присоединить к нему оставшийся провод. Готов? – я отошла к рубильнику в трех метрах от стыка. Немец кивнул, и я дернула рубильник, перед этим оповестив его об этом. Секунды пришлось отсчитывать вслух. Справился он даже быстрее, чем я ожидала, и включить рубильник обратно получилось немного раньше. Я подобрала фонарь и посветила на проделанную работу. – Не то чтобы я так просто тебя эксплуатирую, просто своими силами я это сделать не могу. Понимаешь? Я провод отключаю с десятой попытки.
– Ничего. Идем обратно?
– Ага.
– Катушку назад тащить?
– Не-а. Пусть тут валяется.
– И вы так каждый раз переподключаетесь?
– Да.
– И откуда у тебя данные об электросети города?
– О, я украла их из городского архива. Как и схемы всех этих тоннелей.
– Ничего удивительного, что власти тебя разыскивают…
– Хочешь присоединиться к ним? Неужели ты жалеешь, что примкнул к нам?
– Нет, еще ни разу не пожалел. А ведь, я же должен был быть на их стороне. Точнее, был до этого и должен был быть до сих пор. Мне-то сначала и отдали приказ о розыске тебя. Это уже потом, когда я почти подобрался к тебе, они меня убить решили.
– Узнали о намерениях?
– Похоже на то. Это может быть работа провидцев?
– Вполне, если среди охотников таковые имеются. Послушай, а я, получается, зря бежала тогда?
– Нет, не думаю. Ты неплохо замела следы, охотники пришли в твой город, когда мы уже уехали.
– Тогда почему меня нашел ты?
– Алиса, – он остановился, я сделала пару шагов прежде чем тоже остановиться и развернувшись к нему, – ты еще рассматриваешь версию того, что я до сих пор работаю на охотников?
Мое сердце начало барахлить и пропускать каждый второй удар, неуклюже толкаясь в груди. Стоит проконсультироваться у кардиолога. В темноте я плохо видела лицо Ханса, а светить фонарем ему по глазам сочла слишком уж грубым жестом. Тем не менее, отвечать что-то надо было.
– Я бы обратилась к тебе по имени, но я не знаю его. И тем не менее, я доверяю тебе. Я не чувствую, когда другие люди лгут мне, а потому всем сердцем надеюсь, что ты не из них. Глупо, конечно, признавать это, особенно сейчас, когда я вообще никому не могу верить, даже магам… Но, знаешь… Я верю тебе.
– Я польщен, но это действительно очень глупо. Поражаюсь, почему ты до сих пор жива… – он резко замолчал, будто оборвал фразу на середине, и сделал два шага ко мне. Даже наклонился, и теперь я могла увидеть его лицо, которое не предвещало ничего хорошего, в положительном смысле. – Мое имя Михаэль. Наше знакомство в самом начале как-то не задалось, обычно я более… дружелюбен, – я должна была ему ответить, но ритм сердца у меня теперь окончательно сбился, а мозг упорно не хотел начинать работать. – Почему ты молчишь?
Видимо, тишина все же затянулась.
– Ты… То есть, твое имя… Настоящее имя, да?.. – составлять полноценные предложения я пока еще не могла. Слишком много потрясений, и я не преувеличиваю. Моя собственная смерть – ежедневный обряд по сравнению с этим. Он кивнул, ожидая, что еще я ему могу сказать. Но в голову мне пришла только одна фраза. – Ну все, спалился… Теперь ты точно не сможешь откосить от разговоров со мной.
Он улыбнулся и снова выпрямился.
– Очень хорошо. Идем-ка на свет, а? А то такое ощущение, будто мы тут целую вечность простояли… – он взял меня за руку и повел в сторону общины. Я только крепче сжала его ладонь и постаралась не отставать. – Однако, ты ведь понимаешь, я буду тебе очень благодарен, если ты продолжишь звать меня Хансом.
