Текст книги "Пламя нашей жизни (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 67 страниц)
– Прости, что так поздно. Я не думала, что окажусь здесь, в Японии, поэтому и не смогла раньше предупредить.
Нана стояла у лестницы, в полутьме, и подошла ближе, чтобы лучше рассмотреть потрепанный костюм, весь изрезанный и частично порванный, с каплями крови.
– Ты ранена? – спросила она.
– Все в порядке, я уже залечила мелкие раны, – ответила взрослая Акира, не предпринимая попыток двигаться, настолько усталая. – Я наконец нашла того человека, которого давно разыскивала, и он устроил мне горячий прием, прежде чем мы поговорили. Я бросила всех в Италии, никому ничего не сказав, но оказалось, что все напрасно – у того человека нет мотива.
Кажется, она разговаривала сама с собой. Взрослой версии просто надо было выговориться, пусть Нана понимала едва ли половину. Хотя про то, что никому ничего не сказала, она услышала.
– Я останусь тут на ночь, а завтра сяду на самолет, ты не против?
– Конечно, – отозвалась Нана. – Хочешь чаю или поесть?
– Да, не откажусь.
Нана удалилась на кухню, принявшись прямо в халате, накинутом на пижаму, быстро разогревать и готовить. Вернувшись, поставила на низкий столик тарелки и чайник с чашкой.
– А остальные где? – спросила взрослая Акира, взявшись за еду с аппетитом.
– Спят, ночь же. Ты не слышала, что случилось с Ланчия-саном?
– Что?
– Сегодня сюда пришел тот разноглазый мужчина. Он искал тебя, – Нана роняла слова с трудом. – А когда не нашел, убил Ланчию-сана.
– Что?! – взрослая Акира была поражена новостью и разозлилась. – Я поговорю с Мукуро! Черт! Только доберусь до него!
Акира помассировала руками лицо, пытаясь убрать злую гримасу, и взять себя в руки. Воцарилось молчание. Нана, кажется, была испугана.
– Ты так соскучилась по моей готовке, – попыталась она сменить тему. – Сметаешь все, прямо как твой отец после командировок, – хотя и не видела, готова поклясться, Нана горько улыбнулась.
– Ты с ним еще держишь связь? – уточнила будущая Акира, прожевав. – Он же сейчас работает за двоих. За себя и за Тсуну. Они вообще тебя проведывают? – нахмурилась она.
– Года три назад Тсуна подарки привез. Ничего, ко мне прилетели Ламбо с И-пин-чан, вот и не скучаю.
– Вот же мудаки, – отозвалась Акира. – Хотя я не лучше, конечно. Дел невпроворот, а время быстро летит.
– Вы все еще с теми ребятами пытаетесь сделать свое дело? – понимающе уточнила Нана. Похоже, взрослая Акира ей все же кое-что рассказывала. – Кёя-кун казался таким приличным мальчиком, честным и порядочным. Я думала, он женится на тебе и вы сделаете мне хотя бы одного внука.
Взрослая Акира, чтобы не отвечать, напихала в рот побольше еды.
– Хочешь добавки? – посмотрев на нее недолго, уточнила Нана, на что Акира кивнула.
Нана отправилась на кухню и принялась готовить уже всерьез. В конце концов, и с этим она закончила, сложила все на тарелки большими порциями и собиралась было отнести, как постояла, подошла к шкафу и достала небольшой нож, который положила в карман халата.
Господи, неужели я-взрослая могу есть настолько много? Нет, у меня никогда не было жалоб на аппетит, но все же… Настолько много, действительно, разве что отец лопал за раз!
– Твоя спальня все еще свободна, – сказала Нана. – Я оставила все так, как было.
– Спасибо, – сказала взрослая Акира, поднимаясь на ноги.
Нана подошла и неожиданно обняла ее.
– Я скучаю по моей маленькой девочке, – всхлипнула она. – Даже, если было бы так же трудно, я бы хотела, чтобы все были дома вечно: ты и Тсуна. А маленькие Ламбо-кун и И-пин-чан шумели и просили сладкого.
Акира неловко обняла ее в ответ, решив некоторое время постоять, ради поддержки.
– Дети растут, мам, – сказала она и удивленно распахнула глаза, выпустив изо рта странный звук, похожий на хрип.
