Текст книги "Охота (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
11
На подлёте к вертолётной площадке дома, где располагалась моя нынешняя квартира, я заметила (на это невольно обратил внимание Кирилл, дёрнувшийся выглянуть на движение сбоку), что первым начал приземление наш охранный вертолёт. Причём ему пришлось выбирать место среди уже занявших площадку. И только потом смогли приютиться мы – на место, которое специально оставили для нас.
Кирилл спрыгнул первым и стоял, держа меня за руку и непроизвольно, сам того не замечая, подавшись всем телом к выходу от вертолётной площадки вниз, в жилые помещения. Вокруг нас уже скопились люди – неопределённого вида. Боевиков-призраков узнала сразу – по особой выправке. Остальные – наёмники.
Ещё на подлёте заметила вокруг здания поблёскивающие огни. Полиция.
Взглянула на Кирилла. Сердце заледенело – при виде внешне безразличного лица. И того, каким оно сейчас станет. Но смогла выговорить спокойно:
– Ты – вниз не пойдёшь.
Он разлепил взмокшие пальцы вокруг моей кисти и рванул было мимо меня. Пока машинально оттирала тёмные, отпечатавшиеся на коже следы его хватки, его поймали за куртку – скрутили руки назад. Поглядывая на него, молча рвущегося, пытающегося сбить с ног удерживающих его, я отдала Артуру, «официальному» представителю Эрика на Кэссии, мелочь, бывшую при мне: оба пистолета, оба вирта – свой и банковский. Карточку, подумав, оставила. Она всё равно временная – много с неё не снимешь.
Кирилл отвернулся. Как будто сдался. Сейчас он ненавидит меня. Сейчас он боится за меня. Думает – я не понимаю, что именно собираюсь сделать. Мне – пофиг. Я знаю, что должна делать. Артур кивнул мне.
– Чего я должна ожидать?
– До своего этажа дойдёшь спокойно. Там, уже при дверях, будет стоять охрана от прилетевших.
– Как они проникли в мою квартиру?
– Сиделка сдала. Их ставленница.
– С мальчиком что?
– Его не трогают. – Артур искоса глянул на Кирилла, напряжённо вслушивающегося в наш диалог, отвернулся и шёпотом добавил: – Угрозы были.
– Шантаж?
– Да.
– Чего хотят?
– Напрямую не сказали. Какой-то наследственный предмет.
Кирилл снова дёрнулся. Но его держали железно.
– Что им нужно именно сейчас?
– Мальчишка. Они хотят его забрать. Их человек тридцать. Будем отбиваться – положим кучу народу. Они… – Артур прикусил губу, недовольно поморщился… – Дикие какие-то. Вроде и организованные… Но… Бандиты. Оружие у них, да ещё угрожают со стороны миномётами. Хуже миномётов – их предупреждение, которому мы не совсем доверяем, но… Они сказали, что в определённых точках города расставили цистерны с тем самым химическим оружием… В общем, предполагается что-то вроде маленькой войны, если не дадим уйти с мальчиком.
– Есть возможность переговоров?
– Единственный номер вирта дали. Их старший.
– Соедините меня с ним.
Чтобы не смущать злого, как чёрт, Кирилла, я отошла к выходу на лестницу вниз. Здесь мне Артур и протянул вирт. Сочный мужской голос лениво пробасил:
– Чё надо?
– Сейчас к вам спуститься хозяйка квартиры, в которой вы сидите, – холодно сказала я. – Я хочу убедиться, что с мальчиком всё в порядке.
Меня послали. Я послала в ответ. В вирте расхохотались. Я отобрала у Артура свой браунинг и выстрелила перед мембраной вирта. В пол.
– Не оглох там? Меня услышал? – высокомерно повторила я. – Я спускаюсь.
Ткнула вирт Артуру и открыла дверь на лестницу, не оглядываясь на Кирилла.
Только услышала его нетерпеливый вопрос и слегка задержалась: так интересно для меня он спросил:
– Неужели вы… ей позволите?..
– Э… По отношению к Ингрид вопрос «Позволите ей?» звучит довольно странно, – спокойно отозвался Артур. – Ты слишком мало её знаешь. Вот потерпи немного – и…
Лифт оказался заблокированным, чего и следовало ожидать. Я спокойно спустилась на свой этаж – только со стороны лоджии. Уже на второй лестничной площадке до моей квартиры меня перехватили. Двое, одетые в куртки, еле-еле не рвущиеся под тяжестью оружия на них, надвинулись на меня. И очень удивились, когда мягким движением я проскользнула между ними. И слетела по ступенькам дальше. Пока они развернулись к лестнице, я уже входила на лоджию – и далее, в комнаты.
