Текст книги "Охота (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Мужчина повторил недавний трюк, вылетев из воды. Обрушившись на ушедшую на дно бассейна жену, Хантер всё-таки поймал её.
Смотреть на эти догонялки страшновато. Полное впечатление погони хищника за увёртливой, но слабой добычей. Ещё до последнего прыжка Солнечного Шторма, почти очнувшись от завораживающего, колдовского действа, я обнаружила, что вцепилась в край столешницы обеими руками. Марк сидел, зажавшись в железном напряжении, склонившись – сам того не замечая – в сторону бассейна.
Часть площадки вокруг бассейна – вся в глубоких лужах. Фонтанирующими взрывами воду выплёскивало не хило… Шторм бушует – смятенно и даже с какой-то робостью усмехнулась я.
Он цапнул её за край рубахи, в которой Леда плавала (белья не носит) и которая предательски не поспевала за своей хозяйкой. Поймал, рывком дёрнул к себе и некоторое время, тяжело дыша и всё ещё победно скалясь, вглядывался в глаза женщины – впечатление, что вгонял ножи в глаза. Она часто дышала, но глаз тоже не отводила: тоже весело и тоже чуть хищно. Вроде как: «Только попробуй отпусти или хоть пальцы расслабь…» Затем он легко усадил её на край бассейна и выпрыгнул сам. Будто ослепнув на происходящее, не замечая притихших нас. Затем Хантер ощерился, поставил жену на ноги и медленно провёл пальцами по её груди, которую так рельефно облепила мокрая ткань. Леда запрокинула голову и тихо рассмеялась, не спуская глаз с мужчины.
И всё-таки он знал, что мы здесь. Не глядя на нас, поднял жену на руки.
– Мы вас ждали – подождёте и вы! – бесцеремонно бросил он в нашу сторону и унёс Леду в дом.
После недолгого молчания (не знаю, почему Марк, а я – от бешеной зависти и сумасшедшей мечты: вот будет Кирилл со мной!) я с трудом смогла выговорить:
– Итак, Марк, Хантера ты узнал.
– Он не любит, когда его зовут Хантером, – заметил Рольф, потихоньку объедающий кисть винограда. – Ему нравится имя Солнечный Шторм.
Марк выдохнул и выпрямился.
Я быстро налила ему вина, хотя первым делом он словно рассеянно взял кусочек мяса и обмакнул его в подливу.
– Так понимаю, у меня есть выбор, только потому что некий Эрик решил, что у меня есть мозги?
– Ну, если ты выговорил столь трудную по структуре фразу, мозги у тебя и правда есть, – усмехнулась я, всё ещё мучимая завистью: зависть дело такое, что я одновременно начала строить планы, как Кирилла похитить с Сэфа. – Рольф, он уже пришёл в себя?
– Да. Он вспомнил.
– Что это значит? – спросил Марк, оторвавшись от поедания настоящего мяса: пищевые пластины осточертели ещё на катере.
– Это значит, что мужчина, вкусивший беспамятство от взгляда здешней женщины-островитянки, через некоторое время начинает вспоминать себя, прошлого, – ответила я. – Вспоминает полностью. И для него это прошлое становится частью его личности. Но прошлое будет вспоминаться им так, словно всё это произошло много лет назад. Именно так. Не неделю назад. Не месяц, а годы. И воспринимает это прошлое несколько иначе. Как будто пережил нечто когда-то и прозрел, что можно жить по-другому.
– То есть Хантер уже знает, кто он – настоящий?
– Да. Но, судя по тому, что сказал Рольф, ему это прошлое неинтересно.
– Не понял. А что сказал Рольф?
– Он сказал, что Хантеру больше нравится имя, данное ему Ледой. Солнечный Шторм. Так что, Марк, да. У тебя пока есть выбор.
– Ты хочешь сказать… – задумчиво обронил наёмник, – мужчина может выбирать? А есть такие, которые, вспомнив, возвращались в тот мир – в цивилизованный?