Нана отошла и опустила глаза на окровавленный нож в ее руке. Взрослая Акира умерла мгновенно. Ее глаза остекленели, а тело через секунду упало. Нож в руке трясся, как трава на ветру. Нана упала рядом, будто ноги ее не держали. Развернула нож к себе, но не смогла воткнуть его в себя. Бросилась к взрослой Акире, пытаясь ее реанимировать, но было уже поздно. Кровь стремительно растекалась по ковру. Тогда Нана схватилась за телефон. Позвонила Емитсу, в панике не сумев толком ничего объяснить. Отец пообещал скоро приехать, но он был слишком далеко, чтобы появиться немедленно. Тогда Нана, несколько часов погоревав, увидела, что за окном уже светает, и позвонила другому.
Тсуеши-сан прибежал с воинственным настроем, также не сумев по телефону понять, что происходит и какая помощь тут нужна. Очевидно, номер телефона Тсуеши-сана был на быстром наборе. Акира специально связала их, чтобы пока она далеко, кто-то мог прийти на помощь.
Увидев всю картину, Тсуеши-сан опустил руки и застыл. Тело на полу уже было белое, а кровь успела подсохнуть. Нана сидела с отсутствующим взглядом на полу у дивана.
– Что ты наделала? – только и спросил он, мгновенно все поняв.
Затем все завертелось. Приехал Емитсу, и они стали спорить с Тсуеши-саном. Нана не реагировала на то, что происходит вокруг, но общий смысл спора я уловила. Отец пытался убедить старшего Ямамото молчать и никому не говорить о произошедшем. Он не хотел, чтобы знал Тсуна, поэтому предложил скрыть это даже от Феникса. Все равно уже ничего нельзя было изменить. Обо всем остальном Емитсу пообещал самостоятельно позаботиться.
Тсуеши-сан, напротив, считал, что они имеют право знать, а взрослая Акира заслуживает нормальных похорон. Там был замешан и Такеши, который все же был хранителем Тсуны, но Ямамото-сан не сдавался. И тогда прозвучал выстрел, заставивший Нану крупно вздрогнуть. Мечник не успел схватить оружие.
– Я обо всем позабочусь, – повторил Емитсу, посмотрев на труп Акиры из будущего с горечью и тревогой.
На этом воспоминания прекратились. Но я никак не могла прийти в себя, мысленно пребывая в той гостиной.
– Емитсу, что называется, замел следы. Он выполнил свою работу настолько хорошо, что нашли меня лишь Вендиче.
Я медленно опустилась на диван в полной тишине. Мужчины все молчали, не зная, что сказать. Мы нашли убийцу, но все было так запутанно.
– Прости меня, – неожиданно прямо передо мной Мукуро опустился на колени. Он стоял с опущенной головой, а его голос имел необычную дрожащую тональность. – Пожалуйста, прости меня.
– За что? – заторможено уточнила я.
– До меня дошла информация от Бьякурана, что тебя убили. Он предвидел это. Я не поверил, но ты пропала в тот же самый день. Я был зол, ты же знаешь…
Если бы Мукуро не пришел туда в тот день, Нана, возможно, не дошла бы до того состояния. А может быть, и дошла бы.
– Это стечение обстоятельств, – я помассировала руками лицо, пытаясь прийти в себя.
Это было горько. Это было больно. Это перевернуло внутри меня что-то, во что я хотела верить. Я доверилась Нане, давным-давно приняла ее за свою мать. Я хотела сделать ей как лучше, но то, что она дошла до такого состояния – моя оплошность и ничья больше.
Мукуро поднял на меня повлажневшие и покрасневшие глаза на белом, как мел, лице и вдруг сказал:
– Лучше бы ты разозлилась на меня. Это все моя вина. Ты меня всегда прощаешь, несмотря на то, что я такой.
Сильный иллюзионист в раздрае чувств – это почти апокалипсис. Для надежности дохождения информации я обхватила его лицо руками и, собравшись с духом, заставила свой голос не дрожать:
– Это просто стечение нескольких обстоятельств. Взрослая Акира была уставшая. Она знала о состоянии Наны, которое продолжалось не первый год. Все просто так неудачно сложилось, что Акира ушла разыскивать того человека, а затем оказалась в Японии.