Ого, какой красавчик обернулся ко мне!.. Широкоплечий, высоченный, с лицом поразительной красоты – и дикости. Словно сильный зверь, чувственно мощный и уверенный в собственных силах – будто и впрямь на своей территории. Черноволосый, скуластый, нос – идеально-прямой… Сам большеглазый. Ощерившийся в ухмылке большого красивого рта. Порода чувствуется. Слегка испорченная обстоятельствами и богатством. Скорее всего – награбленным.
– Это ещё что за малявка! – «радушно» приветствовал он меня.
– Это… – подскочила сиделка, девица, одетая в нечто белобрючное – старательно, изо всех силёнок вульгарно обтягивающее её. Помнится, раньше она была скромней. Сейчас же слой штукатурки на её лице превышал допустимые нормы. Раскрашенная кукла – с крашенными же до безжизненности белыми волосами до пояса, старательно разложенными вразлёт.
От моей пощёчины она отлетела в сторону, ударилась о кресло и упала.
– Нынешняя прислуга нерадива, не правда ли? – светски осведомилась я, глядя в безумно весёлые глаза красавчика.
Он расхохотался, глядя, как сиделка, хныкая, сплёвывая кровь прямо на белые пряди волос, ползает рядом с креслом и не может встать без посторонней помощи. Я быстро огляделась. Рольф сидел в кресле, съёжившись, под охраной троих и беспомощно глядя на меня. У него сейчас глаза Кирилла – отчаянные и безнадёжные. На сиделку не взглянул, только зло поморщился на её подвывания. Уже знает, кто сдал его и брата?
– Дамочка, чего ты хочешь? Это ты – стреляла возле вирта? – всё с тем же, почти безумным весельем спросил красавчик, потирая ухо.
– Я. И – да. Я хочу. Я поеду сопровождением Рольфа, – уведомила я весельчака. – Мальчик болен. Ему нужна нормальная сиделка, а не из подстилок.
И пошла к креслу.
– Так. Стоп, – сказал уже более-менее серьёзно весельчак, ухватив меня за рукав моей куртки и властно притягивая к себе. – Ещё раз. Ты кто?
– Я хозяйка этой квартиры, – надменно сказала я, вздёрнув подбородок. – Ингрид. Извольте представиться. – Когда мне надо, из меня прёт такой аристократизм, что многие попадаются на этот крючок. Особенно если крючок выражен ледяным тоном. – Итак, кто вы, мой неизвестный пока гость?
– Я, леди моя, Хантер, – чувственная змеиная ухмылка снова скользнула по его губам – но и он невольно попался на мои ледяные интонации. «Леди моя». – Значит, хочешь лететь с нами?
– С Рольфом, – уточнила я, быстро приводя память в порядок и выстраивая логическую цепочку: Рольф работал на заводах Хантера, этот – отпрыск или хозяин? Впрочем, всё равно. Лишь бы взял с собой.
Что узнает – не боялась. Ни одна камера на Сэфа не поймала меня, прятавшуюся под капюшоном. Это я знаю точно. Другое дело – не узнал бы меня этот Хантер как родственницу деда-рейдера.
– На кой ты мне?
– Я прослежу, чтобы с мальчиком было всё нормально, пока ситуация не разрешится, – великосветски ровно сказала я, потихоньку и демонстративно брезгливо выдёргивая из его лап рукав моей куртки. – Семья Рольфа и наша имеет давние связи. Мне не хотелось бы, чтобы мальчик, гостивший у меня, стал причиной разлада между нашими семьями.
– Врёт – и глазом не моргнёт! – восхищённо сказал Хантер. – Так, дамочка. Не знаю, какого дьявола тебе нужно, но… если ты сама навязываешься, то будь по-твоему. Сейчас к этой квартирке спустятся вертолёты. Ты с мальчишкой – в середине моих ребят. И не рыпаться чтобы, ясно?
– Ты хочешь её взять… – начала сиделка, которая наконец поднялась.