– Нет. Таких не было.
– Но почему?
– Откуда знать об этом мне? Спроси Хантера. Рольф, скажи мне… Вспомнив себя, Хантер тебя вспомнил?
– Да, – ответил мальчишка. – Но ему было смешно, что он занимался такими глупыми делами. Это не мужское – сказал он.
– А какими делами он занимался? – спросил Марк. – Или это по-прежнему секрет?
– Нет. Не секрет. Старший брат Рольфа – кадровый военный разведчик. Его вместе с другими двумя отправили на Сэфа узнать, что за химическое оружие там произведено и испытывается. Среди тех двоих и оказался Хантер, который работал в разведке под другим именем. Он выдал всех. Третьего убили. Кирилла оставили в живых, потому что у Хантеров оказались проблемы со средствами, а Эйден, хоть из разоряющейся семьи, но имел, то есть должен был получить в качестве наследства раритетную вещь. И Хантер решил попридержать старшего Эйдена в живых, до тех пор пока тот не получит наследство. В качестве заложника он похитил его младшего брата. Рольфа. А чтобы не держать его просто так, устроил работать на вредное производство. Вот и все глупые дела.
– Глупые… – повторил Марк. – А есть гарантия, что глупыми эти дела могут считаться, потому что эта оценка специально вложена в голову мужчины? Вместе с тем самым женским взглядом?
– Не знаю. У меня впечатление об этом взгляде другое. Мне кажется, мужчина вместе с этим взглядом получает свободу. Наше цивилизованное общество здорово сковано этикетом, правилами поведения, рамок которых мы вынуждены придерживаться, хотя иной раз тело и душа требуют совсем другого. Вспомни хотя бы, как плескались, мягко говоря, Хантер и Леда в бассейне. Могли ли они так гоняться друг за дружкой где-нибудь в бассейне любого другого дома в том, цивилизованном мире? Разве что глухо отгородившись ото всех. Но это уже не свобода. Возможно, я говорю наивно, но – это моё мнение.
Мы сидели, глядя через бассейн на океан, медленно перекатывающий прозрачные, напоённые голубым небом волны, на поблескивающие на его поверхности солнечные всплески… Вскоре вышли Хантер с Ледой, присоединились к нам. Я познакомила их с Марком, добавив к знакомству, что Марк – наёмник Хантеров. Хантер на намёк никак не среагировал. Его больше интересовала жена, которая успела одеться, в то время как сам он всего лишь накинул на себя мужской халат.
– Вам… – споткнувшись на обращении к Хантеру, всё-таки сказал Марк, – не жаль, что ваша империя осталась чем-то вроде сна? Это всё-таки огромные деньги.
– Деньги, наёмник, – проворчал Хантер. – Единственное, что я мог бы сделать, получи эти деньги, – нанять наёмников, привезти их сюда. Мне не хватает людей для жемчужной охоты. Женщины слишком слабы, чтобы этим заниматься в полную силу.
Я опустила глаза, чтобы не рассмеяться, а Леда положила голову на плечо мужа, благо сидела на его колене. Марк, помолчав, принялся расспрашивать Хантера о жизни на Островном Ожерелье. Я отвлеклась на просигналивший вирт. Посмотрела, от кого вызов и, извинившись перед гостями, вошла в дом.
Шагая к своим апартаментам, включила вирт.
– Что?
– К тебе скоро позвонят с Сэфа, – сказал Эрик. – Кажется, будут требовать твоего присутствия как свидетеля во время следствия.
– Как скоро позвонят?
– Не знаю, но предупредили.
– Прекрасно, – задумчиво сказала я, лихорадочно размышляя.
– Только ничего экстремального, – предупредил Эрик, ухмыляясь на мою задумчивость. – Не забывай, что всё должно было весьма респектабельно. Ты всё-таки дама из высшего общества.