– Да-да, разумеется, конспирация, все дела…
– Именно.
Обратно мы пришли, как мне показалось, гораздо быстрее. Никаких крысиных стай, трупных термитов и тем более аллигаторов не было. Мы миновали заваленную мусором комнату, но даже там ничего опасного не произошло. За исключением того, что я запнулась и чуть было не полетела кубарем вниз, да только Ханс поймал меня за шиворот и вернул в первоначальное положение. Когда уже вернулись к точке, от которой тянули провод, мы удостоверились, что Людмила не солгала и действительно заставила кого-то убрать лишние провода.
– Итак, Бэзил точно раньше вечера не вернется. И у нас есть еще много времени. Хочешь забраться на вершину горы?
– Странные у тебя аллегории.
– Что? Но я серьезно. Ты ведь понимаешь, что все это помещение – вырезанная полость в горе, разделяющей непосредственно город и поселение богачей?
– Да, идем уже, – он направился в сторону лестницы.
– Да что такое-то? О чем ты подумал? Хей! – я ускорила шаг, пытаясь догнать его. – О чем ты подумал?..
– Скажи мне, своими постоянными отставаниями ты провоцируешь меня водить тебя за руку? – он не переставал ухмыляться. Захотелось сделать что-нибудь, чего он не ожидает.
– Да, – я протянула ему руку, он удивленно обернулся, посмотрел на меня так, будто я окончательно сошла с ума, но руку мою взял. Я даже почувствовала некую удовлетворенность. Вызов принят.
Мы неспешно поднимались по лестницам, в основном из-за меня. Я быстро выдохлась, но кроме того длина моих ног просто не была рассчитана на быстрый подъем по ступенькам. Как и на быстрый бег, собственно.
– Вот об эту ступеньку я всегда спотыкалась. Каждый раз. С первого взгляда это не так заметно, но ее уровень чуть выше остальных. Она не раз превращала мой день в ад. Однажды я даже пролетела всю лестницу кубарем и остановилась только вон на той лестничной площадке.
– Напомни мне, как ты все это время выживала?..
– Чистая удача. Падать и каждый раз приземляться точно на ноги. Это как выпрыгнуть из окна двадцатого этажа, а под окном внезапно окажется склад надутых батутов, которые навалены друг на друга. Это вся моя жизнь одним примером. Ты отлично вписываешься в эту систему, кстати.
– Думаешь?
– А то! Только Варваре приходит в голову меня убить, охотники активизируются и посылают тебя. Ну а дальше мы все знаем. Совпадение? Не думаю.
– Уж не думаешь ли ты, что я послан тебе небесами?
– Ну нет, у меня не с ними договор, давай что поправдоподобнее. Послан дьяволом, например. Куда реалистичнее, как думаешь?
– Если отталкиваться от тебя, то да, намного реалистичнее.
– Мы почти пришли, – вид знакомой огромной трубы открыл во мне второе дыхание, и я ринулась с места, отпуская руку Ханса. – Не отставай! Нам сюда.
– Эй! Постой!
Я юркнула в трубу, пробежала по ней до самого конца, пока не выбежала наружу. Поворотов в ней никаких не было, так что вряд ли он там мог заблудиться. Я сделала несколько шагов по бетонной полосе в направлении твердой горной породы обрыва, в лицо мне ударил теплый южный ветер. Здесь и в это время года довольно тепло. За спиной раздался тихий звук шагов в мою сторону.
– Видишь вон ту лужу? Знаешь, что это?
– Черное море. Еще раз убежишь – пристегну наручниками к себе.
– Ваши познания в географии поражают, – хихикнула я. – А наручники-то у тебя откуда? В смысле, я помню, что они действительно у тебя есть… Но откуда?
– Убежишь – узнаешь.
– Не искушай. От этого и так трудно отказаться, а тут такое предложение… О, а еще видишь вон ту башню?
– Она телевизионная?