Как-то получилось – мы с этим здоровяком оба взглянули на неё так, что она даже поперхнулась, шарахнувшись от нас. Но своё выдавила всё-таки:
– Ты бы хоть обыскал её!
– Дельная мысль, – ухмыльнулся мне Хантер и мгновенно поставил меня перед собой. Я не сопротивлялась. Он быстро провёл широченными лапищами по моим бокам. Лапищи остановились лишь дважды: когда обласкали мою задницу и когда чувственно, вроде и еле задевая, провели по груди.
И остановились на ней. В этот момент он смотрел на меня. Прямо в глаза. А горячие пальцы продолжали ласкать грудь сквозь куртку. Я тоже смотрела в его глаза – бесстрастно. Не знаю, что он почувствовал во мне, но его звериная ухмылка переросла в нечто настолько опасно животное, что я едва не сорвалась. Выстояла.
Не обращая внимания на всех, кто находился в помещении, Хантер поднял мне подбородок и, ни на мгновение не сомневаясь в своих действиях, запечатал мне рот горячими губами и нагло влезшим в мой рот языком.
Полное ощущение, что меня сейчас сожрут. Или раздавят. Я маленькая – он крутая скала, накренившаяся надо мной.
Полное ощущение голодной, ненасытной бездны… Его глаза, чёрные, глубокие. – наполнялись странной, бессмысленно звериной пропастью… Попыталась выдраться. Куда мне – до плеча ему не достаю. Пошевельнуться не смогла. Расслабилась – делай что хочешь, зверюга!.. Реакции не дождёшься! Что-что, а свои инстинкты контролировать умею. Он, кажется, даже не заметил, что, держа меня за плечи, слегка приподнял меня – для личного удобства. Бо-ольно… Стона всё равно не выдавишь – напомнила сквозь зубы сама себе… Хорошо – на мне кожаная куртка, хотя и сквозь кожу плечи мне чуть не раздавил…
Но, увлёкшись, в очередной раз он сжал так, что я разозлилась и совершенно машинально, забыв, что собиралась до конца выдержать роль великосветской холодной стервы, вырвала руку (чуть не вывихнула!) из зажатого им плеча, шлёпнула (не ударила пока!) его ребром ладони по уху, стараясь проехаться при том ещё и кончиками ногтей. Ногти царапнули по скуле, рассекли кожу. Охнул от боли, оторвавшись от меня. Глаза – прояснели, изумлённые. Никогда никто не отказывал? Или никогда не встречал женщины, которая может протестовать?
– Ты что?! – чуть не обиженно!
– Не лезь! – высокомерно, сквозь зубы сказала я. – Я тебе не эта потаскушка!
Сиделка чуть не задохнулась от возмущения.
А в следующий момент радостно рассмеялась: Хантер выкрутил мне руку за спину.
Прижал к себе спиной и, наклонившись к уху и продолжая лапать грудь, с наслаждением сказал:
– За мальчишку. Каждый день будешь платить. Натурой.
– А не пошёл бы ты…
Он зашипел, когда пяткой ботинка я, для опоры повиснув в его же мощных руках, попыталась врезать по причинному месту.
Рычащий мат повис в воздухе. Не совсем достала, но, видимо, задела.
Сиделка подленько захихикала. Я застыла, пригнувшись в ожидании наказующего удара. Тот должен был быть очень впечатляющим. Бить его под смешок никчемной девки – для такого оскорбительно… Выдраться и впрямь не могла. Захват у него тот ещё. Но он сделал вещь, глубоко поразившую меня. Ослабил ладони. Заглянул мне в глаза с той же странной ухмылкой, близко к звериной. Такими, наливающимися тьмой глазами смотрят бродячие псы на одиноко идущего по тёмному переулку человека. Или на пьяницу, притулившегося поспать у мусорного контейнера… Будто отогнулся – в сторону: рывок – стремительно взяться за спинку тяжёлого стула, рывок – с силой швырнуть им в сиделку. И всё это – не отпуская меня, вцепившись в мои плечи одной рукой.
Господи-и… Только бы костей не сломал…
Теперь вскрикнул Рольф – от ужаса: девушка, сбитая довольно тяжёлым (мебель у меня только из хорошего дерева!) предметом, вместе с ним же врезалась в стену. Упал сломанный стул. Сползла на пол сиделка. Замерла. В очень неудобной позе. Судя по крови, хлынувшей изо рта, по мгновенно закатившимся, чтобы затем закрыться, глазам – и особенно по странно, неловко склонённой набок голове со спутанными окровавленными волосами, она больше не встанет. Никогда.
