Текст книги "Псионикум (СИ)"

Автор книги: EDE

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Конечно, тут без наук никуда. Как он и постоянно твердил, всё в мире взаимосвязано. Порой не самой очевидной связью, но она всегда есть.

В этот раз мы собрались в специально отведённом помещении, похожем на лабораторную комнату с защищёнными отсеками.

Профессор начал с самого простого примера, который приходит на ум – воды. За защитным стеклом в трёх специальных капсулах находились: кубик льда, на чане в соседнем отсеке плескалась вода, и в последнем, паровой аппарат, из которого ввалили из нагревающейся колбы под полом струи пара. Как уточнила Кэс, пар освещается цветными лампами, чтобы наглядно увидеть само облако. Для меня же ничего не было видно, но слушала я внимательно. Странно, что плазмы не видать, но да ладно. Видимо, её пройдём чуть позже.

– На твёрдый и однородный объект воздействовать легче всего. Его легко толкнуть. Ударить. Поднять. Если получится, сжать и деформировать сколь угодно, но при этом нужно учесть сопротивление материалов. Скажем так, сжать пластик не то же, что сжать титан. В отличие от других дисциплин, все наши воздействия можно легко заметить по тому, как поменял своё месторасположение в пространстве наш объект и по его изменившейся форме. Кстати, лёд – далеко не самый простой объект. И так, смотрим…

На правой стороне я увидела белые нити из руки профессора, а затем и кубик, который взмыл в воздух и немного покрутился вокруг своей оси, а затем превратился в шарик.

– С жидкостями чуть сложнее. Поднять воду и удержать её в воздухе невероятно сложно, но не невозможно. Для облегчения, я пользуюсь одной хитростью. Вместо того, чтобы пытаться схватить воду, я обволакиваю всю поверхность некоей плёнкой и сворачиваю её в ней, как зачерпнул бы настоящей плёнкой из водоёма.

Второй объект отличался от первого. Сферообразный яркий объект постоянно дёргался и плескался, когда профессор поднимал его в воздух.

– С газами совсем другой разговор. Иной раз невозможно увидеть, смогли ли вы воздействовать на него. Здесь также можно применить хитрость, но увидеть газ намного сложнее.

Среди студентов прошёл лёгкий смех, когда Рише сделал из облака пара смайлик, который моргнул.

– И так, пройдёмте в следующую комнату.

Комната практики представляла собой подобие тира или зал для боулинга с дорожками.

– Займите свои места. Вы, должно быть, заметили железный куб на песчаной дорожке перед вами. Ваша задача – подтолкнуть кубик до самого края. Десять баллов тому, кто сможет подтолкнуть его до конца занятия.

Едва профессор дал отмашку, мир вокруг меня утонул в ярких образах. И только моя дорожка выглядела чёрным пятном посреди этого светового шоу. Я не спешила. Сначала нужно было сконцентрироваться на себе. В непроглядной тьме увидела свою руку как в рентгене, но вместо костей линии псионики.

Профессор-то схитрил, кубик точно весит целый центнер, если не больше. И всю оставшуюся часть занятия мы маялись в попытках его сдвинуть. А в конце занятия профессор ходил от каждого кубика к другому, меряя след на песке сантиметровкой. Как и всегда, лучший показатель был у мисс Уильям и мистера Стивенсона. Ну, а худший, сами знаете у кого. Хотя, я бы не посчитала это провалом, я ведь смогла сдвинуть его на пару сантиметров.

Блин, вот почему у меня нет предрасположенности к телекинезу, а? Я не хочу копаться в чужих мозгах. Я вам не Ганнибал Лектер. А поднимать вещи силой мысли я бы хотела. Очень хотела бы. Ну, ладно.

Таким образом, без каких-либо приключений прошёл очередной день в Псионикуме. После ужина, как обычно, я с Кэс занимались на тренировочном поле.

– Времени всё меньше и меньше, – без особой радости говорила Кэс, выдыхая сигаретный дым.

– Ничего не поделаешь.

Вдруг в ночи рядом с нами раздался девичий смешок.

– Ну, давай же…

– Том, прекрати.

– Не ломайся.

– А если нас услышат, – говорила она томным голосом.

Гм… Сладкая парочка явно не заметила, что они здесь не одни. И даже не почувствовали сигаретный запах и не увидели искры? Да уж, псионики во всей красе.