Наверное, он сам все это знал, но звучало как оправдания. Рокудо было горько. Даже в прошлом, в его поведении и действиях нет-нет, да проскальзывало что-то такое. Он считал себя ужасным человеком, признавал это и да, действительно, иногда творил нехорошие вещи. Теперь я вижу, что ему самому не нравится таким быть, но он считает, что не может все вернуть обратно. Я думала, он справился с этим, когда присоединился к нам. Мукуро всегда говорил, что мафия ужасна, и при этом был в ней. Но он не псих.
– Ты виноват только в том, что сделал с Ланчией, – нахмурилась я. – Но не в моей смерти.
– Косвенно, – понимающая горькая улыбка появилась на его лице. – За любое преступление следует расплата.
Я погладила его по щекам и по волосам, пытаясь успокоить. Как ведет себя нестабильный иллюзионист с кольцом Ада, я уже видела. Но глядя в переполненные болью глаза, не могла подобрать нужных слов.
– Мукуро, я вернусь в прошлое и этого никогда уже не случится. Обещаю, тех же ошибок не будет.
Я видела, что слова сейчас ему мало помогают, поэтому прижала его к себе, обнимая. Он даже не попытался подняться, висел, как тряпичная кукла, разве что слабо обвивая меня руками в ответ.
И тут, без какого-либо предупреждения, Хибари просто пнул его, отбросив в сторону. Я тоже упала на диван, а Кёя набросился на разноглазого с кулаками, принявшись с силой бить его костяшками пальцев, на которых быстро появилась кровь. Его бросился удерживать Рехей, но оттаскивал самый физически сильный из нас Хибари с трудом.
– Оставь его! – рявкнул Конрад. – Он заслужил.
– Прекратите! – повысила я голос.
Фальк бросился к ним, остановившись перед рыжим, и четко, спокойно вымолвил:
– Не при боссе хотя бы. Вы забыли, что тут не одни и есть еще о ком заботиться?
Наверное, как только я вернусь в прошлое, они все друг друга точно поубивают. Разлад уже начался. Остается только надеяться и верить, что развития у этого будущего больше не будет. Я вернусь и все изменю.
Кёя выпрямился, поправляя рукава пиджака и рубашки, бросил на меня взгляд. Они не успокоились, но остановились на время. Мукуро не двигался, продолжая лежать, и я бросилась к нему проверять.
Иллюзионисты никогда не бывают особо физически сильными. Мукуро, скорее, исключение из правил со своим трезубцем, но и он отнюдь не вынослив. Кёя разбил ему лицо в кровь и порвал рубашку, но Рокудо был в сознании. В своих мыслях, правда, но глаза открыты. Смотрит в потолок. Кажется, он отнюдь не против расправы над собой.
– Ты мне нужен, – попыталась я его растормошить. – Ты пытался меня защитить так же, как все остальные. Ты меня всегда поддерживал.
Мукуро промолчал, смотря на меня с болью во взгляде, и вряд ли это от ран. Мне тоже было больно от этого. Оставалось только повторять, убеждая себя: все изменится и ничего этого не будет. Все можно исправить, верно?
– Нам пора возвращаться, – отстраненным голосом сообщил Хибари, поднимая меня за подмышки и ставя на ноги.
Сил сопротивляться почему-то не было. Даже когда Кёя развернул к себе и усадил на руку, как раньше. Мне вообще хотелось бы остаться одной, поэтому я уперлась лицом в пиджак Хибари и закрыла глаза.
Всю дорогу обратно я лежала с закрытыми глазами. Хотелось заснуть и проснуться уже в прошлом, чтобы стало легче, но не получалось. Даже есть не хотелось, даже сладкого. В результате на место сбора я собиралась идти вялая и никакая.
Новые кольца сидели на пальцах у путешественников во времени. Все были воодушевлены. Ямамото отволок в сторону на приватный разговор Скуало. Возможно, и на приватные тумаки. Гокудера искал по всей округе свою кошку, Ури, которая по-прежнему его слушалась через раз. Хром была в компании банды Мукуро, появившейся буквально сегодня же. Только Хром, кроме меня, знала настоящее развитие событий, но она достаточно молчаливая. Мукуро был уверен в ней.
Кёя завязывал мне галстук и проверял, как смотрится новый костюм с новыми перчатками.