– Эрик, ты гений, – сказала я и отключила его, бегом помчавшись к себе.
В спальне апартаментов я быстро села перед зеркалом и разложила всю имеющуюся на данный момент в доме косметику. Поглядывая на положенный рядом вирт, я лихорадочно красилась, а потом взбивала короткие волосы, с тоской думая о том, что зря не прикупила сюда, в поместье Глаз Ангела, париков попышней. Затем я повытаскивала ящики небольшого сейфа с небольшим числом драгоценностей, которые всегда на всякий случай оставляла здесь.
Через полчаса в зеркало вглядывалась молодая женщина, одетая в прозрачное нечто с глубочайшим декольте. На самом декольте расположилось довольно большое бриллиантовое колье, от холодного острого блеска которого резало глаза. В ушах покачивались бриллиантовые же серьги. С завитых волос свешивалась платиновая цепочка с вкраплениями мелких камешков. На лице сияла боевая раскраска. После разговора с чином, который мне должен был прислать устное приглашение на следственную явку, обязательно позвоню деду: жутко интересно – узнает ли он меня?
Откашлявшись, я попробовала тоненький голосок. Распевшись на манер оперных див: ми-ми-ми! Ма-ма-ма! Тоненьким голосочком нежно и кокетливо сказала зеркалу:
– Да, уважаемый, я вас внимательно слушаю. Не будете ли так добры высказать вашу просьбу?
В так называемом отпуске я путешествовала под маминой девичьей фамилией, что, в общем-то официально не возбранялось, особенно если вспомнить, из какой богатой семьи я происхожу. Думаю поэтому, что никто из официальных лиц не удивится моему… кхм… прикиду. Расправив плечи, я вспомнила редкие мамины уроки, как должна вести себя леди. Приподняла брови, слегка тараща глаза, делая наивную улыбку сплошной дурочки из высшего света, подправленной деньгами, и наблюдая эту улыбку в зеркале, я продолжала лихорадочно обдумывать, какой эскорт должна буду взять на Сэфа с собой.
И подпрыгнула, когда вирт просигналил, что мне вот-вот, в сущности, вручат повестку, от которой я не должна отказываться ни в коем случае.
25
Военного чиновника я здорово достала своими истерическими воплями и ужасом перед поездкой – ужасом, который трудно было переубедить. Взбалмошная дамочка категорически отказывалась приезжать для дознания на страшную планету Сэфа без охраны. Она закатывала глаза, не очень убедительно изображала, что вот-вот потеряет сознание, и в то же время активно интересовалась, как там, на Сэфа, её телохранитель, который должен у неё отработать как минимум ещё три дня. Деньги-то она заплатила! Ах, он в тюремной камере?! Да что вы говорите?! А как же быть ей, бедной несчастной слабой женщине, без него, не отработавшего целых три дня?!
Бедолаге пришлось сносить все светские ужимки, которые довольно визгливо обрушились на него. Хуже, что он, бедняга, ещё терпел и мои поползновения на его честь, когда, якобы растерявшаяся от кошмаров предстоящего перелёта на кошмарную планету, дамочка принималась время от времени ни с того ни с сего кокетничать и с ним.
В конце концов, он мало того что согласился разрешить мне влёт на запрещённую для гражданских территорию Сэфа с личными телохранителями, так ещё и на моих глазах переговорил с военной охраной, чтобы устроить для меня и моих телохранителей беспрепятственный доступ на орбитальную станцию космопорта.
Когда мы закончили разговор, мне показалось: он с облегчением вытер со лба пот, прежде чем пропал с глаз моих долой.
И только после этого адски дебильного диалога (честно: только с моей стороны) на вирте появился хохочущий Эрик.
Я знала, что он давно подключился и наблюдал за разговором с самого начала, так что первым делом спросила:
– Не похоже, что я переигрывала?