– А им там хоть что-то видно?

– Думаю, им сейчас по барабану, Кэс.

– Том, ты это слышал?!

– Что, детка?

– Голоса!

– Не говори ерунды…

– Нет, я точно что-то слышала!

Вдруг я увидела пучок света со стороны двух слипшихся образов в трибуне.

– Вы ничего не видели!

– Я уж точно, – подняла руку.

– Ага, я тоже, – спокойно затянулась сигаретой рядом Кэссиди. – А вам разве не было бы холодно?

– Что?

– Ну, если бы вы не остановились.

– Что за…

– Том, уходим! Я же говорила, это плохая идея!

– Ты видела, что они там делали?

– Какая разница, Том! – вскоре от парочки и след простыл.

– Мм… А эти двое останутся, – с ехидством произнесла Кэс.

– Да ладно, Кэс. Они занимаются псиугодным делом. Как там было, псионик мама плюс псионик папа равно стопроцентный новый псиончик?

– Не стопроцентный, но да. Ребёнок от двух родителей псиоников с высокой вероятностью будет обладать способностями.

– Ну вот. Они стараются, чтобы повысить демографии нам подобных. Флаг им в руки. Гм… И не только флаг.

– Тебе должно быть стыдно, Анна. У них больше баллов, чем у тебя.

– Да нет. Мне не стыдно.

– Да… Кому я это говорю.

***

Я уже думала, что дальнейшие будни не будут отличаться от остальных, как последующие дни обещали привнести с собой новшество. Учебный процесс решили разбавить культурным мероприятием. В конце ноября студенческий совет объявил о конкурсе талантов, победитель которого получит дополнительные баллы и приз. Многие восприняли новость с великой радостью, а то одна только учёба уже приелась, и вовсю готовились к этому дню. По всему кампусу увеличилось число поющих, танцующих и прочих людей. Не забыли и о тех, кто не примет участие. Они могут получить баллы за помощь в подготовке.

– Интересно, за что получишь больше баллов? За участие в конкурсе или за организацию?

– Обдумываешь насчёт своего решения, Кэс?

– А что? Выучила бы какую-нибудь песенку. Или танец.

– Гм… Я могла бы зачитать. Главное ведь участие, да?

– О, да… Я бы послушала. Кстати, мне понравились твои треки. А ты оценила мои?

– Не хочу обидеть, но попсятина – не моё.

– Уу, как радикально.

Практически все студенты от мала до велика сейчас готовились к выступлению. А мы, как люди обделенные творческим талантом, шли рабочими по объявлению студсовета. Они искали людей для организации. Судя по списку желающих, никто не хочет вступать в совет. К честности признаться, о них я узнала не сразу. Вот такие они – невидимые активисты института.

– Пришли, – огласила очевидное Кэс и постучалась.

– Войдите, – раздался голос.

– Мы по объявлению. Это ведь вам нужны лишние руки?

– Ах, да…

Глава совета, старшекурсник с приятным баритоном и лёгким акцентом, попросил нас подыскать ещё людей, но за час мы так никого и не нашли.

– Мда… Никто не хочет лишней мороки.

– Ага, кажется, мы ошиблись, Анна. Может не поздно подготовить номер?

– Вон, идут… Присоединяйтесь к студсовету. Не хотите в студсовет? Вы нужны совету! Совет без вас распадётся!

Гм… Никто не заинтересовался.

– Кэс, сколько ещё нам торчать около столовой?

– Не знаю. Думаю, идея вступить в совет уже не такая уж хорошая.

Казалось, надежды больше нет, но в последний момент нашёлся один человек.

– Я тоже не понимаю, зачем всё это. Я думал, здесь не место таким глупостям.

– Что такое, Мартин? Не любишь веселиться?

Мартин Стивенсон? Он же лучший студент среди первачей. С 9,9 баллами он возглавлял рейтинг каждую неделю.

– Я здесь, чтобы учиться, а не плясать и петь! Вижу, вы тоже. Поощрять участие в этом цирке такая глупость! Конечно, иначе баллы-то не заработать. Это несправедливо к тем, кто набрал их исключительно умом и талантом, а не всем этим! А ты почему не участвуешь? У тебя ведь не самое высокое место.