Охранники Хантера переглянулись, но промолчали.
Хантер обернулся ко мне. Развернул меня лицом к себе. Улыбается. Оживлённо. Глаза сияют. Кровь из пореза на скуле доползла до уголка рта. Он высунул язык, слизнул. Будто специально для меня облизнулся.
– Я… ею не буду, – холодно предупредила я.
На время его убийственного удара я и не собиралась сбегать: несмотря на то что он «отвлёкся», это всё равно было невозможно. Поэтому стояла теперь, жёстко глядя в пропасть его жутких глаз убийцы – и единственно, кажется, взглядом не подпуская к себе. Хоть и снова держал меня…
Хищник. Одной левой убьёт. Даже не замахиваясь.
Встреть я его раньше, до Кирилла, я бы, наверное… Поиграли бы, наверное. Но недолго. Или я бы его прикончила. Или – он меня. Зверь. Даже в паре шагов от него чувствуется сила уверенного и самодовольного хищника.
Хантер плотоядно оскалился. Руки мои отпустил. И у меня впервые появилось странное впечатление, что мой взгляд всё-таки удерживает его.
– А… и не надо. Второй такой куклы не надо. Тебя – ломать… ещё интересней. – Он вынул вирт и, не сводя с меня сияющих глаз абсолютного собственника, сказал: – Эй, ты. Сейчас дашь добро на выход. Два вертолёта. В космопорте – катер будет готов к нашему прилёту. И не мешай на орбите. Иначе взорву здесь всё… – И добавил пару нецензурных словечек. Судя по еле доносящемуся ответу, говорил он с Артуром. После чего шагнул ко мне, протянул руку, взялся за мой затылок и, приблизив меня к себе, доверительно прошептал: – Птичка, ты только сразу не ломайся. Аха?
– Ми-илый… – так же доверительно сказала я, ощеряясь, по собственным ощущениям, чуть не по-волчьи. – Сразу – нет. И знаешь – почему? Сначала я сломаю тебя.
Он самодовольно расхохотался, легонько подтолкнул меня (от толчка, силы которого он и не думал соизмерять, я споткнулась и чуть не упала) к креслу с Рольфом и уже тише заговорил по вирту – уже, кажется, со своими.
Испуганный, напряжённый Рольф отодвинулся, чтобы я села рядом – свободней. Не надо бы ему видеть труп сиделки. Мал ещё. Хотя… Мало ли чего насмотрелся мальчишка, пока жил в той квартире на Сэфа. Как сказал один из ребятишек? Они были нужны для той работы, в капсулах, пока были небольшого роста. А потом? Куда девались дети, которые выросли и общим состоянием организма доходили до того, что их надо было носить на работу? Как носил на закорках Рольф малыша, хотя сам еле на ногах держался, отравленный?
А спустя секунды я постаралась скрыть удивление: мальчишка, отодвинувшись, полуразвернулся ко мне всем телом и лицом. Закрыл меня саму от лицезрения мёртвого тела!.. Снова напомнив Кирилла. Я молча и незаметно для карауливших нас взяла его за руку, и Рольф, словно получив разрешение, склонился ко мне, схватил мою ладонь обеими руками. Он не сказал ни слова, этот до сих пор болезненно бледный от химического токсикоза мальчишка. Но я поняла его: он готов защищать меня, хотя знает, что настоящая защита ему не по зубам. Стороной припомнилось, как он и до этого дёргался ко мне, – уловила краем глаза, когда Хантер начал со мной опасную игру.
Что сейчас главное? Не показывать чувств. Не показывать этому зверю, что мальчишка дорог мне. Иначе это будет ещё один шантаж.
Вот только мальчишка своих чувств скрывать не умел. Стараясь не шевелиться и сидеть, насколько это возможно, прямо, он упёр взгляд в пол. Впрочем, единственный жест – рукопожатие – выглядел естественно: взрослый утешает ребёнка. Я чуть глубже сунулась в кресло. Прислониться всем телом, расслабить закаменевшую в поединке с Хантером спину, расправить плечи. Напряжение мешает. Мне сейчас понадобятся все мои реакции, выученные и личные.