– Переиграй ты – не получила бы разрешения на столь лёгкий доступ к Сэфа. Молодец. Не ожидал, что тебе разрешат войти на территорию планеты с телохранителями. Сколько боевиков возьмёшь?
– Ну… Для локальной войнушки мне хватит десятерых.
– Слушай, Ингрид. У меня предложение! – Его смех до слёз мне пришлось пережидать почти минуту. – А ты не могла бы с моими ребятами лететь в таком… э-э… оригинальном образе?
Зеркало всё ещё передо мной. Так что, приглядевшись к легкомысленным кудряшкам, к глазам, намазанным до такой степени, что они напоминали вылупленные совиные глазища, к отчётливо нарисованному ротику, чьи естественные контуры совершенно пропали под ярчайшей помадой, я, улыбаясь, покачала головой.
– Твои оболтусы ржать весь полёт будут. Нас на станцию космопорта не пустят. Скажут – цирковых шутов не ждали… Всё? Оторжался? Когда мне ждать твоих ребят?
– Марка с собой возьмёшь?
– У него ещё спросить надо, захочет ли он возвращаться на Сэфа.
– Ладно. Жди нас. Будем по вашему времени к вечеру.
Переспрашивать я не стала, но по реплике поняла, что на этот раз Эрик тоже не хочет оставлять без непосредственного контроля явную чрезвычайную ситуацию. Ладно. Пусть. В прошлый раз на Сэфа он тоже неплохо помог… Я улыбнулась. Слышал бы он меня: неплохо помог.
Сняла с себя всю мишуру и цацки, отмыла волосы от лака, державшего мои жуткие кудряшки, и пошла к гостям.
Прежде чем выйти к бассейну, помедлила. Там Хантер и Леда. Мне… трудно смотреть на них, счастливых. Кирилл!.. Чёрт бы тебя… Что ж ты так сильно влез в моё сердце и в мою душу… И это тогда, когда я не могу ни видеть тебя, ни дотрагиваться до тебя… Легче было бы тебя убить. Поболело бы сердце и перестало… Глупости думаю – и сама об этом знаю…
Я вскинула голову, угрюмая и злая. Если… Если буду на Сэфа, без Кирилла не уеду с планеты. Ни за что… Они там с хантеровскими бандитами дерутся, федералы. Будут драться со мной. Он мой. И – чёрт бы в самом деле всё подрал на этом и белом, и чёрном свете! – если и я не его!..
Дознание… Фиг им дознание будет. Войну я точно устрою. Если Кирилла не отдадут… С трудом нацепила на губы улыбку и вышла.
Говорить с людьми обо всём, только не о том, что именно тебя тревожит, – это тяжело. Хорошо, что основные тяготы разговора взял на себя Марк. Он с таким интересом расспрашивал о здешней жизни, что я даже подумала, не хочет ли он в самом деле остаться здесь, на Островном Ожерелье. Но, прислушавшись и уловив главное в его расспросах, усмехнулась: он ищет возможность доказать самому себе, что не хочет здесь оставаться. Смешно. С другой стороны, я его понимаю: здесь, в райских кущах, легко расслабиться.
Вскоре Солнечный Шторм, забрав жену – взвалив её, счастливую, на плечо, ушёл на свою яхту. А Рольф и Марк разговорились о Сэфа.
– Мальчики, мешать не буду, – бодро сказала я и покинула их.
Они не возражали.
А я хмуро глянула на скалы и осторожно покинула дом. Долгая, получасовая дорога не утомила, а успокоила. Правда, на вершине скалы обида нахлынула вновь. Как там я сказала Хантеру? Что в следующий раз буду прыгать не одна?
Сбросила шлёпки и позволила телу качнуться и упасть в бездну. Захватывающий дух полёт в пустом пространстве неба и океана заставил задохнуться. Кирилл!! Замирающий крик одинокой чайки…
Зато из воды вышла успокоенная, как всегда. Меня не донесло лишь чуток до моего берега – на территории моей виллы. А, всё равно – владения-то здесь полностью мои.