– Кэс, он показал на меня, да?

– Ага.

– И он это произнёс вслух?

– Ага.

– И здесь кроме нас троих никого?

– Ага.

– Мистер Стивенсон, вы понимаете, к чему я веду?

– Что?

– Сейчас кого-то будут бить. Возможно ногами.

– Я посмотрю, чтобы не было свидетелей. Но нам сказали найти хотя бы одного, Анна. А кроме него, возможно, никого и не найдём. Мартин, вступишь в организаторы – останешься цел.

– Я туда и хотел.

– Тогда, возвращаемся к главе? – спросила Кэс.

– Ага, он же не уточнял, скольких нам надо было найти, – согласилась я.

– Так, мисс Рейн, мисс Уильям и… мистер Стивенсон, верно? – начал глава. – Меня зовут Марк Рэшворд. До конца этой недели мы должны подготовить актовый зал, написать сценарий и согласовать призы. С завтрашнего дня начнём оборудовать зал и сформировать группу жюри. А вы, для начала, поговорите с профессором Зенером по поводу оплаты наших счетов и с датой их доставки.

– Ладно, признаю, идея полная фигня, – после его кабинета я решила свалить по своим делам.

– Анна, ты куда? Главный корпус не в той стороне.

– Сегодня суббота, официальный день отдыха…

– Вообще-то самоподготовки, – уточнил Мартин.

– Да плевать. Вы как хотите, я пошла в тренажерный зал.

– А как же счета?

– Вы думаете, профессор забыл о них? Вряд ли. И без нас прекрасно справятся.

========== 1.8 ==========

Говорят, каждый должен избегать чрезмерной гордости и великой роскоши. Ведь когда человек несчастен, у него нет повода для беспокойства, но когда у него появляются надежды, соблазны снова становятся опасными – сладкими грёзами. Посмотри, как живут люди, когда дела у них идут хорошо, их одолевает гордость, и они становятся сумасбродами, высокомерными. Поэтому, если в молодости судьба не благоволит человеку, в этом нет ничего плохого. Такой человек часто сталкивается с трудностями, и у него складывается сильный характер. Если же перед лицом невзгод человек начинает проявлять слабость, жаловаться и искать виноватых кроме себя, он ни к чему не пригоден. Я всегда помнила эти слова, прочитанные где-то.

Культурное мероприятие могло стать для меня тем призрачным шансом, когда все будут заняты исключительно подготовкой к нему, я успею хоть немного нагнать их в псионике. Но стоит заметить, надежды на успех были призрачными. Да, дела у меня шли относительно неплохо по всем дисциплинам, ну, кроме интеты, конечно. Тут уж ничего так быстро не поделаешь. К тому же все здесь знали о своей исключительности буквально с пеленок и тягаться с ними на их же поле на равных, ничего не зная о псионике с рождения – это нужно было быть настоящим гением, коим я, конечно, не являюсь.

Вдобавок к этому у меня были свои трудности. Слепоту я вряд ли смогу побороть, хотя… Можно же что-то придумать. В голове крутилась парочка мыслей из прочитанных материалов профессора Мида. Если я каким-то образом научусь направлять пси волны, которые будут передавать информацию о мире вокруг, я смогу ориентироваться в нем, как видела бы глазами, если не лучше. И избавиться от трости, даже если привыкла к ней. Но пока эти мысли оставались всего лишь мыслями, если не сказать мечтой. Сейчас нужно было сконцентрироваться на физической форме. Здесь я хотя бы могла что-то изменить, верно?

Попрощавшись с Кэс и Мартином, потопала в тренажерный зал, мимоходом заглянув к себе в комнату, чтобы забрать рюкзак. Наматывая боксёрский бинт, слушала голос тренера в наушниках, который рассказывал о базовых нюансах тренировки с боксёрской грушей. После первого провального урока интеты, я постоянно занималась самостоятельно: бегала, упражнялась, отрабатывала удары каждый день, но последнюю неделю с одним изменением. При ударе я выпускала псионику в кулак либо направляла её по всему телу. Поначалу в ударах и в движениях это никак не ощущалось от слова совсем, но сейчас, я это видела, слышала и ощущала. Вяленькие удары пятидесяти с чем-то килограммовой туши вроде меня не могут быть такими сильными, чтобы груша с весом больше чем я сама так дёргалась и звенела цепями. Даже столь малый прогресс не мог не радовать и не придавать мотивацию.