– Будь осторожней, – давал он последние наставления. – Носи этот костюм как можно чаще, он защитит тебя.
Удовлетворившись увиденным, он отошел на шаг и решил:
– Пожалуй, упакую тебе еще защитной повседневной одежды.
Выдохнув, решила с ним не спорить. Лишним ведь не будет.
В результате я стояла в официальном костюме и с рюкзаком за плечами. Среди своих мрачнолицых хранителей я не особенно выделялась, а вот по сравнению с воодушевленными Тсуной, Гокудерой и Ямамото была кислее лимона. На все вопросы отнекивалась, сказав, что виновато возвращение в прошлое и что-то вроде ностальгии. Зацикливаться на мне особо не стали, так как подошли остальные девочки, живо перетянувшие все внимание.
– Чего нос повесила?
Вария тоже присутствовала, но особняком. Они стояли на расстоянии, но я хорошо услышала Занзаса. Он вальяжно подошел, игнорируя Тсуну, внезапно побледневшего и покрывшегося испариной. Гокудера реагировал на босса Варии, как собачонка за забором: было видно, что ему хочется гаркнуть на него, чтобы тот отошел, но Занзас может гаркнуть в ответ еще сильнее.
Шоичи заканчивал последние приготовления, настраивая вместе со Спаннером и Ламбо технику.
– Опять мусор твой достал? – предположил Занзас. Я не ответила, проглотив горький комок. – Что эти подонки вытворили? На этот раз я добрый и отмудохаю их сам. Пользуйся моей щедростью, мелочь.
– Не они, – отрицательно качнула головой. – Я узнала, кто меня убил.
Босс Варии промолчал. Подняла на него глаза, удивившись тому, что у него не нашлось слов, но тот просто смотрел с ожиданием продолжения.
– Это личное, – отвернулась, проверив, не закончил ли свою работу Шоичи.
– Не понял, – Занзас с силой развернул меня к себе, дернув за плечо. Смотрел требовательно и отказ явно бы не принял, а затем решил: – Идем-ка.
Босс Варии потащил меня за собой. Но никто! Никто не попытался его остановить, ни Тсуна, ни мои хранители, на которых Занзас предупреждающе наставил пистолет, ни даже Реборн, с любопытством за всем следивший своими черными глазками.
– Постойте, но я же почти закончил!.. – воскликнул тревожно Шоичи и замолчал, когда босс Варии зыркнул на него алыми глазами.
Вышли мы из зала лаборатории очень быстро, и тут же Занзас запер дверь гостиной, куда меня забросил. Я поежилась от неудобства и поправила одежду.
– Рассказывай, – потребовал он.
Сомневалась я недолго. С одной стороны, хотелось оставить все при себе, с другой – слова так и рвались наружу. Я присела на подлокотник кресла и вывалила все. Я пыталась успокоить Мукуро, но меня тоже трясло. Эта дрожь будто получила волю и становилась только сильней.
– Я понял, – прервал меня Занзас, прикрывший глаза.
Я отвернулась, ведь практически закончила. Думаю, ему не нужно рассказывать о том, что творилось с Мукуро дальше. Рокудо пришел прощаться вместе со всеми, но выглядел бледным привидением. Остальные хранители тоже были бледными и мрачными, поэтому он особенно не выделялся, но определенно – разноглазый был очень подавлен.
Занзас узнал все, что хотел. Думаю, теперь отстанет, поэтому я поднялась на ноги, собираясь вернуться обратно. Но он меня остановил, преградив путь. Только смотрел, долго не начиная говорить и оставляя меня в непонимании.
– Я считал Девятого своим стариком, – наконец сказал тяжело, будто камнем придавил. Низкий голос стал еще ниже. – А он меня использовал и хотел убить. Несколько раз.
Сглотнув комок, я выдавила из себя:
– У тебя все проще.
– Думаешь, от этого легче? Я в него верил, в этого мудозвона. Знаешь, что я понял? У тебя есть другая семья. Даже этот хохлатый мусор. Я бы ему тоже преподал урок, но он и так, как тряпка. Его разорвут. Может быть, прямо сейчас.
– Я бы не хотела этого, – покачала я головой.