– Да, что-то вроде того…
– Ты с нее тоже падала?.. – я лишь молча улыбнулась. Ну что тут можно сказать? – Так, здесь есть что-нибудь, откуда ты не падала?..
– Тяжелый случай, поверь на слово. Хотя с этого обрыва еще ни разу не пробовала. Но иногда хотелось.
Я села на камни, на самом краю. Ханс сел рядом. Солнце медленно приближалось к горизонту, а ведь вечер только начался.
– Я хочу, чтобы ты меня загипнотизировала.
– На что?
– На что угодно. Хочу проверить свою устойчивость.
– Хм… Ладно. Помнишь? Сомнение – ключ к свободе мыслей.
– Да.
– Так, что бы мне тебе загадать…
Первая мысль – поцелуй. Ужасная мысль. Просто кошмарная. Если бы меня вынудили на подобное гипнозом, я бы натравила на человека всех боевых магов, которых знаю. Нужно что-то другое. Спрыгнуть с обрыва? А если не справится?.. Нет-нет-нет… О, знаю. Пусть разрядит пистолет и отдаст мне патроны. Если не сможет сопротивляться – верну.
Я посмотрела в его глаза.
– Разве ты не должна произнести это вслух?
Секунда. Две. Три. Должно было получиться.
– Нет, это необязательно, просто так легче сосредоточиться. Но согласись, так совершенно неинтересно. Ну так как? Есть что-либо, в чем ты не сомневаешься, и что ты очень хочешь сделать?
– Пока что все упирается в сомнение.
– Ладно, давай еще раз.
Секунда, две… Ханс тянется к пистолету и замирает. «Давай же, отрицай!» – взмолилась я про себя. В итоге он убирает руку от пояса и принимает прежнее положение.
– Знаешь, что еще помогает? Правда, в совсем крайних случаях. Гнев. Тогда ты в принципе не можешь принять точку зрения гипнотизера и побыть простым исполнителем. Правда, велик шанс войти в состояние аффекта и пойти крушить все вокруг. Это как кинуть предмет в стекло. Он отлетит обратно в кинувшего, но по стеклу пойдет трещина. Очень неприятный процесс, но тут уже все зависит от твоей личной «прочности».
– Ясно.
– Еще разок?
– Нет, хватит. Кажется, я понял, как это работает.
– Хорошо.
Мы оба замолчали. Такой резкий переход в окружающей среде… Там, где сейчас зима, все вокруг – серое, тусклое, печальное… А здесь светит солнце, небо постепенно окрашивается в красный, чайки кричат и летают над блестящей водой. После мертвого севера очень непривычно видеть такой живой юг.
– Ханс. Знаешь что?
– Что?
– Мы обязаны это остановить. Варвару, ботов, охотников – всех. Любой ценой.
Он сразу же выпрямился, принял серьезный вид. Казалось, он собирается давать присягу.
– Полностью с тобой согласен.
– Придется тяжело, но исправить положение вполне возможно. Мы ведь поможем в этом друг другу?..
– Конечно. Я тебе это обещаю.
– Я не останусь в стороне.
– Не сомневаюсь.
– Ханс?.. Нет, Михаэль… Спасибо, что ты со мной.
Так мы и сидели у обрыва еще какое-то время, наблюдая за малейшими изменениями окраски неба и его отражением в спокойном темном море. Небо будто заранее окрасилось пролитой на грядущей войне кровью. Я уже ко всему готова.
========== Глава седьмая. Наставники не бывают бывшими ==========
Кто контролирует Человека, тот владеет Землей,
Кто контролирует Землю, тот владеет Небом.
Кто владеет Небом, тот контролирует Человека.
Магомед Гамаюн,
Книга метАфоризмов
«Граждане Москвы! – вещал громкоговоритель мужским голосом, а эхо, отражавшееся от фасадов старых зданий, вторило ему, – Будьте бдительны! Если вы заметили что-либо подозрительное или считаете, что на вас оказывают влияние противоестественные силы – немедленно доложите об этом в ближайший полицейский участок, а также не забудьте проконсультироваться в ближайшем православном храме. Да поможет всем нам Господь!»