Поневоле я всё чаще соглашалась с местным слоганом, вбитым на входной арке: «РАЗУМ ПРЕВЫШЕ МАТЕРИИ». Думаю, на подсознательном уровне псионика помогала восполнять энергетические затраты организма и подготавливала под нагрузки. К этому выводу я пришла после изнуряющих тренировок, к удивлению для себя обнаружив, что тело восстанавливало свой тонус за удивительно короткое время, если обходишься без травмы. Усталость и мышечная боль отступали после крепкого сна. Как и в случае с реабилитацией после аварии я постепенно привыкла к такому ритму жизни. Хотя я всё чаще задавалась вопросом, откуда организм черпает энергию? Как Кэс и говорила, из Вселенной? Или откуда-то ещё? Увы, здесь никто не смог дать мне ответ – потому что его нет, одни только гипотезы. Исходя из этого, слова подруги об астральном мире, пронизывающем наш, не казались такими уж бредовыми. А Астральный мир точно существует и на старших курсах у нас будет шанс увидеть его воочию.

– Вижу, ты окончательно отказалась от идеи со студсоветом и вообще с мероприятием, – отказавшись от организации, подошла Кэссиди.

– Это изначально было глупой идеей. Но ты могла бы и согласиться. Вместе с Мартином постарались бы ради Псионикума. Лучшие первокурсники. Вышло бы весьма символично.

– Скука, – отмахнулась Кэссиди.

– Скука?

– Ага. Что я там буду делать одна? Ты бы его слушала, одни претензии и нытье. Мне даже жаль Мартина, этот глава явно искал себе рабов.

И она быстро сменила тему.

– А у тебя неплохо получается. Собираешься впечатлять сержанта?

– Конечно, только ради него и стараюсь.

– Погоди, ты собираешься следовать моему плану?

– Нет. А что там с мистером Стивенсоном, он точно согласился?

– Ага. Он остался там, глава студсовета был вне себя от счастья, но как-то странно посмотрел на меня, когда я тоже стала сваливать потихоньку, – я не могла не расслышать её многозначительный хмык. – Анна?

– Что?

– Как ты видишь грушу? Ни разу не промахнулась.

– Третьим глазом.

– Я серьёзно.

– Я тоже.

– Ха-ха. Мм… Слушай, у меня идея. Не хочешь спарринг?

– Чего? С тобой? Это как-то нечестно… Я ничего толком и не умею.

– Да ладно… Думаешь, тут все профессиональные бойцы?

– А это не так? – с долей сомнения спросила я.

– Конечно, нет. Я сама давно хотела научиться драться, но заниматься одной как-то не весело. Я сейчас.

Она попросила тренера стать рефери. Мужчина согласился без каких-либо вопросов. Он вместе с остальными завсегдатаями зала стали своего рода зрителями. Для начала тренер велел поменять перчатки и принёс капу. Потом вызвал нас к середине ринга.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, девушки, – без особого энтузиазма в голосе огласил он правила. – Запрещены удары локтем, в горло, в глаза, по затылку. Помните, это только спарринг.

– Тренер, мы вообще-то друзья.

– Правила едины для всех, мисс Уильям. И это я говорю при свидетелях, в случае чего.

– Гм… Что, бывали прецеденты? – странно, но он ничего не ответил.

Ладно… Кэс же не будет бить слепую всерьёз, ведь так?

– К середине, – вызвал тренер.

Мы встали на исходную и стукнулись кулаками.

– Всё путем, Анна?

– Да, пойдёт.

– Видишь? Я махнула.

– Эм… Ну почти.

– Стоп, стоп, стоп, – вмешался тренер. – Ты и вправду слепая?

– Ну, да…

А по глазам что, не видно? Удивилась я наблюдательности тренера.

– И это ничего, что вы хотите спарринг?!

– Господин Тренер, всё путём! Отойдите, – уверила его Кэс, в голосе которой слышались нотки веселья.