Отжимая край шорт от воды, расталкивая ногами волны, я дошла уже до берега, когда увидела, как навстречу бегут две фигурки, большая и маленькая, – точней, одна бежит, другая ковыляет за ней, еле поспевая.
– Ты с ума сошла?! Так неосторожно! – крикнул Марк, забывшись: всё-таки мы не настолько близко знакомы, чтобы кричать на меня, словно на напроказившую младшую сестрёнку. Он вбежал в волны и схватил меня за руку, будто боялся, что я мгновенно повернусь и снова брошусь в воду.
А добежавший Рольф уже на берегу просто схватил меня за талию обнять и дышал быстро-быстро, испуганно глядя на меня.
– Ты упала? Не удержалась, да? – со страхом спросил он. – Не бойся! Живая же осталась! Не бойся!
– Мальчики, всё нормально, – несколько удивлённо сказала я. – Забыла предупредить, что таким образом я напряг сбрасываю.
– Ненормальная, – пробурчал Марк и отвернулся, пошёл к дому.
А Рольф оторвался от меня и пошёл рядом, взяв меня за руку.
– Ингрид, ничего не случилось? С Кириллом?
– С ним-то как раз ничего, – намеренно скептически ответила я, чтобы успокоить его. Да, как-то не подумала, что моя фраза о напряге будет восприниматься Рольфом только как высказанная тревога из-за его старшего брата.
Сам мокрый из-за того что прижимался ко мне, Рольф не отпускал моей руки до самого дома. Неужели испугался, что я снова убегу на скалу? Мальчишка заставил меня улыбнуться. Слишком многое испытал на своём недолгом веку, так теперь боится за всех. И вместо всех.
Снова и снова взглядывает в мои глаза… И я снова и снова вижу характерный разрез Кирилловых глаз и тот их странный, припорошённый беспокойством карий цвет. Наследственное у них это, что ли…
Ближе к прилёту Эрикова катера я спросила Марка, согласен ли он сопровождать меня в поездке на Сэфа. После недолгих раздумий он согласился.
– Мне здесь, на острове, как-то… слишком приторно, – раздумывая, выговорил он. – Как… из ада в рай. Трудно привыкнуть, что опасности никакой не угрожает. Только ведь у меня ни экипировки, ни оружия. – Он подумал и добавил: – Впрочем, судя по всему, всё это в твоём доме, возможно, найдётся?
– Эрик привезёт, – сказала я. – Я его предупредила, что ты, наверное, с нами полетишь. Твоя форма выстирана и высушена – можешь переодеваться.
Он кивнул и ушёл в свою комнату для гостей.
Я тоже посидела немного, прикидывая, сколько осталось до прилёта Эрика с командой моих «телохранителей», а потом зашла к себе.
Вышли в гостиную мы уже готовые к полёту: он – в своей форме наёмника, я в полувоенной чёрной, шитой по моей фигуре. Рольф как глянул на нас…
– Ингрид, а мне с вами – нельзя?
– Ещё бы месяц – и я спокойно взяла бы тебя с собой, – с сожалением сказала я.
Он только беспомощно поднял брови. Сам понимает, что ещё слаб: отрава выведена, но мышцы ещё не в порядке, как не совсем в порядке психика маленького человека, вырванного из ада. Но, если взрослый человек идёт назад в этот ад, потому что слишком страшен для него и подозрителен предложенный идеальный рай – то есть для его адаптации к раю прошёл слишком маленький срок, то мальчишка хочет назад, потому в этом аду его близкие… Предупредительно пискнул вирт.
– Эрик на подходе, – сказала я, бросив взгляд на сообщение. – Выходим. Он будет ближе к скалам. Ну, пока, Рольф!
– Удачи, Ингрид, – сказал он, а в глазах такая надежда…
Вне дома в чёрной форме тяжело. Солнце, которого не замечаешь в одежде для отдыха, буквально палит. Зато в космосе легче будет.