– Видишь? – усмехнулся он. – Даже после всего, что он сделал, признавая, что он виноват, ты все равно его прощаешь. Черт, лучше бы ты его пристрелила нахрен, но он же твоя, нахрен, семья! Их всех часто хочется перестрелять, но в другой момент кажется, что лучше этого мусора быть не может.
Больше я не смогла терпеть – обняла его со всей силы, упершись лицом в рубашку, и разрыдалась.
– Не реви, – недовольно сказал Занзас. Думаю, ему было неудобно. – Я тебе не носовой платок, чтобы сопли собирать.
– Честно, я пытаюсь, – сквозь слезы ответила. – Но ты был такой трогательный.
– Я не трогательный! – сразу же рявкнул, отлепив меня от себя без усилий.
Правда, здоровый такой, грозный. Это сильнее меня. Вытирая влажность рукавом, не смогла не улыбнуться:
– Правда, очень чуткий.
– Прекрати это делать! – рявкнул он снова, а затем неожиданно достал красиво расшитый алый носовой платок из кармана. – Возьми хотя бы его.
– У тебя еще и платок с собой есть?! – поразилась я.
– Запомни, я тебе не пай-мальчик, мелочь, но и не бродяга! – рявкнул он еще громче, разозленный тем, что я его посчитала таковым. – Я рос в особняке самой большой и влиятельной семьи мафии! Бери платок, пока я не передумал, и никому об этом ни слова! Практичная вещь пиздец как! Кровь врагов с лица вытираю!
Я посмотрела на суровый алый платок с подозрением, но крови врагов там определенно не было. А вот небольшое пятно томатного кетчупа или соуса, кажется, действительно было. Видимо, во время обеда платок тоже очень полезная вещь.
После такого я уже не могла стоять там с похоронным видом.
– Уже лучше, – удовлетворился результатом босс Варии. – Но об этом никому ни слова.
Я посмотрела ему в глаза и прямо предложила способ оплаты:
– Если Бестера дашь.
– Даже не надейся, он – мой, – фыркнул Занзас, скрестив руки на груди.
Затем посмотрел на меня внимательно, я ответила ему честным взглядом.
– На пять минут его выпущу, сойдет?
Я горячо закивала, жалея лишь о том, что уступила. Но лучше что-то чем ничего. Такой зверь, такой зверь!
Со зверьми было жалко прощаться. Они не просто сильное оружие, но и почти близкие друзья. Как будто наши отражения, а как можно попрощаться с самим собой? Но коробочек в прошлом не было, забрать их не было возможности. Поэтому наши ребята договорились с нужными людьми и для наших зверей сделали небольшие вместилища в виде колец. Еще меньше коробочек, зато открывать не надо. И Занзас, видимо, за компанию, сделал для Бестера такое же кольцо.
Мы помахали на прощанье. Шоичи включил машину, засиявшую ярким белым светом, и огласил:
– Давайте по одному. Тсунаеши-кун, пойдешь вперед?
– Л-ладно! – воскликнул братец, жутко нервничая.
Он исчез во вспышке света, ударившей в него широким лучом. Реборн пропал вторым. Следом отправился Гокудера, а за ним Наги. Базиль исчез почти без перерыва, отчего перед глазами заплясали круги. Наверное, это и есть свет в конце туннеля, по крайней мере слепит он знатно. Затем Хару, И-пин, Киоко…
– Погодите-ка, – кое-что сообразила я, оглянувшись вокруг. – Почему это я последняя? Шоичи?
– Простите, Акира-сан, – повинился Шоичи. – Меня попросил об этом Хибари-сан. У меня не было другого выхода, после всего, что было во время Чойса.
– Не волнуйся, – подошел ко мне взрослый Кёя. – Я просто хотел отдать тебе это и попрощаться.
Он протянул мне письмо, скрепленное сургучной печатью. Это была личная печать Хибари, которая когда-то еще стояла на его письменном столе в школе. Кроме того, письмо еще было подписано его именем, так что в адресате сомневаться не приходилось.
– Хочу попытаться исправить все, что натворил здесь, – сказал мне он. – Может быть, после этого я не стану совершать тех же ошибок. Главное – дай ему шанс и не сердись из-за меня.
– Ей! Хибари! – воскликнул рыжий. – Почему ты ничего не сказал?! Я тоже хочу отправить самому себе письмо!