В отличие от груши я отчётливо видела её яркий образ, её движения, однако сложно было предугадать действия. Как ни странно, в отличие от груши она постоянно двигалась. Ничего лучше не придумав, я на ходу вспоминала слова тренера из видео: в правильный удар включается и нога, и бедро, мышцы спины, груди и плеч. Правая нога поворачивается, но не висит в воздухе в момент удара, левая остаётся на месте, тело расслаблено. И главное, не стоять столбом – повторяла про себя. Вроде бы просто – ага, на словах и до первого пропущенного удара… То есть, ударов.

А Кэссиди-то слукавила, она явно тренировалась. Хотя, может, и нет. Первые пять минут было вообще непонятно, что мне делать. Со стороны, наверное, просто жалкое зрелище. В свою очередь я просто старалась закрыть уязвимые участки тела и прощупать местность вокруг себя, но с каждым пропущенным ударом меня накрывало чувство адреналина и я стала двигаться активнее, позабыв о всяком страхе споткнуться. Сковывающий страх отступил перед азартом от боя.

Также не забывая о дыхании и правильном положении рук, особенно локтей, пыталась встретить её удары джебами и простыми комбинациями. Пару раз даже попала. Ясное дело Кэс дралась не в полную силу, но к середине спарринга начала двигаться быстрее. Впрочем, как и я. Темп «боя» постепенно набрал обороты, втягивая в свой безумный ритм и выбивая воздух из лёгких и все силы. Я, кажется, начинаю понимать, почему люди добровольно ходят на подобные занятия и соревнования – азарт и адреналин дают чувство жизни.

И в конце заметно уставшая, я рухнула на пол и лежала, изображая собой ковёр. Кажется, что пот лил ручейком, а дыхание не восстановится ещё долгое время. Вообще не хотелось двигаться.

– Руку, – услышала голос Кэс над собой.

– Фух, – помогла она мне подняться. – Не дралась она. Лгунья ты, мисс Уильям.

– Только на интете. Кстати, это можно и о тебе сказать.

– Что?

– Не строй из себя невинную овечку.

– Я действовала наугад. Честно. Для равенства тебе стоило бы закрыть глаза.

– Ага-ага.

– Пошли. А, нет, дай минуту. Всё тело ломит. Что-то перестарались.

– Ага. Было круто.

Знаете, я с ней соглашусь, мне очень даже понравилось. И подобные спарринги стали своего рода нашим субботним ритуалом, неким подведением итогов недельных тренировок. К нам подтянулись и старшие. Более опытные товарищи нередко подсказывали и давали нам советы. Оказалось, что в зал ходили лишь те, кто готовился вступить в ряды спецагентов Псикорпуса. Институт, конечно, не специализировался специально на военных, но мог дать рекомендацию для прохождения стажировок или перевести в военную академию. Всем очевидно, агенты с экстрасенсорными способностями будут цениться очень высоко. Особенно в силовых госструктурах.

Тем временем день за днём Ноябрь подходил к концу, а суматоха в преддверии конкурса только набирала обороты. Мы пару раз видели Мартина, несущегося с двумя первачами, которых он нашёл вместо нас. С тех пор он нас всячески избегал, что вполне справедливо.

Повсюду и везде я слышала, что зал украсили будь здоров, но я, естественно, не могла по достоинству оценить дизайнерские решения местного самоуправления. Но одно я заметила точно, впервые за два месяца обучения я наконец услышала столько народу в одном месте.

Из-за мероприятия поменялось многое. Даже расписание: по случаю конкурса отменили занятие у сержанта, забрав у него поле с трибунами. Да уж, я прям представила его лицо, когда ему сообщали, на что же его заменили. Так, наверное, он смотрел на врагов народа. Хотя я не знаю, как он выглядит. В моем воображении предстало лицо сурового вояки с шрамами и внушительным подбородком как у горилл.

День за днем, наконец, настал день Х. Перед главным событием оставались считанные часы, и казалось, что суматоха только усилилась. Но это нас не касалось, мы с Кэс наслаждались стаканчиками кофе в тишине и покое пока все бегали и суетились где-то там.

– Думаю, сейчас у тебя с сержантом больше общего.

– Ага. Прям родственные души.

– Ты не дослушала. Можно поговорить с ним и проситься на дополнительные занятия. Он, конечно, выдаст пару колких фраз, но оценит твоё стремление и упёртость. Ты бы видела его лицо, когда ты заявила, что хочешь тренироваться вместе со всеми.

– Думаю, он согласился лишь тогда, когда ты вызвалась быть моим напарником.