Пока мы неспешно шагали к месту вероятного приземления Эрикова катера, вирт снова обратил на себя внимание. Ого, кто обо мне вспомнил!
– Привет тебе, дед!
– Привет, радость моя! – отозвался дед, довольный, как обожравшийся контрабандной сметаны котяра. – Ты что это – сама на связь не выходишь?
– А меня Эрик в курсе всего держит. Чего тебя зря беспокоить?
– А ты побеспокой время от времени. Может, слабенький, выживший из ума старичок будет счастлив услышать хотя бы твоё радостное приветствие?
Я застыла на месте, встревоженно посмотрела на вирт. Марк встал рядом – встревоженный внезапной остановкой. Его губы шевельнулись: «Что случилось?»
– Слушай, ты, слабенький старичок! (Марк успокоился и только глядел вопросительно) Ты мне, случаем, не пытаешься сказать, что купил Сэфа со всеми потрохами в наше единоличное семейное пользование?
– Ингрид! – засиял дед. – Девочка моя умненькая! Прежде чем твой старый дед ответит на твой вопрос, сделай скидку на его здоровое любопытство: а кроме узкосемейного, у тебя самой на Сэфа нет никакой личной заинтересованности?
– Есть. Дед, как ты смотришь на то, что я собираюсь выйти замуж за представителя рода Эйденов?
– Э-э… Положительно. Но… Мы ему дорогу не перебегаем, закупая Сэфа?
– Ни в коей мере, дедушка.
– Ну и прекрасно. Ингрид, мне осталось добиться подписания двух документов – и Сэфа наша, – уже серьёзно сказал дед. – Содружество не возражает, потому что в первую очередь мы предложили ввести упорядоченность в жизнь города, немедленно перезапустить заводы Хантеров и обеспечить горожан работой и дешёвыми продуктами. На аукционе это предложение оказалось решающим, чтобы в первую очередь застолбить покупку на своё имя.
– Спасибо, дед. Если ты вступишь в нужный момент со своей покупкой, ты сделаешь меня абсолютно счастливой.
– Держись, девочка! У тебя всё получится!
Марк странно покачал головой, словно разминая мышцы шеи, и спросил:
– Это правда? Насчёт Сэфа? Вы покупаете её?
– Правда, – задумчиво ответила я. Я уже размышляла, что мне может дать это событие применительно к заполучению Кирилла в мою полную собственность.
А потом прилетел Эрик, и стало не до личных размышлений.
Едва улеглись песок и пыль, мы смогли войти на катер, где я торопливо познакомила Эрика и Марка, после чего устремилась в кают-компанию. Здесь перездоровалась со всеми, кого знала, – а знала всех ребят, и сразу присела к основному вирт-экрану, настроенному на Сэфа. Знала уже, что Эрик специально набрал информации, чтобы я была в курсе последних событий.
На данный момент для меня интересной оказалась лишь одна информация: в городе на Сэфа остался последний очаг сопротивления бандитов, нанятых Хантером. И находился этот очаг в рабочем пригороде вокруг последнего предприятия, который пока не взяли содружественные войска. Бандиты защищались отчаянно, потому что теперь не осталось никого, кто пошёл бы за них в суд в качестве главного преступника, развязавшего войну на планете.
Эрик присел рядом, мельком глянул на новости.
– Эрик, ты пробовал узнать, где находится Кирилл?
– Обижаешь, Ингрид, – улыбнулся он. – У меня там свой человек. Неужели я не буду знать такой важной информации. – Он вытащил свой вирт и присоединил его к вирт-экрану. – Смотри. Узнаёшь место?
– Административное здание Хантеров.
– Мы сейчас прогуляемся по нему. Итак, вот вход в здание. Надо пройти по этому коридору. Затем лифтом…
– Эрик, так он содержится в его же кабинете?