– Мне тоже есть что сказать себе-подростку, – почесал затылок Рехей.
– Десять минут, – решила я, закинув в рюкзак письмо Кёи.
Хибари долго смотрел на меня, а затем присел на одно колено, чтобы быть вровень со мной, и крепко обнял. Не ожидая от него такого проявления чувств, я даже дар речи потеряла и ничего не сморозила по этому поводу.
– Мне будет тебя не хватать.
Послышалось ли мне? Кёя сказал это очень тихо, или же это просто ветер в моей голове разгулялся?
Даже когда Хибари выпрямился, я все еще задавала себе вопрос: «Это точно Хибари Кёя?». Но, кажется, он позволил себе подобное лишь потому, что мы видимся в последний раз. И все свидетели этого не будут помнить. Долго и серьезно смотрел своими серыми глазами с непонятным выражением лица, под которым становилось неловко.
Следующим принес письмо Конрад. Каракули у него были страшные, я бы даже не опознала в надписи его имя.
– Здесь пару советов самому себе, – пояснил рыжий, а затем, видимо, вдохновленный примером присел на колено и тоже крепко обнял, задержавшись на более долгое время.
Он зарылся носом в мое плечо, глубоко вдыхая, будто хотел запомнить запах.
– Все, хватит, не наглей, – предупредил его Кёя, хлопнув по плечу рыжего.
Рехей отдал мне письмо, будучи слегка смущенным. Присел, дружески крепко обняв, что едва ребра не раздавил – Кёя опять сказал «хватит». Фальк подошел с листом и дал пояснения:
– В том времени я еще не в общей команде. Это мой почтовый адрес и телефон. Я был сорвиголовой, но ты уж там позаботься обо мне.
Положив листок во внутренний кармашек, я выпрямилась и встретилась с разноцветными глазами. Мукуро протянул мне свернутый рулоном лист, перевязанный лентой.
– Если захочешь, можешь прочесть, – сказал он тихо.
– Я думаю, что знаю, о чем там написано, – покачала головой и поманила его, чтобы он наклонился.
Рокудо присел на одно колено, и я обняла его, поцеловав в щеку. Всего на мгновение, почти неуловимо, а он смотрел на меня округлившимися глазами.
– Я думаю, ты получил хороший урок, верно? – приподняла брови.
Он не смог ответить, поэтому просто кивнул. Хотелось бы мне забрать его с собой, утешает лишь то, что в прошлом меня ждут они же, только более молодые. Все равно буду скучать по этим балбесам. Я развернулась к Шоичи, дав ему знак. Лучше не затягивать, иначе еще сложнее будет прощаться. Тсуна вернется, Шоичи сказал, что его смерть инсценировали. Но не я. Вместо меня ничего не останется.
В рюкзаке лежала одежда, все письма, шкатулка с кольцами Феникса и на самом дне – контрабанда в виде половинчатых колец Вонголы. Кажется, я ничего не забыла.
– Возьми еще это, – дернули меня за лямку, когда я уже собиралась подойти к Шоичи.
– Здесь кольца Варии и кольца со зверьми, – Занзас протянул мне довольно большую шкатулку с усмешкой. – Смотри, Бестера мне отдай.
– Конечно, отдам, ты за кого меня принимаешь! – возмутилась я.
Но, отвернувшись и расстегнув рюкзак, не смогла не открыть шкатулку. Внутри все кольца были разложены попарно. Кольцо с Бестером так блестело! Но задерживаться надолго было подозрительно, поэтому я положила шкатулку внутрь, а рюкзак закинула за плечи.
– Теперь все, – выдохнула.
– Нет, еще возьми письмо, – я удивленно воззрилась на босса Варии, протягивающего мне еще одно письмо, тоже с сургучной печатью. – Ты думала, я упущу шанс сказать самому себе в прошлом пару слов? Смотри, доставь ему в руки и не открывай.
– Разумеется, почтовая тайна и все такое, – проворчала я, ведь прочесть как раз очень хотелось.
Насчет содержания писем остальных я примерно догадывалась. Но что написал себе Занзас? Даже Скуало был удивлен.
– Был бы тут Мармон, наверняка передал себе результаты ставок, – засмеялся Бельфегор.
– А со мной попрощаться?