Единственное, о чём пожалела – мельком: занятая личными проблемами, не удосужилась поинтересоваться Хантерами. Кто такие, сколько их, чем занимаются, кто именно из них затеял афёру с химическим оружием и с какой целью. Кто из них восхотел кулон Виктории, узнав о Кирилле, попавшем в их лапы. И сколько стоит каждый из них. По привычке понадеялась на Эрика и на деда. Что сами разберутся с Хантерами, без меня. А ведь можно было бы и поторговаться.
Почувствовав тяжёлый взгляд, подняла глаза. Хантер, стоя в середине помещения, молча, с улыбкой голодного тигра, глядел на меня. Вирт сжал в провисшей руке.
«Подавишься!» – искоса взглянула на него.
И пренебрежительно скривился. Это Рольф сел почти на краешек кресла – в попытке словно ненароком закрыть меня от его взгляда.
Хантер хмыкнул и вышел, кивнув своим. Те молча как стояли, так и продолжали стоять над нами неподвижными истуканами – стволы на нас… Откинувшись в кресле, я заметила, как мальчишка пытается вдохнуть. Но, кажется, у него проблемы с общим состоянием. Из бледного он постепенно становится белым. Сейчас я просить у шантажистов ничего не могу. Судя по всему, пока не окажемся на орбитальной станции, где нас ждёт катер, элементарной помощи Рольфу от них ждать нечего. Или всё же попробовать устроить скандал? Только будет ли с него толк? Оружия бы ещё раздобыть.
И заключительная мысль: почему я всегда изучала лишь болевые точки? Сейчас как бы пригодилось знание медицинской акупунктуры!..
Я обняла Рольфа за плечи и прижала к себе.
Мальчишка напрягся, но я погладила его по голове и снова притянула к себе. Тогда он расслабился в моих руках. Задышал легче. Лишь старался не прижиматься лицом к моему лицу. Теперь хмыкнула я и ладонью приблизила его голову к себе. Глядя в испуганные глаза, предупредила:
– Не бойся. У меня тоже всякое бывало. Болит?
– Нет.
Рольф ещё некоторое время держался напряжённо, а потом осторожно сделал то, чего я от него добивалась: щекой к щеке прильнул ко мне. Хоть и вздрагивал, пытаясь прижиматься неплотно. Но меня его всё ещё мокнущая гноем кожа не раздражала. Больше боялась того мертвенного холода, который ощущала от его кожи.
– Закрой глаза, – шёпотом сказала я. – Если нам придётся и в самом деле улетать с Кэссии, добьюсь, чтобы забрали и твои медикаменты.
– Спать не смогу, – тихо предупредил Рольф, хотя глаза закрыл.
– И не надо. Просто посиди с закрытыми глазами. Успокой дыхание.
– Ингрид, ты не боишься?
– Пока нет. За нас – время. Пока умрёт твой дед. Пока Кирилл сможет получить наследство. Эти бандиты думают, что времени впереди много. А его у них очень мало.
– Ингрид, мы сбежим?
– Нет.
– Я не смогу тебя защитить. – Он прошептал это с такой тоской, что я повернула голову посмотреть в припорошённые карие глаза. Как будто услышала Кирилла.
– Сможешь. Только ты гарантия, что меня не тронут. Так что держись и веди себя спокойно. Если сможешь – как я. Я же, в свою очередь, постараюсь, чтобы нас с тобой не разлучали. Будем видеться часто. Скажу, что ухаживать буду. А пока – грейся от меня. Что-то мне кажется, ты здорово замёрз.
– Давление, наверное, снова упало, – безразлично сказал он, и я крепче обняла его.
Причина моих объятий в большей степени была не в том, чтобы согреть его (брр, бедняга, кожа да кости – откормить не успели), а в том, чтобы такой военной хитростью заставить мальчишку смотреть только на меня. А не на застывшее у стены тело в белом, постепенно темнеющее от крови. Тишина в помещении, которое до недавнего времени я считала гостиной, всё-таки подействовала на Рольфа. Вскоре он ощутимо размяк и, кажется, задремал.
Хоть чуть-чуть… Потому что вскоре нам пришлось поспешно вставать, идти за агрессорами, через лоджию переходить в один из вертолётов. Взмыли над городом. Рольф и в самом деле всё ещё слаб. От быстрого маневрирования его затошнило. Нисколько не сомневаясь, содрала с кресел кожаные накидки, подставила для него.