– Да нее. Ну, так что? Пойдём к нему?

– Гм… Это идея. Объединимся с ним против всеобщего веселья.

– Да!

– Погоди… Ты это спланировала, да? Все эти спарринги и тренировки?

– Ты можешь так подумать, и может это правда, но я этого не делала.

– Пфф.

– Мисс Рейн и мисс Уильям, – раздался над ухом как всегда уставший голос профессора Зенера.

Слыша его голос, невольно спрашиваешь, он что, вечно такой уставший? В Псионикуме же не так много студентов и вообще, все они просто мечта для любого преподавателя – сами тянутся к учёбе и вообще не хулиганят.

– Почему я не удивлён, видя вас двоих без дела.

– Профессор, вместо этой бутафории мы занимались по-настоящему важным делом.

– И каким же, мисс Уильям?

– Тренировали тело и разум.

– Неужели? Впрочем, да. Ваши показатели повысились.

– Это благодаря мне, профессор.

– Да? Тогда Псионикум выражает вам благодарность, Мисс Рейн.

– Ох, сарказм? Поняла.

– Почему вы так считаете?

– Значит это была ирония? Постирония? Метаирония? Гм… Я что-то запуталась. Кэс, профессор действительно нас похвалил или издевается? Какое у него сейчас лицо?

– Не знаю, по нему трудно сказать что-то, кроме того, что он хочет спать, – профессор издал тяжелый вздох.

– Рад, что вам весело, но я как раз-таки вас и искал. Пройдёмте со мной.

Мы с Кэс обменялись взглядами, гадая, что он там приготовил. Тут же выскочило предчувствие и шепнуло: «берегись!».

Знакомый кабинет куратора как всегда встретил лимонным запахом, звуком бульканья из аквариума и шумом кондиционера.

– Присаживайтесь.

Как только мы расселись, он протянул листки. И снова не на Брайле. Он точно издевается.

– Что это?

– Это запрос от Псионикума, точнее от Бюро Контроля. Они приглашают на стажировку в отдел паранормальных расследований. Данная специализация не пользуется популярностью в виду очевидных причин.

– Гм… Я бы заинтересовалась, но мне бы сначала не вылететь, профессор.

– Я об этом и хотел поговорить. Я видел вашу успеваемость, мисс Рейн. Не стану юлить, в общем, у вас призрачный шанс нагнать 18 и 19 место. Да, ваши показатели повысились, но все равно их не хватает, особенно по интете. А сержант О’Донелл вряд ли изменит своё мнение насчёт вас и вашего «положения», даже если докажете ему обратное.

– И? Я это прекрасно знаю. Но ещё два месяца впереди.

– Но есть другой вариант. Я бы не предложил это, но меня убедили слова профессора Краусса.

– Гм, я весь внимание.

– Он рассказал о вашем… хм, таланте. Хороших телепатов в мире единицы, а уж тем более профессиональных и готовых служить благому делу. Мы тесно сотрудничаем с Псикорпусом, и мы можем дать вам, скажем так, спасательный круг. Взамен после института вы вступите в отдел пара расследований. А мы, в свою очередь, предоставим все условия для обучения до конца вашего выпуска, а также ежегодные стажировки в их рядах. Профессор Краусс готов провести дополнительные занятия, а сержант О’Донелл закроет глаза на парочку нюансов.

Меня словно окатили холодной водой.

– Гм… Как неожиданно.

– Понимаю, мисс Рейн. Но напоминаю, это просто предложение.

– Ага, просто… От которого лучше не отказываться, да? Подозреваю, когда откажусь, на мне везде поставят крест.

– Буду честен, да, будет что-то подобное.

– В общем, я услышала. Можно мне подумать или ответ нужен прямо сейчас?

– Разумеется, можете подумать.

– Тогда на этом всё?

– Жду ответ завтра.

– Скажите честно, профессор, ваше ранение ведь как-то связано со всем этим? Вы были агентом? – у дверей обернулась я спросить. Иначе объяснить его заинтересованность я не могла. Он мог дать этот запрос любому.

– Да. Был.

– Что ж, спасибо за честный ответ, – захлопнула дверь вся в раздумьях.

Да уж, порой жизнь предоставляет тот ещё выбор. И такой внезапный. Гм… Снова.