Узнав этот голос, я мгновенно обернулась. Бьякурана выпроводили, чтобы не мелькал перед глазами с риском порушить тонкую работу мозга у путешественников во времени.
Бьякуран быстро подлетел ко мне, не успел никто очухаться, и наклонился, снова меня поцеловав. На этот раз это было лишь легкое прикосновение к губам. Ровно секунда, именно столько задержала среагировавших нянек его призрачная рука. После чего Бьякуран отпрыгнул, уклоняясь от удара тонфа и выстрелов.
– Это поцелуй на прощание! – засмеялся Бьякуран, помахав мне ручкой в белой перчатке. – Не волнуйся за меня, Аки-тян, мне все равно нужно выпустить поглощенную Гоустом энергию.
Мгновенно возникшая боевая аура на этот раз вызвала чувство ностальгии. Как только я уйду, они начнут драться, без сомнений. С этим ничего не поделаешь, Бьякуран сам виноват и, кажется, совсем не против пойти одному против толпы.
Пора было отправляться. Я еще раз взглянула на всех взрослых мужчин. С ними я еще увижусь, но это будет совсем другое будущее.
Конец первой части
Немного после
В больнице, где должна быть тишина и порядок, назревала буря. Шла вторая неделя бесплодных поисков, и у некоторых сдавало терпение. В данный момент раздражение и подозрения достигли своего апогея.
– Как ты объяснишь то, что пропал в том числе и Реборн? – спокойно поинтересовался старик.
Его хранители стояли перед ним в защитной позиции, но не нападали на них отнюдь не поэтому. В руках Девятый держал свою неизменную трость.
Занзас ощерился и выкрикнул грозно:
– Это ты мне объясни! Ни один человек не может настолько бесследно исчезнуть!
– Врой! Если что-то знаешь, говори! – вторил ему Скуало, ощерившийся ничуть не хуже, хотя на его виске вздулась венка от напряжения.
Офицеры элитного отряда убийц были готовы к бою, но не начинали его. Знали, что попытка нападения будет дорого им стоить, но сделали бы это. Ждали лишь приказа босса.
Каваллоне стоял в стороне. Он оказался тут случайно и предпочел бы исчезнуть, но не мог этого сделать. Для этого ему наверняка пришлось бы сделать дыру в стене и прыгнуть в нее. Хотя этаж был первый.
– Это же я мог бы спросить у вас, – так же спокойно, как будто разговаривает с нерадивым ребенком, ответил Девятый. – Наследник, которого я выбрал, пропал.
– Вас не смущает, что пропал и наш союзник? – спросил Бельфегор, вопреки обыкновению, без широкой улыбки.
– Этому поступку от Занзаса я не удивился бы.
– Ты…! – не выдержал босс Варии, на лице которого появились шрамы, а в руке засветилось пламя Ярости.
Хранители Девятого Вонголы достали оружие, напряженно всматриваясь в легендарное пламя Второго. Девятый предупреждающе зажег пламя на своей трости:
– Не пори горячку, Занзас.
Неожиданно в свободное пространство между ними ударило пламя, но странное. Белое. Оно почти мгновенно превратилось в ледяные кристаллы, вспоровшие доски холла. Не было никакого плавающего белесого облака – только острый лед.
– С ними все в порядке.
Они все одновременно обернулись, увидев аркобалено Солнца у входных дверей. Он сидел на плече Ямамото Такеши, который также «пропал» и сейчас осматривался, будто ища что-то. В его руке железный меч превратился обратно в бамбуковый. Без сомнений, это была его атака.
– Акира еще не пришла? – спросил он.
– Бейсбольный придурок, ты уже тут?! – донесся из коридора голос Гокудеры Хаято.
Вскоре он сам появился в дверях с непониманием, возникшим на лице:
– Десятого тоже нет.
– Я здесь, Гокудера-кун! – появился запыхавшийся Савада Тсунаеши. – Почти все пришли. А Базиль-кун?
– Мы пришли немного раньше, – неловко отозвался парень, стоявший тут изначально, с опаской посматривая на все еще воинственно настроенных людей. – Докуро-сан куда-то исчезла.