– Ты бы еще в Кремль нас закинул! Поближе никак нельзя было?!
Мы втроем бежали по узкому крытому коридору меж двух домов, осматриваясь и ища камеры и ботов. В сумерках нас видно не было, но лучше быть бдительным, нежели потом очнуться в тюремной камере. Или вообще не очнуться. Наверное, мне было холодно, ибо, надеясь, что перенесет нас сразу в здание, мы с Хансом не надели куртки. Об этом я не задумывалась, а значит и само чувство холода от меня ускользало.
– Это максимально близко, поверь мне. Дом находится под защитой, только хозяин может впускать и выпускать людей.
– И ты уверен, что она тебя впустит?
– Ну… Тебе ответить честно или утвердительно?..
Мы подошли к железной двери, но массивной ее с трудом можно было назвать. Черный ход. Бэзил приложил руку к холодной поверхности, и дверь тут же распахнулась. Ханс быстро сделал шаг назад, заодно оттаскивая и меня, а вот моему другу прилетело дверью по голове.
– Эй! Ты совсем все мои мозги хочешь вытрясти?!
– А у тебя еще осталось, что вытряхивать? – на пороге показалась бледная черноволосая девушка, одетая в мешковатую черную кофту с капюшоном и джинсы. Стояла она босиком, даже носков не было. – Можете войти, – она сдвинулась к стене, давая нам пройти внутрь.
Мы оказались в теплой просторной кухне, стены которой были выложены мозаикой, изображающей морские хребты. Рядом с холодильником закипал чайник.
– Елена Константиновна, нам нужно уз…
– Да знаю я… Слишком предсказуемо, я вас уже довольно долго жду. Вы ведь понимаете, что просто так я вам помогать не собираюсь? Но не волнуйтесь, я только что поняла, какую цену назначить. Уж очень интересный вы, Алиса, экземпляр.
– Я не продаюсь, – испуганно выпалила я.
– Нет-нет, конечно же нет. Я встречала таких, как он, – она показала рукой на Ханса, – мой отец очень любит запихивать таких в свой отдел на госслужбу. Но вот ты, – она сделала шаг ко мне, я шагнула назад, – что ты?
– Я… Я? Понятия не имею…
– Не совсем. Я хочу заняться твоим изучением.
– Вивисекция или типа того?.. – я совсем побледнела.
– Нет, тебя никто не будет вскрывать. Я просто просканирую тебя. Это займет минуту от силы. Не такая большая цена за информацию, которой я владею, как думаешь?
– В чем подвох?
– Не буду врать, тебе придется заново прочувствовать все, что ты когда-либо ощущала. А так как все это будет спрессовано в минуту, то, скорее всего, тебя это просто убьет, – будничным тоном заявила Елена.
– А, всего-то.
– Не смей, – вмешался Ханс.
– Соглашаться на это слишком безответственно, даже для тебя, – вторил ему Бэзил.
– Извините, мы сейчас, – я схватила немца за руку и отвела в другой конец комнаты. Громкость голоса тоже пришлось понизить. – Мы узнаем, где искать Варвару! Я не собираюсь сдаваться сейчас.
– Ты можешь погибнуть!
– Я не могу умереть, и ты знаешь это.
– Мы не можем быть уверенными в этом. А что если механизм бессмертия даст осечку? Что тогда?
– Ну вот и выясним, что тогда. В крайнем случае – разберешься с Варей один. Если скажешь, что такова была моя последняя воля, то еще и общину поднимешь.
– И слышать ничего не собираюсь про твою смерть…
– Ну так не слушай, – я улыбнулась, скрывая от него свой страх. В глазах Ханса же таилось отчаяние. – Я согласна, – изрекла я, повернувшись к Елене.