– Правильно. Именно там его и держат.
Машинально взъерошив короткие волосы на затылке, я задумчиво всмотрелась в план здания. Усмехнулась.
– Думаешь, как бы его вытащить?
– Нет. Вытащить не получится. Он старой закалки. Выяснит всё до конца сам и заставит других выяснить всё происходившее с ним. Если только похитить? Но не думаю, чтобы он был рад похищению. Не тот характер.
Двое суток до Сэфа. Марк перезнакомился со всеми моими «телохранителями» и прошёл инструктаж у Эрика. Я читала все новости с аукционов и с Сэфа.
Стыковочный шлюз орбитальной станции мы прошли спокойно, едва показали разрешение от военного чиновника, персонально сделанного для меня и моих ребят. На станции космопорта мы несколько навели шороху, когда из катера сначала вышла я, в чёрной форме и при оружии, а за моей спиной показались десять «телохранителей» – тоже в военной форме и с оружием. Замороченный мной чиновник не удосужился в разговоре уточнить, сколько телохранителей будет при мне, и, естественно, не указал их количество в разрешении на мой прилёт с ними. Военные на КПП просто были ошарашены нашим явлением. Ещё бы – почти отряд… Только после недолгого разговора, с предъявлением заверенного пропуска от чиновника, на контрольно-пропускном пункте космопорта нас пропустили. Здесь, конечно, просиял своими дипломатическими талантами Эрик. Я молчала в тряпочку. Раскрой рот – только всё испортила бы, взвинченная нервозной обстановкой на станции, где толпился народ, в панике пытавшийся улететь с Сэфа.
Уже спустившись в наземный космопорт, выяснили, что появилась весьма болезненная проблема с транспортом: транспорта много – водителей мало, и все они в основном работали на армейцев. Плюс ко всему – вечер. Солнце, которое и так редко появлялось из-за пасмурных высоких туч, постепенно садилось. И в городе становилось сумрачно-темно. Без транспорта нам здесь точно каюк. Хотя бы потому, что от космпорта идёт довольно длинная дорога до города… Потрясая виртом с пропуском, Эрик провёл нас мимо всех сторожей космопорта и уже вне его нашёл пустое грузотакси.
– Садимся, ребята!
Мы с Эриком сели на водительские места, остальные разместились в салоне.
Пробиваться через порушенный город, в котором слышны не только голоса людей, звук моторов, но и выстрелы, а также не менее частые взрывы, тяжело. Эрик, пытаясь маневрировать, предложил:
– Может, забрать у военных вертолёт?
– Заберёшь у них, – проворчала я, с тревогой глядя на беспокойно-суетливые улицы. – Я тут побаиваюсь, как бы у нас это такси не конфисковали, а ты о вертолёте говоришь.
– А чего такси-то конфисковывать? – удивился Эрик. – Вон их сколько по обочинам стоит. Бери любое – и вперёд.
– Военные же. Они не просто такси заберут, а ещё и с тобой вместе. Судя по некоторым личным впечатлениям, у них народу тоже не хватает.
Так и пробивались – сквозь пробки, сквозь завалы в некоторых узких местах. Я с опаской оглядывалась по сторонам. Такое ощущение, что город не просто сдвинулся с места, а разом решил удрать с опасного места проживания. Вспомнив толкучку у космопорта, я подумала, что на нас там смотрели как на… на странных: мы приехали, вместо того чтобы уехать! Ну очень странный мы народ!..
Один раз показалось – мелькнула Летиция. Темно. Я могла и перепутать. Может, показалось – по аналогии: как раз в этом месте толпилась полиция, которая пыталась сдержать горожан, атакующих супермаркет. А ведь Летиция сказала, что её муж из полиции.
– Ингрид, может, всё-таки попробуем найти где-нибудь вертолёт? – обеспокоенно спросил Эрик. Он почти не отрывался от вирт-экрана с новостями.
– А что?