– Значит, нет только Акиры, – подытожил Ямамото и тут же неловко улыбнулся. – Только не говорите мне, что…
– Затискали до смерти, – вынес вердикт довольный Реборн и пояснил для Девятого со свитой и варийцев. – Понимаю, в это сложно поверить, но мы были в будущем. Воспоминания об этом должны были дойти до некоторых из вас. Я объясню все подробней позже, Девятый.
– Пройдем со мной, – кивнул напряженно старик и направился на выход. – Койот, Ганаук, проследите здесь за всем.
Реборну ничего не оставалось, как проследовать за ним в ближайшее пустующее помещение. Девятому не терпелось получить ответы и у аркобалено не было выбора, кроме как дать их. Сейчас или чуть позже – какая разница. По правде, ему самому не терпелось. Он быстро обрисовал условия попадания в десятилетнее будущее и перешел к самому главному – новым кольцам и новому оружию.
– А что насчет той атаки. Это ведь был Ямамото Такеши? – уточнил Девятый.
– Никаких сомнений. До Выбора я тренировал его и уверен на все сто процентов, что Скуало не мог обучить его этому навыку. Это произошло во время Чойса. Есть основания полагать, что это сделала Акира.
– Шутишь? – приподнял брови Девятый в недоверии. От напряжения у него стекла капля по виску. – Почему ты так уверен в ней? Эта атака похожа по описанию на атаку Асари Угетсу – Хранителя Дождя Джотто Примо. Никто и никогда так и не смог повторить эту технику.
– А самостоятельно овладеть столь же уникальной техникой Прорыва Точки Нуля? А как насчет техники собранной энергии в форму сферы? Ее тоже никто никогда больше не видел, так что даже названия не смог дать. Сильнейшая атака Примо стала сильнейшей атакой Акиры, и она это сделала своими силами.
– Этого не может быть, – Девятый все отрицал, пытаясь переварить. Слова аркобалено были твердыми и уверенными, в них никогда не приходилось сомневаться. Но сейчас…
– Можешь мне не верить, Девятый, – Реборн спрыгнул с дивана на пол. – Но я верю, что она узнает, как снять проклятие аркобалено, раньше тебя.
– Реборн! – старик тоже поднялся на ноги, более взволнованный, чем прежде. – Ты хочешь разорвать контракт?
– Я подписал его и свое обещание не нарушу, пока Тсуна не станет боссом Вонголы. Прервать его можешь только ты. Девятый, – Реборн сделал паузу, решая, говорить или нет. – Для меня это не играет роли, но Тсуна в будущем стал боссом Вонголы, а Акира стала прекрасным лидером.
– Хочешь сказать, она стала членом другой семьи? – уточнил Девятый, но аркобалено посчитал вопрос риторическим.
– Еще одно, – остановился собиравший вернуться обратно в холл Реборн. – Ямамото Такеши владеет уникальной техникой Вонголы и знает об этом. Не советую на него давить, чтобы не потерять ее.
– Ты сказал ему? – свел брови к переносице Девятый.
– Кто-нибудь рано или поздно это бы сделал, – пожал плечами аркобалено. – Нам лучше вернуться, пока детишки не натворили глупостей.
Девятый последовал его совету, ступая по коридору обратно к источнику шума. Занзас, как всегда, был несдержан, и Скуало ему в громкости не уступал. Похоже, они тоже получили свои ответы.
Стоило ли пересмотреть свой план из-за новой составляющей? Он думал, что она просто пешка Занзаса. К тому же, пока Тсунаеши-кун сражался с Бьякураном один на один, Савада Акира стояла в тылу.
Но аркобалено Солнца прав, забыть о дочери Емитсу будет большим упущением. Технике Прорыва Точки Нуля она могла обучиться и у Тсунаеши, или же Занзас мог достать ей записи, но… Верил ли в это он? Не слишком достоверно звучит, так как ему понадобилось семь лет, чтобы сделать это по записям. Так значит, техники Первого Вонголы снова возвращаются к жизни? Услышали ли его сверху, действительно послав ему спасение Вонголы?
Когда он подошел к дверям, ведущим в холл, то замер следом за Реборном, будто увидев призрака. На какое-то мгновение, не иначе сознание сыграло с ним большую шутку, ему показалось, что он увидел Первого.
Но спустя это мгновение он понял, что и рост низкий, и блондинистые волосы не настолько густые. И вообще, во всем виноват черный костюм.