Хантер сидел напротив нас и со странной ухмылкой следил за всеми моими действиями. Не выдержав, я протянула одну из накидок ему. От неожиданности он взял, а я спокойно сказала:
– Понимаю. Тошнит. Это вам – на всякий случай.
Он недовольно рыкнул и бросил накидку на пол. Но глаз от меня так и не отвёл.
12
В космопорту нас с Рольфом сразу перевели с вертолёта на катер, уже готовый взлететь. Туда же быстро перешли двадцать бандитов Хантера, пока остальные десять охраняли вход на судно.
Уже внутри катера мне пришлось помочь Рольфу. Мальчишка, ещё слабый, с трудом перебирал ногами, а боевики не слишком заморачивались, подталкивая нас двигаться побыстрей. Кулаком в спину и мне больно, а каково мальчишке, еле держащемся на ногах? Пару раз он споткнулся так, что чуть не свалился. В конце концов, я просто-напросто обняла его, приподняла и быстро пошла по коридору. Зря, что ли, занимаюсь в тренажёрных залах?.. Тем более Рольф – опять-таки кожа да кости, да и роста до сих пор небольшого. Чуть выше моего плеча – от постоянного недоедания.
– Ингрид, не надо, – испуганно прошептал мальчишка, от неожиданности всё же вцепившийся в меня – обнять за шею.
На его шёпот обернулся Хантер, быстро шедший впереди. Его движение к нам я сразу разгадала: отобрать у меня мальчишку, – и ещё сильней прижала Рольфа к себе, процедив сквозь зубы:
– Не смей!
После моей фразы и Рольф перестал дёргаться, прильнув ко мне и словно облепив меня своим телом. Я прошла в узком коридоре мимо отодвинувшегося Хантера, не глядя, как он там воспринимает моё своевольство. Дальше стало легче идти, хотя бы потому, что теперь непосредственно за моей спиной шёл сам хозяин бандитов и почему-то не торопил.
Нас с мальчиком втолкнули в малюсенькую каюту-отсек. Всё серое и неуютное. Вставший на пороге Хантер оглядел её с ухмылкой и остановил заблестевший взгляд на мне. Я, не обращая внимания на его сверлящий взгляд, отпустила Рольфа и усадила его на прикреплённую к стене койку. Села рядом. Сжала его холодную ладонь. «Не бойся». Слабо сжал в ответ. «Спасибо».
Не обращая внимания на неотрывный взгляд хозяина судна, коротко огляделась. Отсек довольно пуст. Как коробка. Койка – от стены до стены, через два шага от неё полка напротив – явно взамен стола, в конце комнаты, сразу за кроватью, узкая дверца – удобства. Наверное, отсек предназначался для одного из пилотов катера. Что ж… Необходимый минимум есть. Ничего страшного.
До оружия бы добраться.
– Ужин когда? – деловито спросила я.
– Будешь ужинать со мной, – припечатал Хантер, кажется даже не замечая, что ухмыляется, будто обожравшийся мышей котяра.
– Нет. От тебя воняет потом и неумением сидеть за столом.
Рольф рядом сжался. Но моей руки не отпустил.
Я ждала, что ответит Хантер. Не боялась. Если бы он посмел подойти ближе, чем на шаг, – получил бы ботинком по голени. Больно. Один из Эриковых боевиков научил меня этому болевому приёму – как, не вставая, бить противника. Опыт использования уже имеется… Только подумала – и перехватила его взгляд, когда поднимала глаза от его ног.
– Что? – вкрадчиво спросил он. – Лучше не приближаться?
– Лучше, – мягко подтвердила я. – Будьте добры предупредить прислугу, чтобы ужин принесли сюда. Спасибо. – И, приподняв бровь, хладнокровно добавила: – Можете быть свободны. Задерживать вас больше не намерена.
– Леди… – Он шутливо раскланялся, нисколько не смущённый, что я кардинально поменяла наши роли хозяина и, по определению, безгласной гостьи-пленницы.
Хантер вышел из отсека. Дверца въехала в пазы. Послышался щелчок закрывающегося замка. Едва пощёлкивание закончилось, я встала с койки. Рольф забеспокоился, но мою руку отпустил. Крадучись, в три шага очутилась у дверцы. Плотно прислонилась к ней ухом. Ботинки Хантера, насколько я смогла рассмотреть, укреплены подошвой, подбитой металлическими заклёпками. Запомнила их скрежет, когда переходили из вертолёта по металлическим же сходням в космокатер. Сейчас за дверцей отсека расслышала тот же чёткий, слегка скрежещущий стук.