– Те бандюги, которые засели в пригороде, собираются начать артобстрел города. В том заводском филиале разрабатывали новые версии фейерверков, а сейчас выясняется, что Хантеры одновременно разрабатывали снаряды нового типа для артиллерийских орудий на космических кораблях. Меня не столько угнетает возможность попасть под артобстрел, сколько вероятность, что мы не доедем до административного здания, попав в одну из пробок, а ещё хлеще ситуация – если дорога будет ни к чёрту.
– Поздно, – сказал один из моих «телохранителей», внимательно наблюдавших за дорогой. – Судя по звукам, они уже начали.
– Останавливай машину, – велела я. – Пробежимся. Груза у нас не так много, а до центра со зданием бегом – на полчаса с небольшим, если учитывать задержки в некоторых трудных для бега местах. Ну?
– Согласен. Не потеряемся?
– Я выучила город наизусть.
И мы рванули. Бежать по переполненным улицам, на которых люди поняли, что начался массированный артобстрел города, довольно тяжело. Народ рванул в укрытия, сбивая с ног слабейших, перебегая дорогу всем – и обязательно панической толпой. Хуже, что нас пытались остановить военные полицейские – и довольно успешно: у нас ведь были документы с разрешением пребывать в городе, приходилось показывать, объяснять, а времени катастрофически не хватало. Впрочем, дальнейшее показало: чем ближе к центру города, тем меньше полицейских. Кажется, и они сообразили, что основной прицел бандитов направлен именно на центр города.
Чего уж добивались бандиты, обстреливая город, я не понимала. Бей не бей, а космических катеров, чтобы сбежать с Сэфа им всё равно никто не предоставит. Или они стреляли уже в отместку? Типа: хоть и придётся сдаться, но напоследок потешусь от души? Однажды я оглянулась на Марка, чтобы спросить о примерной причине артобстрела, но поняла, что лучше его не спрашивать. Он бежал вместе с нами мрачный и сосредоточенно следил за происходящим. Хмыкнув, я решила, что спрашивать его не надо и ещё по одной причине: он уже абстрагировался от тех, с кем ранее воевал на одной стороне. И лучше не напоминать ему, что его недавние подельники – враги всему живому.
– За углом перекрёсток! – напомнила я на бегу Эрику. – Пересечь его – перед нами здание Хантеров! Его придётся обойти, чтобы войти с парадного крыльца!
– Понял!
Мы выскочили из-за угла на перекрёсток. Здесь взрывы стали ощутимей, потому что бандиты, кажется, сместили огонь прямиком на квадрат, центром которого стало именно административное здание. У меня сердце захолонуло: если хоть какой-то снаряд попадёт в здание… Нет, оно слишком огромное. Надежда есть.
У крыльца люди в военной форме неорганизованно, но целеустремлённо старались уехать подальше от взрывов, которые раздавались всё ближе и ближе. На нас снова глянули как на психов, когда мы цепочкой рванули в здание.
Теперь цель была обозначена чётко: если чиновники, расследующие дело Хантера и Эйдена, сбежали (а об этом говорит многое), то нашей задачей становится вывести Кирилла из здания целым и невредимым. На втором этаже лифт застрял – по причине отключенного электричества. Ребята деловито выломали дверь, и мы побежали к боковым лестницам. По ним добрались до нужного этажа.
Здание сотряслось от нескольких взрывов одновременно. Я вырвалась из тёплой нашей компании и помчалась вперёд – к видимому уже кабинету.
Оставалось метров двадцать до него, когда от примерного кабинета вылетела дверь. И в коридоре появился человек, которого плохо видно из-за темноты: маленькие рекреации через каждые три кабинета давали свет, но в самом коридоре было достаточно сумрачно. Кто это? Кирилл?..
– Ложись! Ингрид, ложись! – услышала я сзади крик Эрика.
Человек, неуверенно оглядывавшийся, дёрнулся и побежал ко мне.