Можно сказать, сейчас я вновь подошла к очередной развилке своей жизни. На одной стороне – спокойная, размеренная, обычная жизнь и учёба в группе с «1» уровнем пси статуса. Псионики этого уровня в основном обучаются на вспомогательные специализации и занимаются исследовательской деятельностью либо преподаванием. На другой – железобетонное окончание института, но в дальнейшем я буду обязана связать свою жизнь и разум с преступлениями, и что самое пугающее – c преступниками, у которых черт знает что в уме. Мне придётся копаться в них, пропускать через себя, сталкиваться с грязью этого Мира, с обратной стороной псионических умений. Вряд ли им нужно от меня что-то ещё. Видать и вправду телепаты в дефиците. И, кажется, я понимаю почему.

– Что собираешься делать?

Услышала рядом тихий голос Кэссиди.

– Я… Не знаю, – призналась я.

У меня остаток дня для размышлений, чтобы дать ответ. Сейчас вряд ли есть место легкомысленности, да? Эх…

– Что бы ты ни решила, знай, я тебя всегда поддержу. Но я всё же хотела бы, что бы ты согласилась.

– Мм… Кэс.

– Да?

– Спасибо. За всё.

– Звучит как прощание.

Да… Наверное.

– Так. На всякий случай. Ну, я пойду к себе. Расскажешь, как прошёл конкурс.

Я быстро добралась до общежития, где даже миссис Хендлер готовилась к концерту. Я услышала, как она что-то напевала в своём кабинете.

Добравшись до своей комнаты, тупо рухнула на кровать. Оставшись наедине со своими мыслями, я просто лежала. Мне не хотелось думать, ведь я никогда особо не задумывалась о своём будущем. Всю жизнь по детдомам, без друзей, без уверенности в завтрашнем дне. Такое накладывает отпечаток, к такому привыкаешь, но я считаю, что я неплохо приспособилась к жизни. Укрывшись самоиронией подобно броне, я не считалась ни с чем. Ведь, по сути, я всегда понимала, я – всего лишь один из миллиарда.

Ни к чему не придя, с музыкой в ушах, которая всегда была моей отдушиной, тихо заснула.

Смотрю на всё вокруг, будто это касается лично меня,

Подбираю нужные слова, немного нервничаю.

Меня бесит, когда я что-то упускаю из виду, жизнь становится расплывчатой,

Всё вокруг может ранить меня.

Видимо, это будет долгое приключение, но

Всё-таки оно того стоит.

Мир вокруг суров и холоден, детишки, не забудьте*…

Да… Ты прав, Нейт*. Ты чертовски прав…

В сенсорике нам говорили, что сны могут дать подсказку, знак. Рассмотреть то, что ты упускаешь в обычной жизни. Учили толковать их. И знаете, я ничего такого не увидела. Только черноту, прямо как сейчас. Оказалось, я проснулась к девяти вечера и, судя по тишине вокруг, конкурс идет до сих пор. Для бодрости ополоснувшись холодной водой, направилась обратно в актовый зал.

Уже в холле доносились аплодисменты, а затем голоса ведущих.

Найдя место в самом дальнем ряду, наслаждалась последними минутами конкурса. Вскоре ведущие призвали ненадолго выйти в перерыве между решением жюри. Все ждали кульминации на коридоре. Хорошо, что в углу, около гардеробной, сделали буфет. По запаху было трудно понять, что там вообще есть. Но халявная едва – всегда в радость.

– Держи, или хочешь облапать все яства? – раздался рядом голос Кэс.

Она вручила мне в руку стакан с трубочкой, в котором был очень неплохой пунш.

– Что-то я не удивлена твоему появлению. Как ты меня нашла?

– Жёлтая спортивка и красная трость издали бросаются в глаза. Особенно когда все вокруг одеты как… на похоронах.

– Мм… Ну, как там было? Надеюсь, я пропустила скучнейшие три часа в своей жизни.

– Было даже прикольно, – резко замолкла Кэсси. – Ты…

– Неа. Я тупо заснула.

– О… Ясно. Знаешь… Тебе не обязательно соглашаться. Может и без запроса останешься.