Значит, в самом деле уходит.
Прекрасно. Я развернулась к дверце спиной и огляделась.
– Ты что, Ингрид?
– Тихо.
Для начала я обшарила полку напротив койки. Ничего, кроме тонких трубок, на которых она держалась. При случае выдрать можно. Затем перешла к койке. Здесь сплошное разочарование: койка крепилась к стене слишком жёстко. Она даже не убиралась. То есть опор, на которые можно рассчитывать как на оружие, нет совершенно. Итак, найти что-то наподобие оружия здесь просто ничего нельзя.
Теперь – удобства. Я оглянулась на Рольфа.
– Хочешь в туалет?
– Нет пока.
– Я на секундочку.
И вошла. Появись неожиданно Хантер, Рольф со спокойной совестью скажет, что я спряталась по нужде. С трудом развернувшись от двери, я снова разочарованно осмотрела узкий пенал, в котором очутилась. Ни одного мелкого предмета. То ли постарались освободить отсек полностью от того, что поможет похищенным защищаться, то ли…
Вышла вовремя. Судя по мгновениям тошноты, катер перешёл в гиперпространство. Ещё несколько часов – и будем на Сэфа. У Хантера катер, не космолёт, побыстрей прилетим, чем в прошлый раз… Я успела шагнуть к койке, чтобы помочь Рольфу быстро встать и постоять, согнувшись, головой к входной двери. Волна тошноты его только накрыла. Конвульсии с минуту сотрясали худенькое тело, но рвоты не было. Так что я промокнула мальчишке рот платочком и снова усадила его.
– Ингрид, ты не боишься? – тихо спросил он.
– Нет. Мне драться хочется, а не с кем, – обиженно сказала я. Обиженно – это чтобы он понял. Мальчишка понял, смог улыбнуться. – Рольф, ты успел поесть, перед тем как эти появились?
– Да. Мы поужинали.
– Несмотря на то что сказал Хантер, кормить они нас не будут. До Сэфа недалеко. Давай-ка используем эти часы по полной. Поспим. Силы нам пригодятся.
– Почему ты думаешь, что…
– Прислуги на катере нет, – выждав, не продолжит ли он вопрос, ответила я. – Никто из бандитов и не подумает, чтобы нас накормить. Зато, заперев нас, они оставили нас в покое. Пока нам ничего не грозит, выспимся.
На мальчишке всего лишь трикотажная рубаха и домашние штаны. Домашние туфли на тонкой подошве – хорошо на застёжках. Холодно, наверное. Мне легче: как пришла с прогулки – в куртке, в джинсах, в джемпере и в ботинках, так и оставалась.
Расстегнув куртку, легла спиной к стене – головой к туалету, чтобы видеть входную дверь. Кивнула мальчишке. Рольф, помешкав, прилёг рядом – тоже лицом к входной двери. Ишь, инстинкты в порядке – вскочить, если что. Натянула на него край куртки, обняла одной рукой, а он, снова помедлив, прижался спиной к моему животу. И снова с жалостью подумала, какой же он истощавший. Кожа на нём словно лишь для того, чтобы кости не слишком твёрдыми казались.
Пригрелись оба. Через минуты я расслышала его тихое сопение. Уснул, несмотря на неизвестность. Поразмыслив, я вспомнила, что не далее как неделю назад он наверняка был приучен ловить время, чтобы отдохнуть от работы. Наверное, вспомнил. И я угрюмо подумала, что мальчишке теперь будет совсем плохо. Не успел насладиться тем, что даёт свобода. И снова – возвращение в ад. Правда… При мне его, может быть, не пошлют снова на ту же работу. А возможно, и вообще не пошлют. Только вот… Не начнёт ли Хантер давить на меня, используя Рольфа? Не это ли он имел в виду, когда говорил, что ему будет интересно меня ломать?
Спать не хотелось совершенно.
Поэтому волей-неволей задумалась над другим вопросом.
Знает ли Хантер, кто я? Я хоть нигде и не засветилась, но достаточно небольшого снимка, чтобы мало-мальски умеющий специалист засёк меня в Сети. Правда, сейчас у меня, благодаря линзам, зелёные глаза и короткие волосы брюнетки… Не буду думать. Будет факт – посмотрим, как отбиться.