– Ага… Вам чай или кофе?
– Кофе, – в один голос с Хансом ответили мы.
– Ясно.
– А мне чай! – вмешался Бэзил.
– А тебя никто и не спрашивал. Пей, что дают. И садитесь уже.
Все мы послушно уселись за большой стеклянный стол. Я отпила немного и обожгла язык. Да уж, последний, возможно, кофе в моей жизни, и тот горячий…
– Итак, твое решение окончательно?
– Да.
– Замечательно.
– Сначала информация, – заявил Ханс.
– Не возражаю. Итак, вы хотите знать, где искать некую Варвару Чернозерую, что вообще у нее там происходит, так? Ну, начнем с места. Она в Новосибирске. Что именно происходит в пределах города, я не знаю. Каким-то образом она накрыла куполом весь город. Сама она практически не выходит оттуда, так что вам придется либо выманивать ее, либо идти напролом. Также, могу сказать вам, что в состав ее армии входит некая Мария Моревская.
– Да ладно?! – не сдержалась я.
– Кто это?
– Как ты мог ее забыть?! Она великая из великих. Очень могущественная волшебница, рок звезда среди боевых магов. Мы не раз отправляли ей приглашения к себе в общину, но она всегда отказывалась. Отвечала, что не хочет жить под землей и воровать еду, что хочет жить с людьми на равных, не стесняясь своего дара. Ничего удивительного, что Варя создала целую армию… Мария умеет убеждать. Не хотелось бы мне с ней встретиться лицом к лицу…
– Да? Ты же ей нож в руку воткнула.
– Что?! Ты серьезно?..
– А ты не знала? Это она и была.
– Либо она не такая уж и великая, либо плохо старается… – предположил Ханс.
– А вы весьма проницательны. Ее положение действительно в последнее время весьма… незавидное. Думаю, Чернозерая вскоре от нее избавится.
– Вот как… Слышали? Мы должны быть в нужном месте в нужное время. И, Елена Конс…
– Просто Лена.
– Хорошо. Лена, если я не ошибаюсь, то ты до сих пор не рассказала отцу о том, где можно найти Варю. Почему?
– Потому что, если я это сделаю, он приведет нас к апокалипсису. Варвара – двинутая. Ее может вывести из себя любое предложение со стороны властей. Мне бы не хотелось так рисковать.
– Так, а что-нибудь насчет того, как она такой стала?
– Без понятия. Если бы я могла заглядывать в прошлое или будущее, я бы заглянула, но я не могу.
– Понятно.
– Итак, еще у кого-нибудь есть вопросы?
– Какой твой любимый цветок? – предпринял очередную попытку Бэзил. Ничего, друг, ты пытался.
– Ну, раз вопросов нет, предлагаю приступить к эксперименту, – Елена поднялась, я тоже хотела встать со своего места, но она мне помешала. – Сиди, – сказала она, положив свою руку мне на плечо – тебе лучше посидеть.
Затем она положила руки мне на лицо, закрыв ими глаза. Ханс взял меня за руку. Все молчали. Я ведь не могу умереть? Правильно, не могу. Глупо как-то. Да и рано еще… Бэзил мне десятку должен. Я почувствовала, как мое сердце начинает биться сильнее. Смутные образы начали проскальзывать перед глазами, надолго не задерживаясь и растворяясь в следующих. Со временем они становились все отчетливей и ярче, а появлялись и исчезали все быстрее. Но я ничего не чувствовала. Совсем. Затем я стала ощущать части тела. Не как обычно, а по отдельности. Сначала ноги: кости, мышцы в них, нервные окончания и даже циркуляцию крови. Затем руки, туловище и, наконец, голову.
– Готово, – колдунья отошла от меня и села обратно на свое место.
– Должно быть нечто подобное ощущает автомобиль, когда проходит диагностику. Вы… – я запнулась. – Ты проверяла меня?