– Вообще, если подумать, у меня нет особых причин, чтобы быть против. Соглашусь, работка та ещё, тяжёлая, опасная, но официально можно задавать всякие вопросы всем людям, что даже хорошо. И самое главное – так быстрее встретишься со смертью. А может это вовсе не то, о чем мы думаем. Понимаешь, вдруг там охотишься на призраков и всё такое… Прикольно же.

Кэссиди ничего не ответила.

– Кэс? – взволновалась я насчёт её долгого молчания.

– Тогда решено!

– Что?

– Я тоже подамся туда. Будем как Шерлок и Ватсон, Малдер и Скалли. Как Чип и Дейл. Как Том и Джерри. Как…

– Микки и Маус?

– Да! Нет!

– Просто следовала по твоей логике. Так… Думаю, я готова дать ответ. Профессор Зенер сидит в жюри?

– Ага.

– Значит, нужно досмотреть сие чудо представление до конца.

– Пошли. Я развалилась во втором ряду. Отыщется место и для тебя.

– Отлично. А то с последнего ряда мне было немного, всего лишь чуточку, неудобно смотреть.

– Ха. Могу одолжить бинокль.

В этом вся моя жизнь, верно? Череда обязанностей с тем, что можно назвать своим – хобби, увлечения. Нас готовят к жизни с экстрасенсорными способностям, но как обычных людей. Пусть, на мой взгляд, это не слишком правильно. Но с каждого по возможностям, гласит утопическая фраза, которую я считаю, правильной. В конце концов, мы все люди.

– Что такое, мисс Рейн, мисс Уильям?

– Я согласна.

– Не могу сказать, правильный ли это выбор, но скажу, вы отлично подходите к этой работе, мисс Рейн.

– Почему? – стало мне интересно.

– Вы умеете абстрагироваться от всего и сохранять холодный рассудок под давлением.

– Завуалированно намекнули, что я бесчувственная скотина? Ха, неплохо, профессор. Неплохо.

Зенер издал тяжёлый вздох, но в этот раз с лёгким укором. Гм… Я уловила эмоцию в дыхании? Не это ли подтверждение моего таланта? Ну, или нет…

– Утром подпишем бумаги.

– Профессор, – остановила его Кэс. – Я тоже хочу туда. Можно мне второй запрос?

– Я почему-то не удивлён. Но вряд ли доктор Уильям будет доволен вашим выбором.

– Это мой выбор, профессор. Я прошу вас.

– Хорошо.

Что-то он чересчур быстро согласился. Видимо, он просто хотел найти кандидатов на неудобный запрос побыстрее. А я просто оказалась в нужной ситуации и не смела бы отказать. Хитрый профессор. Ну да ладно, зато моё будущее стало немного ясным. И это… Необычно.

========== 1.9 ==========

Получив «спасательный круг», которая в дальнейшем превратится в пожизненную «обязаловку», я, кажется, начинаю расслабляться, что не есть хорошо. Как бы это странно не прозвучало, а определённые рамки и дополнительные сложности до заветной «сделки» мотивировали меня к действию. Но сейчас, когда я спокойно закончу Институт, и пойду служить в Министерство Контроля агентом в отделе паранормальных преступлений, куда-то подевалась вся моя мотивация, которая и так всегда была в недостатке. Моё будущее стало как никогда ясным. И повторюсь, это было так… непривычно.

На следующей неделе после конкурса, а это уже начало декабря, весь кампус был погружен в состояние «предстоящей сессии». Всего-то несколько дней назад вовсю радостные и весёлые студенты ходили загруженными, нервными, сосредоточенными, и большую часть времени проводили за зубрёжкой, в библиотеке или на поле. Последний приказ ректора заставил нехило так вспотеть абсолютно всех. Ну, кроме меня, пожалуй.

Впрочем, мне тоже не стоило отрываться от коллектива, хотя у меня всё, как бы, уже предопределено. Любой бы на моём месте решил, зачем лишний раз рыпаться, верно? Однако думается мне тут главное – не сбавлять и тогда всё будет ровно. А учитывая мои не самые хорошие показатели в интете, да и во всем остальном, я решилась записаться к сержанту на дополнительные занятия и подтянуть их, а зубрёжку можно продолжить между тренировками. То, что меня избавили от нужды сдавать его нормативы, я посчитала огромным минусом. По крайней мере, ради себя стоит исправить этот недочёт. Предполагаю, что в службе хорошая физическая форма будет ой как необходима.