В гудении машин катера, с трудом улавливаемом ухом, послышался посторонний звук. Ритмичный и в то же время диссонирующий с ровным гудом. Шаги. Издалека. Скоро затихли перед дверью в наш отсек. Я напряглась. Эти шаги из легко узнаваемых.
Щелчки открываемого замка. Шорох отъехавшей двери.
Хантер, как и ожидалось. Широкая ухмылка скуксилась в недоумение при виде нас, лежащих. Не ожидал? Думал – будем сидеть и трястись?
Поспешно закрывать глаза не стала. Только за рукой не уследила: машинально дёрнулась крепче прижать к себе спящего мальчика. И в то же время напряглась – прыгать, если что… Большие глаза, жёсткие и упорные, застыли на моих. Я смотрела спокойно, не смаргивая его взгляда.
Ничего не сказал. Тихо сделал шаг назад, за порог отсека. Снова закрылась дверь.
Я снова попыталась заснуть. Только начала задрёмывать, как вздрогнул в руках Рольф. Его дыхание зачастило, я даже расслышала сухой, почти бесшумный всхлип… Что ему приснилось? Снова отравленный цех? Снова работа в сущем кошмаре? Прижала к себе. Выпростала вторую руку, на которой лежала, осторожно погладила его по голове. Не проснулся. Снова расслабился… Странно обнимать ребёнка. Впервые… Нахлынуло мгновенно. А ребёнок от Кирилла? Будут ли у него такие же странные, словно припорошённые карие глаза?
Я конвульсивно вздрогнула и тут же испугалась, не разбудила ли мальчишку. Открыла рот – постепенно успокоить взбудораженное дыхание. Кирилл. Вспомнила, как оставила его – за спиной, сама решительно пошла к бандитам. Не оглядываясь… Наверное, здорово обидела. Он, наверное, думает о собственной никчемности и…
Снова шаги за дверцей отсека. Снова тихие щелчки открывающейся двери. Хантер. Не спуская с меня глаз, не вошёл, но перегнулся через порог и поставил у входа какой-то небольшой контейнер – величиной где-то с коробку для обуви. Выпрямился – с кривой ухмылкой – и закрыл за собой дверь.
Мысли сразу о другом.
Наши с Кэссии пропустили катер спокойно. Наверное, Эрик уже собрал ребят на Сэфа. Ждёт нас там. Что он сделает с Кириллом? Запрёт куда-нибудь, чтобы не рыпался, не лез бы спасать меня… Мне стало горячо, едва я вдруг вспомнила тот ураган по имени Кирилл, когда всего лишь провела кончиками пальцев по его животу…
Начала в подробностях вспоминать все секунды, когда мы были наедине с ним. И уснула. Глубоко.
… Толпы людей. То мимо нас, то тащат нас куда-то. Мальчишка жмётся ко мне. Я пытаюсь держать его за руку, чтобы не разлучили даже во сне. Что вижу сон – я это понимаю даже сейчас. Голоса – призрачные, со всех сторон: гулкие, эхом отпрыгивающие от высоких стен… Где-то далеко прошёл Кирилл. Обернулся, сосредоточил взгляд на мне, будто хочет предупредить о чём-то, и пропал в толпе. Меня толкнули в спину – чуть не налетела на кого-то впереди: «Смотри, куда прёшь!» А потом пихают в спину, выталкивая куда-то между людьми. «Смотри!» Это уже мне. Толпа раздаётся в стороны. Я смотрю, но ничего не чувствую. Хантер. Охотник. Но сейчас сам кем-то подстреленная дичь. Лежит на грязном бетонном полу. Умирает. Его тускнеющие глаза останавливаются на мне. Он всё ещё хочет ухмыльнуться. Губы медленно разъезжаются… А зубы будто сто лет не чищенные. Сначала так показалось. Потом разглядела – поняла. Кровь. И не ухмыльнуться он мне хочет, а что-то сказать. И я, не отпуская руки мальчишки, встаю перед Хантером на колени и нагибаюсь услышать его беззвучный выдох так и не сдавшегося зверя: «Добей!..»
… Что-то шевельнулось, едва заметно толкнулось в живот.
Меня как выбросило из сна. Спиной ударилась в стену, когда шарахнулась защититься. Глаза открыла резко.
